"Ковчег 5.0. Дело семьи"

Уже через час стало понятно, что волчонок все предсказал верно. Облака по мере приближения к нам сначала превратились в серо-белую густую массу, а после налились нехорошим темно-синим цветом, в котором были видны белые спиралеобразные сполохи.

— Ох, не нравится мне это дело — бормотал Герман, тяжело дыша — мы двигались уже не размеренным шагом, а почти бегом, спеша до начала грозы (а может и бури, об этом говорили шквалистые порывы ветра, такие сильные, что они чуть ли не сбивали нас с ног), добраться до леса.

Мне это тоже не нравилось, я даже пару раз ругнулся в душе на себя самого. Вот, подумал о том, что дождя нет — получи результат. Даже с процентами. Сглазил, так твою растак.

Когда мы вбежали в лес, все вокруг уже стало мрачно-темным. Огромных размеров туча закрыла синеву неба и поглотила солнце, над нами раздавался мрачный мерный рокот, и мне эти звуки напоминали дальнюю канонаду. волчата, те, которые были отправлены в головной дозор и пришли в лес раньше нас, чуть ли не с открытыми ртами смотрели на эту природную вакханалию. Оно и понятно — они не выступали участниками картины 'Дети, бегущие от грозы', чего не посмотреть?

— Можете поднять меня на смех, можете говорить что угодно, но нам надо срочно искать убежище — громко, чтобы заглушить скрип качающихся деревьев, прокричал Герман — Я не знаю почему, но оставаться просто под открытым небом не стоит. Интуиция, понимаете?

— Да это все понимают — ответил ему Наемник — Сват, где бункер?

Чего спрашивать? Я и так вертел головой, пытаясь вспомнить, в какой он стороне. Понятное дело, что мы вошли в лес не там, где когда-то из него выходили, а ориентиров особых тут не было. Деревья да кусты... Кусты. Точно-точно.

— Насть — окликнул я девушку — Это не тут мы ягоды собирали?

— Здесь — откликнулась девушка, которая с непривычным для нее испугом смотрела на мрачную картину грядущего ненастья — Сват, там лицо.

И она вытянула руку вперед, показывая на равнину, с которой мы только что пришли.

— Какое лицо? — не понял я и глянул в том направлении, куда она указывала.

Забавно. Тучи, наслаиваясь друг на друга и впрямь создали нечто похожее на гигантских размеров человеческое лицо, с очень недовольной гримасой на нем.

— Девочка моя, тучи еще и не такое могут сделать — я потрепал Настю по плечу, отметив, что она дрожит, должно быть от холода — Атмосферное явление, смешение фронтов.

— Хорошо, коли так — негромко сказал Герман, очень пристально глядящий на это дело. Он это сказал негромко, даже тихо, но я его услышал.

— Бегом, бегом — только мистики мне и не хватало. Этой дряни только дай появиться — она как ржавчина всю группу разъест, промутирует в страшную байку и потом будет по крепости ползать. Тучи это. Тучи. И все.

Ветер гнул деревья с такой мощью, что иногда я боялся, что они вот-вот сломаются и завалятся на нас, потому, когда, наконец, появился приметный холм, в котором был бункер, у меня возникло ощущение, что я попал домой.

— Вот он — толкнул я в плечо Наемника, кричать уже почти не имело смысла — треск, свист и постоянный грохот грома оглушали нас.

Тот понятливо кивнул раз, и потом еще раз, когда я жестом показал ему, что надо огибать холм, что вход с той стороны и делать это как можно быстрее.

Здесь явно так никто и не побывал, все осталось так же, как и было. Яма, вода, черный провал входа.

— Дрова — почти в ухо крикнул я Наемнику, и прихватил крепкую лесину, которую, по-моему, сам когда-то сюда и принес.

И снова он меня понял, подхватив трухлявое бревно. волчата, глядя на него, тоже кинулись к ближайшим деревьям.

— Вниз, вниз — заорал я и столкнул Германа в яму, следом за ним скатились Настя и Милена.

