Игры героев

Убить Краснобара будет нелегко. Его Башня — это крепость с кучей бойцов, и пока что нет ни одной идеи, как пробраться внутрь. Что еще? Помимо Краснобара в Запе есть как минимум одна скрытая и две явные силы: враждующие эльфийский Высокий Дом и гномья Гильдия Оружейников, а также бунтовщики. Хотя насчет них еще неизвестно, являются ли они реальной силой. С другой стороны, смогли же они устроить серьезное покушение, если бы не я, оно вполне могло бы завершиться успехом. Снова кольнуло — не надо было спасать этого мудака в красном! — но я отбросил сомнения. Риск срабатывания ледяной сети был? Был. Ну вот и все, теперь что сделано — то сделано, двигаемся дальше. По крайней мере, я поднял на этом сотню риалов, появились деньги, чтобы работать по делу дальше. Заодно узнал про невидимый магический доспех Краснобара — тоже ценно. Что, однако, не решает вопроса о том, как пробраться в его Башню и пришибить его. Высокий Дом и Оружейники — можно с этим что-то сделать? Почти наверняка и гномы и эльфы недовольны быстрым возвышением какого-то человека, орудующего в Запе от имени Мозговика и забравшего себе в последнее время слишком много власти. Если бы как-то натравить их...

А ведь есть еще тайна костяной дудочки — надо искать мастера, способного починить ее — и секрет Хатбора. Этим утром, заметив снаружи похитителей в плащах и спустившись в зал, я отчетливо видел что-то странное, проступившее сквозь его силуэт, когда Хатбор из окна наблюдал за улицей. Тут какая-то загадка, возможно, не связанная со всем остальным, но и с ней было бы неплохо разобраться. Не привык я оставлять такие вещи за кормой не раскрытыми. Почти все можно обратить в свою пользу при определенном старании.

За этими мыслями сам не заметил, как смел с подноса все подчистую и выдул полный кувшин пива.

И тогда понял, что спать не хочу совсем. Мозг кипел, требовал действий. Хотя за окном вон, стемнело уже, но здесь, кажется, не привыкли ложиться с заходом солнца. Подошел к окну, выглянул. Банк "Золотая подкова" ненавистных Хатбору братьев-троллей Бурзов был закрыт, как и "Пипетка", магазин лекаря Креза, а вот над Шатром Чудес, магической лавкой эльфы Вианы, горел шар света. Хотя прошлой ночью он был погашен — наверное, магический фонарь показывает, работает ли магазин.

Вот в него и наведаюсь, решил я, направляясь к двери. Куплю эликов, может, свитков подходящих. К тому же костяная дудка — явно магический артефакт, так может эта Виана что-нибудь дельное посоветует.

На лестнице, ведущей вниз, было темно, в трактире уже не осталось посетителей, и куда-то подевался Хатбор, только давешний кобольд протирал стойку. — А где хозяин? — спросил я.Кобольд не ответил, отвел взгляд.Я вышел на свежий воздух и остановился, задрав голову. Каменная луна Мегалона — Сард — плыла по небу черным пятном, закрывая звезды. Незнакомый рисунок созвездий, непривычные ночные запахи, точнее, смесь их: жареное мясо, сладкие цветы, дым от факелов и каминов... Лошадиный пот, и прочие прелести средневекового города.Идти в магазин за эликсирэликсирами расхотелось.Ну вот нафига они мне сейчас? Сейчас стоит вернуться в номер и выспаться. Предстоит трудный день. В первую очередь, потому, что нет плана действий, то есть, ни малейшего. Обычно на подготовку операций я времени не жалею: бог создал его достаточно, поспешишь — людей насмешишь, и прочие перлы народной мудрости. Могу месяцами внедряться, разрабатывая план — во всех подробностях, со всеми нюансами, и потом, в решающий момент, почти не нервничаю, все идет, как по маслу. Короче, незнакомый с методикой человек решил бы, что мне везет. Ага, как же. Я не то, чтобы везучий — умный и старательный.