Вуаль. Крыло первое.

Соображал я быстрее, чем думал. Местом, куда мне посчастливилось попасть, была далеко не аудитория, как я рассчитывал... Темнота меня ни чуть не смутила, а вот что-то тёплое, упёршееся мне в пах, очень даже....

— Ай! Ну и долго я тебя ждать буду, болван? — раздался женский рассерженный приглушённый шёпот снизу.

Судя по тому, что мне удалось почувствовать горячее дыхание даже через штаны, эта девушка была очень зла.

— Я тут как дура с конца урока просидела, идиот. — Выражения недовольства продолжились, а от моего левого колена, по брюкам вверх, проскользнула девичья рука. — Чего молчишь? Злишься из-за вчерашнего? Говорю же, мы просто с ним друзья! Баран упёртый....

— «Да, мне с рулевого винта линкора, кто вы там, кому! Хоть осликом, собачкой или скверхом буду, только не верещи!» — мысленно взмолился я, начиная понимать что тут происходит и куда я попал, но было поздно.

Мой «Дружок» уже воспринял лежащую на моём бедре женскую руку, как приглашение, и решил поздороваться, натянув штаны и упёршись в лицо или щёку рассерженной девушке.

— Да, бл... Рома! О-о-о.... — Рука с моего бедра вновь скользнула по штанам, переместившись к паху, начав поглаживания. — Значит, не хочешь со мной разговаривать? — В шёпоте незнакомки появились стервозные, вперемешку с озорными нотки. — Посмотрим... Тут защёлка есть, закрой....

— «Раз дама просит...» — Подумав об этом под звук расстёгивающейся молнии брюк, рука уже нащупала поворотную ручку, переведя её в нижнее положение до щелчка.

В это же время рука девушки тоже нащупала, но не ручку, а вырвавшегося на свободу «Дружка», желающего «поздороваться».

— М-м-м... Смотрю ты сегодня вне себя от ярости.

Позабыв о конспирации, я хотел было сказать что не злюсь, даже очень доволен, но опаляющий жар дыхания и прикосновение губ сомкнувшихся на головке, выбили из лёгких все слова, превратив их лишь в сдавленное придыхание.

— Ты и дальше собираешься молчать и зло сопеть? — Прервавшись поинтересовалась незнакомка, пустив в ход язык.

— М-гм. — Выдавил я из себя, закатывая глаза, чувствуя, что от возбуждения и бурлящего внутри оргона у меня начинают подкашиваться ноги.

— Вот так значит? — Сладким голосом пропела сирена-миньетчица, чуть быстрее заработав рукой. — Мне так даже больше нравиться. Посмотрим, на сколько тебя хватит….

От настойчивости, что начала проявлять эта особа у меня подкосились ноги. Если бы не тот факт, что техническая кладовка для тряпок и швабр была чуть больше, чем метр на метр, то я бы спикировал на свою неожиданную «подругу». Этого к счастью не произошло, заваливаясь вперёд моя вытянутая рука упёрлась в стену, обеспечивая опору. Подался вперёд я не только телом, но и тазом. Моя неуклюжесть была воспринята, как напористость.

— П-ххх! Полегч.... — Недовольно заявила девушка снизу, успев схватить воздух перед тем, как моя рука легла ей на затылок, притягивая обратно.

Что-то промычав, видимо выразив своё недовольство, искусница решила мстить, до последнего. Через минуту я понял, что пора сдаваться. Последовало неразборчивое «только не в...» перед тем, как мой «Дружок», решил выразить свой восторг аплодисментами.

— Ром, ты вообще дебил? — Последовало после булькающего звука, и секундной возни, для принятия стоячего положения. — Месяц что ли копил? Я чуть не... Что-ты... — снова хотела возмутиться неожиданная гостья из темноты, но меня было уже не остановить.

— Ты же только что... — Удивлённым шёпотом заявила неизвестная собеседница, замолкая, когда моя рука скользнула ей в волосы, а другая настойчиво, но не грубо, начала разворачивать её по часовой. — Не здесь, же....

