Хранитель порталов

— Это забота государства.

— Кто он такой, этот Государство? Постоянно о нем слышу, но пока не встречал.

Марат хмыкнул. Он смотрел прямо на заходящее солнце, не отводя взгляда. В стороне обосновалась небольшая компания, включили музыку, что-то оживленно обсуждали, но на нас не обращали внимания.

— Думаешь, это так просто, начать строить дом? Когда время найти, если каждую минуту надо драться за выживание?

— У нас в седьмом классе практика была, создание и развитие малого предприятия.

— У нас тоже. Тягомотина сплошная, их все прогуливали.

— Не уроки, как у вас, а практика. Под присмотром родителей, конечно, но все делали сами. Бюджет двадцать тысяч на человека.

Марат открыл рот и тут же его закрыл. Ну да, им столько на весь класс выделяют. На целый год.

— Я на свой кредит просто ларек с печевом поставил и рядом по округе пару-тройку точек бродячих, мелкашек из пятиклассников нанимал. Мы с братом кооперировались, на нем производство, на мне реализация. Я уже работал, так что руководил мужик один, из урезанцев. Потом только понял, что эта практика нужна, чтобы мы научились старшими руководить.

— И что, слушался он тебя?

— Не сразу, но я его подмял. Когда зачеты по практике получили, я точку на него переписал, это считается хорошим тоном. Зарабатывал он на ней втрое больше, чем на прежней работе. И через год продал. Знаешь, почему?

— Ну?

— Сказал, что с этой беготней жить не успевает.

— Ну-у...

— Продал, кстати, брату. Сеть "Побегаец", слышал?

— Я там подрабатываю иногда.

Представив Марата с фирменными ушками на голове я быстро сделал непроницаемое выражение лица и подумал о чем-нибудь печальном. Фимка тогда просто поржать хотел, к нему девчонка одна устроилась, он ей намеки делал. А получился узнаваемый образ, "эффективное использование приемов создания устойчивого образа". Пятерку по экономике получил. И девчонку, кстати, тоже.

— Ты никогда не задумывался, что с тобой будет, если ваша семья... ну, не знаю — распадется?

— Я стану чьим-то прадедом.

Он быстро посмотрел на меня, отвернулся.

— Знаешь, ты с Викой чем-то похож. Она меня на два года старше, а всегда казалось, что лет на десять. Она с тринадцати в Сетевых играх возится, зарабатывает.

— То есть как — с тринадцати?

— Она как-то денег заработала и у родителей разрешение купила на доступ в Сеть, под запись.

— Купила разрешение у родителей?!

— Ага. Вот такие у меня папа с мамой.

Я помолчал. Кажется, тут не только праздники другие.

— Знаешь... тогда лучше думать — вот такая у тебя сестра.

— Я так и думаю. — Мы снова помолчали. Из дверей выглянул Дима, посмотрел на нас, помахал рукой, намекающе, но подходить не стал, уйдя обратно, к мясу, пирогам и компании.

— Слушай, Вит, скажи честно — чего ты со мной зацепился? Ты толстый, я бывший социк, чего хочешь-то?

— Честно? Я в армию иду, скорее всего сержантом стану. Вот и учусь общаться с будущим контингентом.

Мы помолчали. Видимо, я что-то сказал не так. Не в первый раз за день.

— А ты чего меня пригласил? Если честно?

— Да знаешь... — Он осмотрел меня сверху вниз. — Странно как-то. Ты везде разный. Когда ты Светик, или когда на канале, или когда с неписью беседуешь — всегда разный. Чуть-чуть, но разный. "Толстяк", мажор, внук консула, весь из себя удачный и упакованный. Стало интересно, какой ты тут будешь?

— Разочарован?

— Не, ты, зараза, опять другой.

— Ну извини!

Он вдруг стукнул по поручню и другим тоном сказал:

— Надоело жить в старом бараке! Хочу в доме! Собственном!

— Это общежитие пять лет как построили.

— Все равно барак!

— Зато обслуживание втрое дешевле, чем многоквартирный дом на столько же человек.

