"Ковчег 5.0. Место под солнцем"

Ковчег 5.0

Место под солнцем

Часть первая

Глава первая

— Еще три текилы — я показываю 'Почтальону', лучшему бармену клуба 'Хвост ящерицы' три пальца, поскольку за грохотом музыки он попросту может меня и не услышать. Впрочем, так делают все — клуб, он такой клуб. Это не читальный зал библиотеки, сюда люди приходят не за тем, чтобы листать фолианты и чинно беседовать друг с другом.

— Еще по одной и все — Марика наклоняется к моему уху и буквально вдавливает в него свои губы — Иначе я могу пойти в разнос.

— Только этого и жду — каким образом Жека ее умудряется расслышать ее для меня остается загадкой, но факт остается фактом — как и прежде, он ловит каждое ее слово. Ничего не меняется и это здорово — хоть какая-то стабильность есть в нашем шатком мире.

Сегодня третье сентября, день рождения Марики. Когда-то давно, когда мы еще учились в Академии и искренне верили в то, что мы сможем перевернуть этот вселенную, даже без условия о том, что нам дадут какой-нибудь рычаг, она сама учредила традицию праздновать его. Она всегда была такой — остальные девушки из нашей группы были все как на подбор зажатыми и достаточно чопорными особами, Марика же постоянно фонтанировала идеями и девять из десяти нарушений дисциплины проходили либо при ее участии, либо ей же и были организованы.

И так, год за годом мы, сначала студенты, а после уже клерки, чиновники, служащие собирались для того, чтобы отпраздновать это событие — день рождения звезды нашей славной группы 211-Д. День рождения Марики.

Но время сурово и законы его неизменны. С каждым годом все больше и больше наших однокашников не приходило на этот праздник. Кто-то сменил место жительства, кто-то просто пропадал в никуда, не отвечая на звонки. Я иногда даже думал, что некоторых может и в живых-то уже нет. Так шел год за годом и в результате нас осталось только двое, тех, кто всегда приходил на эту встречу. Точнее трое — я не посчитал саму Марику. Теперь нам не нужен был большой стол, ведь три человека свободно могут сидеть даже за стойкой бара. Тем более, что так выходит дешевле — аренда стола денег стоит, а с ними всегда проблема...

Вот и в этот раз мы выпивали, расположившись на высоких табуретах и опираясь локтями на отполированный пластик стойки. Все, как всегда — слева от Марики сидел мой лучший друг, Женька, Жендос, Жека — Евгений Малышев. Его в Академии пытались поначалу звать 'Малышом', но это прозвище не прижилось — в комплекте с почти двухметровым ростом и невероятной похожестью на шкаф оно не производило нужного эффекта. Даже комического. За прошедшие тринадцать лет он еще больше раздался вширь, но это был не жир, а исключительно мышечная масса.

Работу Женька выбрал по себе, может, единственный из нас всех. Он стал полицейским, его всегда прельщала форма, оружие и возможность на законных основаниях бить людей. Последнее, разумеется, шутка. Но он действительно любил свою работу, хотя, как и положено стражу закона, много работал и мало зарабатывал. Впрочем, кто сейчас зарабатывает много? Точнее — что можно купить на деньги? Разве только другие деньги, виртуальные.

Марика именно этим и занималась. Она пошла работать к отцу, владельцу одной из крупнейших мировых бирж и сделала там неплохую карьеру. Уверен, что злые языки молотили вовсю, утверждая, что это только потому, что она дочь босса. Не стоило им верить — Марика была талантлива во всем, за что бы не бралась. Я так думаю, что бог, про которого в последнее время снова стали поговаривать, поцеловал ее в темечко при рождении, таким образом презентовав ей массу талантов, в том числе и деловых. Я точно знал, что большинство сделок, за которые она бралась приносили делу ее отца баснословные прибыли. Жалко только, что он не слишком доверял банкам, за такого клиента стоило бы побороться.

Жалко же было мне потому, что это напрямую соприкасалось с моей работой. Отказавшись от того места, которое мне было предложено при распределении в Академии я отправился к своему дяде, который занимал должность заместителя председателя правления в одном из крупнейших московских банков.

Не скажу, что он обрадовался моему визиту, точнее, тому, что я, закончив государственный вуз, пришел к нему, но родственные связи сработали и я получил низовую должность в отделе казначейства.

Собственно, на этом в рассказе обо мне можно ставить точку. Ну, может только добавить то, что я дошел до поста заместителя начальника казначейства, только это все только красивое словосочетание. Занимаюсь я ровно тем же, что и тринадцать лет назад. Тем, чем занимаются почти все жители старушки-Земли — изображаю, что живу и что-то делаю. На самом деле здесь уже давно никто ничего не делает, все это только мышиная возня. Земля стала похожа на сброшенную змеиную кожу — она сухая, шуршащая и пустая внутри.

Ее выдоили недроразрабатывающе мегакорпорации, неразумные правительства, алчные предприниматели. Землю убили ее же дети. Они опустошили ее нутро, уничтожили леса и луга, вычерпали из морских глубин все, вплоть до последних мальков. Землю колотило в предсмертных судорогах, но люди не желали этого замечать, уподобившись страусу, который сует голову в песок и отклячивает зад.

— Ваша текила! — перед нами встали три рюмки с синтетическим спиртным. Почему синтетическим? Вы знаете, сколько сейчас стоит бутылка самой простой текилы, сделанной на натуральном, органическом сырье? Такое не все себе могут позволить даже на Новый год. Нет, Марика может даже принять ванну из настоящей текилы, но она не станет изображать из себя мецената, она слишком для этого уважает нас. Тем более что после пятой стопки вкус синтетики и органики все равно не различим.

— За тебя, Мар! — гаркнул я.

— Всегда за тебя! — привычно поддержал меня Женька.

Мы стукнули рюмкой о рюмку, переместили содержимое в рты, переглянулись, перемигнулись и перешли к еще одной традиции — запели.

Песню эту откопал где-то Женька, он нашел ее на каких-то немыслимых древних сайтах в Сети, но она идеально подходила для этого праздника —

'Я календарь переверну — и снова третье сентября

На фото я твое взгляну — и снова третье сентября'

Мы голосили вдвоем, я, как всегда, дурашливо, а Женька с невероятно серьезным выражением лица. Он вообще ко всему, что связано с Марикой относился очень и очень серьезно, поскольку любил ее с того дня, когда впервые увидел. Он был ее тенью все годы учебы и, уверен не терял ее из виду ни на день, после окончания Академии. Не удивлюсь, что и в полицию изначально он пошел только за тем, чтобы иметь доступ к средствам слежения и контроля за населением.

Но в этом не было ничего маниакального или нездорового. Он просто ее любил, вот и все. Это знал он, она, я — да все. И никто над этим не смеялся. Но при этом ничего и не происходило — она не любила его. Совсем. Ну разве только как друга, но не более того, это тоже знали все. Не уверен, что Марика вообще к кому-то испытывала нежные чувства, поскольку ей выдали при рождении красивую внешность, немалые таланты и доброту, но не снабдили чем-то таким, что заставляет сердце биться сильнее обычного — так бывает.

Мы допели песню, причем на её последних словах я обратил внимание на то, как забавно мы смотримся в зеркальном отражении — за спинами барменов, за полками с спиртным все было декорировано зеркалами. В них отражалось все происходящее — и танцующие люди, и спина бармена 'Почтальона' и мы трое — здоровяк Жека, раскрасневшаяся Марика и собственно я — Станислав Воробьев, типичный московский обыватель, со всеми стандартными для моего класса аксессуарами — намечающимся брюшком, первыми залысинами, псевдо-итальянским костюмом и очками в оправе из липового золота. Все мы, те, кого иногда называют 'средним классом' чем-то похожи, как дети из инкубатора. То ли типовыми чертами лиц, то ли одеждой, которая больше напоминает униформу, а может отсутствием блеска в глазах, того, который есть у тех, кто обладает целью в жизни. Настоящей целью. У нас ее больше нет. Она ушла с юношескими надеждами, встречами рассвета и жаждой все изменить.

Черт, все-таки они что мешают в эту синтетическую текилу, иначе с чего такие мысли в голову лезут — подумал я, и, прищурившись, глянул на бутылку, которую бармен поставил на стойку. Этикетку видно не было, неудачно ее поставили. Взгляд зацепился за экран плазмы — она работала в фоновом режиме, показывая очередной SiFi-сериал, что-то про подземелья, по крайней мере какой-то телегерой шнырял именно по ним.

Собственно, в этот момент меня и накрыло. Наверное, это не самый лучший термин для происходящего, но другого не подберешь.

Нечто темное и багровое ударило по глазам, слуху, по всем органам чувств, сколько их там ни есть.

Тьма окутала мир, на секунду я увидел яркий крест, как будто молнии прочертили небосвод. Он вспыхнул и погас, как изображение на экране телевизора.

Снова молнии. Много, они несутся мне навстречу, а я как будто лечу, лечу...

К изображению добавляется звук и это звук битого стекла. Какого черта?

Яркий свет в конце тоннеля, я понимаю, что мне навстречу летит монопоезд и инстинктивно закрываюсь руками, давая себе зарок больше никогда не пить синтетическое спиртное. Или даже вовсе больше никогда не пить.

Еще одна вспышка — и я перестаю что-либо ощущать вообще. Меня — нет.

Тишина — вот что было первым из того, что поразило меня после прихода в себя. Тишина — это то, что было почти недоступно жителям земных городов последние лет сорок. Гул машин, самолетов, постоянно доносящаяся откуда-то музыка — все это стало привычной какофонией для их ушей, от нее не спасали ни пластиковые окна, ни специальные гермозатворы. Впрочем, всерьез страдали от этого только те, кто приехал в большие города недавно, для коренных горожан это было не более чем фоном, их слух сам отбрасывал в сторону ненужные звуки, как шелуху от семечек.

А здесь всего этого не было. Нет, некий гул был, но непривычный. Это был шелест листвы и что-то еще, вроде как ветер деревья с небольшим скрипом шатает. А где все остальное? И почему мне так неудобно лежать? Дискомфортно, я бы сказал.

Я открыл глаза и удивленно моргнул. Земля. Я лежу на земле. Нет, понятно, что не на Марсе, но какого черта я делаю тут? И где это 'тут'?

Так. Все сначала. Я выпивал в баре, смотрел на себя самого в зеркало, а потом... Потом... Потом я валяюсь на земле. Хрень выходит.

А неудобство похоже, происходит по двум причинам — я лежу на каких-то сучках, которые неприятно впиваются в тело и судя по ощущениям это тело голое. Голое?

Я, охнув, поднялся на ноги и глянул вниз — ну да, голое. Живот... хм... агрегат, ступни — все это не прикрыто ничем. Блин, да что происходит, а?

А может — реалити-шоу? Эти хреновы телевизионщики в последнее время и не такие штуки выкидывают. В погоне за рейтингами и баснословными прибылями они давно уже плюнули на возможные судебные иски, а также минимальные правила приличий. А что, им ничего не стоит забросить десяток-другой голых людей на какой-нибудь остров, чтобы они там друг дружку гнобили за Большой Приз. Вроде я что-то такое даже читал... Или видел?

Я повертел головой, рассчитывая заметить на деревьях камеры или ведущего, стоящего под ними. Не увидел, не было там ничего такого. Но зато там был висящий прямо в воздухе и мерцающий зеленым цветом текст. Он вольготно расположился между двух берез и напоминал транспарант. Что они мешают в эту текилу?!?

ПЕРЕНОС СОВЕРШЕН УСЛОВНО УСПЕШНО!

Далее...

Какой перенос? Что за перенос? Я не просил меня никуда переносить! Верните меня в бар! А может я — того? Ну, как следствие усиленной мозговой деятельности... Безумие в наше время дело обычное, это в старые времена скорбные главой были исключением из правила, сейчас, в эпоху транквилизаторов, антидепрессантов и энергетиков подобные вещи становятся нормой.

Но почему тогда все так.... Я не знаю... Натурально? Деревья качаются, босым ногам холодно, локоть чешется, на пузе, вон, следы от сучков остались, тех, на которых я лежал. Галлюцинации не могут быть такими детальными, это я точно знаю.

— Твою же мать! — я взмахнул руками, выражая свое отношение к происходящему и замер, заметив еще одну аномалию.

В поле моего зрения появился курсор. Обычный курсор, как на мониторе. Видно взмах активировал вживленные невесть когда в пальцы манипуляторы (это делали почти все, с появлением виртуальной клавиатуры стучать по олдскульным клавишам не хотел никто) и они сработали так, как и должны были.

Стоп. Что значит — как должны были? Я что, нахожусь внутри компьютера? Я теперь — гремлин?

Надпись замерцала сильнее, видимо предлагая мне что-то вроде 'Нажми на меня'. Нет, я нефига не гремлин. Я Алиса мужского пола и попал в страну чудес. Сейчас нажму на надпись и побегу за волшебным галоперидолом, на котором будет написано 'Съешь меня'.

Курсор подполз к надписи, чуть щелкнул, активируя ее и открыл моему взору новый текст.

Добро пожаловать в КОВЧЕГ 5.0!

С момента глобальной аварийной активации прошло: 00.03.16.18... 00.03.17.19...

Поздравляем с успешным переносом Вашей личности!

Внимание!

В данный момент информационная система критично перегружена!

В связи с этим включена принудительная очередность доступа к информации любого толка!

Желаете ли Вы получить доступ к информационному источнику сроком на десять минут?

ДаНет?

На ногах я не устоял и мягко осел на землю, не обращая внимания на то, что она была прохладная. Ковчег? Да ладно, это ж разводка для лохов, я до сих пор улыбаюсь, вспоминая восторги матушки по этому поводу. Но к источнику информации прильнуть надо непременно, когда я подам судебный иск на шутников, которые это придумали, адвокат одобрит то, что я использовал все, что мне предлагали.

Ваш запрос удовлетворен!

Вы внесены в список ожидания доступа.

Ваш номер в списке: 41184428

Напоминаем, что вскоре каждый из участников проекта получит в инвентарь книгу знаний, содержащую в себе информацию общего толка о последних событиях.

Советуем перейти к созданию нового имени для Вас! Это обязательный шаг для получения доступа к информационным данным Вашего воплощения!

Внимание! В связи с перегруженностью системы канал связи прерывается!

ВНИМАНИЕ!

НЕ умирайте! Не умирайте! НЕ умирайте!

НИ в коем случае НЕ допускайте смерти персонажа до дальнейших указаний!

Желаем Вам удачи!

Черт, а если это и вправду... Да ладно. Не может такого быть. Наверное, в этот момент я и вправду приблизился к натуральному безумию — во мне начали спор два человека, каждый из которых был мной самим.

Один утверждал, что все это фигня и упрямо цеплялся за версию о том, что имеют место проделки телевизионщиков. Или это розыгрыш Жеки и Марики. Или еще какая-нибудь хрень, но только не виртуальная реальность.

Второй был более лаконичен и в ответ на выпады первого отвечал коротко 'Ты попал'.

И я верил именно второму. Потому что никто не станет городить такие дорогостоящие декорации ради розыгрыша, с этой целью мне проще в стакан слабительного напополам с рвотным сыпануть. И дешево, и сердито. А уж телевизионщикам я вообще нафиг не нужен, по крайней мере в проект с ТАКИМ антуражем они скорее затащили бы медийных лиц, но никак не никому неизвестного клерка средней руки.

Так что зря я над маменькой потешался, это он, Ковчег. Чтоб его...

И похоже здесь все не слава Богу, иначе чего бы с таким упорством мне талдычили 'Не умирай'? Ладно, это на потом, вон, надо имя себе выбрать, сообщение об этом висит, и клавиатура к нему в комплекте. Я так думаю, что после этого, что-то другое может открыться, еще какое-нибудь сообщение. Прочту все, что предлагают, а после думать буду.

Введите имя для Вашего воплощения:

'Стас' — чего тут думать? Как мама с папой назвали.

Данное имя уже занято. Предложите другой вариант.

Стало быть, кто-то меня обшустрил. Обидно. Тогда 'Станислав'. Длинно, но красиво.

Данное имя уже занято. Предложите другой вариант.

И тут промашка. Совсем обидно. Тогда...

Похоже, что народу в Ковчег прибыло немало, и подавляющая часть из них была 'Стасиками', 'Стасянами' и даже 'Стасами 007'. Какое сказочное свинство. Да что 'Стас 007' — даже 'Воробей', и тот был занят. Кем же мне быть? 'СВ'?

Я без особой надежды набрал — 'Сват'. Ну, а чего? Тот же 'СВ', только слово, а не аббревиатура.

Принято!

Имя воплощения: Сват!

Желаем Вам удачи, господин Сват!

Как говорила одна из моих продвинутых подружек — 'Ы'! Другое здесь не подходило. Называется — пошутил. Я теперь всем встречным и сват, и брат выходит. Ладно, черт с ним. В конце концов у меня могло хватить ума цифровой ник себе набрать, чтобы проверить — не зависла ли система. Я при регистрации на некоторых форумах так и делал. Только вот на форумах подобное имя не является проблемой, а здесь ходить каким-нибудь '45218584' будет охрененно весело.

Я усмехнулся — 'здесь ходить'. Стало быть, я уже принял как истину, что я не на Земле. Ладно.

Для Вашей категории выбор расы недоступен. Окончательное завершение!

Для Вашей категории выбор внешности и параметров недоступен! Меняется в зависимости от многих факторов.

'Категории'? А, речь, наверное, о виде аккаунта. Ну, это ладно. Я на эльфа и не претендовал. Я вообще ни на что не претендовал, потому что не слишком во все это верил.

Имя: Сват.

Раса: Человек.

Пол: Мужчина.

Внешность: Аутентична оригиналу.

Параметры: Аутентична оригиналу.

Интересно — 'оригиналу'' тогда, когда с меня снимали матрицу или оригиналу сейчас? Я кинул взгляд на живот и убедился — сейчас. 'Тогда' у меня был пресс и даже пара кубиков на нем. Жаль, жаль, что здесь я нынешний, обросший офисным жирком.

ХАРАКТЕРИСТИКИ:

Уровень: 0

Ум: 1

Сила: 1

Ловкость: 1

Телосложение: 1

Свободные баллы: 0

Текущий уровень жизни: 5555.

Текущий уровень энергии: 2525.

Текущий уровень бодрости: 98100.

После этого сообщения посыпалась куча всякой другой ерунды о цвете глаз, волос, кожного покрова, грузоподъемности и так далее. Читать это все я не стал, попросту перелистывая текстовые таблички одну за другой, пока наконец не закрыл последнюю. И все. Больше ничего не появлялось и не мигало, судя по всему, все что мне хотели сказать — уже сказали. Зашибись.

Я еще немного потыркался по разделам меню, мне попался таймер, какие-то цифровые коды и надпись — 'Мир: Слияние 0.6.6.6.'

Я встал с земли, отряхнул зад от налипшей на него хвои и каких-то соломинок, еще раз огляделся и вздохнул. Нет, это конечно прекрасный новый мир, но я не ставил себе цели в него попасть, в отличии от многих других, тех, которые ходили с плакатами 'Даешь переселение!'.

Проект 'Ковчег 5.0' появился еще до моего рождения, когда стало ясно, что планете приходит конец. Нет, она вроде бы устойчиво висела в пространстве и вращалась вокруг Солнца, но в какой-то момент умники все чаще и чаще начали говорить о том, что это только до поры, до времени. Варианты, как именно Земля перестанет быть они выдвигали разные, каждый свой, но вывод был один на всех — очень скоро грянет апокалипсис. Так сказать — всеобщий армагедец.

Не то, чтобы все сразу в это поверили, но червячок сомнения в душах людей поселился. И вот тогда был придуман 'Ковчег 5.0', огромный космический корабль, на котором лучшие представители человечества должны были продолжить род людской после гибели Земли.

Как водится, будущих спасителей человечества отбирали по заслугам, но поскольку мы живем (точнее уже жили) в реальном мире, основным критерием стала не полезность обществу и не уровень интеллекта, а толщина кошелька. Это же не голливудский фильм и не книга, тут о возрождении цивилизации речь не шла. Просто никто не хотел умирать.

Именно финансовый аспект и поделил всех на чистых, условно чистых и нечистых. Первые получали возможность посмотреть на гибель Земли вознесясь на небеса в комфортабельных каютах, вторые, к которым относился и я, на сеанс 'Армагеддона в натуре' не допускались, но зато продолжали существовать в оцифрованном виде, ну, а третьи могли проверить на собственном опыте, насколько были правдивы рассказы Иоанна Богослова. Так сказать — стать участниками финального шоу. Судя по всему, они уже точно были в курсе что к чему, но поделиться с остальными своими знаниями не могли.

Возможность жить мне подарила мама, на шестнадцатилетие. Она всегда была падка на подобные вещи, плюс свое дело выполнил извечный инстинкт, подталкивающий женщин к тому, чтобы их дети жили долго и счастливо.

Они отцом вручили мне сертификат, позволяющий занять свое место в виртуальном мире и были так трогательно рады этому, что у меня язык не повернулся сказать им, что я ставлю это дело в один ряд с участками на Луне, личными именными звездами (теми, что на небе) и таблетками для похудения. Я даже сходил с ней в компанию, которая этим занималась и позволил вживить себе в голову какой-то чип. Очкарик в мятом халате долго и нудно мне объяснял, что он будет кропотливо переносить мою личность в базу данных Ковчега и когда придет Великий Песец, я попаду туда, куда захочу.

Выбор мест для переноса моей цифровой сущности был, к слову, невелик. Я тогда еще подумал, что за такие деньги они могли бы создать побольше всякого разного.

В ассортименте были представлены три мира.

Первый — фэнтазийный, с драконами, принцессами, гоблинами, гномами и всем прочим, что к этому прилагается. Назывался он Мэджик Дрим.

Второй — для любителей экстрима, Фьючер Дрим. Постапокалипсис, стрельба с двух рук, девушки в коже и с татуировками, багги и поиски водяного чипа.

Ну и третий — Нормалити. Просто обычная жизнь. Небоскребы, бары, 'текила санрайз' и флирт всех степеней тяжести у бассейна. И даже работа.

Причем предполагалось, что все это будет на очень, очень долгое время. Мы не должны были умирать, мы могли жить в этой виртуальной реальности если не вечно, то очень долго. Надо полагать, до той поры, пока не накроется медным тазом система жизнеобеспечения корабля. Создатели Ковчега назвали это проектом 'Мягкого Угасания'.

За идею я тогда поставил яйцеголовым фантазерам и тому финансисту, который все это придумал (а с моей точки зрения это был стопудовый развод. Ну а как иначе?) пять с плюсом. Но вслух этого не сказал — со мной в компанию пошла мама и внимательно следила за всем происходящим. Поэтому я просто ткнул пальцем в фэнтазийный мир и сообщил очкарику —

— Хочу быть Чорным Властелином!

Собственно, вот и все. Нет, я еще как-то раз через пару лет зашел в свою учетную запись, полюбовался шкалой, под которой мелькали циферки и было написано 'Скопировано 12,3247% личности клиента', поигрался с редактором — вытянул себе нос, забабахал огромный пузень и еще одну штуку сделал до колена. Прикольно. Одна радость — хорошо хоть я все эти свои поделки не сохранил, а то ведь сейчас у меня видок был бы такой, что только пойти и удавиться.

Но вот какая штука — не врали похоже умники. И бабахнуло где-то там, на Земле, и я вот сюда попал. И мама была права. Господи, прости меня за такие слова, но хорошо, что она до всего этого не дожила. Но как же плохо, что я не могу ей сказать эти несколько слов — 'Мама, ты меня спасла'.

Ладно, это уже лирика. Есть что есть, чего теперь. И есть, между прочем, не в полном комплекте.

Тот же самый очкарик, когда проводил вводную лекцию обещал мне, что на старте я буду снабжен всем необходимым, так сказать, базовым набором. По моему глубокому убеждению, в него входили, как минимум какая-то, пусть даже самая немудрящая одежда, посох и сумка. Если здесь игра — давайте придерживаться канонов. И где все это? Кроме волосяного покрова и мурашек у меня сейчас нет ничего. Наврали, сволочи. Одна радость — я так думаю, что наврали всем, кто здесь оказался, по этой причине сейчас по огромным территориям Меджик Дрима, да и остальных миров снуют толпы голых людей. Э-гей, парад нудистов!

По поводу 'на равных' — одна из немногих вещей, которая мне тоже очень понравилась, тут все натурально стартуют нос к носу. Ни у кого нет никакого преимущества. Одна стартовая черта на всех — и только от тебя зависит, как далеко и ловко ты убежишь. Нет ни 'Премиум магазинов', ни 'Лавок игрока' и реальные деньги тебе здесь не помогут. Крутись сам и рассчитывай только на себя.

Создатели Ковчега по сути сделали полноценный мир. Мы здесь должны именно жить — спать, есть, пить, чистить зубы. Все по-настоящему.

Но почему они не дали одежду — это не понятно. Может, мы еще должны и эволюционировать?

Я инстинктивно почесал под мышкой. Вообще если долго бегать нагишом, я скорее одичаю, чем перейду на новую ступень. Непривычно это и дискомфортно. Очень уязвимым себя чувствуешь.

Помню в юности читал книгу, о пытках инквизиции, так там отцы-экзекуторы первым делом жертв заголяли, поскольку так проще было сломать их психику. В обществе одетых людей обнаженный человек становится более податливым, теряет часть уверенности в себе. Кучи мне подобных я тут не видел, но в принципе я бедолаг-еретиков понимал.

К тому же тут, наверное, змеи есть и комары. Тоже небольшая радость. Змеи к тому же еще и опасны — они же ядовитые. Жизни у меня с гулькин нос, а в том большом сообщении четко говорили — 'Не умирать'. Даже три раза.

А вот интересно — почему? Если верить все тому же умнику, здесь я конечной гибели мог не бояться — я и так уже не совсем живой, по этой причине моя смерть здесь и сейчас — это не более чем веселое и забавное приключение. Ну, может не слишком веселое и совершенно не забавное, но и не повод для трагедии. С чего тогда этот системный администратор, или кто там пишет эти тексты, буквально вопил — 'Не умирай'? Не понятно.

Ладно, надо куда-нибудь идти, искать общество себе подобных. Может среди растерянных, удивленных и голых людей будет кто-то, кто лучше меня знает, что происходит? Такие есть всегда, правда не всегда они говорят то, что происходит на самом деле и любят выдать свои мысли за истину, но на безрыбье и рак рыба, я готов выслушать всех. Я позитивен, добр и коммуникабелен, у меня и в резюме так написано было.

В очередной раз повертев головой я попытался понять — куда же мне идти? Ради правды лес со всех сторон был совершенно одинаковым — деревья, трава на земле, пара камушков. Ни тропинок, ни дорожек — ничего.

В голове вертелась какая-то ерунда, вроде 'Надо посмотреть, с какой стороны на стволах деревьев мох растет — там север'. Да какая разница, где север? Мне что север, что юг — один хрен я не знаю, что тут где.

Плюнув, я пошел куда глаза глядят — авось набреду на реку. А там вниз по течению пойду, человеки, они завсегда у рек ошиваются, в них есть вода для питья и рыба для еды.

Глава вторая

Шагать было нетрудно — лес не буреломный, травка-муравка мягкая — в таком только девушку выгуливать на романтической прогулке. Одно плохо — кончаться он и не думал, хотя глушил я по нему ноги уже битый час.

В какой-то момент я даже подумал — а не покричать ли мне? 'Ау' там, или 'Люди!'. Даже было рот раскрыл, но после схлопнул челюсти обратно. А ну как на мой крик медведь придет или махайрод какой-нибудь, захотят поглядеть кто в их лесу шумит, спать им не дает? Кто знает, какую живность сюда эти проказники заселили?

Эта идея меня так впечатлила, что я стал посматривать по сторонам с опаской. И еще мне стало очень скверно от того, что опасность может меня застать совсем безоружным. Не уверен, что даже если у меня в руках окажется 'Меч тысячи истин' я смогу ловко им орудовать, но все-таки не хочется оказаться перед неизвестной вражиной совершенно без ничего.

И тут я в очередной раз убедился в словах своего отца. Он мне с детства талдычил 'Стас, главное верно поставить задачу. Если ты сделал это — считай, что ты уже начал ее решать'. Задача была — найти хоть какое-нибудь оружие. И я его нашел.

Я увидел отличный сук на одном из деревьев. Длинный, на вид крепкий и не слишком высоко. Если на нем повиснуть, то он наверняка сломается под моей тяжестью. О том, что после этого я упаду вместе с ним, мне как-то в голову не пришло. А зря.

Грянулся я о землю не то, чтобы сильно, но ощутимо, причем этот гордый и короткий полет спровоцировал несколько событий.

Первое было приятное, мне сообщили что —

Ваше телосложение повысилось на единицу!

Это, бесспорно было прекрасно, но когда я открыл окно характеристик, то изрядно расстроился. Падение с небольшой, по сути, высоты порядком снизило показатели жизни.

ХАРАКТЕРИСТИКИ:

Уровень: 0

Ум: 1

Сила: 1

Ловкость: 1

Телосложение: 2

Свободные баллы: 0

Текущий уровень жизни: 3260.

Текущий уровень энергии: 2525.

Текущий уровень бодрости: 81100.

То есть мне не рекомендовано сильно падать, ударяться о разные твердые поверхности, и уж точно не стоит в драку. По крайней мере, пока не прокачаюсь до более-менее пристойного уровня.

И бодрость снизилась, но это скорее всего от того, что я шагаю и шагаю себе, а подпитки нет. Этот хмырь тогда говорил, что тут надо своевременно принимать пищу, причем запивая ее жидкостью. А я всего этого не делаю, как это не печально. Ну так и нечего кушать-то, вон, если только кору погрызть или шишек поискать с орешками. Но тут не сосны, а какие-то другие деревья, так что...

Показатель жизни мигнул и показал значение '33'. Ага. Восстанавливается жизнь, восстанавливается! Это хорошо, это успокаивает. Вот и посижу здесь, у дерева, пока обратно 55 единиц не наберу, как раз палку-копалку рассмотрю.

Против моих ожиданий перед моими глазами не появилось никакого сообщения вроде:

'Обычная палка.

Урон — 2-4 единицы.

Прочность — 12'

Это рвало шаблон. Я держал в руках просто длинную и крепкую ветку, пахнущую деревом на месте слома, в шершавой коре и даже с парой листочков. При этом мое первое оружие было достаточно увесистым и еще его, наверное, очень удобно крутить над головой — одна часть, как раз та, что была ближе к дереву, была ощутимо тяжелее и толще другой. Это, пожалуй, даже и не палка, это дубинка какая-то. В любом случае — это лучше, чем ничего.

Покопавшись в настройках, благо время было, я обнаружил и две шкалы, отвечавших за сытость и... Не знаю, как это правильно звучит... Водоснабжение? Впрочем, их поименовали просто, без затей — 'Голод' и 'Жажда'. Обе были заполнены меньше чем на одну треть и светились приятным зеленоватым оттенком, как видно с этим у меня пока все было в порядке. Впрочем, это не повод для большой радости — я иду, время идет и эти показатели не станут стоять на месте. Так что рассиживаться нечего, здоровье поправилось — и в путь.

С палкой стало идти как-то повеселее, поскольку я то опирался на нее, как на трость, то крутил в руках, изображая из себя очень ловкого мастера боя на дубинах. Нет, глубоко в нас сидит наш далекий предок-кроманьонец, глубоко. Люди открыли тайны мироздания, расщепили атом, стали носить одежду от итальянских кутюрье с звучными временами, создали искусственный мозг — а тот самый плосколобый человек из пещеры так никуда и не делся. И как только мы совсем немного, лишь чуть-чуть, отойдем в сторонку от привычного, цивилизованного мира, как он тут же вернется из небытия, ударом ноги откроет дверь в наш разум и скажет: 'Ауррр. Теперь снова я главный'. Почему? Да посмотрите на меня. Еще несколько часов назад я находился в офисе, сидел в кресле и работал на компьютере последнего поколения, способным совершать немыслимое количество операций в минуту, а сейчас шагаю голый по лесу и абсолютно счастлив осознавая тот факт, что у меня в руках дубинка.

И отдельно заметим — при случае готов я пустить ее в ход, раздробив череп тому, кто попробует покуситься на мою жизнь. И хотя я не слишком уверен в том, что у меня это получится ловко и быстро, я буду стараться. Я не хочу умирать, даже здесь, в виртуальности и, если кто-то задумает сделать так, чтобы со мной это произошло, я приложу все силы для того, чтобы прикончить его. Так кто я после этого? Хомо сапиенс?

Прав был писатель — 'Поскреби любого из нас — и ты увидишь рожу дикаря'. Нам с детства вбивали в голову прописную истину о том, что человеческая жизнь самая большая ценность из всех, которые есть у цивилизации, и большинство из нас искренне в это верило, включая и меня. Были конечно и маргиналы, но это скорее подтверждало правило, чем опровергало его. Но это было там, где были полиция, суд, телефон, горячая вода, фаст-фуд и одежда. Там так легко и просто говорилось о ценности человеческой жизни и недопустимости насилия, особенно сидя в удобном кресле под защитой надежных стен.

А вот отсюда, когда идешь нагишом и вокруг тебя шумит лес, в котором пес знает кто живет, из этого непонятного места, где ты даже не представляешь, куда тебя ноги заведут, все это видится по-другому. Нет, основная ценность не поменялась, это по-прежнему человеческая жизнь. Радиус понятия сузился — это моя жизнь. Моя — и больше ничья.

Ладно, это меня что-то занесло. Никто пока не стремится меня уничтожить и поработить, поскольку никого я так и не встретил. Да и вряд ли оцифрованные граждане, которые подобно мне сейчас бродят по лесам, полям и горам в нагом виде, первым делом захотят проявить агрессию. Скорее наоборот, при встрече мы друг другу на шею будем кидаться, потому как в коллективе обживать новый мир веселее и проще. А вот потом, когда приоденемся и силенок наберем, непременно начнется дележка тех благ, которые нам предоставит этот новый мир. И вот там уже хлебалом щелкать будет нельзя, поскольку таких непременно будут жрать-с, без соли и луку.

И, учитывая это, было бы здорово встретить Жеку и Марику, только это невозможно. Они, в отличии от меня отправились в Нормалити, я об этом узнал постфактум, когда выбор мной был уже сделан. Мне бы позвонить кому-то из них перед походом в офис Ковчега, спросить — но не догадался. Обратного же хода у выбора не было, чип программировали таким образом, что перекидка в другой мир была невозможна, если уж захотел бегать за драконами — бегай.

Почему Марика решила оцифроваться, я не знал. Ее папаша без особого труда мог купить ей билет первого класса, но она, как всегда, приняла нестандартное решение и жутко расстроилась, узнав, что я отправлюсь в Меджик Дрим. Помню, губы надула и еще месяца два на звонки не отвечала, ни мои, ни Женькины. Он-то хотел ее порадовать, сказать, что она там будет не одна, с ним, но все без толку. А через два месяца с нее все как рукой сняло — она собрала нас в баре, и мы устроили отличную пьянку. Марика такая — ее не поймешь.

Так что сидят они сейчас у бассейна, дуют дайкири и креветок едят. Везука им. Может и меня вспоминают незлобивым добрым словом, почему нет. Собственно, только это нам и осталось друг от друга — воспоминания, потому как увидеться нам больше в этой жизни не судьба.

А в той мы, наверное, стали одним целым. Уж не знаю, как там история Земли закончилось, но мне почему-то думается, что большой и яркой вспышкой, поскольку очень все внезапно случилось. Что-то бамкнуло, полыхнуло и мир стал огромным огненным шаром, а поскольку сидели мы рядом, то и пепел наш наверняка смешался в одну общую кучку. Так что дружили мы большую часть жизни и после смерти вместе остались. Судьба, так ее...

И еще — забавно, что уцелели мы, люди второго сорта. А пассажирам первого класса та же самая судьба приличных размеров кукиш показала! Насколько я знаю, ковчег этот недостроен еще был, точнее, там чего-то монтировали, до ума доводили, так что пассажиров на нем не было, это точно. И не будет уже, поскольку они гикнулись вместе с планетой, это не вызывало у меня никаких сомнений. Вывод — деньги не гарантируют того, что ты проживешь жизнь так, как распланировал.

Хм, а Марика-то по сути права оказалась. Будь она с теми, кто собирался остаться жить в физическом теле — и все. Нет, ей определенно судьба ворожит. Ну и дай бог им там, в Нормалити, счастья и покоя.

Вот с такими благостными мыслями я и шагал себе, шагал пока не почувствовал, что в окружающем меня пейзаже что-то изменилось. Что-то совсем неуловимое.

Остановившись я начал очень внимательно глазеть по сторонам. Если взгляд за что-то зацепился — значит что-то да не так. И точно.

Я давно заметил, что тут все деревья хоть и отличаются друг от друга какими-то мелкими деталями, но все практически едины в одном — в размере. Ну, или росте, уж не знаю, как правильно. Если и есть перепады — то мизерные. Так вот, ландшафт что прямо передо мной расстилался, что правее — был тем же самым, что я последние несколько часов созерцал. А вот левее — нет. Там деревья растут пожиже да пониже. С чего бы такой перепад?

Ноги сами по себе начали забирать левее. А что, все правильно. Любое отклонение от нормы говорит о том, что там может что-то быть. Или даже кто-то. Ну не может быть виртуальный мир покрыт одними лесами. Да, территории огромны, об этом мне тот умник говорил, но не настолько же? Стало быть, там могут быть, например, вырубки, а за ними и деревня, населенная НПС, компьютерными персонажами. Крестьяне какие-нибудь там живут, зерно сеют, хлеба убирают и страдают от злобного великана.

Великана я убивать не собираюсь, но какую-нибудь тряпку прикрыть чресла у них, надеюсь, выпрошу или украду. Купить не выйдет — денег нету.

Я вошел в редколесье и понял — не вырубки это. Такое ощущение, что верхушки деревьев стесали чем-то очень массивным, причем давно. Деревья раны залечили, но все одно заметны отличия от того, что осталось за спиной. Это чем же их так?

Ответ на этот вопрос я получил буквально минут через пять, но сколько новых вопросов возникло в моей голове после того, как я увидел, что именно деревья покурочило, боже ты мой.

На небольшой прогалине, зарывшись носом в землю, стоял огромный армейский грузовик. Почему армейский? Ну, камуфляжную окраску, пусть даже и с ржавыми пятами тут и там, от всех остальных я отличу с легкостью. Да и видеть такие доводилось, еще в Академии.

Да фиг с ним, какой именно это грузовик. Вопрос в другом — какого дьявола он здесь делает? В принципе?

Я обошел приличных размеров машину вокруг. Ну да, штатовский 'Buffalo', тот, который для обнаружения мин приспособлен, их ни с чем не спутаешь, модель только незнакомая. Но это и не удивительно, я за новинками военной техники не слежу, мне это без надобности. Да и любят они свою технику модернизировать, это и тогда была крепость на колесах, а уж сейчас...

Я прислонился плечом к ближайшей березке и вздохнул. Если честно, этот мир меня за последние часа три удивил больше, чем мой прежний за десять лет. Здесь все работает на то, чтобы человек с каждой минутой все больше и больше думал, что он сходит с ума. Ну, а как еще расценивать вот это чудо технической мысли, которое я созерцаю?

Во-первых — что в принципе может делать грузовик в фэнтазийном мире? Кабы здесь был скелет дракона, или пряничный домик с злой ведьмой внутри, а еще лучше заброшенный дворец с затянутым паутиной хрустальным гробиком — это было бы понятно. Каноны жанра, все как и положено. Но тут-то стоит вполне себе современный монстр на колесах. И хоть ты меня убей, я не поверю, что его собрали гномы в своих пещерах.

На секунду перед моими глазами появилась просто-таки абсурдная картина — по горной дороге мчится 'Buffalo', в кузове сидит ватага гномов, высунувшись в боковые окна горланит песни и стучит по корпусу машины боевыми топорами, и еще, время от времени, постреливает из ручных пулеметов. За рулем тоже сидит гном, здоровенный, мордатый, с заплетенной бородой, весь в татуировках, одной рукой он вертит руль, в другой у него кружка пива. Холостые ребята из хирда 'Топоры' едут в соседний клан на дискотеку. И все это сопровождается песнями древней группы 'Раммштайн'. Апокалипсис сегодня!

Во-вторых — как он сюда вообще попал? Кругом лес! Дорог не видать. Хотя погоди-ка...

Я внимательней присмотрелся к поврежденным деревьям. Ну да, похоже их днищем этого тяжеловеса и стесало. Только это еще больший бред. По воде он ездит, он вроде как плавающим числится, но чтобы грузовик летал???? Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Летающий грузовик называется 'вертолет'.

Ох, не нравится мне это. Любая вывернутость логики — это всегда не есть хорошо.

Но один позитивный момент в этом есть. Я похоже обзаведусь одеждой, причем не какими-то тряпочками, а вполне себе нормальными штанами и курткой. Прочь брезгливость, все что не нужно мертвым, нужно живым.

За мутными стеклами кабины я видел две фигуры — надо полагать, водитель и его напарник. Или охранник, какая разница. Надеюсь, их одежда не истлела окончательно, и из их двух комплектов формы мне удастся собрать один для себя.

Но у них ведь может быть не только одежда. Это солдаты, а значит у них должно быть оружие. Ну да, видно давно здесь стоит это чудо техники, но двери кабины-то закрыты. И она более чем герметична, поэтому там запросто может быть работоспособный ствол.

Я подошел к кабине, вскарабкался на приступку со стороны водителя, потер ладонью стекло — вон, сидит красавец, носом в руль уткнулся. Давно он тут обосновался, судя по всему, волосики реденькие, черепушка сквозь них просвечивает. Бэээ, гадость какая.

Я уцепился за ручку дверцы, дернул ее на себя. Ничего. Дернул сильнее. Опять ничего. Посопев, я уцепился за неё и двумя руками потянул дверь на себя.

Раздался жуткий скрежет, машина дернулась, как от удара током и я по крылу покатился на землю.

Грузовик начал распадаться на мелкую ржавую металлическую пыль на моих глазах. Облаком оранжевого цвета взлетела вверх клешня, та что предназначена для захвата предметов. Грянулись о землю шесть неподдерживаемых более ничем колес, причем после этого они немедленно превратились в кучки неприятного вида.

Через минуту вместо мощнейшей машины на прогалине появился участок земли оранжевого цвета. Грузовик превратился в ничто, со всеми моими планами. И главное — чего это было вообще? Не может быть, чтобы не было вообще никаких объяснений.

Да шут с ними, с объяснениями, в конце концов. Нет у меня теперь порток! И ствола нет!

Проорав что-то матерное, я подхватил дубину, положенную было на травку, и со всей дури саданул ей по соседнему дереву.

Дерево качнулось, сверху на меня спланировало несколько листочков, а перед глазами появилось сообщение —

Ваш ум повысился на единицу!

Ум? Почему 'ум'? Это что, такое тонкое глумление над человеком? Какой изувер писал эту программу? За то, что я вдюндил разок по березе дубиной мне повышают ум, а за то, что я как бульдозер три часа пер по лесу, не дают ничего. Я вне себя...

Подул ветерок, остатки 'Buffalo' закружились вихорьками, ржавую пыль понесло между деревьев. Ветер перемен, блин.

Плюхнувшись на землю, я с печалью и тоской смотрел на круговорот моих несбывшихся надеж и не сразу заметил, что среди равномерного ржавого месива появилось темное пятнышко. Встав, я подошел к нему, причем мои ступни погружались в ржавую пыль значительно выше щиколоток.

Это оказался кусок металла, порядком деформированный. То ли часть оси, то ли еще что — не поймешь. Бугристый, тяжелый — и бесполезный.

Отбросив его в сторону, я рассудил так — если эта железяка не распалась на атомы, то может еще чего уцелело, более полезное?

Сделав несколько шагов, я брякнулся пальцем ноги о что-то твердое и выругался — это было больно. Разгреб ржавчину — пень, чтобы ему пусто было. Края острые, хорошо еще не наступил, а то и здоровье бы сняли. А может здесь еще и заражение крови возможно, я уже ничему не удивлюсь. Сдох бы от него, и все, и никто не узнает, где могилка моя.

