Ниндзя-маг. Опередить и уничтожить

Низко поклонившись вновь засыпающему престолу, я покинул святилище двафрского пантеона и посетил предпоследнее место из намеченных. Не стойла конюшен и не насесты-гнездовья, но тоже площадку для крылатых животных. Каких — свидетельствовала мозаика на стене. Она потускнела еще в те времена, когда город жил и процветал. Два крылатых волка выли на луну. (иллюстрация 071) Мифические симураны, надо полагать, были истреблены поселившимися в горах орками и гоблинами. Здесь, в запасниках псарни, имелся подарок для Киджера и, надеюсь, теперь его преданного пегаса. По-эльфийски изящный всепогодный амулет, защищающий наездника и верховое животное от небесной стужи, ветра и осадков: мифрил в форме контура, напоминающего каплю и клык, с загогулиной внутри, к которой пристроено три голубых бриллиантина и один крупный синий сапфир. (иллюстрация 072) Если парень и пегас подружиться на почве пережитого нападения, то этот волшебный предмет им сильно пригодится по жизни.

Естественно, моя казна к концу чрезвычайно короткого рейда по необычайно красивому и все еще полному сокровищ и загадок городу пополнилась десятками тысяч монет разного достоинства и производства нескольких эльфийских государств, включая деньги дварфской чеканки. А так же теперь в моем в спецкошеле "ютились" несколько сотен мелких драгоценных камней, использующихся в торговых сделках в качестве ходовой валюты.

К этому момент еще не истек второй час, отведенный мною для встречи Лину с Сеханин и осторожного любопытства Боддинока. Поэтому я решился, напоследок, посетить главную сокровищницу, расположенную в корнях Королевского Дуба. Не ради надежно укрытого там добра, а ради более близкого изучения самой заинтриговавшей меня системы защиты, в которой я увидел сочетание минимум пяти внешне различимых элементов: барьерные печати, руны, магические схемы силовых полей и пленок, включая божественный щит (он препятствовал зрению мангекё бьякугана в сеннин модо!).

— "Стужа Молний", — на великолепном музыкальном высокоэльфийском наречии сходу бросила мистресс. От взмаха посоха внезапно появившейся в глубокой пещере сексапильной дамочки с сияющими однородно льдистыми глазами в мою сторону разошлась парная дуга морозной молнии, по ходу обросшей ворохом мелких сосулек. (иллюстрация 073)

"Шестой круг, не менее!" — мельком пронеслось у меня в голове, когда я практически выдернул себя из-под удара. Сразу следом сообразил, кто это: эладрин гаэли — арканный иерофант эпохи до падения Нетерила! Не ячейки друида и гирлянды колдуна, но самолично собранные гроздья с плодами-заклятьями.

Волна магии снесла пяток сталагмитов и, ударившись о стену и раздробив пласт породы, вморозила все в голубоватый лед. Тем временем:

— "Полярная ночь", — вербально помогая себе, с секундной паузой выдала искушенная в магии мистресс, легко воткнувшая пятку копья в камень. (иллюстрация 074).

При помощи своего волшебного оружия она выпустила волну другого рода — опять в меня. Вроде девятый круг, но эффект совершенно несопоставим с ближайшим и уже виденным мною аналогом — "Вспышкой Ледяного Гнева". Половина пещеры перед ней погрузилась в Морозную Тьму, с большой буквы. Все поверхности покрылись льдом и в студеном воздухе закружились острые снежинки. Но во мне Пылает Огонь и на высоте в несколько лиг тоже чудовищно холодно, а наколдованная тьма не помеха додзюцу!

Я смог чуть сместиться, но в области действия тормозящего все движения холода друид-маг без труда ощутила мой огонь и тут же направила в цель острие копья. К этому моменту я уже успел раскрыть ладони, выпуская желтую молнию ниндзюцу "Дабо: Кирай". Женщина слишком долго плела очередное свое заклятье, а попытка принять мою атаку на закаленный кончик копья закончилась взрывом моей желтой молнии. Выбитое из руки оружие воткнулось пяткой в камень, звучно изогнулось и пружинисто улетело в потолок, полностью застряв в толще камня.

