Gamemaster, книга первая, полностью

Спустя минуту я обнаружил искомое — ее фамилия была на следующем развороте доски, потому она ее и не нашла. Лера радостно завизжала, запрыгала на месте, совсем как маленький ребенок. В порыве чувств он бросилась мне на шею, потом внезапно отпрянула и смутилась, начав извиняться. Я тихонько засмеялась, и она прыснула в ответ.

— Пойдем в кафешке посидим, тут недалеко?! Съедим по мороженному, раз уж у нас сегодня праздник — меня сегодня прямо прорвало на донжуанские подвиги.

Лера секунду подумала, а потом, улыбнувшись, согласно кивнула мне.

Потом было кафе, мы ели мороженое и мило болтали обо всем и ни о чем, а после я проводил ее до дома. Так и закрутилось — звонки, переписка до утра, вечерние прогулки, поцелуи в темном подъезде. Вот уже год как мы вместе, и счастливее меня никого нет.

Через три месяца, после того как мы начали встречаться, Лера неожиданно объявила что тоже хочет попробовать себя в VR играх. Она как-то увидела у меня в квартире VR капсулу и спросила что это такое. Как оказалось ее тогда это заинтересовало, и она выпросила у родителей точно такую же. Я не стал возражать, и вот так в нашем альянсе появился хилер Рона и призыватель Рей — подруга и соседка Леры, Оля. Я на тот момент играл в "Огнем и Мечом" уже больше года вместе с четырьмя своими друзьями детства из реала и еще десятком хороших онлайн-знакомых парней и девушек. Наш альянс уже тогда громоподобно заявлял о себе на ивентах сервера — мы играли слаженной командой, хорошо знали друг друга, действовали твердо и уверенно, никогда не отступая от намеченных целей. Со временем RedLine выдвинулся в первые строки топиков, мы захватили одну из ключевых крепостей. Постоянные битвы, стычки с конкурирующими альянсами, походы не рейд боссов. Виртуал затягивал нас, частенько мы просиживали ночи напролет в своих капсулах, а потом, на парах, клевали носом, вызывая недовольство преподавателей.

В "Огнем и Мечом" я впервые стал зарабатывать реальные деньги. Мы продавали уникальную экипировку, раскачивали персонажей за деньги, или продавали уже готовых, участвовали в осадах других крепостей, в качестве наемников. Больших денег не было, но у нас всегда в кармане шуршала наличка. Мы регулярно отрывались нашей компашкой — ездили на шашлыки и в баню, гуляли, сидели в кафе. В общем, вели нормальную студенческую жизнь. Золотые времена.

Сейчас вспоминая об этом, я все чаще приходил к выводу, что пора сокращать свой прайм-тайм (prime time анг. — дословно "эфирное время", так игроки называют время, когда они находятся в игре) Учеба отнимала все больше времени, я устроился на работу, да и с Лерой хотелось бы больше времени проводить — та совсем неслабо подсела на VR, порой ее приходилось оттаскивать от капсулы чуть не за уши.

Как это ни печально признавать, но все мы взрослеем, и на игры уже нет такого количества времени, какое мы могли себе позволить тратить раньше.

Вздохнув, я пошел в душ — нужно было тоже привести себя в порядок, пока Лера не пришла.

21.407, 13 сентября, 2033 г. — четыре с половиной года до дня "Ч". г. Ярославль, Ленинградский проспект, 48а. Бар "Ниагара"

После утренней нервотрепки на осаде крепости, отдых был, кстати, как никогда. Да и этот бар мы выбрали совсем неспроста — уже не первый год как мы его облюбовали под свои пирушки. Уютная атмосфера, располагающий интерьер, к тому же "Ниагара" хоть и находился практически в центре, был довольно уединенным местом, здесь редко бывали аншлаги. И самым последним аргументом в пользу этого заведения стал тот факт, что администратором тут работал мой знакомый, так что столик с мягкими диванчиками в чилауте нашей компании был обеспечен всегда.

Радующая слух, размеренная музыка, рассеянный полумрак, алкоголь, приятная компания, любимая девушка в твоих объятиях. Что еще нужно человеку, чтобы расслабится? Не знаю кому как, а лично мне этого более чем достаточно. Мы не спеша потягивали алкоголь, ребята трепались обо всем и ни о чем. Девчонки периодически развлекали нас танцами на небольшом танцполе, Вечер обещал быть приятным.

