Проект "Апокалипсис"

Странное ощущение.

"Брик, отключи звук и дай релаксант... Мне нужен покой..."

Я закрыл глаза... закрыл? А разве они были у меня открыты? Не видно же ни черта!

Звук, тем не менее, пропал.

Вот теперь можно и поспать.

Стоп!

А сколько времени? Какой сейчас вообще день?

"Время!"

Своевольный ИНК проигнорировал мою команду, и привычного полупрозрачного циферблата в стиле "цифровое ретро" не появилось.

Опять, небось, качает какие-то обновления, поставив им максимальный приоритет...

Ну ничего, скоро я навсегда избавлюсь от этого мелкого нано-паршивца и получу себе нормальный, стопроцентно рабочий имплант...

Я открыл глаза и попытался поднять руку, чтобы посмотреть на хроно-татуировку, но вопреки ожиданиям, багровая тьма не расступилась и не явила моим пресветлым очам суровую окружающую действительность.

Да и рука вроде как тоже не реагировала на мысленную команду.

Вы что — сговорились все что ли?

Или бракованный компьютерный помощник захватил власть над моим телом, как в дешёвых ужастиках?

А может, я просто напился до беспамятства?

Это могло бы объяснить и странные звуки, и ноющую боль по всему телу, и внезапное восстание организма против хозяина.

"Брик, полная очистка от токсинов!"

Прошло минут пять. Никакой разницы в состоянии я не почувствовал, но снова попытался для начала хотя бы открыть глаза, готовый к чему угодно, но только не к тому, что увидел...

Тьма.

Меня окружала сплошная, кромешная тьма с выразительным багряным отливом. И тускло мерцающая надпись:

Основные органы зрения повреждены.

Активировать дополнительный орган зрения? (Да / Нет)

Это ещё что за хрень?

То, что взрывом мне выжгло глаза — это вполне ожидаемо. Но что за фигня с этим "дополнительным органом"? После перерождения оставался у меня один человеческий "дополнительный орган", совершенно бесполезный в посмертной нежизни, но вряд ли речь идёт именно о нём.

Впрочем, другого выбора-то у меня и нет.

ДА.

Тьма медленно растворилась и начали проступать мутные серые пятна разных форм и размеров. Впрочем, куда больше меня интересовала картинка, спроецированная ИНК-ом: уже знакомый мне прямоугольник, словно изображение передаётся с камеры.

Да, я сейчас смотрел глазами своего Наблюдателя.

И смотрел прямо на себя, точнее на то, что от меня осталось.

Удивительно было, что этот человеческий обрубок вообще ещё жив!

Ах да — я же мертвяк. Впрочем, уже давно доказано, что зомби тоже помирают. Я лично отправил на тот свет не одну сотню, если считать и тех, которых я прикончил уже посмертно.

Итак, что же там от меня осталось?

Ног нет, по крайней мере в поле зрения, только жалкие обрубки из того самого многофункционального места, через которое можно и сидеть, и воздух портить, и некачественно делать нелюбимую скучную работу.

В груди торчит обломок сенсорной панели — собственно по ней я и опознал свою бренную тушку. Валяется почему-то лицом вверх... Правда, и лица-то того нет, лишь чёрная корка спекшейся плоти.

Мда, ну и досталось же мне!

Ну, ничего. Я мыслю и командую Паразитами — следовательно, я существую!

Левая рука сломана местах в трёх, правой с моей позиции не видно. Эй, дружок, ну-ка — сделай кружок почета вокруг павшего героя!

Правая оказалась на месте. Обожжена, но не так сильно, как всё остальное.

Впрочем, все попытки хотя бы оформить презрительный средний палец в сторону равнодушного неба с треском провалились.

Зато высыпалась куча системных сообщений, одно другого краше:

— Система Восприятия уничтожена!

— Система защиты уничтожена!

— Опорно-двигательная — критические повреждения!

И уровни прочности 1%, 3% и 15% соответственно. Надо же — почти одна пятая каким-то образом ухитрилась уцелеть. Ничего — были бы кости, а уж мяско мы нарастим. Главное — это правильно выбранная диета.