Возражения исчезли, когда моя рука скользнула под юбку, а пальцы нащупали влажный кусочек ткани нижнего белья. Уже не разбирая происходящего, от возбуждения и буйства гормонов девятнадцатилетнего тела, отпустив тормоза я планомерной шёл к своей цели, отдавшись похоти. Приглушённые стоны, сопровождаемые учащённым дыханием моей партнёрши, заглушила ладонь, зажавшая ей рот, пока другой рукой я стянул вниз мешающее бельё.

— Дурак, не туда... Я не готовилась... Прекрати! У меня урок скоро начнётся.... — Эти вялые возражения, звучали для меня как призыв к действию. — Я...Я сейчас буду кричать....

Ладонь крепче сжала рот незнакомки, изогнувшейся всем телом, которое начало отзываться на мои движения, противореча её словам. Поймав этот ритм я стал двигаться ему в такт, закусив нижнюю губу, чтобы окончательно не опьянеть от бьющегося внутри меня оргона и желания.

— Я сейчас с ума сойду... Можешь ещё жёстче, не сдерживайся....

— «Сама попросила...» — пронеслось эхо на задворках сознания, перед тем, как я активировал контур вуали, делая шаг за предел возможностей своего тела.

Всего лишь шесть секунд, и девушка обмякла в моих руках, издав истошный крик, слившийся с прозвеневшим спасительным звонком и полной разрядкой моего боезапаса.

В голове прояснилось, но лишь на половину. Сейчас я был полностью уверен лишь в одном — нужно сваливать, пока мой обман и личность не раскрыты.

Держа обмякшее, подрагивающее женское тело на руке, нащупав край задранной мной юбки, я вытер её краем своего «Дружка», пряча в штаны и застёгивая ширинку, чтобы он снова не выбрался. Аккуратно опустив на пол прибывающую в эйфории незнакомку, давя звон в ушах от нахлынувшего адреналина, на рефлексах справился с защёлкой, не оборачиваясь выскальзывая в приоткрытую дверь, прихлопнув её за собой и слившись с потоком спешащих на урок студентов.

— «Вот это в деканат сходил...и форму получил...» — Мелькнуло у меня в голове, по пути к лестнице на первый этаж.

— Эй! А чО это мы мимо идём? А!

— «Нужно валить отсюда, в другой раз зайду». — Помыслил я, скидывая чью-то пятерню с плеча, лавируя в потоке лицеистов.

— Ля! Оглох что ли? — Уже громче донеслось до меня, когда чья-то рука перекинувшись через плечо, легла мне на корпус, придерживая и оттягивая назад, под смешки пятёрки глоток.

— «Да, какого псионита!»

Стянутый веретеном оргон потоком хлынул на сниматель контура вуали. Резкий поворот на месте в захвате с последующим прямым ударом в ту точку, откуда исходил звук голоса. Глухой хруст, меня качнуло назад, давая понять, что назойливый раздражитель устранён. Мазнув непонимающим взглядом по валяющейся на полу смутно узнаваемой тушке, я направился дальше в избранном мной направление.

Фаза короткого забытья, стёршая тот момент, как я спустился на первый этаж, и дошёл до стоянки закончилась лишь когда я сел в машину. Сознание стало на место, но не самостоятельно. Один из людей Токарева, начал тыкать мне в нос вонючим ватным тампоном с резким запахом. Лишь тогда понимание происходящего полностью вернулось на своё место, а тело начало наполняться усталостью. Онемевшая до этого правая рука, отозвалась усиливающейся болью.

— Приплыли... — Протяжно произнеся это, мои глаза задержались на впавших пястных костях указательного и среднего пальцев, покинувших своё штатное место, натянув кожу возле сгиба запястья. — Едем отсюда.

— Княжич Станислав, вам бы в больницу. — Забеспокоился один из бойцов Токарева, но я лишь покачал головой.

— Не нужно, гипотермический пакет дай, шприц-тюбик с анестетиком и живее отсюда! — Видя, как вытягивается лицо бойца, мне пришлось повысить голос, вспоминая бытность на «Катастрофе». — Отставить думать о п**де! Дал аптечку, и полный вперёд, ска!

