По имени Шерлок. Книга 1

Не было смысла оправдываться, детектив был абсолютно прав. Я заигрался. Можно, конечно, попробовать списать все на обстоятельства, на мою болезнь и вообще, я же искренне хотел раскрыть это дело и вовсе не ради славы. Вот только между «хотел», и «сделал» — огромная пропасть.

Что мне стоило не доводить до крайности и пойти в полицию сразу из библиотеки? Глядишь, и к Норри в салон лезть не пришлось. Норри, салон… Марисса! Вот черт, я еще и воровку наградил великолепным инструментом. Это мне, видимо, тоже зачтется.

Пока я посыпал голову пеплом в кабинете детектива, в общей комнате, за закрытой дверью, явно что-то происходило. Сначала невнятные, но, по мере приближения, все более и более ясные крики развеяли сонную тишину участка.

— Да какое вы имеете право? Я вообще не понимаю, о чем речь! Я буду жаловаться!

Дверь открылась, и в кабинет, возмущенно пыхтя, вошел мистер Норри, сразу заполнив собой почти все небольшое свободное пространство.

— Это еще что за щенок? — мужчина небрежно указал на меня, окинув хмурым взглядом. Не узнал.

— Это ценный свидетель, — детектив Марч был сама вежливость. Он мило улыбался, и ничто не напоминало о его недавней вспышке. — Прошу вас, мистер Норри, присаживайтесь.

Толстяк тяжело опустился на шаткий стул. Я, на всякий случай, отодвинулся подальше.

— Узнаете? — Детектив поднял со стола часы.

— Конечно, узнаю! Это же мои часы, которые украли три дня назад из нашего салона в Сити! Вы уже нашли грабителей?

— Ваши часы?

— Конечно, а чьи же еще! — мистер Норри возмущенно откинулся на спинку стула, тот протестующе заскрипел. — От отца достались.

— Очень интересно… — детектив Марч задумчиво постучал по столу карандашом. — А у вас есть этому подтверждение?

— Что? А с какой стати я должен что-то подтверждать? Меня ограбили, унесли кучу ценного имущества, сейф выпотрошили, а я тут еще что-то подтверждать должен? Да я сейчас поеду в Центральное управление полиции и пожалуюсь на ваш произвол! А то ишь, удумали, честных граждан в отделение таскают, как бандитов каких, и еще подтверждать что-то требуют! — толстая шея и трясущиеся щеки мистера Норри налились краснотой.

Детектив Марч не повел и глазом. Все так же вежливо улыбаясь, продолжая крутить в руках карандаш, он начал говорить:

— Уважаемый мистер Норри! Вы абсолютно правы, подтверждать вам, и правда, ничего не нужно, ведь все знают вас, как абсолютно, просто-таки кристально честного человека. Но позвольте, я вам расскажу одну занимательнейшую историю. Мне, лично, она оказалась прелюбопытной, уверен, и вам придется по душе.

— Итак. Не далее, как восемь дней назад, на Маер стрит был ограблен прохожий. Дело обычное, не так ли? И в тот же день, к вам пришли 2 человека, которые принесли золотые часы и некий синий кристалл — шестигранник, с палец размером, — мистер Норри начал уж было возмущенно приподниматься со стула, но был остановлен решительным жестом детектива. — Дослушайте, мистер Норри, уверен, вам понравится продолжение!

— Часы вы взяли сразу, а с кристаллом связываться не захотели, отправив приятелей в Сити, к своей жене, которая могла свести их с покупателем. Вот только рано утром, следующего дня, их трупы нашли неподалеку от улицы Стрэнд. Интересная история, не так ли, мистер Норри?

— Послушайте, детектив. Все, что вы говорите — откровенная чушь. Даже, если предположить, что часы не мои и мне их действительно принесли, то еще надо доказать, что они краденые. И потом, я мог просто об этом не знать. А что касается людей, которых где-то там убили — я вообще об этом первый раз слышу!

— Ну конечно, я был уверен, что вы ответите именно так. Приятно знать, что не ошибаешься в людях. Пожалуйста, посмотрите на этого мальчика, — признаться, мне было очень неприятно ощущать на себе взгляд мистера Норри — такой тяжелый, оценивающий и запоминающий. — Так вот, — продолжил детектив, — именно его ограбили в тот день известные вам господа Трикстер Ош и Рэй Ставински. И у мальчика есть документ, подтверждающий принадлежность ему золотых часов, в данный момент лежащих на моем столе.

Мне потребовалось совершить довольно большое усилие, чтобы не выдать своего удивления мимикой, так как от слов детектива у меня, как говорят, просто глаза на лоб полезли. Какой документ? О чем он? Это что, он дядино письмо имеет в виду? Да к нему можно вообще любые часы приложить, там же нет никакого описания…

Детектив Марч, меж тем, не моргнув и глазом, продолжал:

— Что касается того, что вы могли не знать о происхождении этих часов, так у нас есть свидетели, которые утверждают, что Трикстер Ош, относя вам часы, прекрасно знал, что вы скупаете краденое. И я уверен, что эти чудные люди с удовольствием вспомнят еще несколько историй, подтверждающих вашу причастность.