— Ты все время говоришь о деньгах! Настоящий толстяк!

— Если такие как я не будут говорить о деньгах, таким как ты нечем будет платить зарплату.

— Я готов малым довольствоваться.

— Это зря. Кто довольствуется малым никогда большего не получит.

— Какой смысл пытаться, если не можешь стать самым-самым? Пошли, будем водку пить, безобразия нарушать! Отбой через два часа, надо успеть пошуметь!

Внизу кроме Димы и Вики сидели человек пять, еще трое сновали взад-вперед из кухни в комнату.

— Димон, наливай!

— Я, пожалуй, пропущу.

— Что, Вит, закрыл все ачивки и охладел к процессу? Или алкоголик?

— Что-то вроде того.

Не слушая меня быстро достали и разлили.

— Ну, давайте дружно! За твое восемнадцатилетие, Маратик! Шоб у тебе все было и ничего тебе за это не было! — Девушки захлопали, мужики постучали именинника по плечам и спине.

Я взял свою рюмку и с сомнением на нее посмотрел. Вот же черт...

Дима посмотрел на меня, как-то по-своему перевел мои колебания и подбодрил:

— Смелее, парень! Может, не барская, но точно не паленая!

Ну что ж, а почему бы и нет?

И я выпил.

28

Просыпался медленно, тягуче выныривая из ниоткуда. В комнате полумрак из-за задернутой занавески, но отчего-то сразу понятно, что предрассветный. Мелькали обрывки сна, глаза шарили по незнакомой обстановке, хотелось пить и в туалет. И почему-то неудобно лежать...

Я вытянул ногу, задел что-то теплое.

Пришлось поворачивать голову. Рядом лежал... лежала. Девушка, судя по груди. Уже неплохо. Темные короткие волосы, лица не видно, рука под подушкой. Ну вот, перелезать ее... кстати, кто это? Можно разбудить и спросить, но как-то неудобно. Словно услышав меня, девушка нащупала край простыни и натянула на себя, укутавшись, и вздохнула — все не раскрывая глаз.

Чего-то подобного я и ожидал, но все равно в слегка гудящей голове воспоминаний с какого-то момента не обнаруживалось. Я даже потряс ей, поморщившись, но единственным результатом стал звук со стороны:

— Мм? — На меня смотрели. Сначала недоумевающе, потом Вика потерла глаза, зевнула и неожиданно легко села. — Что вскочил? Уходишь?

Повторив ее жест с протиранием глаз я пропустил как девушка встала и успел заметить только закрывающуюся дверь. Через несколько минут донесся шум воды.

Ну вот. А ведь мне говорили — в таких делах кто первым встает, того и душ!

Может, на кухне водички попить?

Встал, огляделся, голышом по чужой квартире расхаживать не стоит, наверное. Особенно после... кстати, а у нас что-то было? Нихрена не помню.

— Очки? — Голос был хриплым, но коммуникатор послушно пискнул и мигнул пару раз. В отличии от одежды, разбросанной по полу, очки лежали на полке, рядом с парой книг и рамкой, в которой крутились невнятные тени. Хорошо лежали, точно как надо, чтобы обозревать всю комнату. И ведь не помню, как снимал.

Дотянулся, быстро перемотал историю, оглядываясь на шум со стороны прихожей — да, было. По очевидно взаимному согласию сторон, быстро и как-то бестолково, после чего мы почти сразу заснули. Идеальным любовником я себя не показал. С другой стороны хорошо хоть не облажался спьяну, пацаны рассказывали, что бывает. Ни чувства, ни резинки... ни удовольствия особого, судя по отсутствию воспоминаний. Нет, такой секс нам не нужен. Тем более со старшей сестрой любителя помахать кулаками. Хотя... Я еще раз просмотрел запись. Нет, все-таки может быть инициатором была она, но в процессе участвовали оба.

У нее хорошая фигура, кстати.

