Земли Меча и Магии: Некромант

Чернокнижник, умываясь кровью активированного навыка сокращения отката магии, накладывал на себя одно за другим усиливающие заклятья, вжимаясь в черную чешую крылатого создания. Чувствуя каждой клеточкой кожи ярость дракона, взбешенного страданиями своих братьев, игрок с трудом удерживался за костяные наросты. Потянув из ножен сияющий меч, он привстал в импровизированном седле, ища взглядом осточертевшего противника. Тело окутало удушающим жаром смерти, и в следующую секунду один из охранных амулетов разлетелся на куски, спасая своего владельца от простого, но необычайно мощного перста смерти. Заклятье боевой некромантии, предназначенное для мгновенного убийства слабых существ, нитью связало игрока с хозяином мертвых, оставив в воздухе дымную дорожку вывернутого наизнанку пространства.

Меч, словно вспыхнувший от случайной искры, вырвавшейся из драконьей пасти, обрушил на приближающуюся башню потоки багрового пламени. Голодный огонь слизнул завесы праха, поспешно выставленные личами, и всепожирающей массой залил площадку. Жадная стихия бушевала, обгладывая рассыпающиеся кости нежити, а в центре этого безумия, спокойно стоял человек в черных одеждах. Ураганные порывы воздуха и дождя надежно отсекали заклятье инферно от человеческой плоти. Вскинув посох, некромант направил его на приближающегося дракона.

Потоки огня поблекли, всасываясь в окружающую заклинателя защитную пентаграмму, а в следующую секунду на чернокнижника повеяло бездной смерти. Время застыло, покорное высшей магии смерти, а в ушах игрока звенело набатом собственное сердце. Словно нити паука, незримые липкие струны оплели огромное тело дракона, и гигант, взвыв от раздирающей всё тело боли, неуклюже рухнул на башенную площадку. Сбросив наездника, монстр бился в судорогах, с трудом пережив заклинание, которое смогло преодолеть природное сопротивление к магии огромного создания.

Черные тени его призрачных собратьев вгрызались в пытающееся сопротивляться тело, выпивая жизненные силы. Чешуя создания серела, отваливаясь иссохшими пластинками и обнажая дряблеющую кожу.

Чернокнижник, чудом не разбившийся при падении, подобрал мерцающий клинок и полоснул им по оплетшей шею дракона тени. Призрачная тварь взмыла мутным маревом, спасаясь от опасной даже для духов стали. Игрок, чувствуя, как рассыпался прахом очередной защитный амулет, заглянул в поблекшие глаза друга, прокричал:

— Аид, держись!

Голос хозяина заставил дракона приподнять голову, пересиливая одолевающую его слабость от заклинания и атак призраков. В груди монстра заклокотало и чернокнижника обдало потоком пламени.

— Ого, никогда не думал, что драконье пламя можно использовать как катализатор для Воплощения в Огне! — Некромант смотрел на корчащегося в багровом пламене противника, оперевшись на сверкающий алмазной крошкой посох. — Баф на скорость и ловкость, бонус урон от горения, иммунитет к огню, аналог жажды крови с повышением атаки в ущерб защиты, и живешь пока пламя питается твоим собственным телом. Здорово, но смысл использовать магию материи против немертвых и противника со специализацией в противоположной стихии?

Водяной хлыст впился в трансформирующееся тело чернокнижника, сбивая с ног и корежа раскаленные пластины доспехов. Стянутая в тугую нить стихия сбила разгорающееся пламя. Удерживая магический бич, некромант вскинул посох, посылая вперед серую волну пепла. Облепив дымящееся тело противника и истлевшие останки личей, прах засиял зеленью, восстанавливая тела немертвых и корежа живых. Дракон лежал на краю площадки, судорожно вздрагивая и не приходя в сознание. Повинуясь жесту хозяина некрополя, призрачные существа отпрянули от едва живой туши.

— Какого?..