— Далее, у нас есть свидетель, который слышал разговор вашей жены с подругой, в котором та призналась, что видела кристалл и действительно отправила людей, которые его принесли, к мистеру Эплтону. Уверен, что подруга вашей жены, при необходимости, это подтвердит. И наконец, Марисса Уоррен, которая также знала о часах, кристалле и странной смерти своих приятелей. Она ведь пришла громить именно ваш магазин, не чей-то еще! И с удовольствием будет свидетельствовать против вас, не сомневайтесь!

Мистер Норри молча сидел на стуле. По мере того, как детектив Марч говорил, он постепенно бледнел и как будто расплывался, все больше и больше напоминая старую больную жабу.

— Согласен, если рассматривать все эти случаи отдельно, то предъявить вам, по большому счету, нечего. А вот если взглянуть на картину в целом, то поверьте, она выглядит очень и очень неприглядно. Я не уверен, что смогу посадить вас надолго, но скандал и шумиха в газетах полностью уничтожат ваш бизнес. Но, мы можем найти некий компромисс, — детектив все так же безмятежно улыбался, в ответ на ненавидящий взгляд Норри.

— Что вам надо? — наконец спросил тот.

— Итак, вы подтверждаете, что все, что я до этого говорил — правда?

— Да.

— Ну что ж, больше от вас почти ничего и не нужно. Всего одна малость. Вы забываете о том, что вас обокрали, мы, в свою очередь, забываем, что вы торгуете краденым.

— Что? Да я кучу денег потерял! — мистер Норри еще пытался сопротивляться, даже повысил голос, но уже было видно, что он сдался. Детектив Марч разыграл свою партию, как по нотам. Не имея никаких доказательств, он великолепно блефовал, с ловкостью фокусника жонглируя слухами, домыслам и фантазиями, да так, что они в полете превращались в почти твердые факты.

Если бы мистер Норри потребовал реальных доказательств, то вся эта пирамида якобы «фактов», тут же рассыпалась бы, как карточный домик, так как убедительной только казалась. Но к счастью, то ли актерские способности детектива были действительно хороши, то ли не так уж и велики были потери толстяка, но, еще через пару минут препирательств мистер Норри сдался и полностью отказался от претензий по поводу взлома своего магазина.

Выходя из кабинета, он не скрывал своего недовольства, тихо бубня под нос что-то невнятно-угрожающее.

— Зачем вы это сделали? — не думаю, что детектив просто пожалел меня, учитывая его неприязнь.

— Затем, что ты мне нужен, как свидетель, а не обвиняемый. Ваш взлом салона вовсе не то, что сейчас в первую очередь нужно раскрыть, а, не замяв это дело сейчас, мне, в итоге, пришлось бы предъявить тебе обвинения, и твои показания, как свидетеля по делу об убийствах, потеряли бы всякую ценность. Теперь ясно?

— Да, сэр.

— Я рад. Сиди тут, никуда не уходи. — Детектив развернулся и вышел, опять сильно хлопнув дверью. Видимо, так он хочет показать, что я ему не нравлюсь. Мог бы не стараться, я и сам себе сейчас не нравлюсь.

С полчаса, наверное, ничего не происходило, я устал строить предположения и теперь тихонько дремал на стуле, свесившись на одну сторону и ежеминутно рискуя свалиться на грязный пол. Разбудила меня суета, громкие голоса и хриплый женский хохот в соседней комнате. Дверь распахнулась и на пороге появилась Дора, ничуть меня не удивив. Я был уверен, что детектив обязательно захочет допросить ее. Да я и сам с удовольствием с ней поговорил, вот только, боюсь, никто не позволит. Хотя, посмотрев, как детектив Марч ловко разобрался с Норри, уверен, что он и сейчас сделает все, как надо. Похоже, что он настоящий профессионал в своем деле.

— Здравствуйте, Дора, — я посчитал нужным поздороваться.

Несколько секунд Дора внимательно смотрела на меня, затем лицо расплылось в улыбке узнавания:

— А-а-а-а, молодой господинчик! Еле узнала, вот как тебя жизнь то потрепала, а? — Женщина хрипло расхохоталась, — а какой был — розовый, упитанный, костюмчик отглаженный! Ну что, почистили тебя эти молодые упыри? А вот не надо было с таким глупым лицом по улицам ходить!

— Вы знаете этого юношу? — подал голос детектив, до этого молча стоящий в дверях.

