Личинка

Солнце, багровым протуберанцем, садилось за дальний лес. Деревья на фоне солнца, зубчатой стеной темнели на противоположном берегу реки. За всё то-время, пока я стоял, размышляя у окна, по реке не прошло ни одного судна. Ни вверх, ни вниз по течению. Вздохнув, отошел от окна, обдумывая завтрашний поход в город.

На собрании решили привлечь в зарождающуюся общину несколько семей, с которыми мы были знакомы лично. Так как Иван и команда были не местными, то они оставались на хозяйстве, прикидывая что и как нужно сделать для обороны от непрошенных гостей.

В задней части парка был обнаружен колодец. Правда вода там была на глубине около трёх метров, но Илья божился, что соберёт ручной насос для подачи воды.

Наиль ратовал за поход на мобов, как он выразился — гринд, это наше всё, потому что — пока мы спим, враги качаются. Хотя, пример с убитым мобом, похожего на быка, наглядно продемонстрировал, что охота на них, может быть полезной. И не только с точки зрения опыта, но и как источник мяса. Причём вкусного мяса. Если продолжить логическую цепочку, то и из других мобов можно будет получать что-то полезное. Витёк грозился собрать коптильню, что бы готовить мясо в промышленных масштабах.

И только наша примадонна осталась в созерцательном состоянии, не желая участвовать в общественной жизни. Но эту проблему можно будет решить быстро, так что, пусть пока посмотрит на новый мир, через призму старого.

Достав из кобуры пистолет, выщелкнул обойму, в ней оставалось всего три патрона. Сняв предохранитель, передёрнул затворную раму, на пол золотистой рыбкой мелькнув в воздухе улетел патрон. Вот ведь, этот идиот ходил с патроном в патроннике, хорошо хоть на предохранителе стояло. Да и я хорош, не проверил оружие перед тем как в кобуру сунуть. Подняв с пола патрон, защёлкнул его в обойму.

Переместившись к себе домой, нашел на антресоли комплект для чистки оружия, оставшийся со времён моей охотничий эпопеи. Попытался отыскать оружейное масло, но оно куда-то спряталось от меня. Плюнув на поиски, решил поискать масло в гараже нашего замка.

В это момент, с улицы послышались крики и редкие выстрелы. Судя по звуку, стреляли из пистолета. Выглянув в кухонное окно, увидел интересную картину. Две группы людей устроили сражение прямо под окнами моего дома. Пять полицейских в форме ппс`ников, с дубинками и одним ростовым щитом, отбивались от толпы в человек восемь. Оружием, с той и с другой стороны, были в основном резиновые дубинки и только у одного из нападавших был пистолет.

Полицейские вели себя странно, встав коробочкой, они охраняли парня со щитом, хотя по логике он должен был стоять на передовой, прикрывая своих товарищей. Нападавшие, взяв полицейских в кольцо и что-то выкрикивая, пытались достать тех дубинками. Но всё-таки подготовка сказывалась. Ребята из полиции, не нарушая строй, ловко уворачиваясь, контратаковали противников. Вот один из бойцов подловив нападающего на атаке, присел, избегая удара в голову и крутанувшись в полуприседе ударил того по колену. Нападавший взвыл, хватаясь за повреждённую ногу, упав под ноги своих сообщников.

Щитоносец тоже проявил себя. В момент, когда раздался выстрел, от парня разошлось голубоватое свечение, укрыв всю группу. Естественно, полёт пули я увидеть не мог, но вот то, как её встретило голубоватое свечение, было заметно. От места соприкосновения, в разные стороны разошлись радужные волны, обрисовывая купол, накрывший всю пятёрку. В момент попадания пули в купол, парень со щитом покачнулся, как будто его несильно толкнули, поморщившись, он потёр грудь, будто и в правду удар пришёлся по нему.

Вот как, оказывается есть не только атакующие умения, но и защитные. Что было наглядно продемонстрировано. Только странно, что защита срабатывает на пули, но не сдерживает простые удары дубинок. Непонятно.

