Отвергнутые Боги Годвигула. Книга вторая

— Чего же ты медлишь?! Помоги мне!!!

Я, вернее, тот, чье тело на время Воспоминаний стало моим собственным, вышел из-за шторы, медленно приблизился к лежащему на полу Фамералю, склонился над ним и вытащил из его ножен кинжал. Руваль тщетно пытался обернуться, чтобы взглянуть на второго противника — Дариэл из последних сил удерживал его на месте. Но когда незнакомец приблизился к топчущейся в схватке паре, Патриарху все же удалось вырваться. Он резко развернулся, увидел незнакомца и...

...удивленно выпучил глаза:

— Ты?!

Незнакомец мешкал, и у Руваля была возможность воспользоваться жезлом, но он этого не сделал. Напротив, он опустил руку, сжимавшую магическое оружие...

...И в этот момент незнакомец ударил его в живот кинжалом.

Патриарх вздрогнул, застонал, вцепился левой рукой в грудь того, кого он прекрасно знал. А тот вырвал кинжал и хладнокровно ударил еще раз.

Дариэл подхватил выпавший из ослабших пальцев Руваля жезл, отскочил назад, готовый поразить недавнего противника магическим разрядом. Но этого не понадобилось: ноги Руваля подкосились, и он упал замертво...

На этом Воспоминания оборвались, и я снова оказался в настоящем времени, в своем собственном теле, на поляне перед Домом Собраний. И первым делом я завертел головой в поисках Патриарха. Тот стоял на прежнем месте. Возможно, он и сбежал бы, если бы не те самые эльфы, которых привела с собой Сэнвен. Воины, приготовив оружие, окружили Патриарха со всех сторон. Маги стояли чуть поодаль, держа владыку Ималя под прицелами своих заклинаний.

Один из эльфов — крепкого вида старик в мифриловой кольчуге — приблизился к крыльцу и обратился к старейшинам:

— Вы все видели, мудрейшие, ваш вердикт!

Старики сбились в кучку, пошептались коротко, а потом один из них провозгласил:

— Дариэл Визаль, ты арестован за соучастие в убийстве Руваля Галатэна! Сдай свое оружие!

Патриарх покорно протянул жезл подхватившему его воину.

Тот час же бывшего владыку Ималя подтолкнули в спину и повели в направлении городской тюрьмы.

Судя по обжигающим взглядам и гробовому молчанию, все собравшиеся в этот час на городской площади видели то же, что и я. Каждому довелось побывать в шкуре подлого убийцы, прятавшегося за шторой. Одни недоумевали, другие все еще не могли поверить в то, что видели собственными глазами. Но большинство смотрело на Дариэла с ненавистью. Должно быть, многих уже достал двуликий Патриарх.

Я повернул голову и увидел лицо торжествующей Сэнвен. Кареока, стоявшая рядом с ней, в полной мере разделяла ее чувства. Радовалась то ли торжеству справедливости, то ли тому, что теперь жизни Грэля Галатэна больше не угрожает опасность.

Потом я долго смотрел вслед удаляющемуся арестанту. Патриарх был бледен, но на удивление спокоен. Он шел с чувством полного достоинства и время от времени поглядывал вверх на чернеющее с приближением ночи небо.

Надеюсь, он получит по заслугам...

А моя миссия в Имале, похоже, подошла к концу. Пора было возвращаться в Вальведеран. Я бросил последний взгляд на Дариэла и начал оборачиваться к Кареоке, когда...

Ледяная стрела пролетела рядом с плечом одного из конвоиров и под наклоном впилась в землю. Эльф резко развернулся, и вторая стрела пробила его грудь. В шаге от рухнувшего тела упал необычный шар, похожий на плотно сжатый цветочный бутон. При ударе он раскрылся, выпустив наружу мелкоячеистую сеть из тонких сверкающих молний, которая распласталась по земле искрящимся кругом и начала быстро расти в диаметре. Эльфы, до которых она успевала дотянуться, падали на землю без чувств. Но Патриарху, находившемуся в эпицентре электрической паутины, она, как ни странно, не причинила ни малейшего вреда. Дариэл стоял с гордо поднятой головой, смотрел на разбегавшихся в ужасе собратьев и улыбался.

