Отвергнутые Боги Годвигула. Книга вторая

"Слишком поздно..."— произнесло Прошлое.— "Теперь ты превратишься в пленника Башни Теней. А через пару лет ты станешь неотъемлемой частью ее Прошлого".

Я так и не понял, сожалел ли об этом звучавший в моей голове Голос, или просто констатировал факт.

Но нарисованная им перспектива лично меня не устраивала. Шатаясь из стороны в сторону, я направился к выходу...

"Слишком поздно..."

Я и сам понимал, что за две минуты в таком состоянии мне ни за что не добраться до первого этажа. К тому же меня, судя по всему, не собирались отсюда выпускать. Я услышал разъяренный рев Хозяина Башни и подхвативший его многоголосый хор в сотню глоток тех, кто не давал ему умереть в этом месте от одиночества и скуки. Вокруг меня замелькали тени...

...Тени Прошлого...

...а со стороны лестницы послышался топот и громкие, затмевавшие все на свете, тяжелые шаги Хозяина.

А я, вместо того, чтобы идти к двери, направлялся в противоположную сторону. Силы мои были на исходе. Принятое зелье едва поддерживало меня на "плаву", в голове все перемешалось, и я с трудом цеплялся за пытавшуюся ускользнуть мысль, даровавшую мне последний шанс на спасение.

Дверь распахнулась, грохнув о стену. В зал вошел Хозяин Башни Теней. Но я даже не обернулся, сделал последний шаг и провалился в дыру в полу.

Падение... Удар... Потеря 800 хитов...

Пришлось поднапрячься, чтобы встать на ноги. Меня шатало по сторонам, словно на палубе корабля в сильный шторм. Я едва удерживал равновесие.

Осмотрелся и заметил, как зашевелились тела окаменевших воинов...

Или мне все это уже мерещилось?

Неуверенной походкой я направился к южной стене, глядя, как часы отсчитывают последние секунды моего пребывания в Тени.

"Слишком поздно..."

Это мы еще посмотрим...

Не знаю, на самом ли деле или мне это только мерещилось, но ко мне со всех сторон тянулись каменные руки. Они хватали меня за ноги, цеплялись за одежду, всячески пытаясь удержать меня на месте. Я вяло вырывался и продолжал плестись напролом, уже не выбирая дороги. Под ногами трещали каменные тела, со всех сторон меня атаковали призрачные тени. Пролетая сквозь меня, они вырывали частичку Здоровья. Каждый по чуть-чуть, но их было лишком много, и количество медленно, но верно, переходило в качество. Где-то совсем близко снова ревел Хозяин. Он все еще надеялся удержать меня, чтобы заполучить нового Слугу для Башни Теней. Я даже смог себе представить, как он несется по лестнице, перепрыгивая через ступени.

А я тем временем не спеша приближался к своей цели.

10...9...8...

Я остановился на краю пролома в стене.

7...6...

Там, где совсем недавно плескалось море, теперь вращалась огромная светящаяся воронка. Сорвавшийся из-под моей ноги камень упал на ее край, скатился к эпицентру и исчез.

Страшно-то как...

...3...2...

Я шагнул вперед и полетел вниз. Секунду спустя действие Навыка Сын Тени подошло к концу. Я заметил, как сверкнуло мое тело, переходя из одного состояния в другое. Мне вслед прозвучал разъяренный рев Хозяина, а потом его голос резко оборвался, а сама Башня стала для меня невидимой, оставшись где-то там — в Мире Теней.

Глава 6

Мне не удалось миновать воронку. Она проглотила меня с чавкающим звуком — и стало темно.

Нет, это была еще не смерть. По крайней мере, соответствующего оповещения я не получил. При этом я оставался в трезвом уме и твердой памяти, ожидая чего угодно и теряясь в догадках — удалось ли мне освободиться от власти Мира Теней?

— Кириан...

