Шестерёнки Нового Мира (Шестерёнки Апокалипсиса-2)

Вот исходя из всего этого, первым и основным по значимости последствием договора с нежитью и являлось появление кучи энергии, которую нужно было ещё придумать, куда и как девать — копить, или тратить на получение всех, возможных уже сейчас, плюшек и усилений.

Сам договор предполагал обмен браслетами "всех на всех", выдачу Кристины и отход людей с территории лагеря нежити. После этого наступали мир-дружба, одни не трогали других, а вторые первых. Вплоть до того, что Валера и полномочный представитель некромантов разделили сферы влияния в городе. Между двумя общинами появилась воображаемая линия, с каждой стороны от которой хозяйничали только те, кому принадлежала конкретная территория. И проходила она гораздо ближе к базе нежити.

Но, помимо этого, имелась и другая сторона вопроса. Особой веры некромантам не было, а учитывая плачевное состояние общины, временную потерю значительной части личного состава, и нахождение (пусть и недолгое) призраков противника на территории святая святых, человеческой базы, требовалось срочно заняться повышением её обороноспособности.

По просьбе Валеры все, находившиеся пока в обличии призраков, в дополнение к обычным, живым, дозорным, во все глаза следили за округой и занимались поиском слабых мест в обороне поселения. Были намечены: установка дополнительных решёток и баррикад в подвалах и на нижних этажах, перепланировка коммуникаций и ходов, перетаскивание и переориентация требушетов, и много тому подобного...

Большинство из описанных работ могли выполнить только Валера с Денисом, лишь изредка имевшие возможность привлекать помощников. И они пахали просто не переставая. Благо, внутри кабины стройбота было почти всё равно — дождь или снег снаружи. Почти, потому что требовалось подбрасывать дрова и доливать воду, а для выполнения данных операций приходилось, всё же, выбираться наружу.

Призраки обнаружили в одном из ближайших домов лебёдку, при помощи которой, появилась возможность поднимать тяжести на крышу. С её помощью одного из стройботов, с немалым трудом, затащили наверх, и он теперь вовсю орудовал там.

С рекордными скоростями появились новые требушеты, готовые обрушить вниз мешки с мусором, оборудованные из телефонных будок, детских беседок и обрезанных автомобильных кабин наблюдательные пункты, решётки и ограждения, предназначенные для того, чтобы хоть как-то защищать находящихся наверху от возможного появления вражеских летунов.

Не менее активно работа кипела внизу. Почти все, повально, занимались укреплением баррикад. Не забывали перекрывать и обнаружившиеся кое-какие подземные коммуникации. Конечно же, наваривать решётки и стальные листы на окна и потенциально опасные места всегда звали... Догадаетесь, кого? Да, всё верно. Они же таскали тяжести и создавали самые серьёзные и непроходимые завалы, на наиболее важных направлениях.

Время от времени приходилось выбираться за дровами и металлом. Если последнее ещё можно было как-то насобирать по округе, то древесина имелась только за границей города, в лесу. Каждый такой выход, хоть теперь и стало гораздо спокойнее, по старой привычке превращался в настоящую войсковую операцию.

Опять же, броневик, прекрасно показавший себя в деле, пришлось бросить — кустарно сделанная техника не выдержала всех издевательств и повторно "поставить её на ноги" уже не получилось. Толкать вручную тяжеленный бронированный фургон до базы, когда на руках бесчувственная Кристина, а позади дружелюбные лишь очень условно некроманты, желание отсутствовало совершенно. Поэтому стояла ещё и задача по поиску и созданию замены, с устранением всех недостатков предшественника.

Поэтому неудивительно, что Валера каждый вечер еле доползал до постели и валился замертво. Он принципиально спал у себя в квартире, несмотря на холод и необходимость подниматься по лестнице. Ощущение собственного жилья полностью перебивало все минусы, а одиночество скрашивал всюду следующий за хозяином, пёс. Эта его привычка, а так же цвет шерсти, и дали ему, в конце концов, имя. Все "Бобики" и "Шарики" — не прижились. А вот когда кто-то в шутку назвал собаку "Тенью" — кличка оказалась будто собственной, родной. Зверь даже почти сразу стал отзываться на неё.

