Книжные дети

Вытянув руку перед собой, я с силой сжал пальцы в кулак и резко опустил руку, будто хватая кого-то за волосы и ударяя мордой о стол.

Штейн рухнул на землю, будто нас и не разделяло больше метра пустого пространства.

— Вы арестованы, — натянуто улыбнулся я, усаживаясь на него сверху и выуживая из инвентаря кандалы. — Вы имеете право на бесплатную кормежку до конца игры и экскурсию в казематы "Стражи".

С тех пор как мне впервые удалось нарушить законы Системы в бою против Северного Огра, я все пытался понять одну вещь — где именно пролегает граница возможного, прочерченная Каябой? Ограничивается ли власть над Системой одними лишь увеличениями характеристик и контролем над своим телом во время выполнения спец-приемов или мы способны на нечто большее?

С того дня прошло больше десяти месяцев и чем больше я узнавал о "режиме бога", чем больше открывал связанных с ним внесистемных навыков, тем сильнее крепло во мне подозрение, что никаких искусственных границ не существует вовсе, а все барьеры — порождения нашего собственного разума.

— Ты заплатишь за это, Охотник! — прошипел Штейн, а я довольно улыбнулся — кажется, занятый скороговоркой преступник так и не понял что произошло. А все прочие увидели лишь смазанную тень, за пару секунд пересекшую отнюдь не маленькую площадь. — Ты выступил против нас, а Терри научил нас, как следует поступать в таких случаях!

Я только молча скривился, защелкивая кандалы на его локтях и лодыжках.

История с Бродячим Боссом наделала много шума в Айнкраде. Сильнее всего бросался в глаза вернувшийся страх перед виртуальным миром, который мы, казалось, давно оставили в прошлом.

Может быть, именно потому, что мы перестали бояться, мой отец и решил напомнить своим игрушкам, кто в доме Божество? Напомнить всем нам, что он может убить нас одним движением пальца? Вернуть боль, подкрутить параметры мобов, отменить безопасные зоны? Напомнить, что его могущество в пределах созданного им мира ограничивается только его фантазией и совестью?

Я, наверно, никогда не узнаю ответов на эти вопросы.

Гильдия "Сломанный меч", последнего представителя которой я только что схватил, был другим последствием истории с Крадилом. Обитатели нижних уровней наконец прозрели и осознали одну простую истину — даже Проходчики не всемогущи и некоторые из них додумались решить проблему преступности на неподконтрольных Армии уровнях самым кардинальным образом.

Так появилась гильдия "Сломанный меч", пара десятков отчаянных сорвиголов в черных доспехах, сломанным клинком в красном круге на гербе и девизом: "Судья, адвокат, прокурор и палач".

А я, в смысле, моя прошлая морда, числился у них в отцах-основателях как идейный вдохновитель и первый член.

Надо ли говорить, что поимка Виджиланте* стала для меня личным делом?

— Терри убил Крадила потому, что был слишком слаб для того, чтобы решить проблему другим способом, — наконец ответил я, вздергивая Штейна на ноги и довольно грубо подталкивая в спину. — Топай давай.

— И у тебя хватает наглости обвинять его в слабости? — прорычал последний из "Сломанных", семеня мелкими шажками в направлении резиденции Стражи. — Да какое у тебя на это право? Где ты был, когда он сражался за нас?

Я не ответил. Право слово, не рассказывать же ему историю моей жизни?

Я шел за Штейном по улицам Грандума и ловил на себе взгляды прохожих. Разные взгляды — равнодушные, сочувственные, одобрительные, просто заинтересованные...

Сколько снято фильмов о людях, взявших правосудие в свои руки? О героях, что сражаются по ночам за спокойный сон обывателей — вне закона, вне правил? Уверен, каждый видел фильмы о Бэтмене. Боже упаси критиковать мужика в маске с ушками, но... такую власть — власть единолично судить что хорошо, а что плохо можно доверить лишь единицам с безупречным внутренним компасом и железной силой воли. А все прочие рано или поздно скатятся до уровня тех, с кем сражаются, если не хуже.

