Викс : Книга 2. Ключник. Литрпг

Свет упал в нишу, заставив тьму отступить и высветив сгорбившуюся, низко присевшую человекоподобную фигуру. Незнакомец поднял голову. Опасно вспыхнули узкие оранжевые глаза, обнажилась звериная морда, напоминавшая тигриную. Проникая все дальше, свет выхватил торс и руки-лапы, покрытые густой шерстью и разрисованные причудливым рисунком из серых, синих и голубых полос. Поняв, что обнаружен, незнакомец мгновенно распрямился и рванул с места. Коротко разбежался и буквально выстрелил свое тело вперед и вверх, отправившись в нашу сторону над водой, как камень из пращи. Блеснули выхваченные прямо в полете клинки — в четырех когтистых лапах. Низкий горловой рык разорвал тишину.

"Ракшас" — молнией мелькнула в мозгу мысль.

Кроха сверкающим мячиком метнулась в сторону, убираясь с пути противника.

Я вскинул перед собой руки и ударил не задумываясь. С открытых ладоней, вспыхнув, сорвались голубой и огненный сгустки, устремившись навстречу стремительно приближающемуся тигроиду. "Копье ветра", которое должно было его оглушить, вонзилось в мохнатую грудь и бессильно осыпалось голубыми искрами, истратившись без всякого видимого эффекта. "Копье пламени" отразилось от груди врага под косым углом как от зеркала, и ушло в воду, заставив ее коротко вскипеть в месте попадания. Из-за системного сбоя я не видел уровень противника, но теперь выяснил совершенно точно — он мне не по зубам. И все же выхватил меч, потому что ничего другого не оставалось... Он слишком быстр — мне не убежать. Вернее, попытался выхватить, но скрюченные внезапной судорогой пальцы лишь бессильно скребнули по рукояти за плечом. Сразу после залпа руки моментально онемели почти до локтей, сотни холодных иголочек вонзилось в плоть. Какого черта, раньше такого эффекта после применения магических навыков я не наблюдал!

Правда, и противников таких еще не было.

В следующую секунду ракшас приземлился на нашу сторону водоема, с грозным рычаньем встряхнул косматой головой — ошеломление все-таки частично его коснулось, и рванулся в атаку, выбрав меня первоочередной целью. Отлично осознавая, что парировать удар четырех клинков не смогу, я приготовился резко отскочить в сторону. Но Фурия меня опередила. Ракшас не обратил на моего зверька ни малейшего внимания, совершенно напрасно посчитав недостойным противником. Дикоша тут же выгнула хвост скорпионьей дугой и мстительно ударила в пробегающий мимо волосатый зад — выше просто не дотянулась. Выскочившее из меха острие жала мелькнуло со скоростью пули... Ракшас взвизгнул как щенок — тонко и пронзительно, куда только рык подевался. Попытался развернуться, но его лапы заплелись и мохнатый рухнул на колени. Яд дикоши — хоть и кратковременная, но очень действенная штука. Этой паузы как раз хватило, чтобы к рукам вернулась подвижность. "Пламень" прыгнул в правую руку, я широко замахнулся, намереваясь рубануть по горлу.

Захрипев, ракшас преодолел паралич и снова вскочил, поднимая кривые клинки...

Свист. Удар. Что-то мелькнуло в воздухе и впилось в череп тигроида с такой силой, что он рухнул на четвереньки... Или шестереньки, учитывая, что у него шесть конечностей? Я обернулся, чтобы увидеть, как хоббитка снова коротко и резко раскручивает плащу. Свист. Удар. Звук — как палкой по мешку с картошкой. И опять в череп. Я даже вздрогнул. Больно, однако. Ракшас въехал мордой прямо в грибной куст, раскидав ошметки и замер. Я шагнул ближе, не совсем понимая, что делать дальше — добивать лежачих как-то не в моих правилах, но хоббитка избавила меня от необходимости принимать решение. Остановив меня предостерегающим возгласом, лихо запрыгнула на спину ракшаса и принялась сноровисто работать выуженной из сумки веревкой, захлестнув петлями сперва локти всех четырех рук, а затем и пятки нижних конечностей. Вся операция заняла не больше десяти секунд, что говорило о практике. Или о расовом бонусе к ловкости.