— Видела один раз, с неделю назад. Шел, как телок глазами хлопал, только веревки на шее не хватало. Сразу видно было, что далеко не уйдет, — женщина скривилась. — Ну, так и случилось. Малышка Молли говорила потом, что подобрала его на Маер стрит, ну оно и понятно. Это ж Молли, ей всех жалко, еще малая была, помню, то собаку какую накормит, то кота притащит. Самой жрать нечего, а кормит всю округу. Глупышка.

— Да как вы смеете так говорить, вы же ее продали, как кусок мяса! — услышав эти слова, я не сразу понял, что исходят они ни от кого другого, как от меня.

Мелькнула ладонь, и я кубарем скатился со стула, держась за огнем горящую щеку, прямо под ноги детективу Марчу. Покачав головой, он молча ухватил меня за плечо, помог подняться.

— Дора, он, безусловно, не сдержан и глуп, но так бить, это уж чересчур. Хотя, конкретно этому молодому человеку, пожалуй, что и на пользу.

— Послушай, детектив! — Дора перестала улыбаться, — кем бы я не была, последнее дело позволять так разговаривать с собой какому-то сопляку, который еще и жизни не видел.

— Я полностью с вами согласен. Более того, я уверен, что он сам захочет перед вами извиниться, — детектив, наконец, покинул свой пост в дверном проеме, закрыл дверь, и уселся на свое рабочее место.

— Дора, давайте с вами просто поговорим, — к моему удивлению, детектив говорил очень вежливо, как-то даже уважительно. — Забудьте про мальчика. Это не допрос, просто расскажите мне о Молли.

— А что с ней, детектив? Почему ты вообще о ней спрашиваешь?

— Дора, я прошу вас, расскажите мне о Молли, какая она, как и чем живет, все, что вы знаете. Это очень важно. Поверьте, самой Молли это ничем не угрожает.

Мне, честно говоря, поведение Марча не нравилось. Ну, ясно же, что Дора ничего добром не скажет, так как, наверняка, замешана по уши. Надо было посадить ее в камеру, и держать там, на голодном пайке, пока она не сознается! От мысли просто выбить из женщины показания я, конечно, был далек, но в принципе, силового давления не исключал. Однако детектив предпочел другой путь.

— Ну, хорошо, детектив, уговорил. Молли я увидела первый раз года 4 назад, когда они с братом забрели в наш район. Она сама тогда девчонка была совсем мелкая, но шла кое-как, хоть и качалась от усталости, а брат то и вовсе малой, бедолага, мешком на сестре висел.

— Ну вот, подошла, она, значит, ко мне, и спрашивает: «Здравствуйте, мэм. Не подскажете, где можно снять комнату для нас с братом?». Ну, я и отвечаю: «А у тебя есть, чем заплатить, детка? Никто не пустит тебя бесплатно». И тут раз — она достает из-за пазухи сверток, полный золотых побрякушек и говорит, что хотела бы платить этим.

— Достать на нашей улице пакет с золотом — как красную тряпку на себя повесить. Поэтому я быстро забрала их домой. Признаюсь, мелькала у меня мыслишка, как-нибудь облапошить детишек, да все что-то удерживало. Может то, что у меня как раз двумя годами до того дочка померла, а может, не такая уж я и пропащая, а, детектив? — женщина хрипло засмеялась.

— Ну, в общем, пустила я их жить в подвальчик, мебелишку там кое-какую отдала. Таскала золото ее помаленьку к пауку Норри, брала пару серебрушек себе за комнатку, но, все по-людски. Ну, так они и жили, Молли кружева плести начала, за гроши, конечно, но хоть какая работа по малолетству. Потом золото родительское кончилось, но, вроде перебивались как-то. Эдди уже начал подрабатывать — то двор кому подметет, то окна помоет, свои медяшки приносил. Я им, когда подкину чего, если лишнее есть, в общем, крутились как-то.

— А потом заболел братишка ее, вот тут все и началось. Ох, как она горевала, Молли то, вся избегалась, последние деньги на докторов этих проклятых потратила! А потом услышала она о чудодейственном лекарстве, мол, помогает оно только, единственно. Только стоит дорого. 10 золотых, видано ли дело! Пришла ко мне детка… А мне откуда взять столько, сама с хлеба на воду. Вот, один золотой накопила, да мало этого. Вот и пришлось на поклон к мистеру Оггеру идти. Самой Молли он бы денег не дал, пришлось мне за нее поручиться.

— Дора, а откуда вы знали, что Молли сможет отдать эти деньги? Ведь спросили бы с вас, не так ли? — вот, наконец-то детектив задал правильный вопрос! Меня тоже это очень интересовало.

