Скидбладнир: Пути богов

— Не понял, — меня слегка ошарашил вид говорящей головы и то, как он спокойно все это делает. — Что в моих силах необычного?

— Ты, надеюсь, не думаешь, что один такой? — усмехнулся он. — Только для одного такого особенного сделают целый навык? Вампиризм — это навык, дающийся Ла Магрой после принятия его божественного класса. Как Темнейшая учит управлять Косой, так и Бог Жертв учит быть вампирами. Даруя кровь из Рубинового фонтана. А от тебя не пахнет этим дураком. Уж я-то о вампирах знаю немало, — он зловеще улыбнулся.

Я просто открыл рот от шока. А ведь верно. Если этот навык можно получить только с помощью эмпатии, то это тупо. Ведь никто не мог предсказать мое появление, а значит, мои силы просто дали мне возможность обойти эти правила. То есть... я Читер? Вот уж не думал о себе так. Первое, что пришло на ум, это тот Неизвестный, похоже, из-за него я стал таким.

— Но мне сказали, что это могут только особые люди, — вспомнил я слова Армана.

— Ла Магра сам дарует подобное своим слугам. С тобой они конечно не сровнятся, но все же.

Я нахмурился. Он знает, кто я, какие у меня силы и особенности.

— Ты так легко понял, кто я. Ты следил за мной, сотворил это место по образу города и не надо говорить, что сделал его давно. Ты читаешь мои мысли. И ты так спокойно говоришь о богах. Кто ты вообще такой?

Он улыбнулся, поставил голову на место, а затем встал.

— Я Зверобог, Невермор Царь Сновидений! Один из самых древних богов Скидбладнира! — заявил он. — А остальное отвечу, если заслужишь, — с этими словами в его руках появилась Ева. — Ты ведь за этим пришел? Так я верну это и отвечу на все твои вопросы, если дойдешь до собора.

— Дойти?

— Именно. Впереди тебя ждут три испытания, куда же без них. Хихикс! Твой страх, твоя мечта и твоя цель! А сейчас вперед!

И тут пол под нами пропал.

Мы начали стремительное падение вниз. Мы падали в звезды.

А затем упали в океан, который поглощал нас. Я погружался в черные воды, пока не стал видеть город внизу. Это был ночной город, который горел огнями жизни.

А затем все окутала темнота...

— Просыпайся, Витя, — услышал я чей-то странно знакомый голос.

Я неуверенно открыл глаза.

Надо мной был белый потолок с люминесцентными лампами, стены тоже были белыми. Я лежал на жесткой кровати, меня укрывала тонкая простыня, которая совсем не согревала от холода этих белых стен.

— Просыпайся, — повторил он, нависнув надо мной.

Моя кровь похолодела...

Зубы застучали...

Руки начали трястись...

Надо мной завис пожилой человек с зализанными редеющими волосами, в больших квадратных очках, он улыбнулся мне, показав золотой зуб. Это он! ОН! Тот, кто пытал меня!

— НЕТ! — я подскочил и начал отступать от него. Человек в белом халате и сзолотым зубом. Он стоял передо мной. Но казался таким большим. Я посмотрел на свои руки, они стали такими худыми и маленькими. Я дотронулся до лица, оно тоже уменьшилось. Я стал ребенком.

— Ну-ну Витя, ты, кажется, еще не проснулся, — улыбался он. Он всегда улыбался, показывал, какой он хороший, добрый, но я всегда чувствовал жуткую гниль в нем. Мерзость, какую только сложно представить. Он никогда не называл своего имени, но просил называть его дядюшка Ваня. Он всегда улыбался и будто гордился своим золотым зубом, а я никогда ему не доверял и всегда боялся. — Тебя ждут новые игры, — так он называл тесты и эксперименты.

Он проводил их весь день, не давая мне даже поесть нормально. Он — одержимый псих. Его глаза из-за толстых линз всегда смотрели на меня, как на подопытную мышь, которую не жалко сломать.

— Ты мертв, — прорычал я. Страх подстегнул ненависть. Я видел фотографию, которую дал мне дядя, там был именно этот человек. Я никогда не забуду его. НИКОГДА!

