Ниндзя-маг. Опередить и уничтожить

Магия защитила нас обоих от несерьезных атак мелких элементалей. Боддинок в упор выстрелил с ладони "Лучом холода", с первого удара успешно погасив одну из огненных фигур, антропоморфных повыше пояса. А я из низкой стойки Джукена одним ударом левой успешно развеял живого воздушного вихря, правой рукой точным попаданием в метафизическое средоточие уничтожил огненного мальца. Два выпада и две осечки — активировать фуин-часть генома Хьюга опять не получилось. С разворота обрушил небесную ногу на подползшего элементала, визуально словно бы взламывающего на пути плиты пола. Вся фишка коронного удара Сакуры и ее страшного сэнсэя заключалась в предельно точном и мощном высвобождении чакры: в моем нынешнем исполнении тайдзюцу "Тсутен Кьяку" вкупе с магией поножей всего лишь опрокинуло ожившую кучу камней. Две замахнувшиеся толстые руки с грохотом обрушились на пол, вынудив огненных элементалов порскнуть в стороны.

Вот оно всё преимущество ниндзя перед магом: бормочущий Боддинок все еще сплетал очередной кислотный выдох, а я без затей сложил руки рупором и выдохнул "Дабо: Сокацуй". Сокрушительный синий огонь шкуркой облизал опрокинутого навзничь врага, состоявшего из состыкованных камней. Обеспечивающее подвижность строение подвело "земляка" — микровзрывы и порождаемая ими вибрация разъединили составные части. Огненные элементалы ожидаемо облачились в тонкую лавовую броню. Мелких воздушных элементалов буквально порвало на лоскуты, каменная крошка и взрывы убили и среднего по размеру. А вот идущий позади шестнадцати футовый грозовой вихрь догадался превратиться в мощный смерч, стреляющийся молниями. Вот только, в первую очередь, он дружественным огнем, так сказать, ликвидировал всех окружавших его призывников.

— Придержи, — командую напарнику, выпуская из мета-чёток пылающую "Кислотную стрелу Мельфа".

Враг позеленел и воспылал. Съеденный пламенем воздух образовал вакуум — я за плечи придержал гнома.

— Давай! — Даю команду применить заклятье.

Наколдованные Боддиноком ядовито-зеленые клубы рвануло вперед — в сторону наших покачнувшихся врагов, последних в этом коридоре. Естественно, каменюки выжили — пока их там кислота разъест.

Прицельно выпущенное ниндзюцу "Дабо: Кирай" насмерть разорвало каменный торс четырехфутовой фигуры, а вот восьмифутового земляного элементала вторая моя толком не разработанная желтая молния всего лишь критически ранила и с грохотом отбросила назад на жалкие четыре с лишним ярда. Добил его еще одним залпом желтого излучения, произведенным в точку предыдущего попадания. В этот момент Боддинок перезарядил арбалет и выстрелил молниеносным болтом: мелкие разряды врассыпную разбежались по насмерть пробитой груди третьего земляного мальца, осыпавшегося безвредной кучкой камней.

Вскоре останки элементалов исчезли — это сработавшая магия призыва отправила их обратно на родной план, тем самым лишний раз подтверждая вахтенный способ несения охранной службы, организованной мастером Сирилом. Но философствовать было особо некогда. На звуки битвы вышли постоянные и кажущиеся бессмертными жители лаборатории — созданные из колдующих эльфов боевые химеры. "Малая мантия заклинаний" у Боддинока поглотила вражеское заклятье, а я после самонаводящегося выстрела из Пылающего Арбалета Мельфа еле успел выставить перед собой божественный щит — столь резвым и нечувствительным к боли оказалось омерзительное создание.

Прячась за улучшенной сферой невидимости, так же отсекающей запахи и звуки, вторая химера начала меж когтистых лап с кинжальными выростами плести следующее смертоносное заклятье из школы Некромантии. Не переставая творить магию, она легко увернулась от арбалетного болта Боддинока. К тому моменту, когда мой противник успел нанести по барьеру пяток физических ударов и порвал его, я уже раскрыл ладони, выпустив в него желтую молнию: ниндзюцу "Дабо: Кирай" вскрыло грудную клетку и отбросило врага назад, подставив его под некротическое "Бессилие" соратника.