А тут...Когда я пришел в этот мир, единственная цель была — дождаться сигнала Умника и свалить. Всякие поиски пропавшего агента — лишь предлог.И подвернулись же вайраны! Так, хватит ныть. Чем задание 'Убить Краснобара' хуже остальных? Ледяной сеткой под черепушкой и ограничением по времени. Если это откинуть, получается стандартное, даже не очень сложное, дело, а я мечусь тут.Перво-наперво, нужны деньги. С двумя мечами, пусть и легендарными, много не навоюешь. Необходимо оружие, необходимы эликсиры — крайне полезный дар 'темного зрения' жрет ману, как оголодавшая кошка — рыбу. И, вторым пунктом, мне нужны соратники.Кто может стать помощником в незнакомом мире? Друзей приобрести я просто не успею. Идейные соратники меня сегодня чуть не угробили, пожалуй, подожду с ними общаться. Искать надо среди тех, кто что-то скрывает: опыт подсказывает, что разузнать чужую тайну — получить власть над человеком.Деньги я планировал добыть простым и варварским методом: ограбить банк. С моим опытом и умениями, это не должно быть очень сложно. Справлюсь. Вот братьев Бурзов и грабану, сделаю Хатбору приятное... Стоп! Хатбор! Вот у кого точно есть тайна, я ее прям таки чувствую, руками, кажется, могу потрогать. Ну-ка, ну-ка... И я посмотрел глазами Хатбора.Мир привычно раздвоился. Я по-прежнему пялился в темноту двора, а Хатбор спускался по лестнице. Нет, не со второго этажа в трактир, сразу понятно, что тролль идет в подвал. В руке Хатбора был масляный фонарь, дававший круг теплого оранжевого света. Ступеньки поскрипывали. Хатбор ступал тяжело, будто на заклание плелся, а может, просто думал о невеселом. Мне показалось, что я близок к разгадке. Лишь бы маны хватило.Лестница кончилась, перед глазами — тяжелая дверь темного дерева. Хатбор завозился, снял с шеи ключ и отомкнул висячий замок. Толкнул створку. Света от фонаря едва хватало, чтобы понять: к винному погребу помещение отношения не имеет. Темнело что-то, подозрительно напоминающее доспехи, и вроде бы в дальнем конце не очень большой комнаты высился алтарь или жертвенник.Хатбор двинулся вдоль стен, зажигая свечи.Я рот открыл от удивления, увидев огромный, в полтора раза больше обычного, доспех......И тут, естественно, кончилась мана!Черт, черт, черт, ну что за невезуха такая?! И что делать? Даже метнись я кабанчиком к ведьме за эликсирами — пропущу самое интересное! Где, интересно, этот подвал? Когда я поднимался в свой номер, Хатбор был внизу, в трактире, и вряд ли успел далеко уйти, за время ужина. И смысл ему уходить — он же здесь живет. Значит, тайная комната где-то в трактире. Осталось найти вход.Я ворвался в зал. Кобольда уже не видать внутри, наверное, ушел спать. Где бы я разместил вход в подземелье, если бы был трактирщиком? Да там же, где и вход в погреб, к чему лишние сложности. Обогнул стойку. Так, эти двери ведут на кухню, сейчас там темно и пусто. Эта, низенькая, заперта. Должно быть, за ней коморка кобольда. А вот и спуск в погреб — приоткрытый люк, пробивается неяркий свет.Нашарив кольцо, потянул крышку. Точно, погреб. На крюке висит масляный фонарь — такой же, как у Хатбора. Скользнул вниз. Банки с соленьями, окорока на крюках — пряный запах вяленого мяса, бутыли с вином, бочки пива... Зря ты, Хатбор, не запираешь кладовку, разные бывают постояльцы... Даже мне, только что сожравшему преизрядную порцию, хочется ухватить кусок... Да где же потайная дверь?!