Справедливость богов(Общий файл)

— Надо поторапливаться! Скоро придёт! Добыть ещё две штуки! — заявил, наконец, Соловей, забивая в мешок ещё одну свеженькую крыску. На этот раз последнюю.

Его страх внезапного поражения в дуэли, появившийся после неожиданного мастерского разгрома крысиного бунта испарился безвозвратно, будто его никогда и не было. У Антония появилось новое дыхание. Он больше не боялся принца. Крыс пса, что смогли безболезненно достать из-под его лап, разделили пополам, но впоследствии отказались от нелепой задумки. (Теперь для меня во всём этом бардаке всего важнее стал полученный игровой опыт.)

Соловей задрав нос, стоял под соломенным навесом и наблюдал за моими последними неуклюжими попытками. Он решил передохнуть, но скоро сменить меня в качестве ловца. Он хотел решиться на самое безумное из безумств, залезть на горку костей и сбить с неё, о чём мне торжественно поведал. Я не стал его отговаривать, в конце концов, он сам знает, что делает. Подумает ещё, что я боюсь проигрыша.

Я заведомо выбрал место охоты подальше от логова принца и не надеялся даже достать какую-нибудь из случайных крыс, лишь бы не стоять на месте. Урок плётки давался с трудом. Впрочем, уже почти вновь умудрился достать и сбить первую же из промелькнувших крыс, метнувшихся из одного конца двора в другой, как будто ошпаренных кипятком. Не всегда получалось во время добить, высоко подскакивающих подранков, так и в этот раз. Ещё бы пару удачных попаданий, но уже без всякого энтузиазма и заветных трофеев новых крыс.

На сегодня хватит, — махнул я рукой , смачно плюнул под ноги, уходя с арены и предоставляя место для рискованных действий напарнику.

Часы бодрствования и активности поглощали мои единицы здоровья. Я не знал, как обстоит это дело у Антония.

К чести последнего будет сказано, каждая убитая крыса достаётся очень тяжело. С потом и кровью.

Сверхбой отнял слишком много здоровья, которое даже количеством единиц за убитых мобов не могло покрыть полноценное восстановление до максимума, при том падала ловкость и все остальные характеристики.

Усталость достигла рокового предела.

За последний час Соловей здорово сдвинулся к горе костей, что, однако, не приносило ему заметной удачи. С подошвы горки костей он сбил ещё двух крыс третьего уровня, но на моё счастье, не смог их достать. От слова вообще.

Повода остаться в строю у меня не было, но я промолчал. Осталось всего две крысы, чтобы решить спор и догнать, но Антоний начал торопиться, нервничать и в результате только избивал крыс, а не убивал. Покалеченные мобы скрылись в норы.

Однако день неминуемо клонился к концу. Крыс становилось всё меньше и меньше. Скоро все крысы пропали.

Масштабных атак на людей крысы больше не предпринимали. Двум крысоловам в этом отношении гораздо спокойнее охотиться, хотя сказывалась и без того усталость. Впечатление от принца загладилось, устаканилось. Обмениваясь улыбками, вспомнили о его существовании лишь дважды. Страшно хотелось есть. Мучила жажда. Припекало и жарило вечеряющее солнце.

Впрочем, отдельные вспышки и очаги всё же имели ещё место быть. Из трёх нор с самых неожиданных мест выскакивали последние вестники крысиного воинства. Авангард из крыс третьего уровня. Самая дерзкая вылазка совершена напоследок на Антония. Крыса выскочила из-под костей и кинулась к его башмакам, но вероятно во время одумалась и развернулась. Соловей подпрыгнул и попытался ударить по ней в прыжке. Удар задел только хвост, скрывшейся в норе твари.

Напарник отделался лёгким испугом. На этой неудачной нотке всякая охота заглохла.