Разъедаемая кислотой живучая тварь дергалась еще с четверть минуты, умирая в адских муках. За это время мы с Боддиноком разделались со второй химерой: веер метательных ножей и залп желтого излучения под ногу — враг рухнул прямо в наколдованный "Кипящий шар" кислоты.

— Хаос, они были эльфами?! — Мрачно удивился Боддинок, когда я применил на останках церемониальный нож.

Я не ответил, начав шептать молитву, обращенную к Ларетиану. Ощутив милостивый отклик в виде задрожавших и засветившихся ладоней, рассоединил их и одновременно коснулся ледяных глыб. С мелодичным хрустальным звоном обе глыбы льда искрошились в стеклянную пыль вместе с вмороженными останками химер. В жизни их превратили в оружие — и в смерти их постигла та же участь.

— Боддинок, собери, пожалуйста. Используется в качестве легирующего элемента для сталей под холодное оружие. Лезвия обычным образом выкованных клинков следует подвергать легкому поверхностному ржавлению, опускать в емкость с этим порошком и закреплять результат плетением "Морозного оружия" — эффект продержится восемь суток, — поделился я рецептом, явленным мне божественным откровением.

Гном подвигал ушами, поводил губами и родил мысль торговца:

— Нам по десятой доле, половину городу, остаток передадим гильдии в расплату за нужные магические ингредиенты. Сэр, это приемлемый расклад?

— Мерь на глазок, напарник, времени мало.

После моих слов Боддинок извлек алхимический инструментарий и приступил к наполнению чистых колб под сильные зелья. Пока напарник возился с опасным порошком, я вернулся в полуразрушенную залу призыва и отделил от пьедестала единственную уцелевшую пирамидку — огненную. Вставленную в пол магическую жаровню тоже изъял — когда-нибудь пригодится для занятий магией.

В одиночку успешно расправившись с элементалами в зале второго призывающего сигила, оставил нетронутыми жаровню и все четыре верхушки. Боддиноку нужнее и полезнее. Он явно захочет изменить имеющийся в замке магический круг призыва огненных существ до уровня здешнего сигила, чтобы обзавестись охранниками. Когда дотошный ученый осмотрит и запомнит — тогда аккуратно изымем ключевые элементы.

Не задерживаясь в призывном зале, я при помощи того же оружия успешно зачистил следующее коридор — нижнее ребро квадратного комплекса. Пискля замечательно дробил каменюк, Резак превосходно рассекал пламя и воздух. С мефитами во второй библиотечной зале я тоже легко и быстро справился, зажав шесть кунаев между пальцами обеих рук и немного напитав их маначакрой, чтобы быстрее летели и глубже втыкались. Два взмаха — и все противники сверзились на пол. Добил небесными касаниями. Всего три секунды боя и никакой глупой возни.

В нижнем коридоре с правой стороны располагался вход в тюремный отсек. Слева находилась зала с колодцем призыва. Бьякуган видел там нечто, что я интерпретировал как связь с высшим водным существом. Я зашел, вернее, вплыл туда по воздуху, чтобы испытать свой огонь на не особо разумных и разговорчивых особях. Залп желтого излучения смертельно расплескал одного из мелких элементалов, но самому крупному был что осиный укус. Сокрушающий синий огонь лишил мелкого и среднего поверхностной пленки: оба мигом потеряли антропоморфную форму — но не жизнь. А самый крупный монстр от него лишь частично оплыл. Запечатлев все, что хотел, я метнул бумеранг, который крайне неохотно уничтожил водных существ. Вся жидкость, что составляла тела убитых водных элементалей, исчезла бесследно — пара полок с книгами остались стоять совершенно сухими.

