Акула пера в мире Файролла-6 Под черным флагом

— Послушайте, я вас предупреждаю — я это терпеть не буду — Вика чеканила слова, говоря на пол-тона выше, чем положено — Ваше отношение к работе поражает, оно недопустимо. И поверьте — я смогу сделать так, что вы вылетите отсюда с такими характеристиками...

Мммм, да я вовремя. Интересно, а как она это собирается делать, в смысле 'вылетите'? Я устроился у двери поудобнее.

— Просто из любопытства — как именно вы собираетесь это сделать? — хмыкнула Шелестова, как будто прочитав мои мысли — Насколько я понимаю, решение кадровых вопросов не входит в вашу компетенцию.

— В мою компетенцию входит все то, что я считаю нужным — как-то натужно выдала Вика — Здесь я решаю все вопросы, если вы это еще не заметили.

— Ну, так устроен этот мир — всегда кто-то находится сверху, даже когда это выглядит не слишком естественно — в голосе Шелестовой было море иронии. Однако, что за день сегодня, а? Все на мне отдохнули, и эта туда же.

— Хорошо, что вы это понимаете — Вика немного убавила тон — Но я вас в последний раз предупреждаю — больше этих ваших шуточек я не потерплю. Субординация — основа производства.

— Согласен — сообщил ей я, входя в кабинет — И именно поэтому ряд твоих тезисов был или неточен или неверен, уж извини. И кстати, Вика — вроде бы твой рабочий стол стоит у стены, я ничего не путаю? Это так, в порядке уточнения, может чего поменялось, пока меня не было.

Брови Вики дернулись вверх, Шелестова же была спокойна.

— Добрый день. Шеф — с достоинством произнесла она — Я скучала.

По ее лицу я понял, что она откуда-то знала о том, что я за дверью.

— И как? — задал я прямой вопрос, надеясь, что она его поймет.

— 'Тринадцать апостолов' — Шелестова соизволила повернуть голову и окинуть меня взором— Запах старый, уж не знаю, где вы его откопали, но знакомый.

— Ну да, конечно — я хлопнул себя по лбу — Ну и ты даешь. Прямо московская сторожевая, одеколон за закрытой дверью учуять.

— Елена, я вас больше не задерживаю — быстро сказала Вика — Надеюсь мы поняли друг друга.

— Надейтесь — дружелюбно пообещала ей Шелестова и вышла, перед этим пробежав мне по плечу пальчиками и дурашливо сказав —

— Тюр-лю-тю-тю.

— Ты здесь как? — подошла ко мне Вика — Что-то случилось?

— Отличный вопрос — отметил я, показав ей рукой на свое кресло и демократически сев на стул в углу — Вообще-то я полагал до сегодняшнего дня, что я здесь работаю, но сейчас что-то стал в этом сомневаться.

— Не поняла — у Вики хватило ума не сесть в мое кресло.

— А что именно ты не поняла? — я говорил негромко и размеренно — Почему я пришел на работу? Почему нельзя так говорить с сотрудниками? Почему недопустимо гнобить тех, кто тебе не по душе? Ты, на мой взгляд, очень многого еще не понимаешь.

— Ты в свое время пожестче говорил — немедленно ответила Вика, тоже понизив голос — Вспомни наш первый день, как ты с Генкой обошелся?

— Я — это я — аргумент был неплох, но не убийственен — Начнем с того, что Геннадий нарвался сам, по полной программе.

— А эта, ты думаешь, не нарывается — не дослушала меня Вика — Да она...

— Стоп, я не закончил — оборвал я ее — Продолжу. Во вторых — я начальник и сам определяю стиль общения. И в третьих — я не сводил счеты и не пестовал свои комплексы.

— Комплексы — не сказала, а как-то просвистела Вика — Какие комплексы?

— Ставлю сто рублей на шефа — раздался голос Шелестовой — Полагаю, что в этот раз он ее победит.

— И наконец — пропустил мимо ушей я ее слова — Я, откровенно говоря, очень хреновый начальник, даже скажем так — никакой я начальник, но все равно до такого не опущусь. А вот ты можешь стать очень неплохим руководителем, если научишься объективности.