— Ах, детектив! Я же молодая была красавица, работала я тогда не на улице, а в шикарном заведении на Шафтсберри Авеню. Вот и остались у меня там знакомые, еще с тех времен. Девочки, уж, конечно, все давно поменялись, а пианист все тот же. Вот от него и слышала я, что есть у них клиент, который ищет только девственниц, причем исключительной красоты и деньги платит огромные. Ну, предложила я Молли, делать то все одно было нечего, где еще деньги то взять? Она и согласилась, ради брата.

— А что потом рассказывали сами девушки, которые к нему ездили?

— Да ничего, говорили, что он столько им платил, что хватало на новую жизнь, поэтому никто из них в заведение не вернулся. Хотя они вроде как письма писали, но точно не знаю, врать не буду.

— А сами лично вы этого господина не знаете?

— Да упаси тебя Господь, детектив. Будет он с такой, как я говорить. Молли видела один раз, когда ее на смотрины возили. Сказала — маленький, лысенький, годам к пятидесяти будет.

Маленький и лысенький? Я сидел в недоумении. Получается, это не убийца, так как тот явно был довольно высоким, выше среднего роста. А маленьким и лысеньким был тот человек, которого я видел во сне в подземелье… Связано это как-то или нет? Что-то я окончательно запутался… Дора, меж тем, продолжала:

— Ну, вот под это ее согласие денег у мистера Оггера и попросили. Да только братишку не спасли. То ли поздно, то ли не лекарство это было, а шарлатанство одно, да итог один — умер Эдди и Молли, детка, одна осталась. Она, бедняжка, до последнего момента надеялась, что сможет сама долг отдать, кружева свои плела с утра до ночи, все пальцы исколола и стерла… Да где там. Срок подходил, а денег не было. Ну и пришлось ей все-таки согласиться, иначе никак, — женщина вздохнула. Выглядела она сейчас резко постаревшей, яркие румяна и помада выгляди до крайности нелепо на бледном, усталом лице.

— Не хотела я, чтоб Молли по моей дороге шла, да только ей, деточке, одна судьба — или так, или пропадать пропадом…

— А что за подарок ей привезли, не знаете?

— Подарок! Что за подарок такой, как это носить то? — женщина махнула рукой. — Ожерелье! Да это не ожерелье, а прямо сбруя лошадиная, только на кобылу и хороша.

— В каком смысле, сбруя? Что вы имеете в виду? — явно заинтересовавшись, детектив немного подался вперед.

— Да чистая сбруя! Цепь золотая, с полпальца толщиной, на ней камни какие-то висят, синие. По краям шесть штук поменьше, с палец, а центральный и вовсе с пол ладони. Тяжелая, невозможно, малышку аж согнуло, как она ее надела.

Услышав про камни, я как пружина подскочил на стуле. И только строгий взгляд детектива заставил меня сдержаться, и не начать выспрашивать подробности.

— Скажите, Дора. А почему Молли просто не убежала с подарком, ведь наверняка вещь дорогая, и ее можно было продать?

— Да потому. Не могла она. Я бы убежала, а Молли — нет. Она слово свое всегда держит. А уговор был такой — сутки ожерелья не снимать. Вот она и сидела в нем в комнате сутки, не выходя. А потом уехала, на столе мне записку оставила и 10 золотых. Уж не знаю, откуда она их взяла, не иначе, как господин аванс заплатил. Ну, долг то я ее отдала, вот теперь жду, когда вернется детка моя. — Женщина внезапно жалобно, как-то просяще улыбнулась:

— Ты скажи, детектив, точно с ней не случилось ничего?

— Не знаю, Дора. Мы просто ищем этого человека, который ее увез.

Я посмотрел на лицо Доры, на то, как оно исказилось искренним, неподдельным страданием и вдруг понял — эта женщина, какая бы она не была, действительно любила Молли, возможно не меньше, чем любила когда-то свою дочь. И тот вариант решения проблемы, который она предложила, действительно был самым лучшим, что можно было придумать, с ее точки зрения.

— Дора, вы простите меня. Я идиот, я плохо о вас подумал. Простите меня, пожалуйста. — Повинуясь какому-то неосознанному импульсу, я встал, подошел к Доре, и, наклонившись, взял ее руку в свою и поцеловал. Вроде, именно так было принято просить прощения у дамы. Женщина испуганно отдернула руку, отшатнувшись от меня вместе со стулом. Детектив Марч удивленно поднял брови и произнес: «Однако…».

Почувствовав, что сделал что-то не то, я сел обратно на стул и съежился, кляня себя, что вообще с него вставал.

— Дора, — как ни в чем не бывало продолжил детектив, — вы можете идти. Ждите Молли дома. Если у нас к вам будут еще вопросы, вы сможете на них ответить?

— Конечно, детектив, как не ответить такому красавчику! — Дора встала, сделал пару шагов по кабинету, подошла ко мне. — А ты, маленький глупый мальчик, учись держать язык на привязи, а то не ровен час, укоротят! — хрипло захохотав, Дора вышла из кабинета, на прощанье оставив шлейф приторно сладких духов.