— Ну что ты, — продолжил он улыбаться и раскрыл руки для объятий. — Давай обнимемся и помиримся. А затем покушаем и поиграем.

— НЕ ВРИ МНЕ! — ярость все нарастала. — Ты — больной ублюдок! Я не верю тебе!

— Опять, — он тяжело вздохнул, улыбка сошла с его лица, уступив место гримасе отвращения. — Как же с тобой сложно, — он раскрыл свой халат и потянулся во внутренний карман. — Похоже, по-хорошему ты не понимаешь, — и достал оттуда железную трубку, раскрыл ее до размера где-то сорока сантиметров и сжал в руке. — Придется по-плохому.

И с этим словами он подскочил и ударил этой палкой мне по лицу. Меня отбросило, тело пронзила острая боль.

Я попытался подняться, но он пнул меня ногой. Удар, еще удар. Я попытался ответить ему, что может маленький мальчик против взрослого. Ярость ушла, сменившись страхом.

Он схватил меня за руку, я укусил его.

— ААА! — закричал он, когда мои зубки впились в его палец до крови. — МАЛЕНЬКИЙ УРОД!!! — его кулак влетел в мое лицо. — Ты грязное ничтожество! Ты никому не нужный урод! Ты принадлежишь мне! Ты всего лишь лабораторный эксперимент и будешь послушным! Сейчас я тебя проучу! — с этими словами он посильнее сжал дубинку и пошел на меня.

Страшно, как же мне страшно. Я слабак! Я ничего не могу сделать. Мама! Папа! Спасите меня! Хочу домой! ДОМОЙ!

— ААААААА! — прозвучал девичий крик, от которого стены этой комнаты задрожали.

Он остановился и обернулся.

— А, новенькая, — усмехнулся он. — Радуйся, ты тут теперь не одинок. Скоро ты и твой братик, а потом и она, станете моими. Она была очень буйная, и нам пришлось посадить ее в 'особую комнату'. Пусть подумает над своим поведением. Хахаха! — смеялся он. Этот голос мне был знаком. Я ощущал странный ручеёк эмоций рядом. Кто это? — А она симпатичная, кстати. Может мне научить ее, как быть женщиной, хоть она и твоя ровесница? — он взял меня за волосы и поднял перед собой. — Хочешь на это посмотреть? Мне так нравится смотреть на твою беспомощность, урод! Что молчишь?! Не будешь больше перечить?! Но сначала я тебя проучу, как следует! Ты здесь навсегда!

Я ничего не ответил...

Что-то внутри сломалось.

Будто щелкнуло.

Где-то внутри все резко затихло, установилась странная тишина.

Алиса...

Это был ее голос...

Как я мог забыть...

Я должен пойти к ней...

Страх ушел, сменившись чем-то другим.

Я открыл глаза и посмотрел на своего мучителя по-другому.

Это был не взгляд человека. Я смотрел на него не как на человека.

А как на еду.

— Твоя... пищевая ценность,...— сказал я спокойным голосом, — минимальна...

— Что? — удивился он.

Но я не ответил, схватил его руку, которая держала меня за волосы и приступил.

Он не еда, он просто ПОМЕХА!

Штормовая нога!

Голубой серп сорвался с моей ноги и ударил в плечо подонка.

— АААААААААААААААА!!! — я упал, в уши ударил крик боли. Своим ударом я отрезал его руку по самое плечо. Кровь лилась из него фонтаном. Он упал на пол, корчась от боли.

Я поднялся на ноги и посмотрел на себя. Кожа стала белой, на пальцах появились когти, а во рту я ощутил появление клыков.

Я вернулся. Моя ненависть вернулась.

— Ааааа! — он кричал, ныл и корчился в агонии. А я молча смотрел на него.

Как ни странно, но сейчас он ничего не вызывал у меня.

Страх, ярость, ненависть. Ничего. Он жалкое подобие человека.

Сейчас, смотря на него, я осознавал свою проблему.

То, почему я никогда не мог его забыть, поверить в его смерть и смириться.

Я всегда хотел убить его сам.