Снял с крюка фонарь и двинулся вдоль полок с припасами. Эх, не хватает невидимости! А то приходится играть на условиях реальности, что, прямо скажем, как-то непривычно.Проход я отыскал, не сразу, но отыскал. Уже знакомая лестница, та самая, по которой спускался тролль.Стараясь не шуметь, ступать осторожно, оставив фонарь на верхней ступеньке, двинулся вниз. Трактирщик уже зажег свечи, подземелье утопало в ярком свете, и я надеялся, что хозяин не заметит меня — трудно разглядеть что-то в темноте, когда стоишь в освещенном месте.Дверь он прикрыл неплотно, оставив щель, и я смог безнаказанно заглянуть внутрь.Хатбор не смотрел по сторонам, он молился. Преклонив колени перед жертвенником, трактирщик покачивался из стороны в сторону. Я не силен в религиях Мегалона, но увиденное показалось странным: ряды черных свечей, треножник с жаровней — на углях тлеют травы. На стене — щит с выгравированной женской фигурой — условной настолько, что раса не ясна. Доспеха с того места, где стоял я, не было видно, но за жертвенником отблескивают повешенные на стену мечи, огромные, одной рукой таким не поработаешь, с волной изогнутыми лезвиями. Нечеловеческое оружие, и не подходящее по размеру Хатбору.Амплитуда движений тролля увеличилась. До меня долетел сладковатый запах травы — Хатбор вгонял себя в молитвенный транс при помощи дурмана. Кажется, на меня тоже подействовало: силуэт трактирщика начал меняться, расплываться... я потряс головой, потер глаза — не помогло. Хатбор тяжело поднялся с колен и воздел руки к потолку.Тролль, мелкий, мне едва по плечо, худосочный и скрюченный, вдруг распрямился, превратившись в гиганта этак под два с половиной метра. Плечи — косая сажень. Рубашка Хатбора не выдержала, затрещала и лопнула по швам, повиснув лоскутами.Что за наваждение?!Разраб, ты пьян, иди домой!— Отомщения! Отомщения прошу! — взревел Хатбор.Вот это был рев, это был крик! Густой, низкий голос полностью соответствовал преобразившемуся трактирщику. Потрясая кулачищами, Хатбор требовал у неведомого мне божества:— О, Праматерь, дай сил отомстить троллям! Извести под корень, кровь за кровь! Как мы умирали в битве с людьми, так пусть умирает проклятое племя! Из-за них, из-за них все! Я, Хатбор-полководец, прошу тебя: сил и союзников дай мне! Убить Мозговика!Ого, вот это поворот! Трактирщик, оказавшийся внезапно полководцем, пустился в пляс. Дикая, точнее, дикарская пляска: он сорвал со стены изогнутые мечи (в лапах Хатбора они казались изящными и небольшими) и закружился по комнате. Кожа трактирщика отливала зеленым.Елки, да он же — орк!Здоровенный, не молодой уже орк, мышцы буграми перекатываются, жилы натянуты, пасть оскалена — видны стесанные клыки. Правда, от собратьев Хатбор отличался. Все-таки у него было лицо, а не тупая морда, пусть и свирепое, но умное. Повинуясь внезапному порыву, вспышке интуиции, я, больше не скрываясь, толкнул дверь и вошел, заявив:— Ты просил союзника, Хатбор? Вот, я здесь.Орк замер. Недоверчиво склонил голову, разглядывая меня. Сейчас как зарубит — ни один навык не спасет.— Ты? — рык ничем не напоминал обычный голос трактирщика.— Ну да он. То есть, я. Мне тоже нужен союзник, я просил о том же. Высшие силы привели к тебе.— Вайрана?!— Да не вайран я, сколько раз тебе говорить! Но и не человек. Чужак, такой же изгнанник, как и ты. Как получилось, Хатбор-полководец, что ты скрываешься под личиной трактирщика-тролля?Он тяжело опустил мечи.— Хорошо. Это знак. Нельзя пренебрегать знаком. Расскажу тебе. То — страшная история.