Выглянув за дверь обнаружил, что в кухне кто-то спит, причем не один, и постеснялся пойти. Сел, откинувшись на подушку, прокрутил запись вчерашнего праздника, одновременно вспоминая. Безжалостно объективный регистратор и тусклые, обрывочные с некоего момента воспоминания друг-дружке противоречили, некоторые моменты вообще вгоняли в краску. Мы это в самом деле из окна кричали?! Охх...

Вика вошла минут через десять, когда я уже понял, что вечер был проведен, с точки зрения увеличения энтропии, не зря. Голая, вытирая волосы полотенцем и ничуть меня не стесняясь.

— В жизни не спала так спокойно! Тебя можно брать с собой в качестве мягкой игрушки для уюта!

— С одной стороны приятно слышать, но с другой это сказала девушка, с которой я провел ночь.

Пришлось откашляться, голос был хриплым, пить хотелось все больше. Вика повернулась, нагнулась куда-то под кровать, вытащила бутылку минералки и протянула. Я жадно присосался, проливая на грудь.

— Чувствую себя совратительницей малолетних. — В ее голосе звучала откровенная насмешка. Непонятно, правда, над кем.

— Насладись моментом!

— В смысле — "когда еще удастся, старушка"?

Я хмыкнул, чего делать во время питья не стоило. Откашлявшись, наконец, вернул ополовиненную бутылку.

— Странно. Ты поначалу был так трогательно деликатен, я даже подумала, что у тебя ноль опыта. Приятное разочарование.

Она вдруг зевнула, скинула с кресла какие-то тряпки, быстро надела длинную майку и села, поджав ноги. Жаль, что не легла... с другой стороны хорошо, что не легла. Как бы разговор поддержать? Неловко уходить, ничего не сказав. Хотя потише надо быть, кажется, на кухне Марат.

— Гордись, с тобой у меня сразу два новых опыта. Первый раз на совершенно пьяную башку, и первая ночь с девушкой. В прямом смысле, до сих пор ни с кем на ночь не оставался.

— Жаль, что этому невероятному удовольствию я обязана водке.

— И не надейся, краснеть не стану.

— Я все равно не увидела бы.

Пол-пятого утра, за окном солнечные блики, но за этими занавесками в комнате все еще темно. У меня-то очки, компенсирующая отрисовка (попробуй без нее в мастерской!), а она в самом деле не видит. Я с удовольствием оглядел откинувшуюся Вику. Не красива, да. И не симпатична. И даже не очень эффектна. Но вот есть что-то такое...

Впрочем, я быстро сообразил, что сейчас надо не показывать, какой я хороший собеседник, а заняться совсем другим. В ванной, правда, пришлось повозиться, система была придумана не для людей, кран упорно не хотел ничего выдавать пока я не подтвердил личность, и только после этого пошла вода. Вернувшись в комнату собрал вещи, оделся. Вика молча поставила тарелку с бутербродами, оставшимися после вчерашнего, и горячий чай.

Ели молча, я в самом деле хотел, уж такой организм, она просто за компанию, по-женски что-то аккуратно клюя. Это молчание не было неловким, или напряженным, мы просто сидели рядом, завтракая. За окном утренняя тишина, птицы, редко-редко проедет машина, пару раз начинала шуметь вода у соседей, или кто-то со смены пришел, или встает народ понемногу.

— Ты Марату подсказала меня пригласить?

Она кивнула, чуть насмешливо посмотрев на меня. Я знаю, чего она хочет, она знает, что я это знаю, и не показывает неудовольствия. Она старше и опытнее чисто житейски, я выше по статусу и возможностям. В принципе, никаких возражений, подружки у меня нет, да и не подружкой она хочет стать.

Хочет? Да, пожалуй.

Вика прикрыла улыбку, отпивая чай. Похоже, она мои рассуждения по лицу читает. Быстро вызвав ее учетку просмотрел данные — почти пусто. Нетипично как-то, такие учетки у взрослых мужиков, никаких ссылок на фотки, никаких охов-ахов в престиж-списке.

— Можно нескромный вопрос?

— Смелее, я не кусаюсь!

— За что срок?

Быстрая гримаска, видимо, должна была показать, что я не те вопросы задаю.