Паразитов уцелело всего двое: Наблюдатель да Разрушитель.

А больше мне и не надо. Острый клюв боевого паразита справится с плотью, куски которой валяются повсюду, и которые помогут мне восстановиться.

Управлять Разрушителем в таком ключе оказалось неимоверно тяжело, словно я пытался лететь на вертолёте, играя в древнюю игровую приставку с джойстиком. Только при этом меня штормило, как после недельного запоя, а проклятый джойстик был больше похож на скользкую непослушную сосиску... Молчать, гусары, а не то языки вам вырву и мозги сожру!

Полчаса ушло у меня на то, чтобы банально найти более-менее уцелевшего зомби среди кусков бетона, оплавленного металла и выгоревшей до угольного состояния плоти. Управляемый мной червь двигался рывками, да и картинка от него передавалась мутная и в странной палитре — не сразу и поймёшь, что перед тобой... точнее, перед ним.

Пришлось пристроить ему в хвост Наблюдателя и уже через него смотреть, что к чему.

Ничуть не проще оказалось заставить его откусить кусок мертвечины.

Поначалу паразит просто вонзался в тело, словно я приказывал атаковать, неохотно прошивая одеревеневшую плоть. Ещё около получаса неимоверных усилий, мне всё же удалось заставить его отщипнуть кусок размером в кулак...

Ох-х-х... Клянусь, если бы мёртвые потели и у меня уцелели бы сальные железы, то я сейчас плавал бы в луже собственного пота!

А теперь, дружок, ползи назад!

К счастью, внутри клюв был усеян мелкими острыми зубами-крючочками, которые надежно удерживали добычу, так что дотащил её Разрушитель в целости и сохранности прямиком к моей дважды безжизненной тушке.

Теперь это всё нужно как-то накормить.

Та ещё задачка, учитывая, что вместо зубов, языка, горда и вообще пищеварительной системы, у меня чёрная выжженная дыра.

Ладно.

Как насчёт прямой доставки питательных веществ в желудок?

И повинуясь моему приказу, червь ввинтился в грудь около торчащего из него планшета. Кажется, это и есть кратчайший путь к желудку...

Дальше дело техники.

Каждые пять минут я двигал Разрушителя примерно на 1-2 сантиметра вглубь, и наблюдал за индикаторами сытости и прочности. Прошло минут 30-40, прежде чем они начали медленно наполняться.

Итого, четыре часа усилий и я получил бесполезные +5 энергии и жизненно необходимые +3% к прочности ОДС.

Медленно.

Слишком медленно! Впрочем, спешить мне особо тоже некуда, да и нужно же себя чем-то занять?

— Ы-ы-ы... — раздалось откуда-то... изнутри?

Странное ощущение — не звук, а скорее вибрация, вот как я воспринял это странное явление.

Переключив Наблюдателя в режим прослушивания, я смог различить слова:

— Эй... ты где?!

Ого! Это же Иван! Скорее всего он, потому что различить интонации и оттенки голоса через паразита невозможно, но никто другой и не может тут так орать.

Вот только ответить я не могу — ни крикнуть, ни пошевелиться, ни, пардоньте, даже воздух испортить. Судя по голосу, надрывается наш калека сам — скорее всего, тоже остался без своего разговорника.

Плохо.

Интересно, а как у него в принципе обстоят дела?

Я отправил Наблюдателя к нему, на пару с Разрушителем. Заметил моих посланников этот человеко-кибер-зомби практически сразу:

— Эй! Это твои зврушки? Вдишь мня? Слышшшь?

Выглядел он вполне сносно, похоже, что главный удар пришёлся на кресло, защитив самого "пилота" — да-да, после того, как он на моих глаза пролетел от удара взрывной волны почти двадцать метров, называть его "водителя" язык не повернётся. Кстати, о языке...

Повинуясь моему приказу, Разрушитель нанизал на свой клюв кусок валявшейся рядом и не слишком подгоревшей плоти, и бодро пополз к Ивану. Взобрался ему на грудь и неловко ткнулся, пытаясь попасть в рот.

