Ниндзя-маг. Опередить и уничтожить

Внутри меня что-то надломилось, что-то оборвалось, что-то осело пеплом... Я не стал никуда телепортироваться и рыпаться. Глупо начинать преследование, не приняв Тенсеиган Сеннин Модо и не создав бусин "Чакра но Джузу", безрассудно делать это открыто — неразумно задерживаться. Как запрограммированный автоматон саррухов, я гениально воспользовался преимуществом времени геномного фуиндзюцу Багуа...

Все время помня о предательстве переподчиненной магии, я доделывал девятый черный шар Чёток Чакры, когда отчасти знакомый купол начал изоляцию места катастрофы, худшей, чем прорыв с Плана Тени. Три Бога снизошли во плоти, чтобы подобно паукам начать из пока целой Пряжи Мистры плести радужный кокон, препятствующий распространению моего всепожирающего черного пламени "Аматерасу". Трое всевышних, спустившись и огрубев вещественной плотью, приняли правила и законы Прайма — ослабли. И хотя каждый из трех был мощью сопоставим с многохвостым биджу, я тоже развил навыки и обрел могущество в достаточной мере, чтоб здесь успеть бросить вызов на равных тем, кто нападет или учинит мне препятствия...

Формирующийся у меня в руках шар превратился в громадную тончайшую булавку, пришпилившую исторгаемую область бытия Прайма, пока сдвиг не достиг критической отметки. Во гневе я бы сдернул покрывало тьмы "Аматерасу", сформировав отвлекающий снаряд, но это катастрофичная потеря времени и сил: ловушка стремительно захлопывалась. Дотронувшись до своей вытянувшейся черной струны, в уязвимом месте раздвинувшей нити Плетения, я оказался на мизерном булавочном шарике в милях над поверхностью, полыхающей тьмой за близким витражом какого-то почти завершенного заклинания из божественного пятнадцатого круга школы Ограждения-Отрицания.

Естественно, мой прорыв первым заметил ближайший ко мне и слабейший из троицы полубог, один глаз которого служил яблоком кинжала, а второй плавал внутри кристаллического шара прорицаний — вместе с десятками других разномастных органов зрения. (иллюстрация 281) Саврас указал своим орбом прямо на меня, хотя в этом не имелось нужды ни у кого: враждебная ко мне аура Мистры перекрывала радиус додзюцу, почти в два раза уменьшившегося после грабежа Лолс при поддержке Мораг. Богиня Магии, конечно же, тоже заметила, что я выскользнул из сети, и мгновенно растрезвонила об этом своим союзникам, одновременно полностью отлучив меня от пользования Её Плетением и сделав его цепко вязким.

К сожалению, выбор уязвимостей оказался мал, и меня все же атаковали — со всех сторон. Глаза из орба Савраса, словно державшего в руке компактную стаю бихолдеров, первыми выстрелили мощью десятков тонких разноцветных лучей: ослабления, замедления, дезинтеграции, страха, окаменения, поджигания, прожигания и прочих "радостей смерти". Сама Мистра, находившаяся дальше всех от меня, метнула устрашающей мощи сюрикэн в виде своего божественного герба. (иллюстрация 282) И не поскупилась на опередивший его серебристый луч божественного взрыва, что позволит мне в будущем после анализа усилить свой Кеккей Генкай Дабо. Последним разразился молнией Азут. (иллюстрация 283) Запоздало выстрелил из-за посоха, через который он пустил электрический разряд, чтобы граненый кристалл в навершии разветвил ее тысячей смертоносных змей — силе каждой Амарж позавидовал бы.

Расквитаться с Магией? Первично вывести из строя сыщика-провидца, способного выследить и разобраться в моих приемах. С ним на хвосте далеко не убежать: когда меня преследуют с целью убить, ни о каком уничтожении Мораг или поисках Лолс речи быть не может — надо устранить помехи.