А ещё вскоре выяснилось, что отчаянно устающий инженер общины и пёс, щеголяющий теперь металлическими браслетами на передних лапах (что они ему давали, и давали ли — спросить возможности не имелось), оказались не единственным жильцами в казавшейся заброшенной квартире...

Сначала Валера думал, что ему кажется. Тем более что Тень, благодаря звериному чутью и слуху являвшийся почти идеальной сигнализацией, вёл себя абсолютно спокойно. Но эти странные звуки из-под кровати, вызывавшие беспокойство, начали повторяться, а один раз, открыв глаза ночью, парень увидел лезущее к нему снизу жуткое НЕЧТО...

В первое мгновение Валера обмер от страха, но потом быстро сориентировался и схватился за всегда лежащее рядом оружие. Тварь тут же с жалобным писком метнулась обратно. Парень спрыгнул вниз, резким движением поднял кровать и ткнул под неё стволом пистолета. Разбуженный беспокойством хозяина пёс встал рядом, вздыбив шерсть на загривке и непонимающе оглядываясь.

Под кроватью действительно обнаружилось существо, размером с очень большую кошку или с комнатную собачку. Если бы не способность видеть в темноте, разглядеть его было бы сложно, так как тварь была плоская и очень хорошо мимикрировала, приклеившись к кровати снизу. Всё это вызвало воспоминания о мерзких плотоядных "пакетах", охранявших Комплекс, и пробуждало желание сразу и кардинально расправиться с "сожителем".

Но Тень подошёл к кровати, равнодушно понюхал существо и, всем своим видом выражая полное безразличие, отошёл в сторону, бросив кости на специально для него постеленный коврик. Тварь тоже не выказывала какой бы то ни было враждебности и мелко дрожала. Даже маскировка начала постепенно сходить, стала проявляться густая чёрная шерсть, большие, навыкате, глаза, рожки, и мелко стучащие друг о друга зубы.

Не отводя в сторону пистолетного дула, Валера сделал несколько шагов к шкафу, решив, что уж застрелить лохматого всегда успеет. Достав пару припасённых на чёрный день сухарей, конечно же, сделанных из манного хлеба, кинул их в сторону кровати.

Существо долго не решалось пошевелиться, но, наконец, убедившись в отсутствии непосредственных угроз, сползло на пол и медленно приблизилось к сухарям. Обнюхав и обследовав их со всех сторон, переместилось обратно на исходную позицию, нагло тем самым заявив: это — жрать не буду!

Валера пожал плечами и вытащил из шкафа банку кильки в масле. Быстро вскрыв её, не убирая при этом пистолет далеко, положил одну рыбину на кусок газеты и пристроил рядом с сухарями.

Тварь вновь какое-то время выжидала. Но когда всё-таки решилась исследовать угощение, стало ясно — рыба ей по нраву! Под укоризненным взглядом Тени, который сам был бы не прочь подкрепиться, вся килька из банки перекочевала в брюхо ненасытного существа, и даже сама жестянка оказалась вылизана до блеска.

К сожалению, никаких сообщений об энергии за "приручение" или "контакт", не выскочило. Но, тем не менее, как неведомое существо, так и Валера, успокоились в отношении друг друга, и началось их вполне нормальное совместное сожительство.

Выселить тварь из-под кровати не получилось, как и отвадить её скрестить по ночам и вылезать иногда наружу, пугая своим кошмарным видом. Но никакого злого умысла и желания навредить за всем этим не угадывалось, выбравшись и посидев какое-то время на бортике кровати, существо всегда уползало обратно, вниз. Конечно, было сложновато привыкнуть к такому, тем более — неясно было, ни чем неведомая зверушка питалась всё время до этого, ни когда делала это.