Вернувшись к деревьям, я прихватил свою универсальную палку и теперь двигался по полю с останками 'Buffalo' подобно слепому, тщательно водя ей перед собой. Заодно и пыль разгребалась.

Спустя минут двадцать я весь перемазался ржавчиной и, скорее всего забавно выглядел. Но при этом я стал владельцем еще нескольких бесформенных железок, трех зеркал, рукояти армейского ножа (это был суровый облом, сначала я увидел собственно ее, рукоять, а потом то, что продолжения у нее нет), нескольких пружин, видимо из сидений, горстки каких-то никелированных деталей и единственной полезной штуки из всей этой груды хлама. Я нашел узкий и длинный, в полруки, стальной штырь. От чего конкретно он был — не знаю. Может на него чего крепилось, может он был частью механизма — не в курсе. Но вещь это была нужная, без дураков. Еще бы веревочку какую, чтобы его к моей чудо-палке привязать — и совсем хорошо было бы.

Но веревочки не было. Вообще не было никакой материи, видно она тоже превратилась в пыль. Зато в тот момент, когда я собрался уже вылезать из противно пахнущей кучи ржавой пыли, палка наткнулась еще на что-то.

Я нагнулся и через секунду держал в руках небольшой, но увесистый сверток, затянутый в полиэтилен или плотный пластик. Что у него было внутри — непонятно, он был весь угваздан тем, во что превратился грузовик.

Отойдя к деревьям, я присел на травку и повозил по ней же этим пакетом, ржа стерлась, и меня пробило на икоту— внутри свертка явно был белый порошок.

— Да ладно — пробормотал я. В то, что это наркотики, мне как-то совсем уже не верилось. Это игра, откуда здесь героин или кокс? Ну, а тогда что это? Сахарная пудра?

Я повертел пакет в руках и заметил на нем какой-то синеватый расплывчатый знак, нечто вроде штампа. Я повертел пакет так и сяк, максимально напрягая зрение — нет, толком не различишь. Вроде как овал, а внутри него три каких-то силуэта. То ли олени, то ли... Косули? Три косули? Ну, меня можно поздравить. Я стал обладателем приличного тючка с качественным афганским героином.

Я видел репортаж по ТВ, там достаточно подробно рассказывали о том, что крупнейшие наркокланы еще с конца двадцатого века метят свой товар, чтобы потребитель знал, с кем именно он имеет дело. Какие-то меткой с изображением скорпиона, кто с изображением льва. Ну и с тремя косулями тоже, так что прочь сомнения.

Нет, конечно для пущей уверенности можно было поступить как в кино — колупнуть пакет, зацепить горстку порошка и втереть его в десну — но что мне это даст?

Если честно, я не знаю вкуса наркотиков, все мои познания в этой сфере подчерпнуты из книг и сериалов. Сам я их не употреблял, друзья тоже — в моем кругу это считалось очень нездоровой привычкой. Да и потом — а если это не героин, а, например, таллий? Или еще какая ерунда неудобоваримая? Так вот по собственной дури ноги и протянешь. Ну, и самое главное — мне мама с детства запрещала всякую бяку в рот тащить, а я мальчик послушный.

Подкинув пакет на руке, я покачал головой. Ну да, вот теперь это точно Меджик Дрим. С таким количеством наркоты можно увидеть любые Дрим — хоть эльфиек, танцующих стриптиз, хоть фей, запускающих фейерверки. Свободно.

Это что ж за игра мне досталась такая? — уже в бог весть который раз подумал я. И именно сейчас мне в голову пришла немного крамольная и здорово пугающая идея — а может у этих 'яйцеголовых' что-то пошло не так? Ну, не успели они до взрыва все отладить? Или вообще загнали нас в тестовую версию? Как тогда написали, ну, в самом начале — 'перенос совершен условно успешно'. Условно. И потом, еще вот эта фигня — 'Мир: Слияние 0.6.6.6.' Слияние чего с чем?

Ох, есть у меня подозрение, что и грузовик этот, и наркотики занесло сюда неспроста. Не перемешались ли у этих ребят миры как колода карт? И теперь в радиоактивной пустыне мутантов гоняют рыцари на конях, а в Нормалити гоблины за барными стойками стоят.

Ладно, надо пойти еще пошариться. Вряд ли в таком грузовике только один пакет наркотиков был, с чего бы? Такие вещи партиями возят, помногу.

Но больше наркотиков я не нашел, как не искал. Зато нашел один патрон. Обычный патрон 7,62, армейский, 'натовский', пуля со стальным сердечником. Классика.

Ну что, сдается мне меня ждет веселая жизнь. Здесь есть огнестрельное оружие, героин и тяжелая техника, причем все западного образца. Не исключено, что и Чорный властелин здесь тоже уже есть, причем он черный в прямом смысле слова. Сказал бы я, что это прикольно, но вот не хочется как-то. Но если я прав, мне не просто людей найти надо, мне своих найти требуется, соотечественников. Только вот все это хозяйство припрятать следует. Не железки, конечно — наркотики.

С собой я их взять не могу — нести не в чем, но и так просто их здесь оставлять не стану. На глазок и на вес в этом свертке килограмм пять дури, что немало по любым рамкам — и староземным, и местным. Жизнь она разная, и как дальше дела пойдут — я не знаю, а такая заначка... Она всегда пригодиться может, поскольку наркота, как и оружие — это всегда ходовой товар. Пушерить я не собираюсь, боже сохрани, но ведь может выйти так, что за это дело я смогу, например, выкупить свою голову? Или купить еще что-то полезное?

Тайник я сделал самый простой — по возможности аккуратно около одного из деревьев, самого толстого, руками подкопал, а после снял кусок дерна, прямо с травой, после вырыл при помощи палки ямку, куда и убрал пакет с наркотиками. После, подумав, положил туда же патрон и зеркала, сверху же, сказав 'Крекс,пекс,фекс' насыпал никелированную чепуху. Фиг его знает, а ну, как и они пригодятся? Закончив, накрыл ямку дерном, оставшуюся землю перекидал в ржавую пыль и, немного поразмыслив, раскидал около ближайших к тайнику деревьев черную субстанцию, оставшуюся от шин. Память не железная, а такую дрянь и дождь не смоет, она в землю намертво въестся. Хороший ориентир будет.

Железки я оставил там, где они лежали — чего мудрить? Если кто наткнется, и они будут ему нужны — то ради бога, пусть берет. Мне они без надобности.

Ладно, все это здорово, но надо идти дальше. Я вызвал меню с показателями голода и жажды. Ну да, они уже превысили треть, так я и думал, цвет с зеленого начал меняться на противно-желтый. Если в течении ближайших часов пятнадцати-двадцати я не отыщу еды, или хотя бы воды, то все будет очень плохо. Буду я страдать, и может, даже помру, что мне противопоказано. В свете последних соображений просьба неведомого мне работника Ковчега виделась теперь в другом свете, не исключено, что и здесь смерть будет конечна, ведь если у них что-то пошло не так, то мог накрыться механизм возрождения, что меня крайне не устраивало.

Впрочем, я покинул прогалину не сразу. Еще минут десять я пытался впихнуть штырь в палку, но совершенно безуспешно. Он в нее ни под каким видом ввинчиваться не хотел, а других способов как его в ней закрепить, я не знал. В результате плюнул на это дело и двинулся в лес, неся в правой руке и дубину, и не сложившийся апргрейд к ней. Может, потом что-то придумается. И надо по возможности фиксировать в памяти дорогу, карты-то здесь нет, а полянку эту может еще искать придется.

Надо заметить, состав леса изменился, да и качество передвижения по нему тоже. То тут, то там я начал замечать поваленные деревья, трава стала чуть выше, дубов стало поменьше, все больше березняк. Хорошо это были или нет — я не знаю, просто вот так обстояли дела.

И еще — какая-либо лесная живность по дороге мне так ни разу и не встретилась. Удивительно это. Какой бы не был лес, пусть даже сто раз городской, типа 'парк', там все равно кто-то должен водиться. Пусть не зайцы и лисы, но мелочь-то всякая по любому должна присутствовать? Ну не знаю — мыши, ужи, хорьки какие-нибудь, птицы наконец. А здесь никого! Даже комаров нет, хотя эта зараза водится вообще везде. Это ненормально. Впрочем, отсутствие комаров меня устраивало — в моем пляжно-нудистском виде я бы для них представлял просто пиршество. К тому же не факт, что вместе с укусами у меня не начала бы пропадать жизненная энергия, которой и так мало.

Вскоре лес совсем перестал меня радовать — то и дело приходилось перелезать через деревья, поскольку пути обхода были еще хуже. У меня даже появилась мысль — а не вернуться ли обратно, но была отметена как бесперспективная — тратить полтора часа на дорогу все в то же 'никуда' не улыбалось. Иду уж, и иду, какая разница?

Когда я слез с очередного вяза-исполина, привольно раскинувшегося в обе стороны на добрых метров двадцать, а то и больше, к тому же на редкость шершавого, то очутился перед пышным кустом, на котором росли огромные желтые ягоды. Налитые соком, с глянцевой кожей они просто манили меня, предлагая набрать их в полные горсти и съесть.

Сглотнув, я остановил уже намечающееся хватательное движение. Фиг его знает, что это за ягоды? В живой природе я их почти не видел, только замороженными в упаковках или в десертах, но вот помню, что еще в средней школе нас как-то водили в ботанический сад, и там мордатая тетка в круглых очках показывала нам разные растения, в том числе и с ягодами. И еще она говорила о том, что они разные бывают, какие-то очень даже вкусные и полезные, а вот другими можно здорово травануться, причем добро, если просто желудочной слабостью отделаешься. От иных даже помереть можно.

Так-то земные ягоды были, а эти... Кто знает, что думали разработчики? Наверняка ребята были с фигой в кармане, и понаставили кучу ловушек для особо неразборчивых игроков. Так что нет, не буду я без нужды рисковать. Когда полная уверенность в их безвредности будет — тогда и стану их есть. а до той поры — воздержусь. Ну, или, когда совсем швах наступит, в смысле голодная смерть протянет к моему горлу свою костлявую руку. Там уже без разницы будет, все одно концы отдавать.

Вот какие все-таки паразиты эти создатели ковчега, а? Ну не дали исподнего — ладно. Не дали хлебушка — тоже ладно. Но карту и сумку-то игроку как не дать? Изуверство какое-то, садизм в чистом виде. Во всех играх и всегда эти два предмета входили в базовый набор. Всегда!

Уходя от куста я еще раз внимательно его осмотрел, запоминая внешний вид ягод. Полезная информация, пригодится.

Лес кончился вдруг. Вот только что были деревья, уже надоевший пейзаж — и на тебе — передо мной открылось поле. Небольшое, с холмом неподалеку, закрывавшем горизонт и не дающим увидеть, что там дальше.

Практически одновременно с этим послышался вопль —

— Отстаньте от меня, урроды!

Завертев головой, я увидел невысокого мужика, бегущего в мою сторону.

Глава третья

Голый, как и я, невысокий и с приличным брюшком, он убегал от еще двух представителей рода человеческого. Те тоже не были одеты и поэтому действие, разворачивающееся перед мной, носило достаточно двусмысленный характер. Было в этом что-то от времен развратных древних римлян, я про такое читал в книжках и даже в кино видел.

— Помогите мне! — заметил меня мужик, немного изменил траекторию бега и направился прямиком в мою сторону. Не скажу, что меня это сильно обрадовало — я не большой любитель помогать ближнему своему, по крайней мере тому, которого я даже не знаю. С другой стороны, я здесь вовсе никого не знаю. Впрочем, какая теперь разница — те двое молча и непреклонно продолжали преследовать свою жертву, и теперь тоже приближались ко мне.

Что я там говорил? При встрече все будут рады друг другу? Это я погорячился, не все. Один — рад, двое других — не похоже на то.

На мгновение я даже задумался, — а не нырнуть ли мне обратно в лес? Пять минут бега — и меня там никто не найдет. Очень уж мне эти двое преследователей не нравились. Они были уже недалеко, и я видел их лица, и скажу прямо — это вообще ни разу были не лица. Это были перекошенные рожи диких зверей, с губ у них срывалась пена, они двигались как машины, неутомимо перебирая ногами, глаза их были нацелены на спину явно бегущего из последних сил бедолаги. При этом не скажу, что эта парочка преследователей выглядела уж очень грозно. Обычные мужики, за тридцать, не атлеты. С чего они так на этого толстячка обозлились?

Может, пока я по лесу бродил народ уже оголодал до такой степени, что каннибализм стал нормой жизни? Ну, не для удовлетворения же основного инстинкта они его как оленя загоняют, явно другие планы у ребят. Ох, не нравится мне все это.

— Помогите мне — пролепетал пузанок, подбегая ко мне и норовя спрятаться мне за спину — Умоляю вас!

— Ты чего этим двум сделал-то? — я дернул шеей. Ох, неохота мне драться.

— Ничего — бедняга еле дышал — Они из леса как выскочили, как выпрыгнули и сразу за мной погнались.

— Может они тебя не убивать хотят, а к груди прижать — парочка была совсем рядом с нами — Не думал об этом?

— Этого мне тоже не надо — пискнул пузан — Но только они меня убить хотят, я вам точно говорю.

Его преследователи без разговоров, перейдя с бега на шаг, кинулись на нас. Они не стали останавливаться, вступать в переговоры, злобно буровить нас глазами. Один попытался вцепиться в шею мне, второй кинулся на толстяка.

— Блин — я увернулся от захвата и со всей дури лягнул противника ногой в бедро — Может сначала поговорим?

— Ахррр — ответил мне он и снова полез в ближний бой. Он, по-моему, даже не заметил, что я его ударил.

Вот тебе и дубинка, никакой от нее пользы в ближнем бою, только мешается. Ей или бей сразу, или выбрасывай в сторону.

А этого надо валить, без вариантов, я на мгновение увидел его глаза — это, по ходу, уже не человек. Не знаю, что с ним случилось, но ничего людского и разумного в его взгляде не было. Впервые в жизни я понял, что такое 'звериный взгляд', про который часто писали в романах, вот это он и есть — жесткий, беспощадный и бессмысленный. Если я его не прикончу — он меня точно прибьет.

Дубинку я отбросил в стороны, штырь сжал в кулаке, ускользнул от захвата, который этот безумец попытался снова так же очевидно провести и сделан несколько шагов назад, показывая, что собираюсь убегать в кусты, которые были у меня за спиной.

Противник купился на мою ловушку, рванулся вперед и рухнул на землю. Я перехватил его в движении, своевременно подставил ногу и с силой толкнул в спину.

Он зарычал, собираясь вскочить, но сделать этого не успел — штырь неожиданно легко пробил его шею и пригвоздил к земле. Надо же, я думал это сложнее — шея вроде, там кости, все такое... А проколол я ее легко, как давеча пакет.

Не было ни крови, ни воплей. Тело первого убитого мной врага немного подергалось и просто растаяло в воздухе, не оставив следа. Как и не существовал он вовсе.

— Кххххх — дела у моего нового знакомца были не ахти. Он лежал на земле, на нем сидел второй безумец и вовсю его душил. Взаправду душил, непритворно. Причем глаза вылезали из орбит у обоих — и у того, и у другого, как видно от напряжения.

Я подхватил дубину с земли, благо отбросил ее недалеко и со всего маха ахнул неприятеля по голове, метя в висок. Раздался глухой звук, душитель оторвал руки от шеи жертвы, начал было поворачиваться ко мне, но я без каких-либо сантиментов еще раз махнул дубиной. Два-ноль в нашу пользу, однако.

Ваше телосложение повысилось на единицу!

Почему телосложение-то? Почему не сила? Не понять мне этого. И потом — вроде бы двоих супостатов уложил, а никаких сообщений об этом не появилось. Ну, вроде 'Вы убили игрока' или 'Открыто достижение 'Душегуб'. Никакой логики.

— Почти задушил — прохрипел с земли толстун — Еще бы чуть-чуть — и все. Жизни почти не осталось.

— Чего не сопротивлялся-то? — полюбопытствовал я у него, обозревая окрестности. Мало ли, может у этих психов еще друзья были, такие же мутноглазые. Не дай бог набегут сюда толпой, я один от них не отмахаюсь дубинкой, на этого надежды нет.

— Так выносливость тоже на нуле — с видимым трудом мужик из положения 'лежа' перешел в 'сидя' — Я пробежал сколько.

— Эти не меньше — пожал плечами я — Однако вон, махали руками как оглашенные.

— Не знаю почему — потер горло спасенный — Насколько я помню, у всех на старте показатели одинаковые. Единственное объяснение — может, они пару уровней набрать умудрились?

— Ну, теперь мы этого уже не узнаем — я провел пальцем по штырю — крови на нем не было. Либо гуманизм в отношении игроков, выраженный в нежелании травмировать их психику натуралистическими сценами, либо недоработка. — Тебя как зовут-то, бегущий человек?

— Трифон — с готовностью ответил толстяк.

— Это здесь или там? — вопрос был задан коряво, но Трифон меня понял.

— Здесь. Да и там в каком-то смысле тоже — фамилия у меня Трифонов.

— Сват — протянул я руку новому знакомцу — Просто Сват.

— Очень приятно — тот ухватился за мою конечность и воодушевленно потряс ее — Я пока вставать не буду, так жизнь быстрее восстанавливается.

— Да бога ради — разрешил я, и сам присел рядом с ним — А что, друг Трифон, не в курсе ли ты, что за ерунда здесь творится?

— А что ты подразумеваешь под словом 'ерунда'? — толстяк поднес руку к лицу — видимо инстинктивно хотел поправить очки — Я пока увидел только несколько странных моментов, но они вполне укладываются в общую картину. Хотя вот эти люди... Это да. Но в целом — все пока идет согласно договору.

— Поясни.

— Ну, перенос осуществлен внезапно, но это понятно — видимо на Земле что-то произошло, что-то нехорошее. Я так думаю — нет ее больше

— Совпадают мнения — вздохнул я.

— Еще мы не получили базового набора — продолжил Трифон — В соответствии с пунктом 8.02.14 договора нам были обязаны предоставить одежду, начальное оружие, в соответствии с выбранным миром, запас провизии на три дня, некоторую сумму денег и карту, с уже обозначенной там стартовой локацией. Этого ничего не дали. Но тут дело, как я полагаю в аварийном запуске, так что все это мы получим позже, не исключено, что с компенсацией.

— Ты кем был в том мире? — уточнил я у него.

— Юристом — заулыбался Трифон — На жилищных проблемах специализировался.

— Оно и видно — я не был удивлен. Только их братия способна запомнить пункты договора. Я его конечно читал, но, чтобы перечитывать и заучивать наизусть...

— Еще меня здорово смутило место прибытия — вздохнул Трифон — Я рассчитывал сразу попасть в город, а меня выбросило вот сюда. Это, конечно, момент отрицательный и разумеется я буду по этому поводу связываться с администрацией игры, тут тоже можно говорить об определенной компенсации. Да, собственно, я и хотел с ними пообщаться, но все заблокировано, и в сообщении было написано, что система перегружена. Мне присвоили номер в очереди, так что, как только они выйдут на связь, я потребую, чтобы меня немедленно переправили в Лас-Лобос.

— Куда? — кашлянул я.

— Лас-Лобос — на лице Трифона заиграл румянец, видно жизнь уже восстановилась в достаточной мере — Одна из столиц Нормалити. Там их несколько — деловая, развлекательная, игровая. Лас-Лобос — деловой центр. Ты вообще читал проспекты, договор?

— Нормалити, стало быть. Скажи мне, дружище Трифон — я обвел руками пейзаж — По-твоему, мы в Нормалити?

— А то где же? — удивился пузан.

— По моему мнению это Меджик Дрим — медленно проговорил я — По крайней мере я именно туда должен был попасть.

— Меджик Дрим? — ошарашенно повторил Трифон — Господи Иисусе! Этого быть не может.

— Две вещи, в которых я уже практически уверен — толкнул я закрывшего лицо руками юриста кулаком в плечо — Первая — похоже, здесь может быть все, что угодно. И вторая — полагаю, он тебя не слышит.

— Кто? — глухо спросил Трифон.

— Иисус.

Юрист снова лег на траву и уставился в небо. Похоже, он были из тех людей, которых выбивают из седла резкие повороты на дороге бытия. Полагаю, он уже догадывался о том, что это не Нормалити, но не хотел себе в этом признаваться, чтобы не рушить внутреннюю гармонию существования.

Я же вставил еще один фрагмент в мозаику местного Универсума. Думаю, моя недавняя догадка все же верна и в самом деле что-то пошло не так, в результате чего миры слились воедино. Или же, как вариант, создалось несколько миров, каждый из которых собрал в себе те или иные признаки друг друга, а игроки были раскиданы по ним в рандомном порядке.

Кстати, если я прав, то мои шансы на встречу с Марикой и Жекой увеличиваются. Это хорошо, если честно, будь здесь сейчас Жека, мне было бы намного спокойнее.

— А как же Галя? — проговорил юрист — Где она теперь?

— Галя — кто? — повернул я голову к нему.

— Моя жена — вздохнул Трифон — Мы должны были встретиться на главной площади Лос-Лобоса, сразу после переноса. Я не беспокоился, думал, что может ей все-таки повезло, что она в безопасности, а теперь выходит, что она вообще невесть где?

— Выходит, что так — подтвердил я — Увы.

— Бедная моя Галя — юрист снова сел и придав руки к щекам начал качать головой — Голая, одна, черт знает где...

— Ну, ты переживай, а мне пора — встал я на ноги — Хотя вот еще что. Слушай, Трифон, ты за холмом был? Не знаешь, что там?

— Я с тобой — вскочил на ноги юрист — Ты не смотри, что я сейчас такой, скоро я ого-го буду.

— В смысле — 'ого-го'? — уточнил у него я — С какой радости?

— А ты что редактором не пользовался? — удивился Трифон — Я себе там такую фигуру создал — закачаешься! Атлетом стану, всю жизнь об этом мечтал!

— Это похвально — одобрил я его слова — Но, во-первых, ты еще не такой, во-вторых тебе эта фигура силы или жизни не добавит. Ты же так человеческую расу и оставил, поди?

— Ну да — снова погрустнел юрист.

Помнил я этот момент. Бонусы к характеристикам получить было можно, но они придавались к той или иной расе, при этом за счет каких-либо других умений и характеристик. Силы больше — ума меньше, ну и так далее. Баланс, однако.

— Ну и наконец — решил я не жалеть толстяка — Когда это еще будет?

— Скоро — неожиданно бодро ответил он и согнул руку, на ней отчетливо проступили мускулы — Видишь? У меня там что-то появилось, впервые в жизни.

— Трансформируешься, стало быть — потер подбородок я — Забавно.

Ну, а почему бы и не взять его с собой? Вдвоем веселее, да и потом — это пара рук, они могут что-то нести.

— На — сунул я ему дубинку — Отвечаешь за нее головой.

— Ага — понятливо кивнул Трифон и закинул ее на плечо — Куда идем?

— Повторю вопрос — сурово ответил ему я — Ты там был?

Я ткнул пальцем в все тот же холм, находящийся слева.

— Был — Трифон кивнул — За ним ничего нет. Справа лес, а дальше, сколько глаза хватает — равнина. Пустая, как стол — ни домов, ни людей.

— Хреново — подытожил я — Равнина — это не вариант, там нет ни еды, ни воды.

— Вода есть — оживился Трифон — Вон там, у подножья холма, с той стороны, есть ключ. Холодная, вкусная.

— Чего же ты молчишь, дятел? — возмутился я — Пошли, покажешь!

— Да я у этого ручья почти и появился — трещал по дороге к воде юрист — Посидел около него, попил и пошел походил по равнине, а там пусто. Даже сусликов нет, хотя по всему должны быть. Ну, я и вернулся обратно, холм обогнул, а там эти!

— Интересно, с чего они так одичали? — эта мысль мне не давала покоя — Ну, не просто же так это произошло? Накой им тебя убивать, у тебя ничего нету — ни одежды, ни оружия, особо не поживишься? Да и оголодать до такой степени они не успели бы.

— Может, классовые мутации? — предположил Трифон — Тело перестраивается, мозги возможно тоже? Хотя эта теория сильно за уши притянута, такие вещи создатели не могли не учесть.

— Не знаю — пожал плечами я — Одно точно — не просто так это произошло, причина есть всегда.

— Это я и сам понимаю — фыркнул Трифон — Нашел, кому это объяснять.

Мы обогнули холм, и я понял, о чем он мне говорил. Равнина казалась безграничной, она уходила прямо в горизонт. Пустота, ветер, колышущий траву и тишина. Красиво, но бесперспективно. Для нас эта красота равна голодной смерти. Впрочем, лес в этом плане не лучше, там тоже жрать нечего. Но здесь хотя бы есть вода.

— Ключ вон там — показал рукой на небольшой овражек, скрытый несколькими деревьями Трифон.

Все верно, там был ключ. И не только. Около него мы обнаружили совсем еще молодого человека, который, хлопая голубыми глазами, смотрел на нас. Надо же, как его-то сюда занесло? Мальчишка ведь совсем, по всему видно.

— Ты кто? — дружелюбно спросил я у него, перехватив штырь. Трифон снял с плеча дубину.

— Павлик — опасливо ответил юноша, явно прикидывая в какую сторону бежать, если что.

— А ты миролюбивый Павлик или злобный? — уточнил у него я.

— Занимайтесь любовью, а не войной — немедленно отозвался он.

— Ну, в нашем случае это звучит не очень верно — хмыкнул я, похлопав по голому животу — Если, конечно, ты не сторонник...

— Не сторонник — замахал руками Павлик — Вы чего!

— Ну, тогда будем знакомы — я подошел к нему и протянул руку — Я Сват, это Трифон.

— Привет — рука у Павлика была мокрая, видать он ей только что воду черпал — Я так рад, вот правда, что вас встретил. А то иду, иду — и никого. Так это неприятно, когда людей нет.

— Скажите, юноша, а вы в какой мир должны были попасть? — Трифон тоже подобрался поближе к нам — Изначально?

— В Нормалити — с готовностью сказал ему Павлик — Я бы предпочел Фьюче, но меня на Ковчег родители записали еще семилетним, и особо не спрашивали, чего я хочу. Да и чего я тогда хотеть мог, в семь лет?

— Нормалити — радостно поднял палец вверх Трифон — Слышал, Сват — Нормалити. Может, ты не прав и все в порядке?

— Может — не стал спорить с ним я — И если это так, то я только рад. Но тогда неясно, что здесь делаю я?

— Системная ошибка — немедленно ответил юрист — Сбой. Да что угодно.

Я не стал с ним спорить, не видел в этом смысла. Если человек хочет заниматься самообманом — это его дело.

— Скажи мне, Павлик — я присел у воды — Ты откуда пришел?

— Из Волгограда — юноша заулыбался — Сижу я у компьютера, а тут...

— Это понятно — вздохнул я — Прекрасный город. Не о том речь, где ты жил тогда. Откуда ты пришел сюда сейчас?

— Аааа — Павлик хлопнул себя по лбу ладонью — Ясно. Так из леса.

Он шустро вскарабкался на склон овражка.

— Вон оттуда. Я по нему часа четыре бродил, пока сюда не вышел.

История та же. Ничего нового.

— Никого не видел, пока шел? — я поболтал рукой в воде. Холодненькая. Приятно.

— Вы первые — Павлик спустился вниз — Никого, я же говорил. А где все?

Отвечать я ему не стал, опустив лицо в воду. Не слишком предусмотрительно, учитывая, что за спиной у меня был Трифон с дубиной в руках, но очень хотелось пить. И потом — нет у него смысла мне голову сейчас проламывать, я ему нужнее, чем он мне. Но в целом надо начинать менять привычки, что-то мне подсказывает, что времена всеобщего доверия уходят в прошлое.

Вода сделала свое дело. Вызвав показатели 'Голод' и 'Жажда', я убедился в том, что они снова опустились чуть ли не к первоначальным значениям. Правда 'Голод' был выше 'Жажды', но оно и понятно — 'Ешь вода, пей вода'... Но в любом случае, некий запас по времени у меня снова был.

— Вот и ладушки — вытер я лицо — Жить стало лучше, жить стало веселее. Ну что, Трифон, давай пей, да пошли. Время терять не стоит, не так его и много у нас. Надо искать людей и большую воду. Причем найдем одно — найдем и другое.

— А я? — с обидой спросил Павлик переводя взгляд с меня на Трифона — Меня вы с собой не берете?

Юрист показал на меня пальцем, мол, его спрашивай, он тут главный и опустил лицо в воду.

Павлик заморгал большими голубыми глазами и жалостливо сморщил лицо.

— Эй-эй — остановил его я — Меня такими штуками не проймешь, так что даже не начинай. И потом, парень — мы и сами не знаем куда идем.

— Так тут похоже никто этого не знает — Павлик пожал плечами — Я вообще думал, что в лесу помру, возродюсь и снова помру. Слушайте, возьмите меня с собой. Мне одному это... Страшно мне!

Ну да, в его возрасте признаться двум незнакомым дядькам, что тебе страшно непросто. Самолюбие, максимализм... Это надо нутро пересиливать, я себя в его возрасте еще помню.

Ладно, вот и случай расставить точки над 'и' и закрепить свое лидерство. В конце концов все равно это надо делать, и лучше прямо сейчас, пока нас еще трое. А если будет пятеро? А если семеро?

Но тут еще надо думать, нужно ли мне это? Одному выживать проще. Ладно, независимо от того, что будет потом надо фиксировать руководящую роль тут и сейчас, для всех вновь прибывших я априори буду главным.

И еще одно — а что я буду делать с теми, кто не захочет признать меня лидером? Ну вот возьмет и скажет: 'А нефига. Я хочу быть главным'. Тема для размышления, однако. Я догадываюсь, какой ответ правильный, но доводить до этого не хотелось бы.

— Беспрекословное подчинение — загнул я один палец и тут же загнул второй — Никакой самодеятельности. И всегда помнить о том, что решаю все я.

— Не вопрос — повеселел Павлик — Так даже проще.

— А я? — юрист отдувался — видно много воды в себя влил.

— А ты мой зам по общим вопросам — вроде бы и в шутку, но жестко объяснил ему я — Или ты против?

— За — махнул рукой Трифон — Всю жизнь в замах хожу.

— Но за каждым оставляю право голоса — демократично отметил я — Одна голова хорошо, а три... Слушай, Павлик, а чего у тебя голова такая ушастая?

И впрямь, уши у парня были на загляденье — оттопыренные, большие. Прямо как у маленького слоненка.

— Небось с редактором поигрался? — прозорливо отметил Трифон — Поигрался, а?

— Да ладно вам — зло отмахнулся от юриста Павлик — Я, когда отражение в воде увидел, чуть не заплакал!

— И это еще не предел? — посочувствовал парню я, тот мотнул головой, подтверждая, что моя догадка верна.

— Ну, не грусти — я потрепал Павлика по голове — Хорошо хоть уши увеличил, а не нос. Или какой другой орган, тут вообще была бы катастрофа.

— Ну не скажи — засмеялся Трифон — Прямо катастрофа!

— А ходить как? — постучал по лбу я — По лесу, например. Так что Павлик, не печалься. Уши — вещь такая, не смертельная. Слушай, а тебе система вот так просто дала зарегистрировать имя 'Павлик'?

— Да нет, меня так на самом деле зовут — снова смутился юноша — А тут я... Ну там набор букв, я разозлился...

— Детский сад — вздохнул Трифон.

Идти я решил в противоположную от равнины сторону. Возможно, что за ней будут сады с яблоками, а также большая река и мое решение не является верным. Очень может быть. Но я не вижу, где эта равнина кончается и не менее вероятен вариант того, что она тянется километров сто или больше, а самое главное — там нет воды. Слишком велик риск.

Лес я тоже не рассматривал как вариант — там был и я, и Павлик, который похоже шел со мной параллельным путем.

Мы напились на дорогу и снова обогнули холм, идя фактически по своим следам.

— Пойдем по кромке леса — сказал я спутникам — Если что — в него всегда можно нырнуть и там затаиться.

— А если что — 'что'? — Павлик шмыгнул носом.

— Люди они разные бывают — уклончиво ответил ему Трифон — Мы вот гуманисты, а иные... Такие сволочи!

Видно не хотел он рассказывать пареньку как его гоняли двое ненормальных и потом еще чуть не придушили. Ну, оно и правильно, чего парня раньше времени пугать?

Мы шли в выбранном направлении уже часа два, когда солнце начало клониться к закату. Пейзаж был однотипен — слева лес, справа — то поле, то тоже какая-то лесистая местность. Ни реки, ни селений — ничего. Незаселенная земля, по-другому не скажешь. Фигня выходит — заявок на общение с админами от людей было на семизначную цифру — и где все они?

— Вечереет — отметил Трифон — Что интересно — выходит, что местное время не совпадает с физическим.

— Почему? — не согласился с ним я — Может и совпадает.

— Был вечер, когда нас сюда переместили — Трифон зевнул — Сейчас по идее светать должно, а не темнеть.

— Откуда ты знаешь, по какому времени они живут? — на пару с ним зевнул я — Может систему в какой-нибудь Австралии клепали или Японии, вот тамошнее время и установили.

— Надо бы место для ночлега найти — робко предложил Павлик.

— Ночлег — это прекрасно — согласился с ним я — Но вот какое дело — мы спим, желудок нет. Время уходит.

— А если мы не отдохнем, то выносливость резко пойдет вниз — сообщил Трифон — Отдых напрямую с ней связан. Не знаю, как у вас, а у меня она на пределе.

И то, я как-то на нее не смотрел, а зря. Надо себе такую привычку завести — проверять показатели, это не шутки все.

— Ну раз такое дело, тогда вооон там остановимся — я показал своим спутникам на небольшую лесную бровку, находящуюся в километре-полутора от нас — Там вроде всхолмье, стало быть и вид оттуда будет хороший, и обзор славный.

— Обзор? — Павлик непонимающе поднял бровь.

— А ты как думал? — осадил я его — Места незнакомые, кто тут шарится — неизвестно. Дежурить будем, по очереди, чтобы нас во сне не перебили.

— Я так думаю, что компенсация от компании-производителя должна быть немалой — сказал неожиданно Трифон — Если честно, мне обещали комфорт и удовольствия, вместо этого я чувствую себя партизаном каким-то.

— Партизанам было лучше — ответил ему я.

— Чем? — печально спросил меня юрист, у которого, надо отметить, уже здорово подобрался живот и расширились плечи. Да и у Павлика уши прибавили в размерах, они уже напоминали небольшие лопухи.

— У них спички были, они могли костер разжечь.

Стемнело резко, так что Павлик оказался большим молодцом, подняв вопрос о ночевке. Не было сумерек, темнота наступила сразу, вдруг, поэтому до планируемого места мы добрели уже в ночи. Надо отметить — очень густой. Кое-какие звезды на небо вышли, но освещения не давали. Луны не было видно вовсе.

— И смысл в дежурстве? — спросил Павлик нейтральным тоном — Я все равно ничего не вижу.

— А ты слушай — предложил ему я — С такими ушами и зрение ни к чему.

Павлик видно хотел мне что-то ответить, но не стал. Потихоньку учится субординации — порадовался я, будет из него толк. А может и локатор!

— Плохо без костра — вздохнул парень — Холодно и жутковато. А вот в пещерные времена дикие люди трением огонь добывали!

— Триш, дай ему палку — я лег на спину — Давай, бери, три.

— Так я не знаю, чем обо что? — возмутился Павлик.

— Тогда и не предлагай изначально невыполнимые идеи — наставительно произнес я — Сначала про трение вспомнил, потом камнями постукать друг об друга предложишь...

— Там специальные нужны — присоединился к беседе Трифон — Кварц... Или гранит? Я в детстве читал про это.

— И этот туда же — я не сдержал смешка — А еще можно стеклом огонь развести, как у Жюля Верна. Увы и ах, это все не наши варианты.

— Жрать охота — сошел на другую тему юрист — Вот ведь, реальность виртуальная, а брюхо крутит как в настоящей жизни.

— Это да — некое подсасывание в желудке наличествовало — Но и еды нет, так что будем спать. Первым дежурит Павлик, часа через три меня разбудишь.

— А как я пойму, что три часа прошло? — робко поинтересовался юноша.

— Считай — посоветовал ему я — Умножь секунды на минуты, а те на часы. Этого занятия тебе как раз на это время хватит.

— Давай я первый подежурю — предложил Трифон — Все равно не усну, кишка кишке стучит по башке. Не привык я на голодный желудок спать.

— Так, а вы ягод поешьте — раздался из темноты девичий голос — Они сытные.

— О-па — я подобрался — Барышня, спасибо за совет. А вы где там?

— Я тут — ответил все тот же звонкий голосок — В лесу.

— Так идите сюда — предложил я — Будете нам сестрицей названой. Мы люди смирные, спокойные, мы вас не обидим.

— Не могу — помолчав ответила девушка — Я не одета.

— Мы тоже — Трифон невесело улыбнулся — Но по нынешним временам это уже норма вещей.

— Ну, я не знаю... — протянула девушка.

— А ягоды эти где? — плюнул на переговоры Трифон — Далеко?

Девушка помолчала, а после сказала нам —

— Только вы на меня не пяльтесь, ладно?

— И не подумаем — заверил ее я — Мы и сами стесняемся, поверьте.

Из темноты появилась стройная девичья фигура и подошла к нам —

— Вот, угощайтесь.

В руках у девушки был армейский защитный шлем, заполненный желтыми ягодами.

Глава четвертая

— Какой интересный у вас горшочек, хочу отметить — сказал я — И как же имя нашей прекрасной избавительницы от голода?

— Настя — ответила миниатюрная девушка, почти девочка, судя по немного угловатой фигуре и кое-каким иным особенностям. Она протянула мне шлем и очень быстро отошла назад, в темноту, где села под дерево, при этом как-то хитро сплетя ноги и руки, как могут делать только женщины. То есть было видно исключительно коленки, локти и глаза.

— А мы не потравимся ими? — опасливо спросил Трифон, глядя на ягоды голодными глазами.

— Нет — прозвенел Настин голосок — Я их уже ела и жива до сих пор. Да мне сразу было понятно, что они съедобные.

— С чего такая уверенность? — я протянул шлем Трифону — пусть все-таки он попробует ягоды первым. Не то, чтобы его было совсем уж не жалко, но, если бы пришлось выбирать между ним и Павликом, я бы выбрал Павлика. Из мальчишки еще может выйти толк, Триша же вряд ли будет полезен в ближайшем будущем. Юристы здесь будут невостребованы еще долго, а других способов рационального применения этого человека я пока не видел.

Трифон запихнул в рот горсть ягод и жадно начал их жевать.

— Вкуфно — сообщил он нам и зацепил из шлема добавки, даже не подумав спросить, чего мы их не едим — Ошвежает.

— Ошвежает — это хорошо — я поймал взгляд Павлика и еле-еле помотал головой в знаке отрицания. Не знаю, понял ли меня парень, но он кивнул и уставился на силуэт Настеньки. Ну а что вы хотели — ночь и луна, он и она. Хотя нет, луны пока не видать. А может ее здесь и вовсе нет.

— Тут много ягод — подала голос кормилица и даже немного поилица, это было понятно по хлюпающим звукам, которые издавал Триша. Ягоды, видимо, были очень сочные. — Я видела пять разновидностей, две из них, правда, меня смутили — есть косвенные признаки их ядовитости.

— А вы разбираетесь в растениях? — заинтересовался я.

— Ну да, я же на втором курсе биофака учусь — как-то даже немного обиженно сказала Настя — Я биоэкологом буду, поэтому у нас ботаника в обязательных дисциплинах. Ну, и физиология растений тоже, поэтому с вот этими ягодами все сразу было ясно. У них хотя и не самый правильный цвет для съедобных ягод, зато все остальные признаки благоприятные. Ягоды расположены кучно, видны обильные семена, на кустарнике есть шипы...

— Стоп-стоп — остановил я девушку, которая явно села на своего конька — Я не понял — то есть вы догадались о том, что они съедобны? Вы этих ягод в земной жизни не встречали?

— Нет — помотала головой Настя — В учебниках я таких никогда не видела, да что в учебниках — даже в ботаническом саду. Но это не показатель, знаете сколько видов ягодных кустов есть на свете? А гибридные сорта? Хотя тут и все остальное не слишком мне знакомо. Или немного по-другому выглядит, или пахнет не так.

О как. Стало быть, патроны здесь натовские, унитарные, наркотики афганские — все чин по чину. Зато ягоды тут местные, невиданные, так сказать — самосейка. Все чудесатее и чудесатее.

— Ну, ты как? — спросил я у Трифона, алчно смотрящего на каску.

— Хорошо — ответил тот и облизнулся — Голод отступил, прошу прощения за каламбур.

— Ну и славно — я тоже отправил в рот горсть ягод и протянул полупустую тару Павлику — Девушке 'спасибу' скажи, не забудь.

— Да, спасибо вам — пробормотал Триша, еще раз облизнувшись.

— Да не за что — в голосе Насти прозвучали смешливые нотки — Такова наша женская доля — кормить мужчин.

— Ну да, вот такие мы хреновые добытчики — посетовал я — Но есть абы чего тоже не хотелось, кто знает — что за ягоды, что за грибы? Вот вы говорили про все остальное, что выглядит не так. А что именно — 'все'?

— Ой, давайте перейдем на 'ты' — попросила девушка — Так оно привычней будет. Ну, или я к вам на 'вы', а вы ко мне на 'ты', а то как-то странно — немолодой человек мне 'выкает'.

Ну да, с полета ее восемнадцати лет я уже несвежий дядька. Обидно, что уж.

— Давай на 'ты' — порадовал Настю я — В конце концов мы тут почти как в бане, а в ней чинов нет. Кстати, мы ведь так и не представились тебе. Я Сват, это Трифон, а вон тот юноша — наш воспитанник Павлик.

— Очень приятно — вроде как даже кивнула Настенька — Правда. Я так рада, что встретила нормальных людей.

Нормальных. Стало быть, были ненормальные? Ладно, всему свое время.

— Так что здесь не так? В смысле с флорой.

Вообще-то меня больше занимала каска, но в лоб спрашивать не хотелось. Да и растительная тема — дело полезное. Это дело питания и рациона.

— Флора — это растения — назидательно сказала девушка — А я говорила про грибы. Они здесь по группам как земные, у них гименофор или трубчатый или пластинчатый. При этом виды — вообще другие. Я одни осмотрела — по всему похоже на болетовые, но это не они. И потом — мне кажется, что большинство из них ядовито. Эта осыпь на шляпках, этот цвет. Не могут быть грибы изумрудного цвета.

— Я почти ничего не понял — пожаловался мне Павлик и икнув, протянул мне каску — Сват, я там тебе оставил маленько ягод.

— А что вы не поняли? — обратилась к юноше Настя — Я заумно говорила?

— Ну это — парень помялся — Гимен... Чего-то там.

— Гименофор — засмеялась девушка — Это та часть гриба, которая...

— Павлик, не морочь голову нашей гостье и запомни одно — грибы без спросу не жрать. Этого тебе достаточно — прервал я познавательную, но пока преждевременную лекцию нашего биолога. Ну да, нашего. Такого полезного человека я упускать не собирался, пускай с нами идет дальше, ну если она сама этого захочет, а она этого захочет, я найду нужные аргументы. Мнение же моих спутников по этому поводу меня вовсе не интересует. Пока я иду впереди — я решаю, кто с нами, кто нет. По крайней мере до той поры, пока сам не найду того, за кем пойду, после этого решения будет принимать кто-то другой. Но пока-вот так.

— Вот — бодро продолжила Настя — Про ягоды я рассказала. А, вот — плодовые деревья.

— И такие есть? — удивился я. Грибы видел пару раз, ягоды тоже, когда с вяза падал, но вот яблонь или груш — не видел.

— Есть — снова закивала Настя — Я три вида насчитала. Одни точно трогать нельзя, там такой запах от них, что караул. А вот двое других — вполне вероятно, что съедобны, одни на наши груши очень похожи. Только я добраться до них не могла — больно высоко. Лезть побоялась, а стрясти — сил не хватило, ствол толстый очень у дерева.