* * *

В легендарное время — жалких полтора десятилетия назад, хотя Хатбору казалось, что прошла вечность — люди и орки жили в относительном мире. На самом деле, кроме роста и зеленой кожи, средний орк ничем не отличался от среднего человека (вспомнив привокзальную шушеру в родном городе, я согласился: орки, как есть, орки в 'абибасе'). Случались даже смешанные браки... Несмотря на суровую внешность и простые нравы, орки сохранили древнюю культуру (тут я позволил себе ироническую улыбку: 'древнюю', ага! неведомые разрабы создали ее не так давно). Орки не признавали городов, первоначально были кочевым племенем, точнее, племенами. Под мудрым правлением вождей и старейшин зеленокожие не то, чтобы процветали, но и не бедствовали, странствуя по равнинам Мегалона и воюя между собой. К слову, у них существовало подобие демократии — племя могло сняться и уйти, оставив неугодного вождя в одиночестве... Выходит, значит, вождь из шатра, чешет могучее пузо. Утро, хорошо. Степь. Птицы поют. И — никого. Доигрался.Потом пришла эпоха централизации. Люди строили города, орки тянулись туда — наемниками, охранниками. Постепенно возникла потребность в едином царе орков, и он появился. Могуч, вонюч и лыс, как и полагается настоящему орку. Звали его просто и незамысловато — Вождь. И Хатбор стал при нем полководцем.Новому, с иголочки, государству, требовался внешний враг. Увы, Вождь, при всех его достоинствах, умом не отличался, и старейшин слушать не желал. А слушал он троллей. Эти мерзкие, по выражению Хатбора, твари появились у трона Вождя, почуяв прибыль.И ничего лучше не придумали, как стравить людей и орков.Хатбор прозевал интригу — был слишком занят, пытаясь призвать орочьи племена к видимости порядка.А потом было поздно.Разразилась война.Орки дрались, как... как орки. И были практически полностью уничтожены людьми. Хатбор не знал, что за выгоду извлекли из этого презренные тролли, но не сомневался: немалую. Немногие уцелевшие орки рассеялись по Мегалону, Хатбор бежал в город, изменив внешность — древняя орочья магия, примитивная, но действенная, помогла ему. Здесь он жил под видом ненавистного тролля, содержал постоянный двор. И мечтал об одном: отомстить. Постепенно Хатбор вычислил виновника всех бед родного народа. Им оказался Мозговик.

* * *

Уничтожение троллей не входило в мои планы. Если честно, даже уничтожение Мозговика и Краснобара не входило — первоначально я намеревался только 'пересидеть' в Мегалоне некоторое время и свалить в реальность. Но Умник не выходил на связь, а 'помирать' здесь и на собственной шкуре проверять, что происходит с погибшими в данной локации, как-то не тянуло.Но Хатбор — хороший союзник. Умелый, смелый, фанатичный. И, главное, владеющий магией.— Я хотел начать с братьев Бурзов, то банкиры, — тихим, почти интеллигентным рыком продолжал Хатбор. — Уничтожить их банк, ограбить. То просто. Но Мозговик — то настоящая цель.— Хорошо. Я прислонился к стене, скрестил руки на груди и заново оглядел капище. Оружия мало — видно, только амуниция самого Хатбора-полководца. Доисторический доспех, напоминающий самурайский, и мечи. Красиво, парадно, наверняка Хатбор в латах и с двумя тесаками — опасный противник.Но нужно больше. Братьев, значит, Бурзов банк? Удачно складывается. Я тоже положил на него глаз.— Внемли, о Хатбор, — на меня напал 'высокий штиль', — я, Бур, зовущийся также Арк Магрив, воплощение легендарного героя, помогу тебе. Я хочу уничтожить Мозговика и его приспешника — Краснобара. Увы, ни у тебя, ни у меня, недостаточно сил, чтобы сделать это. Нас сомнут сотни неумелых войнов... Нужны эликсиры, нужно оружие.— Со мной мои мечи! — взревел орк и ударил себя кулаком в грудь.