Проблемы крафта с Зомби и Митрофаном

— Так-с, покуда люд нас не увидал, скидывай тряпье, рви на лоскуты и пеленай нашего безглавого друга, только быстро! — прорычал Митрофан в мою сторону, одновременно снимая с себя штаны.

Его слова вывели меня из ступора. Слишком неожиданной оказалась смена обстановки. Вот вроде, как только что стоял грязный, вонючий, без рубашки, ночью в поле, а сейчас ты на солнечной опушке леса, перед тобой — громадная долина, разделенная синей лентой реки, по берегам которой виднеются домики. Лето, солнышко припекает. Кузнечики стрекочут. Коровки вон виднеются белыми пятнышками на зеленом фоне. И труп с черепом вместо лица. Сразу вспоминается первая поездка в Пушгоры. Родина великого поэта, как не съездить?

Пару часов в душном автобусе, соседствуя со странной старухой, которая всю дорогу что-то шептала себе под нос. Вся в черном и сухие пальцы, постоянно вяжущие узелки. Где-то в конце пути в нас въехал грузовик, после чего мы слетели с дороги. Куда-то вниз. В итоге, весь автобус в мясо, все в крови и осколках, железная туша на боку, я стараюсь спихнуть девушку с пробитой головой. А она на меня мертвыми глазами смотрит. Выбрался, точнее вывалился в кусты. Лежу дышу. Рука сломана, в боку что то колет. А я лежу. Потом, стараясь не потревожить руку, встал на колени и увидел ее. Платье то же, совершенно черное, узелки в руках, но руки уже не ее, как и лицо. Глазами старухи на меня смотрела женщина. Не старая, но видно, что опыт в жизни есть. Смотрю на нее, она на меня. Ухмылка на новом лице, взмах молодой руки и страшное плетенье падает к моим ногам. Шорох платье и тихий смех, уходит. Медленно достаю посеребренный ножик. Она не видит. Ослепла. Не зря индейские шаманы все тело вязью татуировок все тело разрисовали. Она так и не поняла, от чего умерла. Потом встреча с чекистами, запись, проверка штатным ведуном. Как обычно. Красивые холмы, туман, одинокая мельница. Пушгоры мне очень понравились.

— А ты че встал, остолоп лысый? — это уже замершему Глуму досталось от злобного старикашки. — Раздевайся и помогай!

После пяти минут различных манипуляций с одеждой мы получили:

Одного очень подозрительного субъекта, забинтованного с макушки до зеленых пяточек и одетого в бедняцкие штаны с рубахой. Забавнее всего, было то, что мои первые фотографии из русского госпиталя были примерно такими же. Только у меня глаза видны были, а у зомби — нет.

Седого старика в черных семейниках, рельефному торсу которого позавидует любой посетитель спортзала, а шрамам — любой вояка. Нда, сразу видно, что под тяжелое холодное оружие качался, в двадцать первом веке надо быть быстрым и незаметным, силы дадут экзоскелет, а вот попадание из винтовки никакой щит не сдержит. Но выглядит прикольно.

И меня в багровых боксерах и с мешком. Ох, тело — идеал выживания. Гибкое, подтянутое, крепкое, не то что всякие боровы.

— А дед внуша-ает… — медленно протянул Лич. — Не то что некоторые…

Нечестно, у него трусы круче! Были бы у меня такие — вот тогда бы и я внушал. А у бывшего зомби вообще трусов не было. Ха. Нашелся эксперт, родился буквально пару часов назад и начал говорить, кто тут некоторые, а кто внушает. Сам то, совсем не Зевс.

— А ты шо думал, эт тебе не молодежь малосильная! — Митрофан усмехнулся и встал в максимально эффектную позу. Одна нога на покрытом мхом камне, испещренные белыми полосами руки на крепкую грудь, острый взгляд куда-то вдаль. И еще ветер, предатель, локоны седые развевает. И когда он только успел бороду заплести? И даже лоскут не пожалел, небережливо, однако. Из этого кусочка можно было силки сделать, или кровь остановить. Ну или мне волосы заплести. Надо одолжить семейники.

Но тут старик перестал проказничать и серьезно сказал Глуму:

— Так-с, для начала, забудь свое имя. Откликайся только на Самди, а то вдруг народ шо заподозрит… — Задумчиво потеребив бороду, он продолжил: — И хоть Личем зовешься, но слаб ты. Магом сильным, как мне помнится, ты не был, из живых пред воплощением силы море не набрал, да и армии трупов у тебя нету? Нету, значится, и тебе пахати придется, ведь даже зомби посильнее тебя будет.

Закончив пугать нашего лысого товарища, Митрофан уверенно зашагал в сторону виднеющихся домиков. Черт, кажется наш мертвый друг немного знаменитее, чем мне бы хотелось. Это очень плохо. И имя его знают, значит если у него есть враги, то у нас появились проблемы. Хотя, судя по тому, как старик рассказывал про зомби, все, кто его не любил, пропали в веках. А старый пень просто осторожничает. За что ему почет и уважение. Человек с паранойей — живой человек.

— Может, ну его? — тихо спросил я себя. Эх, нет, привык уже к этому седому гаду. Да и рельефность старого дядьки очень внушала, плюс знания, так что нет. Я у этого гада в печенках засяду... Так, что-то не так. Давно не делал глупостей, тараканы бунтуют. Надо исправлять.

— Самди, не тормози! — прокричал я на бегу, стараясь не навернуться, ибо тропинка, по которой пошел старик, имела легкий наклон и большое количество камней, а в теле, по ощущениям, немного изменился центр тяжести, что очень сильно мешало.

"

* * *

!"—вырвалось у меня после переката.

Все-таки споткнулся. Но ничего, старик вот, под тяжестью своей крутости, не успел отреагировать на влетевшего в его спину меня, тем самым обеспечив своему лицу незабываемую встречу со спокойно себе лежащим булыжником. А вот нефиг меня с зомби сводить, да имя выпрашивать. Я на такое ответить не могу, в отличие от камешка, который может чего и расскажет, старик ведь с ихним племенем болтать умел, вроде, так пусть за слова отвечает. Фух, членистоногие в голове успокоились, так что можно спокойно продолжить путь.

— Щуууукаааа! — раздалось злобное шипение позади меня. Кажется, спокойно не получиться, надо драпать.

Далеко я убежать не успел, по причине простой, как камень. Да в затылок. Да на полном скаку. В общем, сознание в моей голове не удержалось. Совсем.