Дядя не позволил бы мне взять такой грех, потому распорядился сам. Но я ощущал неудовлетворенность от всего этого. И вот, смотря на мучения, которые я ему подарил, я чувствовал, как на губах расплывается улыбка.

Я понимаю, что он не настоящий, это лишь плод моих фантазий, которые оживил Невермор. Он сказал, испытание Страха. Что же, это и есть мой страх, и я его одолел.

Но, несмотря на все это, на ложь и виртуальность.

На одно мгновение я забуду об этом, чтобы насладиться моментом.

Я сделал шаг, он увидел меня и начал отползать в страхе.

— Не-е-е-т, не надо... — стонал он. — Пощади!

— Ну, дядюшка Ваня, куда вы? — улыбнулся я своими клыками, облизнул черные губы и шагнул к нему. Его ужас приятен мне, его страх питает меня, а тот, кто сидит глубоко в моей душе, смеется дьявольским смехом. Я тоже не удержался и начал смеяться. — Хахахахах! Давайте поиграем!

— Аахааа... — он развернулся и начал ползти к двери. Я вообще удивлен, что он не сдох от болевого шока.

— Стоять! — я наступил на его спину. Он дрожал. Я взял его за волосы и приподнял.

— Нет!

Поднес когтистую руку к его шее.

— Кровь Богу Крови, — шепнул я. — Черепа для Трона Черепов...

Рука-копье!...

Резкое движение... Его тело падает, а в моей руке остается отрубленная голова.

— Хех, — усмехнулся я и бросил ее. Затем обошел тело и открыл дверь. Я не чувствовал радости от его убийства. Удовольствия нет, радости нет, я просто сделал то, что давно хотел. — Как это мерзко.

Выйдя за дверь, я оказался в том городе, из которого попал туда. Я вышел из таверны Закланный теленок, и вот я тут вновь. Я сконцентрировался, стараясь найти ее. И как ни странно, она была рядом. Я побежал по улице, перепрыгивая трещины в земле и парящие над землей вещи.

Завернул за угол и остановился, смотря на... колодец.

Простой колодец, заколоченный только. И там внутри я ощущал ее. Я чувствовал страх, ее страх.

Рванул к нему и сорвал крышку.

Она была внутри. На дне высохшего колодца.

Недолго думая, я прыгнул вниз.

Она сидела у стены. Прижалась к ней и свернулась калачиком. Она бездумно смотрела в одну точку. Чуть раскачивалась и что-то бормотала себе под нос.

— Котенок в колодце... Никто не вернется... за мной... не придет... — по ее щекам текли слезы.

— Алиса, — я коснулся ее плеча.

Она прервала песню и подняла голову. Медленно моргнула.

— Мо...р-роу-у-у, — протянула она.

— Я вытащу тебя.

— Угу, — медленно кивнула она.

— Садись мне на плечи, — я повернулся и присел перед ней.

Неуверенно и медленно она встала, обняла меня за шею и положила голову на плечо.

Я встал и, убедившись, что она не отцепится, начал карабкаться вверх. Добрался быстро, снял Алису со спины и отнес подальше от колодца. Там посадил на камень и достал из инвентаря флягу с водой.

Сейчас она была заторможенная, дрожащая и такая хрупкая. Она пила воду и все еще смотрела вдаль. Как же сильно она боится колодца.

Но постепенно она приходила в себя. Тот ужас, который сковал ее там, отпускал сейчас душу. Она начала быстрее моргать и ровнее дышать, координация движений улучшалась, и в эмоциях все нормализовалось, ну нормально для нее. Вновь тот прохладный ручей приятных мне чувств.

— Спасибо, — сказал я.

— За что? — спросила она.

— Я тоже попал в плен страха. И очнулся, только услышав тебя. Ты была в опасности, потому я и поспешил к тебе.

— Ты... выбрался,... чтобы спасти меня?

— Да, — вздохнул я. — Ты мой первый друг, за очень много лет. Я просто не мог бросить тебя в беде. Так что, если попадешь в беду, просто дождись меня. Я точно приду, — усмехнулся я. Да, звучит пафосно и не очень правдоподобно, но я всегда хотел сказать что-то подобное.

