Битва за огонь

— Долго плыть? — спросил я у перевозчика.

— Это зависит от твоего желания. — Ответил он. — Сильно ли ты хочешь попасть туда.

Может быть, все-таки выйти из игры, пока не поздно? Жутко...

Хотя, на самом-то деле, что может случиться? Это всего лишь игра, развлечение. А от теплой и уютной комнаты, в которой я живу, отделяет только нажатие клавиши логаута.

Решено. Иду до конца.

— Решился? — спросил Харон, проследив изменения в моем выражении лица. — Ну и хорошо. Ты хоть что-нибудь знаешь о месте, куда плывешь?

— Ну... Там черти. И грешников пытают. — Неуверенно промямлил я. А что, если, на самом деле, мои довольно скудные познания ограничивались только этим?

— Там действительно черти. — Согласился он. — Но давай я хотя бы немного расскажу тебе о его структуре. Понятия не имею, зачем живому туда спускаться... Ну, да ладно.

Если бы я сам знал. Если бы хоть кто-нибудь знал.

— Собственно, ад можно разделить на три большие части. В первой, она же внешняя, содержатся грешники, совершившие материальные грехи, как то: сладострастие, жадность или лень. Наказания там суровые, но не такие, как в глубине. — Начал Харон рассказывать мне Вергилиевское видение ада. — Средняя часть же содержит души насильников и убийц. Там наказания намного жестче. Ну и самая глубокая — в ней находятся души обманщиков и предателей. К ним уже никакого снисхождения.

— Ты спускался туда? — спросил я у него.

— Нет. — Покачал перевозчик головой. — Мне нет нужды в этом. А в итоге ад разделен на девять кругов.

Прямо как в "Божественной комедии" Данте.

— И где я могу встретиться с тамошним самым главным и большим гадом? — задал я вопрос, интересующий меня больше всего.

— Ну, с ним встретиться будет проблематично. Он по-прежнему вморожен в ледяное озеро, в самом центре Вселенной. На девятом круге.

Тем временем корабль продолжал плыть, мачты едва слышно скрипели под напором ветра, а весла шлепали по воде. Берег, от которого мы отплыли, был прекрасно виден: над озером пыли не было. А вот противоположный все так же оставался скрыт от наших взоров клубами черного дыма. По крайней мере, от моего взора.

— Хотя, я понятия не имею, зачем тебе нужно встретиться с Люцифером. Если ты об эпидемии чумы, то это целиком и полностью дело создателей этого мира. Ну, а если ты о том, что произошло с самим миром...

Старик замолчал, тут же помрачнев, и принялся с притворным вниманием вглядываться в горизонт.

— Что случилось с миром? — спросил я.

О чем он говорит? О внешнем мире, в котором я живу, или о "Битве за огонь"? Хотя, если уж быть честным, то в последние две недели я провожу в "Битве" гораздо больше времени, чем вне нее. По-моему, я скоро просто врасту в вирткапсулу, стану с ней единым организмом, как люди, изображенные на камне палубы, стали единым организмом с кораблем.

— С миром? С миром всегда что-то случается. И на все воля Божья. — Туманно ответил перевозчик.

— Может, ты все-таки объяснишь? — снова спросил я.

— Нечего объяснять. Да и не умелец я в этих делах. Скорее всего, там тебе объяснят намного лучше и правильнее.

— Там это где?

Харон молча указал пальцем в направлении, в котором двигался корабль. Клубы черного дыма рассеялись, и взгляду открылась идеально ровная поверхность от горизонта до горизонта усыпанная песком. Казалось, что я могу разглядеть игру солнца в любой грани каждой песчинки, лежащей на это огромном пляжу, на берегу озера из лавы.

— Хорошо видишь, да? — усмехнулся Харон. — Привыкай.

— А в чем дело? — на всякий случай спросил я.

— А в том, что ты больше не в том искусственном мирке. Это Лимб. Он же первый круг ада.