Хлыст лопнул клубами раскаленного пара, а отслаивающиеся пласты праха, облепившие тело чернокнижника, обнажали кипящую магму разъяренной стихии. С вновь вспыхнувшего меча прокатилось кольцо пламени, разбивая так и не сумевшие восстановиться тела немертвых. Некромант, укрывшись за стеной льда, в последний момент сумел отклониться, когда раскаленный клинок пронзил стихийную защиту.

Следующий взмах полыхающего меча настиг мага, не успевшего отреагировать на стремительные движения чернокнижника, но тело некроманта истончилось, пропуская оружие сквозь призрачную плоть. В спину чернокнижника, пролетевшего мимо цели, вонзилось навершие посоха, отбрасывая противника взрывом стрелы праха.

Удивленно схватившись за тлеющую мантию, под которой угадывался медленно разрастающийся ожог, хозяин некрополиса скривился от боли.

— Твою ж мать... — Прошептал некромант, глядя как набросившийся на противника призрачный дракон превращается в полыхающие ошметки теней. — Это же просто пламя?! Как ты меня достал?

Повинуясь воле хозяина, один из призраков окутал раненого человека черным облаком, становясь не материальным воплощением доспехов. Следующий удар раскаленного клинка, слизнувшего часть духовной защиты, некромант принял на зачарованное древко посоха. Ледяные шипы, брызнувшие из алмазной крошки, откинули полыхающее тело, но и хозяин некрополиса отступил, спасаясь от стены ревущего пламени.

Пытаясь разглядеть хоть что-то за бушующей стихией, некромант поднял настоящий вихрь, рассекая огонь воздушными потоками. Чернокнижник, попавший под шквальный ветер, вонзил меч в каменную кладку, пытаясь удержаться на оплавленных плитах башенной площадки. Непрекращающийся порывы раздували пламя, превращая одинокую башню в гигантский полыхающий факел.

Через минуту, когда пожар начал угасать, все прекратилось. Истощенный чернокнижник, израсходовавший всю энергию, рухнул без сознания на оплавленные плиты обугленным, но все еще живым куском плоти.

*...почему ты не дал мне сразиться с драконьим лордом?!...*

Раздавшийся в голове некроманта рык был полон едва сдерживаемой ярости.

— Потому что это был драконий огонь, мой друг. — Проговорил человек, тяжело опираясь на посох. — Я слишком поздно понял, что чернокнижнику удалось совместить магию огня и истинное драконье пламя, на редкость действенное оружие против таких как мы. Проще переждать этот пожар, чем пытаться его затушить. Он не только испепелил бессмертных личей, но ранил меня... в бесплотном состоянии. Но не волнуйся, впереди еще долгая ночь.

*...хорошо брат, но следующий бой мой, а теперь поспешим в храм душ. Я чувствую, что страж ждет нас...*

* * *

Размеренный стук посоха о каменную кладку капитолия рождал причудливое эхо. Многочисленные духи и призраки, взволнованно кружащиеся под утопающим во тьме сводом, наполняли пространство тихими обрывками потусторонних голосов. Рослый воин в серых костяных доспехах бесшумно поднялся с мраморной плиты алтаря. Застывшая рядом жрица, красивая и лучащаяся жизнью девушка в свободных одеждах, что в неверных бликах свечей казались сотканными из тумана, тепло улыбнулась гостю. Выйдя из ритуального кольца, образованного держащимися за руки статуями, служители храма приветствовали вошедшего человека.

— Пророк, ты все же решился... — Тихий голос хранителя печатей Смерти прошелестел из-за украшенного искусной резьбой глухого шлема. — Я все больше сожалею о том, что ты не выбрал стезю монаха.

— Ты упорно продолжаешь звать меня "пророком", хотя прекрасно знаешь, что меня интересует лишь изучение твоей покровительницы и её супруга, а не следование их догмам и учениям. — Игрок замер у ступеней к алтарю, прислушиваясь к отдаленным звукам битвы. — Наши интересы лишь временно совпадают.