Детектив проводил ее взглядом, потом посмотрел на меня:

— Ну и что это было?

— Я просто хотел попросить прощения, я был не прав.

— Поясни.

— Я был уверен, что Дора посредник, что она знает, что девушек убивают. А потом понял, что это не так. Она искренне любит Молли, и переживает за нее. И я дурак, что так быстро стал обвинять, ведь я действительно не знаю, насколько тяжело им жилось, если это для них лучший выход…

— Ты прав, парень, — детектив на секунду нахмурился. — Тогда и ты прости меня, я ведь тоже, как и ты, попался в ловушку поспешных выводов и не сразу понял твои мотивы. Мир? — пожав протянутую руку, я с радостью прочитал уведомление системы:

— Репутация с городской полицией Лондиниума увеличена (нейтралитет)!

Детектив задумчиво прошелся по кабинету, потом снова сел за стол, и несколько минут задумчиво смотрел в никуда. Видно было, что в голове у него идет какой-то сложный мыслительный процесс. Я решил не мешать и приготовился какое-то время посидеть молча. Однако вскоре тишина прервалась:

— Скажи, Шерлок. Если бы ты был на моем месте, что следующее ты бы сделал, учитывая все, что мы услышали от наших свидетелей? — Не знаю, была ли это какая-то проверка, или ему действительно было интересно мое мнение, но я решил отвечать, исходя из последнего:

— Ну, жена Норри указывает на мистера Эплтона. Именно к нему понесли кристалл Трикстер с Рэем и были убиты. Из того, что узнала Марисса, мы можем проследить связь мистера Эплтона с борделями на Шафтсберри Авеню, это же подтверждает и Дора. Ну и, наконец, ожерелье. Судя по описанию, оно сделано из шести похожих кристаллов, один из которых был найден на месте преступления, второй появлялся в моем видении. — Мне не очень нравилось упоминать о видениях, а уж тем более, когда они приводятся в качестве доказательства чего бы то ни было… Это, как-то, попахивает. Хотя, детектив не моргнул и глазом, возможно, что это нормально, ведь я до сих пор мало что знаю о законах этого мира.

— Исходя из того, что два их них присутствовали на месте убийства, мы можем сделать допущение, что и остальные там тоже были. Собственно, можно, для пущей уверенности, опросить родных и знакомых остальных убитых девушек. Возможно, кто-нибудь из них вспомнит о странном кристалле. Вы ведь о нем ничего не знали, и, соответственно, никого не опрашивали?

Детектив Марч отрицательно покачал головой. Я воодушевлённо продолжил:

— Ну вот. Далее, нам нужно просто привезти сюда мистера Эплтона и надавить на него, используя те доказательства, которые у нас есть. И сделать это нужно как можно быстрее, а лучше всего — прямо сейчас.

— Видишь ли, Шерлок, все немного не так просто, как тебе представляется. Человек, который может позволить себе большой дом на Стрэнде, не даст просто так привезти себя в участок, без весомых, просто-таки незыблемых доказательств своей вины. И надавить на него так, как я надавил на Норри — не выйдет. Все наши доказательства — косвенные, понимаешь? Первый кристалл связать с ним сложно. Мало ли, где ты мог его найти, вовсе не обязательно, что на месте преступления, свидетелей этого — нет. — Я открыл уж было рот для возражения, но был остановлен детективом, — подожди, дослушай. Второй кристалл — тут ты сам понимаешь. Я-то тебе верю, а вот для закона твои слова ничего не значат, пшик. Убитые забулдыги с улицы Маер? Да он рассмеётся мне в лицо, если я упомяну об этом. Молодые девственницы с Шафтсберри Авеню? Да мало ли, у кого какие предпочтения и причуды.

— Подождите, мистер Марч, но ведь жена Норри может подтвердить, что отправляла Трикстера к мистеру Эплтону.

— Ну, даже если она и подтвердит, что нам это дает? Он может сказать, что они до него не дошли, и он вообще не понимает, о чем его спрашивают. Или — что он видел их, но товар оказался не интересным и он не стал его брать. А уж кто их потом убил, это дело не его. Да и сложно представить человека, возраста и комплекции мистера Эплтона, если верить Доре, который вот так запросто убивает двух молодых парней, которые практически родились с ножами и свинчатками в руках.

— А как их убили? Я слышал, что они были задушены?

— Рэю перерезали горло, Трикстер был задушен тонкой веревкой.

Вот это да, а я-то, думая, что они были задушены так же, как и девушки, сразу же мысленно приписал их смерти тому же убийце, ночному душителю. А их, действительно, никак не привяжешь к мистеру Эплтону. Тут мне в голову пришла еще одна мысль, и я поспешил задать вопрос детективу:

— Скажите, детектив, а почему вы так просто поверили в то, что мои видения правдивы? Возможно, это был лишь сон?