Тенсеиган видел Савраса расплывчатым пятном, тоже видящим будущее развитие событий и соответственно реагирующим на перспективу. Однако мой геном с привычно уже активной печатью Багуа реверсировал время, поэтому стоит отдать должное богу — он предсказывал поведение окружающего меня...

За неимением лучшего — проверка боем.

Отвлек его, придав восьмому черному шару форму выстрелившей пули, с красным хвостом понесшейся не ниже скорости лучей — имелось сразу несколько просветов между опасной зеленью дезинтеграции. Предусмотрительно заведенный за спину кинжал Савраса увидел мое мгновенное перемещение. Его божественный щит со скоростью мысли замкнулся пузырем, который я лопнул седьмым шаром-копьем. Рефлексы спасли Савраса, крутанувшегося со смещением вбок так, что кинжал парировал мое черное оружие — орб оказался вновь нацелен в меня. И я сам в ходе маневра очутился на траектории полета собственной ранее выпущенной пули. Но не Саврас являлся моей истинной целью, и не страшился я принять заряды в общем-то слабой магии, добившейся лишь прорех в моем сенчакра-покрове. В пределах своей ауры я по мановению воли вернул пуле форму шара и отклонил: взрыв буквально аннигилировал божественный прорицательский орб и порвал все защитные мантии бога, чья реакция уступила моей, а магия пала перед чакрой. Одновременно я сделал ловкое движение кистью, и лишенный пророческого инструмента Саврас силой взрыва сам насадился животом на мое копье. В следующую долю мгновения оно обрело форму ветви, разросшейся внутри тела бога и разом пронзившей все точки акупунктуры, грудные органы и важные узлы СЦ, включая энергетическое ядро, изнутри более доступное. Бог сам себя ослабил, облачив душу уязвимой материальной оболочкой.

Тем временем Азут дернул посохом, умело перенаправляя всех змей-молний, частично простреленных глазными лучами. Божественный взрыв Мистры придал току ускорение до уровня самого света. Но они оба не ожидали столь быстрого проигрыша Савраса, ставшего моим живым щитом. И если с трехсторонней атакой я бы не совладал, то с удовольствием поглотил стихию Молний! Заодно из парализованного Савраса, бьющегося в порожденных божественным электричеством конвульсиях, через свою черную ветвь-передатчик я вытянул всю предавшую его чакру и даже половинную часть чудесной божественной эссенции, тем самым восстанавливая свой собственный полубожественный ранг. Большего сделать я не успевал.

Мистра решила поймать меня в западню, используя мою же тактику, когда ее сюрикэн сделал крутой вираж, целясь в меня спереди, а сама богиня телепортировалась на шестьдесят футов ко мне за спину. Исходная ее точка была в радиусе двух лиг, поэтому я загодя увидел ее маневр и прочитал, благодаря особенностям поглощаемой чакры Савраса разглядев удивительный способ единения с миром для моментального перемещения в его пределах. Потому Мистра застала лишь летящий в себя кинжал и взрывным образом расширяющееся облако кровавых ошметков развоплощенного союзника, израненной душой бежавшего на домашний план — в Сердце Двеомера.

Бодрый старикан к этому моменту успел применить усиленные "Смещение", "Эпический доспех мага" и другие заклинание-подобные способности, построенные на основе досконально изученных мною трудов секретной саррухской организации Ба-элиф, изучавшей магию других рас, включая самих богов. Азут оказался отчасти шокирован похожим на убийство падением Савраса и не смог успеть противопоставить мне ничего путного. Он лишь разрядил по межуровневой щели хитрый двеомер, придуманный каким-то арканистом Нетерила и сделавший одновременный залп высших заклятий аж из пяти его колец. И следом бог раздул из своего Старого Посоха десятифутовую полусферу стены силы, защитившей его со спины, где открылась межуровневая дверь. Выпустив превращенный в пулю шестой шар "Чакра но Джузу", моя рука убралась из щели — я целиком воспользовался дверью, благодаря украденной и переподчиненной магии Савраса, запитавшей мои классовые способности. Магия что проститутка, абсолютно не чета преданной Леди Чакра.