Появление нового представителя местной фауны, которого обозвали "подкроватником", вызвало немалое оживление. Больше никто ничего подобного не наблюдал, заполучить сожителя повезло только Валере. Даже тараканов и обычных крыс никто нигде не встречал — последние, попадались только в виде переростков-крысоволков.

Ввалившиеся всем скопом в квартиру люди, начавшие рассматривать и громко говорить, довели несчастную тварюгу до такого состояния, что от её дрожи начала трястись и ходить ходуном вся кровать, в которую зверь вцепился всеми четырьмя лапами. Поэтому его оставили, а основное обсуждение увиденного отложили на вечер, на время ужина.

Все, и "живые" и "призраки", собрались в столовой. Первые — чтобы подкрепиться, а вторые — просто за компанию. Вере, как всегда, приходилось работать переводчиком между "миром мёртвых" и обычным, нормальным. Девушка относилась к своим обязанностям ответственно, никогда не отказывала. Удовлетворяла даже самые пустяковые, казалось бы, просьбы. И заслужила этим то, что даже "сухарь" Анатолий, когда вышел из Алтаря, первым делом сделал ничто иное, как пошёл благодарить её. Благодарить за то, что в эти тяжёлые для них дни (попробуйте, полетайте в виде бесплотного духа, без гарантии быть возрождённым) — была с ними.

Но "подкроватник" обнаружился ещё до момента реинкарнации Лесника, и в столовой в живом виде сидели только Валера, Денис, Рома, Карен, Евген, Семён Павлович, Семёновна, Ира, Катя, Юля, Марина с ребятами, Вера и все пять спасённых из лап демонов девушек. Вилен Александрович с Кристиной всё также валялись в госпитале, а Михаил, Тимур, Дядя Федя и Анатолий пребывали в бесплотном состоянии.

— Домовой это, наверное, — приговаривал Семён Павлович, сам себе кивая головой. — Что это ещё может быть-то?

— Да нет, он всегда под кроватью сидит, вылезает лишь иногда... Больше никуда не ходит. Вон, я же попросил наших призраков присмотреть за ним, пока меня не было. Он всё время так внизу и просидел, спал причём, гадёныш... А как я пришёл, проснулся, шебуршаться начал.

— Кокнул бы ты его, ёмана... Вылезет ночью, задушит...

— Тебя забыл спросить, — Валера был зол на Евгена за его поведение в последнем бою и попытки отправить на переговоры Веру. Гопник это будто чувствовал и постоянно нарывался.

— Эй, эй, ты чё? Полегче! Я же просто сказал. Охота самому подставляться — на здоровье...

— Анатолий просит передать, чтобы высказывались по существу и не устраивали базар, — бесстрастно вклинилась в разговор Вера, разом заткнув глотку говорящему. — И что, по его мнению, держать рядом с собой представителя потенциально опасной фауны — это в высшей степени легкомысленный поступок.

— Да знаю, знаю я... Но вы же сами всё видели. Чего бы тут вокруг нас ни было, настоящий мир, просто кем-то переделанный, или какой-то муляж — те, кто всё это создавали, заточили его на поощрение мирного решения вопросов. Это очевидно же!

— Очевидно-то очевидно... Но если ты попал в лапы демонам, или этим вашим амазонкам, или твой товарищ туда попал... — Семён Павлович пожал плечами, мол — ну вы же сами всё понимаете.

И правда, обсуждения того, как вызволить пленников, фактически не прекращались всё это время, с разной интенсивностью. Каких только предложений не было...