При помощи саррухских артефактов быстро и без затей ликвидировал всю оставшуюся охрану лаборатории волшебника Сирила. Пока напарник изучал сигил призыва, я обошел сундуки во всем подземном комплексе, не имевшим никаких тайников. Где-то удавалось понять и расплести магические ловушки, где-то перегружал плетения, где-то с безопасного расстояния нитью маначакры вызывал срабатывание, а кое-где чиркал Резаком, обладающим способностью при ударе "Рассеивать магию".

Среди хлама я нашел для себя стихийный жезл Сирила, щедро и с кажущейся хаотичностью инкрустированный драгоценными каменьями. Он служил для "Призыва элементалов" с любого из стихийных планов. Он позволял применять в сутки либо одно заклятье из девятого круга, либо два из восьмого, либо четыре из седьмого и так аж до тридцати двух из третьего круга, достаточного для призыва низших и самых маленьких стихийных существ бойцовского класса, имеющих рост в один ярд. Примечательно, что волшебное изделие замысловатым образом вернулось туда, где его когда-то создали. Боддиноку, согласившемуся с распределением артефактов, досталась эльфийская палочка Распутывания. Простая полированная деревяшка, в навершии деревянные же лепестки обнимали пурпурно-фиолетовый огонек, очень похожий на таковой на кончике рукояти Резака. Функции примерно совпадали, но сила палочки соответствовала всего ишь шестому кругу заклинаний. Раз в сутки можно было применить одну из трех возможностей: создать аналог "Антимагического поля" вокруг держателя, нацелить "Великое пробивание заклинаний" на субъект или "Великое рассеивание магии" на область или объект. Бывший владелец эльфийской палочки Распутывания носил эльфийскую кольчужную рубаху офицера. Тонко выделанная кожаная основа, широко распространенное плетение из мифрила, короткий рукав, подвижные и отстегивающиеся наплечники, узорчатая полоса от ворота до пупка. По защитным характеристикам она не уступала подаренной мне Амаржем эльфийской кольчуге Аслиферунда, но вместо поглощения урона и самовосстановления обладала чарами пятикратного уменьшения веса и бесшумности, а так же позволяла владельцу падать с большой высоты аки перышко. (иллюстрации 111-114) Если подобрать штаны, поножи, наплечники и наручи, то для Кевэ в самый раз. Я понадеялся, что к моменту личной встречи соберу другу в подарок приличный воинский комплект.

В отличие от башен магистров гильдии Многозвездная Плащаница, в лаборатории Сирила отсутствовали причудливые изделия непонятного назначения. Никаких хаотично меняющих цвет пузырящихся жидкостей, странных устройств с движущимися кольцами и фигурными стрелками, вылитых в сверкающем металле глифов и прочих присущих кабинетным волшебникам странностей. Даже в башне у Ванева было больше диковинок, чем осталось в рабочем комплексе мага Лирикуса.

Пока Боддинок определял всякие кольца невидимости, ловкости, ясности ума или ночного зрения, я сгибал страницы книг, быстро пролистывая их на память Великой Киира. Отметил несколько важных для себя томов с заметками по призыву разных стихийных существ, а так же разрозненный и далеко не полный бестиарий времен Сирила. Попадались давние исторические хроники крайнего Севера, летописные рассказы, очерки о культуре давно сгинувших народов или волшебных рас. "Невидимый слуга" и "Подобие" Боддинока подавали и принимали у меня фолианты, соответственно, сортируя их по сундукам. А пара наколдованных "Идеальных лакеев" в это время стаскивала ящики и кадки с растениями в одно место, чтобы мне потом легче и быстрее было временно складировать их у себя на демиплане. Напоследок я применил "Хиен" на уменьшенный до кинжала Резак и срезал со стен все вделанные в камень волшебные факелы, высвечивавшие невидимок. По просьбе Боддинока и гонги прихватил...

Захват культистов прошел как по нотам. К сожалению, ничего путного выудить из них не удалось. Зеленый дракон отказался с ними сотрудничать. В ожидании поддержки группа культистов мелко досаждала ему, например, совершая налеты на драконью темницу, где он держал живые консервы. Люди и лесные эльфы ради спасения были согласны служить или воевать за ящеров, не подозревая, что все они, так или иначе, отправляются на заклание — во имя Матриарха Мораг и благополучия ее пресмыкающегося народа.