Но удача отвернулась от полицейских. Один из бойцов пропустил удар в голову, оголив оборону всей команды, чем сразу же воспользовались нападающие, усилив атаки.

Не знаю из-за чего возникли разногласия, но всегда не любил когда двое на одного.

Мир моргнул. Я стоял за спиной стрелка, который изготовился снова стрелять. Ухватив его за шею и кисть руки применил умение. Тело человека конвульсивно задёргалось, опускаясь на асфальт. Один готов, осталось шестеро. Мир моргнул. Мужик замахивался полицейской дубинкой, держа её двумя руками. Вз-з-з... прожужжала молния, соединяя мою руку и затылок атакующего, дозированное применение силы позволило обездвижить человека, не убивая его. Еще один. Оглянувшись, наметил следующую цель. Мир моргнул. Совсем молодой парнишка, в шортах, кедах и рубашке с короткими рукавами, был для меня идеальной мишенью. Схватив его за голые локти применил умение. Тело забилось в моих руках. Оглянувшись в поисках очередной жертвы, понял, что больше ловить некого. Ребята в полицейской форме оказались не промах. Как только ситуация качнулась в их сторону, они сразу же кинулись в атаку, буквально в течение десятка секунд, выведя всех противников из строя.

Расправившись с нападавшими, бойцы замерли, напряжённо глядя на меня, ожидая очередной порции неприятностей. Я тоже смотрел на них... Затянувшееся молчание прервал щитоносец, со стоном опустившись на асфальт прохрипел:

— Командир, я кончился... — видимо парня нагнало истощение, высосав из него все силы.

Напряжение, повисшее в воздухе, разрядилось действием.

— Серков, фиксация нарушителей, Овчинников, помоги раненому. — отдал приказ один из троицы.

На форме отсутствовали знаки различия, поэтому непонятно было — кто есть кто. Но судя по всему, тот, кто отдавал приказы, имел на это право. Видимо, это был командир подразделения. Подойдя к упавшему щитовику, он склонился над ним, разглядывая лицо. Парень со щитом, спросил о чём-то командира. Тот выслушал подчинённого и достал из кармана упаковку таблеток. Выщелкнув из упаковки пару таблеток, передал их лежащему на земле парню. Затем перешел к раненому, выслушал отчёт Овчинникова и только потом повернулся ко мне.

— Старший лейтенант Лебедев. — представился он. — Представьтесь пожалуйста.

Сработал стереотип старого мира, подчинение представителям закона, заставил меня представиться:

— Переверзин Андрей Анатольевич. — сказал я, разглядывая человека перед собой.

— Спасибо за оказание помощи. — поморщившись сказал Лебедев, потирая предплечье. Видимо, ему неслабо так прилетело дубинкой по руке.

— Да не за что. — скромно ответил я.

— Вам придётся пройти с нами, для дачи свидетельских показаний о задержании шайки мародёров. — неожиданно выдал он.

— Это зачем? — осторожно поинтересовался я. — Времена нынче лихие, зачем меня тащить в околоток?

— Нам потребуется ваша подпись под протоколом о задержании. — канцелярским языком ответил мне Лебедев.

— Ну не знаю, — протянул я, — а как я по ночи обратно буду возвращаться? Вон, солнце уже зашло совсем, а вдруг ночью на меня монстры нападут?

— Вы проживаете тут? — указал он рукой на дом за моей спиной.

— Да. — ответил я, на автомате обернувшись в указанную сторону.

Удар, обрушившийся на мой затылок, погасил сознание...

«Обнаружено нарушение мозговой активности, запущена процедура регенераци».

Пробился, сквозь муть беспамятства, голос Кристины. Это что, какой еще активности. Причём тут мозг. В голове колыхался туман, не давая сосредоточиться на чем-то одном. Мысли всё время убегали, стремясь растаскать меня на маленьких человечков.

«Обнаружено нарушение кровообращения в верхних и нижних конечностях. Рекомендуется восстановить кровообращение до прежних значений».