М-да. А трактирщиком-то он поумнее был. Посдержаннее. — А с Мозговиком — маги, войны и черт знает, какие достижения научно-технического прогресса.— Черт? — с недоумением переспросил Хатбор.— Это такой демон у людей, — пояснил я. — В общем, Хатбор, друг, включи мозги: нам нужны деньги.— Деньги... Деньги, то тролли. Тролли, то банк.— Именно! — возликовал я. — Ты говорил, что у тебя есть план. Выкладывай. Доработаем.Хатбор попросил обождать, сходил в погреб за вином и копченым мясом. Мы расположились на полу в тайной комнате и на несколько часов углубились в составление плана...Как мы ни изощрялись, что ни выдумывали, гладко не получалось. Слишком многое зависело от удачи и стечения обстоятельств. Оно, конечно, и в жизни так, но я не привык действовать наудачу и так по-орочьи топорно. Надо все спланировать, рассчитать, взвесить, обыграть изящно, чтоб потом говорили, обсуждали. Сейчас же просто не было времени, потому приходилось рисковать. Половина операции зависела от меня, половина — от тайной магии Хатбора.Или у нас завтра все получится, или не сносить мне головы.Разложив все по полочкам, Хатбор отправил меня спать, а сам остался проводить первобытные ритуалы.Царила гулкая тишина, какая обычно бывает перед грозой. Направляясь к лестнице, я старательно изгонял мысли о завтрашнем дне: ничего не изменишь, только вымотаешься перед опасным делом. Вдалеке заскрипели колеса, процокали копыта по мостовой, в трактире грохнул смех, захихикала девка, кто-то неразборчиво забормотал. И снова тишина, лишь глупая муха таранит закопченное зеркало возле чадящего факела. Чуть поднимется, и опалит крылья, и упадет на ступеньки, где нашли смерть десятки, если не сотни насекомых. Мухи и бабочки валялись кверху лапками, жуки, защищенные хитином, ползали и возмущенно гудели.'Какой насыщенный сегодня день', — подумал я, вставляя ключ в замочную скважину. И вдруг словно водой окатило: появилось ощущение, что в плохо освещенном коридоре кто-то есть. Чужак притаился в темноте и смотрел в спину. Замок щелкнул, дверь отворилась...Инстинкт самосохранения сработал быстрее, чем я подумал о том, почему меня еще не убили. Крутнувшись, я присел, метнулся влево, одновременно выхватывая Имаджи и Барда, ринулся в темноту, где шевелился враг. Он умело отразил атаку. Точнее, отразила. Это была женщина в длинной юбке с белыми оборками. Мы замерли друг напротив друга. В ее руках светились алым два изогнутых клинка — то ли длинные ножи, то ли серпы или короткие ятаганы. Сияние озаряло бледное лицо, будто перечеркнутое длинной черной челкой.— Ты? — удивился я, соображая, что, если бы девушка хотела моей смерти, то убила бы раньше.— Ярина, — представилась революционерка, отступила назад, сунула клинки в ножны, спрятанные в пышной юбке. — Пришла поговорить.— Так зачем прятаться по углам, — прошептал я и толкнул дверь, приглашая в темноту комнаты. — Чуть не прирезал тебя, думал, вражина подкрался.На всякий случай я высунулся, осмотрел тусклый коридор, закрыл дверь на засов, потянулся к выключателю... Забыл, тут нет электричества.Плюнул в сердцах, метнулся на лестницу, снял почти догоревший факел, поджег им оплывшую свечу и только тогда заметил кремень, заботливо приготовленный Хатбором.— Меня не так-то просто прирезать, — заявила девушка не без самодовольства и плюхнулась на диван. Из-под снежно-белых оборок юбки кокетливо выглядывала туфелька с серебристой пряжкой, носок был нацелен на меня.— Ярина, значит, — я оседлал стул, сложил руки на деревянной спинке и уперся в них подбородком.Свеча потрескивала, язычок пламени трепетал, отчего тени на стене то вытягивались, то укорачивались.— Я пришла за картой, — проговорила девушка с вызовом. — Она ведь у тебя, да?