Игрун

-Откуда ты знаешь это слово?— что-то изменилось, девушка смотрела на меня заблестевшими в одно мгновение от слез глазами:— Откуда? Ты знал мою маму?

'-А вот это пиздец,— понял я:— докидался словами'

Мила один раз говорила о своей матери. Говорила в прошедшем времени. Из чего я сделал вывод, что ее больше нет в живых.

То, что отец воспитывает свою дочь сам, держа ее в строгости было нормально. То, что он не нашел себе новую спутницу жизни и пестует память об ушедшей жене у своего единственного ребенка, невнятно намекало на все еще сильные чувства и неординарность личности матери Милы.

-Откуда ты знаешь это слово?— чуть ли не по слогам произнесла девушка, вцепившись в меня своими руками.

-Ты все равно не поверишь,— откуда-то пришло знание о том, что надо сказать. Я не сопротивлялся этому знанию, возможно позже у меня появятся силы противится этому, но не сейчас.

-Говори!— словно чувствуя, что сейчас то самое время, когда я готов сказать, Мила усилила свой напор.

-Хорошо,— положив свои пальцы на ее запястья, я прижал их к себе:— Я расскажу, но не здесь.

Ключник уже ждал у входа в подвал часовни. Библиотекарь продолжал выполнять свои обязательства по нашему договору. Я подошел к ожидающему НПС и молча кивнул головой. Дверь протяжно заскрипела, разрывая налипшую на нее паутину. На меня дохнуло смрадом и тухлой водой.

-Нам туда,— сказал я Миле:— Там нам никто не помешает, и я все расскажу.

Чадящий факел горел на стене, освещая не более пяти метров вокруг. Следующий факел виднелся в двадцати метрах, оставшееся неосвещенным пространство пребывало в серых тенях.

Я сел на голые камни, облокотившись спиной на покрытую плесенью стену. Навалившаяся тишина помогла оформить в слова, снизошедшую на меня мысль у стен часовни. Редкая капель, эхом раздающаяся под низкими сводами уходящего вглубь подвала, словно метроном, сопровождала мои негромкие слова.

-Почти каждый раз, когда я умираю в игре,— начал я:— я попадаю в одно и тоже место. Там очень красиво и одиноко. Но я там не один, потому что она живет в своих чертогах.

-Не так давно, мы начали с ней говорить,— слова сами выходили из меня:— Я не знаю кем она была раньше, но подозреваю что такой как сейчас она была не всегда. Я почти уверен, что каждый раз мы общаемся долго, но в памяти ничего не остается, лишь смутные воспоминания и образы.

-Я ничего не могу тебе гарантировать, но у меня такое чувство, что однажды, она мне сказала 'твоя подруга совсем не ундерврут',— с последним словом наитие кончилось, и я расслабился.

-Как? Как туда попасть?— глаза Милы горели безумием.

-Але!— я громко крикнул, эхо отразившись от низких сводов повторило мой крик:— Это игра! Ты меня слышишь! Очнись дура! Это просто ирга!

Рванувшаяся вглубь катакомб, жрица была поймана. Я крепко держал ее, не позволяя вырваться. Слова, угрозы, проклятья, ни что не могло заставить меня отпустить ее. Наконец она затихла, выбившись из сил. Беззвучные рыдания содрогали ее тело. Я молчал, слова были неуместны.

-Отпусти,— одно слово, сказанное на пределе слышимости, заставило меня разомкнуть руки.

Кое-как расправив спутавшиеся волосы, Мила растерла остатки слез вместе с паутиной по щекам.

-Если я для тебя хоть что-то значу,— она сидела подогнув под себя колени, опустив голову и устремив взгляд куда-то в бок:— прошу, скажи мне, как попасть в это место.

-Пфф,— я шумно выдохнул:— Я не знаю как тебе попасть в это место. После смерти в игре я переношусь туда. Но это происходит не каждый раз. Только когда я борюсь до конца, до последней капли своей крови, за пределом отведенных мне возможностей, только тогда, я изредка имею возможность поговорить с ней.