В сознание начали проникать посторонние звуки. Не оформившись во что-то конкретное, они проскальзывали мимо, не оставляя после себя ни чего.

«Активирован протокол срочной реабилитации».

Туман в голове начал собираться в мелкие капли, висящие в пространстве. Налетевший ветер сдул капли в стороны открывая круг, пылающий ярче тысячи солнц...

Переход в состояние бодрствования произошел моментально. Но лучше бы я оставался без сознания. Боль в затылке, пульсирующим комком пыталась вытрясти из меня душу. Руки и ноги не ощущались, онемевшими культяпками стянутые в узел. Не открывая глаз, попытался определиться в пространстве и времени. Судя по тому, как качало тело, меня куда-то тащили, причём на чьей-то спине. Приоткрыв глаза, осмотрелся, насколько позволяла ситуация. А ситуация была хреновая, меня, связав по рукам и ногам, взвалив на спину одного из полицейских тащили в неизвестном направлении. Пока я был без сознания, солнце окончательно опустилось за горизонт. Ночь, подсвеченная всполохами пелены, полностью вступила в свои права.

Мой носильщик, пыхтел как паровоз, таща мою тушку по тёмным улицам города. Рядом с ним шел второй боец, помогая пострадавшему бойцу. Щитоносец шел немного впереди, подсвечивая дорогу фонариком с динамо-машиной, в народе именуемой «жучком». Замыкал шествие командир, мне сейчас невидимый, но хорошо слышимый, так как, не скрывая своего присутствия, топал как слон. И ведь не боятся встречи с новыми формами жизни.

— Товарищ старший лейтенант, — отдуваясь, обратился мой носильщик к командиру, — а почему мы с собой взяли только одного человека, почему... — прерывисто дыша спросил он, — остальных там бросили?

— Отставить разговоры! — раздалось с сзади.

Полицейский подомной замолчал, но его поддержал товарищ, помогавший раненому:

— Но всё-таки, интересно. Вчера мы практически всех встречных замели, а сегодня такую толпу бросили, почему?

— Потому что этот старый пердун, стоит всех тех кто остался лежать на дороге, видел как он лихо расправился с теми лохами? — всё же снизошел до объяснения старший лейтенант.

— Фу, командир, вот ты сказал сейчас про то что он пердун, а мне стало так стрёмно его тащить! — пропыхтел мой носильщик. — А вдруг он и вправду обосрётся?

— Серков, заткнись! — прервал его Лебедев.

— Командир, но всё же, что вы такого в нём заметили, что обменяли одного на всех.

— Ты видел, как он прыгал от одного человека к другому? — спросил старшина — Наверняка у него есть умение быстрого перемещения, что-то типа многократного ускорения или остановки времени. Вот и представь, какие возможности можно получить имея такой скилл.

Туман в голове хоть и рассеялся, но соображал я еще туговато. То что речь шла обо мне, я понял, но вот причём тут мои умения и способности, было непонятно. А всё непонятно может нести опасность в будущем

«Кристина, способность доступна для использования?» — спросил я Кристину.

«Способность телепортация доступна в полном объёме»

Значит исчезнуть отсюда могу в любой момент, главное не подставляться как последний лох. А то ведь как кутёнка обвёл вокруг пальца, мент позорный. И не смотря на моё хреновое состояние, где то внутри, разгорался интерес к происходящим событиям. Почему, полицейские, призванные охранять порядок в городе, ведут себя как бандиты. Зачем они собирают людей. И ведь не просто всех подряд гребут, а целенаправленно ищут тех, у кого есть умения и способности.

«Получено новое сообщение».

«Да погоди ты со своими сообщениями». — отмахнулся я от Кристины.

Значит надо узнать куда и зачем меня тащат. Застонав, я сделал вид, что только что пришел в себя, несколько раз дёрнувшись, заставил своего носильщика остановиться.

— Командир, это тело в себя пришло! — радостно вскрикнул он.

