Викс : Книга 2. Ключник. Литрпг

Я наблюдал за всем этим бедламом все еще довольно отстранено, несмотря на вливание солидной тонизирующей дозы от "хватки". Переходил с места на место, пригибался, отскакивал, если требовалось. Там, куда попадала "мгла", приходила смерть в чистом виде, от которой без магического купола не было защиты. Без прискорбных потерь не обошлось. Не повезло двум охтанам и стайке из трех коби, решивших перебежать через двор и заныкаться к остальным в башню. Выглядело это жутко, и непонятно было, что прикончило их раньше — багровое пламя или облако спор фиолетовой гнили, поражавшие место попадания одновременно. Потом в небесах раздался хрустальный звон, оповестивший, что действие "Хватки лича" закончилось успешно, и "палач" рухнул вниз, своей многотонной тушей обрушив и горящую башню, и большую часть соединительного моста.

"Палач Разлома" повержен! Получен опыт: 36666.

[Новое достижение]: "Битва за гранью III". Вашей группой впервые в Лунной Радуге уничтожен "Палач Разлома", до сих пор считавшийся неистребимым существом. Достижение запечатлено в "Великой Книге Бытия" и станет известно на всех мирах Вселенной ИКС. Награда: 30 (63) очков личных умений, 30 (54) очков умений клана, 1 сейв (5.25)

Когда грохот обвала затих, я подошел и подобрал трофей — элитный кристалл сущности 4 ранга, который "хватка" вырвала из тела змея вместе с его жизнью. Выходит, на боссах эти кристаллы идут рангом повыше, опережая их уровень.

— Зуб, ты уже вменяемый, или как?

Задумчиво разглядывая кристалл, переливавшийся густым пурпуром, и не совсем понимая, что с ним делать, я запихнул его в подсумок, оглянулся и заметил Жальника. Тот с настороженным видом приблизился короткими шажками, будто собираясь в любой момент отскочить, и остановился шагах пяти. Сбоку из-за здоровяка не менее ошарашенно выглядывала Машта. Остальной народ, рассредоточившись по периметру территории, предпочел не приближаться вовсе — охтаны, коби, даже далрокты. Странно. Я не помню, чтобы буйствовал. Вроде бы этим безобразием занимался змей, а не я. Хотя, если некто на твоих глазах походя заваливает двух практически боссов, то поневоле задумаешься, стоит ли попадаться на глаза такому типу, у которого, судя по заторможенному поведению, явно не все дома.

— Слушай, Жал, а куда подевались кентавры?

— Свалили, как только все закончилось. Послать кого-нибудь за ними?

— Нет, я так...

Значит, они неуправляемые, как и раньше. Посылать за ними кого-то вдогонку и пытаться остановить — бесполезно. Что ж, спасибо за помощь, без них мы бы не справились... Теперь хотя бы есть уверенность, что при крайней нужде без помощи они нас не оставят.

— А где Марана? Не вижу что-то. Она серьезно ранена, надо ей помочь.

— Демонесса была на мосту, — недоуменно поведала Машта, сжимая в одной руке ремень пращи, а другой — каменный снаряд, будто опасаясь, что новая атака последует с минуты на минуту. Или это на всякий случай против меня? — Отвлекала Змея на себя.

В момент обвала башни пращница находилась на стене, и пыль толстым слоем обволокла ее одежду, волосы спутались в грязные сосульки, а на взмокшем лице запеклась чумазая корка, превратив девчонку в страховидное пугало.

— Боюсь, эти обломки ее и похоронили, — мрачно предрек не менее запыленный Жальник, окидывая развалины внимательным взглядом.

— Она еще жива. Так, быстро за мной. Фури, останься здесь, пока все лапы целы.