А паника на площади началась нешуточная. Что ж, повод для этого был серьезный. С быстро почерневшего неба посыпались каменные глыбы. Ударяясь о землю, они превращались в каменных псов, раскаленных и дымящихся, неуязвимых и свирепых. Чудовища тут же набрасывались на беззащитных эльфов, искавших спасение в бегстве. К сожалению, колокольный набат застал горожан врасплох, поэтому большинство явилось на призыв без оружия и доспехов. Одни лишь маги смогли оказать более-менее достойное сопротивление, уничтожая каменных тварей молниями и огненными шарами. Но их было слишком мало, чтобы переломить ситуацию в свою пользу.

Следом за каменными глыбами на землю упали гигантские градины. Взрываясь, они разили эльфов ледяными осколками, а на их месте оставались слуа, которые тут же вступали в бой. Наконец, раздалось конское ржание, и ночь породила передовой отряд фейри, спустившихся с неба на грешную землю. Впереди всех скакала королева Мегиста. Пока ее верноподданные рассеивали остатки эльфийской толпы, она, по сверкающему электрическому ковру, приблизилась к Дариэлу, спешилась и поцеловала его в губы.

Так вот, значит, ради кого он восстал против бывшего Патриарха!

Что ж, между ними было много общего. Фейри, как и сам Дариэл, такие же лживые и двуликие. Днем они — прелестные и беззаботные создания — поют и танцуют, веселятся и радуются жизни. А ночью превращаются в кровожадных монстров, рыскающих по Годвигулу и несущих смерть с небес.

Любовь зла...

Итак, королева Мегиста прибыла со своей свитой на выручку возлюбленному. Произошло это дерзко, стремительно, неожиданно, а потому имело шансы на успех. Пока эльфы опомнятся, пока недобрая весть достигнет окраин, где размещались казармы боевых отрядов, пока к центру подтянутся основные силы, фейри исчезнут так же внезапно, как и появились. К тому же сейчас в руках Неблагого Двора находился совет старейшин — властный орган Ималя. Его окружили козлорогие воины, пока не трогали, но Мегиста не преминула заявить:

— Опустите оружие, иначе я прикажу перебить ваше замшелое старичье!

Мы — жалкая горстка в два десятка клинков — сопротивлялись до последнего, но силы оказались неравны. Можно было еще потрепыхаться ради приличия, но эльфы дорожили своими мудрецами, поэтому решили не рисковать их головами ради бывшего Патриарха, которого теперь уже итак не удержать. Козлорогие подвели ему коня, а нас согнали в кучу, оттеснили к Дому Собраний. Оружие не стали отбирать, но держали под прицелами луков и арбалетов. Где-то в стороне от площади "резвились" уцелевшие каменные псы и слуа, охотившиеся на безобидных эльфов, спасти которых могло лишь скорейшее отбытие нагрянувших фейри.

Отметив, что сопротивление подавлено, Мегиста вскочила в седло, подъехала к Дариэлу, вяла — как трогательно!— его за руку.

— Уходим!— крикнула королева, и они поскакали, набирая скорость, сначала по земле, а потом взмыли в небо и скрылись в темноте.

Глава 27

Городская стража подоспела лишь к финалу разыгравшейся перед Домом Собраний драме. Как всегда... Совместными усилиями мы добили последних каменных псов и слуа, а потом пришло время зализывать раны и подсчитывать потери.

Восемнадцать погибших жителей Ималя и почти полсотни раненых. Таков был итог скоротечного "визита" королевы Мегисты.

И снова мне не давала покоя мысль о том, как все сложилось бы, если бы я осмелился воспользоваться руной Зариэля? Но я гнал ее, чувствуя, как нарастает неприязнь к себе любимому.

Чтобы избавиться от назойливого шепота совести, я решил отправиться на боковую. Но тут подала голос Кареока:

— А кто же убил Руваля? Кто прятался за шторой?