Несмотря на его утверждения, игровой интерфейс не исчез: я пробежался взглядом по кнопкам меню персонажа, инвентаря, поочередно нажимая их. Логаут пробовать, правда, не стал: никакой привязки же нет, а отправляться обратно в Булгар после всего проделанного пути...

— Ты сможешь отвести меня обратно? — задал я вопрос.

— Харон никого не отвозит обратно. Это путь в один конец. Для всех. — Я даже не понял, он ли это сказал или чей-то голос объяснил мне это с небес.

Корабль медленно подплыл к берегу, цепь якоря, грохоча звеньями, ушла вниз.

— Добро пожаловать в ад. — Мрачно усмехнулся Харон.

* * *

Спустившись на песок Лимба, я двинулся по этой кажущейся бесконечной равнине. Тяжелые ботинки защитного костюма ничуть не вязли в песке, обернулся: и следов не оставалось. Идешь как по гладкому бетону одного из Полисов.

Подняв руку, я стащил с лица защитную маску и, бережно свернув, спрятал в один из бесчисленных карманов костюма. Вдохнул воздух полной грудью: ненастоящий. Похож на настоящий, но отличается. Уж слишком он безвкусный.

Лимб был полон людей, и каждого из них занимала своя проблема. Или проблемы.

Они бродили вокруг меня, молча, переживая каждый о своем.

Ближайшим ко мне был парень в черной кожаной куртке и джинсах, по-дурацки постриженный: по бокам и сзади ничего нет, а на макушке копна черных волос. Он стоял, схватившись за голову и раскачиваясь из стороны в сторону. Через секунду, рухнул на землю, уткнувшись в нее лицом, и принялся посыпать голову пеплом, то ли пытаясь зарыться в нее, то ли отмаливая какие-то грехи.

Я медленно двинулся к нему, решившись, наконец, отвлечь его от такого важного занятия. Только как? Мужчина засыпал себя песком уже по макушку и продолжал делать это.

Я вежливо кашлянул, и парень остановился.

— Не подскажешь дорогу дальше? — Спросил было я. — Ну, в смысле, на второй круг там, и дальше.

Узник Лимба поднял на меня мутный от слез взгляд, осмотрел меня с ног до головы и снова упал вниз.

— Тебе на восьмой. — Глухо прозвучал ответ.

Я наклонился и подобрал немного песка. Медленно перетер сухие комочки между пальцами, неизвестно откуда налетевший ветер подхватил маленькие песчинки и понес куда-то прочь. Осмотрел ладонь: еще немного песчинок, зацепившихся острыми гранями за кожу.

Непонятно что заставило меня поднять руку и облизать ладонь, песок попал в рот, и необычайная горечь разнеслась от него по рту: как будто чистой хины попробовал...

Ну а меня кто проводит? Где мой гид по этому месту? Кто вообще здесь встречает умершие души? Или это только для них, а живым нельзя?

— Воронка. — Ответил он, наконец, снова вынырнув из песка. — Вон за тем холмом воронка. Она спускается глубоко, думаю восьмой там.

— А с чего ты взял, что мне на восьмой?

— Там истязают предателей. — Был ответ.

Предателей? Кого я предал за свою жизнь?

В принципе... Странно, но когда хочешь вспомнить свои не самые лучшие поступки, они теряются среди хороших... Каким бы человек испорченным не был, хороших поступков он всегда совершил больше. Вопрос только в том, насколько тяжелы плохие поступки и смог ли он искупить вину.

— Есть варианты миновать это?

— Парень, отвали от меня уже. — Чуть ли не взмолился он, продолжая засыпать свою голову песком. — Ты и так в аду, как и я. Этого тебе мало что ли?

Сплюнув на песок, я двинулся вперед. Ноги стали вязнуть в песке, а горечь во рту ощущалась все сильнее и сильнее, но что-то заставило меня развернуться и спросить:

— А ты-то за что здесь? — прозвучало это так, как будто заключенные в тюрьме разговаривают.

— В Бога не верил. — Ответил он, из широко распахнутых глаз снова брызнули слезы. — Нас тут миллионы. Жили нормально, но в Бога не верили.