— Видишь ли, Шерлок. На самом деле, именно поэтому многие считают меня чудаком, кому-то я кажусь смешным, и почти для всех я — странный малый. — Детектив показал рукой на плакат, висящий на стене. — Ты видишь эти слова? «Я хочу верить!» Так вот, я хочу верить в то, что есть не только видимый нам мир, а еще и нечто большее, что пока скрыто, недоступно человеческому восприятию. Истина — она не всегда прямо перед нами, иногда… Иногда, истина — где-то рядом.

— Поэтому я допускаю существование настоящих медиумов и спиритуалистов, вещих снов и видений, призраков и загробной жизни. Это вовсе не значит, что я оголтело верю во все подряд, но придерживаюсь принципа — если для объяснения явления невозможно найти естественные причины, нужно искать сверхъестественные!

Посмотрев на мой, удивленно открытый рот, детектив продолжил немного обиженно, как мне показалось:

— А вообще, в твоем возрасте все мальчишки верят и в призраки, и в вампиров, и в оборотней.

— Я всегда верил лишь в то, что видел…

— Да? Ну что ж, не буду спорить. Жизнь тебя научит. А сейчас, есть вопросы и поважнее. Как ты считаешь, что мы должны сейчас сделать?

— Собирать доказательства против мистера Эплтона? Ну, более весомые, чтобы он уже не мог отвертеться?

— Это, безусловно… Вот только боюсь, что процесс сбора доказательств, которые будут весомо звучать в суде — дело совсем не скорое, а нам надо спешить. Поэтому мы пойдем другим путем! Прямо сейчас, мы поедем и посмотрим, что собой представляет подземелье, в котором ты путешествовал ночью. Если твое второе видение показывало именно его, то возможно, это подсказка. В любом случае, пока мистеру Эплтону предъявить нечего, мы должны хвататься за любой шанс, даже за столь призрачный.

— Сэр, но я просто не дойду до того места…

— Пускай это тебя не волнует, — детектив вытащил из ящика стола подробную карту города. — Отметь пока, куда примерно нам ехать, а я сейчас вернусь.

Не прошло и пяти минут, как я, в компании детектива и двух полисменов, один из которых был просто настоящим гигантом, катился в четырехместном открытом полицейском экипаже. Перед выездом, детектив принес мне кусок хлеба с ломтем жареного лосося и кружку какао. Учитывая, что время перевалило за обеденное, а я еще даже не завтракал, все было проглочено мгновенно и с большой благодарностью.

И сейчас, завернувшись в какую-то старую шерстяную, то ли накидку, то ли попону, которую мне также дали в участке, я тихонько дремал, все еще утомленный болезнью и убаюканный мерным цокотом копыт по каменной мостовой.

Открыв глаза, как мне показалось, через минуту, я увидел уже знакомые мне заводские трубы и самое начало окраинных трущоб. Приказав кучеру ожидать с экипажем здесь, детектив Марч сказал, что дальше нам придется идти пешком. И не успел я моргнуть и глазом, как один из констеблей, тот, который был похож на гору, ухватив меня за подмышки, мгновенно вытащил из экипажа и усадил на предплечье левой руки, как на стул. Наказав покрепче держаться за его плечо, он повернулся к детективу:

— Готов, сэр!

— Вам не тяжело, констебль?

— Никак нет, сэр! Мальчишка легкий, как пушинка!

— Отлично. Ну что ж, господа, вперед. Шерлок, показывай дорогу.

Рысью пробежав и трущобы, и пустырь перед рекой, уже через несколько минут мы спускались на берег приблизительно в том месте, где я сам недавно поднимался. Однако постоянно дующий вдоль реки ветер основательно разворошил листья, и я, как ни вглядывался в заросли, так и не смог найти куст, в котором ночевал.

Примерно с полчаса мы медленно шли против течения реки, тщательно обшаривая взглядами крутой склон, в поисках хоть чего-то, похожего на вход в туннель. Детектив, в своем коротком клетчатом пальто и кепи, увлеченно шагая впереди и почти подпрыгивая при виде любой тени от кочки, напоминал подростка.

Наконец, на самом высоком участке берега мы заметили темный провал, который явно мог оказаться искомым тоннелем. Вот только склон в этом месте был так крут, что пришлось вернуться немного назад, чтобы подняться чуть раньше. Уже сверху оценив путь, по которому пришлось прокатился кубарем, я еще раз поразился своему везению остаться целым, хотя мог запросто свернуть себе шею.

Наконец, подойдя к входу в тоннель, мы остановились. Дневного света хватало ровно на то, чтобы осветить несколько метров старых, осыпающихся стен и ржавую решетку, дальше все терялось во мгле.