— В одной игрушке была гильдийским офицером, на договоре. Превысила полномочия в сомнительно ситуации, не повезло. Совет гильдии решил, что мои действия нанесли урон репутации и подали иск.

— Не в Творцах случайно?

— Какая разница? С играми покончено. Все равно мне теперь нормальной работы в них не найти.

Пожалуй.

— Оно того стоило?

Быстрое пожатие плечами:

— Нет, наверное. Но это понятно теперь, а тогда были другие мысли.

— Ищешь новую работу?

Фыркнув, Вика снисходительно на меня посмотрела:

— Спасибо за беспокойство, я девушка самостоятельная. К тому же обязательные отработки никто не отменял.

— Можно договориться с работодателем, он выкупит.

— Ага, "договориться". Таких "договорунов" полно, а чтобы честно оплатить наем — хрен! Я лучше на государство поишачу.

Это да. Половина "адресочков", ходивших среди школьных пацанов, это такие вот девушки. Кто-то по собственному желанию, кто-то по необходимости. Кто-то по договору с родителями тех самых пацанов.

— Март сказал, что один из играющих с ним — тот самый толстяк, что вытащил его с Димом. Стало интересно, что ты за фрукт.

— Через Сеть не проще?

— Я социк, у меня нет доступа в Сеть, забыл? Только общественные новостные порталы. В Хаосе о тебе тоже есть кое-что, но все данные быстро трутся, да и веры такой инфе нет.

— Марат что, не показал бы?

Она подняла глаза на потолок и терпеливо вздохнула.

А, ну да. Действительно, чего это я.

Вдруг Вика дернула бровью и как-то очень знакомо прищурившись мурлыкнула:

— Ты такой все это время был такой...

— Неловкий?

— Странный. Словно и хочется, и колется, так.

— Хочется. Не смейся очень громко, просто хочется чтобы чувства, чтобы хоть что-то кроме желания трахнуться было.

— Романтики?

— Может быть. Может быть этих самых... переживаний и нет совсем? Мечтаем о несуществующем?

— Ну почему, есть. У нас девчонка две недели назад от любви повесилась. А перед этим своего парня зарезала.

— Значит мне в чем-то повезло. Я тебе что-то должен?

— Я не ради денег тебя в постель затащила.

— Если бы и за деньги, это только твое дело.

— Не врешь. — Интересно, у нее в очках определитель мимики? Модуль сертифицированный, но вдруг тут контрафакт достать можно? Тьфу ты, она же без очков сидит! — Это я тебе за Марта должна.

— О. Тогда надо будет подумать, сколько еще с тебя причитается!

— Мечтай-мечтай.

Мы еще немного помолчали. Она ждала моей реакции, а я тупил. Все понятно, о чем можно с той же Лизой поболтать, или хотя бы с мужиками из мастерской, а о чем можно болтать тут? Вряд ли ей интересны стрелковые симуляторы или автомобили, игры упоминать будет не слишком умно, значит...

— И что же ты обо мне хотела узнать?

— Про вашу первую школу такие слухи ходят. Рассказывают, что там всем ученикам вживляют чипы, что вы наполовину киборги! Так? Признавайся!

— Да нет, чушь это. Там просто отличная от обычной схема обучения.

— Как это?

— Обычного ребенка учат быть сначала ребенком, потом переучивают на подростка, потом заставляют быть юношей и так далее. Некогда научиться быть собой. Нас учили сразу быть взрослыми.

— Зачем?

— Фора во времени. Там, где обычный школьник только начинает узнавать мир, нас учили правильно его использовать.

— И все вы такие? — Она покрутила рукой, показывая.

— Нет, что ты. Мы же не сами по себе. Мы в семьях живем. Не всем хочется, чтобы их сын или дочь сразу стали равны отцу с матерью. Но у нас практически все в классе в двенадцать пошли набирать рабочий ценз. Так принято.

— Значит, никаких отличий от нормальных людей?

Хм, и в самом деле — никаких?

— Ну, еще мы очень хорошо умеем считать. Видимо, поэтому и думают, что мы чипованные.