-Расскажи мне об этом месте,— Мила уже пришла в себя, и внешне была похожа на себя прежнюю.

-Не хочу,— сказал я и видя что этого не достаточно, пояснил:— Мне кажется для каждого человека там все по-своему. Не хочу даже косвенно повлиять на то, что ты можешь там увидеть.

-Ты не понимаешь да?!— толи спросила, толи утвердительно заявила она:— Мне нужно попасть именно в твое место!

-Это ледяная пустыня,— отчаявшись вразумить ее, я принялся как мог описывать свои ощущения:— там иссиня небо над головой со сполохами северного сияния. Морозный воздух трещит от прикосновения к теплой коже. Тело коченеет, превращаясь в лед. Разум очищается от всего наносного, оставаясь кристально ясным. В этот момент можно решить любую задачу, понять самое сложное, что раньше оставалось за гранью восприятия. Но так длится не долго. Тело разлетается на миллиарды осколков, и хорошо если хотя бы тень от воспоминаний об открывшемся тебе знании останется в памяти.

Я замолчал, Мила тоже молчала. Мы сидели в тишине, слушая звук капели.

-Ты не обидишься, если я сейчас выйду в реал?— я качнул головой:— спасибо.

Девушка поцеловала меня в губы и развеялась в дымке. Я посидел какое-то время один и тоже решил выйти. Когда я снова войду в игру, то окажусь на том же самом месте. Скелеты, прождавшие сотню лет, подождут еще немного.

* * *

-Тебя как зовут?— обратился я девушке, оторвавшейся от чтения книги.

-Лена,— она отложила беллетристику на стол и встала из продавленного кресла.

-Ты это, передай там куда надо,— я с кряхтеньем вылезал из капсулы:— Пускай присмотрят кое за кем. Чтобы глупостей не натворила.

-Просто передай мои слова,— повторил я, игнорируя ее недоумевающее выражение лица.

На кухне ужин был уже готов. Мне начинала нравится новая жизнь.

Закончив с едой, я вернулся в комнату. На столе меня ждали несколько листов бумаги. Ознакомившись с ними я потянулся за шариковой ручкой, особого выбора не было, либо я их подпишу либо сегодняшний день станет последним в моей жизни.

Подписка о неразглашении, согласие на сотрудничество, и как капля меда в бочке дегтя, гарантия материального обеспечения до конца моей жизни.

В подвале бродили одинокие скелеты, оружия у них почти не было. Части ржавых доспехов издавали громкий звук, предупреждая меня и Милу о приближении умертвия. Чара 'прах' отнимала по 100 единиц некроэнегии, делая скелет малоподвижным и слабым. Нанеся чару 'холод' и 'прах' я отходил в сторону, давая Миле возможность вступить в ближний бой. Боевой жезл, владением которого обучалась девушка, классифицировался как дробящее оружие. Скелеты получали двойной урон от такой атаки, и рассыпались на множество костей, после пяти шести ударов жрицы.

Воодушевленная своей удалью, Мила ринулась к очередному скелету, показавшемуся из-за колонны. Я не стал ее одергивать. Возможно это и не правильно, но быстрее всего человек учится на своих ошибках.

Нанеся первый удар, Мила широко размахнулась, чтобы второй вышел посильнее. Скелет не стал ждать и выбросил кулак вперед. Удар пришелся в правое плечо, отсушив руку девушки. Жезл издал жалобный звон, выпав из ослабших пальцев. Второй удар прилетел в растерявшуюся Милу, выбив из нее воздух и согнув тело пополам.

Я все еще медлил, решая в какой момент лучше перехватить атаку умертивия.

-Рома,— еле слышно долетело до меня от сжавшейся в позу эмбриона жрицы:— помоги.

Скелет занес ногу, намереваясь впечатать стопу в ее висок. Кончик меча воткнулся под его колено, замедлив. Серия из трех ударов выбила остатки жизни, без некроэнергии восставшие были слабыми соперниками.

-Ты медлил,— потирая ушибленное место над грудью, Мила оперлась о каменные плиты и приняла сидячее положение.