— В чем я необъективна? — Вике уже явно было все равно — слушают ее за дверью, не слушают.

— Да ты сама все знаешь — ответил я ей — Я не знаю, что именно есть у Ленки, чего нет у тебя, и чего тебе очень хотелось бы иметь, но это — есть. И именно это тебе не дает покоя.

— Тебе сказать? — взвилась Вика — Ты точно хочешь это знать?

— Не сейчас — я встал и подошел к ней — Не сейчас, не хочу, чтобы завтра ты шла сюда, как на Голгофу.

Вика, красная как помидор, постояла несколько секунд и ткнулась мне в грудь лбом с выступившими бисеринками пота.

— Блин — раздался голос Шелестовой — На самом интересном месте!

— Да я смотрю, вы прямо любознательные все здесь — ответил ей я — Поддержу этот благой порыв и с радостью прочитаю ваши отчеты за неделю — с той пятницы по эту.

— Какие отчеты? — это был уже Самошников.

— Которые вы положите мне на стол до пяти часов вечера — я был само благодушие — И в них вы в красках, и с свойственным вам юмором и смекалкой опишете все свои полезные дела, которые вы сделали для нашего издания за указанный период. А Виктория Евгеньевна мне расскажет — что в них правда, а что враки.

— И что нам за это будет? — послышался голосок Таши.

— Лучшему будет премия, даю вам в том свое честное командирское слово.

— А худшему? — это они уже спросили хором.

— Ведро, тряпка и полироль, а так же моя машина в качестве объекта мытья и ухода. И пусть никто не уйдет обиженным. Но не факт, что худший вообще будет, может вы все молодцы.

Сотрудники затихли, видимо задумались. Вика оторвала лицо от моей груди.

— Как-то все в последнее время не так идет, да?

Я помолчал, а после скорчил рожу, мол 'Перемелется — мука будет'.

— Пишем, не ждем, время идет — гаркнула Вика, заставив меня вздрогнуть — И чтобы все хорошо писали, я не желаю с вами машину мыть, а Харитон Юрьевич и меня к этому припашет, я его знаю.

Глава восемнадцатая

где герой выбирает нужное время и нужное место

— Слушай — Вика закинула мне руки на шею и зашептала в ухо — Но ты же понимаешь, что они напишут очевидную чушь?

— Само собой — уверенно сказал я — В подобных отчетах ничего другого и не бывает. Мамонт, хрен моржовый, такую штуку года два назад пытался ввести, где-то про такое услышал или увидел, или может сдуру ему рассказал кто. Не суть, но он всех тогда собрал и говорит 'Вы мне теперь должны каждую пятницу предоставлять отчет 'Что полезного ты сделал за неделю'.

— И чего? — Вика заулыбалась.

— Да ничего — я приподнял ее, сделал несколько шагов и плюхнулся в свое кресло, Вика тихонько пискнула, пережив небольшой акробатический кульбит под названием 'Раз — и ты на коленях' — Не скажу за всех, лично я заготовил шаблон и только дату в нем менял. Мамонт поорал, поорал да и утих.

— А зачем же тогда? — недоуменно спросила Вика.

— Если ты про Мамонта — так это он от нечего делать затеял, если ты про меня — надо было тему перевести, ну и чтобы не расслаблялись.

Вика вздохнула.

— Я совсем дрянной руководитель, да?

— Вика, маленькая моя, мой ответ зависит от того, что ты хочешь услышать, правду или лесть — честно сказал ей я — Но вообще тебе следует задуматься о том, как ты в последнее время себя ведешь, уж прости за детскую фразу. Ты корону маленько с головы подвинь, а то она тебе уже на мозг начинает давить. Как совсем его сплющит, так беда будет.

Вика шмыгнула носом.

— Ты понимаешь — она помолчала, видимо подбирая слова — Если бы я все тебе могла объяснить, тут же все очень-очень непросто выходит...

— Я все написала, самой первой — в кабинет без стука вошла Шелестова — Ой, у вас тут прайвеси, я не знала, я не хотела, да скорее всего уже и не буду...

— Стучаться надо — Вика не торопясь встала с моих колен и одернула юбку — Понятное дело, что тебя этому не слишком учили, но ты как-то потихоньку цивилизуйся уже.