— Констебль Нойс — огня! — детектив Марч повернулся ко второму полисмену, который тут же разжег шахтерскую лампу, до этого висевшую у него на поясе. Светила она неровно, тускло, но в кромешной темноте тоннеля должна быть достаточно яркой.

— Вперед!

Воодушевленные появившимся освещением, мы прошли вперед ровно на пять метров, после чего уперлись в наглухо запертую с другой стороны решетку. Детектив Марч повернулся ко мне:

— Шерлок, а ты уверен, что это именно то место?

Вместо ответа, я показал на валяющийся возле стены, чуть вдали от решетки, старый замок, который я сбил камнем. Освещенный лампой, он сразу бросался в глаза. Детектив подошёл в решетке, осмотрел замок.

— Он совсем новый, еще в масле. Констебль Кирк, вы сможете?

— А ну-ка, малой, погоди, — полисмен поставил меня на землю, подошел к решетке, и, просунув руку сквозь прутья, просто дернул злосчастный замок с такой силой, что тот остался у него в руке. Дужка, жалобно звякнув, отлетела куда-то во тьму.

— Благодарю вас, констебль. Продолжим.

Быстро дойдя до того места, где короткий тоннель сворачивал в коридор с нишами, детектив с помощниками начали тщательно осматривать их все, несмотря на мои слова о том, что тут я уже бежал и нужное место намного дальше. Медленно, переходя от ниши к нише, мы постепенно продвигались по тоннелю. Время тянулось очень медленно, а тоннель казался бесконечным. Еще одна ниша, еще одна и еще… Постепенно начало нести мерзким смрадом нечистот, запах все усиливался, и, еще через несколько шагов, мы вышли в коридор с арочным потолком и неторопливой рекой из помоев.

Детектив вопросительно посмотрел на меня.

— Значит, мы пропустили! Это именно то место, я узнаю. — Я действительно узнавал это место, да и сорванный замок и решетка подтверждали мою правоту.

— Нужно немного вернуться назад и искать только справа, я покажу — где.

Но и более тщательные поиски ничего не дали. Узкий проход, который находился в одной из них, пропал, как будто его и не было. Раз за разом, протягивая руку в темноту, я натыкался не на провал, как в прошлый раз, а на крепкую каменную стену. Казалось, мы изучили уже этот злосчастный тоннель вдоль и поперек и детектив уже скомандовал отход, как вдруг, констебль Кирк, который, поставив меня у стены, сам ходил от ниши к нише, тщательно освещая каждую лампой, сказал:

— Детектив, сэр, а ведь тут свежая кладка.

— Что? — мы подбежали к нише, на которую указывал полисмен.

— Сэр, я до полиции работал каменщиком, у меня глаз наметанный. Тут камень старый, а клали недавно. Раствор свежий. А чтобы его не видно было, просто пылью присыпали.

— А вы молодец, констебль, глазастый! Я бы сроду не отличил, — детектив Марч радостно хлопнул его по плечу. — Теперь надо думать, как эту стену разобрать.

— У нас в экипаже, в ремонтном ящике есть ломик, сэр.

Отправив шустрого Нойса бегом за ломиком, мы более тщательно осмотрели стену в нише. Действительно, под слоем пыли скрывался свежий цементный раствор, сомнений никаких не было.

Казалось, уже прошла целая вечность, когда вернулся запыхавшийся констебль, таща почти метровый чугунный лом. В руках у громадного Кирка, он показался почти прутиком. В несколько ударов обколов цемент, расшатав и выбив первый камень, констебль играючи разобрал стену буквально за десять минут. Когда он отошел от ниши, нам открылся узкий и темный проход.

Первым, в лаз начал протискиваться детектив, вытянув вперед руку с револьвером, сразу за ним — констебль Нойс с лампой, которую он держал высоко над головой, чтобы освещать дорогу. Я шел последним. У констебля Кирка же, без проблем входила в узкий коридорчик только голова и одно плечо, поэтому он остался караулить снаружи.

В полной тишине мы прошли самое узкое место и вышли туда, где коридор расширялся. Именно отсюда, в прошлый раз я увидел переход в следующее помещение. Сейчас тоннель был абсолютно темен и тих. Детектив взял у констебля лампу и пошел вперед, с лампой в одной руке и револьвером в другой. Примерно через 30 метров, коридор привел к проему в стене, в который детектив, сделав нам знак оставаться на месте, решительно вошел.

— Нойс, подойдите! Шерлок, оставайся на месте. — Что за дискриминация, я показал им это место, а меня заставляют стоять, не честно.

— Шерлок! — через пару минут послышался голос детектива. — Подойди, только осторожно.

Да что они там такого могли найти? Зайдя внутрь, я, почти не удивляясь, увидел именно тот круглый зал с четырьмя выходами, который я видел ранее во сне. Довольно высокий потолок, стены очень древние — взгляд опускался все ниже — о, алтарь. Да, именно тот… Что-то лежит на полу, за алтарем. Или кто-то, не видно отсюда, нужно подойти.