И не заботясь о моей целостности совершенно не аккуратно сбросил меня на грязный асфальт. Процессия остановилась, оборачиваясь в нашу сторону. Старшина, догнавший нас, зашипел на своего подчинённого:

— Ты зачем бросил его, тебе было сказано нести его до базы!

— Командир, да он в себя уже пришёл, пусть сам топает, спина то не казённая. — начал оправдываться Серков.

— За не подчинение приказу, отстраняю тебя от розыгрыша нового умения.

— Командир, а чё сразу отстраняю, — заканючил Серков, — я его уже пол часа на себе тащу, вон пусть Овчинников тоже его потаскает.

— Заткнись! — коротко скомандовал старшина.

Сочтя этот момент наилучшим для вмешательства, я снова громко застонал и попытался подняться. Естественно, со связанными ногами и руками у меня ничего не получилось. Понимание, что могу в любой момент исчезнуть отсюда, заставляло идти на авантюру. В прошлой жизни, в подобной ситуации, я даже бы пикнуть побоялся, а теперь...

— Что случилось? — стараясь разыграть непонимание, спросил я. — Почему я связан?

Полицейские, вставшие вокруг меня заулыбались, переглядываясь. Рассмотрев в неверном свете пелены, до какого состояния распухли кисти рук, стянутые пластиковыми наручниками, я испугался уже на полном серьёзе. Ещё немного и могут начаться проблемы. Поэтому следующий крик вышел по-настоящему испуганным:

— Мои руки, я их не чувствую! — в панике закричал я.

— Не ори, — в полголоса одёрнул меня Лебедев, — от этого не умирают.

Подойдя поближе, он скомандовал:

— Шилов, посвети.

Щитовик приблизился к нам и разгоняя маховик карманного фонарика, направил луч света на мои руки. М-да, в свете фонаря всё выглядело ещё хуже чем думалось.

— Серков, мать твою, ты совсем охренел? — злобно зашипел старшина на подчинённого. — Ты же его без рук оставил, дубина берёзовая. Хочешь в круге карму отхватить? Я же тебя с ним в пару поставлю, что бы тебе вся карма ушла.

Ой какие интересные моменты всплывают, круг, карма. Ничего не понятно, но разобраться нужно обязательно. Ведь зачем-то меня спеленали.

— Командир, ну я же не специально. Я просто хотел понадёжнее его зафиксировать.

— Ты всё делаешь не специально, но почему-то всё у тебя получается через жопу. — с этими словами, достав нож, Лебедев перерезал стягивающий руки хомут.

«Кровообращение верхних конечностей восстановлено, начинаю терапию». сообщила Кристина.

По кистям рук побежали, разгоняясь, мурашки, и я, не сдержавшись, застонал от нахлынувшей боли. Лебедев тем временем так же поступил с полоской пластика на ногах.

«Кровообращение нижних конечностей восстановлено, начинаю терапию». — снова вылезла Кристина.

«Кристина, дай усиление ночного зрения».

«Выполняю».

— Зачем вы меня связали? — разыгрывая из себя недалёкого старичка, снова заголосил я. — Вы ударили меня по голове, я это так не оставлю, я буду в прокуратуру жаловаться на ваш произвол.

Стоявшие вокруг меня заржали, давая понять где они видели мои жалобы. Старшина, склонившись надо мной, проникновенно произнёс:

— Дед, мы теперь сами себе прокуратура, так что жаловаться можешь начинать прямо сейчас. — народ вокруг снова заржал.

— Старшина, — неожиданно вмешался молчавший до этого Овчинников, — кто-то крупный ходит вокруг нас. Похоже снова бык появился.

— Уходим. — моментально прекратил веселье Лебедев. — Шилов, старика пристегнёшь к себе браслетами. Овчинников, помогаешь Любимову, не даёшь ему отстать. Серков, прикрываешь тыл. Я веду группу.