Я резко обернулся и увидел зависшего в позе лотоса Пакин-Чака. Несмотря на окружавшую меня темноту, гоблина я видел отчетливо, как при дневном свете. Он смотрел на меня пристально и...

... виновато?

— Нам нужно поговорить,— заявил он.

— Да пошел ты...— бросил я в него.

Было время, когда я и сам жаждал задать шаману пару вопросов, но с тех пор многое изменилось. И главное — я остался без меча Карракша. Такой подлости от Пакин-Чака я не ожидал. И привкус разочарования был еще очень силен.

Он начал приближаться, будто это могло что-то изменить.

— Нам не о чем с тобой говорить!— закричал я и, словно в желании отгородиться от гоблина, взмахнул рукой.— Убирайся!

Шамана отбросило назад, и он растаял в темноте. А потом и сама темнота развеялась, и я зажмурился от яркого солнца, светившего мне в глаза...

День был в самом разгаре. И куда только подевались десять-двенадцать часов моей жизни? Ведь с тех пор, как я угодил в воронку, по субъективным оценкам прошла всего лишь пара минут!

Так или иначе, но я стоял на берегу моря неподалеку от мыса, оконечность которого венчали руины древней башни. Позади меня возвышался маяк — такой же безжизненный, как и сутки назад.

Ну, конечно, Эллис давно уже покинула его, так и де дождавшись моего возвращения.

Получено новое сообщение!

Всего 13 пропущенных сообщений.

Заметив, что большая часть из них от Альгоя, я облегченно вздохнул: значит, мне удалось-таки вырвать его из лап Хозяина Башни.

А первые четыре были отправлены Эллис:

"Прошло уже сорок минут. Я начинаю беспокоиться".

"Кириан, ты меня пугаешь. Отзовись!"

"Получила сообщение от Альгоя. Он очнулся в подвале и едва не наделал в штаны, когда увидел леверленга... Кириан! Не молчи! Ответь мне, что с тобой все в порядке!"

"Неужели леверленг был прав?! В это просто невозможно поверить! Так не должно быть, ведь мы же Звездные! Кириан!!!"

Потом меня засыпал сообщениями сам Альгой:

"Привет, дружище! Я уже обо всем знаю. Спасибо тебе — ты настоящий друг".

"Кириан?! Если с тобой случилось то, о чем говорит эта парящая в пентаграмме субстанция, я этого себе никогда не прощу".

"Это бред какой-то... Так не должно было случиться... Если ты меня слышишь, хочу, чтобы ты знал: я вытащу тебя оттуда, чего бы мне это ни стоило!"

"Мы все еще торчим в этом доме, в Аквине. Мы все еще надеемся и ждем".

"Эллис уже разослала просьбу о помощи всем своим знакомым. К сожалению, раньше, чем к вечеру, не удастся собрать группу спасения. Но ты не отчаивайся: мы тебя обязательно вытащим, где бы ты ни был"...

И остальное в таком же роде.

Друзья искренне переживали, и это было чертовски приятно. Нужно было, наверное, послать им сообщение, сказать, что все в порядке, но я все же решил сделать сюрприз и направился в деревню...

Эллис что-то мутила на столе, Альгой нервно прохаживался по комнате, строя грандиозные планы моего спасения. Увидев меня, они бросились мне на шею...

Как хорошо иметь таких вот друзей.

Приятно...

Покончив с нежностями, Эллис чувствительно ударила меня кулачком в грудь:

— Ну, где ты был?! Почему не отвечал?! Мы ведь переживаем!

— Да!— поддакнул алхимик, нахмурив брови.— Мы тут уже пол Вальведерана на уши поставили!

— Трубите отбой, все в порядке,— улыбнулся я.— Я вернулся.

— И где тебя носило? Трудно было ответить?— не унималась девушка.

— Я и сам не знаю, как такое могло получиться,— пожал я плечами.— По моим ощущениям прошло всего несколько минут с тех пор, как я покинул Башню и угодил в воронку...