— Ах ты х** маларов! Сдохни, клятый шифтер, — изощренно ругнулась раненная мистресс, с потрясающей скоростью сплетая меж рук мощное заклятье да так ловко, как если бы складывала серию таких привычных мне ручных печатей.

"Паутина ледяных молний" хаотично разрослась ажурным стеклянным узором, осветив тьму бегущими внутри льда молниями. Но когда она еще только завершала плетение, я уже применил короткую телепортацию на несколько ярдов за спину мистресс. И все равно попал под замораживающее действие скачком расширившейся ауры дамочки — при переносе впритык я мгновенно угодил бы под еще более пагубное действие какого-нибудь из изощренных защитных слоев магии, окружающих ее сексапильную фигурку, тоже являющуюся своего рода оружием против мужчин. Хрустя заиндевевшей кольчугой, я на полную мощность применил Резак: огонек на кончике рукояти древнего меча погас, а саррухское рассеивание магии лишило мою противницу всех навешенных чар. Вспышка распущенной маны на миг ослепила и дезориентировала резвую дамочку, не ожидавшую подобного финта от задохлика. Сейчас бы самое время для фуин-генома Хьюга, но я еще не восстановил эту способность! Я не хотел её убивать, потому из призванного арбалета выстрелил болтом с огненной кислотой — в открытый бок. Однако подол ее откровенного платья, похожего на пристегнутую к поясу накидку, лихо взметнулся вверх, едва болт покинул ложбинку самострела. Складки сильно зачарованной ткани успешно приняли бронебойный выстрел.

В следующий миг разошедшаяся от мистресс волна яростно дикого холода заморозила горящую кислоту в ледышку. Ее ледовитая магия наткнулась на мою едва не забытую способность — божественный ореол. Волны огня, электричества и холода встретились феерично — и мои жалкие потуги бесславно подавил тысячелетний опыт и мастерство квази-божества! Заиндевевшая в полярной тьме кольчуга на сей раз заледенела, сковав мои движения — каких трат мне стоило самому не замерзнуть до костей!

Ловкая воительница, магически призвавшая свое оружие обратно в руку, успела грациозно обернуться и в отверстие на острие копья поймать луч Пискли, щупом из маначакры выхваченного мною из-за спины и брошенного в нее. Я навсегда запомнил выражение обиженного недоумения, когда раскаленный и вибрирующий бумеранг производства саррухов диссонансным ударом не только сломал наконечник эладринского оружия, но и повторно вышиб волшебное копье из женских рук — обеими держала и все равно оно улетело прочь! Сломанные кисти окрасились цветом крови и прорезавших кожу обломков костей. Бумеранг вернулся в мою скованную обледенелой кольчугой левую руку, запылав и завибрировав прямо в ней, чтобы расколоть и растопить обледенение, попутно даря живительное тепло — и травмируя кисть. До его следующего взрывного срабатывания — пять минут. До окончания резервов маначакры во мне — еще меньше.

— Хватит. Разуй глаза, женщина, и узри на мне освященный символ Кореллона, — изрек я, не желая показывать всю плачевность своего состояния. Писклю пришлось "выключить".

— Ты поплатишься за все убийства, лживый высерок Малара, — "изрыгнула" она, прищурившись и активно исцеляясь — медленней меня. Синевато-льдистый кристалл на ее пряжке призывно загорелся узнанной мной модификацией межуровневого маячка.

Не понимай я смысла ее речи, то прекрасные созвучия ее голоса навели бы на мысли о дивной песне. Заслушаться можно...

— Прошу, небесный отец, ниспошли сыну свое "Благословение", — вслух кратко взмолился я, по памяти и наитию представляя, что и как нужно делать.

