Эксперт. Презренный (Книга 4)

— Этот, как ты его назвал «дядька» опаснейший из Богов с которым лучше дружить, чем воевать. «Четвертый из «Тройки» как его называют или «Делец». Пойдём, по пути поговорим. — Лирий дернул головой в направление лестницы, и мы продолжили наше шествие. — Он не сидит в тройке «Высших» лишь потому, что сам этого не хочет. Понимаешь, с кем тебе довелось сейчас столкнуться?

— Я это понимал, ещё до того, как мы с ним заговорили, Лирий.

— Должен признать, что ты отлично держался во время разговора.

— Ты тоже, Лирий. — Сказал я чистую правду. — Хисс, даже больше с тобой общался, нежели со мной.

— Не догадываешься почему?

— Потому, что Хисс с самого начала знал, что это не последняя наша с ним встреча.

— Верно. Хотелось бы верить, что это всего лишь любопытство, которое подобно наркотику для него, но имея с ним дело, никогда не знаешь, что у него действительно на уме.

— Ну, он ясно дал понять, что моя голова в качестве трофея его не интересует.

— И это очень хорошо, — подвел черту Лирий, указав отрывистым движением подбородка вперёд. — Зато, у тех, кто нас уже заждался, твоя голова вызывает огромный интерес.

— Об этом, кстати. — Решил я окончательно убедиться в своих подозрениях. — Хисс сказал, что это твои «хорошие» знакомые.

— Деро и Асфель. В прошлом мои младшие товарищи. — Как бы Лирий не пытался скрыть, было видно, что даже выговаривать эти имена ему тяжело. — Они….

— Не нужно Лирий. — Отмахнулся я от неприятной для бывшего бога темы и, немного подумав, решил открыть Лирию правду, которая рано или поздно станет известной. — Я знаю, кто они и что сделали.

— А я знаю. — Лирий улыбнулся грустной улыбкой. — Марас заметил, что ты вскрыл ключ.

— Не сомневался в его способностях. Значит он в курсе, что я знаю всё о его задумке?

— Разумеется, хотя он был недоволен тем фактом, что ты избежал прохождения испытаний, играя не по его правилам. — Немного помедлив, бывший бог всё же придя к какому-то решению у себя в голове, продолжил. — По возвращению, тебя будет ждать серьёзный разговор с ним. Мар решил, что настало время открыть тебе все карты.

— Охотно посмотрю, хотя я уже всё и так понял…и решил для себя.

— Ясно. Давай отложим пока этот разговор. — Предложил бывший бог, после чего его лицо превратилось в каменную маску. — Мы подходим….

Было бы глупо надеяться, что Хисс мог ошибиться. Стоило нам сделать несколько шагов по площадке, перед огромной аркой входа в храм Согласия, как в нашу сторону сразу от шести групп «по интересам», наперерез нам с Лирием двинулись переговорщики. К моему удивлению больший ажиотаж, судя по доносящимся до моих ушей возгласам и шепоткам вызывала не моя скромная персона, а мой апостол, который старательно изображал глухую статую, следуя на полкорпуса впереди меня.

Как только первый из переговорщиков достиг нас, остальные не скрывая своего недовольства, остановились и начали распределяться по площадке, образуя подобие некой очереди. Остальные участники действа с непринужденным видом изображали действо называемое «светской беседой», но при этом, стараясь уловить каждый наш с Лирием жест и слово.

— Эксперт значит… — Дернув ноздрями, низким голосом проговорил загорелый мужчина бряцнув по нагрудной пластине заклепками кожаной перчатки с металлическими набойками на костяшках. — И в компании печально известного Лирия. Так и думал, что молодой Бог представитель отребья края мироздания. Несмотря на это, мой господин Дерован, хочет вас видеть. Следуйте за мной, по-хорошему….

— Передай своему господину Аминакс, что сейчас у меня нет времени, чтобы растрачивать его впустую, — как можно мягче с напускной вежливостью в голосе проговорил я. — Но пусть будет уверен, что в скором времени мы обязательно встретимся. Пойдём, Лирий.

— Эксперт, ты должно быть не понял, Дерован желает…

— Вот иди и ублажай своего господина. Меня только в это не впутывай. — Подойдя вплотную с улыбкой на лице, тихим голосом прошипел я так, что меня мог услышать только Аминакс. — И помни, что за свою дерзость ты в скором времени ответишь. Возможно, не здесь и не сейчас, но обязательно!