Да и личный мотив отметать не стоит — не очень приятно, знаете ли, когда убивают с твоим именем на устах.

— Ты все-таки его поймал! — Воскликнул Олаф — огромный мускулистый мужик, выглядевший до крайности внушительно, если не знать о том, что этот здоровенный рыжий детина — самое ленивое существо в Айнкраде. Похожий на викинга Олаф выполнял в Страже функции, бывшие чем-то средним между охранником, консьержем и "отделом по работе с клиентами". — Крис проспорил мне штуку.

— Угостишь меня пивом и мы в расчете, — улыбнувшись приятелю, я кивнул на мрачно сверлившего взглядом пол Штейна. — Оформляй его.

— Где ты его взял? — С любопытством спросил Олаф, небрежным, привычным всем нам движением открывая главное меню, чтобы вызвать клавиатуру.

— Да прямо здесь, на главной площади.

— Вот скажи мне, Охотник, как ты вообще их находишь?

— Фокусник не выдает своих секретов, — я едва удержался от искушения показать язык. У Охотника была слишком полезная репутация до крайности сурового парня, чтобы портить ее подобными выходками. — Тебя шеф просил зайти, как объявишься.

— Да? А что хотел?

— А он вообще оборзел в последние дни, — пробурчал Олаф, старательно что-то набивая на висящей перед ним в воздухе призрачной клавиатуре. — Перестал передо мной отчитываться, представляешь?

— Язва ты, рыжий... — Скривился я, направляясь к лестнице, ведущей к главному. — Бывай, камушек**...

— Гори в аду!

Поднимаясь по главной лестнице особняка, я привычно здоровался со снующими туда-сюда знакомыми Стражами, приподнимая пальцами шляпу. Сам не пойму, толи я действительно немного пижон, толи меня просто забавляет им притворяться.

А на душе, впервые за долгие-долгие месяцы было легко и спокойно. Впервые с момента своей смерти я стряхнул с себя "трупное окоченение", сломал собственноручно возведенные вокруг себя стены и снова открылся миру. К тому же, в Страже я был занят ДЕЛОМ.

Это сложно объяснить человеку, ни разу не испытывавшему подобных чувств, но я уверен — стоит хотя бы один раз прикоснуться к чему-то, что больше тебя самого, и ты уже не сможешь без этого жить.

Прохождение игры было для меня своеобразной "надцелью", высшим приоритетом, чем-то, ради чего я жил и дышал и, оказавшись на задворках айнкрадской жизни без возможности вернуться на Передний Край, я... растерялся, не зная, что делать и куда идти, если не на Фронт. Проживая пустые дни в приюте, я даже не пытался найти себе новое Дело.

Но Хитклиф, да пребудет он в свете, подарил мне новую цель под названием "Полуденная Стража".

Я уже, кажется, рассказывал, что в последнее время на нижних уровнях было все меньше порядка и все больше — анархии, когда каждый делал все, что взбредет ему в голову, включая грабежи и убийства.

Раньше за порядком в Айнкраде следила Армия, но чем выше поднимался Передний Край, тем за большей территорией им приходилось присматривать. А ведь детишек Полковника не становилось больше, скорее наоборот, после смерти Коберта крупнейшая гильдия лишилась солидной части своего авторитета, а заодно — и членов.

В общем, на момент начала истории с Бродячим Боссом, армейцы худо-бедно контролировали только первые двадцать этажей, за парой последних присматривали мы (в смысле Проходчики), а все остальные оказались предоставлены сами себе.

На средние уровни (так стали называть этажи между двадцатым и Передним Краем) приходили те, кому не нравилась проводимая Армией политика, весьма похожая на действия настоящего государства, включая налоги на собственность и все остальное. Еще там обретались те, кого армейцы объявили вне закона и просто авантюристы, ищущие приключений на свою виртуальную задницу. Ну и, конечно, тем, кто набирал уровни для сражений на Переднем крае, было не миновать средних уровней. Коктейль из таких разных по своей сути и целям людей отдавал на вкус взрывчаткой, готовой взорваться от всего одной не вовремя вспыхнувшей искры. Что периодически и случалось.