— Ну вот, Триша, тебе на завтра и задание — бодро сообщил я юристу — Пойдешь груши околачивать.

— Боюсь спросить — чем? — неожиданно язвительно сказал Трифон.

— Надо будет — им околачивать будешь — жестко осек его я.

— А чего не Павлик? — сбавил обороты он — Чего я?

— Потому что — дискуссии разводить не было ни времени, ни желания — Просто ты — и все. Тема закрыта.

Ну да, выглядит это жестко, но по-другому с ним никак. По сути мне в его лице достался балласт. Добротный такой и бесполезный балласт. Всё то время, что мы шли по кромке леса мне было интересно — догадается он выломать себе свою палку или так и будет тащить мою. Не догадался, даже намека на это не было. Ну казалось бы — простая логика — в три дубинки потенциального противника валить проще чем в одну. Ну пойди и обзаведись. Нет. Так мою и тащил. И уверен -случись чего, мне бы ее в руки пихать стал — давай, это же твое оружие, ты им и орудуй, а я тебя с тыла прикрою.

С Павлика спрос другой, он зеленый еще совсем. Восемнадцать лет, чего... Вон сидит, глаза в сторону от Насти отводит и ногами шерудит, складывая их потеснее. Оно и понятно, хотя завтра... Завтра я ему не завидую... А что палку не выломал — это от того, что думалка еще не на полную работает, но тут дело поправимое.

Так что Трифону доверия нет — случись чего, на него надежды, как на газетку во время грозы — и воду пропустит, и рожу залепит. А стало быть, если идет с нами, пусть хоть какую-то пользу приносит. Например — груши околачивает.

— А чего вот этим головным прибором не покидались? — перевел я разговор на предмет, так меня интересующий — Тяжелый, если попадет куда надо — только собирай!

— Я бы не добросила — бесхитростно ответила девушка — Я слабенькая.

— А где ж ты такую красоту нашла-то? — вкрадчиво спросил я — Вещь-то нестандартная.

— Недалеко отсюда, вон там — смутно видимая в темноте рука ткнула куда-то вправо — Там интересное такое место, жуткое только немножко. Такое ощущение, что там бульдозерами когда-то землю рыли, все в колдобинах, но таких, старых уже, они все травой заросли. Вот я в одной ямке и заметила краешек этой каски. Ну, подкопала, вытащила, обрадовалась сначала жутко — на ней материя была.

Девушка замолчала и завздыхала.

— И чего? — осторожно подтолкнул ее я к продолжению рассказа.

— Ничего — печально ответила Настенька — Она прямо на моих глазах слезла с этой каски как кожа с змеи. Истлела или распалась — даже не знаю, что правильней. И осталась я без хоть какой-то одежды. Это меня так бесит, так бесит!

— То, что с каски материя исчезла? — осторожно поинтересовался Павлик.

— То, что хожу в костюме Евы — буркнула девушка — Блин, ну чего я на кружок плетения не ходила? Можно было бы что-то из веток сплести. С моей фигурой и голяком бегать!

— Стоп — остановил я и ее, и Павлика, собиравшегося сказать что-то вроде 'Да нормальная у тебя фигура' — Самобичевание штука хорошая, но расслабляющая. Расскажи мне лучше еще про это место.

— Так, а больше нечего — пожала плечами девушка, это жест был различим для привыкших к темноте глаз — Я же говорю — жутковато там.

— А больше ничего не нашла? — настырничал я — Ну, может видела чего еще? Из того, что тебе не нужно?

— Гильзы видела — помолчав, ответила Настя — Много, зелененькие такие. Ну, медь со временем такой становится. Еще там железки гнутые были, длинные и не очень.

Я погладил стеклопластик шлема. Странно — грузовик в труху разлетелся, материя на глазах истаяла — а стеклопластик цел. А ведь в глине он не больше сотни лет пролежать может, ну — полторы. А потом все. И очень жаль, что тряпочка сгнила, по расцветке можно было бы понять откуда этот шлем родом.

Надо завтра это место посетить. 'Гнутые железки'. Длинные железки — это очень хорошо само по себе, любой металл и в таком состоянии лучше деревянной самопальной дубинки. А если вспомнить гильзы, то становиться ясно, что это за железки. Может, если поискать, там и негнутые найдутся, а то и в исправном состоянии? С автоматическим оружием жить куда веселее. Мечты, мечты...

— Ну, вот тебе Триша, и ответ где завтра будет Павлик — сказал я насупившемуся юристу — Павлик будет копать, искать нам каждому по такой каске. Мы же тогда ягод куда больше сможем унести с собой, да, Настенька?

— Конечно — подтвердила девушка — Только вы меня совсем за ребенка не считайте, ладно, не надо сюсюкать. Вы же оружие будете искать?

— Будем — ну что, если человек претендует на право быть взрослым — это надо уважать и приветствовать — Обязательно будем. И вроде мы договорились на 'ты' обращаться друг к другу?

— Привычка — трогательно смутилась девушка.

— Извиняюсь, что вмешиваюсь в беседу — Трифон заерзал на месте — Но мне надо спросить. Настя, ты в каком из миров должна была оказаться? В Нормалити?

— Нет — замотала головой девушка — В Мэджик Дрим.

— Два-два — засмеялся я.

— Тьфу ты — опечаленно хлопнул ладошами юрист — Господи, на что он тебе-то, биологу?

— Я эльфийкой хотела стать — смущенно пробормотала девушка — Магом.

— Магом — раздраженно передразнил ее Трифон и замолчал, видно переваривал информацию.

— Не обращай внимания на нашего друга — поспешил я успокоить окончательно смутившуюся девушку — Он просто все еще верит в то, что раньше или позже мы окажемся у стенда с надписью: 'Добро пожаловать в Лос-Лобос'. Но лично я полагаю, что такого не случится.

Девушка ничего не ответила, поскольку явно ничего не поняла и тогда я объяснил ей все, что сам узнал про этот мир, в котором все очень сильно перепуталось.

— Ну, я тоже подумала, что здесь что-то не так, как только гильзы увидела — сказал Настенька, как только я замолчал — Откуда в магическом мире это все? И потом — где все остальное? Обещали грифонов, рыцарей, даже принцев. А вместо этого...

Она замолчала.

— Настя, что вместо этого? — требовательно спросил у нее я.

— Незадолго до заката, ну, где-то за час до вашего прихода я видела еще нескольких людей — наконец заговорила она — Это было... Не знаю... Не столько страшно, сколько мерзко.

— А поподробней? — я насторожился — Настя. Сказала 'а' — говори и 'б'

В общем, она увидела группу людей, большую, из восьми человек — четыре мужчины и четыре женщины. Было обрадовалась, хотела к ним побежать, а потом увидела, как один из мужчин, тот, что шел впереди, по ее словам, 'здоровый такой, волосатый весь, как орангутанг какой, но видно он у них был главный' начал орать на одну из женщин, та еле плелась в само конце и все больше отставала от остальных.

Женщина что-то ему ответила, надо полагать резко или нелицеприятно. Тогда этот волосатый подбежал к ней и начал избивать, при этом никто из мужчин даже не подумал за нее вступиться.

Женщина отбивалась как могла и, видно, тем самым окончательно вывела лидера группы из себя. Он схватил с земли камень и несколько раз ударил ее по голове, от чего бедолага видно и испустила дух, как высказалась Настенька — 'истаяла в воздухе'.

Волосатый выбросил камень, плюнул на то место, где убил женщину, отвесил пендаль одному из мужчин и повел группу дальше.

Это произвело такое впечатление на девушку, которая по сути никогда насилия в жизни и не видела, ну, если только по телевизору, что та даже всплакнула и зареклась выходить из леса, пока не появится прекрасный принц или королевская гвардия.

Вместо этих выдуманных персонажей приперлись мы, и, послушав наши разговоры, Настя все-таки решила вступить с нами в контакт, о чем сейчас и не жалеет.

— Что и требовалось доказать — сказал я, дослушав немного путаный и эмоциональный рассказ девушки — Все идет так, как и должно быть.

— Так быть не должно — всхлипнула Настя.

— Должно, маленькая моя, должно — не стал лакировать действительность я — И что самое печальное — это только начало. Сейчас вперед лезут самые-самые наглые и нахрапистые, но они, как правило, еще и безмозглые, потому их скоро всех перебьют. Ну, или большинство из них. А вот после на сцену выйдут те, кто умеет собирать вокруг себя тех, кто не лез вперед, но при этом не отягощён моральными принципами. И не просто собирать, но и подчинять их своей воле. Вот это будет по-настоящему жутко и хорошо бы к тому времени быть к этому готовыми. Причем желательно, чтобы эта готовность была автоматической и многозарядной.

— Какую жуткую картину ты нарисовал — Настин голосок дрожал — Прямо жить не хочется.

— И это я не старался еще — похоже, напугал девчонку. Не стоит так-то уж — Да и чего тебе бояться? Мы конечно не принцы, и даже не три богатыря, но обороним тебя всяко.

— Так мне можно идти с вами? — уточнила девушка.

— Нужно — снова хмыкнул я — Чего спрашивать очевидные вещи. А сейчас — всем спать.

— А это, дежурство? — удивился Павлик.

— Нет смысла — я смачно зевнул — Нас здесь все одно никто не найдет. Просто потому что искать не будет. Темно же кругом.

На самом деле риск того, что на нас кто-то наткнется существовал, но вряд ли даже волосатый убийца женщин сразу станет дробить черепа всем встречным-поперечным. Нет сейчас в этом смысла.

Уснул я не сразу, поскольку все-таки на меня накатило. Так всегда бывает, по крайней мере у меня — осознание сделанного в цейтноте приходит после его окончания. Сейчас, в темноте, под негромкий храп Триши, сопение Павлика и всхлипы Настеньки (Не спит. Видно, тоже тоска по родине приперла. Опять же — парень там остался, наверное, мама и все такое. Девчонка же) я осознал, что все. Не будет больше никогда ни визитов на могилы родителей, ни кресла в офисе, ни стойки в 'Трех ящерицах', ни... Нет, эти двое, как раз могут еще и появится. Если они здесь, то мы друг друга найдем. Марика, я думаю все уже поняла, а ей главное поставить себе цель, потом надо только за ней приглядывать, чтобы она мир не взорвала. Жека — тот тугодум, но и он раньше или позже докумекает, что к чему. Так что — найдемся, дайте время. А вот все остальное отправилось в небытие и от этого мне ну очень некомфортно. Каким бы не был тот мир — это был мой мир. Привычный и удобный. А теперь... Теперь надо выживать и делать этот мир удобным для себя. Хлопотное занятие.

— Господи, ну как? — разбудил меня голосок Насти. Она сидела все также обхватив коленки руками с тонкими пальчиками и жалобно смотрела на моих спутников.

— Слушай, но ты же не можешь всю дорогу сидеть так? — дипломатично заметил Трифон — Идти все равно придется?

— Я не знаю! — судя по дрожи голоса девушка была на грани истерики. Ну да, девочка видимо из хорошей семьи, домашнее воспитание, биологический факультет. Была бы на ее месте какая-нибудь оторва из медицинского — и Павлик встретил бы рассвет уже мужчиной, и даже нам бы перепало. А тут...

— Экая ты раскосая — удивился я, глянув на лицо Насти — И остроухая! А, ну да, ты же эльфийка.

— То есть? — мысли девушки пошли в другом направлении.

Я пояснил ей о штуках, которые Ковчег выкидывает с внешностью игроков и в качестве иллюстрации предъявил Павлика, уши которого, видимо, достигли окончательного размера, поскольку больше расти им было некуда. Бедный парень теперь напоминал ушана из древнейшего мультика про тайну третьей планеты.

— А мне идет? — девушка завертела головой, видимо пытаясь хоть как-то увидеть себя. Эх, кабы знать — захватил бы зеркало. Но чего теперь...

— Ты божественна — не думая, ответил я.

— Врешь! — пристыдила меня девушка, вместо ответа я ткнул пальцем в Павлика, очень детально указав точку аргументации.

— Фу! — возмутилась девушка, Павлик же отвернулся.

— Просто прими как факт — это человеческая натура, человеческие рефлексы и человеческие тела — назидательно сказал ей я — Тебе ли, биологу не знать. Так что не дури, пошли ягод поедим, Тришу к дереву пристроим и двинем к тому месту, где ты каску нашла. День не резиновый, хорошо бы во второй его половине дальше пойти. Вертясь на одном месте, мы ничего не достигнем, только время потеряем.

— А может чего такое найдем, полезное? — подал голос из кустов Павлик.

— Может — согласился я — Только пока мы тут что-то ищем, причем без четких шансов на успех, где-то формируется социум и люди занимают свои места в социальных ячейках, а также садятся на ресурсные точки. Кто будет на раздаче — тот молодец. Остальным придется пробиваться наверх с большим трудом.

— При наличии пулемёта это будет сделать проще — то ли с иронией, то ли без нее отметил Триша.

— Это если мы найдем пулемёт — серьезно ответил ему я — Или хотя бы ружье Бердана с патронами. А если нет?

— А что я? — пожал порядком окрепшими плечами юрист — Я с тобой согласен, на все сто. А с девушкой мы просто сделаем — мы вперед пойдем, а она замыкающей, и будет нами руководить — куда идти.

— Вариант — согласился я — Все, Настя, командуй нами.

Искомый кустарник был недалеко, и да — это был точно такой же ягодник, который я видел в лесу, только побольше раза в три. Здоровенный такой ряд кустов, обсыпанных желтыми бусинами сочной вкуснятины.

Настя осталась у дальнего края, в середину же с уханьем, как медведь вломился Триша, немедленно набивший рот до отказа. Он даже плюнул на то, что кусты были с шипами

Я тоже не стал скромничать, не видя в этом смысла, и отправлял в себя горсть за горстью.

Ваша сила повысилась на единицу!

Я даже поперхнулся. Нет, за это спасибо, но отсутствие логики убивает. Причем, судя по тому, что остальные молчат, им ничего не дали.

— Ой, какая большая ягода — взвизгнула Настя — Как я ее вчера просмотрела? Глядите! И еще на ней значок какой-то!

Забыв о стеснении, она вышла из-за куста, держа на ладони и впрямь огромную ягоду, размером с пол-кулака.

А вот дальше произошло непонятное — прямо на наших глазах желтый кругляш сверкнул яркой вспышкой и превратился в сморщенный сухофрукт, вроде изюма.

— Это чего? — непонимающе спросил у меня Павлик.

— Я не знаю — хлопнул глазами я — Насть, ты как? Все нормально?

— Какое-то сообщение было — перепуганно сказала девушка — Но я не успела даже его прочесть. Хотя... Погодите.

Она уставилась на что-то невидимое нам и несколько раз мотнула головой.

— Эпилепсия? — шепнул мне Трифон.

— Да погоди ты — отмахнулся от него я.

— Значок в меню появился — пояснила наконец девушка — Рука и в ней крест. Я на него даже нажать могу.

— Так к лесу повернись, да и нажми — посоветовал ей я.

Девушка поступила так, как я ей сказал, но ничего не произошло.

— Ладно, занесем в раздел 'Загадки' — прекратил я ее попытки — Со временем разберемся. В любом случае ничего худого не произошло, но вот что, друзья мои. Поглядывайте по сторонам, явно такие ягоды не в единичном экземпляре растут, а может и не только на ягодах значки есть. Они и на других каких предметах быть могут.

— А какая от них польза? — Павлик сорвал еще горсть ягод.

— Ну, а какой от них вред? — не люблю объяснять очевидные вещи — Эта штука добавила в меню Насти какое-то умение, может практическое, а может даже и магическое. Добавила, понимаешь? Прибыток всегда лучше убытка. Вот кабы она сняла с нее часть характеристик...

— Так и снимает — Настя все еще пыталась что-то сделать, нажимая видимую только ей кнопку — Мана снижается. Как ткну — так и снижается.

— Магия — без раздумий констатировал я — Это сто пудов она, ты какое-то заклинание выучила. Как говорится — ты хотела быть магом — ты стала им. Понять бы еще что это за штука.

— Ииии! — Настя подпрыгнула на месте, ее грудки забавно дернулись, Павлик зарылся поглубже в кусты — Я знала!

— Все, восторги в сторону — надо было сворачивать этот балаган — Все поели?

— Сейчас — Трифон снова набил рот ягодами — Все время есть хочу, и бодрость падает быстрее чем вчера.

— Так ты растешь, малыш — я постучал по его спине, где обозначились туго переплетенные мышцы — Регенерируешь, так сказать. Вот организм тебя и давит на предмет бодрости. Ничего, мы тебя к харчам приставим, там не оголодаешь.

— Я было на тебя вчера обиделся — Трифон закинул в рот еще ягод — А теперь понимаю — мудрый ты человек.

— Прогиб засчитан — порадовал я его — Все, выдвигаемся. Настя, рули.

Трифона мы оставили у раскидистого дерева, на котором росли зеленоватые плоды, здорово похожие на груши.

— А они точно не ядовитые? — опасливо глянул на них юрист.

— Думаю — нет — Настя прищурилась, рассматривая их — Но, когда собьете хотя бы один, не ешьте его целиком. Откусите маленький кусочек, совсем маленький и наблюдайте за своими ощущениями. Сладкий ли он, не щиплет ли язык, не появилось ли рвотных позывов.

— А если меня этот маленький кусочек того? — юрист сложил руки на груди и закатил глаза.

— Природных ядов такого действия почти не существует, особенно среди плодовых. Нет, в Экваториальной Африке есть какой-то орех... Но орехи вообще штука такая, опасная. Даже в косточках абрикоса есть синильная кислота, опасная для человека.

— Триш, не менжуйся — хлопнул я его по плечу — Делай так, как говорит Настя и все будет тип-топ. Давай, палка при тебе и когда через пару часов мы сюда вернемся, надо чтобы здесь была кучка из двух-трех десятков плодов. В путь.

Оставив юриста размышлять о тот, как это сделать мы двинулись дальше. Настя, слава богу, вроде успокоилась по поводу своего вида, да и Павлик больше нас не дискредитировал.

До того места, где Настя нашла каску (сейчас она красовалась на голове Павлика, ягоды мы в нее набирать пока не стали) идти и впрямь было недалеко.

Когда я увидел то, что девушка называла 'ямками', то на меня нахлынули воспоминания о втором курсе Академии, точнее о сборах, которые сопровождали его окончание.

Нас вывезли в одну из двух подмосковных дивизий, чудом уцелевших после очередного сокращения армии. Там мы жили в казармах, бодро топтали плац (это раздражало девчонок больше всего, но что поделаешь — правила есть правила, сборы едины для всех), ели жуткую солдатскую кашу и каждый день рыли окопы.

Я до сих пор помню этого усатого сержанта, который как иерихонская труба орал на нас —

— Уси роем окопчык. Гарнесенький такой окопчык у полный профиль. А кто його не выроет — тот останется без ужина.

И место он обычно выбирал похреновее — с камнями или с землей, которую лопатка не берет. Вот вспомнил — и как будто снова я, обливаясь потом, долблю чертов глинозем малым саперным шанцевым инструментом, земля скрипит на зубах. Все мышцы ноют еще после вчерашнего 'окопчыка', а я уже предчувствую завтрашний... И так месяц.

Так что окопы я ни с чем спутать не мог. Даже если они практически заросли травой и почти не похожи на окопы. Главное — много как. Такое ощущение, что здесь проходила линия обороны, и место для этого, к слову очень подходящее. Возвышенность, вон луг как на ладони, поставить несколько пулеметов — и все. И от леса отсечешь, и атака захлебнется и куда отойти есть, если танки пойдут. Нет, если дракона спустят — то хана, но что-то именно в них я верю все меньше и меньше.

Вот только что за курганчик невдалеке виднеется? Это непонятно. Может, фортификационное сооружение какое?

— Вон там я каску нашла — Настя показала на один из окопов, с кучкой свежей земли на дне. А вон там железки лежат, о которых я говорила.

Я быстро направился к указанному месту и через минуту у меня в руках были так называемые железки. Елки-палки, мне бы их в целом виде — и все. Жизнь была бы куда веселее. Это явно были останки пулемета, что-то вроде 'Ареса', судя по тому, что они пролежали столько времени и не стали трухой. Он же из антикоррозийной стали делался, а отдельные его части вообще из алюминия.

— Так, друзья — скомандовал я — Начинаем трудолюбиво копаться в земле. Настя, прости — но ты тоже. Роем усердно, но аккуратно, не дай бог на гранату нарветесь, мне это не нужно. Все найденное складываем в кучки, если наткнетесь на что-то масштабное — сразу зовите меня.

— А чем копать-то? — Настя развела руками.

— Ну да — согласился с ней я — в пылу азарта про это я не подумал.

Взяв пресловутые остатки пулемета (кусок ствола и часть коробки. Есть у меня подозрение, что его так взрывом разнесло, может снаряд в пулеметное гнездо попал?) я вручил их молодым людям.

— Имущество беречь, особенно ствол. Пригодится еще — заповедовал я им. Сам же я взял последний фрагмент некогда грозного оружия и двинулся в сторону, поближе к кургану.

— Ой! — взвыл Павлик и вскочил из окопа, держась за ногу — Блин, что там такое?

— Чего ты? — я подбежал к нему.

— Там что-то острое, я копнул, наступил и вот, ногу наколол. Жизни, блин, пять единиц сняли.

И тут меня снова удивила Настя. Она вдруг выставила одну руку вперед, направив ее на парня, ее ладонь немного засветилась, Павлик ойкнул и упавшим голосом сообщил мне —

— А теперь жизнь восстановилась. Это как?

Вид у него был оторопевший, да и Настя растерянно хлопала глазами.

— Поясни — повернулся я к девушке.

Глава пятая

— Когда я на Павлика посмотрела, у меня значок дернулся — затараторила девушка — Ну тот, который появился после ягоды. Я на него и нажала — и вот. Ой!

— Что еще? — немного утомленно спросил я. Все эти ойканья начали меня немного доставать. Нет, молодость это прекрасная пора постоянного удивления миру, но не настолько же?

— Мне характеристику дали. Даже две — Настя захлопала в ладоши — Ум и силу.

— И мне тоже — Павлик заулыбался — Телосложение.

А вот это хорошо. И полезно — пускай растут, эти славные юные организмы. Но еще вот что надо бы проверить.

Я взял перекрученный пулеметный ствол и с силой ударил себя по ноге. Блин, неприятные ощущения, но что поделаешь. Сколько там у меня снялось жизни?

ХАРАКТЕРИСТИКИ:

Уровень: 0

Ум: 2

Сила: 2

Ловкость: 1

Телосложение: 3

Свободные баллы: 0

Текущий уровень жизни: 5265.

Текущий уровень энергии: 2530.

Текущий уровень бодрости: 81100.

Тринадцать единиц? Нормально. Так, и не закрывать характеристики, ни к чему это пока.

— Давай, магичь — приказал я Насте — Надо проверить кое-что.

— Мазохизм какой-то — девушка посмотрела на меня с укоризной, но выполнила команду.

Меня на секунду обволокло приятное тепло, в виски несильно стукнуло. Ишь ты, вот она какая — исцеляющая магия.

Ладно, это все лирика. Что там у меня с показателем жизни?

Текущий уровень жизни: 6365

Стало быть, выходит вот какая арифметика — одна единица прибавилась сама по себе, так сказать — естественным путем. А десять — это Настина работа. Это хорошо. Десять единиц жизни — не слишком-то и много, но для текущего момента — нормально. И самое главное — это тот козырь, которого у других может и не быть. Не думаю я, что такие ягодки прямо на всех кустах растут.

— Вот что, дети мои — я потер ногу, которая все еще неприятно ныла — Слушайте, и потом не говорите, что не слышали.

Молодые люди уставились на меня, что порадовало мою душу — слушают внимательно и без дополнительных комментариев. Стало быть, и выполнять сказанное станут, а большего мне от них пока и не надо.

— О том, что наша Настенька теперь маг жизни знать кроме нас никому не надо.

— Хилер — перебил меня Павлик.

— Чего? — не понял я.

— Ну, в играх таких магов хилерами называют — пояснил юноша — А то, что Настюха делает, называют — 'отхиливать'.

— Слово-то какое — я повертел пальцами — Неприятное.

Я сам играми не увлекался. В школе они прошли мимо меня, вместе со всеми этими игровыми капсулами и полным погружением, а в Академии, да и после нее, и без них хватало дел. Потому их терминология мне была не слишком известна, не сказать — неизвестна вовсе.

— Мне тоже не нравится — Настенька сердито посмотрела на Павлика — Лучше пусть будет, как Сват сказал — маг жизни. Это красивее.

— Я чего, я не против! — замахал руками Павлик.

— Так, не перебиваем старшего — прервал я дискуссию — Итак — никому ни слова.

— И Трифону? — снова перебил меня Павлик.

— Жалко, что я каску Трише отдал — сурово сдвинул брови я — А то сейчас одел бы ее тебе на голову и стволом бы по ней ударил, чтобы мозги у тебя зазвенели.

— За что? — Павлик закрылся руками, изобразив нечто в стиле 'А я в домике'.

— За дело — ответила вместо меня Настя — Чтобы до конца старших дослушивал и только потом вопросы задавал. Правильно?

— Молодец — похвалил я девушку — Так, что я там говорил? А, да. Трифону скажем, тут шила в мешке не утаить. Но если встретим других людей — а мы их непременно встретим — вот с ними не полслова об этом. Почему — объяснять надо?

— Ну, если только в общих чертах — опасливо пробормотал Павлик.

— Люди все разные — начал я издалека. Нет, тут лучше потратить пять минут и расставить все точки над буквами, чем потом расхлебывать кашу, которая может завариться от непонимания момента. Эти вещи я проверял на своей шкуре и сто раз видел, как это случается с другими. Сколько косяков в банке было напорото только потому, что начальники жалели свое время и не объясняли младшему персоналу вроде бы прописные истины, забывая не менее простое правило — то, что понятно тебе, не всегда ясно другому. И каким боком потом эти косяки выходили — лучше никому не знать — Кто-то порадуется за нашу девочку, причем искренне и от души — это прекрасно. Кто-то намотает на ус тот факт, что можно отыскать заклинание и стать магом, пусть и очень узконаправленным — это хуже, такие люди называются 'конкуренты' и мы их заранее не любим. А кто-то будет очень сильно недоволен тем, что у нас есть маг жизни, а у него нет, и попытается нас Настеньки лишить.

— Это как? — возмутился Павлик.

— Много способов — мрачным голосом ответил ему я — Попытаться сманить на свою сторону. Выкрасть. Ну, и самый радикальный метод. Какой — говорить?

— Да ладно — Павлик недоверчиво улыбнулся, а вот Настенька побледнела.

— Ребята, это все, конечно же, виртуальная реальность, никто не спорит— Я обвел руками окружающий наш пейзаж — Это — виртуальность, но люди в ней — настоящие, те же, что и были раньше, на старой Земле. И страсти у них остались те же, и методы убеждения, и способы выживать. Причем здесь эти способы и методы станут куда жестче, чем были, поскольку тут нет ни закона, ни репрессивного государственного аппарата. Вот поэтому и запоминаем крепко-накрепко первое правило группы Свата — при встрече с чужими людьми очень внимательно слушаем и очень мало говорим. Молчание — оно что?

— Золото — Настенька снова порозовела.

— Умница моя — я щелкнул ее по носику, который потихоньку терял свою форму — видно не бывает курносых эльфиек — Золото. И еще, частенько это жизнь, причем наша же. По этому поводу еще вопросы есть?

— Никак нет — Павлик вложил в голос немного иронии, но в допустимых пропорциях.

— Теперь следующее — я подошел к нему и ткнул парня в грудь пальцем — Ты, Павлик, с этого момента отвечаешь за безопасность Настеньки. Лично перед мной. Чтобы волоска с ее головы не упало, ясно?

— А как же... — парень замялся, и я показал ему все тот же скрученный ствол от пулемета.

— Вот так — взмах стволом — и маленькое деревце валится на землю, у него сломан ствол.

— Вот так — и в сторону отлетает довольно толстая ветка.

Ваше телосложение повысилось на единицу!

О как. Даже системе моя речь понравилась.

— Вот так, Павлик — я сунул ему в руки железяку — Отмахивайся, крутись — но к нашей последней линии обороны никто подойти не должен. Если будет заварушка — ты всегда прикрываешь Настю. Никакого геройства, никакого 'ура, в атаку'. Вот твоя зона ответственности. Так, Настенька, теперь ты.

Девушка, в отличии от Павлика, который начинал меня слушать с дурашливым настроением, с самого начала была серьезна. Сейчас же она вроде даже как встала по стойке 'смирно', в некоей ее девичьей модификации. Выглядело это немного смешно, немного трогательно и немного эротично — в определенных местах все тоже начало подгоняться под эльфийский стандарт 'третьего номера'.

— Настя, в любой переделке, в любой ситуации, повторяю — в любой, ты всегда находишься позади нас, за нашими спинами. Так — и никак иначе. Это понятно?

— Предельно — кивнула девушка — А лечить надо? Ну, если эта самая переделка начнется?

— По ситуации — молодец девчонка, путевый вопрос — Следи за событиями и шамань, если видишь что дело плохо. И вот еще — обязательно открывай характеристики и отслеживай уровень энергии, чтобы был запасец, на всякий случай. Попозже еще разок кого-нибудь подлечишь и посмотришь, сколько это действие у тебя маны забирает. В этих вопросах всегда нужен учет и контроль, поскольку от твоего дара наши жизни могут зависеть.

Конечно, неплохо бы еще ей и приоритеты в лечении определить, но это придется делать потом, приватно. Павлику это слышать ни к чему — молодые, они еще и мнительны.

— А может, я сейчас еще разок? — предложила Настя — Мне понравилось! Магия же!

Детский сад — штаны на лямках — подумал я, подхватил палку и саданул ей Павлика пониже поясницы.

— Ай — подпрыгнул парень — За что?

— Не за что, а зачем — наставительно сказал я, с удовлетворением смотря за пассами Насти — Эксперимент.

Девушка опустила руку, кивнула какой-то своей мысли и с удовольствием произнесла —

— Еще одну единицу ума дали, а от этого количество энергии повысилось.

Вот так тут отваливают ум в обе руки. Ладно, хоть ей характеристики путно отгружают, не то, что мне. Может вечерком поколотить друг друга маленько — пусть она прокачается? Нам же на пользу пойдет.

— Слушай, Павлик — вспомнил я — А вся это ерунда закрутилась, когда ты ногу чем-то наколол. А чем?

Юноша на секунду завис, после скакнул в яму, покопался там и через мгновение присвистнул.

— Это очки. Забавные такие, круглые. И разбитые.

Надо же, и в самом деле очки. В нашем бывшем мире их почти никто не носил, по крайней мере, с лечебными целями — технологии ушли далеко, зрение с легкостью корректировалось специальной техникой, да и фармакология шагнула далеко. Синтетические хрусталики, нано-корректировка роговицы — это все было куда дешевле линз и всего остального — один раз сделал и порядок. Очки стали аксессуаром, частью образа. Да я и сам их носил исключительно из соображений представительности, ну и потом — они мне шли.

Вот только здесь был явно не аксессуар с ультрамодной оправой. Да и оправой, как таковой, здесь и не пахло — несколько потемневших кусочков алюминия поддерживали большие круглые стекла, точнее — их остатки. И я буду не я, если одно из них не было размозжено пулей, только она оставляет такой след и такую аккуратную дырку в стекле. И все это на мелкие брызги разлетится, стоит только эту дырку тронуть. Досадно.

А вот второе стекло было просто разбито — может, от падения владельца на землю, может, потом по этим очкам кто сапогом прошелся. Но часть осколков осталась в оправе, и на один из них напоролся наш археолог.

— Удачно — я аккуратно пошатал в оправе самый крупный осколок, вынул его и прислонив к глазу, посмотрел на Павлика. Сквозь него уши парня мне показались просто слоновьими. Смешно.

— А чего удачного? — не понял юноша — Разбитые очки. Мусор.

— Павлик, мальчик мой — я вздохнул — Нет у нас сейчас мусора и, подозреваю, еще долго не будет. Все в дело пойдет, поскольку сами мы произвести ничего не сможем, поскольку таким вещам не обучены-с, наша цивилизация состоит не из мастеров, а потребителей. А значит что?

— Что? — поинтересовалась Настенька.

— Значит, будем существовать на той материальной базе, которую отыщем. Как потопаем, так и полопаем. Нет, раньше или позже непременно появятся и кузнецы, и сапожники и даже кондитера — но до той поры всякая находка будет даром судьбы. Ну, я так думаю.

— Но от этого-то какой прок? — он показал на осколок стекла.

Вместо ответа я схватил его за руку, вывел из-под деревьев, глянул на небо и поднес осколок стекла к его плечу. Солнечный луч, как и положено, превратился в яркую точку на его коже.

— Ай — через несколько секунд завопил Павлик — Все, я понял!

— Вот — назидательно поднял я палец вверх — Это, сынок, наш вечерний костер. С тебя и Трифона — дрова к нему.

— Я нашел, я дрова таскай — проворчал юноша — Несправедливо.

— Согласен — признал я — Нашел ты, а потому сегодня от сбора дров освобожден. Все, копай ямку дальше. Настя, ты давай ройся с ним по соседству. А я пойду вон туда, посмотрю, что там за возвышенность.

Ребята отправились каждый в свой окопчик, я же двинулся к замеченному мной небольшому курганчику — не давал он мне покоя. Не вписывался он в этот ландшафт, он был нелогичен.

Здесь явно проходила линия обороны, причем не исключено, что последняя для какого-то воинского подразделения — иначе чего бы им окапываться не у дороги, не у переправы — а в лесу? В лес невозможно отступить, в него возможно только бежать, а это уже не организованный отход, это беспорядочная паника. Стало быть, здесь кто-то вцепился зубами в кусок земли и держался до последнего. Но кто? Когда? Зачем? Одни вопросы, а вот с ответами туго. Просто — никак.

Ну, и этот холм — что это? Может — дот? Я читал про такие, во время Старой войны эти сооружения здорово атакующим жизнь портили. Ну, а потом-то и войн особо не было, те же, что были, носили другой характер, без разнообразных инженерных сооружений.

Посматривая под ноги, чтобы не пропустить чего полезного, я подошел к холму, который вблизи оказался не таким уж большим, и почти сразу понял — нет, это был не дот. Это, похоже, и впрямь некое творение матушки-природы, по непонятной причине оказавшееся в лесу. Бывает. Причуды ландшафта.

Исключительно из природной въедливости я все-таки обошел холм по кругу — ровный, невысокий, круглый, заросший травой.

Не знаю, что именно подтолкнуло меня отойти чуть подальше от него, немного углубиться в лес — но некий импульс заставил мои ноги двинуться в сторону. И не зря.

Метрах в пятиста от холма я увидел яму, она, как и окопы, порядком заросла травой. Но это был не окоп, это было нечто другое. Хотя бы потому, что в окопах нет ступенек из раскрошившегося бетона, ведущих вниз и черного провала, ведущего невесть куда.

Это не холм и не дот. Когда-то, очень давно это был командный пункт или его аналог. Потому и окопы здесь отрыты наспех — меня сразу удивило не только то, что они в лесу, но и то, что они хаотичны, не соединены между собой, как будто бойцы окапывались в спешке, второпях.

Видно, не было у них времени на это, скорее всего к этому лесу прорвался неприятель, сделав это внезапно и быстро. И вот уже сержанты подгоняют солдатиков, а те, сопя и ругаясь, копают себе хоть какие-то укрытия, чтобы не сразу их нашла пуля.

А может и не солдатики это были. Кого там при штабах обычно держат — рота караула, писари, хозяйственники? Вот и очки, стекло от которых сейчас лежит в заветном месте около Настеньки (она не потеряет), некогда были на носу у какого-нибудь умника, который оружия в руках не держал, зато ловко печатал приказы.

И не удержали они позицию, все здесь остались. Иначе не был бы вход в ЗКП (полагаю, что это именно он) вот так разворочен взрывом. Это не земля по краям прохода, это остатки стальной двери, которые разворотило взрывчаткой, которую, как и положено, закрепили посредине. Просто прошло время, и сталь почернела, разрушилась, ее припорошила земляная крошка, осыпающаяся сверху.

Ну что, надо туда лезть, это без вариантов. Вероятность того, что там уцелело хоть что-то полезное минимальна, скорее всего сгнило все давным-давно, вон какая лужа на дне воронки, да и внутри небось воды по колено. Но проверить этот схрон необходимо, хотя бы для того, чтобы не ломать после головы — было там что-то полезное или нет.

И еще — там ведь темно. Уж не знаю, как они освещали этот бункер тогда — электричеством или керосиновыми лампами, но сейчас там хоть глаз коли, это без вариантов. Оно, конечно, неплохо было бы факел сделать, но для него нужно иметь какую-нибудь тряпку или что-то в этом роде. А с этим у нас худо. С этим у нас пока никак.

Ладно, нет факела — будем палить ветки. Света они дают меньше, да и по паре ожогов мы с Павликом заработаем, но деваться некуда.

Спустя час около развороченного хода потрескивал костерок, а за моей спиной стояли ребята, у каждого из них в руках было по полтора десятка крепких и толстых веток — сушняк горит быстро, этого-то боюсь не хватит. Не думаю, что бункер сильно большой, но кто знает?

Как ни странно, уговаривать ребят на эту вылазку почти не пришлось, Настя только сразу высказала опасения о том, что там, внутри, могут селиться змеи, мол, любят они такие места для гнездовья. Аргумент был весомый и я, подойдя к провалу входа закинул внутрь с десяток кусков земли — если там пресмыкающиеся и вправду есть, то они либо зашипят, либо и вовсе поползут на волю. Экзотической живности здесь быть не должно, максимум окопные гадюки, а у них именно такие повадки.

Нет, ничего, тишина. Успокоенная парочка натаскала хвороста, я с помощью стекла запалил костерок и сейчас поджег первую толстую ветку — пора было идти внутрь. Время поджимает — солнце уже стояло в зените.

Внутри и впрямь было воды немало, не по колено, но по щиколотку. Но только при самом входе, в небольшом коридорчике, дальше она не проникла, видимо по причине того, что помещение стояло уровнем выше, в него вели ступеньки. Осветив первую комнату, я понял, что предположил верно — это был командный пункт, причем не какой-то заштатный или полевой, а вполне серьезный, оборудованный по уму.

В первом помещении, довольно просторном, некогда, видимо, располагалась охрана и радисты — детали каких-то приборов были разбросаны по полу там и сям, судя по всему кто-то от души врезал по технике из автомата. Большинство из них превратилось в кучки ржавчины, но те, что были сделаны из алюминия или подобных ему сплавов так и валялись в пыли.

Были тут и останки людей. Не меньше десятка тел последние посетители этого места тогда и оставили здесь, после того как их убили. Время и влажность распорядились ими по-своему, по этой причине поживиться нам было нечем — все что осталось на нашу долю, это какая-то мелкая дребедень, вроде десятка позеленевших пуговиц или пряжек. Еще я повертел в руках насквозь проржавевший автомат, который не развалился после моего прикосновения, но при этом не подлежал никакой реанимации — сквозь дуло можно было увидеть свет факела, который я передал Павлику.

Интересная модель, он чем-то похож на английскую штурмовую винтовку L85A1 — я стрелял из такой. Такая же скошенная рукоять внизу, плечевой упор такой же. Правда она вроде предназначалась для небоевых частей? Впрочем, может здесь и была такая часть.

Пока я думал, от этой рухляди отломился длинный ствол и упал на пол. Вот и все. Им теперь даже и не напугаешь никого.

— Вон коридор — сказал Павлик и показал на темный провал перехода, ведущего дальше. Света стало побольше — он поджигал новую ветку, старая же еще не потухла.

— Брось недогоревшую в воду — сказал я ему — Пыли много, не дай бог полыхнет.

— Так она и от искры полыхнуть может — предположил парень, но приказ выполнил.

Там мы шли из комнаты в комнату, тем путем, которым когда-то шагали и те, кто всех тут убил. Было даже видно, как что происходило. В одном из помещений бойцы успели сложить небольшую баррикаду из столов и в результате получили в качестве приза за это творчество пару гранат. В другой защитники явно подняли руки — то, что осталось от их тел лежало ровным рядком у стены. В одном месте атакующие даже взрывали дверь — видимо это помещение было сердцем штаба и им туда непременно надо было попасть. Вывод этот у меня появился не на ровном месте, я просто точно знал, что рискованно вот эдак в бункере взрывчаткой громыхать. И вот именно там нам и улыбнулась первая удача.

Внешне все было так же, как и всегда — пара пригоршней пуговиц на полу, какие-то части амуниции, вроде маленьких и больших пряжек, трухлявые обломки мебели (тронь их ногой — и они распадаются в пыль), кости, несколько черепов, которых даже Настя уже перестала бояться. В первой комнате при виде черепушки она, было, ойкнула, но потом попривыкла, а после и вовсе перестала их замечать, и только знай сетовала о том, что у нее никакой сумки нет — ей пуговиц и пряжек было жалко.

Но еще здесь обнаружились остатки фуражек, из чего я сделал вывод, что тут нашли свой конец высшие офицеры. Еще мы нашли в этой комнате несколько металлических шкафов, проржавевших, но еще не распавшихся в труху.

Пара из них была распахнута настежь и светилась пустыми полками — все их содержимое давно сгнило, а вот третий был закрыт. Уж не знаю, с чего его не взломали тогда, но это были уже детали — я приналег на дверцу, и услышал, как хрустнул сгнивший замок с той стороны.

Меня обдало ржавчиной, когда я со скрежетом открыл створки — это было ее царство, которое она делила с пылью. Как и следовало ожидать — все было пусто. Точнее — полки были просто забиты бумажной пылью, в которую превратилось их содержимое.

— Глянь-ка, Сват — Павлик наклонился пониже — Вроде как тубус какой-то?

Он был прав — на нижней полке лежал длинный продолговатый сосуд, покрытый матовым налетом, но целый.

— Это не бомба? — опасливо спросила Настя.

— Нет — ответил за меня Павлик — Похож на тот, в котором я в универ чертежи ношу. То есть носил.

— Вряд ли тут чертежи — сказал я и аккуратно повернул его верхнюю часть. Удалось мне это не сразу, но поднатужившись, я все-таки сдвинул ее с места.

Отвинчивалась крышка туго — видно, и в те времена она делалась с расчетом на герметичность, да еще это лежание в сыром пыльном воздухе... В общем — помучался я.

— Ну, чего там? — Настя даже пританцовывала от любопытства — Ну?

— Знамя — я и вправду удивился. Чего я только не ожидал, даже бутылку портвейна готов был увидеть, которую здесь заныкали офицеры-связисты на самый лихой день — но знамя?

Рисунок на темной ткани был неразличим, но это было и неважно — не было давно ни этой части, ни этой армии, ничего не было. Это был просто кусок ткани, который мог сослужить неплохую службу одной девушке.

— На, Настенька, тебе обновку — я протянул ей некогда боевой стяг — С твоими габаритами ты им все свои достоинства от нас скроешь.

— Ааааа! — завизжала девушка — Одежда! Хоть какая!

Я дождался пока она кое-как затянет свою фигуру в темную ткань боевой регалии и сунул ей тубус —

— И пуговки собери с пряжками. Все, что влезет сюда — клади.

Настя присела и начала шустро шерудить пальчиками в пыли.

— Сват, тут еще одна дверь — сказал Павлик, отошедший к противоположной от входа стене — Нормальная такая, серьезная.

Это была даже не дверь, это было что-то вроде гермозатвора — металл от времени слегка позеленел, но был все еще крепок. Ее явно пытались взорвать — об этом говорили вмятины на ней, но успеха не достигли, поскольку она так и осталась закрытой.

Впрочем, если у того, кто укрылся там, не было возможности открыть ее изнутри — я ему не завидовал. Оставив попытки взломать надежную преграду, атакующие разнесли вдребезги электронное устройство, которое ее открывало, его останки лежали здесь же.