Спрыгнув с мохнатой спины все еще пребывающего без сознания пленника, Мышуня что-то быстро залопотала, проникновенно заглядывая мне в глаза, но сообразив, что я ни черта не понимаю, огорченно хмыкнула. Затем жестами дала понять, чтобы я пока присматривал за мохнатиком, и...

И смылась. Тающий росчерк фонарика на ее плече быстро канул во тьму, затем стих и топот. Я тихо выругался, сдерживая досаду, перевел взгляд на ракшаса, по-прежнему наркоманящего мордой в грибах. Руки все еще слегка дрожали от выплеска адреналина, не нашедшего выхода. Меч отправился за спину, я осторожно присел на корточки в двух шагах. Ближе как-то не хотелось. Черт... Ощущение смерти, которой я только что чудом избежал, все еще витало в воздухе, бродило в крови.

— Фури, назад. Ко мне.

Обнюхивающая пленника дикоша нехотя отошла, не спуская с него "грозного" взгляда. Как бы не хорохорилась моя киса, в прямой схватке с таким противником шансов у нее нет ни малейших. "Детская" боевая способность — "Ядовитый укол", штука, великолепная, особенно учитывая то, что этот удар полностью игнорирует защиту любого уровня, но чем выше по уровню противник, тем меньший эффект вызывает яд. Если бы не исключительно своевременный выстрел из пращи Мышуни — то ракшас после укольчика лишь встряхнулся бы, как кот после дождя, и попер бы дальше. Да и восстанавливался "Ядовитый укол" целый час, так что сейчас дикоша безоружна, лапы и клыки не в счет.

Вообще, состояние питомцев меня тревожило. Слишком слабых я привел помощников для этой локи. С Крохой еще ладно — она уже взрослая "петка" шестого уровня, исправно развивающая способности и характеристики, а дикоша приручилась "детенышем". Чтобы добраться до статуса "взрослая особь", ей нужно сперва прокачать шкалу "детство", которая после всех приключений в песочнице застряла процентах на десяти. Несомненно, дикоша — пет сильный и потенциал у нее весьма многообещающий, но с этим чертовым "детством" она так и будет отсвечивать лишь первым уровнем. Так что задача на ближайшее будущее: основательно заняться прокачкой Фурии, и при этом сильно постараться, чтобы пет не погиб. Понятия не имею, как тут обстоит дело с воскрешением питомцев, поэтому их сейвы стоит экономить, как свои собственные.

— Кроха, двигай сюда.

Фейри подлетела ближе, зависла над ракшасом, освещая сцену в мельчайших подробностях. Почему ракшас? Вообще-то этого тигроида можно назвать как угодно, но зачем, если есть уже готовый якорек памяти из прошлого? Именно игроделы решили представить это существо в виде четырехрукого тигра с подобием человеческого сложения, и образ вполне себе прижился. На самом деле "ракшас" — понятие более емкое. В индуизме ракшасы являются демонами, олицетворяющими все темное, что несет страдание, несправедливость и зло в обитаемый мир. Они умеют принимать облики разных чудовищ и зверей, а также обожают вселяться в людей, чтобы помучить их и насладиться ощущениями их плоти. Будь этот тигроподобный именно таким ракшасом, хрен бы мы с ним справились так запросто.

Из этой скоротечной и бурной схватки несложно было сделать простейший вывод: Мышуня равна или выше по уровню ракшаса, иначе не уложила бы его дегустировать грибы двумя выстрелами.

А он вообще жив? Ага, полоска жизни почти целая. Взяли, что называется, малой кровью. Буквально. На шерсти, в районе виска кровавое пятно — след от снаряда. Но какой боец... Прыжок был на загляденье.. Кстати, чем это Мышуня так лихо швыряется?

