Перекресток миров. Книга первая. Метеор-Сити

Сила удара росла день ото дня. Я тренировался не только в специально отведенное время, но и при каждой охоте, стараясь пробить броню сильнейших монстров в округе. Мне необходимо знать, что я не трачу время впустую, что каждая минута, затраченная на мое развитие, себя оправдывает. Точность ударов возросла только до пятидесяти процентов в случае атак клинком, и до девяноста для ударов в ближнем бою. Технику "джинтоу джинг" освоить в полной мере не удалось, но теперь я мог направленно наносить противнику травму "сотрясение головного мозга".

Монстры умнеют, стараются лишить меня оружия, и вообще любого преимущества. Вот только я уже давно не тот парень, который бегал от крыс и змей в первые дни на свалке.

После схваток с более сильными монстрами на границе свалки возникла потребность в изучении ближнего боя. Как сломать предплечье любого гуманоида одним контрударом? Апперкот, удар по болевым точкам, выкалывание глаз, переломы позвоночника и шеи, удары, приводящие к временной обездвиженности от болевого шока

Тренировка навыков метания мусора позволила использовать любой твердый предмет в моих руках как грозное оружие. В тех краях, в которых мне удалось побывать, не осталось ни одной неизученной птицы. А ближе к границе, когда противник стал охотиться стаями, развитые метательные навыки помогли уменьшить преимущество противника в числе.

Единственное, что так и не удалось улучшить, так это скорость движений. К счастью, самым редким, но и самым смертоносным противником оставалась "звезда скорости", которую я ни разу не победил. Случаи простого блокирования атак были единичны, и только в местах, которые можно назвать игровыми яслями свалки. Аномальная скорость сочеталась с прочнейшей броней, которая оставляла зарубки на клинке при блокировании.

Жизнь на свалке учила убивать, создавать преимущества в любой ситуации, выбирать правильное место для боя. То жуткое чувство, что я испытал, едва не став рабом банды крысолюдов, мне много раз пришлось испытать на собственной шкуре. Сильнейшие из встреченных монстров внушали ужас, когда дело доходило до схватки. Их чудовищную силу ударов нельзя было блокировать или парировать. Их жажде убийства, желанию моей смерти было невероятно сложно противостоять. Тело начинали плохо слушаться, удары становились слабее, реакция притуплялась. В моменты, когда удавалось убить такого противника в честном бою один на один, вокруг всегда валялось не меньше десятка моих трупов. Чтобы преодолеть страх перед таким противником, надо посмотреть ему в глаза десятки раз, и наконец, принять решение бороться за собственную жизнь, даже если шансов вообще нет. Каждый поединок, каждая выигранная схватка сводила меня с ума фантастической силой, что удавалось продемонстрировать противнику. Пустота, что образуется в сознании во время боя, заполнялась удовольствием, которое никто другой не может мне дать. Чудовища были восхитительны! В конце концов, я научился отличать монстров от чудовищ, по тому ощущению силы, которое они производили. И они далеко не всегда были бродячими боссами.

На границе свалки почти не встречались другие игроки, не говоря уже о людях. Трупов хватало, но живых игроков были единицы за те пять месяцев, что я двигался на север. Вскрытие трупов не открывает области знаний, но дает общее представление о том, как устроены тела существ этого мира.

С каждым днем, с каждым поднятым статом страх за собственную жизнь и душевное здоровье становился все сильнее.

— Система характеристик.

Имя: Ари.

Уровень: 0

Опыт: 0/10000.

Раса: человек

Характеристики основных параметров.

Сила: 752

Ловкость: 752

Выносливость: 752

Интеллект: 0

Живучесть: 752

Производные характеристики

Здоровье: 7520

Мана: 100

Предмет гордости — это навыки, которые удалось развить за семь месяцев жизни на свалке. Даже похолодание во время зимы не прервало ежедневные тренировки.

— Система навыков

Навыки воинов

Одноручное оружие: 8

Двуручное оружие: 1

Метательное оружие: 14

Прикладные воинские навыки

Полевая работа: 3

Разведка территории: 6

Рукопашный бой: 6

То, ради чего я вскрывал трупы тысяч представителей местной фауны, теперь можно было просмотреть в панели, отвечающей за знания.

— Система знаний

Биология

Область исследования

Зоология: 1

Ботаника: 0,1

Микробиология: 0

Науки

Анатомия: 477

Гистология: 6

Физиология: 1

Система знаний работает по принципу индексов, которые отмечают количество полностью изученных областей знаний. В графах "области исследования" отражается количество полностью изученных объектов исследования. В графах "науки" — количество полностью изученных областей знаний конкретных объектов исследований. К примеру, чтобы анатомия поднялась на единичку, надо вскрыть труп и перечислить вслух все органы, части тела и их составляющие, чтобы прокачать науку на единичку. Для прокачки "области исследования" надо полностью открыть анатомию, гистологию и физиологию для одного конкретного индивида, то есть изучить его по трем основным наукам.