— Сссска! Чуть глаззз не выклол!

А вот нехер дёргаться, когда тебя кормят!

У бывшего лаборанта была всего одна рука — та, которая кибернетическая, а вторую словно начисто срезало гигантской бритвой. Но в остальном тот был жив-здоров и невероятно чумаз. Разве что "приваренная" к спине спинка кресла портила картину, да безобразные культи вместо ног. Ну, ему-то не привыкать, в отличии от меня.

Я рассудил здраво: мне проще откормить его, и потом уже благодарный по гроб Иван поможет мне и самому поправить здоровье. А если как и прежде собирать по крошке раз в три-четыре часа, то на восстановление могут уйти месяцы.

Так что ты там не морщись, жри давай, что морду воротишь?

— Бляяя! Урррод! Это ж моя рука! — орал мой будущий спаситель, по-прежнему уворачиваясь от заботливого паразита...

Ишь, привередливый какой. Так даже лучше — усвоится быстрее.

Наконец, то ли осознавший, то ли совершенно вымотавшийся, лаборант таки проглотил кусок, почти не жуя — скорее всего, лишь бы от него отстали.

Ха!

Часов пять я пичкал его валявшейся вокруг плотью, при помощи второго паразита наблюдая за тем как рубцуются раны, отваливается сожженная до состояния твёрдой корки плоть, обнажая свежее мясо, стремительно нарастающее характерно синюшной кожей мертвеца.

Сопротивляться эта скотина неблагодарная перестала лишь часу на третьем принудительной кормёжки — то ли потому что действительно лишился глаза и не хотел рисковать вторым, то ли понял, что ради него же стараются, ценный продукт переводят.

На четвёртом часу я услышал его восторженный рёв:

— Нга! Нога отрстает! Бля буду!

А ты что думал? Мы, мертвяки, живучие твари! Отрастут тебе новые ножки, и побежишь опять по дорожке — как в детской сказке, вприпрыжку...

Я относился ко всему этому, как к какой-то компьютерной игре. Управлял уже одновременно двумя паразитами, лавируя среди обломков и ошмётков тел, кромсал куски плоти, карабкался по обрубку Ивана ко рту, тщательно целился, стараясь вонзить клюв Разрушителя ему в рот.

И за всё это время — ни одной пошлой шутки в голове не возникло, при том, что я рулю огромным червём... Видать, не так уж много во мне осталось человеческого — раньше сто процентов не удержался бы, и подколол бы бедолагу лаборанта.

— Эй... Ты слшишь?! Живой?! Бля, ну тбе и дсталось, братишь!..

Восемь часов спустя, неуверенно перебирая руками и волоча за собой почти до колен отросшие ноги, Иван добрался до меня, следуя за Разрушителем.

— Ща, ты пжди, мы и тебя на ноги поднимем... Врно я гврю?

Несмотря на кажущуюся браваду, голос его дрожал — похоже, он не ожидал, что мои дела настолько плохи. Видать, оценил мой благородный поступок.

Иван куда-то уполз. Я на этот раз оставил паразитов при себе — ничего, сам справится.

Так я и лежал, в полной тишине и в кромешной тьме, и лишь тусклый огонёк хрономера в углу напоминал о том, что я жив, отсчитывая бесконечные секунды и минуты...

Стоп!

Брииик!!!

— Бля... Куда тебя тут кормить-то?

Хороший вопрос... Лично я сразу в желудок пихал, но хватит ли тебе на это духу? Жаль только что нельзя регулировать порядок восстановления систем и органов. Или можно на лицензионной версии, гы-гы...

Я активировал паразитов. Ого!

Возле меня ползал и матерился трёхногий мутант: опирался Иван на левую руку-протез и культи ног, а в правой держал приличный кусок мяса, и ещё один — чья-то нога — была зажата у него во рту. Кстати, может быть даже моя — размер обуви так точно мой.

Повинуясь приказу, Наблюдатель сделал подобие стойки над дырой в моей груди и призывно зашевелил лапками.