А продвинутая тут была цивилизация некогда — кодовые замки, боевые знамена, автоматическое оружие. Черт, это что угодно, только не фэнтазийный мир. Хотя — Настя-то у нас теперь маг. Ничего не понимаю.

Павлик налег плечом на дверь, она как-то жалобно заскрипела.

— Сват, может вдвоем поднапрем? — пропыхтел он.

А молодец. Ну да, дверь-то цела, а вот замок мог и проржаветь. Может, это штыри, может — затворы, но они не вечны.

Мы уперлись руками в дверь и начали ее толкать то вперед, то из стороны в сторону. Она тряслась, внутри у нее что-то громыхало и поскрипывало, но в какой-то момент, жалобно грохнув, она со скрежетом начала двигаться.

— Пошла, родимая! — натужным голосом сообщил Павлик.

— Давай-давай — поддержал его я.

Мы отодвинули дверь в сторону на расстояние, достаточное для того, чтобы пролезть внутрь, я взял у Павлика еще одну ветвь, отметив, что запасец у него остался невелик и следует поспешить — Настины-то мы сожгли уже все.

Это было совсем маленькое помещение, но осмотрев его я понял — не зря мы сюда полезли. Совсем не зря.

— Павлик, возрадуйся, возможно, что и мы с тобой приоденемся — я осветил дальнюю часть комнатки. Там стоял стол, у стола стул и на этом стуле была видна фигура человека. Причем не голый костяк, на котором там и сям остались обрывки одежды, нет. Тут была вполне себе хорошо сохранившаяся камуфлированная форма.

— Мне чего-то не по себе — прошептала Настя — Он как будто спит на столе.

И впрямь, этот человек производил такое впечатление — словно сидел он, работал, подустал и опустил голову на стол, вздремнуть минуток двадцать.

— Задохнулся он тут, наверное — я подошел к трупу и взялся за его плечо, ожидая того, что сейчас все произойдёт по хорошо заведенной традиции — ткань поползет и кости с грохотом обрушатся на пол.

А вот и нет. Труп сполз со стула и упал, но все в той же комплектации. Не знаю, кто это был — генерал, которого застали врасплох или еще кто, но он пережил, в определенном смысле, всех своих солдат. Они стали костьми или просто землей, а он — мумифицировался.

Впрочем, это меня мало занимало в эту минуту, поскольку тогда, когда мумия начала сползать на пол, я услышал, как что-то негромко стукнуло о столешницу. Знакомо стукнуло, тяжело так.

— Павлик, свет — у меня даже перехватило горло — Подсвети на стол!

Юноша подсочил ко мне и поднес к столешнице горящую ветку.

Да, слух меня не обманул. Этот вояка не задохнулся. Он пустил себе пулю в висок, когда понял, какая его ждет смерть. И оружие осталось там, где и должно было — на столе, там, куда он упал.

Дверь была герметична, сюда не проникал ни воздух, ни вода, надо полагать, здесь не было даже вентиляции, иначе все это непременно бы сгнило.

Я взял в руки пистолет — это был классический 'Кольт 1911'. Видимо, он что-то да значил для покойника, иначе зачем было с собой таскать такую старую модель?

Я выщелкнул обойму — не модернизированный, осталось всего шесть патронов. Ну, это нормально, один-то он использовал. Передернул затвор — ох, скверный звук. Смазать бы его чем-нибудь. А чем? Хорошо хоть работает, и на том спасибо.

— Чего стоим? — посмотрел я на застывшую парочку — Раздеваем товарища. Куртка, штаны, ботинки — все берем.

Не хотелось им этого делать, не перестроились они еще. Вчера в шаговой доступности наличиствует всемирная сеть с миллионом магазинов, а сегодня надо мумию от одежд разоблачать, в грязном и сыром помещении. Ну извините, что есть.

Я взял у Павлика еще одну ветку и запалил ее — надо тут осмотреть все. Наверняка есть чем поживиться, мы тут первые, мы опередили тех, кто громил этот бункер и даже время.

Первым делом я обшарил стол и взял из него немалую добычу. Еще одной обоймы не нашел, хоть и очень на это надеялся, но и без нее в тубус Насти отправилось немало полезного. Несколько ручек, точилка для карандашей, неработающая зажигалка, какие-то скрепки и прочая канцелярская мелочь, отдельно я порадовался ножу для раскрывания конвертов — какое-никакое колюще-режущее.

— Опа! — присвистнул Павлик и показал мне неплохой складной нож, судя по всему 'спринг-найф', который явно выпал из кармана штанов.

— Твоя удача, парень — немедленно сказал ему я — Стало быть, тебе им и владеть.

Ну, а что — справедливо.

— А майка -тю-тю — печально сказала Настя — Не сохранилась, вся вон кусками висит.

Ну и ладно, шут с ней, с майкой. Впрочем, рачительная Настя и тряпочки начала прибирать.

— Все сняли? — я продолжил шарить по помещению, в надежде найти еще что-то.

— Все — Павлик с показал на Настю, которая аккуратно складывала одежду на столе.

— Давай, свинти антенну у рации — я показал на немалых размеров аппарат, стоящий в углу — Не свинтится — ломай, холера с ним. Понадобится нам эта рация потом или нет — это вопрос, а антенна вещь хорошая прямо сейчас. Это стационарная модель, тут антенна как штык — хочешь руби, хочешь коли.

Пока Павлик корпел над моим заданием, я обыскал шкаф, стоящий у одной из стен. Он тут, собственно, только один и был. И увы, он был почти пуст, все, что мне досталось — это подтяжки, полуистлевший матерчатый плед, банка вздувшихся консервов и портфель. Хороший такой портфель, желтый, сделанный из добротной кожи — может, свиной, может крокодиловой. Именно его я счел самой приличной находкой — это тара, которой нам так не хватало. Заглянув в него, я увидел какие-то бумаги, которые время пощадило, но вряд ли в них есть какой-то прок — черта ли нам в свидетельствах давно ушедшей эпохи?

Впрочем, выбрасывать я их не стал — мало ли? Может, они на знакомом языке написаны, будет, что почитать у костра.

— Что же ты автомат с собой не захватил? — попенял я на прощание генералу, лежащему на полу — Тебе было ведь не сложно это сделать, а нам бы сейчас с ним куда удобнее жилось.

Подумав, я отдал ему честь, и мы вышли из этой комнаты.

— Дверь обратно будем закрывать? — спросил Павлик, явно рассчитывая на ответ 'нет'. И именно его и получил. Но не потому что я его пожалел, а потому как не слишком доверяю древней автоматике. Сейчас закроем, а потом снова не откроем, а там еще кое-что осталось. Та же рация, какой-то пульт, в углу я аккумуляторы видел, явно для полевых устройств связи, в конце концов стул и стол. За ближайшие месяцы с ними ничего не случится, а там видно будет.

По дороге Настя то и дело нагибалась за пуговицами и явно была не прочь собрать их все, но я ее подгонял — у нас догорала последняя ветка, а шариться в такой темноте было делом неблагоразумным.

Потом мы еще минут десять сидели на краю воронки, свесив ноги вниз и наслаждаясь звуками дня, светом и теплом.

— Жуткое местечко — наконец сказал Павлик — Вот если сейчас оценивать, когда мы уже вылезли.

— Зато прибыльное — я рассматривал пистолет — ни точки ржавчины не видно, визуально полностью работоспособен, но это я точно скажу, когда его разберу. Но с ржой все и понятно — никелированная машинка, она тут еще тысячу лет могла пролежать. НО все равно. пока е разберу его и не посмотрю на пружину — никаких испытаний, как бы не подмывало это сделать — Настюх, заголись-ка.

— Ничего себе заявочка! — моментально покраснела девушка — А чего еще сделать?

— Тьфу ты — махнул я рукой — Да мне не прелести твои нужны. Покажи-ка мне, что там за стяг такой. Что на нем написано?

— А — поняла Настя, развязала какой-то узелок под мышкой и растопырила руки, закрыв себя, зато явив нам багровое полотнище, на котором было вышито встающее (а может и садящееся) солнце, солдат, держащий за руку ребенка на его фоне, а также надпись на русском языке, но готическими буквами — 'Доблесть и верность'.

Глава шестая

— Красиво — признал я — Видно, хорошие люди были.

— Солдат ребенка не обидит — подтвердил Павлик и выразительно глянул сначала на меня, а потом на штаны, которые Настя вместе с курткой и ремнем положила на землю.

— Твоя правда — признал я — Забирай, девчуля и обувь, не дело тебе босиком бегать. Они тебе великоваты будут, конечно, но не беда — травы в них напихаешь.

Портки я забрал себе, Павлику же, который жалобно сморщил лицо, назидательно сказал —

— Ты нож нашел — себе его оставил. Я все остальное нашел — имею право выбрать себе лучшее.

— Правильно — поддержала меня девушка — И потом — если что, именно Свату переговоры с другими, сюда попавшими, вести. А в штанах он представительней смотрится.

— А нам с Трифоном так и ходить, бубенчиками звенеть? — злобы в голосе парня не было совершенно, была только печаль ребенка, который ждал на день рождения велосипед, а получил набор 'Юный химик'

— Павлик, ну конечно же нет — поспешила его успокоить Настя, которая уже снова замоталась в флаг и сейчас рассматривала ботинки — Я куртку на две части разрежу, аккуратненько, ты не волнуйся. Тебе отдадим ту часть, что с рукавами, ты их на поясе завяжешь — и все. Ну да, поддувать будет, но так лучше, чем никак?

— А вторую часть Трифон как носить будет? — мне стало даже интересно, что девушка придумает.

— А я ее на проволоку наживлю — пояснила Настя и постучала одним ботинком о другой. Звук был вышел глухой такой, прямо деревянный какой-то — Совсем они залубенели, собью я в них ноги в кровь. Нет уж, лучше босиком ходить буду, чем в такой обуви.

— Логично — согласился с ней я, защелкивая пряжку ремня. На ней, к слову, была та же эмблема что и на флаге — солдат и ребенок — Так что ты там про проволоку говорила?

— Я там, внизу, в одной из комнат медные провода заметила, они оборванные на полу лежали, вот и скрутила их, пока вы все осматривали — Настя залезла в тубус и достала оттуда пару небольших клубков, блеснувших блеском меди.

— Ты ее на всякую ерунду, вроде этих двух охламонов, не переводи — попросил я девушку — Вещь хорошая, пригодится.

Павлик засопел.

— Успокойся, твоя куртка будет — махнул я рукой раздражённо — А Трише вон, плед отдадим. Все?

— Все — повеселел Павлик. Ну да, куртка она лучше пледа.

Но Настя молодец какой, а? Заметила, подобрала и даже смотала.

Нет, и это место запомнить надо. Сдается мне, если туда, вниз, спуститься с факелами, да не втроем — там найдется, чем еще поживиться. По идее там и оружейка должна быть. Ну да, ее скорее всего разграбили — но вдруг нет? Кто знает? А еще там наверняка должна быть посуда. Штабные всегда были мастера пожрать и где-то там, в помещениях, должны быть тарелки и кружки — уверен, их, как и в нашем мире делали или из нержавейки, или из алюминия. Потом — бинокли, аптечка, да мало ли чего еще?

Но не сейчас, сейчас надо идти вперед, надо искать место, где собираются те, кто тоже попал сюда, а такое место непременно должно быть. Всегда есть некая точка, где сходятся все пути и нам надо ее найти, чтобы быть там если не первыми, то хотя бы не последними. И так мы свои дела подправили — пришли к этой яме голыми и босыми, а покидаем ее частично одетыми и самое главное — с самым лучшим аргументом, который может только быть в любом споре. С оружием. Можно даже напиться водички напоследок

Я засунул пистолет за ремень, снова спрыгнул в яму и подошел к луже, которая плескалась на ее дне. Зачерпнул в ладонь воды и понюхал ее. Гнилью не пахнет, вроде прозрачная.

— Я ее пить не буду — догадался о моих планах Павлик — Еще заразу какую подхватим!

— Откуда здесь зараза-то? — возразил я ему — Экологически чистый виртуальный мир.

Но воду выплеснул обратно. И то — мир виртуальный, кто его знает... В настоящем, в такой ситуации я бы напился, черт с ним, а здесь — может, парень и прав.

— Ладно — я выбрался из ямы наверх и взял с травы портфель — Убедил. Все, туши костер и пошли к Трифону, пока он там все плоды не стрескал. И еще — я так и не понял, ты в раскопе своем нашел что-нибудь интересное?

— Не-а — Павлик отнял у Настеньки тубус, чем заработал в моих глазах одно очко. Впрочем, сразу его и потерял — он отдал ей его обратно, отвинтив крышку, видно в неё он собирался набирать воду для костра. Не джентльмен, чего уж — Непонятные железки, пара костей — мусор, одним словом.

Ну, мусор — не мусор, скоро здесь все в дело пойдет. Как только появятся первые кузни, спрос на старое железо возрастет. В том же, что это случится, я не сомневался — нет здесь никакого Нормалити и Мэджик Ворлда. И третьего мира нет. Точнее, здесь нет никакого разделения на миры — здесь все смешалось воедино и теперь мы все тут как колонисты на огромном необитаемом острове с остатками былой цивилизации и вкраплениями магии.

Врать не стану — разумную базу под все эти выверты с древним бункером и пистолетом у меня за спиной я пока подвести не мог, но это как раз меня не слишком и беспокоило — а какая по сути разница, почему так все вышло? Найдется какой-нибудь умник, сообразит, потом расскажет об этом всем, тогда и узнаем. Главное здесь то, что никого кроме нас, пришельцев извне, здесь нет, цивилизация же, которая была до нас, похоже сама себя и уничтожила, оставив нам некий стартовый ресурс в виде виртуальной кучи утиля. Вот кто первый на эту кучу вскарабкается, тот и будет молодцом.

Хотя все равно есть еще куча непонятностей — почему нет животных, насекомых, птиц? Почему так активно советуют не умирать и что случается с тем, кому не повезло? Как заработать уровни? В конце концов — судя по моему номеру в очереди — здесь народу должно быть немеряно. И где они все? В общем — вопросов море — ответов нет.

Я отобрал у Павлика куртку, которую он затеял завязать вокруг пояса, покидал в нее все найденное в ЗКП, включая плед (ну да, истлел маленько. Но Трише сойдет) и сбросил все остатки костра в воду. Не следует привлекать чье-то внимание к этому месту. Провал бы чем завалить еще — но это утопия. А жаль.

Проходя мимо окопов, я посмотрел на железки, про которые говорил Павлик — ну да, хлам. Ржавый затвор, кусок ствола — кабы все это да в целом виде...

— Настя, ты стеклышки куда дела? — строго спросил я у девушки — Не то, которым мы костер разжигали, а все остальные?

— Вот тут лежат — она перепрыгнула окоп и показала мне на лопух, придавленный камушком — Я так подумала — может, пригодятся еще?

— Ты все стекла в тряпочку собери, все до единого — приказал я — Правильно подумала. А основное отдельно от них держи, чтобы не перепутать, я их потом в дело пущу.

Триша отдыхал от трудов праведных, лениво жуя крупный плод, и впрямь внешне похожий на грушу. Увидев на мне штаны, он оживился —

— А мне? Я тоже хочу, как человек ходить — одетым!

— Извини, там сегодня в одни руки одну пару отпускали — присел я рядом с ним — Где запас провизии на дорогу?

— Вон — Трифон пытливо взглянул мне в лицо — Правда, больше нету?

Я окинул взглядом кучку помятых плодов, на глазок в ней было штук пятнадцать. Дерево при этом было почти пустым, только совсем наверху болталось штук пять плодов.

— Слушай, сколько же ты их сожрал? — удивился я — Куда в тебя лезет?

— Сам же говорил — регенерирую — он дожевал псевдо-грушу, причем вместе с огрызком — Ужас.

— Ужас — согласился с ним я — Павлик, дай товарищу плед. Остальное вместе с курткой сюда неси.

Триша с недовольством осмотрел замурзанный кусок материи и сварливо поинтересовался —

— А куртка? Почему она ему, а не мне?

— Потому что на тебе она треснет — равнодушно ответил я — Столько жрать, ты сам подумай.

Не обращая внимания на то, что недовольный юрист что-то бубнил себе под нос я осмотрел добытые ресурсы.

Ну, с стеклышками все ясно. Теперь консервы. Есть это нельзя, но вот банка — это прекрасно. А я дурень — надо было ее вскрыть еще там и сразу в луже вымыть. Хотя...

— Павлик, вскрой — я кинул консервы ему — Нож у тебя хороший, должен ее крышку вспороть легко. И аккуратно давай, это наше будущее черпало. Триша, держи довеском к одеяльцу.

Я перебросил юристу подтяжки. А что с ними делать? Они все равно под пуговицы заточены. Так хоть перепояшется — все веселее ему шагать будет.

Портфель. Тоже весь залубенел, как и ботинки — время. Я расстегнул ремни (хорошо, не защелки) и глянул внутрь.

Ну, что в портфеле быть может — бумаги. Уцелели, однако, и это уже неплохо. Так, какие-то пустые бланки с уже знакомой символикой, несколько потертых бумаг с мелким текстом и надписью 'Донесение', тетрадь в клеенчатом переплете и карта. Карта!

Я отложил в сторону все остальное и аккуратно (эх-эх, карта и до того видать на сгибах потертая была, а теперь и совсем только что не рвалась) развернул ее и положил на куртку.

— Где мы? — немедленно сунулся ко мне Павлик, углядевший, что я нашел.

— Тут — показал я ему пальцем в первое попавшееся место.

— Точно? — у него аж уши двигались от эмоций.

— Конечно нет — рявкнул я — Павлик, откуда я знаю, где мы? У меня ни координат, ни ориентиров. И потом — тебе-то что? Какая разница где мы тут конкретно, все равно не знаем, куда идем.

Отчитав паренька, я снова склонился над картой. Ни хрена не понятно. Вот это лес, ладно. А равнина где, не эта, которая вон, за лесом, а, та вчерашняя? Она же была? А тут ее особо не видать. Привязаться к ЗКП я тоже не мог — крестиков на этой карте я насчитал штук пятнадцать и любой из них мог быть местом гибели бравого генерала.

Ладно здесь хоть лес есть. Хотя, если это именно этот лес, то он велик, велик...

И еще — карта-то десятикилометровка. Поди знай, какая на ней местность... Может эти края, а может и нет.

Но если эти — то с реками тут порядок — вон, две большие реки, и мелких десяток не меньше. Даже с названиями. И судя по всему, они не так и далеко. Но это если рельеф не поменялся, местность эта и так далее. Сказка про белого бычка.

— Ну? — снова засопел мне в ухо Павлик.

— Подковы гну — я аккуратно сложил карту и убрал ее обратно в портфель — Найдем какой-то четкий ориентир — поймем, что к чему. А ты давай-ка в каску груши собери, а то вон наш Аполлон регенерирующий их сейчас сожрет. Погоди, дай мне одну.

Куртку я парню не отдал, надо было сделать еще одно дело, а именно — разобрать пистолет.

Когда я щелкнул затвором, Трифон повернулся ко мне и у него расширились глаза при виде того, что у меня было в руках.

— И он стреляет? — юрист даже сглотнул слюну.

— Пока не знаю.

Пружина была в порядке, да и все остальное тоже. Что примечательно — я не увидел засохших остатков смазки, по идее без них обойтись не могло — думал я, собирая пистолет обратно. Ну ладно — нет, так нет, в конце концов это все та же виртуальная реальность, спишем на нее. Осталось только проверить одно — стреляет он или нет. Хотя — и патроны могли накрыться, это дело такое.

Я дослал патрон в ствол, отошел шагов на десять от моих спутников и прицелился в небольшое деревце неподалеку.

Там! Выстрел грохнул и неслабо, отражатель сработал нормально, гильза, вылетев, упала на траву. Не попал. Жаль. И патрона жаль до чертиков.

Впрочем, это разумная трата. Теперь я точно знаю, что у меня есть пять выстрелов. А это значит — у меня есть шанс выжить, и теперь он выше, чем у многих других.

— Павлик, гильзу найди и убери в карман — приказал я пареньку, щелкнув флажком предохранителя и убирая пистолет под ремень, за спину — И нет, я тебе пальнуть не дам, даже не проси.

— Правильно — снова поддержала меня Настя — Тебе для баловства, а патронов мало.

Интересно, а почему на поясе генерала не было кобуры? Он что пистолет, в кармане таскал?

Через полчаса мы все-таки двинулись в путь, должно быть, являя собой забавную картину.

Впереди шел я, в штанах, но с голым торсом, за мной брел Трифон, в набедренной повязке из половины пледа и перепоясанный пестрыми подтяжками. На плечо он залихватски положил все ту же палку, к которой хозяйственная Настя прикрепила узелок, сделанный из второй половины пледа и куда было убрано все наше добро (кроме осколка очков, его я спрятал в карман штанов). Следом шагал, собственно, наш биоэколог-второкурсник, она была налегке. И замыкал шествие Павлик, в куртке на бедрах, в армейских ботинках и с каской в руке. Ну, и еще иногда он доставал свой новый ножик и любовался им.

Банку он (нож) вскрыл, к слову, отменно. Консервы, превратившиеся в мерзкого вида бурую массу, мы выкинули, потом долго терли емкость травой и в результате наполнили ягодами. Пусть будет.

День давно перевалил на вторую половину, солнце порядком припекало, но в воздухе уже носилось что-то такое, предвечернее.

Я принял эпохальное решение, и мы покинули опушку леса — повернувшись к нему задом, я двинулся прямиком на равнину. Основываясь на том, что изображено на карте и приняв за предполагаемую истину то, что это именно этот лес и именно эта равнина, я решил попытать счастья и все-таки найти реку. Возможно мое желание выйти к большой воде маниакально, но именно самое разумное в настоящий момент. Там есть вода, рыба и раки, то есть еда, и самое главное — люди, которые будут идти именно туда, так же, как и мы.

Нельзя сказать, что эта местность была совсем уж пустынна — там и тут попадались какие-то валуны, трава была высока, и иногда даже попадались одиноко стоящие деревца, а то и небольшие рощицы.

— Вот в такой, если что, и заночуем — сказал я отряду, показав на одну из них, находящуюся пока еще в отдалении — И листва над головой и дрова под рукой.

— Ты научился добывать огонь трением? — не без ехидства спросил Трифон, он все не мог мне простить того, что у Павлика куртка, а у него плед.

— Считай, что да — не стал разочаровывать юриста я — Будет тебе сегодня костерок.

— Нет, ну я-то только за — заюлил Трифон — Костер — это же здорово! Так может в этой роще и останемся? Что до того вечера осталось?

Я глянул на солнце, которое еще и не думало скатываться за горизонт. До ночи еще часа четыре, даже небо не начало темнеть. Кстати, что давит на психику. по крайней мере мне, так это пустынное небо. Ни птиц, ни конденсационных следов от самолетов — ничего. Тишина и пустота.

— Много осталось — оборвал его причитания я — Мы еще километров пятнадцать отмахать сегодня успеем до темноты.

Ну, надо не совсем уж в темноте, конечно, на ночевку вставать, а то не сложится у нас с огнем, солнце будет не то. Эх, мне бы ваты или дерюги какой, да кремешек — я бы огниво сделал. Можно и от пледа кусок отрезать, да больно он шняжный, материал не тот.

— Хорошая рощица — снова активизировался Трифон, оглядывая деревья, мимо которых мы проходили — Самое то. Может, все-таки, остановимся здесь? День был хлопотный, все устали...

— И еще здесь есть ключ — послышался голос из-за деревьев — Надо отметить — вода вкуснейшая.

Триша отпрыгнул за меня, я инстинктивно сунул руку за спину, а Павлик, молодец, загородил собой Настю.

— Вода — это прекрасно — сообщил я невидимому собеседнику — А с кем я беседую? Вас не затруднит показаться?

— Ни в коей мере — с достоинством ответил некто.

Из-за деревьев показался очень немолодой мужчина, да попросту — старик, с седыми бровями, и такой же седой бородкой. Он был обнажен и заметив Настю, прикрыл руками достоинство.

— Прошу прощения, юная леди — учтиво сказал он — Я не сразу вас заметил и у меня не было в уме и мысли смутить вас видом моих чресл.

— Да ладно — отмахнулась Настя — Я их сегодня вон, полдня созерцала. Привыкла уже.

— Позвольте представиться — старик одной рукой изобразил что-то вроде снимания шляпы — Победоносцев Илья Ильич, некогда профессор Санкт-Петербуржского государственного университета, а ныне старый хрыч, хрен бородатый и тупо балласт.

— Это с чего это вы так себя обзываете? — удивился Павлик.

— Это не я — Илья Ильич невесело усмехнулся — Это меня так окрестил некий новоявленный Атилла, который в соответствии с происходящим, очень быстро и ловко делит всех на чистых и нечистых, пользуясь своим основным правом — силой. И мне еще повезло, что он меня просто оставил здесь, мог бы и прибить, у него это просто.

— Как интересно — протянул я — Ну что, Трифон, твоя удача, остаемся здесь. На тебе топливо для костра. Настенька, покорми профессора, что-то мне кажется, что это будет не лишним. Павлик, пробегись по рощице, посмотри, что к чему.

— Только попью — буркнул Трифон и устремился в рощу.

Профессор ел жадно, было видно, что совсем его подперло, но при этом он старался сохранить видимость интеллигентного поглощения пищи, что вызывало уважение. Настя с сочувствием смотрела на него.

— Скажите — не выдержала наконец она — А вы на каком факультете были профессором? Не на биологическом?

— Увы нет, девочка — поправил ее профессор — У меня совершенно бесполезная в этих краях специализация. Я был профессором восточного факультета, а именно, читал лекции на кафедре тюркской филологии.

— Ну да — вздохнул я — Не самая нужная тематика, согласен.

— Простите — Илья Ильич посмотрел на меня — Имена ваших спутников я уже знаю, а вот ваше...

— Забыл, извините — я встал с бревнышка, которое откуда-то припер Павлик и протянул профессору руку — Сват.

— Коротко и звучно — а рукопожатие у профессора было хорошее, крепкое — Ну, мое имя-отчество вы знаете.

— Так что там у вас за Конан-варвар нарисовался? — снова опускаясь на дерево, спросил я — Поподробней бы. Сколько вас было, что за люди, откуда шли, куда, снаряжение...

— Вы не из военных? — внимательно посмотрел на меня профессор — Вопросы такие... Правильные.

— Нет — я махнул рукой — Это самые нормальные вопросы в этих местах. Скоро все тут живущие, с таких вопросов разговор начинать будут.

— Если честно, у меня к вам тоже очень много вопросов — признался профессор — Но давайте я сначала расскажу о своих злоключениях, а уж потом вы мне, если захотите, расскажете о себе.

Илью Ильича сюда определил сын. Сам профессор не слишком всем этим интересовался, но отпрыск настоял и вот в час 'х' пожилой преподаватель бухнулся на новую для себя землю, но не в комфортабельный дом в Нормалити ('Ага — завопил Трифон — Три-два'), а в какой-то куст, где он еще и поцарапался.

Поняв, что где-то что-то пошло не так, профессор сориентировался по солнцу и пошел на север. Почему на север? Он не знал.

Вскоре он встретил двух женщин средних лет, которых жутко смутил своим видом. Впрочем, он и сам смутился. Но потом рациональность победила, и они пошли дальше вместе. После уже на закате вчерашнего дня к ним прибился еще один попутчик, француз.

— Кто? — не поверил я своим ушам.

— Француз, Поль Грандье — повторил профессор — Родом он был из Нанта, это такой портовый город...

— Я знаю — надо отметить — я удивился.

Нет, понятно, что не одни братья-славяне на Ковчег места покупали, но все-таки — француз в наших краях? Чудно.

Профессор с доброй улыбкой подождал, пока я помотаю головой и продолжил.

Переночевали они прямо на равнине, а утром их разбудили удары под ребра. На их маленькую группу наткнулся отряд зверовидного существа, которое называло себя 'Окунь'. Был этот Окунь рыжеволос, волосат и очень свиреп. Первым делом он сообщил всем, что они теперь его рабы, а кто с этим не согласен, тому он прямо сейчас проломит череп.

Поль, которому профессор перевел слова Окуня, было изготовился к кулачному бою, но рыжий поступил просто и бесчестно. Он запустил в француза палку, которую держал в руке, причем очень ловко, попав в голову, после шустро к нему подскочил и проломил бедолаге череп несколькими ударами камня, который явно был наготове.

Показательная расправа деморализовала даже профессора, что уж говорить об женщинах. Впрочем, в таком состоянии были почти все, кто шел за Окунем — а это человек десять, причем там были и мужчины. Все они смирились с тем, что Окунь главный и признали себя его рабами.

Собственно, в рабстве профессор пробыл недолго — поняв его бесполезность Окунь хотел его было 'пустить в расход' (именно так он это и назвал), но потом почему-то передумал и оставил здесь, в рощице, где он несколько часов назад останавливался на дневку.

— Надо думать, Настя, этот тот самый хрен с горы, которого ты видела — сказал я девушке — Ну, помнишь, вчера?

— Жуть какая — Настю передернуло.

— Чего жуть? — Павлик зачерпнул воды — Сват про это тебе и говорил, все так и выходит.

— Меня поразило не то, как легко он убивал — сказал профессор — А то как быстро люди согласились с тем, что они рабы.

— И вы тоже — не стал жалеть старика я.

— И я — признал он — Мне стало страшно. А сейчас стыдно.

— И им стыдно -заверил его я — Но страх — они сильнее стыда. А что в группе за народ?

— Женщин человек шесть — профессор пожевал губами — Мужчин четыре, но они все полностью сломлены. Я так понимаю, это в прошлом были люди умственного труда, не слишком подготовленные к подобным испытаниям.

Десять человек — это неплохой ресурс, но нужны ли мне такие, как они? Четыре мужика не могут скрутить одного питекантропа — ерунда какая. Один в ноги, второй на плечи — и все. Н-да... Знать бы, какие там у кого профессии, можно было бы понять, насколько они мне нужны. Боюсь, что и в этом раскладе мужики будут не слишком в масть — работягам, которых по сути почти и не осталось, 'Ковчег' был не слишком по карману, а клерки... Ну, они клерки. Хотя я и сам тех же кровей, так что нечего заранее людей хаять. А вдруг? А если? Может, кто для души радиоделом увлекался или пулевой стрельбой? Опять же среди них мог и врач оказаться. Не знаю, какой от него прок — но все-таки. Но все равно основная надежда у меня на женщин — это могли быть врачи, химики и так далее. Полезные люди. Не производственники, нет — но специалисты.

— Так когда они ушли отсюда? — переспросил я профессора.

— Около полутора часов назад — Илья Ильич поморщился — Окунь любитель длительного и насыщенного отдыха. Перед этим мы встретили еще одну девушку, и он ее... Простите, Настенька, но из песни слова не выкинешь. В общем, он назвал это 'поставить кобылке свое клеймо'. Причем два раза. Господи, как она кричала!

— Весело — Павлик нехорошо нахмурился — Сват, это же вообще за гранью.

Это все слова, мой милый мальчик. Слова. Подобные Окуни насиловали, насилуют и насиловать будут, к несчастью их, как тараканов, не выморишь под корень. И когда (точнее, если) мы до него доберемся, убивать его будешь не ты, а я, потому что тебя он просто прикончит, в силу того, что знает, как это делать. И самое скверное — он почувствовал то, что теперь может это делать там, тогда и столько, сколько захочет. А еще скоро у него появятся подручные и тогда тем, кто попадет к нему в руки станет совсем плохо. Только изменить здесь что-то по большому счету невозможно, таких Окуней сейчас по планете бродит не пять и не десять, и всех их не перебьешь, хотя, конечно, к этому и стоит стремиться — любой нормальный человек, если он себя считает таковым, должен убить бешеную собаку, когда ее встретит, просто для того, чтобы она не натворила бед. Да и в любом случае будет век его будет коротким, поскольку жить ему ровно до той поры, пока он не нарвется на спаянную группу с нормальными мужиками в составе. А то и даже с женщинами покрепче, есть такие. И все, был Окунь — и нету его. Но даже при таком раскладе бед до той поры он может натворить много, а самое главное — людей он не жалеет. А ведь там могут быть очень полезные для меня люди, и, хотя бы даже ради того, чтобы выцепить их до того, как у них вконец поломается психика, может и стоит встать на след этого рыжего насильника.

— Не факт, что вы его найдете — внезапно сказал профессор — Я так понял, что у него нет определенной цели и четкого понимания, куда он движется. Он просто шатается из стороны в сторону и ищет все новые и новые жертвы. И еще мне показалось, что он от убийства получает удовольствие даже большее, чем от насилия.

— Вполне вероятно — согласился с ним я — Это больное существо, так что... По идее, на траве должны остаться следы — отряд не маленький, вытоптать должны тропинку будь здоров. Хотя — сюда шли, ничего такого не видели. Может, трава уже поднялась просто?

— Пошли, а? — обратился ко мне Павлик — Мне людей жалко.

— А мне нас жалко — Трифон встал напротив Павлика — Их мы не знаем, так чего ради связываться с явным маньяком?

— У Свата ствол — Павлик щелкнул лезвием своего 'милитари', которое поднес к лицу Трифона — У меня нож. А ты, если очкуешь, можешь остаться здесь, мы тебя с собой не зовем.

— Ну-ну — остановил я начинающуюся перепалку — Я еще ничего решил. Илья Ильич... Черт. Можно, я буду называть вас Проф? Ей богу, так проще. Или, если хотите — 'Ильич'.

— Проф и на 'ты' — без лишней щепетильности согласился старик — Давай все эти церемонии оставим там, на пропавшей Земле. Так что ты хотел?

— Да собственно вопрос простой — вы... то есть ты — с нами?

— Я-то с радостью — всплеснул руками Проф, конфузливо глянул на Настю и снова закрылся — Но вот вопрос — оно вам зачем? Я и вправду балласт.

— Да что вы говорите такое — начала было Настя, но я махнул рукой — мол, помолчи.

— Проф, ты сколько языков знаешь? — глянул я в глаза старику.

— Шесть европейских, пять восточных— немедленно ответил тот — Английский, французский, немецкий, шведский, датский, венгерский. Восточные называть?

— Нет — помотал я головой — Зачем? И так все ясно. А вот теперь скажи — если уже попался один француз, сколько еще иноземцев мы можем встретить и как нам с ними договариваться? Крепко подозреваю, что здесь все знают только английский.

— Я еще немного китайский знаю — буркнул Трифон.

— Это да, это сильно -признал я — Ну так что, Проф — ты с нами?

— Конечно — профессор встал и протянул мне руку — Спасибо.

— Насть, придется твой узелок распатронить — развел я руками — И подтяжки надвое разрежь.

— Так мы идем за этим, рыжим? — со всем юношеским максимализмом спросил Павлик.

— Не знаю — потер я подбородок — Давай сначала костерок запалим, а то опять ночью будем с темноту глаза пялить.

Я так и не принял решения до темноты. Собственно, это меня и останавливало — идти в темноте бродить по равнине — это не лучшее из решений.

А после все стало совсем просто — я остановил свой рассказ (Проф хотел знать о наших приключениях все — ученый же) и ткнул пальцем в светящуюся точку километрах в семи от нас.

— А вот и наш рыжий друг.

— Ты так думаешь? — спросил Проф, вглядываясь в ночь — Я не знаю, мог ли он добывать огонь.

— Ну, а если это не он, то мы найдем еще немного себе подобных — усмехнулся я — И будем ждать его в гости — он точно туда пожалует, за новой добычей.

— Вот почему ты велел нам ямку выкопать для костра! — догадалась Настя — Чтобы видно не было.

— В том числе — кивнул я — Ну что, Павлик, ты вроде горел праведным гневом? Пошли, коли не передумал, повидаемся с Окунем Атилловичем.

Глава седьмая

— Удачи — Проф явно опасался за нас — И осторожнее, пожалуйста. Он очень нездоровое существо. И очень сильное.

— Ну, это нормально — успокоил его я — К тому же и мы все тут не без шороха в голове, согласитесь?

— Я с вами — встрепенулась Настенька — Мало ли что?

— Маленькая моя — вся эта сцена мне напоминала романы, которыми когда-то зачитывалась моя мама. Не то, чтобы я сейчас по этому поводу растрогался, но на душе стало приятно — Не думаешь же ты, что мы с ним на кулачках там биться будем? Дикий человек, заросший рыжим волосом, без мозгов и тормозов, к тому же еще может и прокачавший силу с телосложением — оно мне надо выяснять, кто из нас кому челюсть раздробит?

— А может, он и уровни даже получил — внезапно добавил Трифон — Они же есть в информационной таблице? Этот хмырь сколько уже народу убил, может за них чего дают?

Тут я усомнился — я тоже двоих положил и ничего подобного мне за это не капнуло. Впрочем — кто знает? Характеристики тоже отсыпают, как бог на душу положит.

— Пойду — нахмурилась Настя — Я все-таки...

— Все, споры окончены — чуть повысил голос я — Вы трое сидите здесь — мы пошли. Павлик, антенну прихвати, что ты отломал, кто знает — может у нашего волосатика уже и помощники появились. И вот еще что — следите за тем костром. Когда все закончится — мы вам сигнал подадим — ветками помашем. Ну, вот так.

Я изобразил несколько беспорядочных движений руками над головой.

— Ясно? Когда вы их увидите, то знайте — все в порядке. А дальше сами решайте — хотите утра ждите, потом туда подтягивайтесь, хотите — потихоньку выдвигайтесь сразу. Но я бы посоветовал дождаться утра — неизвестно, в каком там состоянии люди, может, мы сами сюда придем — здесь вода. Вероятнее всего так и будет.

Шли молча. Павлику было ощутимо беспокойно, он помахивал антенной, которая посвистывала, описывая круги и явно тем самым пытался придать себе вид бесстрашного героя. Я это осознавал, а потому не собирался ему мешать — пусть его. Не думаю, что у него в сгинувшем мире были подобные ситуации, полагаю, весь его боевой опыт насчитывает пару драк в школьном дворе, а может и того не было. Да и у меня за спиной настоящих боевых операций нет, только имитационные схватки.

Но и особого трепета я не испытывал — наследство генерала обеспечивало мне заранее выигрышный расклад, моральная же сторона проблемы в данной ситуации просто не существовала.

В том, что это стоянка именно Окуня, я убедился еще шагов за пятьдесят до нее. Ну кто еще мог так смачно реветь, мешая матерные слова и громогласный хохот.

— Ну что б...ь, пшек? Чё? Мало? Ну иди сюда, б...ь, я тебе...

И дальше уже вовсе густая матерщина полилась, а за ней послышался звук удара. Видно, нашла себе волосатая детка какую-то новую цацу, и сейчас с ней играется. Надо поспешить, а то поломает ее еще, а мне бы на эту игрушку до того момента глянуть. 'Пшек'? Никак, к нему на огонек набрел какой гость из Речи Посполитой?

— А, пся крев — снова зареготал утробный бас — Не по душе?

— Павлик, в разговор не лезь, страхуй мою спину — коротко приказал я юноше и ускорил шаг.

Костер горел ярко — видно, дров не жалели, надо думать, рабы уже были припаханы на работы. Ну да, это в космос выходить долго, обратно в рабовладельческий строй спуститься куда быстрее. Да и люди, сидевшие около огня меньше всего напоминали успешных жителей в прошлом прогрессивной и развитой Земли. Обреченность и какое-то безразличие — вот, что я увидел на их лицах. Всего полтора дня — и они сдались. Не слишком ли быстро?

А Окунь и впрямь был здоров, бродяга. Я пока видел только его спину, но и она внушала немалое уважение. Этот был бугай метра под два в росте, натурально заросший рыжим волосом и с широченными плечами. И он действительно бодро уродовал какого-то бедолагу. Точнее — он его душил, подняв в воздух одной рукой и сжимая его горло, причем не было заметно того, что это для него слишком трудная задача. Врать не стану — в рукопашной я бы на себя не поставил. Уж очень здоров...

— Развлекаешься? — по возможности дружелюбно спросил я, щелкнув за спиной флажком предохранителя. Не то, чтобы мои принципы не позволяли мне стрелять в спину — это все чушь. Просто — так вышло. Нет ответа — почему.

Сначала ко мне повернулись лица сидевших около костра людей, Окунь же не спешил. Сначала он отбросил в сторону почти задушенного бедолагу, прорычав —

— Ты это, пся крев, полежи, нах...й тут. Подожди. Я сначала вон, с новенькими перетру.

А он и вправду не человек — с легкой оторопью понял я, глядя в лицо того, кто ко мне повернулся. Да в какое лицо? В морду! У человека не бывает глаз с вертикальным зрачком и таких зубов. Да это же вообще... Волк?

— Ыыы! — явно наслаждался выражением моего лица Окунь — Круто, да? Я сначала, б..ть, злой был, думал, нае...ли меня эти умники, а сейчас вон, все, как и обещали получается. Я же оборотнем быть хотел! И стал!

О как. Стало быть, тут еще и оборотни есть. Зашибись. Нет, в таком мире без пулемета не жизнь.

— Впечатляет — сообщил я, не лукавя — А этого за что рихтуешь?

— Поляк он — Окунь рыкнул, видно на речь метаморфоза тоже повлияла — Не люблю их, б...й. А ты что за хрен с горы?

— Смерть твоя скоропостижная — решил не продолжать дискуссию я, к тому же ноги Окуня явно напряглись для прыжка. Он, несомненно, был из той породы зверо-людей, которые сначала брали собеседника за горло, а потом уже переходили к основному обсуждению вопросов.

Пистолет сухо кашлянул, но увы, я не попал оборотню в лоб, как планировал — он все-таки прыгнул. Не промахнулся — да это было бы и сложно, расстояние-то всего-ничего. Но и не убил его — пуля ударила Окуня в район ребер, явно снизив уровень его жизни, но не прикончив.

Черт, он и сигает как волк — навесом как-то. Я кувыркнулся вправо, правда в падении стрелять не решился — у меня и раньше-то этот номер не проходил, а уж сейчас...

Окунь завыл, покатившись по траве, это была совершенно уже не человеческая речь, хотя отдельные слова все-таки я мог разобрать, что-то вроде 'пушка' и 'тварь'.

— Павлик, в сторону — крикнул я, встав на одно колено и водя стволом. В прыжке Окунь проскочил изрядное расстояние, да еще и получив пулю, покатился кубарем.

Я видел его — темным пятном он лежал на траве. Можно было бы всадить в эту тушу еще пару пуль и все, но это была непозволительная роскошь.

— Не жить тебе — услышал я глухое ворчание. Темная фигура сгруппировалась и встала на четвереньки. Елки-палки, он же сейчас может просто свалить отсюда и все. А потом прийти на следующую ночь. Или через ночь. Ну нет, это уж чересчур.

— Что, заочковал? — как можно ехидней крикнул я — Оно и понятно — это ты с бабами силен, мужики-то небось с тобой там, в нашем мире, небось даже разговоры не разговаривали, сразу на четыре кости ставили. Да ты и сейчас, я гляжу, уже для меня изготовился? Так я тебя томить не буду — уже иду. Вот только мотню расстегну.

Окунь вскочил на ноги и повернулся ко мне, и в этот момент костер вспыхнул ярче, как бы стараясь мне помочь. Он осветил гигантскую фигуру оборотня-убийцы, хорошо осветил, вполне достаточно для того, чтобы я влепил ему пулю в лоб.

Туша убийцы и насильника грянулась на землю и через мгновение истаяла.

Я перевел дух и опустил пистолет. Чтобы я еще когда вступал в диалоги с теми, кого хочу убить. Нет уж — стрелять в затылок или спину, и не дискутировать, а то больно накладным это общение выходит.

С минуту стояла тишина, только костер потрескивал. Молчал я, успокаивая адреналин, бушующий в венах, молчали и люди у костра, явно не слишком веря в произошедшее.

— Бардзо дзинкуе, панове — нарушил тишину недодушенный бедолага, так и валяющийся на земле — Бардзо.

— Поляк — то ли спросил у него я, то ли констатировал этот факт.

— То есть так, полЯк — подтвердил он — Владек Врожек, с Торуни.