Поискав глазами и обнаружив в паре метров от тела снаряд, я подобрал его, повертел в пальцах. А ведь это не камень. Отливка из темного металла весом грамм триста. Свинец? Хороший знак — технологии здесь имеются. А значит, и цивилизации где-то рядом, и не все так паршиво, как могло показаться вначале. Неплохо бы еще выяснить, почему она его не убила, а предпочла взять в плен? Для чего им пленник? Рабы? Средство выкупа? В милосердие как-то трудно поверить, поэтому и возникают более практичные варианты...

Старясь не приближаться к тигроиду, я задумчиво поднялся и подошел к краю водоема, пнул гриб, послав его в темную воду. Поверхность словно вскипела, но всего на пару мгновений. Мелькнули темные рыбьи спины и снова скрылись в глубине, утащив подношение. Так вот почему воину понадобился такой прыжок. Вплавь по этому озеру пустятся только самоубийцы.

С той стороны, куда убежала хоббитка, послышались тяжелые быстрые шаги. В темноте проступил тусклый огонек фонарика. Но первой в освещенную фейри зону шагнула не Мышуня. На всякий случай я попятился и замер позади распростертого тела ракшаса, отгородившись им словно барьером, готовый в любой момент схватиться за меч, но все же постарался не делать резких движений, чтобы меня не поняли превратно. А заодно и дикоше приказал замереть.

В круг света вступил громадный воин, позвякивая металлом снаряжения. Рост под два с половиной метра, широкую грудь поверх плотной кожаной куртки обтягивает выпуклая стальная кираса. Плечи, без того широкие, визуально увеличивают массивные наплечники. Голова его была непокрыта и, разглядев его лицо, я мысленно выругался. Шансы на то, что я здесь отыщу людей, сильно упали. Темно-серая кожа из мелких и плотно расположенных чешуек, как у ящерицы, широкий, как наковальня лоб, плоский прямоугольный нос, мощные, выдающиеся вперед челюсти, густо усаженные ослепительно белыми клыками. Черные волосы густой гривой уходили за спину, стянутые в косу. Впечатляли глаза этого существа — источая мягкий желтоватый свет, они выпукло сидели в причудливой формы глазницах — длинных и плавно изогнутых, словно кривые кинжалы. Их внешние уголки, выходя за край лица, загибались к бугристым вискам. Такие необычные глаза наверняка обеспечивали более широкий, чем у человека, зрительный охват... Но взгляд, как у киборга: выпуклый и застывший янтарь, подсвеченный изнутри "светодиодами" зрачков, настолько чуждый, что ничего в них не прочтешь. Боже мой, что это за раса?! Какая-то жуткая помесь орка с ящером!

Скользнув по мне ничего не значащим взглядом, воин, которого я про себя сразу окрестил Громилой, легко, словно игрушку, подхватил ракшаса, который по телосложению был заметно крупнее меня, одним движением взвалил его на плечо, развернулся и молча потопал обратно, буквально раздвигая тьму своей могучей фигурой. Вившийся за спиной меховой плащ взметнулся и опал при развороте, лишь на мгновенье приоткрыв ножны широкого меча. Его пальцы, придерживающее тело пленника, оканчивались короткими черными когтями. А между лопаток шевелилось лезвие кинжала длиной в ладонь, вплетенное в конец толстой, с кулак, косы. Интересная, однако, мода...

Из легкого ступора меня вывела Мышуня. Ободряюще ухмыльнувшись, хоббитка забрала из моей ладони свинцовый снаряд, запихнула его в один из многочисленных кармашков на мешковатой куртке — запасливая, махнула рукой, приглашая следовать за ней, и засеменила за великаном.

— Кроха, Фури, за мной, — тихо обронил я, трогаясь следом.

Чем дальше, тем все... страньше.

На этот раз идти пришлось недолго, что и следовало ожидать — Мышуня ведь вернулась довольно быстро. Не прошло и пяти минут, как я услышал нарастающий с каждым шагом гул возбужденных голосов и крики, а затем вступил за своими провожатыми в довольно просторный каменный зал — не меньше сорока метров диаметром. Шум исходил от толпы, сгрудившейся посреди зала.