-А ты поспешила,— я присел рядом:— хочешь поскандалить?

-Это ты хочешь поскандалить,— она подрезала меня:— Уже и аргументы заготовил, только и ждешь момента блеснуть.

-Может и так,— согласно кивнул я:— Но как я узнаю что ты все поняла, если ни кто не проговорит о допущенных ошибках в слух?

-Зануда,— она пыталась отшутиться.

-Говори, или мы тут два часа мои лекции слушать будем,— не согласился я.

Обговорив тактику, мы снова двинулись в путь. Подвал был одним большим помещением, из-за царившего здесь полумрака мы не видели скелетов, пока до них не оставалось десяти — пятнадцати метров. Чадящие факелы давали очень мало света, развешанные в хаотичном порядке по всей площади. Толстые колонны, понатыканные между потолком и полом застилали обзор, не позволяя даже теоретически увидеть то, что происходит в другом конце помещения.

Тактика передвижения была простой, я обездвиживал и отнимал большую часть энергии у скелета. Мила добивала, поднимая свои навыки. Стратегия также была не мудреной. Мы шли вдоль стены, держа каменную кладку со стороны правого плеча. Через два часа мы достигли противоположной стены от входа помещения.

-Знаешь, а здание Часовни определенно меньше, чем подвал под ее стенами,— Мила прикинула на глаз пройденное расстояние.

-Мы все-таки останавливались через каждые пять-десять шагов,— частично согласился я:— хотя и в правду многовато прошли.

-А что будем делать когда найдем фолиант?— оптимизм внушало то, что мы не разу не умерли.

-Мы его не найдем,— дождавшись пока до Милы дойдет смысл моих слов и она решит удивиться, я продолжил:— Пока ты не возьмешь десятый ранг жезла, мы его не найдем!

-Почему здесь? Я кстати еще не все навыки у наставника получила,— иногда Мила очень быстро соображала.

-По костяшкам дробящее оружие усиленный урон наносит. Здесь твой Жезл троекратную скорость прокачки имеет. А за новыми навыками будем выходить наружу, ты к учителю, я на почту. Из скелетов хороший лут сыплется, будем на аукцион выставлять и в реал деньги выводить,— поделился я своими планами.

-А в какое кафе пойдем?— Мила тут же стала строить планы.

-Ни в какое,— усмехнулся я:— мне на полугодовой абонемент денег надо скопить. А тебе еще нечего праздновать. Возьмешь десятый ранг, тогда и сходим на танцпол.

-Ты же танцевать не умеешь,— отомстила жрица.

-Зато ты очень красиво двигаешься,— я говорил правду:— буду сидеть и смотреть на прекрасную тебя.

-Я тебе правда нравлюсь?— она прижалась ко мне.

-Правда, очень нравишься,— последние слова едва успели выскочить из моего рта, как теплые губы сомкнулись на них.

Полумрак помещения оказался как нельзя кстати. Заниматься этим при дневном свете Мила категорически не хотела. А в последнее время мы играли только днем и уже давно не были вместе.

-Здесь жестковато, так что ты сегодня сверху,— шепнул я, опускаясь на шершавые камни.

-Экспериментатор,— в голосе Милы я не услышал недовольства, скорее азарт и интерес от предвкушения новых ощущений.

* * *

Ночь в городе Люпек встретила меня лунным светом. За последнее время я стал лучше видеть в темноте, проводя в сутки по 16 часов в подвале. Днем я играл со жрицей, а ночью один, прокачивая чарование. Получалось, что я постоянно таращился во тьму, и тьма вознаградила меня за старания. Тени больше не скрывали от моего взора поглощенные предметы. Кровь темного Лурина просыпалась.

Прогресс выполнения квеста на расследование завис. Было не понятно, что ждет от меня иКсин игры, то ли путешествия в Оренвинг, толи встречи с королевскими дознавателями.