— А я Сват — помахал ему рукой с пистолетом я — Из Москвы. Ты давай, не помри там.

— Постарам... — Владек вздохнул — Я постарать-ся.

— Павлик, ты там в порядке? — окликнул я своего недоросля.

— Ага — он вышел из темноты — Не, Сват, ты видал зверюку? Если бы у меня были штаны, мне бы сегодня их стирать пришлось.

— Давай, ветками помахай — прервал я его эмоциональную речь — Наших успокой, там Настюха, небось, места себе не находит.

— Простите, а вы кто? — наконец подал голос один из рабов. Из тех, что мужского пола.

— Вы меня не узнали? — удивился я — Неужели?

— Простите — нет — плотный мужик с смутно знакомыми чертами лица улыбнулся.

— Я — Абрахам Линкольн — отставив ногу назад и вздернув подбородок вверх я принял героическую позу — Борец за освобождение рабов.

Внезапно одна из женщин всхлипнула, ее как-то скрючило, она завалилась на спину и начала дергаться, как в приступе эпилепсии.

— Шутки хороши к месту — назидательно сказал мне плотный — И ко времени. Вы сострили, а у человека вон истерика началась.

— У меня есть право шутить тогда, когда я этого хочу — отметил я, обводя глазами лица четырех мужчин, сидевших у огня — Я его получил, когда вон того лося завалил. Вы бы могли тоже шутить в любое время, если бы сделали это еще вчера, не дожидаясь меня. Но нет, вы просто сидели и отводили глаза в сторону, когда он убивал тех, кто был смелее вас и вон, клейма кобылкам ставил.

— Завалили — спасибо — плотный встал — Мы очень вам благодарны, от всего сердца, честно. Но больше мы вас не задерживаем.

Павлик засмеялся.

— Вот это прямо от души — я тоже не смог не улыбнуться — То есть — я могу идти?

— Да-да — плотный окинул людей взглядом. Липким таким взглядом, оценивающим — Всего доброго.

— А вы как дальше? Справитесь сами? — меня все это забавляло. Ну, почему бы не посмеяться?

— Я — лидер одной из фракций в Государственной Думе — с достоинством сказал плотный — Олег Евгеньевич Черняховский, возможно вы обо мне слышали. Да, мы тут все немного подрастерялись, такое бывает, но сейчас все уже благополучно, статус-кво восстановлен и теперь позвольте уж мне решать — кто в моей группе свой, а кто тут и лишний.

— Павлик, не маши — попросил я юношу, который не переставая смеяться, сунул в костер два ветки — Не надо.

— Сват? — удивился он.

-Сват, Сват — рассеяно ответил ему я и оглядывая бывших заложников страховидного Окуня.

А ведь с ними все можно сделать очень просто — сам того не желая, этот новоявленный повелитель группы подсказал мне, как отделить еще людей от уже не людей

— Значит все слушаем меня — деловито обратился я к ним — Что, там дама оклемалась уже? Способна адекватно информацию воспринимать?

Забившаяся было в истерике женщина все еще хватала воздух ртом, но кивнула, показывая, что слушает меня.

— Значит так. Как вы слышали, зовут меня Сват, вот такое имя. Я, как и господин Чернов, тоже лидер, только не большой фракции в Думе, а маленькой группы здесь, в этом мире, и я прямо сейчас ухожу к этой своей группе. Кто хочет идти со мной — может это сделать, я ничего не имею против. Правила в нашем коллективе очень простые — чужих мы не боимся, своих в обиду не даем. И не отлыниваем от дела — у нас это не принято.

Ваша сила повысилась на единицу!

Я даже и не удивился. Интересно, кстати, — а сколько было у покойного Окуня силы? Ох, наверное, немало.

— Ну и особое уважение тому, кто профессией какой владеет — химию знает, технологии строительства или еще чего полезное — закончил я свою речь.

Поляк, все так же и лежавший на траве вдруг что-то забормотал, горячо и эмоционально, но теперь я его совершенно уж не понимал.

— Он понял ваши слова и говорит, что идет с вами — неожиданно сказала совсем успокоившаяся женщина — Только вот подняться на ноги не может — бодрости совершенно нет и поэтому очень боится, что вы его с собой не возьмете.

— Да ладно, не возьмем — хмыкнул я — Возьмем. Русский с поляком — братья навек.

Тут Павлик покопался в карманах куртки, которые располагались у него на бедрах и достал из одного порядком помятую грушу.

— Вот, заныкал — объяснил он мне — А то этот наш проглот юридический все ведь подъест к утру.

Парень протянул грушу Владеку, тот кое-как ее взял и надкусил. Прожевав кусок он уже бодрее снова затараторил.

— Слушайте, точно — женщина всплеснула руками — Там же еще один лежит, ну, тот что постарше.

— Еще один? — не понял я — Какой еще один?

— Они вышли на свет костра — затараторила девушка, глазастая и русоволосая, вскакивая на ноги — Этот... Ну, Окунь, он так и сказал — 'Запалим посильнее, пусть рыбка ловится'. Ну вот, эти двое и поймалась. Одного он связал, а этого бить начал, развлекался.

Она дернула за руку свою соседку, та тоже встала.

— Мы сейчас — сообщила глазастая и сиганула в сторону.

— Павлик, помоги барышням — попросил я юношу и снова перевел взгляд на свою первую собеседницу — А вы польский знаете?

— Я была гидом в турагентстве — безразлично пожала плечами женщина — Так что пользы от меня будет немного, вряд ли вас заинтересует детальное знание Европы.

— Гид — это еще и знание языков — не согласился с ней я — У меня уже есть один переводчик, но и много не бывает.

— А я альпинистка — сообщила внезапно женщина, сидящая с краю — Еще стритрейсингом занималась, профессиональный водитель.

— Не поверите — химик-технолог — подняла руку ее соседка — Нефтянка.

— Крекинг-процессы? — выдал я все познания в этой области, причем женщина похоже это поняла и заулыбалась.

Господину Черняховскому это все похоже сильно не нравилось, но он молчал. Оставшиеся мужики понурились и смотрели кто в землю, кто на огонь.

— Сват, это испанец, прикинь — Павлик вернулся с девушками, ведя под руки немолодого дядьку. Тот что-то бормотал и массировал руки — И еще я веревки целый моток там нашел.

— Веревки? — я посмотрел на гида.

— Мы нашли проржавевшую машину — пояснила та — Там все было сгнившее, но зато в багажнике лежала абсолютно целая бухта веревки.

— Потому что это не органический материал — пояснила женщина-химик — Я это сразу поняла. Это что-то вроде стекловолокна.

— Ола, амиго — помахал я ему рукой.

— Ола — испанец был усат и седовлас. Он, как и Владек разразился целой речью, которая, увы, осталась для меня загадкой. Единственное, что я понял — это его имя. Звали его Раймондо.

— Он говорит, что очень признателен за помощь — пояснила женщина-гид — Он думал, что ему конец и это было очень досадно. Еще он говорит, что его зовут Раймондо, но лучше назвать его Рэнди, так привычней для уха.

— А по-английски он не говорит? — спросил я у ее.

— Но — Рэнди меня понял — Но инглес.

— Не хочу на вас давить — развел руками я, выразительно смотря на женщину-гида — Но мой переводчик ни испанского, ни польского не знает. Кстати, скажите им, что мы сейчас уходим и они могут идти с нами. Ну и в двух словах про то, что я говорил вам.

Гидша совсем приободрилась — у нее появилось дело. Это великая вещь — когда ты знаешь, что полезен. Посмотрим, что скажут другие.

Всего у костра сидело восемь женщин (хотя по моим подсчетам должно было быть семь. Видно, еще прибилась одна, на свою голову. Блин, тут идешь — и хоть бы кто, а к этому убивцу народ как мотыльки на огонь летел) и все они уже были на ногах.

— Они пойдут с вами — ответила мне переводчица и два иностранца утверждающе замахали головами — И я тоже, если вы не против.

— Не против — помотал головой я — Я же все ясно сказал — кто хочет — может идти с нами. Легкой жизни не обещаю, но давайте так — как оно все пойдет, во многом от нас самих зависеть будет. Простите уж за избитую фразу.

Ладно, половина вроде ничего, хотя двое из восьми, по-моему, ни о чем — студентки, судя по возрасту. Впрочем, Настя тоже второкурсница, а откуда что берется. Самое главное — не сломались они, не расплылись. А истерика — что такого, обычная реакция на нестандартную ситуацию. В конце концов — это же женщина, ей можно.

А вот мужички молчат. А нет, вон, один зашебуршился. Странно, на вид вроде крепкий парень.

— Я бы тоже с вами — рот у него словно был набит горячей кашей — Если можно.

— И я — немедленно сказал второй, что сидел рядом с ним.

— Пошли — согласился я — Но с вас спрос другой будет и разговор еще тоже впереди. О чем — сами понимаете.

— С тобой не пойду — неожиданно выдал третий и Черняховский расплылся в улыбке — Я им всем в глаза смотреть не смогу.

— Позиция — признал я — Ну, тогда бывайте. Мы пошагали, нам еще по темноте ноги глушить час, не меньше.

— Я и с ним не останусь — угрюмо заявил третий, мотнув подбородком в сторону Черняховского — Тот еще... Соглашатель. Нет уж.

А ничего мужик. Видно здорово его сейчас проняло. Жалко, что не присоединился, есть в нем стерженек. Но тут уговаривать нельзя, политика.

— Тогда и я с вами — радостно сообщил нам Черняховский — Если уж все туда — и я туда. А кто главный — время покажет.

— Извините, господин хороший — заступил ему дорогу я — Вы сказали, что вы решаете, кто может быть в вашей группе, а кто нет. Это ваше право, но я оставляю за собой аналогичное. Вам в нашей дружной компании делать нечего.

Глаза у Черняховского забегали, он явно не слишком понимал, что происходит.

— Пойдешь за нами — сверну шею — пообещал ему Павлик и махнул антенной, чем вызвал немалый интерес Рэнди. Его этот блестящий прут явно чем-то заинтересовал.

— А... — Черняховского хотел что-то сказать, но Павлик снова махнул антенной и заток групп и соответствий им промолчал. Надо думать — от греха подальше.

— Слушайте, а больше никакого наследства от Окуня не осталось? — спросил я, прежде чем уйти от костра. Ну, а что такого? Ему уже не нужно, этому политику тем более, а нам по бедности все сгодится, что не дай.

— Нет — глазастая, подтверждая свои слова даже помахала руками — В машине той правда несколько кусков материи было, обшивки от сидений, мы хотели их было взять, но он не дал. Ему нравилось, что мы так ходим.

— Ну, это понятно — в данном случае это было и вправду объяснимо, настолько тут все было на своих местах — Тебя как зовут?

— Галка — заулыбалась девушка — Ну, это в жизни. А здесь я Дрю 16.

— Даже не хочу догадываться почему 'шестнадцать' — признался я — Лучше я тебя Галкой буду звать.

Когда мы уходили в ночь от костра никто не обернулся назад, на оставшегося там человека. Не было смысла. По-хорошему надо было бы вернуться и свернуть ему шею, поскольку оставлять за спиной если не врага, то неприятеля это очень глупо, но я не стал. Не стоит лишний раз пугать людей, им и так досталось.

Наверное, стоило все-таки помахать палками, обозначив то, что мы живы-здоровы. Ну, хотя бы для того, чтобы Настя не орала на нас как оглашенная, когда мы встретили ее на полпути к рощице. Наш отважный биолог тащил за собой дубинку и явно собирался за нас мстить.

— Я там чуть с ума не сошла — гомонила она, норовя дать Павлику пинка — Я думала — все уже!

— Настенька, успокойся — пытался урезонить ее Проф, который тоже подтянулся к месту рандеву — темп ходьбы шустрой девушки он выдержать не мог — Все живы, все здоровы.

— Илья Ильич — оживились две женщины и затараторили наперебой — Вы целы? Господи, вот счастье-то! Мы то уж думали...

— Слушайте! — рявкнул я и остро пожалел, что нельзя шмальнуть в воздух — Давайте дойдем до рощи, а там уже одна проорется вволю, вы двое порадуетесь, а я лягу спать.

— Очень правильное решение — звонко сообщила Галка — Чего встали? Идем, идем!

Наш отряд растянулся в некое подобие цепочки, во главе его топала злая как собака Настя, замыкал его Проф со своими знакомицами, подозреваю, что их в первую очередь интересовали подробности обо мне и моих спутниках.

— Вроде идут — Галка пристроилась сбоку, стараясь попасть в мой шаг — Ничего, добредем до рощицы, водицы попьем вволю. Эта-то скотина нам напиться сроду не давал, говорил 'Нечего жировать' или еще какую пакость. О, испанец-то наш не промах, вон, вокруг Тамарки как увивается! Весь седой, но похоже ходок, ходок!

И впрямь — обернувшись я увидел, как Рэнди что-то говорит гиду, при этом показывая на Павлика, идущего наособицу.

— Что он хочет? — спросил я у Тамары, замедлив шаг и показал на Рэнди.

— Его очень заинтересовал предмет, тот который в руках у вашего... Наверное, подчиненного?

— Бойца — поправил я ее — У меня нет подчиненных, у меня есть члены группы, которые делятся по выполняемым обязанностям. Вы например — переводчик. Павлик, сюда иди.

Юноша подошел к нам и вопросительно глянул на меня.

— Слушай, вон испанца антенна твоя заинтересовала — обратился я к нему — Дай, пусть поглядит.

Павлик пожал плечами и протянул Ренди указанный предмет.

Тот схватил ее, осмотрел навершие, после глянул на нижнюю часть и возмущенно что-то сообщил нам на своем певучем языке, при этом постукивая по антенне.

— Он говорит, что варварство вырывать антенну из рации таким образом, теперь ему будет очень непросто приспособить ее обратно, особенно без специальных инструментов — устало сказала Тамара — Еще он спрашивает, в каком состоянии рация и какой она модификации.

— Стоп — я остановился, остановились и все остальные, включая тех, кто шел за нами — Тамара, а он что, в радиотехнике соображает?

— Конечно — минуту спустя, обменявшись с испанцем репликами ответила Тамара — Он был владельцем небольшой сети радио и автомастерских в Валенсии, она специализировалась на винтажных и раритетных моделях, по тому и по другому направлениям. Поэтому его и возмутило такое отношение к явно старинной и очень дорогой вещи, тем более очень полезной в данной ситуации.

— А машины? — сразу решил уточнить я — Он их только чинит или собрать из нескольких одну тоже сможет?

Тамара обменялась с Рэнди несколькими фразами и сообщила —

— Можно и собрать, ничего сложного в этом нет, но тут будут нужны инструменты, оборудование и помощники. На коленке такие вещи не делаются, вы должны это понимать.

— Понимаю — я махнул рукой, показывая, что можно продолжать движение, тем более что остальные наши спутники уже пропали в темноте — Скажите ему, что для кого для кого, а для него место в нашей группе гарантировано.

Рэнди заулыбался и подойдя ко мне потянул мне руку, которую я с удовольствием пожал. Нет, такой специалист стоил двух патронов. И с поляком надо будет поговорить — он вообще, чем занимался в той жизни?

Трифон спал и недовольно заворчал, когда наша орава с шумом и гвалтом ввалилась в рощицу.

— Ну у тебя и нервы, юрист — я испытал к Трише определенное уважение. Вот ведь как человеку все пофигу — Неужто за нас не переживал?

— Переживал — зевнул он — Но наше дело правое, и потом — вдвоем на одного? Даже втроем — про пистолет забыл. Слушай, накой ты столько бабья притащил, а? Шума от них будет много, еды им надо тоже немало, а ее у нас и для себя почти нет. А вот насчет пользы я крепко сомневаюсь. Вроде так пара крепких девок среди них есть, но остальные — это камень на наших ногах.

Самое главное, что определенная логика в его циничных словах была. Теперь у меня женский батальон — мужчин меньше выходит. И их действительно надо кормить, поить и защищать. Может, вернуться к лесу? Там ягоды, окопы покопать, рацию вытащить из бункера, благо Рэнди есть. Но это будет шаг назад, не знаю отчего, но я был уверен, что лес — это некая начальная площадка, или как его называют в играх — стартовая локация. Очухаться, подкормится — и в путь.

— Настя, подели на всех остатки груш — сказал я все еще нахохленной девушке — Ну, если что-то осталось.

— Что-то осталось — с достоинством заметил Триша — Пять штук.

Подвиг. Как есть подвиг. Как он все не съел?

— Простите, но у нас вопросы есть — обратилась ко мне одна из женщин — Общего, организационного порядка.

— Все завтра — устало ответил ей я — Завтра будем знакомиться и все прочее. А сейчас — спать. Дежурные — Проф, Триша и....

— Я могу — вызвалась Галка — Я в темноте как сова вижу, у меня же нейродатчики стоят.

— Какие нейродатчики? — с меня слетел сон.

— Обычные — Галка приблизилась ко мне, ее глаза оказались напротив моих, и я увидел, что это что угодно, но только не обычные человеческие зрачки. Там что-то пульсировало, центрировалось, перестраивалось.

— Я во Фьюче собиралась, вот и вживила себе специальные чипы. Пришлось правда за это двадцать процентов бодрости от общего значения отдать, но это ладно. Зато теперь вижу отменно — хоть в даль, хоть в темноте, плюс встроенный дальномер, плюс еще кое-какие бонусы — похвасталась Галка.

— Ладно. Смены по два часа, последняя — твоя.

Я зевнул, пристроился так, чтобы пистолет был надежно зафиксирован спиной (а сон у меня чуткий с детства) и отключился.

Погода с утра была отменная. Уж не знаю — нам ли так везло или тут просто другой не бывает, но опять светило солнце и дул приятный ветерок.

Все уже были на ногах, когда я продрал глаза. Они негромко переговаривались, пили воду и явно ждали моего пробуждения. Все явно хотели знать — что дальше? Ну, кроме ветеранов, которые и так все знали, а потому сидели своим кружком и лениво перебрасывались словами.

Надо отметить — поляк и испанец тоже сидели отдельно, рядом с ними примостилась Тамара.

Я не торопясь подошел к ключу. Ополоснул лицо, напился, уже привычно проверив состояние показателей ('Голод' близок к желтому сектору. Плохо) и сказал.

— Значит так, все новоприбывшие. Собрания мы устраивать не будем, на это нет ни времени, ни моего желания. Поэтому вот вам сразу вся установочная информация, которую вы приплюсуете к том, что слышали ночью. Мы идем искать лучшей доли. Где она и есть ли она — не знаю, но думаю, что не может здесь, в виртуальном мире быть такого, чтобы ее не было. Я — лидер группы, мое слово первое, оно же последнее. При этом я готов выслушать любые разумные предложения, особенно аргументированные. Но самовольства и наплевательства на общие интересы не потерплю. Наказание за это простое — пинок под зад. Никаких 'Возьмем на поруки', никаких 'Ну бывает'. Не то место и не та ситуация. Теперь по кадровому вопросу. Вон, видите девушку Настю?

Все посмотрели на девушку Настю, которая задрала точеный эльфийский носик вверх и горделиво оправила на себе шелк знамени.

— Вот она у нас главная по личному составу. У нее есть карандаш и бумага, в течении дня подходите к ней, называете себя и свою профессию, она вас записывает, а вечером я хочу видеть этот список у себя в руках. Я могу сейчас выслушать все ваши имена и изобразить, что я их запомнил, но это будут враки. Все знают, что больше трех человек сходу не упомнишь, поэтому мне нужен список. Настя?

— Будет — лаконично ответила смышлёная девчонка, не задавая вопросов вроде 'А где бумагу взять?'. Опять молодец.

— А вот вопрос! — это была вчерашняя дама, которая еще вечером пыталась мне его задать.

— Давайте — позволил я — Но сразу говорю — не хочу терять времени, оно дорого. Голод подопрет и всё, все сгинем.

— Вот и я про то — закивала дама — Куда мы пойдем? Этот упырь просто крутился на месте, а это верх глупости.

Я взял гражданку на заметку — толковая ремарка. Да и сама она — лет тридцать, бедра широкие, плечи крепкие. Хоть паши на такой.

— Я хотел идти дальше по равнине — помолчав сказал я — Но мне неизвестно, как далеко отсюда места, богатые едой. За спиной же, в полудне ходьбы есть лес, там ягоды, плодовые деревья. Но при этом это шаг назад, мне не хотелось бы поступать именно так.

— Насчет еды не знаю — Галка подняла руку, как в школе — А равнины этой еше осталось километров на двадцать, не больше.

— Откуда знаешь? — немедленно отреагировал я.

— Так глаз-ватерпас — горделиво сообщила она — Еще когда вчера с этим уродом мы по округе бродили, я это заметила. Там правее лес есть, не роща, конкретно лес, а по центру обрыв. Горизонта нет, есть просто пространство — стало быть обрыв или крутой склон.

— Путано, но ясно — я был доволен. Это уже что-то — Больше ничего не разглядела?

— Да нет — пожала плечами Галка -Ну разве только что... Развалины там какие-то.

Глава восьмая

— Развалины, стало быть — как бы пробуя на вкус слова, повторил я — Развалины — они разные, Галь. Бывают развалины городов, бывают развалины деревень. С учетом местного колорита это могут быть даже развалины замка. Какие именно видела ты?

— Не знаю — пожала плечами Галка — Невысокие такие, вроде как каменные. Я особо не вглядывалась.

— Жаль — я потер щеки ладонями — Жаль. Но в любом случае — ты молодец, ты дала нам цель. Просто идти и идти куда-то — это два разных дела. Мы пойдем именно к ним, тем более что там нечто вроде обрыва есть.

— Может обрыв, может еще чего — подтвердила Галка — Я точно не скажу. Это скорее на ощущениях все.

А может это место давнишней стройки? Развалины — материалы, от нее оставшиеся, а обрыв — песчаный карьер. Я уже ничему не удивлюсь.

Ладно, так или иначе, но сегодня мы дойдем туда и все увидим. При любом раскладе лес Галка тоже заметила, а это, если не гарантия того, что мы найдем пищу, то как минимум шанс на это. И тут 'за' больше чем 'против', сдается мне, все местные леса это некий стартовый набор еды для попавших сюда людей, может, не слишком калорийной и питательной, но достаточной для передвигания ногами.

— Сват, у меня пара слов есть к людям. Я скажу? — неожиданно обратилась ко мне Настя.

— Валяй — кивнул я немного обескураженно.

— Так, дамочки — звонко произнесла девушка — Нечего вам ходить так, как сейчас, и мужиков смущать. Вот флаг, он здоровущий, еще есть веревка. Может, кто в кройке и шитье силен, и сварганит на всех по-быстрому повязки — на грудь и на бедра?

— Господи, хорошая ты моя! — умилилась одна из женщин, сидящая рядом с Профом — Расцеловала бы тебя в щеки, честное слово!

— Могу попробовать — подняла руку очень красивая девушка, от которой до этого я не слышал ни слова — Я дизайнером одежды была, поэтому кое-какой опыт имею.

Настя без смущения размотала флаг, вновь явив нам свою худощавую фигурку во всей красе, и протянула его дизайнеру. Откуда что взялось, еще вчера эта девочка сидела за кустами и стеснялась показаться нам даже в темноте, а сегодня трясет своими небольшими грудками без зазрения совести. Может, потому что она не одна тут такая? Или просто нагота стала для нас обычной частью пейзажа?

— Девочки, кто-нибудь, надо разрезать веревку на куски вот такого размера и распустить ее — деловито начала распоряжаться оживившаяся красотка — Мальчик, я у тебя вроде нож видела?

Павлик, явно недовольный тем, что его назвали 'мальчиком' протянул дизайнеру свой кнайф.

— Меня Павлом зовут — буркнул он.

— Не обижайся — мягко попросила его девушка, сразу смекнув в чем дело — Просто ты же еще совсем молоденький, вот я тебя так и назвала.

По лицу Павлика было ясно, что этот поворот событий его расстроил еще сильнее — похоже, что девушка ему понравилась.

— Главное вовремя ты все затеяла — обратился я к Насте, явно собой довольной — Утра тебе на это было мало?

— Сват, ну вот только что пришло в голову — как мне показалось немного обиделась на меня Настя — Да ладно тебе, тут не так и много материи...

— Мы быстро, командор — отозвалась Галка, шустро расплетая веревку — Шлеп-шмяк — и не видать вам больше наших титек. Ну, по крайней мере всем.

Она мне подмигнула одним глазом, зрачок которого, по-моему, порядком увеличился и стал зеленовато-серого цвета.

— Ильичу надо повязку набедренную смастерить — негромко попросил кто-то.

— И то — поддержала говорящего неугомонная Галка — Все одно смотреть у него не на что.

— Уж извините — развел костлявыми руками Проф — Кабы лет на двадцать пораньше — то было бы чего показать. А теперь — все.

Раздался смех и это меня порадовало. Смеются — значит отошли, отмерзли, убрали в дальние закутки памяти два дня рабства и унижений. Значит, это снова люди.

Но при этом забыли не обо всем — о двух мужчинах речь не шла, и было не слишком похоже на то, что их простили. И они явно это сами понимали, сидя поодаль от остальных.

— Но все равно я от повязки не откажусь — продолжил Проф — И хорошо бы еще моим собратьям по полу такие сделать, в первую очередь Павлику.

Добрый и мудрый Проф заметил, что все утро наш юноша преимущественно смотрит либо в сторону, либо в небо. Оно и понятно — природа берет свое.

— Сделаем — пообещала дизайнер — И вам, и Павлику и Трифону.

— А на других материи нет — жестко прервала ее девушка, которая отрекомендовалась альпинистом — И не будет.

Н-да, по ходу скоро мужское поголовье еще сократится, они этого долго не выдержат.

— Ребята — окликнул я сильно посмурневших изгоев — Сюда идите.

Они встрепенулись и поднялись на ноги.

— Когда закончите разговор со Сватом, подойдете ко мне — официальным тоном заявила Настя и помахала карандашом, который достала из тубуса — Мне надо будет вас опросить для списка. Сват.

— Чего тебе? — энергия из нашей малышки сегодня так и била ключом, это было хорошо, и я откликнулся не без удовольствия. Да и вовремя она вступила в разговор, к месту.

— Ты обещал мне дать бумагу для списка — Настя подошла ко мне — Без нее никак.

— Согласен — я достал из портфеля тетрадь застрелившегося генерала и выдернул из ее окончания несколько пустых листочков — Держи.

— Вообще, конечно, писать от руки — это очень сильно — прошептала мне девушка — Я эту штуку и в руках-то третий раз держу.

— Ну нету клавиатуры здесь — совсем уж расстроил ее я — Что есть — тем и пиши. Но ты умничка, ты справишься.

— Всеобщая перепись населения — заявила Настя, подняв белые листы вверх — Кто не занят на пошиве одежды и подсобных работах — подходим ко мне по одному.

— Ну что, мужики — я решил не перегибать палку. 'Мужики' хорошее слово, оно должно им напомнить кто они такие — Тяжко?

— Очень — подтвердил один из них, тот, что помоложе — Да мы понимаем все, но на душе как кошки нагадили. И главное — сами во всем виноваты.

— Это хорошо, что понимаете. Да, вы сильно накосорезили, да, они еще долго будут вам это помнить. Я больше скажу — может эти женщины вас никогда не простят. Но это не значит, что вы пропащие люди навсегда. Я искренне надеюсь, что наша группа будет расти, и все вновь пришедшие будут оценивать вас по вашим текущим делам. Понимаете, о чем я?

— Так все равно же узнают — уныло сказал молодой — Расскажут, мир не без добрых людей.

— Возможно — не стал лакировать правду я — Но это дела былые и все это понимают. И вот что — давайте знакомится. Меня вы знаете, я Сват.

— Алексей Ермилов — молодой сунул мне свою ладонь.

— Николай — тот, что постарше тоже протянул мне руку — Фамилия не слишком и важна, чего в ней. Что же до моей профессии — боюсь, толку от меня будет не слишком много, не сказать — не будет вовсе. Я работал оценщиком ювелирных изделий в крупном столичном ломбарде.

— Ну да — почесал я затылок — Вот так сразу в голову мне по этому профилю ничего не приходит. Ну да и ладно, это не главное. Главное — чтобы вы точно знали, что еще ничего толком и не начиналось, что основные страсти впереди. А я должен понимать, что могу на вас опереться в тот момент, когда все может стать не слишком хорошо.

— На меня — да — веско ответил Николай — Леша?

— Художник-график — рассеяно ответил мужчина — Черт, мне бы хотя бы лист ватмана и карандаш. Как она стоит, а? Богиня.

Он говорил про девушку-дизайнера, которая и в самом деле выглядела более чем эффектно — стоя в лучах солнца, которое просвечивало сквозь ее длинные рыжеватые волосы, она грациозно тянулась на носках вверх, поправляя первую сделанную нагрудную повязку, которую натянула на себя неугомонная Галка. Очень красивая девушка, что уж там.

— Ты так откровенно не пялься — посоветовал ему я — Имей в виду, что если они это заметят, то тебе конец. Ее, поди, наш общий друг тоже употребил?

Мужики дружно кивнули.

— Ну вот — продолжил я — И ты тому косвенный виновник. Ладно, это все частности, речь не об этом. Вот что, мужики, говорю я это вам один раз и больше к этой теме не возвращаюсь. Либо идете с нами и являетесь полноправными членами группы, либо уходите прямо сейчас. И сразу — воевать все равно придется, без этого никак, чем больше группа, тем она привлекательней как добыча. Коли не ощущаете в себе уверенности — лучше идите с богом, поскольку если кто-то из вас подведет меня в бою, и я останусь после этого в живых, то жалеть никого не стану, я просто этого человека убью.

— Все по честному — признал Николай и отвесил подзатыльник Леше, глаза которого снова и снова возвращались к рыжей красавице — Ты, командор, не суди нас строго. Мы и вправду растерялись. Он нас как-то... Подавил, что-ли? Не трусы ведь — ни я, ни, вон, Лешка, а все одно — Окунь это рявкнет, зыркнет — и внутри как кисель какой-то вместо решимости.

— Ну, мы друг друга поняли — не стал я затягивать разговор — Что до отношения — терпите. Терпите и живите, пусть они видят, что теперь вы им самая главная защита. И еще — я не командор.

— А кто тогда? — удивился Николай — И Галка вон тебя так назвала.

— Она брякнула первое, что ей пришло в голову — я хмыкнул — Так что не про меня это. Я — Сват. Пока этого достаточно.

— Как скажешь — кивнул Николай — И вот еще — я там дубинку видел, на нее вроде никто не претендует. Может, я себе ее возьму, ты не против? Пока дамы вон одеваются, я бы ее на костре обжег, еще там кое-как модернизировал, есть мысли.

— По поводу модернизации — я щелкнул пальцами — Настя, где лоскуток с осколками? Помнишь, я просил тебя их в тряпочку завязать?

Настя оторвалась от бумажки, на которой что-то корябала карандашом, порылась в тубусе и перекинула мне небольшой узелок.

— Держи — отдал я его Николаю — Это стекла. Если ими по уму декорировать дубинку, выйдет немалой опасности оружие. Смысл того, о чем говорю, ясен?

— Предельно — кивнул он — Сделаю.

— Сделаешь — твоей будет — пообещал ему я — Валяй, Ювелир.

Как девушке-дизайнеру удалось накроить из знамени столько материи — я не знаю, но факт остается фактом — приоделись все. Пусть это были узенькие полосочки и треугольнички, не слишком широкие и не закрывающие всей картины — но это была одежда. Это было свидетельство того, что они разумные существа, способные на стыд и собственное достоинство.

Как было обещано, дизайнер не забыла и мужскую половину — худо-бедно, но их чресла были теперь прикрыты четырехугольными... Даже не знаю, как это назвать... Маленькими занавесами.

— Как есть индейское племя — хмыкнул Трифон, поправив свой плед — Дикое племя. Хорошо, что мне такое не сделали.

— Мог бы и пожертвовать свой наряд на общее дело — попеняла ему Галка.

— Наряд мой, а дело общее — без смущения ответил ей юрист — Свой плед ближе к телу.

— Ну и подавись — не было похоже на то, что Галку особо смутили его слова. Она относилась к той категории людей, которые легко вживаются в любую обстановку, без особых церемоний и раскланиваний. Мне бы еше таких Галок человек пять не помешало.

— Все? — дискуссия мне была не нужна, на нее не было времени — Приоделись? Тогда в путь.

— Вот это правильно — Галка поправила повязку на груди — Идти еще и идти, а солнце-то уже вон как высоко.

По лицу Насти промелькнула тень неудовольствия — чем-то ей шумная и говорливая девушка не угодила. Хотя — понятно чем. Не все любят людей, которые стараются вскарабкаться в обществе повыше, пусть это даже аналог первобытнообщинного строя.

— Так и пойдешь, с пустыми руками? — невинно спросил я у Алексея, который с задумчивым выражением лица вышел из рощицы.

— А чего в них нести надо? — удивился он.

— Ну, например, прихватить вон то сухое дерево — показал я ему на валежину, лежавшую на краю — Она не тяжелая, не развалишься, зато вечером будет что в костер положить. Ты уверен, что там, куда мы идем будет топливо для него?

— Ага — не стал спорить парень и покорно потопал обратно.

— Окунь тоже заставлял нас ветки на себе таскать — сообщила мне женщина-гид -Объяснял он это не так дипломатично, но тем не менее.

Испанец что-то у нее спросил, выслушал ответ, кивнул поляку и оба иноземца (их, к слову, тоже одели) направились к краю рощи. Пошел процесс, однако.

Владек вообще молодец. Он уже разжился крепкой палкой, которую заострил на конце, и я видел, как он ей размахивал, выйдя из рощицы. Сдается мне — он когда-то фехтованием занимался.

— Слушай, Сват, а давай сегодня ночью как этот упырь Окунь большой костер разведем — Павлик возбужденно заблестел глазами от нагрянувшей в его голову идеи — Может, еще кто к нам прибьется?

Ну да, хорошая идея, вот только мне в голову она пришла еще тогда, когда я услышал зачем именно Окунь костер жег. И тогда же я засомневался в ее правильности. Он ведь и погиб по этой причине — из темноты на огонек к нему пришел я. И кто даст гарантию, что нас навестят именно хорошие, умные, полезные и добрые люди, а не вот такие же Окуни, которые скоро будут сбиваться в стаю. Тут 'за' и 'против' поровну. Тут думать надо.

— Посмотрим — не стал заранее пугать Павлика я — Как с топливом будет. Ты, к слову, тоже прихватил бы дровишек, чай, не развалишься.

— Так, слушаем меня — сказал я своему отряду, когда все собрались около рощицы — Небольшая вводная. Идем, соблюдая некое подобие строя, по сторонам не разбредаемся, искать, если что никого не стану. Если вдруг заметите что-то или кого-то — не галдим, пальцами не тыкаем, руками не машем, а спокойно говорим об этом мне. И еще — следите за своими показателями здоровья. Всем понятно, что я имею в виду?

Как выяснилось — не все. Ряд женщин даже не изучили интерфейс детально, видимо за ненадобностью. То есть про 'бодрость' и все остальное знали, а про 'голод' и 'жажду' — нет.

И все-таки, спустя еще минут десять мы пустились в путь. Меня порадовало то, что даже часть женщин прихватила с собой немного дров — пусть по небольшой охапочке сушняка — но несли. Да и вообще — заметно приободрились они, заимев хоть какую-нибудь, но одежду и некое подобие ясности — куда идем, зачем идем и за кем идем. Женщины снова становились женщинами — были слышны смешки и легкий галдеж, доносящийся сзади. Ожили — снова порадовался я.

Сам я шел налегке. Да, возможно это выглядит не слишком корректно, но тем не менее. И дело не в том, что мне зазорно это делать или 'командиру' не положено, просто я иду впереди и руки у меня должны быть пустые. Так меня учили.

Трифон тоже шел порожняком — он не стал заморачиваться на всякие глупости. Впрочем, он еще шел и наособицу — не было видно, что кто-то стремится с ним общаться. Вот охота человеку против себя коллектив настраивать? Добро бы из выгоды какой, а то просто из лени. Вон иноземцы молодцы какие — нашли где-то вполне себе приличных размеров и длины лесину, и тащат ее, положив на плечи. Интересно, а как они ее пилить собираются? Точнее — чем?

— Всех опросила — подощла ко мне Настя, толкнув бедром Галку — Будешь слушать?

— Буду — ответил я — Причем очень внимательно.

Народ у нас оказался разный. Ну, про дизайнера, гида, химика и альпинистку я знал, и единственной полезной информацией здесь оказались их имена, которые я честно постарался запомнить. А вот про остальных мне было узнать интересно.

В результате я выяснил, что у нас есть еще заместитель директора клининговой фирмы, редактор популярного сетевого издания, начальник секретариата одного из министерств и до кучи — аспирантка кафедры высшей математики Новосибирского университета. Народ все больше душевный и внятный, но совершенно бесполезный. Клининг и секретариат — это то, что мне сейчас позарез нужно, как я до этого без них выживал?

— Теперь вот еще — Настя зашуршала бумажкой — Поляк нам достался неплохой, полезный. Он у себя в Польше сельским хозяйством занимался, у него агрофермы были. Ну, помнишь, у нас тоже такие были, продукты в магазинах еще дорогие продавались? 'Настоящая еда'?

— Хорошо ты жила, студентка Настя — покачал я головой. Продукты такие я, конечно, помнил и цену их тоже. Пять початков натуральной кукурузы стоили как неплохой обед в ресторане. Правда, они были настоящие, а не генно-модифицированные...

— Да я их не ела, ты чего — Настя захихикала — Да если честно, я и не стремилась — они же невкусные.

Ну да, многим натуральные продукты и не слишком были нужны. В них не было усилителя вкуса, подсластителей и всех прочих заманух био-еды, искусственно выращиваемой в специальных ангарах.

— Ну вот — продолжила Настя — Все это основал его отец, а он ему с детства помогал. Так что — у нас есть фермер, который знает, что делать с землей.

— Это прекрасно — согласился с ней я, хотя оптимизма и не разделял. Лучше бы он оказался солдатом или технологом. Фермерство — это замечательно, но для него надо осесть на землю и заиметь кучу всего, как минимум инвентарь и семена растений — Ты умница, Настенька. Что бы я без тебя делал!

Эльфийка (а трансформация закончилась, похоже, полностью. Рядом со мной шагала полноценная представительница фэнтазийной расы, со всеми причиндалами — острые уши, большие, слегка раскосые глаза, правильные черты лица. Слишком правильные, чтобы быть настоящими) довольно улыбнулась.

— Да, еще у меня сегодня характеристики будь здоров как скакнули — сообщила мне она — Как проснулась — сразу две единицы ума дали и одну выносливости. И сейчас вот еще 'силу' набросили, ни с того ни с сего.

Да, это отдельная тема. Как только найдем хотя бы какое-то подобие постоянного пристанища и обеспечим себя пропитанием — займемся характеристиками. Может, камни таскать будем, может, спарринги устраивать — не знаю. Но если не дают уровни, надо качать силу и выносливость. Ум — холера с ним, а эти вещи нужны. И нести можно больше, да и продержаться в драке тоже.

— Насть, тебе следующее задание — помолчав, сказал девушке я — Опроси всех, как и за что им очки характеристик давали. За какие действия, в каких ситуациях. Поняла, о чем я? И статистику вообще — у кого, чего, и сколько. И чтобы о каждом повышении характеристик извещали тебя лично.

— Само собой — Настя забавно сморщила точеный носик — Все сделаю, командор.

— Я Сват — откуда они взяли это слово?

— Галь, а машина далеко? — спросил я у девушки, которая с самого начала шла слева от меня — Ну, та, которую Окунь обобрать не дал?

— Не то, чтобы — Галка повертела пальцами в воздухе — Но тогда в сторону придется забирать, километра на три, а то и поболе.

Нет, не стоит оно того, по крайней мере сейчас. Неразумно расходовать силы людей ради ржавого остова и пары клочков материи. Если придет время, когда у нас появится время на подобные вещи, то тогда мы туда и сходим.

Солнце припекало, причем нешутейно, оптимизм явно поутих — сзади было слышно только сопение, шутки-прибаутки стихли. Все просто шли.

— Вижу — порадовала меня Галка часа через два — Вон они, каменюки.

— Так это каменюки или развалины? — немедленно повернул я голову в сторону девушки.

— Как будто огромные валуны — пожала плечами она — Навалены правда странно, как-то очень... Ну не знаю я как объяснить!

— Ладно, идем — я чуть прибавил шаг — Осталось всего-ничего.

— Столько же, сколько и прошли — проворчал Трифон — И потом — я вот ничего не вижу. Может, она врет?

— Может я сейчас тебе в лоб дам — резко сказала ему Галка — Ты кто такой, чтобы меня в враках обвинять?

— Я-то тут с самого начала — не полез за словом в карман Трифон — Это вы приблудные.

А он глупее чем я полагал — подумалось мне, когда я впечатал кулак в его лоб.

— Здесь нет приблудных — громко сказал я, так, чтобы все слышали — Идем рядом, выживаем вместе. За такие слова по первому разу буду давать в лоб, услышу во второй — вышибу из отряда. Это касается всех. И помните все — те, кто сегодня вроде как новенькие, завтра могут стать ветеранами, но это не дает дополнительных льгот, это только накладывает дополнительную ответственность.

— Погорячился — подал голос с земли Трифон — От жары, должно быть, всякую чушь несу. Голову напекло.

— Ну, я как-то так и подумал — протянул ему руку я — Надо будет тебе панамку найти, а то еще раз так перегреешься и снова станешь первым, только в обратном смысле.

— Это как? — склонил голову к плечу Трифон.

— Вон, в поле уйдешь — пояснил я — Один.

Но в одном юрист был прав — я тоже ничего не видел на горизонте. Ничего. Только линия горизонта и сколько глаза хватает колышущаяся трава.

— Ну, что встали? — гаркнул я — Время не ждет. Пошли, пошли.

Галка не врала. Ни насчет глаз, ни насчет развалин. Через час и я заметил вдали какие-то неровности ландшафта, и мои спутники.

— Забавно — ко мне подошел Проф — Европа не мой конек, я специалист по Востоку, но есть в этом какая-то знакомость.

— Какая именно? — поинтересовался я

— Это не просто валуны, уверен — Проф приложил ладонь к глазам, пряча их от беспощадного солнца — Я бы сказал, что это остатки крепостной стены.

— Чего гадать? — сказал сзади нетерпеливый Павлик — Пошли скорей, все сами и увидим.

Народ устал — это было видно. Скорость снизилась, несколько женщин подойдя ко мне, сообщили о том, что бодрость у них здорово упала.

— Терпите — все что я им мог сказать — Вон пристанище, там в любом случае мы отдохнем.

— Отдых пищу не заменит — вздохнула Лена — та самая женщина-гид.

— Пища вон там — я ткнул пальцем влево. Еще минут десять назад я заметил в том направлении темное сплошное пятно. Это несомненно был лес — Галь, я же не ошибаюсь, там именно то, о чем я думаю?

— Ну да — Галка как будто не прошагала почти два десятка километров, она была все такой же бодрой и веселой как с утра — Это лес.

— Вот — назидательно сказал я — А лес — это ягоды, грибы, плоды всякие вкусные.

— По идее там и орехи должны быть — поддержала меня Настя — И хорошо было бы их найти, это чистый белок.

Так, за разговорами, мы почти дошли до нашей цели. Уже всем было ясно, что Проф оказался прав — то, что Галка приняла за валуны, некогда было крепостной стеной, не очень высокой и заросшей плющом, который окутал своей зеленью огромные камни, из которых она была сложена. Причем стеной немаленькой в длину — мы подошли к ее середине, при этом до любого из ее окончаний было идти не слишком-то близко. Не скажу, что далеко, но шагов с полсотни — это точно. По меркам моего мира это конечно не масштаб, но по здешним стандартам выходит, что мы нашли полноценный город.

И еще в одном Галка была права — левее от стены равнина явно начинала превращаться в пологий склон. Это был спуск вниз. Интересно, что там? Я надеюсь, что река, по крайней мере я очень хочу в это верить.