— Ты волен верить во что пожелаешь, неумирающий. Госпожа всегда чтила в своих последователях искренность, в том числе и к самому себе. — Остановившись напротив игрока, жрица вглядывалась во тьму капитолия. — Жнецу Забвения незачем скрываться в чертогах ордена Вечной Улыбки, ведь мы всегда рады брату.

Слова девушки словно рассеяли наваждение и из тьмы выступил высокий человекоподобный силуэт, облаченный в длинную темно-синюю робу. На месте черного провала лица, сокрытого свободным капюшоном, полыхали изумрудным пламенем глаза.

— Страж. — Легкий, едва уловимый кивок и бесстрастный голос обозначили приветствие и взгляд гостя впился в рассматривающего его игрока. — Я проверил все макросы и тригерные зоны. Заклинание стабильно и прекрасно вплетается в структуру Земель. Апостолы просмотрели стримы, сорвавшийся, и готовы использовать твои... — Бросив короткий взгляд на невозмутимого стража некрополя и улыбающуюся жрицу, жнец продолжил. — Твои записи в обмен на разрешение использовать заклинание. Но ты действуешь только на свой страх и риск. Мы не знаем, выпустит ли призванная сущность твой аватар из преобразующегося мира, как и то, как она отреагирует на появление светлого апостола, что выведет тебя из эпицентра...

— Госпожа знает о договоре между смотрителями мироздания и Пророком. — От шелестящего голоса стража, внезапно прервавшего разговор, жнец дернулся и едва ли не зашипел в раздражении. — Архангел, благословением Госпожи, будет допущен в капитолий и сможет забрать неумирающего. Перед тем, как он исполнит свое предназначение, ему еще предстоит долгий путь на встречу с отцом.

Жнец настороженно посмотрел на служителя Вечной Улыбки и коротко бросил:

— Приступайте.

Стоило силуэту гостя растаять в воздухе, как девушка обратилась к игроку:

— Ступай, Пророк, тебя ждет сражение. — Отвернувшись от человека, она забрала у стража меч и вонзил в полыхнувший алтарь, высвобождая всю накопленную энергию. — А мы начнем приготовления к ритуалу...

* * *

Неделя 1, день 7

6:19

Раннее утро застало нас за подготовкой к предстоящей битве. Небо, видимо пресытившись ночными пожарами и пытаясь скрыть гарь и разбросанные в долине после неудачного штурма трупы, обрушило на наши головы хлопья снега. Зима уверенным шагом вступала в этот мир, придя на смену осени, и сейчас в горах это ощущалось особенно сильно. Я всегда любил снег и холод, что дарили покой душе и успокаивали демонов, что, кажется, поселились в моей голове.

Наверное, поэтому я и выбрал этот замок. Холод, тишина, покой. Что может быть прекрасней, чем посмертное забвение?

Вот только теперь Некрополис никак не соответствовал своему предназначению. Стены его были покрыты гарью и зияли дырами, словно щербатая улыбка столетнего старца. Груды битого камня и дым от множества пожаров в обрамлении хлопьев снега, сыплющихся с прохудившихся небес.

На моих глазах очередной камень, пущенный из требушета, попал в уже развороченное основание надвратной башни. Укутавшись клубами пыли и крошевом каменной кладки, защитное сооружение рухнуло в ров, открывая путь в сердце цитадели. Секунду спустя до меня долетел грохот обвалившейся конструкции, да радостные крики осаждавшей замок армии.

Перекрывая всю эту мешанину звуков, над горным ущельем раздался протяжный стон трубы, ощетинившаяся знаменами и стягами толпа выстроилась в боевые порядки и двинулась на штурм замка. Я отвернулся от разыгрываемого спектакля и направился к ожидающим своего часа пентаграммам. Хватит отсиживаться в стороне, пора и нам принять участие в этой захватывающей дух постановке.