По моему кличу в клан-чат на разбор завалов послушно кинулись все, кто уцелел. Даже раненые и изувеченные принимали посильное участие. Далрокты, в данный момент самые могучие существа среди нас, общими титаническими усилиями откидывали в сторону многотонные каменные блоки, остальные разгребали и перетаскивали обломки поменьше. Коби суетились словно рабочие муравьи, выстроившись в несколько цепочек и передавая друг другу куски, иные из которых весили больше, чем они сами. Приходилось заниматься этой работой с крайней осторожностью — на многих обломках все еще тлели пятна "Мглы Бездны", и стоило ее лишь коснуться, как плоть начинала гореть и гнить одновременно. Один из ракшей, нечаянно вляпавшись, без раздумий отсек себе несколько пальцев кинжалом, чтобы прервать распространение смертельного недуга. А малыш-коби, еще не принятый в клан, потерял руку целиком. Его унесли в башню сородичи — он лишился сознания еще до ампутации, боль загнала его в кому, прервав жалобный детский крик. С такими повреждениями стоило умереть и возродиться в Колыбели, но с крайними мерами придется повременить. До фазы Пламени оставалось меньше четырех часов. Для защиты Цитадели понадобятся все, а живой калека однозначно лучше мертвеца. Можно и с одной рукой оставаться бойцом, а вот из Усыпальницы не повоюешь.

Минут через двадцать крайне опасные поиски увенчались успехом. Далрокты выворотили и откинули очередной кусок стены весом в несколько тонн, и демонессу наконец обнаружили. Но увидев, в каком она состоянии, трогать ее не решились. После короткого обсуждения, предоставив мне самому разбираться с проблемой, Чжер увел всех спасателей — чинить снаряжение, разбираться с трофеями и восстанавливать силы для следующего сражения. Рырка с остатком своего рейда я отослал на сбор кристаллов душ — вдоль серпантина и у подножия кургана их там сейчас сотни. Мы остались возле распростертой среди каменных нагромождений суккубы втроем — я, Жальник и Машта.

— Не выживет, — вынесла вердикт Машта, глядя на суккубу с непривычной жалостью. — Как она еще дышит — не понимаю. Не стоит заставлять ее мучиться, лучше милосердный удар...

— Нет. Не сейчас.

Внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на одну из в избытке разлитых вокруг дымящихся луж, я остановился рядом с Мараной. Затем медленно опустился на корточки, сопротивляясь усталости, прессом сгибавшей плечи и позвоночник. Казалось, суккуба не осознает нашего присутствия, несмотря на весь шум, который мы подняли, разгребая завалы. Она лежала на спине, присыпанная толстым слоем красной гранитной пыли, и огонь в ее глазах, глядящих в пасмурное небо, медленно угасал вместе с вытекающей жизнью. Ее измученное лицо было сведено судорогами непередаваемой боли. Почти все ее тело было испятнано медленно, но упорно расширяющимися язвами кипящей Мглы, которая растворяла ее кожу и мышцы. А кое-где язвы уже проникли так глубоко, что при одном взгляде на чудовищные раны сразу становилось понятно, что спасать ее уже бесполезно. Гниль разъела правый бок от бедра до подмышки, в дыре влажно блестели внутренности и белели обнажившиеся ребра, да и левая рука от когтей до локтя полностью лишилась плоти, жутковато демонстрируя взгляду узловатые кости. Похоже, суккуба все еще жива лишь за счет своего упрямства и высоких показателей выносливости. В этот момент я пожалел, что единственный фред уже использован Жальником.

Отцепив от пояса флягу, я поднес к черным губам дочери Хаоса горлышко, надеясь, что зелье здоровья хотя бы облегчит боль. Она едва повернула голову, и ее глаза сказали "нет". Все верно. От этого яда нет средств, и любая попытка помочь лишь продлит мучения. Возможно, лекарь мог бы ее спасти, но и лекаря у нас нет.

— Сколько раз ты умирала, Марана? — Жальник тоже остановился рядом. — Сколько будет длиться возрождение?

Я понимал, что его беспокоит. Без Мараны некому будет отвести внимание очередного "Палача". Всего одна тварь едва не разрушила Цитадель Крика целиком, а в следующий раз их наверняка будет больше. Мда. Когда успех так близок, думать о приближающемся поражении совершенно не хочется.

Суккуба услышала вопрос. Я скорее почувствовал, чем увидел ее сожалеющую улыбку, так как губы едва дрогнули. Затем ее рука шевельнулась, и пальцы обхватили мое запястье, глубоко, до крови впившись когтями в кожу. Хватка была все еще сильной, но ее остывающая плоть больше не обжигала жаром. Зато так мы хотя бы могли поговорить. На этот раз ярких, но сумбурных образов было меньше, а более-менее оформленных мыслей — больше. Быстро учится.