Я об этом как-то не подумал. Ведь на самом деле, Дариэл был лишь сообщником, в каком-то роде — заказчиком убийства. Но кинжал держал в руке совсем другой человек. Или эльф. Кто же исполнитель?!

Я посмотрел на Сэнвен. Девушка подняла с земли банку из-под Воспоминаний, которую она бросила едва появились фейри, растерянно сказала:

— Здесь остался всего лишь один мотылек.

Я окинул взглядом окружение: продолжение или, лучше сказать — окончание истории — хотело посмотреть еще с дюжину эльфов. Среди них — приведший подкрепление Тираль Легрин. Вид у коменданта был подавленный. Еще бы, в его обязанности входила охрана Ималя и его жителей, и он с ними не справился. Но, возможно, он сможет еще арестовать того, кто убил бывшего Патриарха?

Сэнвен откупорила банку и выпустила на волю последнее Воспоминание...

...История продолжилась с того самого момента, на котором неожиданно закончилась. Я, вернее тот, чье тело занимало мое сознание, чьими глазами я видел мир прошлого, выронил кинжал и тихо пробормотал:

— Я... убил его...

Дариэл, внимательно разглядывавший жезл Смилион, посмотрел на своего сообщника и сказал:

— Ты столько раз желал ему смерти, что, наконец, сам сделал то, что не удалось никому другому.

— Я его убил...

— Не раскисай! Рано или поздно это должно было случиться. Согласись, Руваль был плохим Патриархом. А теперь его место займет кое-кто более достойный.

Дариэл так высоко задрал подбородок и так крепко сжал жезл, что сразу стало понятно, кого именно он имел в виду.

— О чем ты говоришь?!— воскликнул неизвестный.— Мы только что убили Патриарха! Если об этом узнают, нас казнят без лишних разговоров.

— Не узнают...— Дариэл наклонился, поднял окровавленный кинжал, приблизился к Фамералю и вложил оружие в руку бесчувственного телохранителя.— Вот и все. Теперь все узнают, что Патриарха убил его собственный телохранитель.

— Ерунда! Всем известно, что Фамераль был Рувалю преданнее собаки.

— Ты даже не знаешь, какими двуликими могут быть порой эльфы,— усмехнулся Дариэл.— К тому же ты подтвердишь, что это именно он убил Патриарха...

— Я?!

— Разумеется! Тебе-то старейшины точно поверят.

— Но...

— Все, мне пора уходить, он уже приходит в себя.— Дариэл неохотно положил жезл на стол и направился к выходу. Не оборачиваясь, он сказал:— Не забудь позвать стражу!

Глазами убийцы я наблюдал за тем, как приходит в себя Фамераль. Очнувшись, он первым делом увидел кинжал в руке.

— Стража! Стража! Патриарх убит!— завопил неизвестный.

Телохранитель посмотрел на него с недоумением:

— Я?

В помещение ворвались стражники, увидели мертвого Руваля, уставились на сидящего на полу телохранителя. У них не возникло даже тени сомнения. Они подняли на ноги все еще слабого и выбитого из колеи ошеломляющим известием Фамераля и вывели его наружу.

Неизвестный остался один в Доме Собраний. Он приблизился к столу, протянул было руку к жезлу, но так и не решился притронуться. Постояв немого, он направился к выходу. И уже у самой двери он повернул голову и взглянул на свое отражение в зеркале...

-... Этель Киантель?!

Это он убил своего брата?!

+3500

Задание "Дела давно минувших дней" обновлено: Новая задача: помочь Арсолю Вилану восстановить справедливость.

Я завертел головой, нашел взглядом коменданта Легрина.

— Вы все видели. Арестуйте настоящего убийцу прежнего Патриарха и освободите Арсоля Вилана... Если еще не поздно.

На Тирале лица не было, но, стиснув зубы, он вынужден был подчиниться. Он подозвал своих подчиненных и отправил их в Рощу Возмездия. Но потом...

— Для того чтобы арестовать жреца Светлоокой, мне понадобится разрешение Совета Старейшин,— заявил комендант.