Находясь пять с половиной часов на мясобойне, я совершенно забыл обо всех своих смертных грехах и мелких прегрешениях перед властями города и контролирующими локацию искинами, потому был исключительно занят другим делом, более важным, как мне казалось на тот период. Сознание переключилось на истребление крысиного племени полностью. Временами я снимал с плеч или накидывал куртку в кармане со шкатулкой на плечи на себя, но это не помогало в моих метаниях. Теперь же перегибы стали беспокоить заметнее и не давали отвлечься и сосредоточиться ни на чем ином, ни на миг. Вспомнились последние минуты жизни ведьмы и появление в своей жизни карлика Тришки, что окончательно перевернули мою размеренную спокойную жизнь барачного нищего, превратив меня из тихого бродяги в матёрого уголовного преступника, угрозу для жителей мирного городка Ольдинбурга.

Соловей прибыл к Талботу на полтора часа раньше моего. Следовательно, устать должен был намного раньше, но поскольку исход дуэли в мою пользу, рьяно рвался продолжать охоту до последней минуты. Я видел, как он устал. Поэтому под самый занавес отдыхал под навесом много меньше.

Хотя на самом деле, выглядел, как выжатый лимон и устал больше я, а Соловей остался бодр и даже чуть весел. Один я знал ответ этой невероятной работоспособности, ведь он не живой игрок, он часть кода. Всего лишь НПС. Может быть, я чего-то не понимаю или же понимаю не до конца и не всё, так как следует?

Наконец час настал. Явился избавитель из крысиного ада. Он же наш строгий судья и хозяин всего этого мрачного царства, то есть мясник Талбот.

Ему было, кстати сказать, интересно, как поработал и зарекомендовал себя зелёный новичок, каким он считал меня. Все новички выскочки. Им море по колено. Соловья же он знал давно и не сомневался в его незаурядных способностях, а вот тёмной лошадкой в этом деле была для него именно моя скромная персона. Уж очень большой соблазн был мне не платить, а пополнить карман за счёт опрометчивого бахвальства горделивого подростка.

Не скажу, что его ждал один я, но Антоний менее всего ожидал увидеть именно сейчас.

В результате предварительного подсчёта самими крысоловами, дуэль завершилась в мою пользу. 22/20. В расчёт крыс Жерома не брали. У меня набралось больше на целых две крысы. Жаль, что последнюю упустил. Слегка задетая концом плётки крыса, скрылась невероятно бойко. Едва ли отдохнул Соловей, однако, кинулся наверстывать разрыв, так как счёт и без того был не равным. Ему не о чем беспокоиться, ведь выигрыш очевиден. Однако сыграла роль гордость и чувство собственного превосходства. Ведь он прекрасно видел, насколько лучше владеет инструментом.

Горькие раздумья заставили его стоять по середине двора с опущенными вниз руками. Крысы, как будто почувствовали, что осталось ждать недолго. Попрятались глубоко в горе, с интересом наблюдая за двумя подростками из скрытых норок блестящими глазками-бусинками. Возможно, даже и крысокабан наблюдал сейчас за нами из своей берлоги.

Тут появился мясник. Соловей не успел нанести последнего удара после того, как ударил в прыжке, лишь замахнулся, но это был скорее удар отчаянья, а не победы. Заключительный аккорд симфонии под названием дуэль прозвучал, как надорванный горн.

Хитрый колбасник остудил пыл юноши своим неожиданным появлением. Появление мясника легло мне как бальзам на душу.

Счёт дуэли при этом не странным образом сохранился.

Соловей выронил из рук кнут.

Мне искренне жаль было на него смотреть в этот миг. Сейчас мне эта победа не нужна так, как ему. Впрочем, всё это сантименты.