На активированный Боддиноком маячок из гильдии телепортировался пузатенький кучерявый маг в звездном плаще. Важно обозрев нас в свой волшебный золотой монокль, он с гладко выбритым каменным лицом принял свиток Лилиан — вот и пригодилась запаска. Под оценивающе-цепким взором мага, предвкушавшего карьерный рост, и под взглядом четырех без стеснения пялящихся сероглазых наемников, охранявших волшебника и предвкушающих богатую долю с волшебной добычи, я сжал ободок амулета возвратной телепортации, предвкушая запланированную на вечер баньку.

Глава 6.

Три часа, что выделил Амарж на улаживание текущих вопросов, Боддинок решил потратить на то, чтобы справить в городе собственные дела. Я же сдал пленных культистов вместе с их имуществом и несколькими старинными книгами о том, как Паларандаск Солнечный Дракон помогал Невервинтеру пережить нападение орков Вечноорды, сорвавшихся с Хребта Мира и обративших в руины Иллуск и Иарлит. Затем дельно пообщался с епископом Серголом. "Досадная оплошность" была исправлена — меня ждал десяток тодовых мешков с разными сортами отборного риса. На пробу. А так же мне подарили пару хороших наборов для каллиграфии — с пером и кисточками "из дальних стран". (иллюстрации 115 и 116) Справившись с неловкостью, я договорился о присутствии во время молитвы у Купели Сияния, когда церковные служители обмениваются письмами. Епископ ради укрепления наших взаимоотношений согласился инициировать эту службу раньше срока и вызвался лично провести ее. Что ж, познавательно и поучительно оказалось...

После того, как немного потосковал и полюбовался видами с искусно сделанного моста Крылатой Выверны, я посетил свое доходное недвижимое имущество — трактир Голую Доску. Спокойно оставил на реализацию кольцо невидимости и еще несколько волшебных изделий по типу поношенного вельможным вором термобелья и складной опасной бритвы, при двойном кручении кистью превращающейся в заговоренный палаш — интересная вещица тянула на десяток тысяч злотых. В памятной комнатке над входом в заведение, где мы втроем с Кевэ и Эйноли провели нашу первую командную ночевку, я записал "видеообращение". Вместо не существующих видеокамер вполне подошло додзюцу и магия простого камня памяти — киира в мета-чётках. И вместо фотокамеры: во вторую бусину киира скинул удачный образ из воспоминания об утре новорожденного эльфийского Дома, когда мы вчетвером собрались, но еще не покинули древние руины храмового комплекса в живописной горной долинке. Собственно, носатому архимагу потом не составило труда при помощи магии "напечатать" этот снимок на свиток, вырезать по формату и вставить под стекло в простую рамочку из серебристой древесины чинары. Обработанный фрагмент с моей иллюзией, обращавшейся с довольно личным посланием к членам Дома Хьюга, Амарж поместил в одноразовый кварцевый кристалл и настроил его на три разнесенных по времени попытки передать "живое" сообщение на кольца посланий Кевэ и Эйноли.

Так же я заглядывал к стекольных дел мастеру, который сделал для меня прозрачную коробочку. Туда я потом вложил, собственно, подарочную посылку, прилепил фоторамку и обращение к случайным и добрым почтальонам, которые после доставки за свои труды получат маленький саррухский лазурит с пуговичку размером — это несколько тысяч злотых за пустяковую работу. Архимаг вложил внутрь кварцит, помог советами, как гладко запаять края стекла и провести инкрустацию доступного всем для считывания дымчатого хрусталя, хранящего визуальный образ и магические метрики адресата — Эйноли. Вокруг кристалла на крышке я поместил восьмилучевую звезду Кореллона из серебряной фольги, уменьшенный вариант впаял на дно и соединил лучи, как бы перевязав подарочной лентой. Потратив время на молитву, вытянул из накопителя ману и под присмотром архимага наложил на стеклянную коробку "Силовой барьер" и сакральный аналог "Тайного блока". Зачарованное стекло начало переливаться золотистыми и серебряно-лавандовыми красками.