— Ты сделал свой выбор мелюзга. — Так же тихо прошипел Аминакс и, дернув ноздрями, поспешил удалиться, стараясь задеть меня плечом.

Однако к большому удивлению визитера моё тело за мгновение до удара сдвинулось на пять сантиметров в сторону. Бросив снисходительный смешок вслед апостолу Деро, я дал знак Лирию, чтобы он начинал движение к арке.

— Как ты это сделал? — Только успел спросить Лирий, перед тем, как к нам начал подходить новый переговорщик. — Способности ведь….

— За счет грубой силы. Не забывай, что у меня гипертрофированные характеристики, которые остались при мне.

— У Аминакса тоже! — Прошептал Лирий. — За время моего отсутствия он успел стать богом, как и ты! Однако ты почему-то оказался быстрей.

Лирий хотел сказать что-то еще, но ему пришлось замолчать. Вместо этого он коротко поклонился новому визитёру в сером балахоне с черными вставками на плечах и груди.

— Рад приветствовать молодой Бог, Эксперт. — Мужчина лет сорока, поправив очки в тесненной оправе, протянул мне руку. — Я Десол, Бог, представляющий один из тёмных пантеонов.

— Рад познакомиться. — Кивнув, я ответил на рукопожатие. — Не возражаете, если мы поговорим с вами на ходу.

— Сам хотел это предложить. — Вежливо проговорил «темный», смешливо глядя в сторону других «парламентёров», которые посильнее стиснули зубы от злости. — Побуду немного вашим «щитом», от назойливых апостолов. Кстати, и тебя Лирий я, как не странно рад видеть. Честно говоря, не ожидал, что ты жив. Извини, конечно. Пройдёмте?

Не смотря на то, что Десол был представителем «темных», он производил довольно приятное впечатление в качестве собеседника. Единственное, что мне в нём не понравилось, так это то, что все его невинные на первый взгляд вопросы сводились к миру, откуда я родом. Естественно, я не мог ему этого сказать, поэтому иногда наш разговор по пути к стойке регистрации заходил в тупик, но мой собеседник особо не расстраивался и подкидывал новую тему для разговора. Перед тем, как покинуть нас с Лирием, Десол ненавязчиво предложил вступить в его «темный» пантеон, мотивируя это тем, что я обрету протекцию, что в свою очередь избавит меня от нападок «светлых». Пообещав подумать над его предложением, мы распрощались.

— Эх. На редкость приятный представитель от темного пантеона был бы, если бы не это. — Я показал Лирию ладонь правой руки, на которой начала проступать вязь из букв и символов.

— Это что? — Нахмурился Лирий, глядя на то, как письмена исчезают.

— Следящая метка и довольно искусно исполненная. Не каждый Бог смог бы заметить. Это не атакующая способность, так что Десол спокойно её на мне использовал, когда мы с ним здоровались. — Немного помедлив и дождавшись, когда Лирий выматерится, я продолжил. — Когда будем отсюда уходить, нужно будет с ног до головы себя проверить.

— Согласен, — буркнул Лирий, взяв протянутую Вечным квадратную каменную плитку из знакомого мне черного камня. — Регистрируйся. Мы и так уйму времени потеряли из-за всех этих разговоров.

Кивнув своему апостолу, я взял протянутый мне квадрат размером с тетрадный лист. Стоило мне его коснуться, как по его поверхности побежали белые буквы.

— Контактный терминал значит.… Со времени испытания «Бесконечного пути» их не видел.

— Помнишь, как заполнять надеюсь? — Поинтересовался Лирий, склонив голову на бок. — Имя себе, кстати, выбрал для наречения?

— Да. Вчера ещё придумал. — Отмахнулся я, заканчивая заполнение и протянув терминал человекоподобной безликой кукле, которых здесь называли Вечными. — Хотелось бы сходить в банкетный зал, но там мне прохода не дадут. Так что предлагаю скрыться на террасе зала собраний, чтобы, когда всё начнется, не пришлось далеко ходить.

— Поддерживаю….

Когда пол зала собраний задрожал и пришел в движение я немного насторожился, но мой апостол поспешил меня уверить, что это нормально и скоро тряска закончится.