Пришло время ультимативного козыря. Я принял стойку Джукена и на самом краю поймал бога в геномное фуиндзюцу — "Багуа Хьяку Ниджухачи Шо". Свободно и в тот же миг переместился на расстояние вытянутой руки к застигнутому врасплох и принудительно заторможенному врагу, презрев его защитно-атакующую магию, каркас которой мне был прекрасно известен. Одновременно с перемещением одна из бусин "Чакра но Джузу" приняла форму циркулярной пилы и перед первым моим небесным ударом, проникнув через на излете проколотую пулей сферу защитного барьера, срезала пятую часть посоха со срывающимся заклятьем и опасной макушкой, напоминающей улучшенную тюрьму сферы драконов. Главная угроза устранена — феерично. Старый Посох ожидаемо высвободил всю накопленную в себе колоссальную мощь, которая лопнула слоеную защиту Бога и скомкала саму Ткань Мира, в первую очередь потрепав владельца волшебного оружия, за спиной которого я укрылся, болезненно морщась на более упорядоченные атаки его активной защиты, по счастью для меня, включающейся последовательно.

Бог Заклинаний не висел, сложа руки, позволяя себя выпотрошить. Он зачастил своими заклинание-подобными способностями, не тратя драгоценное время на слова, жесты и материальные компоненты.

Целенаправленно брошенная Азутом дизъюнкция из девятого круга зацепилась за примесь магии и сорвала с меня покров, подставив под синий огонь заклятий, который пламенным ореолом заплясал вокруг породившего его Азута, опаляя исключительно меня. Магической природы сокрушительное отчаяние предприняло безуспешную попытку вернуть мне эмоции, превозмогая последствия недавней предательской казни. Появившиеся вокруг кислотные струи ужалили десятками струн-шпаг, образовывавших плотные защитные ножны вокруг Бога Заклинаний. Рой кинжалов зашуршал вокруг божественной фигуры старика, сверкая и путая гипнотически зеркальными гранями. Зрение устремились запорошить мириады заостренных снежинок лютого мороза, а в ноздри и поверхностные раны начали проникать ужасно ядовитые, болезнетворные, паралитические газы. Попытки телепортации я пресекал.

Проходили ничтожные доли мгновения обмена ударами, и моя сверх быстрая регенерация полиморфа не поспевала возмещать причиняемый ущерб. Однако Время играло в мою пользу — и еще глупость Азута. Он понадеялся на свой безупречный посох-ловушку и нерушимость некогда впитавшихся мощных чар, срабатывающих по заранее заданным обстоятельствам. Но и эти чары имели структуру — которую я видел и прицельно разрушал. Я разогнался до такой степени, что у меня успела мелькнуть совершенно посторонняя мысль о том, что если бы этот бог завладел глазами Савраса, то стал носителем аналога Мангекё Шарингана — как минимум...

Болезненный снос защитных слоев я завершил за шестнадцать небесных ударов из ста двадцати восьми. Последовательно, не отвлекаясь на боль, ничтожную после испытанного на жертвенном алтаре, и не снижая скорости нейтрализовал амулеты Азута — еще шестнадцать ударов. Преодолевая практически молниеносно направляемые в меня заклятье подобные способности, вскрыл защитную татуировку Азута, заблокировал несколько попыток телепортации и призыв — еще минус тридцать два. Остальными шестьюдесятью четырьмя небесными касаниями я за оставшиеся доли мгновения поразил все его внутренние органы, конечности и систему циркуляции с энергетическим ядром, полностью выводя организм из строя — вместе с соответствующими аналогами в духовном теле. Я поставил финальную точку в схватке с Азутом, прямо в тенкецу его пупка воткнув чернильное копье из преображенного пятого шара, а правой рукой пробив грудину и сжав божественное сердце, дабы покалеченной душою не сбежал на домашний план. Лорд Заклинаний слишком поздно попытался обратить ситуацию в выгодную для себя иллюзию: Тенсеиган, усиленный магией Савраса, прозрел сквозь наваждение, и черная ветвь-передатчик проникла в самую суть, минуя аналог великого гендзюцу клана Учиха. Особенности пожираемой чакры Азута и его божественной квинтэссенции приобщили меня к заклинательному Домену Иллюзий...