— Добротная работа — сказал Ювелир, подходя ко мне — Не сегодняшняя, теперь так не делают. Вон, проломы видишь?

Да, местами в сплошной стене зияли где-то небольшие дыры, а где-то даже и полноценные бреши, как будто тараном били.

— Вижу — кивнул я — А ты это к чему?

— Новая кладка давно бы развалилась вовсе — пояснил Ювелир — Крепежный материал дожди бы размыли или просто время его перетерло, и все — нет стены. А здесь — хоть бы хны, потому как строили на тысячелетия. Нет, это очень старая стена.

— Павлик, Проф — идете со мной. Остальные — стоят и ждут. Ну, или сидят — я сделал еще несколько шагов вперед, остановившись у самой стены.

А чего тянуть? — подумал я. Надо идти и смотреть, куда мы попали. Нет ничего глупее, чем мяться на пороге пустого дома и бояться в него войти.

— А я? — возмутилась Настя.

— И я? — раз в кои-то веки проявила с ней солидарность Галка.

К этим двоим присоединился Рэнди, размахивающий руками, в одной из которых была зажата антенна — Павлику он ее отказался отдавать наотрез и никакие аргументы на него не действовали.

— Что он говорит? — механик горячо что-то излагал мне на испанском, совершенно не смущаясь, что я его не понимаю.

— Он возмущается, что вы не берете его туда — как что-то само собой разумеющееся пояснила мне Лена — Говорит, что это нечестно, и он тоже член вашей семьи.

— Даже так? — вот чего у меня никогда не было, так это родственников — испанцев. Славно, теперь этот пробел в моей биографии устранен — Ну ладно, я не против. Но тогда и вам надо будет идти с нами, иначе я его не пойму, и он меня тоже.

— Почему нет? — Лена сбросила с плеч небольшую вязанку хвороста. Надо отметить, что как бы моим женщинам не было тяжело идти, никто не оставил топливо по пути, все его донесли сюда.

— И я пойду — Ювелир крутанул в руках дубинку — Мало ли.

— И все — замахал я руками — Остальные ждут здесь. Владек — ты за старшего. Если что, если услышите крики или стрельбу — уводи всех обратно. Лена, объясните ему.

— Мне как-то не по себе стало — передернула плечами одна из женщин, по-моему, та, что клинингом занималась — Не говорите так, не надо. Только все налаживаться начало...

— Наладится все тогда, когда мы будем сидеть под защитой стен и свинину кушать — разочаровал я ее — Да и то — только на время. Все, вперед.

Я подошел к одному из провалов в стене и еще раз поразился — какие же здоровенные камни шли на ее постройку. Это же как они их наверх поднимали, без кранов, без спецтехники? И сюда как доставляли?

Нет, ясно, что это лишь графика, но при этом я точно помнил, что тот умник говорил, что большинство декораций даже в Мэджике — это стопроцентная калька с реально существующих пейзажей и всего такого. То есть где-то на старой Земле была такая стена.

— Ну да — Проф отодвинул меня и не задумавшись ни на минуту, полез внутрь пролома, в нем явно заговорили сразу обе живущих в нем сущности — ученый и мальчишка. Насколько я успел его узнать, он, дожив до седых волос, так и не повзрослел, оставшись по детски любознательным и беззащитным человеком. Через секунду он торжествующе завопил — Я же говорил! Я видел такое и на фотографиях и даже лично. Это архитектура конца первого тысячелетия. Вот, видите!

И, судя по шлепанью босых ног, Проф шустро куда-то припустил.

Ну, теперь чего уж тянуть? — подумал я, и полез в пролом.

Первое, что меня удивило — это булыжная мостовая, которая приятно холодила ступни. Она выглядела так, как будто ее совсем недавно вымыли с мылом. Ни мусора, ни веточек, ни пятен от птичьего помета — она была идеально чистая. Так не бывает.

Ну, и конечно дома. Вокруг нас теснились дома, сложенные из огромных глыб, не меньше чем в Стоунхендже (я про него фильм видел). Они были лишены изящества форм, но поражали своей добротностью. В отличии от мостовой, природа над ними поработала — стены их обвил все тот же вездесущий плющ. И еще они все были разные. Не было какого-либо однообразия, ну если только не считать общим признаком то, что они все были сложены из камней.

— Ну вот! — это был Проф — Идите сюда!

Старик убежал вниз по улице и довольно далеко, мы нашли его домов через пятнадцать от места входа. Он стоял у совсем уж необычного строения — это был даже не дом, это был вход в пещеру или землянку, отделанный камнями.

— Один в один как 'Королевская Могила' — с восторгом потыкал пальцем в сторону темного провала входа Проф — Бронзовый век!

— Зашибись — Ювелир огляделся — Впрочем... Тут все какое-то не сильно новое.

— А оно таким и не может быть — послышался голос Лены. Она стояла рядом с одним из домов и смотрела на тускло блестящую под солнцем металлическую табличку. Оборванный плющ, который ее скрывал, валялся у нее под ногами.

— И что там написано? — поинтересовался я — Там же есть текст.

— Конечно — кивнула Лена — Вот, например, про этот дом. 'Кнап. Строение, обнаруженное при раскопках на Орнейских островах экспедицией Тольва фон Форкеля. Приблизительный возраст — 2500 тысячи лет. Демонтирован и перевезен в музей 'История дома' полностью, до единого камня'.

— Музей — понял я, что хотела до нас донести Лена — Это все — музей, под открытым небом! Вроде как у нас когда-то Кижи были, ну еще до того, как их сожгли.

— Или как Стоунхендж — подтвердила Лена.

Дикий вопль разорвал тишину — и это явно кричал Рэнди. Вскоре, впрочем, показался и он сам — выскочил из-за домов, размахивая руками и гомоня. Надо же, пока мы тут торчали, он похоже успел убежать далеко вперед. Шустрый какой!

Что именно он вопил я не понял, но инстинктивно выхватил пистолет, Ювелир вскинул вверх дубину.

— Он там компьютер нашел, что ли? — брови Лены выгнулись 'домиком', когда она расслышала, что тот говорит — Что за монитор?

Глава девятая

Испанец безостановочно махал руками, а после начал тыкать пальцем в ту сторону, откуда прибежал.

— Он говорит, что там стоит монитор — удивленно сказала Лена — Настоящий монитор.

— Пошли посмотрим, что там за монитор — сказал я своим спутникам, мне уже и самому было интересно глянуть, что так торкнуло Рэнди. Он дядька эмоциональный по своей сути, как и все испанцы, но тут градус возбуждения просто зашкаливал

Оказалось, что в город-музей мы забрались с черного входа. Официальный проход, оформленный в виде немаленькой полукруглой арки, был именно тут, на противоположной стороне от проломов в стене. Здесь же, в траве, валялись проржавевшие и покореженные железные ворота.

— Эк их — отметил Проф, присев на корточки и трогая пальцем торчащие как зубья остатки некогда красивого металлического плетения — Такое ощущение что в них тараном били.

— Или разок снарядом попали — пристроился рядом с ним Ювелир — Вон, глядите, как все разорвано.

Я бы посмотрел, но мой взгляд уже был прикован к другому. Рэнди стоял на приличного размера холме, который был виден из арочного проема, орал нам что-то и тыкал рукой вниз.

— Он говорит, что вы непременно должны увидеть это — сказала Лена и пошла к испанцу, приплясывающему на круче. Я последовал за ней.

— Монитор, амиго! — Рэнди ткнул меня кулаком в грудь — Монитор!

Да что там его монитор! Я увидел нечто более важное. С утеса (а это был именно утес, а не холм), очень высокого и крутого, открывался вид на реку! Не просто реку — а РЕКУ. Она была очень широка, противоположный берег казался совсем далеким и я не уверен в том, что рискнул бы форсировать ее вплавь.

— Отлично — я облегченно выдохнул — По крайней мере, теперь у нас нет проблем с водой.

С трудом оторвав взгляд от завораживающего вида неторопливо текущих вод, я посмотрел на то, что так шокировало Рэнди. Признаться — было от чего возбудиться. И главное — как он это так быстро углядел, эта штуковина была от наших взглядов скрыта обрывом? Может — учуял?

Прямо под утесом, практически закрытый тем уступом, на котором мы стояли, на золотистом песочке находился страшненький корабль. Он немного завалился набок, низкие борта его были покрыты ярко-желтой ржавчиной, и по всему было видно, что стоит он здесь давно. И вообще он был странный и старый — длинный (я видел только часть его, видимо кормовую), с плоской палубой, небольшой надстройкой на ней, торчащей широкой трубой и явно не приспособленный для морского плавания. Я вообще не понимал, как он держался на плаву — осадка у него была крайне мала.

— А почему — 'монитор'? — я почесал ухо.

Лена перевела Рэнди мой вопрос и тот немедленно что-то начал мне отвечать, показывая на пальцах.

— Потому что так называется этот вид кораблей — Лена внимательно слушала испанца и практически синхронно переводила его слова — Это речные военные суда, очень старые, вот этому века три-четыре До наших дней дошли только их фотографии, оригиналов даже в музеях нет.

— Военные? — переспросил я — Стало быть — на них было некое вооружение?

— Кормовая пушка обязательно — немедленно ответил Ренди — Но бывало и два, и три орудия. И даже пулеметы.

Я лег на землю и свесил с обрыва голову — нет, не видно, что у этого монитора на носу творится — каменные наслоения скрывали это от меня.

Ваша ловкость повысилась на единицу!

Вот тебе и раз. Я на всякий случай сделал пару отжиманий. Нет, все, раздача призов опять закончилась, больше мне ничего не прибавили.

— Надо идти вниз — сказал я, поднимаясь и отряхивая колени — Смотреть все это вблизи — и монитор, и в первую очередь реку. Какая вода, есть ли рыба — да мало ли?

— Здесь должен быть спуск вниз — заявил Проф, подходя к нам— Не может его не быть.

— Обоснуй — попросил я старика.

— Музей — Проф показал мне на арочный вход и табличку, блестевшую под солнцем. Похоже, он только что ее обнаружил и даже отчистил — в руках у него был приличный пучок травы, которым он вытирал руки — Это вход, вон река, аэрополя не видать — покрытия там серьезные, сколько бы времени не прошло, следы все равно остались бы. Стало быть, посетители прибывали сюда либо на автотранспорте, либо водным путем, но скорее всего — и так, и эдак. А значит где-то там, внизу, должны быть две вещи — то, что осталось от пристани и дорога наверх. И все это совсем недалеко отсюда, надо только поискать.

— Ох ты ж — Ювелир тоже подошел к нам и теперь осматривал монитор, на который ему горделиво указал Рэнди — Не знаю правда, какой от него прок как от корабля, отсюда видно, что он проржавел, но вот если его на части разобрать...

Я вспомнил, как разлетелся на ржавую пыль приснопамятный грузовик. Как бы и здесь такое не вышло.

— Ну, значит так — я хлопнул в ладоши, привлекая внимание — Ищем спуск вниз. Оно, конечно, можно попробовать и так спуститься, хоть бы вон там, чуть подальше, но вот обратно подняться будет затруднительно. Да и рискованно это — крутовато все-таки.

Не хочу я, чтобы кто-нибудь по глупости шею свернул. Утес здесь был самой высокой точкой, чуть левее берег превращался в некое подобие неравномерной ложбины, протяженностью километров в пять-семь, а после снова круто шел вверх, заканчиваясь еще одной возвышенностью. Правда в отличие от нашего утеса, я бы сказал — лысого, без признаков какой-либо растительности кроме выжженной травы, там стояла небольшая рощица, смыкавшаяся с бровкой леса. Да и понятие 'ложбина' было более чем относительным — все равно обрыв был крутой и высокий.

Справа же шансов спуститься вниз не было вовсе, по крайней мере, в пределах видимости.

— Куда вы все разбежались? — в голосе Насти звучало неподдельное возмущение. Они с Галкой отстали от нас в самом начале, несмотря на то, что я запретил им это делать, и только сейчас снова присоединились к нам — Мы там бродим одни, а вы все тут... Господи, река!

— И пляж! — загорелись глаза у Галки — Глянь, Настюха, какой песочек золотой. Ох, поваляемся на нем!

— Так, курортницы — включил я командира — Раскатали губы — пляж, песочек. Еще про шезлонги и коктейли вспомните.

— Да ладно — Галка облизала губы — За все наши мучения хоть позагорать.

— Давай-ка лучше глянь своим оком орлиным — не видать ли где чего-то похожего на спуск или подъем наверх — прервал я все эти пляжные страдания — Опять же — может, развалины пристани заметишь.

— Так вон — Галка прищурилась — Ну да, твоя правда, похоже, что это пристань и была. Да ладно, что вы, не видите что ли? Вон же бревна из воды торчат. И еще какие-то руины.

— А она права — Настя прислонила к бровям ладошку — Там что-то есть.

Я пригляделся и убедился, что девушки правы. У второго утеса река тоже делала поворот и как раз там-то и торчали из воды сваи. Как они только не сгнили? А вот руины я не видел.

— И подъем есть — Галка ткнула пальцем в какую-то только ей видную точку — Это явно была тропинка... Или даже дорожка. Столбики вижу, наверное, к ним перила пришпандоривали.

— Все вы угадали Проф, кроме одного — сказал я старику — Не так все и близко, до того места километров семь идти, не меньше.

— Возможно к музею посетителей подвозили на электромобилях — предположил Проф — Или им давали возможность насладиться красотами окружающей природы и совершить пешую прогулку. Вариантов много.

— Ладно, это уже не существенно — я не хотел оттягивать исследование надолго. День короток, а дел очень много — Настя.

— Аюшки? — девушка уже сидела на краю обрыва, свесив ноги вниз и опираясь на руки, заведенные за спину. Голова запрокинута назад, глаза полузакрыты — курортница и только. Бумажки на носу только не хватает.

— Посиди еще пару минут и дуй к нашим, тем, что за стеной остались. Там возьмешь Павлика, Владека, Гравера и еще пару дамочек, из тех, что покрепче. И — в лес, вон туда. Вглубь не лезть, ходить по краю, причем очень осторожно и не разбегаясь в стороны. Цель похода объяснять не надо?

— Не-а — девушке явно было хорошо — А Гравер — это кто?

— Его приятель — я показал на Ювелира — Он из художников-графиков.

— А Гравер-то почему?

— Потому что 'График' звучит не так красиво — начал сердиться я и Настя примирительно опустила глаза к земле.

— Возьмете всю тару что у нас есть — продолжил я — Портфель мой берите, только в какой-нибудь из домов бумаги из него положите. И чтобы до темноты были в городе, ясно?

— Есть, мой генерал — Настя козырнула — А кто будет главным?

— Ты — подумав несколько секунд, ответил ей я — Так ребятам и скажи.

— Обидятся, пожалуй — протянула Настя — Павлик — тот точно обидится.

— Значит, будет воду таскать — не стал спорить с ней я — У нас все в соответствии с народной поговоркой, только в буквальном смысле.

Девушка захихикала, предвкушая, как у Павлика вытянется лицо.

— Это не все — остановил я ее, поскольку она было собралась уже бежать — Остальные пусть идут в город, полазают по домам. Только парами, не поодиночке, ну, от греха. Еще топливо для костра — надо его определить на какое-нибудь конкретное место, желательно под крышу или навес.

— Хорошо, что сказал, я ребят навьючу, как обратно пойдем — деловито сообщила мне Настя — Вряд ли мы столько еды найдем, чтобы у всех руки были заняты.

— У меня в этом плане не столько надежда на вас, сколько на... — я показал ей реку — Не может такого быть, чтобы в ней чего-нибудь да не водилось.

— Вот как раз по этому поводу — это был Ювелир — Настя, посмотрите там, в лесу тонких и гибких ветвей, желательно конечно ивовых.

— А, я понял — Проф оживился — Хотите 'морду' плести?

— Кого плести? — Галка заулыбалась.

— Так ловушка для рыбы называется — пояснил Ювелир — 'Морда'. Ну да, забавно звучит.

— Это дело — подытожил я — Насть, давай, прими к сведению.

— Может, лучше я с ними пойду? — снова заговорил Ювелир — От Лешки толку в этом смысле...

— Давай — не стал спорить я — Да и ветвей себе нарвешь сам. 'Морда' — это хорошо.

Я про такую штуку никогда не слыхал и даже не представлял себе, как она выглядит, но знать им про это не стоит.

— А мы? — Галка с непонятным мне удовольствием проводила глазами Настю и Ювелира.

— А мы пойдем туда — я ткнул пальцем в сторону бывшего причала — Будем изучать ландшафт и рельеф местности.

Все это время Лена терпеливо переводила наши слова Рэнди. Он видимо понял, что к монитору попадет нескоро и возмутился.

— Но, но, но — снова замахал он руками и уже привычно-эмоционально загалдел.

— Хочет спуститься здесь? — даже не стал ждать перевода я — Пусть его. Но одно условие — не прямо тут, а чуть подальше, там склон более пологий. И я вас умоляю — вы сами поосторожнее будьте, наверняка ведь тоже вниз полезете. Рэнди — он жилистый, а вы женщина хрупкая, жантильная.

— Ох, вы и проказник — погрозила мне пальцем Лена — Слова-то какие знаете.

— Есть маленько — признал я — И — тем не менее, это обязательное условие. И еще одно — вы на борт не лезете, понятно? Стоите на бережку и смотрите за происходящим. Если вдруг что-то пойдет не так, как следует, то сразу уносите оттуда ноги.

— А что может пойти не так? — удивилась Лена.

— Я не знаю — взглянул ей в глаза я — Но это — приказ.

Если честно мне не хотелось отпускать Рэнди одного, без прикрытия, но и с ним мне было отправить некого. Хотя...

— Вот вы жути нагнали — Лена зябко повела плечами.

— Ладно — я вздохнул — Проф, ступайте поверху, но не слишком спешите и не удаляйтесь от края, мы будем вас все время видеть. Мы же с Галкой сейчас посмотрим на это ржавое корыто и догоним вас — но понизу, по берегу.

— Хорошо — покладисто кивнул бодрый старикан и без лишних слов отправился в путь. Сдается мне, что он явно наслаждался ситуацией — в каждом ученом живет исследователь неизвестного.

— Пошли, пошли — Рэнди уже весь извелся, он то смотрел на судно, то топотал на месте, чуть ли не приплясывая.

Обрыв был конечно впечатляющий. Местами он то и дело становился более пологим, но возможности для спуска не было совершенно никакой — края сильно выдавались вперед, уцепиться было не за что, а катиться кубарем под откос я не собирался.

Только где-то через километр мы обнаружили более или менее удобный для спуска склон, по которому можно было кое-как, хватаясь за траву и корни добраться до полоски песка.

— Не повезло нам — пыхтела Галка — Надо же к такому неудачному месту было выйти, нет, чтобы сразу хлоп — и вот она, река. Без всех этих вверх-вниз.

— Глупости говоришь — я то и дело поглядывал вниз — как там Елена и Рэнди, они начали спуск первыми — Ну да, лазать неудобно, зато со стратегической точки зрения отличная диспозиция — хрен кто запросто к нам заберется. Это мы, считай, природную дополнительную защиту получили.

— Да кому мы нужны? — Галка чихнула, видимо от глиняной пыли.

— Пока никому — признал я — Но это пока. А как разрастемся — так найдутся желающие.

На самом деле это было не единственное преимущество. Первое, что мне пришло в голову, когда я глядел на подковообразную форму реки, была мысль 'А ведь все как на ладони. Отличная позиция'. Большая река — это большой товарооборот, а в то, что здесь не будет торговли, я не верю. Люди всегда торгуют, в любом из возможных миров, скоро они и здесь обживутся, кое-как приоденутся, вооружатся, а потом начнут искать себе подобных, у которых есть то, чего нет у них. И значит раньше или позже здесь неминуемо заснуют суденышки тех, кто хочет купить подешевле или продать подороже. Вот тогда найдется дело и для людей, которые эту реку в нужном месте подмяли под себя. Причем вариантов развития дела — масса. Можно рынок открыть, а можно... Много чего можно придумать. Особенно если уцелело носовое орудие монитора и снаряды к нему. Хотя — это вряд ли.

Песок на бережке был желтый, мелкий и горячий. Прямо не река, а морской берег. А вот интересно еще — а море отсюда далеко? Можно, к примеру, по этой реке до него дойти? Оно, конечно, все реки текут в море, но не по любой до него доплыть можно.

Вода в реке была прозрачная, чистая и вкусная, мы зачерпывали ее горстями и пили с невероятным удовольствием, совершенно не волнуясь о том, что она не кипяченая и не фильтрованная. Все это осталось там, в сгинувшем мире, а здесь и просто вода — за радость.

Рэнди чуть ли не бежал к ржавому кораблю, который отсюда выглядел куда как больше, чем сверху.

— Профа совсем не видать — Галка обернулась назад, приложив ладонь ко лбу.

— Ничего с ним не случится — заверил ее я — Животного мира тут нет, а для охотников за головами он интереса не представляет. Вот ты — да, а он — нет.

— Но меня же никому никто не отдаст? — кокетливо спросила меня Галка.

— Никогда — заверил ее я — Как и любого другого из отряда. Кроме, пожалуй, Трифона, за него я еще и приплатить могу. Шутка.

— Да какая шутка? — Галка была серьезна — Лайдак он. Сам ни черта не делает и других расхолаживает. Как по мне — вон степь, вон лес — и иди на все четыре стороны.

Ну да, права. Но — рано еще с ним прощаться, не пришел момент. Его надо будет шугануть от нас правильно, с назидательным посылом, чтобы все поняли, почему я это сделал. В том же, что это случится, я не сомневался — этот человек для себя решил изначально, что тянуться в жилку не его и теперь он просто будет паразитировать на тех, кто собирается выживать всерьез. Нет, есть настоящие педагоги, которые из лентяев настоящих трудяг делают, но мне все это ненужно. Я дождусь, когда в его адрес прозвучат слова 'Ты вообще, что сегодня сделал?', послушаю ответ, а дальше... Дальше все будет просто и показательно.

— Ты, Галка, эти разговоры брось — посоветовал я девушке — Всему свое время.

— Как скажешь — покладисто согласилась Галка и зашлепала ногами по воде — Теплаяяя! Может — искупаемся?

— Не уверен, что это хорошая идея — засомневался я — Кто его знает, что в этой реке водится. А если сомы из тех, что теленка сглотнут и не подавятся?

— Да? — нахмурилась Галка — Ну, не знаю.

И я не знаю. Может, здесь есть кто, а может все так же, как на равнине — нет никого. Кругов на воде, выдающих присутствие здесь жизни, я пока не видел, но это вообще не показатель.

Рэнди все-таки добрался до монитора и первым делом стукнул по нему кулаком, зачем то приставив к металлу ухо.

Не рассыпался в труху. Уже неплохо.

Интересно, а как он оказался на берегу? Между судном и водой был приличный зазор, не пару каких-то шагов, а куда поболе.

— Пушка — перевела Лена крик испанца, убежавшего вперед, к носовой части — Он говорит, что там есть пушка.

Ну, ее наличие еще ни о чем не говорит, хотя это в любом случае неплохо. Можно ее демонтировать и на утесе установить, например. С демонстрационными целями, что-то вроде ' А у нас тут орудие есть'. Хотя — как это сделать-то, в ней весу столько, что по прямой всем кагалом не перенесешь, а уж в гору...

Рэнди явно был в своей стихии, он подбежал ко мне, показал на низкий корабельный борт и что-то протараторил.

— Он говорит — полезли — перевела Лена — Надо смотреть, что с ходовой, проверить, есть ли вода в трюме, каюты обыскать.

— Ну, насчет кают я согласен, а насчет воды в трюме — да какая разница? Он что, его по назначению собирается использовать?

Лена перевела испанцу то, что я сказал и к моему невероятному удивлению он кивнул, соглашаясь.

— Да ладно? — не сдержал я скептической улыбки, на что Рэнди необычно спокойно что-то ответил.

— Ну, скажем так — Лена помялась — Он говорит, что умение и труд все перетрут. Сталь крепкая, дыр в днище нет, а остальное вопрос времени.

— А горючка? — вздохнул я — Да это даже не главное — он как его собирается к воде перетаскивать?

Лена пожала плечами.

— Я не знаю. Но как по мне — чем бы дитя не тешилось. Сват, человек хочет работать — это же здорово.

Ну, тоже верно. Другой работы у меня для него пока нет, так что пусть себе здесь колупается, всё при деле. И потом — может, чего полезное найдет?

Рэнди уцепился за якорную цепь (она вместе с якорем валялась на песке) и очень ловко вскарабкался на борт. Я последовал за ним — ну, собственно за тем сюда и шел.

Нет, увлекающимся людям можно позавидовать — как же у Рэнди сияли глаза. Вроде бы — нашел то ржавую посудину, которую даже непонятно как использовать (если честно, все, на что хватает моей думалки, так это на то, чтобы поискать тут более-менее нормальные железки, которые можно использовать как оружие, обыскать каюты и попробовать найти здесь что-нибудь похожее на котелок). У него же, по-моему, даже какой-то план уже в голове есть.

Жестами он показал мне, что надо идти на нос, надо полагать — к орудию. Ну да, это правильно, это здесь самая большая ценность, по крайней мере — пока.

Ржавчина. Всюду ржавчина — вот мое основное впечатление от этого монитора. Она была повсюду, мои ступни окрасились в оранжевый цвет, во рту поселился какой-то стальной привкус, а внутри появился страх — а не проломится ли под нами сейчас палуба? Ухнем со скрежетом прямо в трюм — и привет. Это не дерево, это железо, пусть и бывшее.

Орудие больше всего походило на поделку из пластилина, которую слепил ребенок дошкольного возраста. Все та же ржа наросла на его длинный ствол как некий причудливый гриб-трутовик.

— Что-то я сомневаюсь, что эта хрень не то что стрелять будет, а просто даже не развалится, если до нее дотронуться — с сомнением сказал я испанцу.

Тот меня выслушал и что-то даже сказал в ответ.

— Тебе русский учить надо, амиго — задушевно сказал я ему — Без этого никак. Без этого нам сложно будет сосуществовать.

Рэнди заулыбался и показал мне жестами — 'Пошли в надстройку'.

Ну, в надстройку, так в надстройку — почему нет. Орудие не оправдало моих надежд — может, хоть там чем-то разживемся?

Рэнди тряхнул дверь, ведущую во внутренние помещения корабля, сильно тряхнул, с нее аж пластами начала отслаиваться та же самая ржа и снова появилось ощущение, что от этих рывков сейчас вся конструкция расползется под ногами как гнилая материя. Нет, обошлось, дверь со скрежетом открылась, и я увидел, что внутри все выглядит очень даже пристойно — ни воды, ни плесени. Даже запаха затхлого нет.

А ведь это очень странно, что вообще тут что-то уцелело. И в именно в этот момент я как раз и ощутил, что, несмотря на потрясающую реалистичность, это все-таки виртуальность. Сами посудите — грузовик, который лет на сто с лишним моложе этого корыта разлетелся в ржавые хлопья, а эта лохань стоит у воды и все еще цела? Хотя, возможно, этому есть еще какое-то объяснение, но оно за гранью моего понимания.

Хотя здесь почти все за гранью понимания. Почему так причудливо перемешались технологии, да еще вдобавок и с вкраплениями магии? Почему молчит администрация, выдавая вместо объяснений невнятные обещания с многозначными цифрами? Где хоть какие-нибудь существа, кроме людей?

Люди, по сути, и есть то единственное, что понятно и предсказуемо в этом Ковчеге. Они остались теми же, что и были, а стало быть, на них и надо делать ставку.

Ладно, все это лирика, если все время об этом думать, то останется только разлечься на солнышке как Трифон и ждать пока нас спасут, а в это я уж вовсе не верю.

Внутри монитора оказалось тесно и душно, но зато на удивление сухо. Ржавчины, которая сожрала все на палубе, здесь не обнаружилось вовсе, хотя тут и помещений было — раз, два и обчелся. Тем не менее Рэнди с невероятной скрупулёзностью решил обойти их все.

Для начала мы побывали в рулевой кабине (ну или как там это называется). Как не странно, штурвал был на месте и даже крутился, что нашего механика очень обрадовало. Жаль только, что кроме штурвала ничего полезного здесь не обнаружилось, даже стекол в рамах не осталось. Стекло мы бы к делу приспособили, а вот штурвал — вряд ли пригодится.

Несколько помещений были вовсе пустыми — стены да пол, еще в одной небольшой комнате обнаружился ящик, причем по его внешнему виду и немаленькой длине я даже предположил, что когда-то в нем держали нечто связанное с оружием.

Рэнди тоже посетила некая мысль, поскольку, глядя на него он разразился длинной фразой на испанском.

— Да кабы я тебя понимал, амиго — расстроенно сказал ему я. Нет, этот языковой барьер реально убивает.

— Он сказал, что на таких мониторах помимо нескольких орудий всегда были пулеметы — голос Лены заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

— Слушай, не подкрадывайся так больше — сердито сказал переводчице я — У меня нервная система расшатана, кто знает, что я могу от неожиданности учудить.

— Ну извини — в ее голосе слышалась ирония.

— Да ничего — я повернулся к Рэнди — Так ты думаешь, что это оружейка?

Рэнди выслушал Лену и кивнул.

— Ну, тогда обидно — констатировал я — Все уже отсюда вынесли.

Но нельзя сказать, что нам не перепало совсем уж ничего. В одном из последних помещений удача наконец повернулась к нам лицом — мы попали в некое подобие хозяйственного блока, где Рэнди, раскидав какие-то сгнившие доски, буквально упал на колени перед кургузым ящиком и обнял его как ребенка. То ли это был запас местного механика, то ли просто штатный ремонтный набор — не знаю, но мы обогатились пусть и грубо сделанными, но добротными инструментами. Тут был и топор, и набор ключей, и ломик, была еще какая-то странная штука, больше всего похожая на консервную банку с раструбом.

— Ну вот теперь дело пойдет — торжествующе сказал Рэнди, на всякий случай покопавшись в деревянном хламе — не завалялось ли там чего еще.

— А то — согласился с ним я.

Последним помещением была добротно отделанная деревом каюта, полагаю, что капитана этого корабля.

Надо отметить, что жил он по спартански — стол, стул (оба вроде в нормальном состоянии, но я бы на этот стул садится не стал), покосившийся шкаф и топчан. И еще — сейф. Здоровенный, размером с Настю, явно прикрученный к полу и закрытый. Это плохо что он на замке, в такой железной коробке может быть что угодно, только поди ее открой. С другой стороны — если закрыт, значит что-то в нем да лежит.

— Вскроешь? — спросил я испанца.

Рэнди походил вокруг него, постучал по стенам, посмотрел замок и призадумался.

— А может ключ в столе? — предположила Лена — Вон, в одном из ящиков.

Мне стало стыдно — мог бы и сам догадаться. Впрочем, стыд быстро прошел — в столе ключа не оказалось. Там были какие-то ошметки бумаг, курительная трубка без табака и несколько вроде как золотых монет, которые я, не раздумывая сунул в карман. Потом рассмотрю.

Рэнди тем временем извлек из своего ящика ломик (он решил с инструментами не расставаться и теперь таскал их с собой) и попробовал отжать дверь сейфа. Увы, но она даже не шелохнулась.

— А может попробовать этим? — обернувшись к Лене я увидел у нее в руке длинный бороздчатый ключ. Она достала его из кармана полуистлевшего сюртука, который лежал в шкафу и видимо раньше принадлежал капитану.

Нет, я явно переутомился. Чего я в шкаф-то не залез? Хреновый из меня добытчик, очевидные вещи мимо глаз пропускаю.

Ключ вошел в замок, скрежетнул в нем и на полуобороте замер, не проворачиваясь. Я приналег на него и Рэнди тут же оттолкнул меня в сторону, явно ругнувшись.

— Он сказал, что так его и сломать недолго — пояснила Лена — А если это случится — то все станет намного сложнее.

Рэнди очень аккуратно покачал ключ в замочной скважине, что-то бормоча, и каким-то ловким и неуловимым движением два раза провернул его в ней.

— Мать моя — вот что первое сказал я, увидев содержимое шкафа.

Это была пещера Али-бабы или что-то в этом роде. В углу сейфа стояло два ружья совершенно неизвестной мне системы, но явно ровесники этого корабля. Хорошие ружья, дорогие, с инкрустацией, с серебряными насечками. Рядом с ними на дне стояли друг на друге три коробки патронов, здоровенные, в разлохматившихся бумажных обертках. Еще на дне лежали несколько пачек ассигнаций, тоже огромных и зеленого цвета. В самом дальнем углу обнаружилась совсем уж неожиданная находка — бутылка темного стекла, запечатанная сургучной облаткой.

Отдельную радость мне доставила верхняя полка. Там для нас кто-то припас небольшой мешок с монетами и револьвер огромного размера и, судя по всему, такого же калибра. В ближнем бою, надо думать, штука убийственная — рассудил я, рассматривая его патрон, коробка с которыми лежала рядом с самим револьвером.

— Дело — я был очень доволен. Два ружья, два пистолета — это уже арсенал. Их конечно же надо проверить, по разочку из каждого стрельнуть, но что-то мне подсказывало, что все с ними в порядке.

Рэнди показал на один из стволов и что-то у меня спросил. Впрочем, мне и без перевода было понятно — что.

— Скажи ему, что да, одно ружье его — улыбнулся я его — По праву.

Я сходил за пустым ящиком и перегрузил в него наши сокровища, Рэнди уцепился за ручку, приделанную к его краю, я ухватился за вторую, Лена хозяйственно прихватила из шкафа сюртук и мы покинули каюту капитана. Все остальное тоже отсюда перекочует наверх, просто не сегодня. Я и сейф унесу, пока не знаю как — но унесу. Он мне там пригодится, в музее. Хотя нет, не в музее. Это раньше был музей, а теперь наше поселение. Пока еще не дом, но уже место, где мы живем.

А на реке происходило веселье. Наши дамы увидели сверху, что Галка, плюнув на мои советы полезла купаться, тоже отыскали спуск вниз и теперь беззаботно резвились в теплой воде, прямо как русалки, забив на мои приказы или переложив их на Трифона. Впрочем, между словами 'забив' и 'переложив на Трифона' можно ставить знак равенства, хрен редьки не слаще.

Мы сгрузили ящик на песок, рядом с ним сразу сел Рэнди, не расстающийся со своими инструментами и даже нежно их поглаживающий.

— Рэнди, без меня наверх ничего не нести — негромко сказал я испанцу — И никому не слова о находках, ясно? Лена, переведи.

Выслушав речь переводчицы Рэнди посмотрел на меня очень серьезно и моргнул, показывая, что все понял. Мне стало спокойно — это не подведет, чую.

— Сват, айда к нам — тряхнула голыми грудями Галка, вылетев из-под воды как ракета — Ай, хорошо!

— Я воздержусь — оно бы и неплохо, но надо идти вперед — Давай, заканчивай водные процедуры.

— Ух ты — Галка на секунду скрылась под водой, после вынырнула и заорал — Фига себе, тут дно прямо под ногами пропало. Ой, блин!

— Что, что? — загомонили девчонки.

— Да тут — Галка сделала несколько гребков вперед, к отмели, нагнулась, запустила руку в воду и с удивлением сказала — Тут вот. В палец ноги мне вцепился.

Когда она разогнулась, в руках у нее был маленький зеленоватый рак.

Глава десятая

— Ой, а кто это? — взвизгнула одна из плескающихся девушек и поспешно направилась к берегу. Вторая барышня, та, что обшивала наш коллектив, последовала за ней.

Галка же рассматривала рачка, который крутил клешнями, безуспешно пытаясь добраться до ее пальцев.

— Это рак — пояснил я немного испугавшимся женщинам — По сути безобидная и даже полезная живность.

— А он съедобный? — поинтересовалась Галка, тоже направляясь к берегу и не выпуская речного обитателя из руки.

— Ну да — я, по чести, о приготовлении этого жителя водоемов только в книгах читал. Да и видел вот так, в натуре, я его тоже впервые, в наше время они в живой природе уже не встречались — Их вроде как варить надо.

— Варить? — озадачилась Галка — Варить не в чем. А испечь его нельзя?

Вообще — молодец она. Не струхнула, увидев незнакомую тварь такого жуткого вида, с криком 'Аааа!' обратно в воду ее не отбросила. Хотя, может дело обстоит и по-другому, может, у нее просто инстинкт самосохранения отключен напрочь.

— Не знаю — признался я — Я читал про 'сварить'. Лен, спроси у Рэнди, он про раков ничего не знает? В плане приготовления?

— Я даже не знаю, как по-испански 'рак' — созналась переводчица — Но думаю, он родственник омаров, а их точно варят.

И она обратилась к испанцу, который тоже с интересом смотрел на нашу добычу, я же перехватил членистоногое у Галки и повертел его перед глазами.

Ну вот и первый представитель местной живности. Забавно — птиц нет, животных нет, насекомых нет, то есть земля пуста. А в воде кто-то да водится. Почему так?

— А он не ядовитый? — продолжала пугливо расспрашивать одна из девушек, которую вроде звали Валентина — Вон какие у него эти!

— Клешни — подсказал я ей нужное слово — Нет, он не ядовитый, не волнуйся. Галь, где ты этого красавца поймала? Вроде вон там?

Галка проследила за моим пальцем и кивнула, добавив —

— Спорный вопрос, кто кого поймал.

Я отдал пистолет Галке, скинул портки (стеснения как такового не было, попривыкли уже) и, разбрызгивая ногами воду, направился к указанному месту.

Дно кончилось внезапно, и я ухнул в воду почти по плечи, почти сразу ощутив правой ступней, что кого-то раздавил. На редкость неприятное ощущение, когда под ногами расползается хитин.

Сделав еще один шаг, я понял, что это просто какой-то рачий садок, поскольку мои ноги начали активно кромсать клешнями, пусть и не больно, но зато очень щекотно.

— Блиииин! — захихикал было я, но тут до правой ноги добрался кто-то более серьезный и так мне защемил кожу, что стало не до смеха.

— Ах ты! — моему возмущению не было предела, я поднял ногу и со всего маха опустил ее на коварного подводного злодея.

В этот же момент перед глазами мелькнуло какое-то сообщение, которое я не успел прочесть, но зато зафиксировал одно слово из него — 'Уровень'.

Да ладно!

Прекратив борьбу с раками, я вскарабкался на отмель и спешно открыл окно статуса.

ХАРАКТЕРИСТИКИ:

Уровень: 1

Ум: 2

Сила: 3

Ловкость: 1

Телосложение: 4

Свободные баллы: 3

Текущий уровень жизни: 6870.

Текущий уровень энергии: 3030.

Текущий уровень бодрости: 82100.

Уровень. Я взял первый уровень. Интересно, сколько очков надо до следующего? И еще — за него мне дали три очка характеристик, что само по себе очень и очень неплохо.

— Сват, с тобой все нормально? — спросила меня Галка обеспокоенно.

— Нормально, нормально — пробормотал я и сиганул в воду.

На этот раз мне пришлось раздавить штук шесть раков, чтобы увидеть проблеск сообщения об уровне, причем надо отметить, что занятие это было не такое уж и простое. С первыми мне похоже просто повезло, что так легко я их прикончил.

Стало быть, опыт идет за уничтожение живых тварей, и идет он, как и положено в играх — с постепенным увеличением количества существ для получения следующего уровня.

Я снова глянул окно характеристик — уровень два, свободных баллов шесть. Ну, теперь пойдет работа. Но сначала — распределить баллы, тут накопление никому не нужно, так что все сразу следует пускать в дело. Три в силу, три в телосложение — пока для меня это основные параметры.

Я выбрался на берег, довольный как тюлень, объевшийся рыбы. Кстати — что здесь с рыбой? У нас есть веревка, проволока, из которой можно сделать крючки и даже наживка — рачье мясо. Вернется Ювелир — надо будет с ним по этому поводу поговорить, 'морда' — 'мордой', но и от простых способов ловли отказываться не стоит. И еще сдается мне, что за какого-нибудь крупного леща опыта отвесят как за десяток раков.

— Значит так, барышни — я потер руки — Вот чем вы сейчас начинаете заниматься. Вон там полно раков, этих питательных и забавных существ, их надо ловить и выбрасывать не берег, где будет стоять Елена, назначенная на роль сборщицы. Вот только во что бы их собирать, они шустрые, расползтись могут...

— Есть идея — подошла ко мне собственно Елена — Рэнди просто не стал настаивать, но он уверен, что мы этот корабль и наполовину не обобрали.

— В смысле? — не понял я — Все же обошли?

— А трюм? — улыбнулась переводчица — Рэнди уверен, что там где-то есть отсек механика, и форпик, и камбуз... Кухня, то есть.

Ну да, согласен. Мне, насквозь сухопутному существу, и в голову не пришло, что на надстройке все не заканчивается. Форпик. Интересно, что это такое?

— А чего он молчал? — удивился я — Давно бы уже туда отправился.

— Ты командир, ты сказал ему сидеть и беречь добро — он и сидит, охраняет — пояснила Елена.

Ну, субординация — это хорошо, но можно быть и поинициативней.

Рэнди тем временем выслушал Лену и обрадованно побежал к якорной цепи, предварительно усадив ее на ящик с оружием. Свои познания о раках, он, судя по всему, так и не продемонстрировал, нет, наверное, в Испании раков. Хотя их лет как двести почти нигде нет. Невыгодно рачьи фермы держать, эти существа синтетику не едят.

— А как мне эту живность собирать? — удивилась Лена — Ренди сказал, чтобы я отсюда не вставала.

— Галка соберет — похоже, что мне придется идти на тот край ложбины одному.

— Я сейчас ямку выкопаю — Галка присела на песок и начала его разгребать — Пока туда покидаем этих крокодильчиков, а там видно будет.

— Я их боюсь — дизайнер (ее, к слову, звали Милена. Красивое имя, оно ей замечательно подходило) поморщилась — Они такие... Жуткие. Брррр.

— Они съедобные и полезные — жестко сообщил ей я — Найдут наши там фрукты-ягоды, не найдут — неизвестно. А вон там, на дне, готовый ужин ползает, причем в отличии от растительной пищи, от которой прока мало, очень сытный. Не знаю, как сварить, но в углях мы их точно запечь сможем, Галка права.

Помимо этого их еще можно и даже обязательно нужно сначала камушками постукать, на предмет добывания опыта, но раньше времени я эту информацию выпускать не хотел. В первую очередь качать надо мужиков, а именно Рэнди, Павлика, Владека и, пожалуй, Ювелира. Это костяк. Ну, и еще Настю с Галкой, они тоже движущая сила нашего отряда и их потеря очень нежелательна. Цинично, нечестно, неравномерно? Возможно. Но зато это рационально. Милена — она милая, рыженькая и смыслит в одежде, зато у Насти способности мага. А Галка — она вдаль глядит как орел. И кому мне лучше качать 'телосложение', чтобы поживучей были? Ну, если по совести? Нет, по паре-тройке уровней всем поднимем, это без вопросов, там много не надо. А вот дальше — только тем, кому следует это делать.

— Ну да — Милена вздохнула и двинулась в воду, за ней пошла Валентина, тоже явно без особой охоты

— Девчонки, да безобидные они — Галка работала как экскаватор, выбрасывая горстями из приличной уже ямки песок — Блин, бодрость вниз как идет быстро.

Ну вот, о чем и речь. Нет, она будет одной из первых в списке на прокачку.

— Уфффф — Милена соскользнула с уступа под водой — Ой, какие они противные, они здесь ползаюююют!

— Вот и собирай! — рявкнул я — Все, я ушел. Когда я вернусь, на берегу меня должно ждать не менее полусотни этих красавцев. А лучше — больше.

Можно было бы привлечь к этому Трифона с Гравером, но ни к чему это. Не ровен час, прикинут ухо к хрену и начнут их под водой давить, чтобы качаться, а мне это не нужно. Пусть уж девчонки собирают.

— И еще, Галь — обратился я к девушке, она отбросила очередную порцию песка и посмотрела на меня — Водички туда добавь потом, чтобы они не перемерли.

— Да она сама тут наберется — махнула рукой Галка — Вот только рыть сложно уже, песок мокрый.