Полностью изучено строение тел более чем четырехсот живых существ. У шестерых удалось полностью изучить строение тканей. И только у человека удалось досконально исследовать физические и химические функции органов и тканей по ощущениям собственного тела. Зато теперь я могу понять, когда в моем организме есть ненормальные изменения, когда я болен или отравлен. Я не знаю названия болезней, но точно могу определить, что именно не так.

Кем бы ни были мои родители, кем бы ни был я в прошлой жизни, но сейчас я считаюсь чудовищем игрового мира. Наследие в семьсот пятьдесят две единицы... о таких игроках даже не слышали. Сколько таких игроков на все человечество? Сто? Двести? Согласно "Дневникам Саджи", у его персонажа было самое большое официально зарегистрированное наследие — тысяча четыреста сорок три единицы. За пятьдесят семь лет никто даже не заикнулся о том, чтобы приблизиться к этой фантастической цифре. Если я его прямой потомок, то где способность к потокам сознания? Даже в непробужденном состоянии она должна быть пассивно активируемой. Готов согласиться хотя бы на один дополнительный поток сознания. А раз нет, значит, я или ребенок двух невероятно сильных игроков, или сам таковой. В любом случае, исследование моего тестамента (духовного наследия) многое прояснит.

Но страх вызывало не большое наследие, а, то, что надо будет делать после того, как я достигну предела его развития. То есть, выйти в общество крысолюдов или того города, что находится за мусорной стеной с ловушками из големов. Выйти в общество работорговцев и дать бой за право быть свободным. И даже это не было самым страшным.

Желание силы и страх быть слабым, что живут глубоко внутри моего сознания, не пропадут, когда наследие будет развито до конца, а ведь это уже случилось. Чувство беспомощности порой является в моих кошмарах, как человек без материального тела и души. Только контуры фигуры и рот, который, открываясь, начинает свои бесконечные рассказы о моих слабостях.

— Ты — криворукое ничтожество, не способное метнуть точно металлический колышек на шестьдесят метров. Сколько раз ты сегодня умер от стаи эти птиц? Десять? Нет, не будем себя обманывать, ведь ты помер шестнадцать раз и четыре раза вступил в бой с тяжелыми травмами, так как не смог быстро их быстро убить. Колющие атаки выглядят так, словно ты клинком из навоза жуков выгоняешь. Вынь руки из ж. , а то промахиваешься три раза из четырех.

Кошмары снились в реале, но и в Тальзеуре от них иногда не бывает продуху. Истинный страх вызывает мысль о том, что я снова шагну за границу безумия. А это точно произойдет, если я не найду способ стать сильнее другими методами. Самый слабый откат может попросту свести меня с ума. Обычный человек не боится своих внутренних демонов, но это даже не альтер-эго, это самокритика во плоти, которая не дает расслабиться ни на секунду. Вот это и вызывает страх.

Чем сильнее я становлюсь в игре, оттачивая стиль убийцы, тем сильнее это влияет на мою реальную личность. Тех киллеров, что едва не устроили бойню на встрече банд, я видел уже много раз. Они наемники, и представляют свои услуги любому состоятельному заказчику. Но самое главное, я начал замечать не только их, но и других людей, которые представляют опасность. Военные, служба безопасности, нервные клиенты, сыщики, люди с оружием, гопники — я начал обращать внимание на те мелочи, на которые обычно никто не смотрит. Мозоли, характер развития костяшек на пальцах, строение мышц, связок, реакции на неожиданные ситуации. Несколько раз я видел людей, которые внешне никак не выдавали своей принадлежности к какой-то группе потенциальных противников, но в тот момент, когда наши взгляды встречались, я четко понимал, насколько они опасны. В их глазах я видел отблески своих чувств, но реагировали эти люди гораздо спокойнее.

Чем лучше проявлялись навыки наблюдения, тем четче я осознавал, что Платон скорее обычный вояка, к тому же без боевого опыта, чем убийца. Да, киборгу проще воевать и усмирять буйных посетителей, но у него нет ни одной черты или развитого навыка, характерного для убийц. Те же бесшумные шаги он получил за счет специально подобранного набора кибернетических имлантов и протезов.

Закончив очередной рабочий день, я вернулся на свалку Тальзеура. Тело также стояло перед входом на территорию поселения крысолюдов. Теперь можно начать играть, а не бегать и прятаться в мусоре.

* * *

Интерлюдия. По остывшим следам. Часть первая.

Профессор Грин вернулся в клинику, и приступил к ночному дежурству. Как и много раз до этого, он банально дрых на кушетке для пациентов, так как работы толком не было. Проснулся он уже не один, а в компании людей, которых тут быть никак не могло.

Три фигуры в термооптических маскировочных костюмах буквально растворялись в воздухе и двигались бесшумно. Перед врачом, судя по фигуре, сидела девушка, которая стянула с лица маску, слегка приоткрыв глаза.

— Здравствуйте, мистер Грин. Пропустим приветствие и перейдем к сути нашего визита. Нас интересует один ваш пациент...