В какой-то момент мы с Сашкой отошли к бильярдному столу и стали катать "американку". Есть у нас такая старая традиция. Ни я, ни Рэд не были виртуозами кия, но полными олухами нас тоже не назовешь. Почти на каждых посиделках у нас случалась такая партия, иногда даже не одна. На текущий момент счет был ничейный, и каждый показательно старался вырваться вперед, комментируя неудачные удары друг друга.

Я настраивался на разговор, а Рэд, словно чувствуя это, меня не торопил. За годы дружбы, изучили мы друг друга досконально.

— Саня!

— М?! — тот уставился на шар, качнул кием и нанес точный, выверенный удар, забив сложный, через две стенки, шар в лузу.

Я прочистил горло, собираясь с мыслями чтобы выложить ему то, что у меня на уме.

— В общем, Саш, я решил завязать с VR на какое-то время.

На лице друга, изготовившегося нанести следующий удар, не дрогнул ни одного мускул. Не отрываясь взглядом от стола, он ответил абсолютно ровным голосом:

— А я все ждал, когда же ты соберешься мне об этом сказать — он нанес слишком сильный удар и полый шар выскочил из лузы, отправившись путешествовать по столу. Рэд, ухмыльнувшись, передал кий, на секунду посмотрев мне в глаза.

— Давно догадался? — я ожидал иной реакции, но как я уже сказал, мы с моим другом знали друг друга давно, так что такой результат тоже был предсказуем. Рэд всегда удивлял меня своей проницательностью и способностью видеть людей насковзь.

— Ну, месяц или около того. Я же вижу, что тебе это все надоело, как ты через "не хочу" ходишь на ганг и осады. Ты можешь сколько угодно считать, что твое непроницаемое лицо не выдаст твои мысли ни на йоту, но я-то тебя не первый день знаю — он дружески хлопает меня по плечу, отчего у меня в груди разливается предательская теплота. Рука моя от этого дрогнула, и я отправил свой шар мимо лузы, вновь вернув кий своему другу.

После этого мы разговорились, и Рэд поделился, что тоже давно подумывает о том, чтобы оставить пост Алилидера и если не совсем завязать с VR¸ то, как минимум, сократить время в виртуале. Он сказал, что не будет на меня в обиде, если я оставлю группу, временно или насовсем. Я был ему благодарен за понимание — мне и вправду требовался перерыв и отдых от виртуала. А то последние годы слились в непрерывную череду миров VR, от количества и разнообразия которых пестрело в глазах. Я перестал получать те дикие дозы адреналина и удовольствия, как было поначалу. Сейчас вирт вызывал у меня все возрастающее раздражение и усталость. И после того, как я узнал, что для моего друга это не прошло не замеченным, у меня будто камень с души свалился. Мы сыграли еще несколько партий, прежде чем я окончательно убедился, что Сашка не в обиде за мое решение и полностью меня поддерживает.

Время пролетело незаметно. К нам подошла Лера, позвав нас за столик, где ребята нас уже заждались. Я приобнял ее, попросив поболеть за меня. Мы шли с Рэдом ноздря в ноздрю и сейчас доигрывали последнюю, решающую партию. Моя девушка задержалась, всячески подбадривая меня. И это, к слову, возымело эффект — я, наконец, обогнал Рэда по очкам и уверенно стал приближаться к победе.

— Вы только посмотрите на них! Хорошо отдыхаете, я смотрю! — за нашими спинами раздался голос, смутно мне знакомый.