— Ловите — в нашу сторону полетели первые членистоногие, до песка они не долетали и плюхались рядом с берегом.

— Лен, давай, помогай — крикнул я переводчице — Ничего с ящиком не будет, не волнуйся.

— Ты начальство, тебе виднее — Лена встала с оружейки.

— Ой, какой странный — Милена вертела в руках рака, отличавшегося от своих собратьев и цветом и размером — он был побольше остальных и какой-то светло-серый, а не зеленоватый — И вон, на спине у него что-то...

— Стой! — заорал я, но было поздно.

Мелькнула вспышка, клешни рака упали в воду, панцирь его буквально распался на составляющие прямо в руках изумленной девушки.

— Это чего было? — Галка даже рот от удивления открыла.

— Да как тебе сказать — я просто-таки сел на песок от расстройства. Ну что такое? Магия — и досталась этой пусть и замечательной, но слишком уж романтичной и творческой девушке — Это был шанс, из числа тех, что не каждый день выпадают. Милена, иди сюда.

— А у меня тут что-то появилось — сообщила красотка, выходя из волн как Венера и тыкая пальцем в какую-то невидимую нам точку. Один в один как Настя давеча.

— И как это что-то выглядит? — уточнил я — Даже не так. У тебя там квадратик, на нем рисунок. Вопрос — какой он, этот рисунок?

— Руки — немедленно сообщила Милена — Вот такие.

Она изобразила кистями рук некую фигуру, как будто душить кого-то собралась. Ясно.

Вот сейчас бы Трифона сюда, самое бы то было. Ладно, придется самому. Я открыл окно характеристик и вздохнул.

— Посмотри на меня и нажми на квадратик — приказал я Милене.

Она деловито кивнула, сжала губы и выполнила приказ.

Дыхание перехватило, воздуха не было. Горло как будто зажали в тиски, и хиты жизни начали убывать один за другим. Длилось это недолго, секунд пять, но двенадцать единиц здоровья как корова языком слизала.

Ваше телосложение повысилось на единицу!

— Поздравляю — я потер горло, ощущения были из разряда ниже среднего — Милена, ты теперь у нас боевой маг.

Накаркал, как раз пару минут назад думал о том, что в ней особого прока нет. Видать, местный бог, или кто там за него, большой шутник.

— Я — маг? — изумилась девушка — Никогда себе такого даже представить не могла. Да, мне же еще характеристик дали, ума добавили. Маг, ну ничего себе!

— Это нормально — махнул рукой я — Это что-то вроде бонуса за обретенный талант.

— Везет тебе, Милка — вздохнула Галя — Боевой маг. Сват, солнышко, а можно она тут пособирает, а я туда, к ракам пойду? Может, тоже чего найду?

— Да бога ради — отмахнулся я, гладя на Милену, которая принимала разные позы изображая из себя Великого Боевого Мага. Смотрелось это уморительно — И яму надо поглубже делать, а то вон, пока мы лясы точим все раки расползлись.

Блин, нужно что-то другое, все эти ямки — детский сад. Может, куртка Павлика, если ее, к примеру, намочить...

— Амиго! — Рэнди махал с борта монитора — Во!

Ну вот, одно русское слово выучил, молодец. Да нет, он не молодец, он красавец!

В руках у него был большой котел. Пусть без ручки сверху, пусть ржавый — но котел. И он действительно было велик, Рэнди его еле держал.

— Давай, бросай! — заорал я испанцу — Ты его где нашел?

Лена громко повторила мои слова на языке басков, Рэнди кинул котел на песок и со смехом что-то объяснил.

— Он нашел камбуз — сказала Лена, внимательно слушая его слова — Там есть старая плита, но она не слишком пригодна для дела, в нее был вделан этот котел, видимо это было что-то вроде многофункциональной кухни. Он его оттуда выдрал и принес нам. Но это не все, еще там есть кое-какая утварь, какие-то жестянки, вроде консервов и... Ух ты! Он нашел соль, несколько мешков.

Ай, молодца! Ну, молодца! Котел и соль — это такие находки, что по ценности их запросто можно сопоставить с ружьями.

— Так, девочки — я подхватил котел, надо заметить — очень тяжелый, это не сталь. Может чугун? — Вот. Эту красоту надо отдраить, привести в божеский вид, залить в нее воды и именно сюда собирать раков. Эй, магесса, ты тоже в этом участвуешь.

Не думаю, что членистоногие разбегутся со дна в разные стороны за то время, что котел оттирать будут. Сдается мне, что если они там есть, то они там и будут, пока мы их всех не выловим. И не исключено, что их запас потом пополнится.

— Как? — Милена со страхом созерцала бурую поверхность котла, забыв о красивых позах.

— Травой и песком, роднуля, травой и песком. В восемь рук — ответила за меня Галка — Что стоим, что смотрим? Эта хреновина сама себя не отчистит.

Она отошла в сторону, и начала у склона рвать траву.

— В шесть рук, Лена в этом не участвует — поправил ее я — Но в целом — все так. Галь, остаешься за старшую.

— А я что делаю? — поинтересовалась Лена.

— Принимаешь у Рэнди все, что он будет передавать с борта — объяснил ей я — И аккуратно складываешь около ящика.

— Может, мы просто пойдем туда, к нему? — Лена показала мне на монитор.

— Не думаю, что это хорошая идея — усмехнулся я — Сдается мне, что Рэнди из тех людей, которым в одиночку работать лучше и удобнее, чем в коллективе. Ну и не будем ему мешать.

Заскрипел песок, которым девчонки терли края котла — Галка свое дело знала, всех к делу определила. Она сообщила им —

— Что, подруги, приуныли, извечным делом ведь занимаемся. Всегда бабы посуду мыли да мужиков кормили — и затянула какую-то песню.

К моему удивлению Милена и Валя начали ей подпевать, активно шерудя по металлу своими примитивными средствами чистки. И ведь ни о маникюре не думают, ни о мозольках. Нет, женщины все-таки более адаптивные существа.

— Ладно, все при деле — сказал я им — Мне пора, пойду, куда собирался. Там Проф один, это неправильно.

— Не, не один. И не там — прервала свое пение Галка — Вон он идет, и с ним еще кто-то. Мужик какой-то, женщина и вроде как мальчонка еще какой-то. Или просто невысокий человек, я против солнца лиц не вижу.

О как. Ну и ладно, значит, визит к причалу отложу на завтра. Там такой дело, что днем раньше, днем позже — ничего не изменится. А имущество мы сегодня наверх поднимем, ничего такого здесь нет, не переломимся. Вон, все тех же нахлебников сверху к этому делу приставлю, и не дай бог из котла при подъеме хоть один рак выпадет.

Хотя может вовсе все это решить проще — сварить и съесть этих красавцев прямо здесь. Табор у нас большой, есть ли смысл бегать туда-сюда за добавкой? И вода под боком. Устроим маленький праздник, пока есть такая возможность — на берегу реки, у костерка... К тому же это сближает людей.

Хотя комплексно вопрос с подъемом всего найденного наверх все равно решать как-то надо, причем первым пунктом стоит водоснабжение. По логике вещей в музее должен быть какой-то водопровод, но вот только за то время, что здесь нет людей он, наверное, сгнил весь.

— Проф, иди к нам — заорала Галка, махая рукой заметившему нас старику.

— Не шуми — осадил я девушку — Ты знаешь, кто там с ним? Нет? И я не знаю.

— Поняла — кивнула девушка и толкнула Валентину — Не филонь, три давай сильнее. Вон, смотри как у меня уже чисто.

Я помахал Профу, давая ему понять, что сейчас сам поднимусь наверх, надел штаны, засунул за пояс пистолет (Галка молодец конечно, просто так его на портки положила) и пошел к тому месту, где мы спускались — как не крути, а там склон был более-менее пологий.

— Это наш командир — с какой-то даже гордостью показал на меня Проф, когда я, скрипя землей на зубах и негромко ругаясь, вскарабкался на обрыв — Сват.

— Интересное имя — тактично заметил один из спутников нашего ученого, мужчина лет сорока — Необычное.

— Так тут и мир такой, неформатный — я отряхнул руки и протянул ему правую ладонь — Как и было сказано — Сват.

— Герман — мужчина потряс мою руку и показал на своих спутников — уже немолодую, но все еще очень привлекательную женщину очень крепкого телосложения и высокого роста, одетую в забавную травяную юбку и девочку-подростка в таком же облачении — А это мои новые знакомицы — Генриетта и Николь.

Опять иностранцы. Да что такое... Как есть Ковчег! Ноев...

— Я из Риги — с сильным акцентом сообщила Генриетта — Я говорю по-русски, но... как это... не слишком корошо. Но я не латвийка, я немка.

— Но хоть говорите — обрадовался я — А ты, маленькая, по-нашему понимаешь?

— Нет — расстроила меня Генриетта — Она есть из Франции, из Марселя. Я немного говорю по-французски, достаточно чтоб понять.

— И я тоже — добавил Герман.

Услышав знакомые слова, девочка оживилась, на ее большеглазом лице мелькнула улыбка, она растрепала рукой и без того коротко стриженные волосы, и бойко затараторила на певучем французском языке.

— Не понимаю я тебя — развел руками я — Но это ничего, у нас вот Проф мастер по-твоему разговаривать.

— Она говорит, что очень рада встретить других людей — сообщил мне довольный собой старикан — Она провела день в лесу, совсем одна и очень боялась, что кроме нее в этом мире больше никого нет. Тем более, что рассчитывала попасть в город, где много ночных клубов и света, а оказалась в месте, где стоят одни деревья, она такого никогда не видела даже.

А, еще один человек из Нормалити. Ну да, культурный шок будь здоров.

— Я нашел ее ночью — пояснил Герман — Вышел на огонь костра.

— Костра? — удивился я — А как она добыла огонь? Трением что ли?

Не похожа эта девчушка на матерую выживальщицу, причем совершенно. Обычный европейский подросток, эмансипированный, тощенький, дохленький, вон, даже грудь как у мальчика.

— А вот это, друг мой Сват, самое интересное — с видимым удовольствием произнес Проф, он явно наслаждался ситуацией — Ты даже себе представить не можешь, на что способна эта девочка.

Старик что-то сказал девчушке, та улыбнулась, кивнула и через мгновение ее правая рука превратилась в факел. Горела вся кисть, до запястья, пальцы стали языками пламени, причем не привычного желто-рыжего цвета, а какого-то ярко-белого.

Продолжалось все это секунд семь-десять, после огонь исчез, и рука снова стала просто рукой.

— Каково? — Проф заложил руки за спину и стал раскачиваться на носках — А? И знаешь, как она обрела этот талант?

— Знаю — обломал я Проф — Нашла некий предмет со значком, использовала его и получила это умение.

— Как? Ну, то есть всё верно, она рассказывала, что был какой-то странный белоснежный цветок, вроде тюльпана, но как ты узнал? — старик нахмурился и хлопнул себя ладонью по лбу — Я понял. И кто у нас чем-то подобным владеет?

— Таким — никто. Кое-чем другим — не стал вдаваться в подробности я — Проф, потом поговорим, сначала дело.

Я обвел глазами приблудную троицу, отчетливо понимая, что эта девочка при любых раскладах должна остаться с нами. Источник огня — шутка ли. Это и в хозяйстве пригодится и в бою тоже.

— Проф нам все о вас рассказал — опередил меня Герман — Если вы согласны принять нас к себе — будем рады.

— Основные правила существования он осветил? — уточнил я — О том, что с демократией у нас туго и о том, что все работают на равных?

— Да-да — Герман покивал — И мы со всем этим согласны. Скажите, что и где делать — мы готовы.

— А вы кем были в прошлой жизни? — сразу уточнил я.

— Увы, но я был человеком бесполезной здесь профессии — Герман вздохнул -Историк-архивист. В каком-то смысле коллега Ильи Ильича.

— Это ничего — подбодрил я Германа — Не боги горшки обжигают. Я сам из финансистов, было бы желание.

— А что там делают деффушки? — внезапно спросила Генриетта, стоящая на обрыве и смотрящая вниз — Это котел? Они моют котел?

— Ну да — подтвердил я, порадовавшись за отличное зрение немки— Мы там раков нашли...

— Раки? — Генриетта оживилась — Раки — это прекрасно. Отличная пища, если ее хорошо приготовить. В раков надо класть соль, перец и лавровый лист, но очень важно соблюдать температуру воды при варке. И чистота посуды, в которой их варят, тоже есть важное условие.

— Повар — констатировал я.

— Главный повар — подняла указательный палец вверх Генриетта — Самого лучшего ресторана Риги. Вы есть можете стоять тут, я же пошла вниз. Они слишком слабо трут днище, я это вижу. Это не есть порядок, это есть безобразие.

И мощная немка ни секунды не думая отправилась вниз.

— Это не женщина, это танк — отметил я, глядя ей вслед.

— Валькирия — согласился Проф — Брунгильда. А где котел взяли? На корабле?

— Ну да. Но мы там не только котел нашли, еще кое-что по мелочам надыбали — покопавшись в кармане, я извлек из него золотую монету — Например — вот.

— Забавно — Проф поднес кругляш, блестящий на солнце, к глазам — Европейская, не восточная.

— Вы полагаете? — Герман встал рядом с Профом и тоже уставился на нее — Не думаю, нет латиницы.

— Но и полумесяца тоже нет, а это непременный атрибут любой восточной монеты — Проф повернул монету на ребро — И потом — насечка...

Мне все стало ясно — эти двое нашли друг друга.

— Стоп — я хлопнул в ладоши — Ответьте мне на несколько вопросов, получите задание и развлекайтесь дальше.

Умники уставились на меня, в глазах у них явно читалось 'Давай живей, не до тебя'. Ну да, гардианы науки, понятное дело — непознанное подвернулось.

— Первое — я посмотрел на Германа — Вы шли с той стороны, скажите — видели ли вы там спуск к воде и какие-нибудь развалины?

— Да — с готовностью сообщим мне Герман — И спуск есть, даже два. Один длинный, вдоль береговой линии, а второй прямой, там ступеньки вырублены.

— В смысле вырублены?

— Ну, там же камень, не глина — пояснил Герман. Утес каменный, вот рядом с ним и вырублены ступеньки. И развалины я тоже видел, мы с Николь к воде спускались, чтобы напиться, мимо них проходили. Гнилое дерево да обломки камней — вот и все. Впрочем, вру — мы там Генриетту нашли.

— Ясно — ну, чего-то такого я и ждал. Хотя нет, тоже вру. После монитора я ждал еще какого-нибудь свалившегося на нас с неба богатства. Хотя все равно потом надо будет сходить, самому глянуть.

— Значит, профессура, вот вам вводная — идете в город, ждете там наших добытчиков из леса, после прихватываете все, что они принесли, все дрова и всех людей и идете вниз. И еще — там у меня бумаги в одном из домов лежат, ну, что из портфеля — их тоже прихватите. Да, этих двух обалдуев — Тришу и Гравера нагрузите посильнее. Пусть работают.

— А если... — конфузливо спросил Проф, отводя глаза. Не любит он конфликтов, типичная черта интеллигента.

— А если что, то кое-кого можно с этого обрыва отправить вниз не пешком, а в полет — прищурился я — Ну, у вас двоих это, боюсь, не получится, не то воспитание, а вот я заморочусь, если что.

— Мы переселяемся на корабль? — уточнил Проф — По мне город лучше.

— Само собой, что город лучше — не стал спорить я — Но как наверх затаскивать вон тот котел, да еще и с содержимым? Опять же — воду как наверх доставлять? Так что на этот раз откушаем там, внизу, а потом что-то думать надо.

— Были бы веревки и блоки, можно было бы сделать что-то вроде подъемника — задумчиво сказал Герман — Ну, примитивного конечно, но я видел чертежи в старых книгах. Блоки, к примеру, можно сделать из дерева...

— Извините, но кто их будет делать? — Проф саркастически глянул на собеседника — И чем? Инструменты, коллега, инструменты. Да бог с ними, с инструментами — навыки, вот наша ахилессова пята! Дай мне или вам топор — все, что мы сможем сделать, это отрубить себе часть тела. И хорошо еще, если только себе!

— Простите, не соглашусь — помахал рукой Герман — Навык — следствие практики, и если неоднократно...

— Ты со мной? — спросил я Николь, которая, хлопая глазами смотрела на двух голых мужчин, спорящих друг с другом.

— Уи — ответила она, видимо поняв меня.

Где-то посередине спуска звуковой фон поменялся — спор двух ученых мужей затих, зато послышался гулкий голос Генриетты.

— Вы есть плохо чистить! — выговаривала она кому-то — Мы кушать из этой посуды, мы готовить в ней еду. Еду! Как так можно относиться к тому, что вам поручил герр Сфат? Есть задание — его надо выполнять, Ordnung muss sein (порядок должен быть (нем.))! Вот, все смотрим — берем песок и трава и с силой, от себя вести сверху вниз, сверху вниз. Резко, сильно. Теперь вы!

— Сват — заметила меня Галка, резко и сильно ведущая сверху вниз по стенкам котла — Сват, откуда взялась эта Баба-Яга? Она нас терроризирует.

— Я учить вас порядку — добродушно заметила Генриетта — Девушки в наше время совсем не знают, как выглядит чистая посуда, как готовится еда, все делает машина. А это неправильно, машина не сделать так, чтобы мужчина сказал 'Данке, майне кетцхен'. Я учить вас, как это делать.

— Золотые слова — отвел я глаза от жалобно смотрящих на меня девушек (резко и сильно, резко и сильно) — И вот еще — Генриетта — она повар.

— Главный повар — веско поправила меня немка.

— Главный повар — покорно повторил я — И спорить с ней я не стану. Она меня кормить будет, так что я себе не враг.

Высокая прическа (как она ее сделала) милостиво склонилась, мои слова были услышаны и одобрены. Хорошо, теперь женское лобби не забалует, теперь есть тот человек, который их гонять будет, как сидоровых коз. Это радует.

— Амиго Свать — это был Рэнди, он махал мне рукой с борта монитора — Хага эль фавор!

— Сейчас — помахал я ему — Так, девушки, вот еще что. Это — Николь, она француженка, теперь тоже одна из нас. Вы ее пристройте к делу.

— Худенькая какая — пожалела девочку Валентина. Ну да, сама-то Валька была девахой крепко сбитой, в бедрах крепкой и потому торчащие ключицы француженки вызвали у нее сочувствие.

— Откормим — сопя, пообещала Галка, не останавливая процесса трения — Коли есть раки — то будет и рыба.

— Ей бы капусты побольше есть — поделилась с ней своими мыслями Валентина — А то смотри — два прыща, а девке-то не меньше пятнадцати.

Я решил, что все эти подробности для меня лишние и потопал к монитору, с радостью заметив тот факт, что около него образовалась некая кучка вещей. Стало быть, испанец и в самом деле нашел, где еще можно поживиться.

— Молодец, да? — с гордостью посмотрела на меня Лена — Он там, в трюме раскопал какую-то боцманскую и теперь оттуда таскает всякое разное.

Я присел на корточки и покопался в груде добра. Однако. Стальные крюки, куски парусины, пусть грязные, но целые, без признаков тления или плесени, кухонный инвентарь — половники, шумовка, кучка ложек и даже чайник огромных размеров, несколько малярных кистей, какие-то дверные ручки и задвижки, небольшой топорик, маленький сундучок с навесным замком, разноформатные куски жести, банка, похоже, что с краской — чего тут только не было. А вот вовсе бесценная вещь — несколько маленьких и как-то даже плоских бочонков с пробками. Отлично.

— Он говорит, что надо спускать мешки с солью, он не хочет их кидать, чтобы они не порвались.

— Так соль там небось слежалась как камень? — удивился я — Чего ей будет?

— Ну да, слежалась — согласилась со мной Лена — Но мы же ее дробить будем, не сейчас, так потом может просыпаться. И потом — мешок сам по себе вещь полезная, так он сказал.

Не думаю, что это ее слова. Думаю, это слова Рэнди. Молодец. Не знаю как механиком, в вот прапорщиком я бы его сделал.

Последующие полчаса я принимал с палубы самые разные вещи — полдюжины мешков соли, какую-то скамейку, которую Рэнди называл 'банка', хоть та на нее совершенно не была похожа, несколько клеток, неясно что делающих на военном корабле и железки совсем уже непонятного назначения. Упорный испанец явно решил разобрать монитор на запчасти. Впрочем, одна из железок представляла из себя кругляш с дыркой посередине, и я призадумался — а не тот ли это блок, о котором говорил Герман?

Начинало вечереть, солнце клонилось к горизонту. Котел был оттерт до состояния 'Это более-менее, хотя он не блестеть', девушки устало сидели на песке и слушали Генриетту, которая ходила по песку и объясняла им, как надо варить раков. Она уже слазила в воду и была ошарашена тем, что это невероятно редкое, деликатесное и очень дорогое блюдо просто так бродит по дну шагах в десяти от берега в неограниченном количестве. Ее немецкая расчетливость явно спасовала перед дарами природы.

Рэнди, отказавшись от моей помощи, выкопал ямку и теперь сооружал в ней что-то вроде подпорки под котел. Дырок в нем не было, но были некие боковины, на которых он держался в плите и на которых теперь испанец собирался крепить его над костром.

Я же решил провести время с толком и полез в оружейный ящик. Сначала был осмотрен револьвер, он оказался дальним родственником моего пистолета — это был кольт. Этой модели я не знал, но предположил, что она очень и очень старая, это было видно по всему. Да собственно я и не ошибся, поскольку почти сразу обнаружил на стволе надпись 'ADDRESS COL.SAMI COLT NEW-YORK U.S.AMERICA 1869'. Ну, как бы и ясно, вот он год выпуска. Чуть позже я нашел на нем еще и порядковый номер — 194354.

Пощелкал спусковым крючком — вроде все нормально, взводится. Пойдя дальше, я даже разобрал и собрал его на крышке ящика — сложного в этом устройстве ничего не было. Надо отметить, что в древние времена оружие вообще было куда проще и состояло из небольшого количества незамысловатых деталей, которые всегда можно было заменить. Простая и надежная машинка этот револьвер, можно было бы даже из него пальнуть — но не стоит, народ наверху переполошу. Забив патроны в барабан, я отложил его до вечера. После еды проведем эксперимент, хоть патронов и немного, но пару-тройку отстрелять можно.

Ну, и на сладкое я было взялся за ружье, но меня отвлекли. Ко мне подошла Настя, возясь с оружием я даже прозевал момент, когда она спустилась с обрыва. Только увидев ее лицо сразу понял — что-то пошло не так. Точнее, то, что нас стало меньше.

— Кому не повезло? — ровно спросил я, боясь услышать — 'Ювелиру'.

— Жене. И Тамарке тоже — хмуро буркнула девушка — Фигня вышла, Сват.

Глава одиннадцатая

— Беда — вздохнул я, убирая ружье обратно в ящик — Ладно, давай детали.

— Гляжу, у нас имущества прибыло? — Настеньке явно было дискомфортно, а если точнее — она явно была близка к истерике. Оно и понятно — ее поставили старшей, она несла ответственность за людей и не сберегла их. Тут и мужика заштормит с непривычки, что уж говорить об этой студентке-второкурснице, у которой самые главные вопросы еще пару дней назад были куда как более незамысловаты. Полагаю, что они лежали в плоскости 'Сходить ли мне с этим парнем в клуб?' и 'Есть или не есть это пирожное? Я же вроде как худею'.

И все это я понимаю, и очень ей сочувствую, но при этом я спинным мозгом чую, что у этой девочки в наличии имеется очень крепкий хребет со стальным стержнем внутри. И моя задача — нарастить вокруг этого хребта тугие мышцы, поскольку она одна из тех, на кого я сделал ставку. Я, конечно, не предполагал, что данный поход закончится таким образом, я просто хотел, чтобы она пока только попробовала на вкус функции лидера. Но раз вышло так — значит, все теперь пойдет еще быстрее и проще. Сейчас она либо сломается, либо станет другим человеком.

Да, ей в настоящий момент очень хреново, а я даже не могу ее пожалеть. Не имею права, она должна свыкнуться с мыслью, что люди погибли сейчас, и еще обязательно будут гибнуть в будущем, в том числе и те, которые будут идти за ней. Это — жизнь.

— Есть немного — я похлопал ладонью по ящику — Присаживайся и рассказывай.

— Подробно? — ломким голосом уточнила Настя.

— Ну, не слишком — попросил я — Про то, как вы совершили переход к лесу я послушаю потом, если там вообще есть, о чем говорить. Что произошло в самом лесу?

— Их убило дерево — глядя в сторону пробубнила Настя — Обычное дерево. Ну, то есть не слишком обычное...

— Не растекайся мыслью — попросил я — Коротко, точно, четко излагай факты.

— Женя заметила это дерево — выпрямилась девушка, на меня она не смотрела — На нем висели плоды, я таких до этого не видела — большие, оранжевые и пахли они... Ну это не описать. Такой аромат! Но не апельсины!

— Дальше — холодно поторопил ее я — Много ненужных деталей.

— Женя заорала что-то вроде 'Блин, вот это да!' и к этому дереву побежала, я даже не успела ее остановить. Да и не подумала я об этом, чего тут такого? Дерево и дерево.

Девушка коротко всхлипнула, её глаза при этом оставались сухими.

— И? — я ощущал себя как зубной врач, вскрывающий нарыв. Да, копаюсь железным крючком в живом, сочащемся кровью и гноем, но делать-то это надо, пока переостит не начался.

— Это дерево было чем-то вроде 'росянки', есть такое хищное растение — Настя говорила ну очень ровным голосом. Слишком ровным — Это оказалась просто природная ловушка. Как только Женя подбежала к нему, из ствола как будто выстрелило что-то вроде лиан, само дерево распахнулось, прямо как шкаф какой-то, и ее в него затянуло.

— А вторая женщина? — уточнил я.

— Тамарка? Она была рядом с этим деревом, попыталась схватить Женьку, когда ту потащило внутрь ствола, в результате и ее тоже, туда же... Как они закричали изнутри, только вот длилось это недолго... Минута, может полтора — и они замолчали. Господи, что же там с ними...

— Понятно — прервал я ее — Печально вышло.

— Я виновата — почти шептала Настя, ее ощутимо потряхивало.

— Ты говорила всем, чтобы они не разбегались и держались группой? — уточнил у нее я.

— Да — негромко подтвердила девушка.

— Про то, что не надо рвать и есть неизвестные плоды и ягоды сказала? — продолжил опрос я.

Настя кивнула.

— Про осторожность в лесу сколько раз повторила?

— Раз пять только по дороге — пробормотала она.

— Так в чем ты себя винишь? — пожал плечами я — Единственное, что я могу тебе вменить в вину, так это возможно недостаточную жесткость, то, что ты не принудила себя слушать, но это вопрос времени и опыта, привычки, так сказать.

Девушка молчала, глядя перед собой.

— Ладно, перейдем к текущим вопросам — я потянулся — Как вообще лес? В плане возможного источника пропитания? Что с ягодами, с орехами — нашли что-то?

Настя медленно повернула ко мне голову и каким-то неверящим взглядом смерила меня с головы до ног.

— Какие ягоды? — ошарашенно спросила она у меня — Женя и Тома погибли!

— Погибли — подтвердил я — И мне их жалко. Но случилось это в первую очередь из-за того, что они не стали прислушиваться к словам того, кто был их командиром, из-за собственной самонадеянности и расхлябанности. Да, ими двигали наилучшие побуждения. Да, они хотели принести в лагерь много-много всего и устроить пир на весь мир. Это благое желание, не спорю. Но при этом они точно знали, что это опасный мир, неизвестный и непредсказуемый, и то, что с ними случилось — всего лишь результат несерьезного отношения к возможным опасностям.

Настя несколько раз открывала рот, чтобы мне возразить, но не делала этого.

— Поверь, если бы не погибли они, то это все равно случилось бы с кем-то другим и в какой-то другой момент — продолжил тем временем я — Подобные смерти неизбежны. Пока люди не поймут, что все это не игра... Тьфу, ты — конечно это игра, но не та, которую нам обещали, а другая, с опасностями, путаницей во времени и пространстве, и кучей других пакостей. Так вот — до той поры они будут гибнуть. Мы можем что-то сделать — объяснить, приказать, даже иногда предотвратить — но пока люди сами не поймут, что выживание — это в первую очередь самоконтроль и умение сначала думать, а потом делать — смерти неизбежны. Это — естественный отбор. Всегда выживают те, кто не только этого хочет, но и делает все для этого возможное. Ты, как мне думается — выживешь. Многие другие— не факт.

— Да? — горько спросила Настя — Только вот что-то мне сейчас жить не сильно хочется.

— Это потому что ты пока еще не осмыслила все происходящее — пояснил я — Что ты хотела — мировоззрение меняется, это не шутка. Но не рассчитывай на то, что я тебе дам пару-тройку дней на моральные терзания, нет у меня возможностей так тебя поощрять. Дела делать надо, так что завтра снова в лес.

— Нет — криво улыбнулась Настя — Только не туда.

— Именно туда — не поддержал ее веселье я — Ты профильный специалист по этому вопросу, ты мое доверенное лицо. Кому, как не тебе?

— Я все испортила — Настя часто задышала — Кто теперь со мной пойдет? Кто за мной пойдет?

— Все пойдут — пожал плечами я — Наоборот, теперь и пойдут. Ты предупреждала, ты говорила и после еще смогла довести всех до базы.

— Бред — девушка всплеснула руками.

— Жизнь — возразил ей я — И чем быстрее ты это поймешь — тем лучше. Я не могу за всем углядеть один — мы прирастаем и людьми, и ресурсами, а значит, мне необходимы доверенные лица и ты одно из них. Вон, еще трое к нам прибилось, пока вы ходили, и думаю это не предел.

— Ну да, я самая лучшая кандидатура на это место — иронии в словах было много, но ирония — это эмоция. Стало быть — переломил я ее.

— А это позволь решать мне — попросил я ее — Хотя да — ты не идеальна. Я так и не услышал доклада о том, что было добыто во время вылазки.

— Есть ягоды — Настя явно пересиливала себя, но ее тон прибрел деловые нотки. Тяжело, я знаю, но надо. Извини уж... — Те, что мы уже ели и еще одни, красные. Я съела пару — пока никаких последствий нет. Есть что-то похожее на наши яблоки, но пока ничего про них сказать не могу. Видела грибы.

— Орехи? — деловито поинтересовался я.

— Не видела.

— Дрова принесли? — этот вопрос был не праздный — надолго того, что у нас было, не хватило бы.

— Представь себе — да — немного удивленно сказала Настя — Ювелир перед тем, как мы пошли обратно, ну, после того как девочки... В общем, он нагрузил ребят какими-то деревяшками.

— А как он себя вообще вел? — этот вопрос был мне очень интересен — И остальные тоже?

— Молодец — помолчав, ответила Настя — Он сразу всех в сторону оттащил от этого дерева. И в целом вел себя... Правильно, что ли. Павлик — тот в ступор впал, все бормотал 'Ну нефига себе', да и Владек здорово опешил, а Ювелир — нет.

— Хорошо — я потрепал девушку по колену — Прозвучать может странновато — но я доволен результатами вылазки.

— Надо людям как-то сказать — тихо проговорила Настя — Ну, о том, что...

— Само собой — кивнул я — Сейчас костер запалим и скажу, как без этого. А теперь — дуй наверх и подгони всех, кто там есть, чтобы они сюда переправили все дрова и сами спустились. Уже темнеет, а обрыв крут, как бы шеи не посворачивали. Я, в принципе, поручил это Профу, но сдается мне, что толку от него в этом вопросе немного, не сказать — нет вовсе. Не по этому он профилю, в отличии от тебя.

— Меня? — неподдельно изумилась Настя.

— Опять за свое — я вздохнул — Да, тебя. Именно тебя. Как вариант — только тебя. Давай, не тяни, солнце почти село.

Девушка встала, хотела что-то сказать, но передумала, развернулась и двинулась в сторону подъема наверх.

— Генриетта — окликнул я главного повара — Можно вас на минуту?

Немка отвлеклась от созерцания за трудами Рэнди, который почти закончил оборудовать примитивную полевую кухню и подошла ко мне.

— Скажите, фрау Генриетта — встал я и чуть задрал голову — роста она была гренадерского и потому мои глаза буквально упирались в ее... Скажем так — выдающиеся стати — Насколько допустимо варить мертвых раков?

— Нельзя — тут же ответила немка — Никак нельзя. Снулый рак — есть опасен для здоровья. Он засыпает и сразу начинать разлагаться, буквально через час начинать. Люди могут отравиться, так что нельзя. Рак в кастрюля должен отправляться живой.

— Ага — я почесал затылок — А если его убить и сразу после этого в котел? Не ждать час, а тюк его по голове — и варить.

— Так, наверное, можно — подумав, ответила немка — Как это изменит вкус — я не знаю, но опасности быть не должно.

— Вот и славно — обрадовался я — Вы когда наших клешнястых друзей собираетесь ловить?

— Не раньше, чем закипит вода, какой смысл их ловить сейчас? В река они как в холодильнике — немка показала на берег — К тому же я немного помнить, что ночью раки ходить на берег, на огонь, мы их здесь цап — и в котел. Варить их надо двадцать пять минут, не больше, и я думать, что этого времени как раз хватит на то, чтобы вы сказать людям какие-то слова. Для людей важно знать, что кто-то знает, как жить дальше, без этого трудно. Без этого нет порядок, а порядок — это главное в жизни.

— Ну, как-то так оно и есть — не стал спорить с немкой я — И вот еще что — до моей команды ни один рак не должен попасть в котел. Это ясно?

— Яволь — всегда уважал немцев за их спокойствие и отсутствие излишней любопытности. Сказали — не трогать раков до команды — значит, не будем их трогать. Почему? Это неважно, есть четкий приказ, надо его выполнить. Наши бы вопросами замучали, а здесь просто констатация факта — Я пойду?

— Конечно — я снова сел на ящик. Да, дела...

Солнце почти село, на речной берег, где негромко галдели мои новые соплеменники, надвинулись сумерки. Заканчивался еще один день в этом новом мире, по сути, первый полный день в нем — невероятно насыщенный событиями и находками, потерями и приобретениями.

Сверху с обрыва в предвечерней тишине, когда звуки становятся более отчетливыми, слышался голосок Насти, обещавшей кому-то как 'дать пендаля'. Нет, все-таки самое главное не дать человеку уйти в свои раздумья, когда он начинает себя поедом есть. Вот тут-то и может случиться что угодно. А если человек при деле, есть цель и средства — некогда ему самокопанием заниматься. Просто времени на это нет.

Вскоре на берегу послышалось громыхание — судя по всему, дрова решили не тащить на себе и просто спустили с обрыва, так сказать — своим ходом. Если они из-за этого в щепки превратятся, то никому мало не покажется.

— Что творите? — аналогичные мысли, похоже, пришли и в голову Насти.

— Да не ори ты — это был Трифон — Что с ними будет? Эй, внизу, там все нормально с древесиной, гляньте?

— Нормально — а это уже Галка — Бревнышко треснуло маленько, но это не страшно.

Когда вниз спустились все, стало уже совсем темно

— Дрова, дрова — раздалось ворчание Трифона — Что от них проку теперь? Где Сват, почему он о костре раньше не подумал? Солнышко-то тю-тю.

— А ты почему не подумал? — иронично спросил я у него — Взял бы, да засветло все дрова сюда переправил. Тебе что, кто-то мешал это сделать?

— Да дрых он — фыркнула Настя — Я, когда туда пришла, он там на какой-то лежанке пристроился и знай носом сопел.

— Тебя не спрашивали — огрызнулся юрист — Я все дела поделал, имею право.

— Даже не буду спрашивать — какие дела. Проф, вы передали Трифону мое приказание?

— Да, разумеется — старик замялся на месте — Он сказал, что непременно все сделает, но чуть позже. А потом пришли наши соплеменники, с этими жуткими новостями...

— Понятно — я перебил Профа — Дальше все ясно.

— Какими новостями? — обеспокоилась Валентина — А где Тома? И где Женя?

— Все вопросы чуть позже — я подошел к приумолкшим девушка, которые были еще не в курсе произошедшего — Давайте-ка для начала запалим костерок.

Послышался стук топора — неугомонный Рэнди, спустившийся на берег с монитора исключительно по той причине, что там стало совсем уж темно, начал рубить на полешки довольно толстый ствол дерева. Я такого не помню, видать именно его Ювелир принес из неудачной для нашей группы вылазки.

— Как? — снова спросил Трифон, причем уже на повышенных тонах — Пальцем зажжешь?

— Угадал — мне стало смешно — Минуту погоди.

Видели бы вы его лицо, когда рука Николь вспыхнула белым пламенем, и от ее пальца принялся сухой валежник, который мы утром захватили в рощице.

— Фига себе — только и сказал Павлик, увидев все это.

-Так, наливать вода в котел — Генриетта ткнула пальцем в Павлика, Трифона и Графика. Интересно, по какому принципу она выбрала именно их — Ты, ты и ты, это есть мужская работа.

Как не странно, но с ней они спорить не стали, подхватили огромный котел и покорно пошли с ним в темноту.

-Отойдите подальше — громогласно сказал им вслед немка — Не черпать у берега, где песок.

Рэнди тоже посмотрел в спины трех водоносов, внезапно хлопнул себя ладонью по лбу, сбегал в темноту и вернулся с сероватым куском чего-то в руках.

— О, соль — довольно сообщила всем Генриетта — Раки без соли есть можно, но это совсем невкусно. Вода должна быть соленый!

— Фрау! — испанец изобразил что-то вроде галантного поклона и, явно довольный собой уселся рядом с Леной.

— Ювелир, за дровами приглядывай — попросил я сидящего в обнимку с дубинкой и какого-то посуровевшего за этот день мужчину — Подбросить там, еще подрубить...

— Не вопрос — Ювелир глянул на ящики, контуры которых огонь выхватывал из темноты (под конец Рэнди выволок из трюма еще один длинный ящик, не из-под патронов, из-под чего-то другого и свалил туда все наши приобретения, список которых к вечеру еще расширился) — Я так понял, мы инструментом разжились?

— Есть маленько — признал я — Ты обожди, все что следует — расскажу. И еще — правильно в лесу действовал, спасибо. Мне Настя рассказала.

— Ладно, пустое — отмахнулся Ювелир — Да Настюшка и сама бы всех оттуда оттащила. Жалко только девку, убивалась она очень на обратной дороге. Впереди вышагивает, спина прямая, в глазах не слезинки, а нервы небось ходуном ходят. Сейчас, правда, вроде успокоилась.

— Ну да, что-то вроде того — согласился с ним я — А ты, я смотрю, дубинку до ума довел?

Та самая палка-копалка, которую я выломал вскоре после переноса сюда, превратилась в довольно грозное оружие — уж не знаю, как, но Ювелир остатки очков бедолаги-писаря умудрился добротно закрепить в бьющей части дубинки и не завидую я тому, кому не повезет попасть под ее удар. Смотрелось, по крайней мере, она жутковато.

— Ставить вот сюда — командовала Фрау (я решил называть ее так, длинные имена все-таки не слишком удобны. Да, Генриетта — это звучит красиво, но все-таки...) — Молодцы. Теперь все садится вокруг и ждать.

— Чего ждать? — проворчал Трифон — Кипяточка?

Похоже, что наш юрист не слишком-то интересовался произошедшим за день. Странный человек, вроде бы и не дурак, а ведет себя неумно.

Огонь всегда объединял людей, вот и теперь, подобно нашим пещерным предкам все расселись вокруг полыхающего костра и задумчиво смотрели на него.

— А Луны опять не видать — заметила Галка — Странно.

Владек тоже что-то сказал по-польски, посмотрев на Лену.

— Он говорит, что рыба не играет в реке — перевала та — По всему — должна, вечерняя зорька, а кругов на воде не было. И сейчас она не плещет.

— Плохо — расстроился я — Была у меня на рыбалку надежда и немалая. Ладно, люди, если никто не против — я кое-что хочу вам сказать.

— Это есть правильно — поддержала меня Фрау — День всегда надо заканчивать подведением итогов.

Я благодарно посмотрел на нее и поднялся на ноги.

— Итак, сначала по вновь прибывшим. Как вы, наверное, заметили, к нам присоединились три человека — фрау Генриетта, Николь, так удивившая всех и Герман, вон он сидит. Это хорошие люди.

— Я рада быть среди вас — Фрау бросила в котел соль и начала мешать воду поварешкой, изъятой у Рэнди — Это правда.

— Увы, но наша группа понесла и потери, первые в этом мире. Для нашей группы первые — добавил я в голос жесткости — Мы лишились Тамары и Жени, они навсегда остались в лесу. То, что я сейчас скажу, прозвучит, возможно, немного цинично, но гибель Жени — следствие её беспечности. Тамара же... Тамара погибла за други своя, это достойная смерть, но все равно — это смерть. Простите за пафос — но этот мир не прощает суеты, спешки и невнимательности, запомните мои слова накрепко. Страхуйте друг друга, прикрывайте друг другу спину, никогда не торопитесь в лесу и на равнине — только так мы сможем выжить в настоящий момент. Пройдет совсем немного времени, и мы будем знать об этом мире куда больше, мы поймем, по каким законам он существует и тогда нам станет немного проще выживать. Но это время надо еще прожить.

Народ молчал, смотрел в огонь. Это меня порадовало — стало быть, дошли мои слова до ума, до нутра. Куда хуже было бы, раздайся сейчас вопли 'Мы сделаем это, мы команда'. Вот тогда я впал бы в печаль.

— С этим все. Теперь о приятных событиях — мы немного прибарахлились. Вон на той ржавой посудине наш доблестный идальго добыл кучу хороших и полезных вещей, вроде плотницкого инструмента или поварешки, которая в руках у нашего повара.

— Главного повара — поправила меня Фрау.

— Главного повара — согласился я — Я бы сказал — единственного. Но и это еще не все.

Я рассказал о том, что наша дизайнер Милена стала магом. Не скажу, что мне сильно хотелось это афишировать, но, во-первых, шила в кармане не утаишь, а во-вторых все должны запомнить, что предмет со значком трогать нельзя до того, пока я сам его не увижу.

В этом вопросе ко мне присоединились наши ученые — они очень хотели увидеть какой-то из активаторов магии в природном, естественном виде.

— Ну и еще одно, очень важное — вода начинала кипеть и следовало переходить к самому главному новостному блюду — Галк, отлови мне пару раков.

— Ага — кивнула девушка и зашлепала босыми ногами по воде — Ой, а они уже тут, на отмели.

— Я же говори — довольно заулыбалась Фрау — Они ползти на берег. Инстинкт.

— Во — Галка притащила двух членистоногих, причем куда крупнее утренних. То ли на берег поползли самые крепкие, то ли они и в самом деле прибавили в росте — Кррокодильчики!

— Рэнди, я видел, что ты под занавес там гвоздей притащил — обратился я к испанцу, приняв от Галки одного рака и оставив ей второго — Принеси мне один, покрупнее, лучше всего 'соточку', если есть.

Рэнди выслушал Елену, что-то ей сказал и ушел к ящикам.

— Он говорит, что не знает, как выглядит 'соточка'. Но большие гвозди там есть.

Гвоздь, который мне принес испанец, был даже больше 'сотки'. Это вообще был какой-то маленький кинжал.

— Ювелир, подойди ко мне — позвал я сидящего в стороне мужчину. По логике, надо было бы сделать это с Настей, но после сегодняшнего... Не лучшая из идей.

— Да — Ювелир спокойно смотрел на меня, дубина осталась на том месте, где он сидел.

— Держи — протянул я ему гвоздь и сунул в другую руку рака — Пробей ему голову или что там у него. В общем — в район глаз бей.

— Елки-палки, Сват — Ювелир посмотрел на рака, на гвоздь — Я идеями сатанизма не увлекаюсь.

Зря он это сказал, народ стал поглядывать на меня опасливо, Трифон же пробормотал что-то вроде 'Так и знал'.

— Бей, говорю — потребовал я — Это не сатанизм.

Может, надо было просто рассказать? Так, мол, и так... Чего я в зрелищность полез? Хотя — привычка, что поделаешь. Привык презентации устраивать на работе, а там без таких штук не обойдешься. Визуализация, так ее...