Этот субъект с самого начала не вызывал у меня особого доверия, и сейчас мне казалось, что он пытается тянуть время.

Где искать старейшин?! Как только началась заварушка, часть из них сопроводили в надежное место — где бы это ни было. Остальные же помогали раненым.

— Некогда!— сказал я.— Пока вы будете их всех собирать, Этель Киантель сбежит из Ималя.

— Возможно... Но мне некого за ним послать. Все мои люди заняты. По городу идут аресты предполагаемых сообщников Пат... бывшего Патриарха. Остальные заняты ликвидацией последствий нападения фейри.

— А сам-то ты на что?!— не выдержал я.— Или боишься руки замарать?!

— Нет, но...

— Вперед! А мы тебе поможем!

К дому убийцы мы отправились вчетвером: я, комендант, Кареока и Сэнвен. Разумеется, мы опоздали: Этеля Киантеля в доме не было, слуги понятия не имели о том, где он мог быть.

— Мы опоздали,— справедливо заключил Тираль Легрин.

— Проклятье! Прикажи, чтобы перекрыли все выходы из города!

— Я побеспокоился об этом первым делом. Если Этель Киантель в Имале, он никуда не денется.

Что ж, даже если ему все же удастся сбежать, думаю, справедливость от этого не сильно пострадает. Рано или поздно возмездие настигнет виновного. Главное, что нам удалось доказать непричастность Фамераля к смерти Патриарха и снять с Арсоля Вилана клеймо сына убийцы и заговорщика. Возможно, с опозданием, но это лучше, чем совсем ничего. Для эльфов — это вопрос чести.

На сегодня с делами было покончено, и я окончательно решил отправиться на постоялый двор. А вот девчонкам захотелось навестить Грэля, узнать, что с ним и как. Мы простились до завтра и разошлись.

Какое-то время наши с комендантом пути совпадали. Мы шли порознь, но в одном направлении. У Дома Собраний я собирался свернуть направо, когда появился стражник.

— Мы задержали Этеля Киантеля,— доложил он коменданту.— Он пытался покинуть город через западные ворота. Его не выпустили без соответствующего разрешения. Тогда он попытался вырваться силой, но нам удалось его скрутить.

— Где он?— оживился комендант.

— В караульном помещении, под надежной охраной.

Отдых снова откладывался, потому что мне не терпелось взглянуть в глаза эльфу, такому же двуличному как и его старый приятель Дариэл...

Через полчаса мы были у западных ворот. Тираль Лигрин расположился в беседке, освещенной безопасными магическими лампадами и приказал:

— Приведите его!

Стражники доставили Этеля Киантеля. При задержании его слегка помяли, да и в остальном он выглядел удручающе.

— Именем Совета Старейшин я арестовываю тебя по обвинению в убийстве Руваля Галатэна!— произнес он традиционную в подобных случаях формулу.— А теперь скажи мне: зачем? Ради чего ты убил собственного брата?

— Если бы только можно было все исправить...— пробормотал Киантель.— Я понял это лишь тогда, когда не стало Руваля. А до этого... Я... Я винил его во всех своих неудачах. Он был младше меня, но ему всегда доставался лучший кусок. Внимание родителей, любовь женщины, признание народа. А чем я хуже него?! Я завидовал ему, я ненавидел его! Я желал ему смерти! А тут еще Дариэл... Он говорил: "Вот не станет Руваля, тебя изберут новым Патриархом, ты получишь все то, чего тебя лишили из-за этого выскочки". Он меня обманул: Патриархом стал он, а не я. Это он бросил тень на честное имя Грэля, обвинил его в заговоре против собственного отца, а когда его планам не суждено было сбыться, вынудил парня покинуть Ималь. А мне приказал следить за Грэлем... Я пытался отказаться, но он начал мне угрожать тем, что расскажет совету, кто на самом деле убил Руваля... Он очень хитер, он коварен, я боялся его. Я знал, что он выкрутится в любом случае, а я... Я согласился покинуть Ималь вместе с Грэлем. И лишь после этого — словно спало какое-то наваждение,— лишь после этого я понял, что натворил. Но было уже слишком поздно.