Кулон на шее мягко засветился — и вокруг меня разросся магический символ божественного благословения Кореллона Ларетиана. Наполненные магией светящиеся глаза эладрина гаэли широко распахнулись — брови вразлет и прыгнули на затылок миловидные остренькие ушки под распущенными волосами платиновой блондинки. Благословение помогло мне расковать разум от порожденных нестерпимым холодом страхов и смелее взглянуть в её льдистые очи.

— Ты шифтер и тулани этот поддельный! — Не захотела она сдаваться и признавать свою ошибку.

— Почему? — Спрашиваю я, тоже пользуя время для приготовлений и генерации маначакры.

— Ха! Ты двигаешься как человек в эльфийской шкуре, обезьяний вые

* * *

, — брезгливо бросила она, разминая исцеленные кисти. — И с зенками, лордик-подражатель, ты славно выпендрился, — с уничижительным смешком сделала она замечание моим обведенным белым томоэ глазницам, в которых красовалось зеркало радужного калейдоскопа.

Я проигнорировал неприкрытое оскорбление, обратив внимание на подлинное отношение к полиморфам... данной конкретной представительницы народа эладринов гаэли. К тому же, связываться с группой поддержки мне категорически нельзя, ведь задержание до выяснения всех обстоятельств означает потерю драгоценного времени. Этой упорной дамочке палец в рот не клади, она веками, видимо, защищала город от поселившихся по соседству прихвостней бога Малара. Возможно вся злость от того, что она появилась у сокровищницы, а не на подходах или окраинах города — второе перерождение богини магии повредило сигнальные чары.

Побег — признание вины. Убийство — отягчающее обстоятельство и повод объявить охоту. Пропуск от Хралайна остался у Боддинока, но втягивать в эти разборки я не хочу ни его, ни Лину, общающуюся со своей богиней после недавно завершенного полноценного обряд отпевания над свертком с останками мужа (остался обряд сожжения и погребения под руководством клирика церкви Кореллона, прихожанином которой являлся Синт Ла-Нерал). И этой мистресс определенно известен способ, примененный Амаржем для того, чтобы являться для всех мастером Джару.

— Разубеждать бесполезно? — Тяну время в экстренном поиске вариантов решения проблемы.

— Верно! — Хмыкнула она, атаковав с призванным в руки испорченным копьем, без наконечника ставшим магическим посохом.

Божественный щит принял удар и лопнул, выгадав мне время. Брошенный бумеранг она изящно отбила, но то был обманный маневр: пущенная в Резак маначакра молниеносно вырастила меч на несколько ярдов. Грацильная воительница легко подпрыгнула, приняв в воздухе шпагат, чтобы пропустить под собой выпад мечом. Одновременно она наколдовала у ног две шипастые глыбы слоистого льда со сверкающими внутри шаровыми молниями, но они полетели слишком медленно... Мне же оставалось лишь согнуть и сдвинуть указательный и средний пальцы левой руки, прицельно выпустив молниеносный залп желтого излучения в пряжку ремня. Ниндзюцу "Дабо: Кикохо" сработало как надо. Ледяная паутина не успела прикрыть ее и не смогла остановить, разрушаясь со звоном битого стекла и стрекотом тока. В полярной тьме яркие осколки потрескавшегося от взрыва кристалла осыпались с пояса на ледяной пол, звонко ударяясь о стеклянные нити паутины электрического льда, над которым повелительница быстро вернула контроль, оказавшись посреди мастерски подготовленного поля битвы.

Как ни погано я себя ощутил за постыдное решение, но не придумал ничего лучше, чем прикрыться богиней Сеханин.

Только применив бусину Ансронал и вырвавшись из удушливо замороженного подземелья, я, зябко вздохнув полной грудью, смог нормально стянуть к себе ману из Плетения Мистры, поспешно и щедро — не таясь. На миг полыхнув в воздухе огненным ореолом, напрочь стершим все следы магии ледовитой мистресс, широко шагнул на ветхий балкончик в полумиле на север и сложил ручную печать концентрации, применив "Нинпо Кеккай: Хенге но Дзюцу". За долю секунды до того, как меня накрыла туча сосулек, я в облике благородного лунного эльфа потратил второй заряд бусины Ансронал, переместившись к храму Сеханин.