Я бы не сдюжил бой, если этот бог имел обо мне лучшее представление и вся цепь его скоростной магии более грамотно ополчилась против меня. У меня принципиально отсутствовало желание потешить себя мыслью, что впрок пошло сделанное в Темпоральной Яме восстановление навыков и скорости джонина, а главное их рост минимум до уровня Каге — в этом смысле полную дюжину лет не зря потратил, сидя в Темпоральной Яме.

Подло, но прагматично: на сей раз я имел больше времени в запасе и добрался до ментальной оболочки заложника, вместе с энергией успев похитить десятую долю высоченных интеллектуальных сил и три божественных ранга Азута, тем самым полностью восстановив отобранное Лолс и еще оставшись в прибыли. Зря они напали — я бы их не тронул, пустившись следом за коварной богиней Лолс, предавшей мужа Ларетиана и "помилованной" им путем сбрасывания в Абисс — Бездну Демонов.

— Отпусти Азута, — умудрилась просительно потребовать женщина. Из ее поверхностных мыслей и чувств я заключил, что с высокой вероятностью захватил любовника богини, которой то ли изменило самообладание, то ли нечто иное поколебало ее и сделало нерешительной — уязвимой к шантажу. Убей она меня — с гарантией умер бы конечной смертью и Азут.

Мистра переоценила угрозу черного пламени чакры, недооценив его создателя — или обознавшись. Она с союзниками примчалась стремглав, вместо появления во всеоружии. Тогда бы у меня не появилось ни шансов, ни поводов атаковать. А так мое высшее додзюцу увидело одну сплошную уязвимость, а разум посчитал целесообразным не только вернуть украденное Лолс за счет агрессивно ко мне настроенных особей, но и преумножить — ради дополнительной гарантии исполнения опостылевшей Миссии, бросить которую не позволяют убеждения, за которые и цеплялось сознание, измученное казнью и грабежом.

Мистра оказалась пленницей собственных законов магии — и убеждений. Я отвлек ее толчком в ее сторону заминированного тела любовника, благодаря чему сумел с натугой совершить "Каварими но Дзюцу" с самим пространством рядом с ней. Ошеломив леди феерично кровавым взрывом парализованного Азута, вновь принял Небесную стойку, на сущую, но абсолютно всё решающую долю мгновения опередившую ее "Остановки времени". Благодаря способности Тенсеигана, я целиком поглотил это угрожающее мне усиленное заклинание. Видел убийственные искорки, затаившиеся в ее тенкецу, и разумно не стал атаковать Мистру тем же способом, что и Азута. Вместо серии небесных касаний — Резак в женский бок: наряд из звездной ночи проткнуть не вышло, но мною усиленный заряд древней магии саррухов ободрал с малоопытной реинкарнации богини всю ее наложенную многослойную защиту и порвал втихаря подготавливаемое плетение, начавшее стремительно разворачиваться против меня взамен предыдущего поглощенного.

Два черных кола, проводящих чакру, со всей внезапностью и одновременно пришпилили ладони Леди Тайн, парализуя божественно сверкающую глазами — помеху. Подавляющая мощь ее ауры и наблюдение умопомрачительного и всеобъемлющего могущества Великой Богини не смутили меня, лишенного эмоций и с искаженным чувством самосохранения. Я был готов к предательству Магии.