Мышуня с великаном без лишних телодвижений сразу свернули направо, унося пленника. Я же, предоставленный на какое-то время самому себе, внимательно огляделся, не забывая присматривать, чтобы дикоша держалась поблизости. По моей мысленной просьбе фейри мигом погасила "светлячка" и юркнула за отворот моей куртки. На всякий пожарный. Стены зала цепочкой окольцовывали десятки проемов, ведущих в тесные помещения. Двери некоторых были распахнуты, и можно было разглядеть неказистое убранство. Лежаки или шкуры для отдыха, брошенные прямо на пыльный каменный пол, грубо сляпанные из деревянных брусков стойки под оружие и кривобокие сундуки под шмот. Больше смахивает на тюремные камеры, чем на жилища.

Но самое интересное происходило в центре зала.

Полсотни воинов в разномастной одежде, большей частью меховой, образовав четырехметровый круг, что-то азартно орали и рычали, пихали друг друга плечами и демонстративно хватались за кинжалы и мечи, впрочем, не пуская оружие в ход. Болельщики сгрудились так плотно, что за их спинами я не увидел сражающихся, лишь слышал звон скрещивающихся клинков. Под потолком на цепях висело несколько "люстр" из кованых металлических крестовин, усеянных чадящими свечами, свет от которых, падая на людей и предметы, отбрасывал длинные колеблющиеся тени...

Я сказал — людей?

Поторопился выдать желаемое за действительное.

Стараясь не привлекать внимания, я медленно двинулся вокруг толпы, в тщетной попытке высмотреть хоть одно человеческое лицо, и чувствуя, как от нарастающего волнения все сильнее стучит сердце. И с этими... существами мне предстоит уживаться вместе?! Проклятье, мне сейчас реально поплохеет.

Я обнаружил еще нескольких великанов, таких же, как тот, что нес ракшаса. Разглядел парочку коротышек-хоббитов в первых рядах ристалища — это и понятно, иначе бы они ни черта не увидели. Но основную массу этой толпы составляли лишь похожие на людей существа. Худые костлявые фигуры, затянутые в меховые и кожаные балахоны, с непропорционально узкими для своего роста плечами, на полголовы уступающие "оркам". Свет факелов выхватывал голые желтые черепа и уродливо-узкие, словно сдавленные невидимым прессом с двух сторон, лица — угловатые настолько, что кости, казалось прорывались сквозь кожу. Причем совершенно безволосые — ни усов, ни бровей, по-моему, даже ресниц нет. Лица этих существ, взиравших друг на друга глазами с бесцветной радужкой — словно им в глазницы студень залили, казались бесстрастными, будто у аскетов, и открывающиеся в криках рты с тонкими, как росчерк карандаша губами, резали слух и взгляд отталкивающим диссонансом. Двое из таких существ сражались на арене. И при всей своей нелепости и чуждости для человеческого взгляда, двигались они с поразительной ловкостью и скоростью, обмениваясь стремительными ударами коротких, чуть больше полуметра, мечей. Отскоки, выпады, обманные пируэты следовали друг за другом с такой интенсивностью, что за ними невозможно было уследить...

Звон мечей и крики заглушили звук шагов и я не заметил как Мышуня с Громилой, оказались рядом. Они уже успели избавиться от ракшаса, и я предположил, что они спешат присоединиться к развлечению, но ошибся. Не сбавляя шага, великан вклинился в толпу легко, словно бумагу прорвал строй и очутился внутри. Коротко рявкнул — и сражение мгновенно затихло. Еще несколько отрывистых распоряжений, и из толпы как по волшебству выделился отряд в четыре бойца. А потом Мышуня с неожиданной силой вцепилась мне в руку и вытащила на всеобщее обозрение под десятки изучающих взглядов. Коротышки уставились с дружелюбным любопытством, обмениваясь оживленными репликами, великаны смотрели молча и бесстрастно, а вот желторожие почему-то щурились с откровенным презрением, а то и с неприкрытой ненавистью, словно я перед ними в чем-то провинился лично. Терпеть не могу подобные смотрины, но пришлось стиснуть зубы и сделать вид, что меня подобное представление ничуть не волнует. Дикоша, напуганная чрезмерным вниманием, прижалась к ноге. Первый раз вижу, чтобы питомец так явно проявил страх...