Я приложил палец к губам. Да, логичнее всего договориться с повстанцами и ликвидировать Краснобара сообща. Но кто знает, какие мысли скрываются в прелестной головке Ярины? Я ведь сорвал повстанцам операцию, под удар их подвел. Вдруг ее клинки отравлены, и если я отвечу утвердительно, кольнет, и все, приплыли. Если же солгать, то это не укрепит наше будущее сотрудничество.— Она в надежном месте, — кивнул я, и моя тень на стене качнула головой. — Здесь ее нет.— Я так и знала! — обрадовалась девушка, огонек свечи, отраженный в ее глазах, вспыхнул ярче. — Ты не представляешь, насколько это ценная вещь! Тебе она все равно ни к чему... — Ярина расправила юбку и бросила с вызовом. — Мы готовы заплатить за нее пятьсот золотых. Подумай: пятьсот золотых — за, по сути, бесполезную вещь! Я молчал и мысленно перебирал варианты диалога. Все-таки наша встреча слишком неожиданная, не успел от истории Хатбора отойти и — на тебе. От девушки тянуло теплом, как в промозглый осенний вечер — от камина. 'Стихия огня, — догадался я. — Отсюда и ее магнетизм'. Может, стоит ей рассказать все, как есть? Умолчав, конечно, о материнском мире.Что, интересно, там с моим телом? Раз я жив, значит, пока все нормально.— Ну так что? — Ярина качнула ногой.Мое лицо оставалось непроницаемым, девушка же теряла боевой задор.— Краснобару ты ее все равно не продашь! Он отберет карту и убьет тебя. Ты же ведь не дурак, по тебе видно...На улице закричали — тонко, с надрывом. Ярина сидела, потупившись. Я осторожно выглянул из окна, не рассчитывая что бы то ни было увидеть, но заметил фиолетовую вспышку, выхватившую плечо и голову. Мгновение — и ничего не разглядеть в вязкой черноте. Снова тишина. Издалека тянется голос стражника:— Спите спокооо... горожаааа... Спите спокооо...— Призраки? — спросил я, Ярина кивнула. — Что они делают с людьми?Она обхватила себя руками, ссутулилась и сразу сделалась маленькой, жалкой.— В семье нас было пятеро детей. Двое умерли малышами, я их не помню. Остались старшая сестра, брат и я, самая маленькая. Сестра, ее звали Дарой, мне как мать была. Красавица — волосы-смоль, кожа белая, глаза синие. От ухажеров отбоя не было, даже купец богатый сватался. Родители у нас очень... понимающие и позволили ей самой выбрать. Дара мечника любила. Очень способный парень... Уже и свадьбу назначили, два дня до нее осталось, платье купили... А утром просыпаемся — нет Дары, служанка мертвая. Куда пропадают люди, все мы знаем, но все равно поначалу ждали. Знаешь, как это бывает — до последнего надеешься, что с тобой и теми, кого ты любишь, будет по-другому. Мне б хотя бы знать, что она мертва, успокоиться, оплакать, похоронить. А так — вдруг она жива, вдруг ее мучают? Понимаешь? Джай, жених ее, как обезумел. Каждую ночь караулил асинов и резал их. В конце концов его вздернули на площади. Однажды я поняла, что Дара не вернется, и поклялась отомстить. — Может, что-то видел кто-нибудь из горожан...— Никто не знает, — вздохнула Ярина и прошептала. — Продай карту. У нас не так много денег, и больше семисот золотых предложить не могу. Правда.Я скрестил руки на груди и привалился к стене.— Понимаешь, в чем дело. Она мне самому нужна. Там же ведь карта лабиринтов Шамбы? То есть, я смогу пробраться в логово Мозговика и прикончить его заодно с Краснобаром?— Ты? — девушка округлила глаза и приоткрыла рот, помотала головой. — Но... Не понимаю. Зачем тогда ты помешал нам?Лучше ответить честно.— Меня заговорили. Я должен убить Краснобара, иначе умру. Важное условие — сам должен, своими руками. А поскольку маг, который может меня избавить от заклятья, как его там... — Алхимик Закрис, — подсказала Ярина. — Да. Так вот, раз он тоже у Мозговика, мне остается только следовать предначертанному.