Оглушительные раскаты грома громыхали прямо над нами, как огромные барабаны, возникало ощущение, что они отбивают некий варварский ритм.

— Shit! — на грани слуха до меня донесся вопль Наемника — он смотрел в сторону равнины, которая была видна сквозь деревья. До нее было не так уж и близко, метров пятьсот, но лес был редкий, а потому и видимость неплохая, даже несмотря на сгустившиеся сумерки.

Я подбежал к нему и чуть не открыл рот.

Лицо в небесах никуда не делось. Оно все также кривило рот в недоброй усмешке, но теперь к ней добавилось еще кое-что.

Из огромных клочьев туч, которые были похожи на глаза, срывались вниз и вертикально падали на землю огромные белые молнии. Они буквально втыкались в землю, буровя ее, одна за одной.

И там, где это случалось, куда била очередная молния, вздымались вверх огромные клубы пыли, земли, камней.

— Вниз! — пихнул я в плечо Наемника — Вниз!

Я не знаю, что это, скорее всего — просто атмосферное явление. Но проверять я это не стану, ни к чему это. Есть убежище — вот в нем эту хрень и пересидим. А там — видно будет.

Мы были последними, кто нырнул в сырой провал входа.

И как только мы это сделали, за нами что-то гулко громыхнуло.

— Вовремя мы — неожиданно спокойно сказал Герман — Через пару минут тут будет эпицентр этого... Этого явления.

— Пусть его — хмыкнул я — Тут, как я и говорил — тепло и сухо. Народ, у кого есть фонари — пожужжите-ка, дайте света. И вот еще что — давайте сразу устроим перекличку, пока от входа далеко не ушли. А то неровен час, кто потерялся, а мы и не заметили?

Глава третья

Хвала небесам — все оказались в наличии, никто по дороге не отбился. К слову — случись такое — пришлось бы сначала идти искать потерявшегося человека, а потом, скорее всего, еще и тех, кто отправился на его поиски. Судя по звукам, за пределами бункера творилось что-то несусветное — треск ломающихся деревьев, грохот раскатов грома и рев разбушевавшейся стихии заставляли вздрагивать не только эмоциональных Милену и Фиру, но и некоторых волчат.

— Сущее безумие — Герман, ведомый двумя обычными для всех ученых (тех, кто является настоящими учеными, а не карьеристами от науки) чувствами — любопытством и бесстрашием, которое, надо полагать, являлось производным от любопытства, направился к выходу и вскоре зашлепал там по воде — Ох ты ж, мать моя!

В этот момент что-то особенно громко стукнуло прямо над головой, и Герман буквально отлетел от входа, крепко приложившись спиной об пол.

— Живой? — поинтересовался у него я, заметив, что ученый шевелится. Если честно — в самый первый миг испугался за него, но тут ведь как — если ты убит, то падать не надо. Ты просто сразу станешь ничем. Раз шебуршится — стало быть, жив.

— Не вполне — ответил тот, и со стоном сел на полу — Однако!

— Чего это было-то? — опасливо поинтересовался Арам.

— Молния — Герман потряс головой — Над нами сейчас, похоже, самый эпицентр этого безобразия. Но это ненадолго, тучи по небу движутся просто с сумасшедшей скоростью, скоро атмосферный фронт уйдет дальше.

— Н-да — я почесал затылок — Боюсь, наделала эта красота бед в крепости. За дома-то я не беспокоюсь, там такая кладка, что ее и артиллерией не сразу раскурочишь. И за людей я не слишком беспокоюсь — народ у нас умный, пуганый, под молнии доброй волей не полезет. А вот подсобные хозяйства — пасека там, виноградники — это пострадать могло. Я уж молчу о сушилках на берегу. А ведь предупреждал, ведь говорил...

— Может и обойдется — Голд вздохнул — Не забывай — этот виноград как-то в лесу рос и выживал? Или ты думаешь, что здесь до этого такого не было?