— Она говорит — вечность, — горько усмехнувшись, ответил я на вопрос Жальника вместо Мараны. — И говорит, что мы больше не увидимся.

— Брось, — хмуро сдвинув брови, Жальник отмахнулся от подобного заявления, как от назойливой мухи. — Что за пораженческое настроение? Все умершие попадают в Усыпальницу. Мы сможем ее вытащить оттуда, как и остальных.

— В нашу Усыпальницу попадают лишь изгои. У демонов — своя.

— Так у нее нет привязки?! — Жальник перевел взгляд с Мараны на меня и обратно, ошеломленный этим заявлением. — Почему она не сказала?! Нужно было сводить ее к нашей Колыбели, пока была такая возможность!

— А кто бы стал с ней возиться? — Удрученно хмыкнула Машта. — Мы все были слишком заняты собой и эпик-квестом, а на Марану клыканом смотрели. Особенно после того, как она разбила статую Дживы. Она чувствовала вину и не стала навязываться. А сама уйти не могла, так как знала, что вскоре понадобится Цитадели.

— Может, и сейчас еще не поздно?! — Жальник обеспокоенно подался вперед, не зная, чем занять руки, а потому хватаясь за рукоятки кинжалов. — Можно же сварганить носилки... Да еханый бабай, на руках отнесем!

— До нее даже дотрагиваться нельзя, Жал. И ты это прекрасно понимаешь, так что хорош паниковать. Все равно не успеть. Разве не видишь, с какой скоростью проседает фрейм жизни? Есть только один выход.

— И какой же?

— Фиал жертвенного размена с тобой? Или остался в ЦУ?

Разбойник торопливо сунул руку в подсумок, скроенный по образцу моего и размешенный на ремне сзади. Я забрал у него кристалл и обратился к суккубе:

— Марана. У тебя есть шанс остаться с нами, если ты этого захочешь. Но тебе придется стать жертвой. Добровольно.

Ее глаза вспыхнули ярче, почти как прежде. Она мгновенно поняла, что я хочу сделать, и всеми оставшимися силами ухватилась за эту надежду. Ее пальцы сильнее сжали мне руку и даже, кажется, потеплели.

— Ты хочешь загнать ее в "Список Мертвых"? — Жальник в сомнении поскреб затылок. — Но она вроде и так должна туда попасть, если умрет в твоем присутствии, так ведь?

— Не совсем так. У Мараны нет привязки к фазе Крови, к нашей реальности. Думаю, существует вероятность, что в Список в случае смерти она сама собой не попадет, это нужно сделать принудительно.

— А ведь верно, — Машта кивнула, тоже сообразив. — По логике это же своего рода привязка... Даже более универсальная, чем Колыбель, ведь ты унесешь ее с собой в любую локу...

— Вот именно. И клянусь, что она будет первой в очереди на возрождение. Но неизвестно, как все это будет выглядеть, и как подействует на окружающих. Поэтому ради собственной безопасности оставьте нас вдвоем. И побыстрее. Ее время утекает.

Когда они отступили на десяток шагов, я задумчиво посмотрел вокруг, прикидывая, с чего начать. Инструкций нет, а что-то делать нужно, и делать прямо сейчас. Ладно...

Помогла Марана. Наверное, она что-то в этом смыслила, так как ухватила за руку с кристаллом и заставила опустить его себе на грудь — на участок кожи, куда еще не добрались расширяющиеся и кипящие гнилью язвы.

"Условия выполнены. Выберете имя из Списка Мертвых".

Перечень, развернувшийся перед глазами, заставил помрачнеть. Не подозревал, что в этой битве погибло так много — в Усыпальницу отправилось больше пяти десятков бойцов, пополнив заодно и Список. Участвуя в сражении, я собрал эти имена словно Старуха с Косой. Эти разумные существа вверили мне свою судьбу, и теперь я им крупно задолжал. Не успокоюсь, пока не решу эту проблему.

Имя выбрано: Дар.

Внимание! Процесс жертвенного воскрешения опасен для разума инициатора и разрушителен для донора! Активировать фиал жертвенного размена? Да/Нет?"

Да, черт побери!