Я нанес решающий удар и отправил черный шар мимо лузы, после чего обернулся на него. За нами стоял парень и вправду лично мне не знакомый. Коренастый, из тех, про которых принято говорить "кровь с молоком", малость заплывший жирком, но с заметными под этим жирком буграми мышц. Винтажные джинсы и серая водолазка с голом "под подбородок", под воротом которой мигал синеватый индикатор нейролинкера. Короткостриженый, с редким ежиком светлых волос. Круглое, словно блин лицо с приплюснутым носом и узко посаженными водянистыми глазами непонятного цвета, которые недобро поблескивали из под массивных надбровных дуг. Образ дополняли заломленные уши. Серьезно, этот тип всем своим видом напоминал огромного свина. Но весь его вид отнюдь не располагал к шуткам такого рода. Чувствовалось в нем что-то недоброе, и шутить от этого пропадало всякое желание. Чем-то мне его вид показался знакомым, как и его голос. За его спинами стояла еще пара ребят, лица которых, в сумраке "Ниагары" я не рассмотрел. На все эти наблюдения у меня ушла доля секунды, а следом в моих глазах вспыхнула вспышка всех цветов радуги, и я осознал, что лежу уже на полу. Меня от души ударили по ребрам тяжелым, рифленым ботинком, а следом еще и еще раз. Откатиться из под ударов мне мешал бильярдный стол и все, что я мог, это лишь закрывать руками голову.

— На, сука, на-а-а! — надо мной с остервенением рычал свиноподобный, нанося мне удар за ударом — Я же тебе сказал, что Лейтер платит свои долги. Нравиться, падла?!

Лейтер! Значит, этот мудак нашел нас в реале и решил отомстить за свой позорный проигрыш физической расправой. Нарушая основополагающее правило всех мало-мальски уважающих себя вирт-геймеров — не выносить в реал проблемы вирта. Вот ублюдок.

Уворачиваться от ударов ног становилось все тяжелее, мне достался сильный удар в висок, и на какое-то время мир вокруг стал расплывчатым и нечетким. Сквозь дымку я понял, что где-то правее тоже появились звуки потасовки, а следом услышал истеричный Лерин крик.

— Что ты делаешь?! Отстань от него, урод!

Меня вдруг перестали пинать и я, перебарывая секундную слабость, встал на ноги. И увидел, что моя Лера, словно дикая кошка, вцепилась ногтями в лицо Лейтера, отвлекая его от меня.

— Отцепись, шалава — этот гад ударил мою девушку кулаком под дых с такой силой, что ее откинуло назад.

Время застыло, словно кисель. Я смотрел на то, как Лера, падая, ударилась виском об стальной угол бильярдной лузы, и ее отбросило на холодный бежевый кафель пола. На светлой плитке кафеля тут же стала расплываться неестественно-яркая, красная кровь. Уже понимая, что случилось непоправимое, я бросился к ней. Пытаясь вернуть все назад, исправить непоправимое. Но она лежала на холодном полу, та, что пыталась меня защитить и поплатившаяся за это. Маленькая, почти невесомая, словно перышко, она лежала на полу поломанной куклой, и уже ничего нельзя было исправить. Мир скрыла кровавая пелена.

Меня словно выключили. Потом я смотрел уже на записи видеокамер наблюдения, пытаясь вспомнить свои действия, но не мог. Психолог-судмедэксперт вынес вердикт — состояние аффекта. Я взорвался, как сжатая пружина, раскидал спутников Лейтера, словно они ничего не весили, а его самого повалил на пол и стал избивать до получсмерти. Я бил своего врага, одним ударом разрушившего все, что было мне дорого, бил его до тех пор, пока меня не стащили с него мои друзья. Перелом челюсти, запястья правой руки и трех ребер, сотрясение, отбитая селезенка и одна сплошная гематома вместо лица. Я месил его всего два десятка секунд, прежде чем меня оторвали от него, но этого времени хватило, чтобы превратить его в мешок с костями и мясом.

Оказалось, что папаша Лейтера какая-то шишка в региональном совете правительства. На его защиту этот идиот и понадеялся, когда поехал вершить над нами расправу. Тот и вправду попытался вытащить свое чадо из переделки, обставив дело таким образом, что это я первым напал на Лейтера, когда тот пришел к нам в "Ниагару" "чтобы просто поговорить". Из дела внезапно исчезли записи с той видеокамеры "Ниагары", на кадрах которой отчетливо видно, что первым нападавшим был именно Лейтер. Мне стали шить немотивированную агрессию, повлекшую тяжкие телесные и покушение на жизнь. Но ситуацию исправил Рэд, направивший запрос в международную комиссию EarthGov по расследованию преступлений. Запись моего шейного видеорегистратора решила исход дела. Лейтеру дали год в лунной колонии-поселении, после курса медвосстановления, а меня полностью оправдали. Папаша Лейтера, пытавшийся подтасовать факты судебного дела через парочку своих знакомых, вместе с ними загремел в Каракумы, на разработки полей солнечных батарей, без права работы в органах власти по истечению срока заключения.