— Что еще за воронка?— не поняла Эллис.

— А я знаю? Хотя... у меня есть подозрение, что здесь не обошлось без одного моего знакомого шамана... Ну, это ладно...— я повернулся к Альгою:— Тебя-то как угораздило оказаться в Башне?!

— Спроси что полегче!— проворчал алхимик.— Как говорится: пришел, ничего не понял, влип... Я только на секунду заглянул внутрь маяка. А оттуда на меня набросилось... что-то. Хрень какая-то — словами не опишешь. Я попытался от нее удрать. Добрался до этого дома — укрыться здесь все равно больше негде. А она за мной. Я — в подвал. Она за мной! Надеялся спрятаться от нее. А она просочилась сквозь дверь и набросилась на меня... Потом ничего не помню. Очнулся в сумерках, а надо мной это пугало... Агобар висит... Он рассказал мне обо всем, что знал. Я первым делом связался с тобой, потом с Эллис... Как-то так...

Повествуя о своих "подвигах", Альгой запинался от волнения, словно снова переживал тот кошмар, в который угодил благодаря своему любопытству.

Да и я хорош! Послал друга в проклятую деревню...

Но самое худшее было уже позади.

— В следующий раз не будешь совать свой нос, куда не надо,— буркнула Эллис и обратилась ко мне:— Расскажи, как у тебя все прошло. Что там, в Башне?

— Просто жуть...

Мой рассказ занял минут двадцать — и это я еще обошелся без лишних подробностей.

— Удивляюсь, как тебе вообще удалось выпутаться из этой истории,— констатировала девушка.— Подобные квесты не рассчитаны на таких, как ты. Класс не подходящий, слишком слабая ментальная защита и все такое.

— И темнее менее.

Мы помолчали.

— А что теперь?— спросил Альгой.— Я бы не прочь смотаться в Междумирье: устал, как пахатливый конь.

— Какая самокритика!— фыркнула Эллис.— Похоти в тебе, на самом деле, хоть отбавляй.

— Я совсем не это хотел сказать!— покраснел алхимик.— Я имел в виду коня, который землю пашет.

— Все ты правильно сказал...— проворчала магичка.

— В общем, я рад, что все хорошо закончилось,— поспешил сменить тему Альгой.— И если у вас больше нет никаких дел в Аквине, то я хотел бы вернуться в Вальведеран. Ноги моей больше не будет в этой деревне.

Эллис пожала плечами, а я сказал:

— Можешь идти, если так приспичило. А у меня есть еще одно дельце: нужно закончить квест леверленга.— Я посмотрел на девушку: — Да и отпустить бы его не мешало. Все-таки, если бы не он...

— Так уж и быть,— неохотно согласилась со мной Эллис.— Отпущу.

— Вы идите, а я вас здесь подожду.— Альгой категорически отказывался спускаться в подвал. Но как только девушка направилась к лестнице, алхимик попросил меня задержаться: — Кириан, можно тебя на минуту...

Он подошел ко мне и шепотом спросил:

— Ты рассказал Эллис о моей интрижке с женой лорда Гальпериса?

В глазах — заблаговременный упрек.

— Нет, конечно!— поспешил заверить я его.

Он вздохнул с облегчением.

— И не рассказывай. Пусть это будет нашей маленькой тайной.

Ну и жук...

Леверленг продолжал висеть в центре пентаграммы. Увидев меня, он насторожился:

— Моя шкатулка?

Я достал предмет из рюкзака, но прежде чем отдать Агобару, спросил:

— Что в ней?

— Кое-что... личное.

Ладно уж... Я протянул шкатулку леверленгу.

Он взял деревянную коробочку обеими руками, впился в нее жадным взглядом, облегченно вздохнул и тихо произнес фразу на каком-то непонятном мне языке. Крышка тут же открылась. Призрак опустил в нее руку и извлек на свет...