Надо сказать, что за всё время охоты на крыс я больше всего на свете опасался за одну единственную вещицу в кармане, чтобы как-нибудь не выронить и не потерять. Да-да, именно, за свою драгоценную редкую шкатулку. В иные моменты охоты на хвостатых я расставался с нею, но не надолго. Она и сейчас при сдаче добычи со мной, как, впрочем, и всегда. Просто, наверное, в какие-то наиболее опасные ситуации своей жизни я ей уже очень сильно становлюсь обязан. Не правда ли смешно? Но это скорее горькая правда, чем ложь. Не могу себе объяснить, чтобы я делал без неё и как бы выкручивался из сомнительных переделок без сверхабилки.

Подойдя к проигравшему в дуэли на крысах, я подтолкнул его дружески плечом, чтобы привести в чувство. Соловей молчал и не двигался, лишь немного отклонился от толчка, но не потерял равновесия.

Уже подтягивая тяжёлый мешок по земле к выходу, бросая прощальный взгляд на горку костей, я шепнул ему на ухо. — Ты проиграл, Соловей!

Сначала подумал, что он меня не расслышал, хотел повторить громче, но когда через минуту увидел сдержанный кивок, понял, что слова достигли ушей. Соловей неторопливо наклонился за кнутом, поднял и намотал на руку.

Что касается каждой пятой крысы из моих трофеев(33/31), как и уговорились, пятую часть доли прямо при нём переложил в мешок напарника. Его мало это радовало.

— Иди первым, — покачал головой Антоний. Не могу до сих пор понять, как тебе это удалось? Что помогло? Ты же совсем не умел бить крыс и учился на моих глазах! Научи меня тому трюку, которым ты смог в одиночку остановить столько крыс.

— Если бы я только сам знал, как это получилось! — слукавил я.

По последним расчётам крыс теперь было больше у Антония на целый десяток. (27/37)Что означало более высокий гонорар.

Под пристальными взглядами помощников хозяина и самого Талбота мешки потихоньку стали по очереди подтягивать с заднего дворика, ставили в проход переднего. Каждый ответственен за свою кровавую жатву. Урожай на редкость удался. Даже для Соловья это считалось невероятным неслыханным достижением, нечего говорить обо мне.

Плётку не отдам, да и шкатулка Ушастому не достанется, — с некоторой долей радости отметил я про себя. Не видать шкатулки Ушастому, как своих ушей, уж простите за каламбур.

Итак, спасительного лута с крыс на мясобойне не выпало. Ни одного. В прошлый раз я всего лишь оказался в нужное время в нужном месте. Это надо принять и признать, а также с этим смириться. Больше такой халявы не будет, возможно никогда. Ближайшие трое суток точно. Надеяться только на себя и свои силы.

Мясник постоял некоторое время, наблюдая за нашими хлопотливыми телодвижениями возле мешков, набитых крысами, но посылать на помощь кого-либо из своих крепких помощников и не думал. Затем махнул руками. Сюда!

Теперь мы оба взвалили мешки на плечи и на дрожащих ногах отправились вслед за мясником, на главный двор, где и происходил обыкновенно расчёт за побитых крыс. Само собой, если было что сдавать. Можно вздохнуть свободнее, здесь крысокабан уже не достанет. Образовались две кучи из мешков. Моя и Соловья.

Несмотря на то, что я победил в дуэли, Соловью пришлось таскать больше на одну ходку. Всего мы сделали в общей сложности пять ходок.

Хозяин собственноручно расстелил полотно.

— Приступим!— гаркнул мясник. — Сначала ты! — указал он пальцем на мой мешок. -Высыпай!

Я выступил с мешком к расстеленному на земле грязному полотнищу. Подтянул к краю полотна. Не могу сказать, что всё это удалось мне проделать с лёгкостью. Держа между ног, я раскрыл горловину на полную ширину, чтобы высыпать. Из мешка повалили окровавленные с опущенными головами окоченевшие крысы, как с барака, так и со склада, но основная масса с барака находилась во втором мешке. Я с трудом приподнял мешок за низ над головой, убедившись, что теперь он стал абсолютно пуст. На полотне же образовалась внушительная горка хвостатых тварей, перепачкавших собой всё полотно помётом и кровью.