— Возможно, что и не было — вместо меня ответил Герман, окончательно оклемавшийся после полета — Не забывайте, что гипотетически до нас тут вообще ничего не было, и всё появилось только тогда, когда появились мы. И то — не все сразу. Хотя, если предположить, что это не так... Но тогда такой дремучий лес логических выкладок начинается, что в него лучше и не лезть.

Бедняга Луиджи, он так переживал, что осадков нет. Теперь они есть — но много ли ему с них радости?

А что до предположений... Их много. И у меня тоже есть свои собственные мысли на этот счет.

Тем временем грохот над головой подстих, зато появился какой-то мерный гул.

— Господи Иисусе, это еще что такое? — страдальчески сказала Милена. Она сидела на полу, обняв колени, и смотрела на меня испуганными глазами.

— Сейчас глянем — Герман, которого жизнь, похоже, ничему не учила, снова поднялся на ноги и рванул к выходу.

— Вот же неугомонный — покачал головой Голд — Как ребенок, честное слово.

— Это дождь начался — сообщил нам Герман через мгновение — Точнее — ливень. А еще точнее — я не знаю, как такое называется.

Это было интересно, и я тоже решил глянуть на то, чему даже наш всезнайка не нашел названия.

Лучше всего тому, что я увидел подходило словосочетание 'стена воды'. Мириады капель вертикально падали на землю, создавая некое подобие непроницаемой пелены. Сквозь эти струи, летящие с неба, не было видно даже того, что творилось шагах в десяти от нас.

— По крайней мере, это нормальное атмосферное явление — очень тихо сказал мне Герман — Без примесей какой-либо мистики — и это уже хорошо.

— Такие ливни длинными не бывают — со знанием дела сказал Наемник, который тоже подошел к нам — Я такое видел, в Камбодже. Вопрос только в том, что будет после — солнце вылезет на небо или этот дождь сменится другим — долгим и нудным.

— А нас тут не затопит? — Фира, как порядочная жительница Израиля, с подобными вещами сталкивалась нечасто, там за последние лет сто дожди вообще стали редкостью, и страна стала очень здорово напоминать пустыню.

— Да нет — успокоил я ее — Нет, если вот такое продолжится несколько дней, ноги мы подмочим — но не более того. Но это вариант, который очень маловероятен. Хотя прямо вот здесь, в этом помещении, мы располагаться на ночлег точно не будем, уйдем чуть вглубь бункера.

Собственно, это мы и сделали, запалив костерок в следующей за предбанником комнате.

— А тут даже уютно — заметила Настя, с интересом озираясь. Она тут уже была, но тогда мы пробежали это место спешно, подсвечивая себе путь горящими ветками. Сейчас же время у нас было.

— Не сказала бы — Милене явно было не по себе, она вообще не любила замкнутых пространств. А тут еще и кости по углам валяются, останки тех, кто некогда в этом бункере последний бой принял — Разные у нас с тобой, Настька, понятия о комфорте и уюте.

— Да кабы только о них — Настя ответила на автомате, не слишком вдумываясь в слова — А мы тут не угорим? Дым и все такое...

— Не угорим — заверил ее Джебе, который костром и занимался — Его вытянет в дверной проём, не волнуйся.

Наемник оказался прав — вскоре ливень сменился дождем, достаточно сильным, но совершенно привычным, таким, какой мы все не раз видели и на том свете.

— Надеюсь, что не окажусь пророком, и этот дождь не окажется сезонным явлением — Герман вернулся от входа, где он провел последние минут двадцать — Меньше всего мне хочется тащиться ни с чем обратно, да еще и в мокром виде.

— Почему ни с чем? — удивился я — Ну да, в этом случае в земле ты не покопаешься, это есть. Но обшарить этот бункер тебе кто помешает? Наверняка что-то здесь найдем.

Я не раз думал про это место, и всякий раз приходил к тому мнению, что мы тогда тут явно много чего просто не обнаружили. Например — посуда, та, что армейского образца. Тут сидели офицеры, а они любят есть три раза в день, или даже чаще. Опять же — оружейка. Не могло ее тут не быть. Вероятность того, что уцелели стволы — минимальная, а вот патроны... Они же в цинках, это вещь достаточно надежная, герметичная.