На полу лежала женщина. Очень-очень старая женщина. Мертвая. Никаких ран, повреждений, никаких видимых причин смерти не было. Казалось, что она просто пришла сюда и умерла.

— Тело еще до конца не остыло, несмотря на то, что сейчас довольно холодно. То есть, смерть наступила не более 10-12 часов назад, точнее пока сказать сложно, — детектив еще что-то говорил, но я уже не вслушивался. Я не мог отвести взгляда от старухи. Что-то мне казалось в ней жутким, неправильным.

Может, волосы? Длинные, белоснежно седые волосы заплетены в две косы и перевязаны выцветшими лентами. А может, это ее платье? Застиранное, бледно-голубое платье, с рядом мелких пуговок по лифу. Совсем не старушечье. Что-то торчит из кармашка, белое, кружевное. Протягиваю руку, и, не обращая внимание на протестующий возглас детектива, тяну это что-то, достаю, расправляю на ладони. Салфетка… И вдруг, перед глазами встает картинка — тумба, на которой, на белой кружевной салфетке, стоит фигурка танцующей девушки. Улыбка и слова Молли: «…единственное, что осталось от мамы…».

— Молли! Это Молли! — я кричу, но сам себя почему-то не слышу. Мир совершает кульбит, и пол вдруг начинает стремительно приближаться ко мне. Угасающее сознание еще ловит слова детектива: «Вот черт! Эмили меня убьёт!».

Интерлюдия 6.

Студия канала TVN, еженедельное ток-шоу «Субботний вечер с Алией Уоррен».

— Еще раз добрый вечер, дорогие друзья! Сегодня в этой студии, как всегда, с вами я — Алия Уоррен. И наш вечерний эфир вновь посвящен самому главному событию во всей индустрии развлечений, событию, за которым пристально наблюдают миллиарды глаз по всему земному шару!

— Я, конечно, говорю о новом конкурсе, о новом марафоне виртуальных миров, организованном, как мы все знаете, корпорациями «ВиртАрт», «Aspai» и «Синдикат»! И прямо сейчас, за право назваться лучшими, сражаются тридцать игроков, тридцать человек надеются завоевать сердца зрителей и стать первыми в этой гонке!

— Напоминаю, конкурс идет восьмой день, игроки активно обживают свои миры, развиваются, и возможно, даже не этом этапе, уже можно будет сделать предварительную оценку, выделить лидеров. Сделать это нам поможет наш эксперт, гость нашего прошлого эфира, человек, который пристально наблюдает за участниками практически круглосуточно — Крис Риддик! Поприветствуем!

— Крис, добрый вечер. Рада снова видеть вас в нашей студии.

— Добрый вечер, Алия. Добрый вечер, уважаемые зрители, я тоже очень рад находится сегодня тут, с вами.

— Расскажите нам, Крис, как там обстоят дела с рейтингами? В прошлый раз вы обещали, что первые результаты будут готовы уже через неделю.

— Да, Алия, есть уже некоторые результаты, хотя они, честно говоря, лишь чуть выше, чем статистическая погрешность, и пока понятны только специалистам. Сейчас можно выделить трех лидеров, но опять-таки, повторюсь, речь пока идет об отрыве всего лишь в пару процентов.

— О, Крис! Это так интересно, расскажите же подробнее!

— На данном этапе лидирует по числу просмотров мир насекомых, от корпорации «Синдикат». Игрок, начиная самым слабым юнитом, поднимаясь в уровнях, постепенно усложняя свое тело и способы взаимодействия с окружающим миром, захватывает все больше зон влияния, стремясь к доминированию, сначала в своем ареале обитания, а потом и соседних.

— Это великолепно!

— Второе место занимает мир, в котором главный герой отыгрывает роль наемного убийцы. Он начинает игру мелким бандитом, постепенно совершенствуя свои навыки, поднимаясь, все выше и выше в преступной иерархии, стремясь стать киллером экстра-класса. Этот мир создан корпорацией «Aspai».

— Это просто удивительно, Крис!

— И наконец, замыкает тройку лидеров мир, где игрок начинает свое приключение на стороне сил зла. Он низвергнутый бог и его задача вернуть потерянные силы, чтобы уничтожить все вокруг. Очень интересный мир, разработка принадлежит корпорации «ВиртАрт».

— Потрясающе, Крис. То есть, сейчас мы можем видеть, что ни одна из корпораций, по сути, не лидирует?

— Абсолютно верно, Алия. Все еще может очень сильно поменяться. Как я уже говорил на прошлом эфире, примерно через месяц уже будут видны явные фавориты и аутсайдеры.

— Ну что же, мы поговорим подробнее об этом после блока рекламы. Оставайтесь с нами!