Девушка скрестила руки на груди, прищурилась:— И как ты думаешь его прикончить? — она принялась загибать пальцы: — Оружие у тебя — хорошее, но доспех так себе, денег не особо много, связей никаких...К тому времени синяя колба наполнилась маной, и я решил тихонько 'подключиться' к Ярине, чтобы понять: она так пытается меня завербовать или повстанцы не доверяют мне, рассчитывают устами хорошенькой барышни навешать лапши на уши, добыть карту, а от меня избавиться.Когда я коснулся ее рассудка, Ярина вздрогнула, воровато огляделась и продолжила загибать пальцы. А я посмотрел на себя женскими глазами. Или показалось, или она действительно видит мир ярче: свет пронзительней, тени — темнее. В середине комнаты — мужчина, привалившийся к стене. Смуглая кожа сливается с полумраком, отблески огня танцуют на кирасе, искрятся на длинных серебристых волосах. Ярина искренне хочет, чтобы мои слова были правдой. Мало того, ее тянет ко мне, но девушка изо всех сил борется с влечением. Именно она предложила найти меня, гном и Урба были против, но их удалось убедить...Когда закончилась мана, меня вышвырнуло из ее разума. Ярина потерла висок, закинула ногу за ногу, ожидая ответ. Малышка и так сделала слишком много, не стоит ее томить. — У меня есть семь... точнее, шесть дней, потом я умру, — прервавшись, я скользнул к двери, распахнул ее и осмотрел коридор: там никого не было. Значит, слежки нет, и можно продолжать разговор: — Если не прикончу Краснобара. С ресурсами да, неважно. Зато с навыками все отлично.Выхватив Имаджи левой рукой, а Барда — правой, я встал напротив девушки.— Ты ведь неплохо управляешься с ножами, можешь сама проверить.— Ха! Я в тебе не ошиблась!Глаза Ярины сверкнули, она с грацией кошки соскочила с кровати. Я даже не заметил, как в ее руках оказались клинки. Она преобразилась на глазах, из настороженной женщины превратилась в демоницу: раскраснелась, сосредоточилась, копна смоляных волос словно подернулась красноватым пламенем. Не спуская друг с друга взгляда, мы ходили, сужая круг.— Чур, без членовредительства, — улыбнулся я. — И никакой магии.Ярина кивнула, облизнулась и ринулась в атаку. Я без труда отбил ее выпад. Сталь чиркнула о сталь, из клинка брызнули алые искры, девушка отскочила и повторила попытку. Третьего шанса я ей не дал и перешел в контрнаступление. Обычно ножевой бой не длится и минуты, но мы не стремились ранить друг друга. Наш поединок больше напоминал танец. Взмах руки. Поворот. Выпад. Вскинуть и опустить руки. До чего же прекрасна Ярина! Юбка взлетает, обнажая стройные ноги. Крылья огненной бабочки. Тени мечутся по стене.Утомившись, я скользнул ей за спину и осторожно взял в захват, но девушка увлеклась, дернулась, ойкнула.— Тише, — шепнул я, прижал ее к себе, ощущая, как часто, сильно бьется пульс на аорте. — Молодец, все.Она расслабилась, повернулась ко мне и восхищенно выдохнула:— Да-а!— Я пока ничего не предлагал...Смоляные брови взлетели, на лице промелькнуло возмущение, алые губы приоткрылись, но я не дал ей ничего сказать, рывком привлек к себе и поцеловал. От неожиданности девушка на миг ошалела, а потом ответила — сначала робко, потом смелее, еще смелее.Голова пошла кругом. На пол упала черная жилетка Ярины, белоснежная рубаха, юбка повисла на стуле флагом капитуляции. Упав, звякнула кираса.Мы рухнули на перину, жалобно скрипнула кровать.Не знаю, сколько прошло времени, мы не могли насытиться друг другом. Только когда затихли, усталые и опустошенные, в голову понемногу начали возвращаться мысли.