А Валера вспомнил, как он договаривался с некромантами. Тогда пришлось проявлять чудеса изобретательности для того, чтобы объяснить, по сути своей, простую вещь — что пока они ведут изматывающую и истощающую войну друг с другом, которая сжирает все ресурсы и в ходе которой всё равно не получается взять верх ни одной из сторон, вот эти — "с рогами", или вон те — "с сиськами", копят силы и, рано или поздно, придут взять своё. Так куда логичнее обеспечить себе безопасные тылы, встать "спиной к спине" и разобраться со всеми вокруг, а не сидеть с выбитыми почти под ноль воинами и разрушенными оборонительными сооружениями.

Неизвестно, насколько некроманты прониклись идеей, но нежить, и правда, перестала появляться в окрестностях человеческой базы. Иллюзий, конечно, никто не строил, в планах было установить стационарные посты наблюдения за границей. Но для этого пока не хватало человеческих ресурсов.

Была и ещё одна мысль, которую Валера пытался донести до повелителей нежити. Он намекнул, что можно бы устроить совместный набег на кого-нибудь третьего... Неизвестно, насколько такое вообще получилось бы осуществить, учитывая стойкую неприязнь людей к мертвякам, странные повадки и системы ценностей некромантов, и вопросы разделения трофеев. Но — это был хотя бы шанс, попытаться отбить у демонов или у эльфиек сидящих там в заточении.

По поводу демонов — Валера с неприятным удивлением понял, что согласился бы отдать союзникам, буде они согласятся на совместный поход, почти всех пленников-мужчин. Недолгое наблюдение за поведением этих мутных товарищей, за тем, как они, не колеблясь, кидались друг на друга по наущению хозяев, вырывая последние куски еды, с готовностью втаптывали в грязь товарищей по несчастью, вселило в сердце стойкую неприязнь. Валера не представлял себе появление подобных персонажей в их общине. Оправдания, что они не виноваты, что просто обстоятельства так сложились, для него не существовало. Если ты скатился до состояния животного — виноват в этом только сам.

Те же девушки-пленницы, как выяснилось, просто молча бойкотировали рогатых. На все требования тех избивать друг друга, отбирать еду, пакостить прочими способами, просто всё делали наоборот... Это было тяжело, это было страшно, но — удалось же продержаться какое-то время, сохранить человеческий облик! А там и спасение подоспело.

И эти пять ведьмочек, неожиданно, оказались очень сплочённой и дружной командой. На того, кто даже не обижал, а просто случайно чем-то задевал одну, тут же кидались все остальные. Острые на язык, не боящиеся никого и ничего, они вошли в общину самостоятельной неделимой единицей. И любовь красавиц к Роме совершенно не была помехой — они просто делили его, как общий ресурс.

Валера ничуть не ревновал и не парился по этому поводу, просто удивлялся немного. Тем более, ему тоже спасибо сказали, все пятеро, и намекали на возможную благодарность. На что парень ответил совершенно честно, что сердце его занято, после чего был понят и благословлён.

Но Рома... Конечно, ещё во время плена было заметно его простое отношение ко всему, что женского пола. Он постоянно пытался общаться с амазонками, не смущаясь их холодностью. Опять же, рассказывал много историй про свои любовные похождения, которые казались тогда просто хвастовством...

Но смотря, как, наконец, вновь привёдший в порядок свою экзотичную причёску панк уходит к себе, да не один, а в обнимку сразу с несколькими из числа спасённых девушек, становилось понятно — нет, этот парень не врал. Возможно, даже преуменьшал и умалчивал что-то.

Конечно же, данное положение вещей нравилось не всем. Карен как-то застукал ловеласа за подкатыванием к красавице Кате, и высказал неудовольствие по этому поводу. Мол, те-то ладно, ты их спасал, в конце концов, из плена, да и стрёмные они все сказать по правде, ведьмы эти. Но уж наших-то девок не трогай! Рома тоже за словом в карман не полез. На самом деле, подраться он любил ничуть не меньше, чем покувыркаться в постели. И потасовка вышла знатная, растаскивали этих двоих едва ли не всей общиной. Ведьмы, само собой, в первых рядах, причём, беспорядка от этого было больше, чем хоть какого-то толка.