Ага, значит с быком они тоже встречались и судя по тому как быстро они забегали, встреча оставила после себя незабываемые впечатления. Темнота стала менее непроницаемой, позволяя разглядеть детали. Ага, Кристина адаптировала зрение под темноту. Щитоносец, наклонившись, защёлкнул кольцо наручников на моей левой руке. Себе он так же накинул кольцо браслетов на левую руку. Он что, дебил, я же так идти нормально не смогу, спотыкаться через шаг буду. Мало того, в место того, что бы дать мне спокойно встать на ноги, он с силой потянул наручники на себя, от чего кольцо наручников с силой впилось в запястье.

Всё чувак, ты останешься жить, но жить ты будешь калекой. Роли уже были расписаны, как умрут эти пятеро я уже решил. Осталось только узнать место их дислокации.

Лебедев сразу взял высокий темп передвижения. Ноги, не успевшие отойти от издевательств полицейских, с трудом поспевали за телом, которое тянул на привязи носитель щита. Группа шла какими-то закоулками, в которых я даже не мог сориентироваться на местности, что бы понять куда мы идём. Овчинников, шедший впереди и страховавший раненого, негромко произнёс в спину Лебедеву:

— Он уже близко.

— Ускоряемся, осталось немного. — скомандовал Лебедев не прекращая движения.

Полицейские молча ускорили шаги, практически перейдя на бег. Рывок наручников, заставил меня ускориться, впиваясь в запястье острым краем браслета. Пробежав буквально сотню метров по переулкам, мы выскочили на открытое пространство. Приглядевшись к контурам зданий, стоящих вокруг площади, узнал место — площадь Победы, в простонародье прозванной больничной площадью. Так как из пяти зданий, стоявших тут, три были лечебными учреждениями.

Лебедев, выскочив на площадь, приостановился, осматриваясь на предмет опасности. Не обнаружив угроз, он сайгаком рванул в сторону четырёх этажного строения. Ага, полицейские выбрали своим местом обитания госпиталь. Осталось понять — почему. До реки тут недалеко, но воду не натаскаешься.

Когда нашей группе оставалось до здания больницы чуть больше пятидесяти метров, из переулка откуда мы вышли, вырвалась огромная туша животного, похожая на быка, просто неприлично большого размера.

— Бегом, бегом! — заорал Лебедев.

Все дружно ускорились до предела, даже раненный Любимов смог заставить себя бежать, хотя удар по голове до сих пор давал о себе знать. Его шатало на бегу, но желание жить заставляло выжимать из своего тела всё что возможно. Даже я умудрялся быстро перебирать ногами, с удивлением понимая, что не ощущаю привычного удушья от бега.

Всё-таки удача оказалась на нашей стороне, до здания мы добрались раньше моба, никто не упал, не споткнулся и не наткнулся в темноте на столб. Вблизи стало понятно, что подступы к высокому крыльцу больницы были перекрыты различным хламом, состоящим из автомобилей, скамеек, автомобильных покрышек и другого мусора. Лебедев остановился возле узкого прохода, обозначенными двумя грузовичками.

— Сюда, быстро! — скомандовал он указывая на проход.

Команда быстро втянулась в проход, укрываясь от опасности внешнего мира. Лебедев как настоящий командир, дождавшись когда бежавший последним Серков, окажется в проходе, последовал за ним.

«Кристина, возвращай глаза на место». — скомандовал я.

«Выполняю».

Надобность в ночном зрении отпала, хватало и того что давали родные возможности. Бойцы ощутимо расслабились, оказавшись за завалами из автомобилей. Осталась последняя задача, выяснить почему именно здание госпиталя было выбрано полицейскими для проживания.

Бу-у-ммм!!! — раздался удар с наружи барикады. Груда автомобилей содрогнулась, скрипнув железом кузовов. Ага, бык добрался до баррикады и за неимением врага ударил в преграду. Полицейские никак не среагировали на звук удара, наверняка уже успели привыкнуть к такому цирку.

— Двигай. — дёрнул за наручники мой конвоир.