Проведя тыльной стороной ладони по лицу, я облегченно вздохнул. Ну вот и кровь почти остановилась, прошла головная боль, а жизненная сила перестала утекать сквозь пальцы хоть и тонким, но ощутимо раздражающим ручейком.

— Виктория, принимай командование. Первый залп через десять секунд после окончания ритуала. Гарм, на тебе уничтожение прорвавшихся воинов карательного отряда. — Я повернулся к связанным пленникам, что ворочались в ногах у моего Хелге. — Материал готов?

Это была самая важная и самая опасная часть нашего плана, ведь любая ошибка могла привести к его полному краху. Изначально предполагалось, что Виктория, пользуясь своими знаниями в магии иллюзии и вампирским очарованием ночи, будет раз за разом проникать за линию караулов и приводить очередную жертву, но удача улыбнулась нам и буквально перед самым рассветом мои ученики смогли захватить неосторожных солдат патруля, отошедших слишком далеко от лагеря.

Пока они были заняты поисками необходимых для проведения ритуала людей, я готовил небольшие круги силы, приказав Гарму заполнять их прихваченными с собою трупами крыс. Ровно пять десятков тушек, а значит нужно десять пентаграмм и по одному человеку на проведение ритуала. Баллисты, установленные на возвышении, сейчас были повернуты не к стенам осажденного Некрополиса, а к дороге, что вела к нашему возвышению. После первого же ритуала церковники почувствуют выброс энергии Войп'а, но, не сумев отличить его от простой некромантии, решат, что личу удалось выбраться из замка и теперь он поднимает новых мертвых в надежде переломить исход битвы или хотя бы продержаться до начала следующей недели.

Мы решили не разочаровывать войска святого ордена и начать обстрел их рядов силами все увеличивающегося отряда мертвых, хорошо, что доставшихся нам при захвате обоза арбалетов и боеприпасов хватило бы на вооружение довольно-таки многочисленной армии, не то что небольшого отряда. Пусть дробят свои войска, раз за разом высылая карательные отряды на подавления небольшой, но отчего-то удачно отбивающей все нападения группы свежеподнятых мертвецов. Они ведь и не знают, что их караван разграблен, воины встали в ряды немертвых, а пожаловавшая сотня скелетов прекрасно вооружена и находиться под командованием героев. Да и про приготовленные к уничтожению церковников баллисты святым братьям лучше пока не знать. Пусть прорвутся в замок и хорошенько увязнут в бесстрашных и неутомимых рядах мертвых.

Вот тогда мы выступим и ударим в самую опасную часть ордена, уничтожая священников и прелатов. Я уже видел, что стало с личами, затеявшими какой-то ритуал с использованием кристалла сторожевой башни. В небе, в лучах рассветного солнца проступили алые очертания прекрасных врат. Сначала я подумал, что это лучи восходящего солнца окрашивают кровью лазурные плетения Портала Славы, но створы небесной цитадели открылись и моему взору предстал полыхающий Серафим. Шесть огромных, объятых пламенем крыльев мерно вздымались, удерживая в алом небе одного из телохранителей светлого бога.

Внимание, Вы находитесь под воздействием Ауры Веры. Все создания, противные свету, получают дополнительный магический урон. Фанатики света наносят дополнительный критический урон освященным оружием и белой магией.

Серафим парил в небе далеко от меня, но я мог разглядеть каждую черточку его божественно прекрасного тела. В отличии от архангелов, что являлись в образе белоснежных закованных в сталь суровых и могучих воинов, сжимающих в одной руке сияющий щит, а в другой полыхающий меч, серафим был худ, высок и утончен. Длинные желтые волосы, по которым пробегали золотые искры, высокий открытый лоб и художественный аристократический профиль. Вместо стали доспехов на нем была простая грубая ряса, собранная на поясе простой бечевкой и легкие сандалии. В тонких, длинных пальцах, что больше подошли бы музыканту, он сжимал невозможно длинное эфемерное золотое копье. Я чувствовал, что его скорбный лик и пылающие небесным огнем глаза вселяли страх даже в бездушных скелетов.