Автомобиль тут же тронулся, а открыта ранее аптечка оказалась у меня на коленях. Схватив левой рукой охлаждающий пакет, ударил его о своё колено, разбивая пластиковую капсулу с реактивом внутри, подкладывая его под больную руку. Нужно отдать должное людям Токарева, соображают долго, но действуют быстро. Подготовленная для введения ампула легла мне в руку, а сидящий рядом другой боец уже обработал место введения.

— Отлично... — Довольно выдохнув после третьего введения, моя тушка испытывая облегчение сползла по сидению.

— Княжич Стас, по инструкции мы должны вас в больницу везти.

— Я сам поговорю с Токаревым, не переживайте. — Суть проблемы была для меня яснее ясного. — Всё будет хорошо, обещаю.

Видя, что мы уже достаточно отдалились от лицея, дал указание ехать помедленнее и не трогать меня, сославшись на то, что буду дремать.

Отогнав картинки образов, восстанавливающих всю цепочку произошедшего в лицее, активировал духовное зрение, чтобы взглянуть на своё духовное тело. Веретено просто бесновалось, закручивая вихрями оргон, который казалось сейчас забурлит и начнёт вырываться наружу. Подобное я видел впервые начиная с того моментом, как стал на путь прядильщика, пробудив дремавшее веретено жизни.

— «Чтоб меня скверхи на алтарь кинули!» — Чуть не вырвалось у меня вслух, когда я решил попробовать соткать новый символ обруча.

Ощущения невозможно было описать. Обычно, раскручивая веретено мне приходилось тянуть из него нить оргона, но сейчас всё было по другому. Знакомого сопротивления не было! Веретено будто само выдавливало из себя нить, а мне оставалось только придавать ей форму.

— «Петля, петля, ряд! Ещё один ряд! Ещё!».

Захваченный процессом я даже не понял, как закончил третью связку обруча из восьми, переходя к следующей. Наверное, именно это под словом «вдохновение» имел ввиду Тонг, когда говорил, что нужно поймать это состояние и не отпускать, пока оно тебя само не покинет.

Закончив четвёртую связку, решил взглянуть на образ духовного тела, чтобы узнать полноту резерва, который должен был просесть минимум до одной четверти, и обомлел. Вопреки знаниям и здравому смыслу, мой резерв был заполнен на восемьдесят процентов от максимума, но это значение не стояло на месте. Оно увеличивалось! Такое вполне возможно, но только не на моём этапе облачения, когда я даже полной вуалью не располагаю.

— «Потом будешь теории строить, Айзек. За дело».

Пред тем, как автомобиль въехал в ворота родового поместья, ещё две связки обруча вуали остались позади. Пришлось прерваться и открыть глаза, когда машина остановилась. Меня уже ждали «няньки», как их всегда в шутку называл Стас. Судя по каменным лицам Токарева и Глюка, сейчас даже княжичу стало бы не до шуток. Не думаю, что уже отцу сообщили, но чувствую, что это скоро произойдёт. Сейчас самое главное быстро отвязаться от всех нападок и скрыться в комнате до вечернего «разбора полётов», пока веретено не вернулось в прежнее состояние.

Один из бойцов помог мне выбраться из автомобиля, но мой уверенный шаг дал понять, что могу идти сам, и не нуждаюсь в поддержке. По мере того, как я в окружении охраны приближался к Токареву, лицо старого вояки начинало наливаться краснотой.

— «Сейчас его должно прорвать...» — Подсказали мне воспоминания Стаса, который хорошо знал это выражение.

— Куда вы! Дери вас черти! Своими бельмами смотрели!? Я вам что сказал?! — Моя вжатая в плечи шея тут же распрямилась от понимания, что гнев Токарева направлен совсем не на меня. — Прошляпили нападение, телята! Да я вас всех!

Вспомнив своё обещание, данное в машине, когда меня в спешке увозили от лицея, прикинул, чтобы сделал Стас, решая, что пора вмешаться.

— Всех премирую! — зычным голосом гаркнул я, продолжая пламенный разнос Токарева, который сейчас хлопал глазами. — В размере дополнительных десяти процентов от месячного оклада!