Поднявшись на крыльцо, мы упёрлись в новомодные стеклянные двери. Однако за стеклянными дверями стояли нормальные стальные двери, которые основательно перекрывали вход в здание.

— Ждём. — скомандовал Лебедев. — Нас встретят.

В этот момент, замок на стальной двери лязгнул, дверь бесшумно распахнулась выпуская в тамбур мужика в лесном камуфляже с керосиновой лампой в руке, осветив небольшой пятачок крыльца перед стеклянными дверями. Вот чёрт, я думал где достать столько свечей, что бы обеспечить освещение, а люди быстренько возродили давно устаревшие технологии.

— Кого привели? — спросил мужик с фонарём, открыв стеклянную дверь.

— Нового донора. — ответил Лебедев.

— Отлично! — усмехнулся фонарщик и подняв керосинку повыше он осветил моё лицо. — А не слишком он старый? Того и гляди рассыплется в любой момент.

Ох как не понравилась мне фраза про донора. Обычно доноры не выживают, если у них забирали, что-то серьёзное. А что есть серьёзного у меня? Ну не почка же! Остаётся только умение. Про молнию они не знают, так как я не демонстрировал её во всей красе, значит телепортация. Что там говорил Лебедев про круг и карму. Что выставит его вместе со мной в круг, если у меня откажут руки-ноги, и вся карма достанется ему. Ещё момент, Илья, после боя сказал, что ему досталось умение — удар молота. Вывод? Тут убивают людей, становясь сильнее. Но убивают не просто так, а имитируя бой. Зачем? Вопрос хороший...

— Ты не смотри, что он старый, резвости у него на троих хватит. — вступился за меня Лебедев. — Да и умение у него должно быть отпадное, связанное с быстрым перемещением.

— Проходите давайте, — отступил в сторону владелец фонаря, пропуская нас в здание госпиталя, — деда сразу в приёмный покой заприте, там почти ни кого не осталось.

— Да что вы делаете! — закричал я. — Почему меня задержали? Я законопослушный гражданин...

— Вот и слушайся. — хохотнув, сказал Серков.

Подойдя ко мне, он расстегнул браслет на руке Шилова и перехватив наручники за цепочку, сказал:

— Пошли, жертва произвола, будешь жаловаться. — с этими словами он потащил меня в темноту здания.

— Погоди, — дёрнул я браслет наручников и повернувшись к Лебедеву спросил, — Старшина, я же спас вас, что за чёрная неблагодарность.

— Считай, что это была твоя последняя ошибка в этой жизни, а теперь пошел, давай!

— Какой же ты урод! — с презрением глядя на него, процедил я.

Удар ногой в пах, я просто не заметил, так быстро он был нанесён. Боль скрутила меня в позу зародыша, мешая не то что шевелиться, а даже думать. Мысли вылетели из головы вместе с ударом, мир сузился до размеров точки...

— Это тебе за урода. — раздалось сверху. — Твоё хозяйство, тебе больше не понадобится.

Это что, я упал? Вот же, сподобился на старости лет.

«Обнаружено критическое повреждение, запущена процедура регенерации».

— Хватит стоять на крыльце и керосинку жечь, затаскивайте это тело, да я дверь закрою. — раздался недовольный голос владельца фонаря.

Меня подняли за одежду и как мешок с картошкой потащили в темноту здания. Ну суки, вы встряли, порву тут всех, и лоскутков не оставлю.

Всё, то время, пока меня тащили, боль не отпускала меня, не позволяя разогнуться. Зажав руками самое сокровенное для мужика место, переждал когда хоть немного отпустит.

Путешествие по коридору закончилось возле двойных металлических дверей. Фонарщик, погремев ключами, открыл одну створку двери и сказал с усмешкой:

— Заноси тело.

Меня подняли и закинули в помещение. Двери с грохотом захлопнулись, ключ несколько раз провернулся в замочной скважине. Всё, меня заперли, как страшно. Дождавшись когда боль утихнет, до терпимого уровня, с трудом встал, что бы изучить место куда я попал.