Еще раз сплюнув, я широкими шагами пошел в гору. Высокие ботинки не загребали песка, зато он попадал внутрь через шнуровку. Странно, ведь только что все было нормально...

— Ты в аду, парень. Никто не обещал, что будет легко. — Раздался в голове голос старого перевозчика. — Более того, даже сам Отец Лжи не мог бы произнести такую нелепую вещь.

Никаких тропинок, никаких знаков, что двигаться нужно именно туда. Я просто шел вперед, широкими шагами меряю площадь Лимба, считая их в голове и качая головой в такт биению сердца, громко отдающемуся в голове.

Безвкусный воздух Лимба сменился горьким запахом серы и нечистот. Значит, я двигаюсь в нужном направлении. Я шел дальше, и с каждым моим шагом запах становился все сильнее и сильнее, заставляя задыхаться.

Вспомнив о маске, я снова натянул ее на лицо. Стало немногим легче, но все же недостаточно.

Сделав еще десять шагов, я неожиданно для себя вывалился на ровную брусчатку. Тут же плюхнувшись на задницу, принялся стаскивать с себя ботинки: когда в них песок, это вообще одно из самых мерзких ощущений.

Кое-как отряхнув ботинки, я встал и столкнулся лицом к лицу с человеком в тоге. Голубоглазый блондин с пышной бородой смотрел на меня, грязного, одетого в броню и уже, если честно, начавшего вонять.

Вонять. В компьютерной игре. Из-за того, что я ношу броню.

Хотя, в принципе, трупы тоже воняли... Ладно, это не мое дело.

Он что-то сказал на незнакомом мне поющем наречии, но видимо, выражение моего лица было в этот момент настолько глупым, что заставило его повторить все на латыни. На латыни я вообще одно выражение знаю, и думаю, что высказывать свои познания в ней ему будет очень неосмотрительно...

Латинский язык — не хвост собачий.

— Добрый день. — С горем пополам пытаюсь объясниться на английском. Рычащий восточноевропейский акцент только усилился от волнения.

Грек, как я уже окрестил про себя незнакомца, поморщился и спросил на русском.

— Что привело живую душу сюда?

Если бы я знал ответ. Красивая внешность "грека" располагала к себе, и ответить ему так же, как мрачному и грязному Харону, я не мог.

— Мне нужно поговорить с Люцифером. — Ответил я первое, что мне пришло в голову.

— С Люцифером? — переспросил он. — Ну, я не уверен, что получится... Он все-таки находится на девятом круге. А тебе...

Он смерил меня взглядом, точно таким же, как тот парень в кожанке несколько минут назад. Или часов. Правда, прищуренный взгляд этих голубых глаз было выдержать намного сложнее.

— О! — его лицо просияло. — Все ясно! Значит, тебе как раз на девятый круг!

— И что же я такого натворил?

— Ты у нас предатель и обманщик! — "грек" восторженно хлопнул в ладоши и продолжил. — Мало того, ты еще и бросил людей, когда мог их вывести из-под удара!

— Но ведь это же всего лишь игра. — Смущенно пробормотал я. — На самом деле, можно было просто бросить форт на разграбление неандертальцам и сбежать вместе с группой того памятного поляка.

— Испугался и не додумался. — Кивнул мой собеседник. — Знаю, знаю. Абсолютно все знаю. Ладно. Пойдем вниз.

— На лифте поедем?— спросил я.

— На тебе. — Голос его стал одновременно ниже и громче, рост медленно уменьшился, голубая радужка покраснела, а в превратившихся в кривые лапы руках зазвенела цепь.

— Хрен вам. — Хрипло пролаял я, превратившись в зверя, и через секунду бросившись вперед, собираясь вцепиться ему в шею и разорвать артерии. Прямая как лом, и в большинстве случаев беспроигрышная тактика.

Он исчез за секунду до того, как мои зубы сомкнулись. Обидный пинок сзади, и я упал на землю, глотнув дорожной пыли.