...сердце?

Сухое, скукоженное от времени сердце.

— Оно мое,— пояснил Агобар, заметив наше с Эллис удивление.

После чего он без проблем поместил его в свою грудную клетку и разжал пальцы.

Сердце осталось на месте чужеродным предметом. Однако такое положение вещей сохранялось недолго. Вдруг я заметил, как оно вздрогнуло и начало наливаться соком жизни. К нему потянулись артерии, ожили кровеносные сосуды. Сердце начало медленно пульсировать... а тело леверленга терять бесплотность. Оно отяжелело и плавно опустилось на пол. Уже через три минуты перед нами стоял обычный человек в магической робе. Взглянув на нас, он довольно усмехнулся, сделал шаг и... свободно покинул пределы пентаграммы.

Мы с Эллис попятились, не зная, что ожидать от призрака, вновь ставшего человеком. Девушка потянулась к плети, я обнажил Когти...

— Не бойтесь, я вас не трону,— вполне дружелюбно проговорил Агобар.— Ведь именно вы вернули меня к жизни. И за это я перед вами в долгу... Я верну его, как только представится такая возможность. А сейчас... Прощайте!

Он взмахнул рукой и исчез.

Задание "Шкатулка Агобара" — выполнено!

+ 5000...

Напряженность, витавшая в Зале Единения, была почти осязаема на ощупь. Богиня Явалла была нынче бледнее обычного и с трудом сдерживала эмоции, отчего по поверхности стола, к которому она прикасалась то и дело расползались ледяные узоры. Афир нервно курсировал между колонн, подпиравших высокий потолок, и ему трудно было демонстрировать привычную для него невозмутимость и равнодушие. Бран увлеченно вырезал из куска малахита фигурку гнома, но то и дело стрелял глазками по сторонам, приглядывая за своими братьями и сестрами. Обычно, когда Вьент и Старос играли в кости, они забывали обо всем на свете. Но сегодня игра протекала вяло, а огромный и неуклюжий повелитель высокогорий злился чаще обычного и придирался к каждой мелочи, доводя до белого каления глыбообразного Вьента. Равангор страдал от ожидания больше других. Он уже давно не покидал водной стихии, и чувствовал себя на суше преотвратительнейше. Его жабры быстро подсыхали, и ему то и дело приходилось окроплять себя водной взвесью, раздражая других собравшихся.

Остальные Боги выглядели более уравновешенными и спокойными, но только внешне. Удкуш медитировал... или делал вид, что медитирует, а на самом деле сканировал состояние окружавших, выявляя их слабые стороны. Таносса казалась расслабленной и смотрела на мир сквозь слегка приоткрытые ложные веки, то и дело показывая змеиный язык. Канарок непринужденно менял облик, временами представая в образе одного из присутствовавших в зале побратимов. Карракш раздраженно скалился, бросая нетерпеливые взгляды в сторону входных дверей, а Яри и вовсе предпочла уединиться в самом дальнем уголке зала. Скрестив руки на груди, она уставилась в пол, уже почерневший и дымившийся от ее пристального взгляда.

Наконец произошло то, чего так долго ожидали Боги: двери распахнулись, и в зал грациозно вошла величественная Богиня Смилион.

— Какого хрена, дорогая сестричка?!— нервно воскликнул Карракш, увидев появившуюся Светлоокую.

— Да,— подал голос Старос.— Ты попросила нас собраться, оторвав от более важных занятий, а сама опаздываешь. Нехорошо, милочка!

— А посему не будем терять времени и сразу перейдем к делу,— сказала Смилион. Пробежавшись взглядом по лицам присутствовавших, она отыскала Яри и продолжила:— Я собрала вас всех для того, чтобы обсудить недостойный поступок нашей с вами сестры. Как вы, должно быть, знаете, на днях она покушалась на жизнь Калеоприс...