Сначала пятачок в центре зала начал уходить вниз. Через несколько секунд окружность отличающаяся цветом камня, тоже начала плавно опускаться. Ещё немного понаблюдав за процессом, я понял, в чём тут дело. Всё действо будет проходить на круглой площадке внизу, где из пола подобно росткам уже устремились вверх три кресла, которые должна будет занять тройка высших богов, каждый из которых якобы представлял собой эмиссара от одной из трёх фундаментальных сил мироздания. Как по мне, так творящееся здесь даже «абсурдом» назвать язык не поворачивался.

— Смотри, смотри! — Лирий забарабанил меня по руке. — Сейчас Высшие появляться начнут.

Как будто по заказу моего апостола, рядом с левым в ряду креслом вспыхнул яркий шар света, около двух метров в диаметре, из которого вышел аристократичного вида светловолосый мужчина в белых одеждах. Из глазниц длинноволосого блондина-альбиноса лился мягкий желтый свет. Судя по круговому движению головы, представитель Света Творца обвел взглядом четырехъярусный зал, после чего уселся на своё кресло.

— Не думал, что Люминос когда-нибудь займёт место в «тройке».

— Почему? — Поспешил поинтересоваться я у своего «гида». — Что с ним не так?

— Взбалмошен, горделив и властолюбив. Не могу сказать о нём ничего положительного.

— Учитывая те качества, что ты перечислил не удивительно, что он сейчас здесь сидит. — Пожал я плечами, наблюдая за дальнейшим развитием событий.

Из вытянутого змеящегося молниями разлома издающего неприятный скрежет, вышла темноволосая женщина в черном длинном обтягивающем платье с откровенным декольте. Идеальная фигура, которая взбудоражит фантазии любого мужчины, но все достоинства перечеркивало две маленькие детали, первой из которой были черные глаза без зрачков. Вероятно, нашлись бы любители экзотики, которым подобная деталь не испортила бы настроение, если бы не вторая изюминка этой эффектной дамы. По расе, эта сексапильная красотка, являлась кровавой бестией. Если бы она приняла свой истинный облик, то сальные мужские взгляды, сопровождаемые непроизвольным отделением слюны, сменились бы омерзением и ужасом.

— Эреб, как всегда эффектна и как всегда в черном. — Лирий усмехнулся. — Ничего не меняется. Как ты понял, она представляет Бездну. Она дольше всех находиться в тройке Высших. Стоит кому-то заявить на это место свои права, как с ним случается какая-нибудь летальная «неприятность». Единственного, кого она пощадила за все века — это своего брата, заточив пожизненно в каменный саркофаг.

— Я читал эту довольно печальную историю предательства и борьбы за власть. — Решил показать я свою осведомленность, ожидая появления последнего члена «Тройки».

После пятнадцати секунд ожидания по пестрой толпе Богов, занявших места на разных ярусах амфитеатра, начали расходиться недовольные шепотки и усмешки. Информативный посыл был следующим: «Хаоситы как всегда, опаздывают». Когда божественный бомонд готов был уже в полный голос выражать своё недовольство, а Эреб, постукивая длинными ногтями по подлокотнику, превратила его поверхность в перфорацию, последний член тройки соизволил появиться.

Без каких либо «спецэффектов», на пустующем кресле, появился представитель Хаоса. Стоило мне его увидеть, как моя правая бровь от недоумения поползла вверх. Если первые двое небожителей поражали своей властностью и величием, которыми изобиловал каждый их жест, осанка и взгляд, то последний поражал полным отсутствием этих атрибутов.

На кресле с безучастным видом в серой мятой мантии из грубой ткани, сидел тщедушный старик, смотрящий перед собой безучастным взглядом белых зрачков, пожевывая нижнюю губу.

— Лирий, а что про него можешь сказать? — Сдержав усмешку, глядя на всклокоченные остатки волос, которые торчали в разные стороны, поинтересовался я у своего «гида».

— Э-м… Божественное провидение подсказывает мне, что его зовут Аз-Миар и это единственное, что я могу сказать. — Лирий, почесал затылок, пожимая плечами. — Я вообще про него ничего не слышал. Но в этом нет ничего странного потому, что он представитель Хаоса, а они все немного «того» и часто меняются.