— Я ничего не знаю о Аридане. Клянусь вам, он ничего мне не говорил. И где он сейчас находится, я не имею ни малейшего понятия.

— Откуда вы знаете, что нас интересует именно он?

— Шестой отдел кибербезопастности, семнадцатое отделение внешней разведки, шесть сыщиков, два наемных убийцы и семь вызовов в службу безопасности. И всех поголовно интересует только один мой пациент. За те семь месяцев, что я его не видел, им интересовались чаще, чем всеми пациентами клиники за много лет.

Девушка на минуту прикрыла глаза. Грин понял, что сейчас его слова не только записывают, но и проверяют. А значит, эта тройка не имеет отношения к правительству колонии Кират. Даже местные военные не имеют таких высокотехнологичных костюмов, как у них.

— Понятно. Тогда зачем вы шесть раз создавали черновик по личному делу Аридана, и все время его удаляли? Что вы хотели о нем написать? У него есть неописанные проблемы со здоровьем?

А вот этого никто знать не мог. Копия удаленного черновика хранится только в персональном ИскИне, и то неделю. А эти люди не только знают о самом черновике, но и то, что его писали шесть раз. Если не сказать им правду, последствия могу быть плачевными.

— Если я сделаю хоть одного дополнение к личному делу, эта история с Ариданом никогда не закончится. Следователи снова вызовут меня под предлогом того, что я "что-то" вспомнил, и снова начнутся визиты.

— Так что было в черновиках? Почему вы, несмотря на давление со стороны, все равно пытались сделать заметку в его личном деле?

— У меня были подозрения в том, что Аридан страдает от шизоидного расстройства личности. В те дни, что я лично за ним наблюдал, он был эмоционально холоден, отчужден. Он может улыбаться, смеяться, радоваться, но не выражать теплые, нежные чувства, равно как и гнев. То есть его очень-очень сложно вывести из себя. Когда его хвалили за скорость обучения или критиковали за неправильные решения в ситуативных тестах, он давал логический ответ с легким эмоциональным откликом. Его собственное мнение ему намного дороже, чем похвала или критика. Он пробыл в клинике три месяца, но почти не проявлял интереса к сексуальным контактам. Когда выжившим давали время на то, чтобы пообщаться, он или наблюдал за ними издали или сидел в своей палате. Он не чтит социальные нормы и условности, считая их лишними или бесполезными.

— И что в этом такого? Типичный отшельник.

— Вы не правы. Аридан страшен тем, что он осознает свою ненормальность и прикидывается обычным человеком, когда ему это выгодно. Он бесчувственный хамелеон, который подстраивается под окружение, ища собственной выгоды. Его интеллект по-прежнему развивается, адаптируется, изучает мир вокруг. И то, что будет пищей для его разума в период развития, определит то, что из Аридана выйдет в итоге.

— Это содержательный психологический портрет. Надо было написать его в личном деле, и тогда удалось бы избежать этой встречи.

— Девушка, вы не поняли. Я не написал этого, так как хотел лишь добра своему пациенту. Такой тип людей, как Ари, предпочитают одиночество и уединения. А его ищут с первых дней, как он покинул клинику.

Девушка натянула маску обратно и растворилась в воздухе. Когда троица ушла, Грин не стал никому ничего докладывать. Прошла пара часов и доктор отправил последние в свое жизни сообщение "Аридана ищут лунарцы". Из комнаты вышел человек-невидимка.

Конец первой части.

01/08/14

Часть вторая. Партнер.

Интерлюдия. Человек, который не хотел умирать. Часть 1.

С открытия портала в Папилио минуло пять лет, которые для одной закрытой локации прошли как один день. Тюрьма для одного единственного человека, который все никак не возвращался. Закрытая пространственная ловушка, в которую нельзя попасть из вне. Все системы связи, навигации, общения с миром не работают. На островке, который в диаметре едва достигает ста метров, всегда царит одна и та же погода. Нет ветра, источников воды или пищи. Только земля, скупая растительность и тюремщик, сидящий в центре этой пространственной ловушки.

Пятиметровое гуманоидное существо сидело в центре этого клочка земли и не двигалось. Две руки, две ноги, лицо без носа и рта. На голове десятки глаз, расположенных по всей окружности. Оно могло видеть весь остров, сидя на одном месте. Идеальный тюремщик, которому не нужна ни вода, ни еда, ни сон.

На шестой год на остров упало безжизненное тело мальчика с пустыми глазницами. Тюремщик успел увидеть, как в его руке появилась записка и тут же исчезла, истлев в воздухе. Парень не дышал, не плакал и не шевелился, словно с момента появления в этом мире он уже был мертв. Две минуты без кислорода, и он отправился на перерождение. Его тело упало на то же самое место, ударившись о собственный труп. Ни единого звука, вздоха, крика, только нескончаемая череда смертей. Тела падали друг на друга каждые две минуты, создавая гору трупов.