— Я книжку себе куплю — покивала Шелестова — Я видела, ее продают. Называется 'Этикет'. Может и вам, Виктория Евгеньевна такую прикупить?

— Еще одна фраза в этом диалоге — и вы обе станете победителем конкурса 'Веселые брызги' — спокойно сообщил я двум спорщицам — Совместный труд сближает и сплачивает. А на улице хоть и солнечно, но холодно, ручки покраснеют, покроются цыпками...

— Фу, какие вы гадости говорите! — возмутилась Шелестова — Подобные бяки — без меня. Виктория Евгеньевна, я все поняла, я исправлюсь, можете снова лезть на колени к шефу, сама стучать буду, а остальных сюда вовсе не пущу!

— Ну, что до 'стучать' — так это я не сомневаюсь — Вика саркастически улыбнулась.

— Это сет за вами — Шелестова хлопнула в ладоши — Посмотрим, чем закончится партия.

Через полчаса на столе у меня были исповеди всего коллектива, без Вики естественно, она пообещала рассказать мне про эту неделю вечером, многозначительно подмигнула и куда-то смылась. Жаль, хотелось бы понять, что же это у нее так непросто и что конкретно она мне не может объяснить.

В отчетах был ожидаемый бред, но по-другому и не могло быть. Любой нормальный человек, тянущий рутинную лямку, не может сесть и написать, что же это он такого полезного для родной компании сделал. В большинстве своем это масса мелких дел, которые и образуют его рабочий день. Да и вообще, все эти европейско-американские подходы к корпоративной стороне дела не слишком приемлемы для России. Ну, вот кому нужен это странноватый тим-билдинг, или совсем уже дебильные мероприятия, с жуткими названиями вроде 'Тренинг преодоления конфликтов 'Дорога к согласию и примирению', да еще как правило проводимый летом и непеременно в выходные дни? Сидят взрослые люди, потеют, думают о том, что клубника неполитая на даче осталась, и слушают очень несвежую дамочку, хотя, конечно, и усиленно молодящуюся, всю такую в спортивных штанах и с непременным бейджиком, на котором написано 'Алена'. Какая ты Алена? У тебя четвертый номер, шея в морщинах и колени хрустят при ходьбе. Алена... Коуч, елки-палки...

Я вышел из кабинета и обвел тяжелым взглядом своих добрых молодцев и красных девиц.

— Сейчас, сейчас — басом пропела Шелестова — Вам всем копец настааанет!

-Ну-с, соратники и сотрудники — грозно свел брови я — Что я могу сказать вам?

— Шеф, скажите уже что-нибудь, да я пойду, а? — Юшков заерзал на стуле.

-Неужто до такой степени я тебя напугал? — проникся я.

— Чего? — не понял сначала Юшков — А, понял. Да нет конечно, мне-то чего бояться, из рядовых не разжалуют. У меня просто встреча назначена.

— Ну, ты конкретизируй — влезла Шелестова — Не у тебя встреча назначена, а у твоей печени. С кем — сказать?

— Вот одно слово — Заноза — Юшков возмущенно засопел — Удавлю тебя когда-нибудь!

— Слушай, я обещала стучать — я стучу — возмутилась и Шелестова — Если я этого не сделаю, Харитон Юрьевич наш любимый, может счесть меня треплом, и все мои планы, возлагаемые на него, прахом пойдут. Поэтому...

— Вот на что ты только не пойдешь ради красного словца — поморщился Самошников.

— Ради красного словца Павлик как-то сдал отца — сообщила всем Шелестова и кротко посмотрела на меня — Я же молодец?

— Не то слово — заверил ее я. — Вот только не пойму, чего мне больше хочется — то ли тебя облобызать, то ли на всякий случай придушить, во избежание.

— Мммм — Шелестова сложила губы трубочкой и прикрыла глаза.

— Шеф, а давайте я ее придержу, а вы ее за яблочко — одновременно с этим предложил Юшков, а Мариэтта с готовностью привстала.

— Вот же вы твари, а не коллеги — Шелестова открыла глаза — В один прекрасный день возьму вас всех и отравлю!