Заглянув в меню персонажа невольно скривился. Несмотря на успех в прокачке чарования, последний десятый навык 'пожирателя душ' заставлял задуматься о дальнейших действиях, красуясь гордой единичкой. Наполнять кристаллы убивая умертвий в подвале часовни не получалось, по вполне очевидной причине отсутствия души у восставших. Впрочем сами камни падали с наделенных псевдожизнью существ с завидной регулярностью. По всему выходило, что надо было выходить на поля ПВП и начинать геноцид игроков. Помимо улучшения материального благосостояния, данный процесс сулил освоение 2-й профы в 10 уровень. Остальные чары были +10, лишь 'Яд' оставался 6 уровня, скелеты лишенные плоти никак не реагировали на отравленные клинки из-за чего иКсин не засчитывал успешного чарования.

-Именем Закона! — из темноты на меня двинулись стремительные фигуры: — Двуживущий Фолен вы арестованы!

Углубившись в размышления я не сразу среагировал на изменившуюся обстановку. Пока я хлопал глазами, упавшая сверху ловчая сеть резко ограничила возможные варианты. Стоило рассмотреть в колышущемся свете факелов окруживших меня НПС, как мысли о сопротивлении покинули мятежную голову. Узнать по тусклым кирасам местных стражников было не сложно.

-В кандалы его! — повалив наземь, крепкие руки сноровисто скрутили, лишая подвижности.

Выходить из игры я не стал, хоть и испытывал от транспортировки дискомфорт, переходящий порой в болезненные ощущения. Затишье последних дней поимело динамичное продолжение. Мне стало интересно к чему все идет, так как даже предположений о причинах утраты собственной свободы я с наскоку придумать не смог.

-Двуживущий Фолен обвиняется в убийстве стражника города Ликковиг и присвоении казенного имущества, — выдохнув обвинение, крысоподобный НПС уставился на меня цепкими глазками.

-Э-э, — вот и все, что смог я выдавить из себя, осознав причину своего ареста.

-Свидетельские показания двуживущих зарегистрированы по всей форме, — шурша свитками, дознаватель перекладывал их с места на место: — Некие ИзТени, СтрелуНа и МагуПох предоставили в доказательство принадлежавший вам латный доспех.

'-Это всего лишь игра, надо понять в чем квест! В любой задачке должен быть выход', — мозг пытался выработать правильную линию поведения.

-Постойте, а где показания Орка? — главарь разбойничьей шайки не скрывал своего НИКа, а прозвучавшие имена мне ни о чем не говорили.

-Господин Фалантий решил, что предоставленных доказательств вашей вины достаточно, — обрисованная перспектива 7 дневного бана игрового аккаунта за убийство НПС угнетала.

Оказавшись в каменном мешке, по недоразумению дизайнеров игры используемой как тюремная камера, я попытался собрать разбегающиеся мысли в кучу. Постоянные побеги членов шайки Орка из под ареста получили свое объяснение, иначе каким образом выпавший после моей смерти доспех мог оказаться в руках барона. Судя по всему городской глава был заинтересован каким-то образом в этом деле, и от этого все еще больше запутывалось.

Уверенность в безнаказанности у самих игроков получила обоснование, чего спрашивается бояться если условия полученного квеста требуют убивать и грабить НПС. Неясным оставалась реакция населения города, все-таки меня считали если и не защитником, то уж и никак не разбойником с большой дороги.

'-С другой стороны, как поднял барон мою репу в глазах горожан, так и опустит', — надежды на народные волнения питать не стоило. Все-таки это была просто витр-игра, а не полноценное социальное общество.

Куда подевался мой донос, написанный библиотекарем оставалось загадкой. Прибытие королевских дознавателей могло изменить ситуацию в лучшую сторону. Оглядев персонажей трех игроков, прикорнувших безвольными куклами вдоль стен камеры я оскалился. Злость на случившееся поднялась из глубин, затопив моральные устои жаждой крови.

Протыкая брошенные тела, я заполнял кристаллы душ, попутно прокачивая чару. Мой инвентарь никуда не делся, давая возможность использовать все накопленное за последние дни. Оставалось лишь сожалеть, что выставить на аукцион до поры до времени ничего не удастся.