— Туда что ли? — проявил чудеса сообразительности лаборант, — Так ведь голова вон она?

Я вынудил паука-паразита пару раз поклониться, словно изображая кивок. В конце-концов, Иван махнул рукой, разорвал свою добычу и взялся за кормёжку, поочередно засовывая пищу то в меня, то себе в рот.

Когда желудок наполнился, я приказал паразиту закрыть собой дыру.

— Наелся? — лицо Ивана полностью восстановилось, и он даже ухитрился криво усмехнуться.

Жаль только, что ответить я ему не смог.

Прошло около часа, прежде чем полученный материал переварился. За это же время у моего собрата по несчастью сформировались пальцы на правой руке и чуть длиннее стали обрубки ног, и на них появились бугорки — будущие ступни.

Ко мне же вернулся слух и сформировалась пищеварительная система — за исключением зубов и языка, так что теперь можно было питаться нормально.

Рядом уже лежала целая гора мяса разной степени прожаренности — Иван собрал его вокруг.

— Тс-с-с, — с шумом вытолкнул я воздух из глотки, привлекая внимание своего "кормильца".

— Тебя как, опять в ту дырку кормить, или в рот пихать?

Я задумался... Наверное, пока есть возможность, лучше подавать "строительный материал" напрямую, но подать знак не успел.

Раздался хлопок. Такой близкий и такой знакомый...

Занесённая надо мной рука Ивана с куском плоти оторвалась и отлетела на несколько шагов.

А потом раздался приказ:

— Не шевелиться! Дёрнешься — прострелю твою гнилую тыкву! Кобра, Нос, осмотрите тела, Химик, прокопти тут всё немного... Только говорливого не задень — это экспонат повышенной ценности...

Я заскрипел только начавшими отрастать зубами — ребята!

В другое время и в другом месте я был бы рад этой встрече, но только не сейчас, уж лучше десять головорезов или пяток Вивисекторов, чем шестёрка обученных и до зубов вооружённых Чистильщиков, к тому же, когда-то бывших мне друзьями!

Внимание! Получен эмпатический сигнал!

И тут же меня накрыла волна страха. Липкого, удушающего — чужого страха!

Иван?

Он замер на месте, неподвижно, не сводя глаз... почему-то он смотрел прямо на меня, и эта волна страха соединила нас незримой нитью.

Это было... почти физически больно... приятно... не знаю — ощутимо.

Похоже, что лаборант тоже почувствовал внезапно возникшую между нами связь. Он дернулся. Едва заметно, но достаточно, чтобы это заметил Костик — именно его уверенный голос раздавал приказы.

— Стоять!

"Кэп, не стреляй!" — хотел крикнуть я, остановить, предотвратить бойню.

Но не мог.

Зато смог Иван. Его синие губы раскрылись и выдавили из себя:

— Кэп... Не стрл-ляй...

— Что?!

— Кэп, он тебя по имени назвал! — голос Химика...

— Мочи его, это Контролёр! — шаг Кобры, как всегда, неслышен, но он тоже рядом, со своими смертоносными катанами.

"Это я, Тормоз!" — ору беззвучно.

— ...тормоз, — хрипит Иван, но его голос заглушает рёв выстрелов...

Скорее всего, Кэп активировал удалённый контроль через интерфейс своего ИНК-а, потому что "чистильщики" не просто промахнулись, но и все их выстрелы угодили в одну и ту же мишень: какого-то зомби, ползущего в нашу сторону.

Неприятная, скажу я вам, штука, когда тело перестаёт тебя слушаться, и выполняет чужие приказы. Разумеется, мы все подписали специальные бумаги, разрешая подобное вмешательство со стороны командующего боевой операцией офицера, как того требовали правила и законы.

— Что-то не сильно похож он на Тормоза... — пробурчал скептически Кобра, катана которого замерла в двух миллиметрах от шеи Ивана.

— Эт-то н-нея, — от волнения бывший лаборант ещё хуже контролировал свою речь, — он-н.