— Плохая собачка. — Раздался сзади голос и демонический хохот. — Плохая. Но до зверя не доросла.

Один из кандалов сомкнулся на моей передней лапе, но я изо всех сил полоснул его второй. Когти встретили сопротивление, кровь брызнула во все стороны и демон, в которого превратился "грек", отшатнулся.

А где игровые сообщения? Куда они вообще пропали? В чем дело?

Неужели действительно что-то произошло, и я теперь в настоящем аду?

Времени думать не было, и я, взмахнув лапой, к которой была прикована цепь, изо всех сил саданул ей по боку демона. Раздался практически жалобный визг, я снова бросился вперед, заработав при этом удар по спине той же самой цепью, и завалил существо на землю.

Кровь, покрывавшая его, была абсолютно черной, раны от моих когтей уже успели зарубцеваться. Я наклонился к нему, сомкнул челюсти, и снова попал впросак. Но на этот раз демон исчез окончательно, оставив после себя только цепь и немного черной крови на земле. Изо всех сил рванув цепь, я сорвал ее с лапы. Снова свободен.

Наклонившись, слизнул кровь с камней. Системного сообщения не появилось, но мышцы налились непонятной силой, что-то заставило меня выгнуться вверх и издать громкий вой.

Сердце забилось сильнее, причем явно не в положенном ему месте, глаза заволокло классной пеленой, а в голове словно распрямилась пружина.

И лопнула, зазвенев и оставив после себя только ощущение полной свободы.

Демоническая кровь — это, мать ее, самый настоящий наркотик!

Зрение стало намного острее, а я — наоборот намного тупее, как бы парадоксально это бы ни звучало. С глухим рычанием я бросился вперед, перепрыгивая через целые метры грунтовой дороги. Запах серы, только что заставлявший глаза слезиться, больше не воспринимался. Абсолютно. Никак.

Буквально через пару минут я оказался на самом краю гигантской воронки. Она была больше, чем любое здание, которое я видел в своей жизни, а каждый ее ярус очень широким. И это с высоты метров тридцати: именно столько было отсюда до первого яруса.

Воронка идеально круглой формы: внезапно обострившимся зрением я видел это достаточно ясно.

Вниз вела лестница. Снова упав на четвереньки, я пополз по ней, достаточно быстро, но аккуратно перебирая лапами, стараясь не сорваться вниз.

Первым, что я увидел, был радужный флаг: поникший и обгоревший, но все же реявший над одним из немногих зданий второго круга ада.

Раньше и в Питере частенько можно было увидеть такие, и, несмотря на все мои либеральные взгляды, педики казались мне мерзкими. Суть даже не в мерзости их отношений, а в том, как они выпячивали это напоказ. Правда, обычно в итоге "спонтанно" собравшиеся националисты разгоняли такие парады. И это, пожалуй, один из немногих вопросов, в котором я был с ними согласен.

Неужели на втором круге ада собрались гомосексуалисты? Не, таких даже рвать смысла нет.

Хотя, если вспомнить изучение Библии на уровне школьной программы, то есть Содом и Гоморра. Были, если выразиться точнее.

Господь ненавидел педиков.

Внезапно поднявшийся ветер ударил меня по морде поднявшейся пылью, заставив заскулить и попытаться спрятаться. Самым удобным укрытием и было здание, я прижался к стене и принялся ждать.

Ветер тем временем становился сильнее, перерастая в самый настоящий ураган.

Выглянув из-за угла, я увидел, что пыль поднималась все сильнее и выше, образовывая черную воронку смерча. Низкое завывание ветра заставило шерсть, внезапно проросшую на моей спине, вздыбиться.

Грянул гром и с серого неба второго круга полился дождь, буквально через пару секунд превратившийся в ливень. Практически ровное каменное плато буквально за несколько секунд было покрыто огромными лужами.

Пробегая мимо одной из них, я смог углядеть свое отражение: плечи и спина действительно поросли шерстью, морда вытянулась, изменяя строение черепа, а глаза окрасились в желтый цвет.