— Пади ниц и умри, поганый шифтер! — Воскликнула блондинка, через шесть секунд вбежавшая в храм вслед за мной. У обернувшейся на крик Лину расширились зрачки и тонкие брови чайками вспорхнули на лоб, а молитвенно сложенные руки еще плотнее сжались. Обретавшийся здесь гном тоже широко раскрыл глаза — аж линзы выпали.

Но ни один из сорока одного кончика плети из ледяной ветвистой молнии так до меня и не дотянулся:

— Угомонись, страж Клэрлиа, — отовсюду раздался повелительный глас богини, обратившейся к мистресс Зимней Розе. — Вокруг твоей зоны ответственности бесчинствуют оскверненные саррухами оборотни, а ты и ухом не ведешь, вместо выполнения своих обязанностей бодаясь с недавним избранником нашего божественного Коронала. Стыдись своего ребячества, страж Клэрлиа.

— Нижайше прошу прощения, повелительница Сеханин, — она грацильно припала на одно колено и отдала поклон статуе, обратившей на нас свой невыразительный лик. Меня Клэрлиа поставила в полный игнор.

— Довольно предаваться праздной лености, страж Клэрлиа. Собирай своих мальчиков и девочек, я поручаю вам немедля заняться улучшением безопасности и обороноспособности Лафсимдаара от всяких расхитителей и расплодившихся врагов, — божественное сопрано сделало грозный и недвусмысленный акцент. Ясно, не один я решил прикарманить кое-что из достояния Луны Севера, способное качественно сослужить живым вместо прозябания в светящемся облаке. Зимняя Роза этому поручению чуть улыбнулась, одновременно хищно и кисло.

— Сейчас же будет исполнено, повелительница, — музыкально отчеканила отчитанная Клэрлиа. С идеальной осанкой и гордо поднятой головой она элегантно и в то же время по-военному продефилировала на выход. Качественная иллюзия прикрывала ее подпорченную сильной кислотой юбку и отсутствие пряжки у ремня. К оракулу не ходи — мстя мне будет жестокой и как бы не вечной. Угораздило же меня потревожить охранный контур, генерирующий чувствительное поле вместо нити.

— Вам пора в Мунвайнс, моя избранная Лину. Мальчика и пегаса оставьте здесь. Пусть на время забудутся в исцеляющих грезах — их спасение в крепкой дружбе. Клэрлиа воссоединит семью.

— Моя богиня... — только и смогла выговорить высокая жрица, обмахнувшая волосами камень под своими ногами. — Да славится имя твое во веки веков, Сеханин... — с придыханием и еле слышным шепотом дополнила она свою фразу.

— Благодарю за заботу, о прекраснейшая Сеханин Лафаш, — я повторил поклон за обласканной жрицей, интуитивно правильно переведя прозвище Лунный Лук на высокоэльфийский манер. Помимо моей воли, тщедушное тело экзарха благоговело перед силой, явленной богиней.

Оправдывая свое имя — Мягкий Создатель, — Сеханин произнесла:

— Мое прощение и благословение с вами со всеми. Короткий лесной путь в Мунвайнс открыт, ступайте с миром и помните о циклах жизни: по мере того, как дух превозмогает свои смертные границы, раскрываются новые тайны, достигается более высокий уровень развития личности, — произнеся это, гигантская статуя вновь замерла в прежней позе. Пропало давящее ощущение божественного присутствия.

Не меньше всех впечатленный Боддинок пару минут приходил в себя, пока я его не растормошил, чтобы выложить все вещи, взятые для Киджера из отчего дома. Уходя, не забыл одеть на шею подростка приготовленный презент. По проложенной от самого входа мистической тропке покидая храм Сеханин и город Лафсимдаар, каждый из мужчин думал о напутствии и небесно-величественной красоте богини — а Лину шла безмятежно счастливой сомнамбулой.