Стоило последнему члену «тройки» появиться, как из пола у края манежа начали подниматься два полукруглых длинные стола, напоминающие форму «скобок», а вслед за ними таким же образом, появились посадочные места для рядовых членов капитула. Завершением процесса трансформы зала стал очерченный в его центре круг, диметром чуть больше пятнадцати метров с причудливыми узорами по краям.

— Знаешь Лирий, может, мы завтра придём? — Спросил я на полном серьёзе своего апостола.

— Почему?

— У меня только путь сюда вызвал зубовный скрежет. Если сейчас ещё придётся смотреть и слушать какие-нибудь представительские речи, то я этого не вынесу.

— Не придётся. Остальные члена капитула будут призваны практически одновременно вместе со своими апостолами.

— Тогда тут явно не хватает мест. — Решил подметить я. — Их здесь всего шестнадцать. По восемь за каждым столом.

— Как только появятся боги, рядом с каждым из них справа появится кресло для главного апостола. — Начал терпеливо объяснять мне Лирий. — Остальные апостолы Бога занимают стоячие места за спинкой кресла своего избранника и стоят на протяжении всего заседания.

— А тот, кто придумывал весь этот церемониал, был ещё тем затейником. — Усмехнувшись, я указал пальцем в центр, где голубым светом переливался круг. — Это «божественный ринг» о котором я читал, где приходят к согласию. Я себе его по-другому представлял.

— Да. Это круг решения споров. Если два Бога, не могут решить конфликт ни при помощи переговоров, ни при помощи капитула, или одна из сторон не согласна с решением капитула, то первые апостолы доказывают правоту своего Бога в бою между собой. — Лирий подернул плечами и как-то странно посмотрел на меня, сжав губы. — Я бы не хотел оказаться там, так что — не доводи до этого! Главная особенность этого круга в том, что убитые в нём умирают окончательной смертью.

— Это я знаю. Из-за этого случаи, когда в этом кругу оказывались Боги вместо апостолов можно по пальцам перечесть. — Немного покопавшись в своей памяти, я продолжил. — Всего шесть случаев. Думаю, это обусловлено тем, что у небожителей страх перед смертью выше, чем у обычных людей, цикл жизни которых меньше сотни лет. Да и состояние незащищенности мало кому понравится. В обычных условиях с привязкой к Сердцу Мира Бог способен возродиться, а здесь всё — конец пути и забвение.

— Наверное, ты прав. Есть ещё ряд причин, почему поединки между Богами редкость. Ты ещё слишком молод как Бог, чтобы это понять. — Лирий, как-то грустно улыбнувшись, продолжил. — Со временем привыкаешь к силе и просто перестаёшь себя воспринимать без неё Богом. В кругу решения споров, Бог не может использовать атакующие способности. Остаётся надеяться лишь на физические характеристики, даваемые искрой и умения, приобретенные в процессе жизни. Благодаря оболочке искры или ядру сущности, созданной нашим общим другом, умения ты видишь, как пассивные навыки. С ядром сущности, достигая определенной ступени развития, пользуясь интерфейсом, ты просто выбираешь очередную способность и можешь тут же её использовать. Оболочка, созданная нашим другом, совершает нужные изменения с твоей искрой, меняя её структуру, добавляя соответствующие алгоритмы в её работу, образуя нужные связи с твоей энергетической матрицей. У типичных Богов всё по-другому. Даже будучи носителем проснувшейся искры, которая дает возможность оперировать силами мироздания, это не означает, что хоть когда-то сможешь шагнуть на ступень с надписью «Бог». На то, чтобы ощутить искру в себе, не говоря о том, чтобы выделить её свет — уходят годы! На освоение покрова сущности, с которого ты начинал свой путь — уходит от года до двух! На способности более высокого порядка — десятилетия и столетия! А теперь представь, после того, как ты прошел такой длинный и тернистый путь становления Богом, оказаться в ситуации, когда ты не можешь использовать силу. На умения и Божественное тело тоже сильно полагаться нельзя. Бога находящегося в кругу гораздо легче ранить, его раны хуже исцеляются и реликвию во время сражения использовать нельзя. Вот по этому, как ты уже знаешь из поговорки «За Бога говорит его апостол». Все перечисленные ограничения не действуют на того, кто присягнул Богу, будь он хоть сам Богом. Апостол может сражаться в кругу, используя весь свой потенциал без каких-либо ограничений и….