Ого. О-го-го! Мне, определенно, это тело нравится все больше и больше. Пять лет провести в теле, которое чувствует гораздо тоньше привычного человеческого и воспринимается как... Как более живое, что ли. Да это не заключение — это подарок! Палец скользнул вдоль позвоночника Ярины. До чего же у нее совершенное тело — гибкое, и в то же время зрелое... Стоп! Я настолько вжился в роль, что воспринимаю непися как живого человека. Но вот же она, горячая, живая, под пальцем пульсирует венка. Или Ярина — игрок, который, как и я, не хочет себя выдавать? Для непися у нее слишком сложное поведение, и эмоции... В общем, невозможно создать настолько достоверного персонажа даже мощностями современного ИскИна. Ярина потянулась, прижалась ко мне, отпрянула, будто ожегшись, села, свесив ноги. я невольно залюбовался ею. Вот это ноги! — Совсем голову потеряла, — прошептала она, поднялась и прошлепала к столу, хлебнула из кувшина с водой. Несколько капель скатились по животу. Пришлось отвернуться, потому что тело снова начало реагировать.— Меня ждут, а я тут... Нас ждут, в общем. Кстати, Арк — твое настоящее имя?— В некотором роде, там, откуда я родом, у нас несколько имен, — почти не солгал я и сменил тему. — Скажешь, что переговоры затянулись, но в итоге мы пришли к пониманию.— Меня распнут, — она зашуршала одеждой. — Собирайся, а то сейчас придут меня спасать... Если уже не пришли... Мамочки, мы так шумели!— Значит, они должны были догадаться, что происходит не смертоубийство.— Ох!Надев штаны, я наконец обернулся. Ярина зашнуровывала жилет. Черные волосы падали на лицо и свешивались до пояса. Хотелось повалить ее на кровать, обнять и продрыхнуть до утра. Но, как говорится, первым делом самолеты.Была глубокая ночь. На улице пахло скошенной травой и конским навозом. Непривычно-ярко мерцали звезды. В очередной раз поймал себя на мысли, до чего же здесь фантастическая детализация, все как настоящее.Вскоре глаза привыкли к темноте. Узкая улочка, зажатая двухэтажными домами с захлопнутыми ставнями, под ногами — брусчатка. Поскрипывает флюгер — посеребренный звездами дракончик. Ни души. Над головой скользнула ночная птица, зашелестела перьями. Ярина шарахнулась ко мне, подслеповато прищурилась и прошептала:— Что это?— Птица. Не знаю, что тут у вас водится.И тут до меня дошло, что Ярина, дитя света, не видит в темноте, а фосфоресцирующая трава тут не растет. Это мне, существу сумерек, доступно ночное зрение. Оказывается, молчаливый ночной мир сказочно красив. Как много я недополучил в реале! Пришлось брать Ярину за руку:— Куда идти?— Прямо, — она кивнула перед собой, — потом будет поворот налево, такой проулочек. По нему тоже прямо, а потом я скажу... Ты темный, да? Странно, что я не почувствовала отторжения.— Серый я, сумеречный.— Такое бывает?— Тс! Хватит болтать.Мы старались идти тихо, но шаги метались в узких проулках, и казалось, что марширует целая рота, это жутко раздражало, потому что поход планировался тайный. А еще в воздухе витала опасность. Где-то неподалеку бродят таинственные призраки, если попадешься им в лапы — амба, то есть, Шамба полная.Явочная квартира повстанцев находилась в ничем не примечательном каменном доме, с двух сторон зажатом пемзовыми выпуклостями, приспособленными под жилища. Только сейчас понял, что отдаленно напоминает Зап — Татуин из 'Звездных войн', осовремененный и прилизанный. Деревянная дверь с медной отполированной ручкой, листки клевера в углах дощатых ставней. Под козырьком — колокольчик с привязанной к язычку цепочкой.Ярина поднялась по ступенькам и постучала, кивнула мне, подходи, мол. Но я не спешил, ждал, когда донесутся шаги и зажжется свет. Не дождался — дверь распахнулась, и в проеме обозначился силуэт. — Входите, — проговорил незнакомец и посторонился, пропуская нас.