— Это ещё за что? — Пришёл в себя бывший вояка, приподняв бровь от изумления творящемуся здесь абсурду.

— За проявленную сноровку, своевременное оказание первой медицинской помощи и молниеносную эвакуацию охраняемого объекта, то есть меня, — указав на себя здоровой рукой, я решил завершить разыгрываемое представление так, чтобы Токарев позабыл о своих бойцах и переключился на меня. — ... С места моего преступления.

— Какого преступления? — Дрожащим голосом пролепетал безопасник, цвет лица которого изменился с пунцово-красного на мертвенно-бледный.

— Да с Серёгой Скобиным повздорили, из-за дамы. — Спорол я первую чушь, которая пришла мне в голову. — Он в разговоре назвал одну очень достойную княжну...эмм... Легкомысленной гулящей особой, которая всем даёт....

— Ст-а-а-с... — Протянул с укором Токарев, закатывая глаза, для которого было неприемлемо, чтобы княжич сквернословил и пошлил, как «гусар». Кто такой гусар ни я ни Стас не знали.

— Это я ещё мягко выразился дядь Фёдор! — Изобразил я деланное возмущение, решая закончить свой выдуманный от начала до конца рассказ. — Короче, я ему заехал по лицу, с целью доказать, что он не прав... и вот....

— Закрытый перелом со смещением. — Моментально констатировал рядом стоящий с Токаревым Глюк.

— Вправить сможете? — Поинтересовался я, прикидывая время, когда обезболивающее начнёт отпускать.

— Легко, но сначала нужно осмотреть.

— Одно расстройство с тобой, Стас. — Всплеснул руками Токарев, к которому вернулся здоровый цвет лица. — И что прикажешь мне делать?

— Да ничего, дядь Фёдор. Я сам вечером отцу всё объясню. Пусть спокойно работает, не будем его тревожить.

— Обязательно, — Кивнул, пару секунд подумав Токарев, продолжив. — Только с матерью парой слов перемолвись, перед процедурами Юргена, а то волнуется она.

— Я в лазарете. — Информировал меня немец, удаляясь в сторону бокового входа в поместье.

Пересказав второй раз выдуманную мной историю своей родительнице, присвоив себе лавры рыцаря, защищающего честь дамы и в которой раз пообещав, что это завершение моих «подвигов», отправился к Глюку в лазарет. Нужно сказать, что немец мастер своего дела. Быстро осмотрев и прощупав кости, Юрген попросил меня ненадолго отвернуться. Когда моя голова вернулась в прежнее положение, то Глюк уже вправил кости и теперь накладывал лангет. Выслушав пожелания немца по поводу того, чтобы я заканчивал влипать в различные истории, заскочил на кухню, чтобы выпить прописанные мне витамины с пищевыми добавками.

Предупредив нашу фею кухни Анжелу, что буду обедать у себя в комнате, поднялся на тяжелеющих ногах по лестнице. Пред тем как основательно засесть за плетение, принял холодный душ, чтобы смыть «трудовой пот» и сменил одежду.

За время возникшей заминки и приготовлений, скорость веретена начала падать, но я не сильно расстроился. Наоборот! Это лишь подстегнуло меня, намекая на то, чтобы я поторопился завершить обруч, а может, и не только его....

Романовский магический лицей

Немного ранее...

— Пропустите! С дороги! Свалили!

Расталкивая толпу собравшихся у выхода из лицея зевак, покинувших свои аудитории чтобы поглазеть, к машине скорой помощи пробился высокий короткостриженый брюнет с карими глазами. Дежурные медики, видя приближение молодого мага хотели преградить ему дорогу, но увидев как один из присутствующих здесь инструкторов подал знак, расступились, пропуская студиозуса к носилкам.

— Что с ним? — Обеспокоенно спросил Алексей Скобин, схватив своего брата за протянутую к нему руку, на которого уже успели одеть фиксирующий воротник.

— Сотрясение, осколочный перелом челюсти в нескольких местах со смещением и так, по мелочи. — Будничным тоном ответил куратор медицинской службы Романовского лицея, Пётр Петрович Велланский. — Крепко приложили, но жить будет.