Рассказ Лирия резко оборвался, лицо сделалось бледнее мела, а взгляд наполнился горечью в купе с ненавистью. Опомнившись через десяток секунд, мой апостол, сделав несколько глубоких вдохов и восстановив с огромным трудом самообладание, забыл, о чём мы говорили. Лишь кивнув головой в направлении заседателей, Лирий коротко проговорил подрагивающим голосом: «Начинается…».

Не смотря на молчание бывшего бога, мне не составило труда определить, куда был направлен его взгляд. За разговором, я упустил тот момент, когда на площадке внизу разом появились все заседатели и начали занимать свои места. Именно в тот самый момент, рассказ моего собеседника резко обрубило.

Оглядывая полукруглый стол в левой стороне площадки внизу, я не сразу понял причину случившегося. То, что она была в Деро и Асфеле, которые восседали на соседних местах друг от друга это понятно. Но слишком уж бурной была реакция Лирия, чтобы предположить, что дело лишь только в этих двоих.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы разобраться, в чём причина вспышки злобы добрейшего Бога. Причина была в драгоценной чаше, которая стояла перед Аминаксом, апостолом Деро с которым мне довелось «познакомиться». Чаша была на ножке, имела две проушины, через которые была продета цепочка черного металла. Опоясывая реликвию в несколько оборотов, она была завязана в узел. Для чего это было сделано, я прекрасно знал, так как читал о техниках запечатывания силы артефактов с непрерывным циклом работы ещё в библиотеке Варахиса.

После прочтения описания реликвии все кусочки истории сошлись в одну картину. В том мешке, что Лирий много лет назад отдал в своём храме — была именно эта чаша! Никаких сомнений по этому поводу быть не могло. В самом названии реликвии «Чаша изобилия Лирия» говорилось о её принадлежности бывшему богу.

— Вот почему ты умираешь… — Невольно вырвалось у меня, после чего я с грустью и в то же время с уважением посмотрел на вновь побледневшего Лирия. — Тогда в храме, отдав свою реликвию в руки другого Бога, ты обрёк себя на медленную смерть, чтобы избежать бойни.

— Верно, Максим. Моя реликвия была частью договора. Она всегда стояла в моём храме, неся процветание и благополучие столице Элии и в земли, которые её окружали. — По щеке Лирия скользнула невольно проступившая слеза, которую мой апостол грустно усмехнувшись, смахнул рукавом. — Поля давали небывалые урожаи, в лесу не переводился зверь, рождались здоровые дети, а слово эпидемия — встречалось лишь в глупых сказках, которыми пугают ребятню. Расплатой за все эти блага была моя искра. Это были для меня мелочи, когда я обладал привязкой к Сердцу Элии. Связь независимо от влияния, давала мне почти вечную жизнь. Когда я покинул Элию, мне пришлось разорвать связь с Сердцем моего мира, а эта реликвия…

— Можешь не продолжать. — Прервал я Лирия, видя, что разговор на эту тему даётся ему очень тяжело.

Зная, что сейчас бывший бог потеряет контроль над эмоциями, я закинул ему руку на плечи и легонько притянул к себе. У меня никогда не было младшего брата, но, не смотря на то, что Лирий был в сотни раз старше меня, почему-то сейчас я видел в нем кого-то подобного.

— Всё поправимо. — Твердым голосом, не терпящим сомнений, проговорил я, тряхнув своего апостола. — Ответь на два вопроса. Первый это «Когда нас вызовут туда вниз?», а второй «Может ли Бог умереть от страха?».

— Очень скоро. Через пару минут нас двоих перенесёт туда. Пока мы с тобой говорили, заседание капитула уже началось. — Вытерев лицо рукавом, проговорил Лирий. — Это…извини, что расчувствовался.

— Ничего страшного. — Отмахнулся я, ухмыльнувшись одним уголком губ, как обычно это делает Виис. — Почему я спросил про смерть от страха.… Когда мы предстанем перед «высшими», постарайся не умереть. Хорошо? Не хотелось бы, лишиться своего первого и единственного апостола.

— Макс, что ты задумал!? — Вовремя сдержался Лирий, чтобы не вскрикнуть.

— Нарушить своё обещание, данное Марасу и сделать очередную глупость. — Глядя в полные ужаса глаза своего апостола, сообщил я будничным тоном, поигрывая пальцами. — Что же ещё?