— Какой у нас славный коллектив — подала голос Таша — Сроду здесь больше ни есть, ни пить не буду.

Юшков встрепенулся при слове 'пить' и глянул на меня с видом 'Так я пошел?'.

— Ладно, борзописцы, если никому не надо оставаться и что-то доделывать, то все свободны. Как-никак пятница — сообщил я коллективу — Так сказать — все вон, я нынче добр. Но перед этим все уже подготовленные материалы для следующего номера кладем мне на стол, ну, что есть. Таша — твои по конкурсам — особенно.

— Добрейшему, добрейшему, добрейшему слава — пропела Шелестова, подхватила сумочку и через секунду ее не было. Только шлейф духов остался. Судя по всему на мой стол ей класть было особо нечего.

На самом деле поводов для особого веселья не было — до возможной пробуксовки газеты оставалось всего-ничего. Очень скоро поначалу интересный формат может приесться основной части читателей, да и новости, увы, тоже разнообразием их не балуют. Ну, пришибли где-то в районе Великой Степи очередную экзотическую тварь — так их слава богу в Файролле пруд пруди. Ну, порвал Клаторнах в своих пещерах очередной рейд — эка невидаль. Он таких рейдов каждую неделю с пяток рвет, уж очень здоровенная зверюга. Надеюсь не увидеть ее воочию, ну ее нафиг.

Кое-какое разнообразие внесли конкурсы, умничка Таша, все верно сделала, своевременно верную волну уловила, но этого мало, мало. Халява — это сильный двигатель, но на нем одном далеко не уедешь. Надо еще что-то, что-то такое необычное, новое, или наоборот, хорошо забытое старое... Да еще и это увеличение объема издания очень несвоевременное, как бы оно не оказало нам очень скверную услугу — мы можем размазаться по страницам, давить из себя идеи начнем, а читатель не дурак, он такое сразу видит. Так что надо не только искать некую новую жилку, но и что-то думать с объемами Ладно, попробуем для начала вот что.

Я достал телефон и нашел в нем номер Петровича — своего старого знакомца и интереснейшего человека.

— Але — сказал я после ответа на вызов — Это Петрович, который старый хрыч?

— А, это ты — как всегда вяло и немного сонно ответил мне Петрович (в миру его звали Вадька, и был он моим сверстником, но за неимоверную флегматичность и вальяжность он получил почетное право именоваться по отчеству) — Ты хоть ради разнообразия меня по имени иногда называй. И здоровайся.

— Да ну тебя, старый ты скунс — мы были знакомы очень много лет и это давало мне все права на фамильярность — Денежка нужна?

— Денежка? — задумался Петрович — Денежка нужна, на нее еду купить можно и много других полезных вещей. А что за денежку надо сделать?

— А что ты кроме своего ремесла вообще еще умеешь делать? — удивился я.

— Ну, не знаю — Петрович помолчал — Макароны варить умею, как-то раз бабушку через дорогу перевел. В детстве бате молоток как-то подал.

— Ишь ты — удивился я — Вот бы не подумал. Но нет -молоток мне не нужен. Мне нужен комикс.

Петрович, при всей своей флегматичности был мастером комиксов. Свои первые серии он вроде как ее в начальной школе сделал, в тетрадках для прописей. Учительница первая его умирала в них неоднократно и такими причудливыми способами, что в результате, когда тетрадь попала ей в руки (спалился маленький Вадик, сдали его однокашники) то он сразу отправился и к другой учительнице, и к детскому психологу. Да, у него уже тогда была на редкость извращенная фантазия.

— Купи — Петрович оживился — Интереснейшую серию нарисовал. Прикинь — чувак очухивается невесть где, в одних штанах и с татуировкой под мышкой. Походил туда-сюда — оказывается, он в компьютерной игре, но не из этих, с гномами и эльфами, а в эдаком постапокалепсисе, в реальной такой, с огнестрелом, без всех этих мечей и алебард. Основная завязка — он типа память потерял и себя самого ищет, ну там потом разное — бандосы, схватки, механические псы, зомби его королем выбирают, потом он крутеет по полной. Занятно в общем получилось.