— Серёга, кто это сделал? — Свободная рука Алексея сжалась на эфесе сабли, весящей на поясе.

— Он только сопеть сейчас может. Челюсть зафиксирована. — Ответил за младшего Скобинова Пётр Петрович.

Алексей хотел спросить что-то ещё, но его внимание привлекла загомонившая толпа у входа, которая пришла в движение, начиная расступаться, а некоторые предпочли вообще покинуть крыльцо.

— Не пойму, остальным особое приглашение нужно или у вас занятие отменили? — Поинтересовался статного вида мужчина лет пятидесяти с накинутым на плечи плащом из чёрного таслана. — Я за собой такого не помню....

Мужчина говорил не громко и спокойно, но к концу его фразы большая часть зевак покинула крыльцо лицея, а когда ректор Морозов подошёл к носилкам, на площадке перед входом не осталось ни единой души.

— Княжич Алексей, а у вас какая-то уважительная причина сейчас быть здесь? Кажется, у вас практическое занятие по защитным магическим техникам.

— Прошу прощение ректор, но я волновался за брата.

— С ним всё будет в порядке. — Таким же спокойным голосом заявил Морозов, отечески положив руку на плечо второкурсника, слегка похлопав. — Теперь идите.

Скобинов не стал ничего отвечать, лишь ещё раз взглянув на брата, поклонился, и выдав «Прошу прощение, ректор» поспешил удалится.

— Какая воспитанная молодёжь растёт... — С лёгким восхищением сказал Морозов, после чего легонько дунул на едва заметную снежинку, появившуюся перед его губами.

Заложив вираж, маленькая блестящая крупица приземлилась на лоб лежащего на носилках Скобинова, глаза которого тут же закрылись, а дыхание стало размеренным и ровным.

— Есть серьёзные повреждения?

— Нет, Максим Александрович. Медицина и магия быстро поставят его на ноги. — Без тени сомнения выдал свой диагноз Велланский. — Три недели и он будет в норме. Хоть этот парень и первокурсник, но у него уже было частично сформировано эфирное тело. Пусть и не плотное, но оно нивелировало часть повреждений. Наверное, брат поднатаскал.

— Вероятно. — Согласился Морозов, разглядывая пострадавшего.

— Максим Александрович, — Нарушил недолгое молчание Велланский. — Вы уже выяснили, кто повинен в произошедшем инциденте?

— Да. Виновник сейчас на носилках лежит.

— Извините, ректор, не так выразился. — Поправился куратор, но Морозов уловил суть, без пояснений.

— Травму нанёс наш студент, первокурсник, который ещё не прошёл распределение княжич Станислав из рода Мышкиных. Очевидцы утверждают, что Скобин вёл себя вызывающе по отношению к нему, далее показания очевидцев разнятся. — Уловив непонимание в лице Велланского, ректор лишь махнул рукой. — Кто что буровит в общем.

— Ну, а камеры смотрели? — Не унимался Пётр Петрович, видимо не поняв намёк Морозова.

— В первую очередь посмотрели. — Вздохнул ректор, всё же снизойдя до объяснений. — Там видно, как под конец урока Мышкин поднимается на второй этаж, чтобы посетить деканат. Он на проходной это указал причиной посещения. На втором этаже он поменял направление, пройдя вдоль аудиторий, исчезнув в слепой зоне камер, что возле мужского туалета. Через десять минут, после звонка на урок, он выходит из слепой зоны камер вместе со Скобиным, который несколько раз пытается его ухватить, потом применяет захват, чтобы повалить на спину. Результат ты видишь, Пётр Петрович.

Чувствуя, что куратор хочет ещё, что-то спросить, Морозов поправил накинутый на плечи плащ и не прощаясь зашагал в сторону входа в лицей, бросив напоследок «Мне пора. Работать нужно».

— Станислав Мышкин... — Будто записывая в блокнот тихо произнёс Пётр Петрович, посмотрев в след скрывающейся за воротами машине дежурных медиков. — Интересно... Нужно будет самому записи посмотреть...

Поставил сердцышко? Добавил в библиотеку? Подписался на автора? — 10 походов в кладовку из 10 =)