Что-то мне подсказало, что лучше присесть, и я торопливо опустился на землю, поджав ноги. Вовремя. Сквозь граненые поверхности кристалла пробилось неяркое свечение, он как бы окутался туманом. Пальцы суккубы сразу ослабели, ее рука бессильно упала в пыль. Туман подался к телу суккубы, обволок его дымящейся пленкой с головы до копыт... И будто начал перекачивать массу — плоть ее начала таять, уменьшаясь, а кристалл, напротив — расти.

Меня охватило ощущение, что когда-то я уже это видел... Но где? И тут я вспомнил: Данж Губителя в Песочнице, зал Драука, трофей, доставшийся Филину после смерти босса — магическая сфера "Рука судьбы". Маг применил дубликатор, чтобы привязать новое оружие к своей душе. И сейчас я наблюдал родственный процесс. Хотя и более сложный.

Боль ударила наотмашь — без всякого предупреждения, разметав мысли, как ветер опавшие листья. Наши нервы, мои и суккубы, соединились в один неразрывный клубок, и боль вцепилась в каждую клетку тела, пожирая их мириадами невидимых челюстей. Память суккубы вторглась в сознание, захлестывая мысли мощным потоком чуждых мне воспоминаний... И почти сразу на помощь пришел Знак Алана — пронзил бицепс раскаленным клеймом, брызнул огненной паутиной, оплетая мышцы и кости. Я даже не вздрогнул — тело окаменело, а время остановилось. Краем глаза сбоку виднелись силуэты Жальника и Машты, замершие в отдалении: они не шевелились, не дышали, даже потревоженная ветром и витающая в воздухе пыль развалин прервала танец, словно воздух превратился в прозрачный янтарь.

Когда боль погасла, и я смог наконец шевельнуться, от тела Мараны не осталось и следа, а кристалл достиг полутора метров в высоту и около метра в диаметре. Он медленно вращался вокруг оси, поблескивая широкими серебристыми гранями, а его основание без видимой опоры висело в воздухе в нескольких сантиметрах от груды камней.

Жальник с Маштой помогли мне подняться и на всякий случай отвели сторону. Тело слушалось неважно, будто надорвал непосильным трудом каждую мышцу. Несколько долгих секунд я смотрел на своих помощников сквозь застилавшую глаза багровую муть, не понимая, кто эти уродливые существа, не принадлежащие к моему роду, и испытывая лишь одно желание — разорвать их в клочья, за то, что посмели ко мне прикоснуться. Но я был слишком слаб для активных действий, а потом наваждение чужой памяти начало уходить.

— Зуб? Ты меня слышишь? Да очнись ты! Что произошло?! Что это за хреновина?! Где Дар? Разве не его ты собирался воскресить?

Прежде чем ответить, я заглянул в "Список Мертвых", убедился, что имя суккубы находится теперь именно там, затем машинально скользнул глазами по вспыхнувшим строчкам:

[Новое достижение]: "Не ради славы". Готовность к самопожертвованию ради друзей достойна поощрения. Награда: + 3 сейва.

Воскрешение отняло три сейва, достижение их вернуло. Вот так-то. Система который раз выдавала награду, словно спохватившись, что слишком долго держала на голодном пайке. Но хотя название достижения более-менее подходило к ситуации, сути оно не отражало. Не собираюсь врать самому себе — Марана мне симпатична, особенно после всего, что мы "пережили" вместе, смешав воспоминания друг друга, но я пошел на это не столько ради демонессы, сколько ради самого эксперимента. И она это тоже отлично осознавала. Нельзя было упустить такую возможность — узнать, на что я и мои соклановцы могут рассчитывать в будущем. Несколько черство, зато практично. Вдруг это возрождение — некая пустышка, или нечто такое, на что я никогда не согласился бы еще раз? Теперь же ясно — соглашусь, если приспичит. Вмешательство Алана послужило своеобразным щитом, боль его Знака выработала привыкание и избавила от еще большей, оставив меня в сознании и позволив сохранить контроль над процессом. Иначе мое сознание могло выжечь дотла, отправив в Колыбель вслед за Мараной. Процесс жертвенного воскрешения действительно опасен для всех участников. Но при наличии запасных сейвов и поддержке Алана — вполне терпимо. Сколько раз он мне помогал, ничего так и не потребовав взамен? Не знаю, какова будет плата — а рано или поздно этот момент наступит, но чем дальше, тем чаще боль становится естественной составляющей моей жизни.