На самом деле, если подумать, появление "Сломанного меча" было лишь вопросом времени.

В такой ситуации обитатели средних уровней обратились за помощью к тем, для кого, по всеобщему мнению, не существовало ничего невозможного — к Рыцарям Крови.

А мы... мы отмахнулись от них, сказав — разбирайтесь со своими проблемами сами. Перед обернувшимся трагедией финалом Чемпионата я впервые серьезно задумался над тем, чем мы можем помочь обычным игрокам Айнкрада. Однако Бродячий Босс спутал мне все карты, не дав додумать пришедшую в голову идею.

Это дело за меня закончил Хитклиф.

Полуденная Стража — организация, созданная и финансируемая ведущими гильдиями Переднего Края, чьей задачей было навести, наконец, порядок на средних уровнях.

Стража, как и любая гильдия в SAO, делилась на партии по шесть человек и главным в каждой такой "ячейке" был Проходчик, во многом благодаря тому, что только людям из своего круга мы могли доверять. Некоторые из нынешних командиров покинули Передний Край давно, остальные — после создания Стражи. Прочий же состав партии оставался на усмотрение ее главы.

Мы надеялись, что успеем пройти игру прежде, чем человеческая натура успеет испортить эту незамысловатую систему.

Полуденная Стража не брала деньги "за защиту", — все финансирование шло напрямую от гильдий Переднего Края и Горна и Молота. Правда, мы принимали пожертвования, но это ведь совсем не то же самое, не так ли?

В данный момент в Страже действовало сорок три партии, рассеянные по пятнадцати этажам. Двести девяносто восемь человек и... я, лучший Охотник за головами в Айнкраде.

Лучший, потому что единственный.

— Звали, шеф? — с нескрываемой иронией спросил я, заглядывая в кабинет главы Полуденной стражи.

Иронизировал я потому, что ранее прекрасно знал своего нынешнего босса.

— Звал, непочтительный засранец, — кивнул уже привыкший к моему поведению Каин. — Садись, разговор есть.

Каин... парнишка, которого я встретил на двадцать пятом этаже почти год назад, в день создания Рыцарей Крови. Парнишка, который, жутко нервничая с непривычки, тем не менее, потребовал у меня документы. Парнишка, преданно заглядывающий мне в глаза в поисках одобрения и совета и просящийся в мою партию потому, что у меня не было танка.

Я и не заметил, как он вырос...

Возможно, это глупо, но рядом с ним я не мог вести себя, как Риока по прозвищу Охотник, гроза преступников, известный своим мастерством мечник и вообще суровый парень, лишь немногим уступающий уровнем Проходчикам. Он был частью моей прошлой жизни и, когда я с ним разговаривал, то будто снова становился самим собой, — Рыцарем Крови Терри, всегда готовым на любые безумства, если над ними впоследствии можно будет посмеяться.

— Неужели объявилась еще одна тушка, на которую надо нацепить популярные в этом сезоне металлические украшения?

— Ты когда-нибудь бываешь серьезен? — вздохнул Каин, отодвигая в сторону гору бумажек, с которыми возился до моего прихода.

— Только в случаях, смертельно опасных для моего завтрака.

Каин вздохнул и картинно закатил глаза, добившись этим лишь насмешливого фырканья с моей стороны.

— Незадолго до своей смерти меня вызвал к себе Хитклиф.

Я молча ждал продолжения, неотрывно глядя ему в глаза.

— Подозреваю, что ты позвал меня не для того, чтобы рассказать, как чудно вы попили чай, — наконец сказал я, осознав, что Каин ждет моей реакции.

— Да... Хитклиф хотел поговорить о тебе.

— И?..