Но мне было на все наплевать. Я две недели не уходил из ярославского медцентра, где лежала Лера. Обширная черепно-мозговая и кровоизлияние в мозг повлекли геморрагический инсульт и кому. Медикам удалось устранить последствия травмы, но они не смогли предотвратить впадение пациента в кому.

К исходу второй недели, меня отупевшего от непрерывного сидения у лериной кровати, недосыпания и недоедания, вывел в коридор ее отец. Военный с серьезными звездами на погонах, он смог найти себе новое место в изменившемся мире и теперь работал на EarthGov кем-то вроде куратора горячей точки в Русском секторе. Резкий, грубый и прямолинейный человек, привыкший, чтобы ему подчинялись, невзлюбил меня с первого взгляда. И, нужно отметить, было это взаимно. Я чувствовал его отношение ко мне и платил той же монетой. После одного-единственного ужина в кругу Лериной семьи, я наотрез отказался контактировать с ее родителями в будущем. Ее это тогда сильно обидело.

Вот и сейчас ее отец не сказал мне ничего хорошего:

— Уходи отсюда, парень. Я запрещаю тебе быть здесь сейчас и приходить в будущем! — судя по голосу, он зол и его неприязнь ко мне стала еще больше.

— Я переживаю за нее не меньше вашего. И не Вам гнать меня отсюда... — мне плохо, морально и физически, голос звучит глухо и неразборчиво.

— Это по твоей вине она там. Если бы ты не появился в ее жизни, если бы только она послушала меня... все было бы совсем не так! С ней бы не случилось подобного, она была бы жива и здорова — он выплевывает слова с неожиданной для меня злостью. Винит меня во всем. Что ж, у него есть на это полное право.

Его слова стегают меня словно кнутом. Они приходятся по больному месту. Я злюсь на него за его черствость, злюсь на него за его правоту, злюсь на него, потому что ненавижу себя.

— Она все еще жива, если вы не заметили. Она выкарабкается, потому что она сильная. Не стоит хоронить свою дочь раньше времени. Вы никогда в нее не верили, так поверьте хоть сейчас. Ей это пригодится.

На его мощной шее, уходящей в форменный китель, вздуваются вены.

— Убирайся! Пошел прочь! Если увижу еще раз, пеняй на себя.

И я ушел. А еще через неделю, которую я беспробудно пил, не отвечая на вызовы нейролинка, он сам постучался в мою дверь и сказал всего одну фразу, не глядя на меня:

— Она умерла по твоей вине. Живи теперь с этим! — развернулся и ушел, сутуля спину. А я остался наедине с собой.

Была пройдена отправная точка четырех лет, что изменили меня до неузнаваемости.

Глава седьмая. Игры со смертью.

17. 10; 15 апреля 2047 г. — сутки после дня "Ч". Острог "Аспид-камень" верхняя горница дома воеводы.

Настроение после похода в астрал было так себе, но я старался бодриться, когда сидел в доме воеводы и рассказывал о своих похождениях. Пока уплетал поданную Марфой снедь, рассказал хозяину вкратце про Забаву и Князя, и Игорь крепко задумался. И чем дольше он думал, тем более хмурой становилось его лицо. Воевода насупил брови и начал меня "колоть" с дотошностью бывалого следака из УгРо. Я выложил ему весь расклад, а тот некоторое время сидел и перебирал свою бороду в задумчивости. По его словам, ситуация и впрямь была очень неприятная, если не сказать больше. И если поблизости появился Высшая Нежить, жди беды. Игорь правильно рассудил, что проблему нужно решать, причем быстро. Пока же он попросил время на обдумывание. Посоветоваться хотел с Тихоном и местным знахарем Возгарем. Мне бы, к слову говоря, тоже не мешало навестить этого самого знахаря. Насчет лечебных зелий пообщаться, да и вообще, на предмет полезной информации. Сделал себе на этот счет пометку в ежедневнике. Как пункт, обязательный для исполнения.