«Кристина, нужно снова ночное зрение».

«Напоминаю, слишком частая перестройка глаза, может ухудшить зрение, в результате чего придётся тратить энергию на регенерацию».

«Не занудствуй, перестраивай». — отмахнулся я от предупреждения.

«Выполняю».

Как там сказал фонарщик? Приёмный покой? Ну пусть будет он. Квадратное помещение было практически пустым, только по периметру стояли стулья для посетителей, выход на улицу перегораживали две каталки, без матрасов. Справа от меня в самом углу, беспорядочной кучей, были навалены матрасы. Вот и вся обстановка. Ах да, еще присутствовало окно, забранное решёткой. Место запомнил, можно лететь.

Но в момент, когда я уже готовился применить способность, на матрасах кто-то завозился. Замерев, я пытался, сквозь серый сумрак ночного зрения рассмотреть того, кто шевелился на матрасах. Еще один пленник. Ну вот и заберу с собой.

Возня наконец-то закончилась, маленькая ручка откинула одеяло и с пыльного матраса поднялась девочка, лет пяти. Одетая в платьице, и сандалии, она была похожа на куколку. Светлые волосы, представляли из себя воронье гнездо, в темноте определить их цвет было невозможно. Большущие глазищи, доверчиво смотрели на мир. На чумазом личике, застыло выражение печали, как будто она увидела что-то плохое и не могла понять, почему это произошло.

— Дедушка, вас тоже арестовали? — тихим голосом спросила она, глядя на меня.

— Да, меня нехорошие дядьки поймали. — ответил я. — А ты, что тут делаешь?

— Маму с папой жду. Когда дядьки с дубинками их уводили, мама сказала, что они скоро придут. Но я уже поспать успела, а их всё нет. — на глазах девчушки навернулись слёзы.

У меня в горле застрял комок. От ненависти, мышцы на спине свело судорогой. Уроды, дети-то вам зачем! Что они вам дать могут?! Подойдя к девочке, присел перед ней на корточки и заглядывая ей в глаза, спросил:

— Как тебя звать?

— Света. — ответила он, размазывая по щекам тихие слёзы.

Комок в горле окончательно застрял, не давая вымолвить ни слова.

— Дедушка, а у вас есть попить? А то у меня вода вчера еще кончилась. — всё таким же тихим голосом спросила она.

Это была последняя капля, если до этого я сомневался, стоит ли связываться с отморозками, то теперь сомнения пропали полностью. Таким тварям не место на земле.

— Давай я отведу тебя в большой дом, где нет плохих дядек. Там у меня и вода есть и покушать найдём.

— А как же мама и папа? — глаза снова набухли слезами. — Мама сказала, что придёт за мной. — всхлипнув, Света разревелась в голос. Напряжение последних дней выплеснулось в безудержном плаче. Взяв девочку на руки, прижал её к груди. Казалось бы от простого действия ребёнок разрыдался ещё горше. Обхватив мою шею своими маленькими ручонками, она пыталась, сквозь слёзы рассказать о том как их схватили на улице, как били папу, как его связанного бросили тут, а маме не позволяли подойти к папе и помочь ему...

Так мы и стояли, в темноте, старик — потрёпанный жизнью и маленький ребёнок у него на руках.

Постепенно плач перешел во всхлипы, Света выплакалась и немного успокоившись, спросила:

— Вы не знаете, мама придёт?

— Нет, — сказал, как в омут шагнул, — мама с папой не придут.

— Видимо они умерли.

От таких простых слов, во мне вскипела ненависть. Как бы отвечая моему эмоциональному состоянию, с головы сорвалась молния, врезалась в потолок заставив моргнуть потолочные светильники.

— Ой, — вскрикнула девочка, — вы молнии умеете бросать?

— Да, умею. — ответил я Свете, с трудом удерживая себя от желания пойти разносить весь этот гадюшник. — А еще я умею шагать, далеко, далеко. Так далеко, что ни кто нас найти не сможет.