— Он попросил, чтобы я присмотрелся к тебе и прислушивался к тому, что ты говоришь. Сказал, что он тебе доверяет и поэтому доверять должен и я.

— Вот даже как... — индифферентно протянул я.

— А еще он сказал, что я был вторым, кому он предложил возглавить Полуденную Стражу. Мне надо говорить, кто был первым?..

— Пожалуй, не стоит. Полагаю, он отказался объяснять причину?

— Сказал, что это не его тайна, — кивнул Курт. — Сказал, что ты отказался потому, что не имеешь достаточно авторитета для того, чтобы тебя слушались. На мое замечание, что для этого достаточно ЕГО авторитета, он только грустно улыбнулся. Тогда я не понял, в чем причина... а спустя неделю он погиб.

— Я бы не успел набрать достаточно очков за оставшееся у Виктора время, — кивнул я. — А на чужом авторитете далеко не уедешь.

— Даже я не знал о том, что он болен. А ты, выходит, знал?..

— Ты же сам сказал — он доверял мне.

Пару секунд Каин сверлил меня пристальным взглядом, а потом решительно кивнул самому себе, будто что-то решив:

— Собирайся, ты отправляешься со мной в Железный Дворец, главный армеец имеет к нам разговор.

— Сей секунд, босс! Мне завязать вам шнурки?

— Топай давай... — пробурчал Каин, подхватывая лежащий на краю стола позолоченный шлем. — Молча.

Запрокинув голову, я рассматривал Железный Дворец — строение было настолько монументальным, что мне пришлось придержать шляпу, чтобы та не свалилась на землю.

Строго говоря, воплощение власти Армии, по размерам превосходящее замок Грандум, не принадлежало никому — Коберт просто занял его, когда ему потребовался штаб для своей гильдии.

— Внушает, — оценил я это несколько жутковатое произведение сумрачного дизайнерского гения.

— И не говори, — Каин взялся за массивное бронзовое кольцо в зубах оскалившего клыки льва и несколько раз постучал им в расписанные золотом ворота.

С минуту ничего не происходило, затем послышался торопливый цокот каблучков, а через мгновение дверь открыла миловидная девчушка лет восемнадцати в наряде горничной и тотчас склонилась в глубоком поклоне.

— Приветствую вас, милорды. Господин Кибао ждет вас.

Шагая за девушкой по роскошным коридорам Железного Дворца, я не мог отделаться от странного ощущения... Смутной тревоги, чувства, что я не замечаю нечто бесконечно важное... и очень, очень опасное.

И только когда девушка открыла перед нами очередные монументальные двери, больше похожие на ворота, и склонилась в очередном поклоне, я осознал, почему моя пятая точка сигнализирует о неприятностях.

Девушка не была в КОСТЮМЕ горничной, она была СЛУЖАНКОЙ.

Самые богатые люди в Айнкраде, как несложно догадаться — Проходчики. Мы сражаемся с самыми высокоуровневыми противниками и, как гласит главный закон любой РПГшки: выше уровень врага — больше денег за победу над ним. Но мы никогда не копили золотые кругляши, предпочитая тратить их на снаряжение, эликсиры и разные полезные побрякушки.

Зачем нужны деньги, которые не позднее чем через год мгновенно потеряют свою ценность, став ничего не значащими цифрами где-то в недрах серверов SAO?

Но здесь, в центре крупнейшей гильдии Айнкрада, я видел совсем другое отношение к богатству. Им наслаждались и всячески подчеркивали.

— Для меня честь принимать в своем доме таких высоких гостей, — с достоинством поприветствовал нас поднявшийся из кресла мужчина лет тридцати на вид. Высокий, широкоплечий, с тонкими и даже где-то красивыми чертами лица, в расшитом золотом зеленом камзоле он до боли походил на аристократа, принимающего в своем поместье таких же высокородных коллег. — Сам Охотник, подумать только! Полагаю, вас можно поздравить с последним пойманным представителем "Сломанного меча"?