Теперь на поверку, всё, что я не замечал или считал незаслуживающим внимания, вылезло наружу, выперло на первый план на столько, что в пору было заткнуть уши, зажмурить глаза и прокричать во всё горло: Караул! Грабят!

Соловей покорно ожидал своей очереди и с интересом наблюдал за действиями хозяина мясобойни. Внимательно следил за выражением лица. Мясник не подал виду, что удивился такому количеству тушек у новичка.

— Та-а-ак! Посмотрим! Чем на сегодня можно меня порадовать? — басил мясник, извлекая из сумки, что болталась на плече, счёты с гладкими костяшками и ставя деревянный ящик на попа.

-Это ты сам их убил? — задал хозяин дурацкий вопрос.

-Да. Сам, -ответил я.

Сначала Талбот нахмурил густые брови, не верил глазам. Не ожидал такого количества убитых грызунов от совсем нового и молодого крысолова. А ведь за каждый десяток ему придётся платить медяк. Это не такая маленькая сумма, если учитывать количество обитающих крыс около складских помещений и толпу пронырливых жаждущих нищих. Иногда за день таких приходит до двух десятков. Впрочем, охота на крыс удаётся далеко не всякому. Дело муторное, хлопотное!

— Для новичка неплохо! Ты справился с задачей! — пробурчал еле внятно под нос хозяин склада, хотя особой радости в голосе не прослеживалось.

Мясник тяжело сел на ящик с костяными счётами на колене и принялся перекидывать корявыми толстыми заскорузлыми пальцами массивные чёрные костяшки. Бормотал ещё неразборчивее какую-то абракадабру себе под нос, одновременно напевая невесть что. По всему видно успехи новичка ему явно пришлись не по душе. Но что делать? Осталось признать сам факт удачи этого крысолова и ждать нового визита. Польза от его работы на мясобойне безусловно есть. Если отказаться платить, новообращённый вряд ли будет с ним сотрудничать дальше или когда либо, а это повлечёт вред хозяйству. Явную пользу нельзя игнорировать. Убитые крысы, что называется, на лицо.

Всё складывалось, как нельзя лучше. Вполне благополучно. Вперемешку лежали не совсем откормленные на мясе тушки, но вполне себе презентабельные. Мухи летали над ними, а не вылетали прямо из них. Только одна крыса вызвала вполне обоснованные сомнения у мясника, так как её весь левый бок явно поторопился протухнуть преждевременно, покрывшись слишком тёмными трупными пятнами. Мягко говоря, жутко отдавала вонью, если принюхиваться. Но это если принюхиваться! Мухи обсадили плотно. Несмотря на все усилия ранее стряхнуть предателей, я облажался. Внешний вид говорил сам за себя. Надо заметить, начался весьма бурно процесс разложения, несколько опережающий общий свеженький вид других тушек, очень заметный невооруженным глазом.

— Должно быть случайно, — оправдался я и тотчас вытащил её из кучи за хвост, чтобы избежать столкновения. Принял за свою. Взял возле забора.

Талбот, если не каждую тварь, то обязательно через одну, поднимал за длинный хвост или тыкал острой палкой, рассматривал, вертел с разных сторон, как будто собирался проглотить, словно журавль лягушку. К счастью, отреагировал спокойно и подмены других не заметил. То ли устал, то ли был сбит с толку. Протухший бок не заметил. Лишь однажды нехотя поинтересовался о другой крысе. — А вот эта...сегодня убита?

Видимо, не понравился прорвавшийся запашок и достигший носа, от слегка загнившей крысы. Пасть её почернела.

Вот-вот начавшийся процесс самоуничтожения грозил убить всё-таки на корню оригинальную затею, но, к счастью, этого опять не случилось. Всё обошлось в пользу героя. Я отвернулся и шумно выдохнул. Минуты хватило.