— Так чего ждать? — Герман оживился и достал из кармана 'жучок' — фонарик, который приводился в действие методом нажима на специальные клавиши, расположенные на его корпусе. Два десятка таких фонарей мы нашли на складе и вывезли еще в самую первую поездку, и половину от этого запаса взяли с собой в этот рейд — Пошли прямо сейчас. Ну, по желанию, конечно, кто спать не хочет.

— Не пойду — замахала руками Милена — Мне и здесь-то жутко. И еще — оставьте здесь со мной кого-нибудь, а?

— А я пойду — тут же заявила Настя — Только я тоже фонарик хочу.

— На — Наемник протянул ей искомый предмет — Я сам здесь останусь, если, конечно, других команд не последует. Не по душе мне в пыли копаться, не мое это. Опять же — смотреть надо, чтобы народ на посту не уснул, они это любят.

Он посмотрел на меня.

— Мероприятие только для тех, кто хочет — кивнул я — Собственно, наше участие в нем изначально не планировалось, это был приоритет поисковиков. Но я лично — схожу. Почему нет?

В результате вглубь старого бункера отправилось десять человек, что немаловажно — каждому досталось по фонарю.

— Временем пахнет — прошептала Фира, которая шла прямиком за мной — Знаешь, его как будто в консервную банку закрыли.

— Это пыль — ответил ей Тор, прагматичный и точный в формулировках, как все северяне.

— Да нет, приятель — Одессит потоптался в углу помещения, которое мы осматривали, и толкнул ногой скелет, на котором сохранились клочки материи. Тот развалился на составные части, череп несколько раз подпрыгнул на полу и остановился, обратившись пустыми глазницами прямиком к нам. В центре лба у него была аккуратная дырочка с ровными краями — Это не пыль, это таки прах и тлен. И давнишняя смертушка. Этого, похоже, добивали.

Герман обшаривал каждый угол, чуть ли не каждый метр помещений, но ничего нового, ничего такого, что бы мы не видели в прошлый раз, не находил. Все те же кости, пуговицы и пряжки на полу, какие-то стеклянные обломки, ошметки металла и пластмассы, объеденные временем, обрывки проводов и цилиндрики гильз.

— Гильзы надо будет собрать — рачительно заметила Фира — Это металл, он всяко пригодится. Опять же — может, еще порох изобретем, пули лить научимся. Рэнди мужик рукастый.

— Все вывезем — сердито посмотрел на нее ученый — Кроме костей. Да, и еще — хорошо бы и их собрать.

— Не пугай меня, яйцеголовый — Настя повертела пальцем у виска — Они-то тебе накой?

— Похоронить? — уточнил я у него — Верная мысль, поддерживаю. Они были солдатами и погибли честно. Наверное. В любом случае — дело это недолгое и несложное, но по жизни правильное.

— Оп-па — мелодично, немного по мультипликационному, прозвучал голос Фиры — Сват, что-то мне подсказывает, что вот в эту дверь вы не входили в свой прошлый визит.

— Глазастая — Голд похлопал еврейку по плечу — Эсфирь, вы не женщина, вы клад. Вот только вашему будущему мужу я не завидую — с таким глазом-алмазом вы его насквозь будете видеть.

— Значит, буду искать такого, которого это не смутит — Фира засмеялась, в свете фонарей блеснули ее белоснежные зубы — Сват, но я же молодец?

— Да еще какой — я подошел к двустворчатой двери, которую в прошлый раз мы точно прозевали, да это было и немудрено — от входа в бункер она располагалась далековато, и эти комнаты мы осматривали уже в спешке — кончались ветви, выполнявшие роль факелов, да и жутковато было, чего греха таить.

Хотя само это помещение мне помнилось — еще тогда я предположил, что здесь было что-то вроде командного пункта — расстрелянные подвесные экраны и компьютеры, десяток скелетов, причем принадлежащих офицерам, это было понятно по истлевшим остаткам фуражек и погон. Судя по всему, они дрались до конца и их просто забросали гранатами.