— Спасибо, — сказала она. Я посмотрел на девушку и замер. Она... улыбалась. Едва заметная улыбка была скорее не на губах, а в теплом взгляде. Я еще не видел ее такой. От Алисы повеяло теплом, таким ясным и приятным. Ее улыбка будто сияла.

Тут послышался звук удара, и дверь ближайшего дома слетела с петель. Из дома выскочила бледная Тия. Она тяжело дышала, была вся потрепанная, волосы торчали в разные стороны. От нее веяло страхом, сомнениями и практически тем же, что было в нас.

Я повернулся к Алисе. У нее на лице опять появилось обычное выражение недовольства. Эх, у меня не было фотоаппарата, надо было эту улыбку сохранить.

Тяжелый вздох.

— Вижу, ты тоже справилась, — сказал я девушке-лунари.

Она подняла голову на нас.

— Ага, — отдышалась она. — Справилась.

— Хорошо. Держи, — я подал ей воды, она присосалась к фляге и выдула все.

— Ага.

Спрашивать о том, что с ней было, или о страхе Алисы я не стал. Это личное для каждого человека, и лезть в это— не дело. Если захотят — сами расскажут, а если нет, так нет. Я бы о своем рассказывать не хотел.

— Хихикс, — услышали мы над собой. Подняв головы, увидели сидящего на крыше Невермора. — Неплохо, очень даже. Твое выступление мне понравилось больше всех.

— Гад, — прорычал я.

— Можешь не благодарить, — улыбался он. — Вы прошли через страх и попали в город. Посмотрим, сможете ли вы одолеть мечты и собственные цели...

Глава 2. Поражение.

Неудивительно, что у тебя не получается, — ты готов к поражению, ещё не начав битвы.

'Убить Билла 2'

Демон Ворон исчез так же неожиданно, как и появился. Опять. Как же он бесит. И теперь нас ждет еще один геморрой. Но этот тип владеет ужасающими силами. Он вытащил из наших голов наши самые страшные кошмары. Я чуть было от страха не умер. Остальные тоже выглядят не самым лучшим образом.

Дальше нас ждут другие испытания и мне уже страшно от всего этого.

На этом месте нам пришлось немного задержаться, чтобы восстановиться, особенно психологически. Нужен был отдых. Так что присели, перекусили. Мне как раз нужно было чуть отдохнуть после недавнего превращения. Обращаться с помощью ненависти стало немного легче, и штрафа я получить не успел. Хорошо. Неплохо отдыхаем.

Все было бы еще лучше, если бы кто-то не воровал у нас еду. Похоже, Неверу очень скучно, потому летающая рука иногда появлялась, чтобы стащить вкусности или пощупать Тию. Короче этот тип нас не оставлял и, что самое неприятное, я не мог точно сказать, где он. Он был будто везде и нигде, прям как Чеширский кот.

Но в тоже время постоянно злиться на этого типа у меня не получалось. Его мир — странно доброжелательный, да и сам он больше похож на жестокого весельчака, а не злого садиста. Да, его испытание страхом было ужасным, но в тоже время оно мне очень помогло. У меня будто камень с души упал. Странное чувство легкости. И, как ни странно, нечто похожее я ощущал и от Алисы. Может, когда она пережила свой ужас вновь, ей тоже стало легче, а может это мои слова ее успокоили.

Алиса действительно стала мне хорошим другом, и даже больше чем другом. Но пока с ней много непонятного и я сам боюсь этого. Не хочу разочароваться как когда-то Влад. Ладно, не время сейчас об этом думать.

— Тия, — обратился я к девушке. — А зачем вообще воровка связалась с Храмом? Ты не похожа на доброго самаритянина, действующего ради блага народа.

— Хех, — усмехнулась она. — Ты прав. Все намного проще. Это эпический квест, а такие в мире очень важны. Я же помогу целому народу, а значит и награда будет стоящей. Скоро будет Башня, а потому охота за редкостями начинается. Да и помочь хочу кое-кому, а такой подвиг точно сделает много полезного.

— Хе, а ты не думаешь, что тебя обманывают?

— О чем ты? — удивилась она. Я просто передал ей тот листок, что мы нашли в данже. — Ничего не понимаю.