— А я умею пузырики пускать! — сообщила Света. — Правда много не могу пускать, устаю быстро. Но папа хвалил меня, называя настоящей волшебницей, а тётя Лиза сказала, что я должна много есть, что бы пускать много пузыриков.

— Сможешь мне показать свои пузырики?

Девочка сосредоточено замерла, но потом покачав головой сказала:

— Тётя Лиза, сказала, что мне надо покушать, прежде чем пускать пузырики.

— Вот и хорошо, пойдём ко мне в гости, там покушаешь, и пузырики свои сможешь пускать.

Покрепче прижав девочку к себе, мысленно очертил контур вокруг себя, заключая в него маленькое тельце, заставил мир моргнуть.

«Получено новое сообщение. У вас два не прочитанных сообщения». — снова вылезла Кристина.

Я стоял в комнате, которую облюбовал себе в замке. С того момента как я ушел отсюда и до моего возвращения, тут ничего не поменялось. Только ночь давно вступила в свои права.

— Это вы так шагнули? — спросила девочка, с любопытством разглядывая обстановку. — Красивая у вас комната.

И похоже темнота ей совсем не мешала. Только сейчас я сообразил, что ребёнок так же хорошо видел меня, как я её.

— Да, вот так я умею шагать. Сейчас мы с тобой так же на кухню шагнём.

Мир моргнул. Мы стояли посередине огромной кухни, представляющей из себя чудо инженерной мысли в современной кулинарии. Только все те агрегаты, что были призваны облегчить жизнь повара, теперь превратились в груду бесполезного пластика вперемешку с железом.

— А скажи мне Светик, как ты научилась в темноте видеть? — поинтересовался я опуская девочку на пол.

— Это меня тётя Лиза научила. — ответила она. — Когда маму с папой увели, наступила ночь, мне было страшно, потому что я ничего не видела. И тётя Лиза сказала, что можно сделать так, что бы я видела в темноте. Вот, теперь я вижу в темноте, правда почему-то всё какое-то серое.

— Вот и хорошо, — с улыбкой сказал я, — пойдём, найдём воду.

Початую бутылку воды, мы нашли на электрической печке. Увидев воду, Света маленькой молнией метнулась к ней, стремительным движением открутила крышку и присосалась к ёмкости, блаженно зажмурив глаза. Дождавшись когда она напьётся, наставительно произнёс:

— Воспитанные девочки, из бутылки не пьют, для этого есть стаканы.

— Простите, — смутившись, ответила она, — но мне так хотелось пить, что я не смогла удержаться.

Блин, где её воспитывали, такое юное создание, а манеры как у потомственной принцессы.

— Ладно, чего уж там. — махнул я рукой. — Давай посмотрим, что там осталось от щедрот нашего повара.

Из всей еды оставалось только немного мяса, зелёного лука и два куска хлеба.

— Так, садись за стол, сейчас будем поздно ужинать...

Девочку удалось накормить только тогда, когда я несколько раз сходил к себе домой доставляя продукты, взятые в магазине в первый день апокалипсиса. Было забавно наблюдать за ребёнком, как в ней боролись жадность голодного человечка и воспитание, привитое родителями. Глядя на неё, невольно вспоминался Артёмка, сын со снохой. Как они там? После еды, Свету практически моментально сморил сон. Она так и уснула за столом, держа в одной руке кусок хлеба с мясом по верху, а в другой чашку с водой.

— Вот ты где! — раздалось от двери кухни.

Обернувшись, увидел стоящего в дверях Виктора. Ночное зрение сыграло со мной шутку и ранее седые волосы друга, стали совсем белыми, делая Виктора, похожим на викинга.

— А где мне ещё быть? — вопросом на вопрос ответил я.

— Например в постели. Нам завтра с тобой в город идти, а ты ту на кухне болтаешься... — он прервался, заметив за столом спящую Свету.

— А это что за чудо такое? — удивлённо спросил он.

— А это, Витя, наши с тобой проблемы и не только наши, а всего города...