— Уф — Ювелир коротким ударом загнал гвоздь в рака и повертел его в руках — И чего теперь?

— Теперь второго — сказал я и Галка, не мигнув глазом, передала Ювелиру еще одного рака, сучащего клешнями.

— Блин — удар гвоздем и Ювелир замер — Что это было такое?

— Вот — я поднял палец вверх — А теперь открой характеристики.

— Уровень — секундой позже сказал он — Мне дали уровень!

— Офигеть! — Павлик вскочил на ноги — Раки, ау! Я иду!

— Это дело — Трифон тоже проявил завидную активность — Вот это — дело.

— Занятно, да? — переглянулись наши умники.

Поднялся галдеж, я подождал с полминуты, подставил ножку Павлику, отчего он растянулся на песке и громко свистнул.

— Тихо — добавил я сразу после этого — Слушаем меня дальше.

— Я извиняюсь, но этих раков неплохо бы отправить в котел — перебила меня госпожа главный повар — Зачем пропадать хорошей еде? Да и остальных тоже было правильнее всего отправить туда. И еще мне нужна помощница.

— Валя, помоги Генриетте — попросил я девушку и продолжил — Слушаем меня и очень внимательно.

— Айне момент — снова перебила меня Генриетта — Чтобы не говорить одновременно. Так, юнгефрау, как делать. Смотришь здесь — нет ли икра. Если есть — вычистить все, до последней икринки и только после этого отправлять в котел.

— Вы закончили? — поинтересовался я, дождался утвердительного кивка и снова заговорил — Каждый из вас сейчас получит по два уровня. Это — прожиточный минимум. Дальше вопросы о целесообразности получения уровней для каждого из вас за счет именно этих ресурсов буду принимать лично я. Извините, но этот вопрос не терпящий анархии.

— Поясни — это был Трифон. Откуда что берется?

— Охотно — кивнул я — У каждого в нашей группе есть своя функция. Кто-то добытчик, он покидает территорию лагеря, идет на равнину или в лес и для него высокий уровень — это жизненная необходимость. Он сможет больше унести или противостоять внешнему врагу, более умело и долго. Эти люди — в приоритете на получение уровня. Кто-то будет жить здесь, на берегу или в городе. Для них дополнительные характеристики не так важны, по крайней мере, на текущий момент. Ну и третья категория.

— Третья? — удивилась Настя.

— Ну да — ответил ей я — Бездельники, точнее — бездельник. Ему уровни вообще не нужны.

— Я так понимаю — речь обо мне? — громко спросил Трифон.

— Верно понимаешь — подтвердил я — В точку.

— Ну-ну — в его голосе послышалась скрытая угроза. Ну не идиот? Может, и вправду его без повышения уровней оставить? Так сказать — в каждой шутке есть доля правды?

— Спрошу, поскольку не могу не спросить — обвел глазами я людей — Все ли с этим согласны? Нет ли тех, кто считает мое решение нечестным или неправильным?

— Я сказать хочу — подняла руку одна из женщин, остававшихся наверху — Надо не только этому уровней не давать, а еще и вон тому. Мало того, что трус, так еще и лодырь, каких поискать! Мы дрова таскали, а он знай, ходит, на дома таращится и бормочет что-то.

— Разумно — согласился с ней я — То, что он художник, не освобождает его от работ.

У Гравера хватило ума промолчать — значит, не совсем он безнадежен.

— И еще одно, напоследок — я посерьезнел — Если кто-то, причем, неважно кто, пусть даже и я, будет уличен в браконьерстве или в том, что им открыто нечто вроде этого рачьего садка и скрыто от всех — он будет изгнан из группы навсегда, без суда и следствия. В случае повторной поимки в наших владениях — он будет уничтожен. Это всем понятно? Растолковывать не надо?

Молчание было ответом.

— Все, время — я хлопнул в ладоши — Выстраиваемся в очередь — сначала девочки, потом мальчики. Каждый рубит по два уровня. Галка — на ловлю, Настя на раздачу. И еще одно — не раскидывайте пока очки характеристик, ладно?

— Я не буду убивать — заявила вдруг одна из женщин.

— Причина? — поинтересовался я.

— Мне раков жалко — захлопала глазами она — Да и не смогу я — гвоздь ему в лоб. Ну не смогу, это не по мне. Нет, я пас.

— И я — поддержала ее Милена — Я тоже не буду. Я вообще вегетарианкой была.

— Ей можно — подошел я к дизайнеру — Тебе — нет.

— Почему? — возмутилась было она.

— Ты — магесса — коротко ответил ей я — Ты — наша боевая мощь и сила. Тебе надо развивать способности, а без увеличения характеристик это невозможно. Так что — тебе первой уровни получать. Бери гвоздь.

— Я не могу — губы магессы затряслись — Ну, правда!

Я встал за ее спину и взял ее руки в свои.

— Давай вместе — предложил я — Не бойся.

Ее тело было теплым, а кожа шелковистой, и еще от нее пахло свежестью. Елки-палки, хорошо, что я в штанах.

— Ой! — гвоздь пронзает бедолагу-рака. Нет, они увеличились в размерах, это точно.

— Так, отработанный материал сюда — потребовала Фрау — Schneller, schneller.

Удар и новое ойканье — на этот раз по поводу полученного уровня.

И пошло дело помалу. В котел валились все новые и новые порции нашего будущего ужина, народ явно был доволен — вроде и невелика прибавка в пару уровней, а все-таки вселяет в душу оптимизм. Еще и харч на подходе! Так-то чего не жить?

Только Трифон сидел на песке недовольный и злобно таращился на остальных. Я все-таки дал ему возможность получить пару уровней — политически сейчас было бы неверно его обделять, но в целом... Он инородное тело, это не вызывало сомнений и как всякое инородное тело он был в организме группы лишним. Но и гнать его теперь может выйти накладно — он много чего знает. Он в курсе про наших магичек и про рачий садок. Да много про что знает и запросто может про это кому-то рассказать, а мало ли кто тут в округе шатается? Н-да, не было у бабы забот... А вообще надо подумать над этим всем, и поплотнее проверять вновь принятых. Хотя как это организовать, мне пока было неясно.

Трифон тем временем было пытался привлечь к разговору Гравера, но тот отмахнулся, глазея на Милену. Видно, запал парень на нашу красавицу-дизайнера.

Ювелир подбросил в костер очередную порцию дров, пламя загудело, получив пищу.

— Триша прямо как скорпион — сказал я ему негромко — Сидит, глазками сверкает.

— Гадость задумал какую-нибудь — Ювелир глянул на меня, в глазах у него отразились языки пламени — Надо ухо востро держать, я таких, как он, знаю. Дрянь, а не люди.

— Так ты и держи — негромко попросил его я — Присмотри за ним, думаю, что он и сам не стремится тут оставаться, но и с пустыми руками он отсюда уходить не захочет. Полагаю, наверняка попробует что-то стащить или как-то нагадить.

— А если он будет отбиваться? — так же тихо спросил Ювелир— Случиться может всякое.

Эва как. Если это намек, и я верное его понял...

— В таких делах как обычно бывает? По-всякому бывает — уклончиво ответил я — И поди потом, разбери, как оно на самом деле было. Хотя это в том случае, конечно, когда всем сразу не становится понятно, что человек дурное задумал.

— Согласен — помолчав, ответил Ювелир — Караул-то сегодня будем выставлять?

— А как же — подтвердил я — Теперь — обязательно. И огонь издалека видно, и тырить теперь есть что — там вон в коробке имущество разное, а вон в той — огнестрел, а это теперь главная ценность, за нее любой удавится.

— Ишь ты — удивился Ювелир — А чего народу про это не поведал? Хотя да, утро вечера мудренее. К слову — а я как раз в утреннюю стражу хотел попроситься.

— Ну, просто не успел еще рассказать — кивнул я — Что до стражи — в утреннюю, так в утреннюю, почему нет. Да, вот еще что... Имей в виду — револьвер заряжен, а ружья нет.

— Понятно — Ювелир вроде как улыбнулся — Все понял, Сват.

Раки были восхитительны. Я их до этого ни разу не ел, как, впрочем, и все остальные, ну, кроме, может быть, Фрау. Но все довольно шустро разобрались, как их разламывать, как есть клешню, а Павлик даже хитин употребил, утверждая, что он имеет очень своеобразный вкус.

Мелькнула у меня мысль достать заветную бутылочку из ящика и дать всем по глоточку, но в результате я решил, что еще не время. Она всего одна и кто знает, что будет дальше? Орава большая, каждому по глоточку — и нет бутылки. Пусть пока лежит, хлеба не просит.

— Так что с характеристиками? — Настя отбросила в сторону панцирь рака и погладила живот — У меня девять очков, надо бы их распределить.

Больше двух уровней сегодня получили Ювелир, Владек, Рэнди, Павлик, Настя и я. Надо отметить, что третий уровень потребовал прикончить уже больше полутора десятков раков, что практически исчерпало этот ресурс и заставило меня признать, что четвертый уровень получить на членистоногих дело, конечно, реальное, но трудновыполнимое. Впрочем — завтра увидим. Не исключено, что вкусная и полезная живность снова заполонит дно реки.

— Так в чем же дело? — я был сыт и благодушен — Народ, я ни на кого не давлю, но предлагаю какой расклад распределения характеристик, по крайней мере сейчас. Все, кроме Настеньки, Милены и Николь делят очки умений между силой и телосложением, если с округлением — то в сторону последнего. А вот вы трое — половину тоже в телосложение, половину в ум. Для вас это профильная характеристика.

— Я хочу пару единиц в ловкость вложить — сказала Настя — Я же эльфийка, авось луком разживусь.

— Это — потом — строго сказал я — Будет лук — будет видно. Да и потом — что лук, если здесь есть огнестрельное оружие.

— Ну, будь по-твоему — согласилась Настя, да и остальные согласно закивали головами.

— Один пистолет с неполной обоймой — хмыкнул из темноты Трифон — Оружие!

— Да прямо — усмехнулся я — Вон там, в ящике, два ружья лежат и револьвер. Револьвер-то так себе, каких-то дремучих времен, даже не самовзвод, фигня, одним словом. А вот ружья — это да! Вещь.

— А глянуть? — взвился Павлик.

— Рассветет — поглядишь — пообещал я — Ладно, люди, хорошо посидели, но пора баиньки. Караульные — Галка, за ней Владек, под утро Ювелир, смены по три часа. Вопросы есть?

— Никаких — ответил за всех Ювелир, и в его глазах снова отразилось пламя костра.

Глава двенадцатая

Вот ведь какое дело — в том мире спать я ложился сильно не рано и все равно вертелся как уж на сковородке, прежде чем засыпал, а наутро у меня потрескивала голова, даже если с вечера не пил, и это я еще не упоминаю о невероятно разбитом состоянии. Первое, что отправлялось в мой желудок после подъема, была таблетка легкого тонизирующего обезболивающего, это была суровая необходимость — без нее к полудню голова гудела бы как пустой котел после того, как по нему палкой ударишь и в сон тянуло бы невероятно. Двадцать третий век — время царствования фармакологии, по-другому не скажешь.

А тут я отключился как автоматическая система охлаждения после срабатывания таймера — моментально. И когда я проснулся на рассвете, разбуженный окриком Ювелира и воплями Трифона, ничего у меня не болело, и мне как будто снова было шестнадцать — тело было налито бодростью, голова была ясная и еще... Надо же, давненько я такого по утрам не видал, удивил меня организм, удивил! Ну а что? Фармакология, чтоб ее...

А уж как меня удивила картина, которую я увидел! Впрочем, кому я вру? Ничегошеньки она меня не удивила, все случилось именно так, как я и предполагал. Только вот любопытно — закончится все так, как мне хотелось бы или нет?

Трифон стоял чуть поодаль от места нашей ночевки — народ, сытый, усталый и довольный вчера залег спать прямо вокруг костра, где кого сморило. И в руках у него было одно из двух ружей.

Жадный, жадный Трифон. Все-таки ты соблазнился, все-таки решил уйти не с пустыми руками. Ну, извини, теперь сам виноват. Нет, жалко конечно тех двух уровней, что я тебе вчера от щедрот подарил, жаль... Но это было нужно, чтобы никто не сказал, что я его сам спровоцировал на такие действия ущемлением прав.

— Ружье отдай — рявкнул Ювелир и от этого второго окрика зашевелились все те, кто еще не проснулся — По-хорошему отдай.

Он крутанул дубинку, стекла в ней сверкнули в лучах восходящего солнца.

— Не подходи — Трифон наставил ружье на Ювелира, стоящего довольно неблизко от него, при этом еще и пятясь назад — Я стрельну.

— А ты хоть знаешь, как это делается? — поинтересовался я у него, не вставая. Впрочем, для удобства я оперся на локоть, подперев подбородок ладонью — Ружьишко-то не новое, а ну как не разберешься? Ты же тяжелее мини-дисков и компакт-гаджетов ничего в руках не держал, поди?

— Разберусь — зло сказал Трифон — А вот ты давай-ка, руки подними, так, чтобы я их видел. И вот еще что — раз уж так вышло, то мне, пожалуй, и твой пистолет пригодится.

— Ишь ты — поразился я его наглости — А может еще пару девушек покрасивее с собой заберешь, чтобы не скучно было?

— Я подумаю — Трифон осклабился — Пистолет на песок брось, поближе ко мне.

— Вот ты урод! — выпалила Галка и ойкнула, когда ствол ружья посмотрел на нее.

— Да ты сама-то — Трифон сплюнул — Только и думаешь, как бы вон под этого имбецила лечь, чтобы поближе к власти быть. Да все вы тут...

В самом деле, у Галки такие планы? Вот уж не задумывался и даже не замечал. Греет самолюбие, чего скрывать.

— Перебор — Ювелир неторопливо двинулся к Трифону, помахивая дубинкой — Заболтался ты, приятель, перегнул палку. За такие слова и дела теперь отвечать придется.

— Стой! — Трифон нажал на курок, но тот даже не подумал как-то на это действие отреагировать — Стой, сволочь такая, не приближайся ко мне!

— Это ружье не новое — сообщил ему я — Оно хоть и многозарядное, но требует неких механических действий для выстрела. В данном случае — передернуть затвор, тот, что под прикладом, тогда и курок взведется, куда ему нужно.

Трифон начал дергать низ ружья, пытаясь понять, что я имел в виду, но ничего не выходило. Он даже еще несколько раз попытался нажать курок, направив ствол на Ювелира, очень неторопливо приближавшегося к нему, но увы — снова безрезультатно.

— Что, крысеныш, попался! — не без удовольствия крикнула Галка, которая похоже здорово напугалась, когда на нее глянула черная дырка ствола — Вот тебе сейчас карачун и наступит!

— Дурак ты, братец — почти дружелюбно сказал я и покачал головой — Дурак.

Трифон взвизгнул и припустил бегом по песку берега, причем ружье он не бросил, что меня немного обеспокоило. А ну как убежит, ноги-то у него длинные теперь? Да и вообще он окончательно трансформировался в эдакого молодого бога — бицепсы, трицепсы... Жаль, что как был сутягой, так им и остался.

Бум! Дубинка Ювелира ударила Трифона в спину, от этого он покатился кубарем, взметнув прибрежный песок. Но не помер, хоть удар был и будь здоров.

— Страйк! — удовлетворенно отметила Валентина.

— Прибить поганца — неожиданно сказала Милена — В своих стрелять нельзя!

Она сузила глаза и вытянула вперед руку, вскочивший на ноги Трифон внезапно поднес руки к шее, было видно, что он задыхается.

Вот теперь я и в самом деле удивился — не ожидал я от нее такого. Нет, все-таки я не душевед, как ни крути. Кто бы мог подумать?

— Прибить, говоришь? — Ювелир подобрал свое грозное оружие — Разумно. Крыс надо давить.

— Это верно — подтвердил я — Иначе они могут сильно навредить дому.

— Нет! — закричал Трифон, горло которого уже освободилось, и инстинктивно вскинул руки вверх, но запоздал — дубина уже падала на его голову.

Удар — и фигура юриста истаяла в воздухе. Он, я так думаю, и после первого тычка здорово поистратился на жизненную энергию, а тут еще такой удар...

Ну-с, с почином. Вчера мы потеряли двоих в экстремальных обстоятельствах, а сегодня пришибли первого во внутренних разборках. Все идет по законам драматургии.

— Однако, ты не Ювелир — сообщил я угрюмому мужчине, вставая на ноги — Ты Хирург.

— А какие еще были варианты? — Ювелир пожал плечами — Стрелять в него? Патронов мало. Четвертовать? Топора нету и коней тоже. Отпустить? Потом ловить замучаемся.

— На кол можно было посадить — Настя зевнула, прикрыв ладошкой рот — Я про такое в книжках читала.

— А я рада, что мы от него избавились — поддержала беседу Валентина — Он вообще такой был... Сволочь он был.

— Н-да, неприятный субъект — вставил свое слово и Проф, Герман закивал, соглашаясь с ним — Был.

— То есть в защиту покинувшего нас Трифона никто ничего говорить не будет? — уточнил я — Ну, мало ли, может, есть несогласные с таким поворотом событий?

— Хотелось бы узнать непосредственно твою точку зрения — внезапно сказала одна из женщин, если не ошибаюсь — Виктория, редактор сетевого журнала.

— Исключительно положительная — сообщил я ей — Более того — Ювелир сделал то, что нужно было сделать. Жить он с нами бы после этого не смог, а отпускать его было бы опасно. Трифон слишком много знал, уж простите за банальность фразы и сдал бы нас первому попавшемуся окунеподобному громиле, встреченному на пути.

— А если бы Ювелир его не стал... Ну, в общем то, что он сделал? — пытливо спросила Виктория, уставившись на меня своими круглыми голубыми глазами — Что тогда?

— Я бы сам его убил — а какой смысл скрывать подобную правду? Так и было бы — Это вопрос безопасности не одного человека, это вопрос безопасности группы. Заметим, я ещё молчу о том, что этот человек похитил вещь, относящуюся к самому ценному имуществу группы.

— За одно это его следовало прибить — заявила Настя — И, если ты не заметила, Вика, то он был готов пустить ружье в ход. А если бы оно заряжено было?

— Так я его и не защищаю — всполошилась Виктория — Это профессиональное любопытство.

— Излишнее любопытство есть грех — Генриетта назидательно ткнула указательным пальцем руки в воздух — Это есть был плохой человек, теперь его нет. Это хорошо.

— И на этом мы закончим обсуждение этого события — подытожил я — Я считаю, что здесь больше говорить не о чем. Тем более, что есть масса других тем, более животрепещущих и необходимых. А именно — план работ на сегодня и распределение людей на них. Да, народ, надо трудиться, ничего не поделаешь.

Рэнди немедленно поднял руку и что-то сказал — судя по всему, Елена всю дорогу ему синхронно все переводила.

— Я понял, амиго — отмахнулся я — Ты дальше драконишь монитор. Святое дело, нет вопросов.

— Эмм — поднял руку Герман, переглянулся с Профом и начал говорить — У нас все-таки есть мысль о том, как можно было бы сделать нечто вроде подъемника, пусть и примитивного, но действующего. Среди вещей с монитора мы вчера приметили несколько деталей, которые могут пригодиться, плюс, может что-то мы найдем на борту. Ну и веревку мы тоже видели...

Подумав немного, я дал добро на эти работы, но решил для себя — если за сегодня они ничего путного не смастерят, то завтра погоню их в лес за дровами. Подъемник — вещь нужная, полезная, но знаю я этих умников-ученых. Сначала будут полгода чертить, потом столько же спорить, и только после появится кривой и косой опытный образец. Мне такого не надо, мне нужен запас еды и дров. То есть подъемник необходим, бесспорно, но если у них не выйдет, то сами виноваты — инициатива, это дело такое... Она всегда дрюкает инициативного.

— И еще, Сват — помялся Герман — Я вчера нахальнейшим образом, без вашего ведома, сунул нос в бумаги, которые вы принесли с собой — они небезынтересные. Вы будете не против, если мы с Ильей Ильичом их немного поизучаем? Без чтения нам тяжело, да и информация об этом мире лишней не будет.

— Только приветствую это благое дело. И — сразу поручение. Я догадываюсь, где мы сейчас находимся, относительно местоположения на карте, но у этой догадки огромный радиус. Попробуйте найти топографическую привязку, хорошо? Что до карты — она лежала там же, с бумагами.

— Да-да — и умники заулыбались, явно довольные и собой, и жизнью.

— И вот еще — на подсобные работы я придаю вам Гравера. Принести, подержать, сходить, привязать — ну, вы поняли. Гравер, тебе все ясно? Или у тебя есть другие планы?

Художник посмотрел на то место, где растворился в воздухе Трифон и помотал головой, давая понять, что у него других планов нет.

— Поглядите — и Владек показал рукой на реку. Я сразу же повернулся к ней — это что же там такое произошло, коли поляк по-русски что-то сказал?

Вроде бы все как всегда — река течет, вода плещет, волны вон небольшие есть.

— To gra ryba!!! — Владек подбежал к самой воде и ткнул пальцем в круги на поверхности реки — Dokladanie mowie!

— Он говорит, что это играет... — немедленно сказала Елена, но я ее перебил —

— Рыба. Лен, даже не зная языка, слово 'рыба' понять можно.

Владек несколько раз подпрыгнул на месте, видимо выражая радость от происходящего, а после погрустнел.

— Что такое? — глянул я на Лену, та немедленно что-то спросила у Владека.

Оказывается, наш поляк опечалился из-за того, что все происходит точь в точь как в поговорке про локоть и желание его укусить — играет рыба далеко от берега, на глубине. Там ее в 'морду' не возьмешь, а снастей у нас нет.

Лена повздыхала, переводя это мне, а после еще и Рэнди.

Испанец выслушал ее и подойдя к Владеку с загадочным видом поманил его за собой. Тот не понял в чем дело, но двинулся за приятелем.

Рэнди открыл тот ящик, где были сложены разные предметы с монитора и загремел в нем каким-то железным хламом.

— Я так думаю, что в конце концов он этого ржавого монстра вообще на детали разберет — негромко сказала мне Галка — Винтики в один мешок, гаечки в другой...

— Да фиг тебе — не стала молчать и Настя — Полагаю, все наоборот будет — Рэнди эту галошу на воду спустит и плавать на ней станет. Сват, ты как думаешь, кто из нас прав?

— Это Рэнди — не стал я усугублять спор — Вы вот так думаете, а он из этой хреновины возьмет и самолет соберет. Кто знает, что у него в башке?

Рэнди с довольным лицом вынул из своих закромов какой-то мешочек, по виду брезентовый (вот куркуль, когда успел?) и с гордостью отдал его Владеку.

— Матка Бозка! — завопил поляк, только заглянув в него — Haczyki wędkarskie!

Он задрал голову вверх и проорал что-то такое, что даже Лена, по-моему, не поняла.

Оказывается, Рэнди вчера отыскал в одном из закутков трюма что-то вроде кладовки, где хранили разный хлам. Может это была заначка тамошнего боцмана, может, экипаж монитора просто завел помещение для всякой всячины — кто его знает? Вот именно там испанец и нашел этот мешочек с заржавленными и архаичными рыболовными крючками. Он хотел было нам про него сказать, но замотался, к тому же Владек заявил, что здесь рыбы нет.

Обретя крючки, поляк немедленно обеспокоился вопросом лески. Он немного побегал по пляжу, повертел в руках разные веревки, потерзал Рэнди, который только знай разводил руками, заверяя его что у него такого нет и в конце концов уселся рядом с нами, жадно поглядывая на толстую русую косу Валентины.

— Не дам — догадалась в чем дело девушка и пододвинулась поближе ко мне — Сват, скажи ему. Я эту косу себе специально в редакторе приделала! Не дам!!!

— Так может, она снова отрастет? — предположил я.

— А если нет? — так же резонно ответила Валентина — Сказано — не дам.

Поляк не стал ждать перевода, поняв все по лицу девушки, и стал оценивающим взглядом окидывать остальных представителей слабого пола.

— Что у нас за мужики, а? — Галка даже поежилась — Один ворюга, другой как маньяк какой-то смотрит.

— Ладно — я решил продолжить маленькую утреннюю планерку — По остальным персоналиям. Лес — Настя, Валя, Милена, Владек, Павлик, Галка, ну и я сам туда еще прогуляюсь. Да. Еще Николь, она тоже составит нам компанию. Правда не знаю, кто ей переводить будет мои слова, но это ладно. Языком жестов объясню что надо, а ты, Герман потом скажи ей, чтобы она от меня ни на шаг, пока сюда не вернемся.

— А я? — уточнил Ювелир — Мне не с тобой?

— Ты остаешься здесь — тоном, не оставляющим поводов для обсуждения, сообщил ему я — Кто-то должен охранять лагерь, всю эту компанию и, как бы это не звучало потребительски — обретенное нами добро. Тем более, что ты там уже был, теперь я пойду, гляну что там за дерево такое, да и вообще — что за лес. И еще — дубина — это хорошо, но заряди все-таки одно ружье. Теперь оно закреплено за тобой.

— А второе? — жадно посмотрел на ящик Павлик.

— И второе тоже пристроено, извини — развел я руками — Там, конечно, есть еще револьвер, но это резерв, уж извини.

— Тебе культурно дали понять, что ствол еще заслужить надо — напрямки бухнула Галка.

Павлик призадумался.

— Что делать мне? — поинтересовалась Фрау.

— Провести ревизию ценностей в ящиках, в помощь вам пойдет Вика, она журналист, писать привычная. Вон сундук, бумагу возьмете из тетради, вон той, что Герман тискает, там в конце есть пустые листы, карандаш есть у Насти. Все идентифицировать и переписать. Если вдруг наши умники что-то да сделают, то начинайте поднимать вещи наверх, не жить же нам тут? И еще — раки. Время от времени проверяйте есть ли они и прибавляются ли количественно.

— Кстати! — Галка сорвалась с места и вбежала в воду — Ох, прохладненькая, бррр!

Она добрела до места вчерашнего изобилия и соскользнула вниз.

— Опа, есть — девушка захихикала — Щекочутся. Но немного их тут, вчера прямо кишмя кишели, а сейчас — не сказала бы. Ой, рыбка!

— Яка рибка? — Владек отвел глаза от косы Валентины — пройдясь по всем и игнорируя довольную Николь (ей похоже объяснили в чем дело, поскольку ехидная француженка то и дело взъерошивала свою короткую прическу, лукаво стреляя глазами в поляка) и уставился на Галку.

— Вот такая — пальцами показал та размер рыбки, явно очень невеликой — Серебристая!

— Ветвей я вчера не нарезал! — покачал головой Ювелир — Настюша, я тебе тогда объясню, что мне нужно?

Солнце было уже высоко, когда мы почти добрались до леса. Равнина была уже привычно пустынна — ни животных, ни птиц, ни зверей. И ни людей.

— Вчера наши умники, ну, как ты их называешь, это все обсуждали — неожиданно сказала Галка — Ну, почему так пусто вокруг.

— С чего ты взяла, что я именно об этом думаю? — елки-палки, неужели я так предсказуем? Обидно.

— Да мы все об этом думаем — пожала плечами Галка — Ну, кроме, наверное. Настюхи. А так — вон, все головами вертят.

— И что говорили умники? — поинтересовался я.

— Думают, что программа все сюда подгружает постепенно — сначала небо и землю, потом леса и поля, потом тех, кто в воде живет, после всех остальных. А мы сюда попали как бы вне очереди, случайно, из-за компьютерного сбоя — просветила нас Галка — Так они думают.

— А что они еще думают? — надо же, и молчали оба. Лишу ужина, о таких вещах если не всем, то мне говорить все-таки следует. Да — это гипотеза, но это лучше, чем ничего.

— Не знаю, я потом есть начала, а когда я ем, я не слушаю никого — разочаровала меня Галка.

В целом теория интересная и самое главное — вполне реалистичная, без дураков. И подтверждением тому служит утреннее появление рыбы. Ну да — вчера не было, за ночь она подгрузилась и плавает себе в воде. Вполне логично.

Правда, непонятно тогда, почему вместе с землей и лесом сюда попало это давнее эхо войны — окопы, бункер, монитор и оружие, причем все эти явления не имеют привязок по времени — бункер относительно прогрессивный — кодовые замки, гермодвери, а монитор как будто приплыл из далекой древности, судя по револьверу — из девятнадцатого века. Почему такой разброс?

Так что есть бреши в их теории, есть. Но попенять им надо и задание дать — прочитать нам познавательную лекцию нынче за ужином. Шок первых дней уже проходит, быт хоть как-то, но налаживается, и скоро все захотят знать — что собственно происходит? Почему так — а не иначе?

И люди должны получить хоть какие-то ответы, пусть в виде предположений, пусть в виде нелепых теорий — но должны. Нет ничего хуже непонятности и неизвестности, эти вещи гложут человека сильнее чем что-либо другое, заставляя его опускать руки. Для меня же это — смерти подобно. Именно сейчас, в первые дни формируется костяк группы, люди обретают свое место в ней и закладываются основы нашего будущего существования.

Я ли буду у руля этой группы, или не я — не столь важно. Важно, чтобы она сейчас выжила и окрепла.

Впрочем — снова вру. Лучше чтобы я. Для меня лучше.

— Не получается — вдруг сказала Настя — Выходит нелогично — мы находим следы ранее существовавших цивилизаций, например те же рыболовные крючки. Если есть крючки — значит, уже была рыба. Или что она — сначала была, потом исчезла, потом снова появилась?

— А ничего что это виртуальная реальность? — язвительно ответила ей Галка — Это же не настоящий мир!

— Скажи это своему желудку — фыркнула Настя — Например, когда жрать захочешь, и он у тебя забурчит, а потом от голода бодрость уйдет. Офигенная виртуальность!

— Ну да, ты еще скажи, как вчера 'Ах, еда как настоящая. Раки — вообще один в один' — передразнила Галка порозовевшую Настю.

— Ну, я их хотя бы пробовала в Том мире, а ты в своем Тьмузадрищенске слаще морковки ничего не ела! — завелась-таки Настя.

Ай-яй, что же ты, мой маленький? Тебя спровоцировали, а ты и не заметила.

— Сучка — с удовольствием и смачно сообщила Галка и остановилась, уперев руки с бока. Настя сузила глаза и встала напротив нее.

— Заткнитесь обе — проворчала коренастая Валентина, отвесив каждой по подзатыльнику — Сват, лиши их ужина, чтобы умнее вперед были.

— Продуктивная идея — согласился с ней я — Точнее — продуктосберегающая.

Спорщицы замолчали, и мы продолжили свой путь к лесу.

Собственно лес был уже привычным, ничем не отличающимся от того, где мы шарились в первый день с Павликом и Тришей.

Ничем — кроме дерева-убийцы, сожравшего вчера двух наших.

— Вон оно — показала мне кровожадное зеленое насаждение Настя и плюнула в его сторону — Листьями машет. Главное, я даже такого ни в одном справочнике не видела, видать какой-то местный мутант.

— Ну да — я оценивающе смотрел на достаточно толстоствольное и высокое дерево, внешне совершенно безобидное, но какое опасное на деле — Народ, все дружно идем и собираем сушняк. Ветки, палки — все, что будет хорошо гореть. Куча для топлива будет вот тут. Приносим и кладем. Ходим парами, далеко не разбредаемся, чтобы в пределах голосовой связи.

Павлик что-то на руках показал задумчивому Владеку, и они двинулись в сторону, остальные тоже, разбившись по двое, пошли искать топливо.

— Ну, спрашивать зачем мы собираем хворост не буду, понятно, что ты его спалить надумал — Настя прихватила с земли толстую валежину — А сам-то акт сожжения зачем?

— Это не акт сожжения — я вытащил из кустарника трухлявый, но сухой ствол небольшого деревца — Это аутодафе, приведение приговора в исполнение. Эта тварь грохнула двух наших. Может не самых полезных и умных — но они были наши. Да, это дерево, оно без разума и памяти, но это и неважно, это дело принципа.

— Однако — Настя шмыгнула носом — Ну, если я крякну, то, по крайней мере, буду точно знать, что это кому-то с рук не сойдет.

— Ну, оно как-то так и есть — заверил я ее, заметив, что она немного скривилась. Надо думать, ожидала что-то вроде 'Да если тебя кто хоть пальцем тронет...' Нет, оно красиво, но мы же не в школе? И потом — мне что, Галку бить? Дружбы между ними определённо уже не будет.

Куча хвороста росла, за час мы его натаскали предостаточно.

— Если все это на дерево-людоеда изведем, чем вечером отапливаться будем? — Павлик почесал затылок — Мы здесь все конкретно подмели.

— Павлик, не тупи — Милена встала на цыпочки и постучала парню по лбу — Здесь — да. Там — нет. Лес — он большой.

Надо отметить, что дизайнер вышла из спячки, и ее голосок все громче звучал в общем хоре. И к ней — прислушивались, поскольку человек, который всех одел — это явно не бесполезный человек. Кстати, она даже Николь и Генриетту уже успела одеть, отобрав для этих целей у недовольного Ренди кусок парусины.

— Ну да — смутился Павлик и отвел глаза в сторону.

— Настя, скажи мне, где стояла Женя, когда ее сцапали? — приобнял я девушку, которой все-таки было дискомфортно — вчерашнее все еще колыхалось в ее душе.

— Вон там — показала Настя на небольшую проплешину на земле, шагах в пяти-шести от дерева.

Кстати, такие проплешины были и рядом, они неким полукругом охватывали дерево, стоящее практически на опушке леса. Что примечательно — и рядом с ним ничего не росло. Особняком оно стояло, это дерево.

Я же говорил, что даже смерти — они не проходят даром. Вот и маячок, предупреждающий об опасности, надо просто о нем знать и быть внимательным.

— Это метка — охнула Милена — Народ, смотрите!

— А точно — Галка усмехнулась — И всего делов — знать, куда смотреть.

— Не скажи — я подошел к проплешине, готовый в любой момент кувыркнуться назад — Откуда ты знаешь алгоритм? А если это опознавательный знак только на дерево этого типа? Или он только для этого леса? Или только для этой опушки? Не надо расслабляться и думать, что все так просто.

— Жечь давайте — глухо сказала Настя — Время идет.

— Это моя реплика — хмыкнул я — Берем хворост и кидаем его под корни. И не жалеем, эту тварь подпалить еще надо, а горючки у нас нету.

Дерево мы завалили на уровне человеческого роста, изведя на это две трети кучи.

— Давайте те, кто вчера был здесь, берите себе по ветке, да побольше выбирайте — сказал я народу — Вы это видели — вам и мстить.

— И ты тоже с нами вставай — потребовала Настя — В центр вставай, это твое место.

— А я что, рыжая? — схватила ветку пораскидистее Галка.

— Николь — повернулся я к француженке, стоящей за моей спиной — Give me fire.

Девчушка понятливо кивнула, и ее рука окуталась пламенем.

— Поджигаем — аккуратно подпалил я свою ветку — Не ждем.

Первой кинула факел все же Настя, я на этом настоял. Сухой валежник занялся быстро и огонь охватил ствол дерева, треща и жадно полизывая его ветви, с огромными оранжевыми плодами.

— Как бы огонь на лес не перекинулся — поделился я своими опасениями с народом, молча смотрящим на пламя — Оно хоть и особняком стоит, но все же...

— Не должно — ответила Милена — Ветра нет, да и основной лес не так близко. А угольки, если что — затопчем.

Дерево вдруг закачалось, заходило ходуном, из его ствола вылетели несколько... Даже не знаю. Корней? Щупалец?

Они пометались в воздухе и снова скрылись внутри дерева.

— Пламени опасть не даем — мне показало, что огонь стал пожиже и пониже. Это не дело — И подбрасывайте топливо покрепче, не ветки, а что-нибудь посерьезнее. Павлик, ты же сам полешки приносил, вон они лежат.

— Я их в лагерь оттащить хотел — жалобно сказал парень.

— Давай-давай — прикрикнула на него Галка — Еще найдем, не жмись.

Поленья (куски развалившейся трухлявой березы) полетели в огонь, который взметнулся вверх.

Ствол принялся, это было видно. Дерево-убийца раскачивалось все сильнее, оно извивалось в гудящем пламени.

— Гори, скотина! — кулачки у Насти были сжаты до белизны, в глазах отражались багровые языки пламени.

Дерево почти по-человечески охнуло и неожиданно завалилось набок, открыв нам то, что было у него внутри.

Это более всего было похоже на огромное гнездо с червями, десятки коротких белесых отростков кривились от жара, они извивались и казалось стонали.

— Еще хвороста — крикнул я и сам первым отправил туда целую вязанку.

Пламя скрыло от нас омерзительную картину, что меня лично порадовало — уж больно гнусно они выглядели, эти отростки.

Что-то хрустнуло, вверх взметнулся зеленоватый рой искр, и тут же мелькнуло какое-то сообщение.

— Оп-па! — Павлик шустро зашевелил пальцами — Народ, я два уровня поднял!

— Та же фигня — подтвердила Галка, и Владек показал два пальца, наконец-то оживившись.

— Интересно, а сколько вышло бы, если этого оглоеда в одиночку подпалить? — задумчиво сказала Милена.

— Как распределять очки — все помнят? — обвел я глазами свое воинство.

— Я одно в 'ловкость' вобью? — жалобно попросила Настя, и я одобрительно махнул рукой. Я и сам решил одно очко туда же вложить. Пусть будет.

ХАРАКТЕРИСТИКИ:

Уровень: 5

Ум: 2

Сила: 10

Ловкость: 2

Телосложение: 11

Свободные баллы: 0

Текущий уровень жизни: 92105.

Текущий уровень энергии: 2530.

Текущий уровень бодрости: 90100.

— Ну, вот зачем такие вещи делать? — спросил у нас кто-то из-за кустов тоненьким и писклявым голосом — А если пожар начнется?

— С чего бы ему начинаться? — резонно спросил я — Мы следим за процессом, противопожарная охрана на высоте. А вы кто?

— А вы кто? — ответили из-за кустов.

— Мы — люди — обвел я своих соратников широким жестом — Ну, или почти все люди, эльфийка вот есть.

— Группа Свата — с долей гордости внезапно сказал Павлик.

В кустах помолчали, потом там что-то зашуршало, и мы увидели вылезающую оттуда голенькую девочку лет шести-семи, с голубыми глазами и длинными белокурыми волосами, в которых запутались веточки и листья.

— Какая прелесть! — всплеснула руками Валька — Какая маленькая!

— Charmant enfant — с невероятным удовольствием сказала Николь. Не знаю, что это означало, но она явно была счастлива — теперь у нас был кто-то младше ее, и основное внимание должно было сместиться с нее на эту малышку.

— Маленькая, маленькая — проворчала девочка и вздохнула — И очаровательная.

— Ты одна в этом лесу? — сразу уточнил я, обводя глазами близлежащий пейзаж. Нет ничего более отвлекающего внимания, чем ребенок в нестандартной обстановке. Да еще и прелестный.

— Теперь одна — ответила девочка — Сначала-то нас было шестеро, но потом приперлось это чудище, страшное и ужасное, и нас разогнало, несчастных. Меня лично просто в сторону отбросило, я чуть не померла.

— Какое чудище? — уточнил я.

— Не знаю, не разглядела — снова вздохнула девочка — Здоровое и волосатое. Но говорящее, точнее — матерящееся. Только я смотреть не стала, сразу руки в ноги и бежать. Любопытство — оно штука такая, опасная. Так вот и мотаюсь со вчерашнего вечера по этому лесу. Видела ночью с опушки огонек вон там, но побоялась идти.

— Ребенка надо одеть и причесать — заявила Валентина, видно силен в ней был материнский инстинкт — Волосики все свалялись, ужас!

— Не то слово — согласилась девочка — Замучили меня они, за все цепляются, а косу заплести не могу, не получается. Ни у кого ножа нет? Обрезать бы их к хренам собачьим под корень.

Я посмотрел на Владека, тот с отеческой улыбкой наблюдал за ругающейся крохой, не понимая, что она говорит. А если бы узнал...

— Что ты такое говоришь? — возмутилась Валя — Такой девочке как ты, хорошенькой, пригоженькой надо ходить с косичками. Потом подрастешь и все мальчики...

— Какой подрастешь? Куда я подрасту? — повертела у виска девочка — Мне тридцать восемь лет!

— Сколько? — опешила Валя.

— Тридцать восемь — девочка шмыгнула премиленьким носиком — Ну, вот так бывает. Да. Меня Алла зовут, забыла представиться.

Вот такой у нас тут мир. Девочка Алла, ростом ниже даже барной табуретки, тридцать восемь лет. Бывает.

Глава тринадцатая

— Эк тебя скукожило — охнула Валентина, прижав руки к щекам.

— И не говори, подруга — честное слово, подобные обороты речи, звучащие из уст совсем маленькой девочки с ангельским личиком звучали убийственно — А знала бы ты, что я испытала, когда уменьшаться ростом стала! Это же ужас — руки-ноги становятся все меньше, волосы из головы лезут, на другом месте наоборот — пропадают, грудь как будто в тело втягивается... Врагу не пожелаю.

— Ну, а зачем ты такой образ выбрала-то? — поинтересовалась Галка — Оно тебе надо было?

— А вон тот верзила накой себе уши как у слона сотворил? — обличительно ткнула Алла пальцем в Павлика — Все развлекались, вот я и забабахала в редакторе себе образ маленького ангелочка. Я ребенка хотела, девочку, а родить не могла, по молодости глупостей всяких наделала. Вот и вышло, что сама этим ангелочком стала.

— Ты где огонек ночью видела? — мне больше была интересна конкретная полезная информация, чем трогательная история маленькой женщины. Ну, вот такой я циник.

— Воон там — ткнула Алла пальцем в направлении нашего лагеря — Только он далеко очень был, совсем как искорка.

Вот так. Стало быть, не закрывает обрыв костер, разведенный на берегу, если его даже отсюда видно.

— Так это она нас, наверное, видела. Наш костер — сообщила всем Валентина, вызвав улыбки. Вообще любит она простодушно фиксировать очевидные факты.

— А чудище где встретила? — продолжил я опрашивать Аллу.

— Там — девочка показала пальцем в том направлении, откуда мы некогда начали свой путь. Условно, конечно — Но сколько я прошла — не скажу. Может километров пять, может и десять, не знаею. Народ, можно я с вами пойду? Понимаю, что проку от меня мало, но люди, слушайте — я ведь сгину тут одна.

— Конечно же — Валя присела на корточки — Неужто мы тебя здесь бросим?

— Ты давай заканчивать со мной сюсюкать! — потешно сдвинула светлые бровки девочка — Я взрослая тетка, я три дня назад крупным пиар-агентством рулила, и грешила я так, что на мне клейма ставить негде! Усвой ты это! Пожалуйста!

— Усвою — пообещала Валя — А сейчас возьми за руку вон, Николь, чтобы не потеряться и ни шагу от нее, понятно?

Алла даже зарычала, но пошла и сунула свою ладошку Николь, которая с суровым видом прощебетала что-то на французском. Девочка задрала голову к небесам, как бы требуя у них справедливости, но промолчала. Видно, и тут ее за ребенка держали, что не странно — Николь по-нашему пока еще не понимает.

— Ну что, отомстить мы отомстили, теперь начинаем делами заниматься — обвел я глазами своих соратников — Поскольку обстановка маленько изменилась, поскольку тут оказывается некое чудище бродит, то держимся кучно, из вида друг друга особо не теряем. Нашли плодовое дерево или куст с ягодами — и все вместе его обираем, потом движемся дальше. Вопросы?

Надо отметить, что этот лес был менее щедрый на дары природы, чем тот, в котором мы с моими тогда еще немногочисленными сотоварищами шарились после прибытия в этот мир. Деревьев с плодами разной расцветки и формы было меньше, да и кустарники не радовали ни урожайностью, ни даже размерами. Несколько часов сбора пропитания дали достаточно скромный результат, что, конечно, крайне печалило. Правда, навалом было грибов, но Настя сказала пока их не брать — она не была уверена в их безвредности. При этом сама она сорвала по одному грибу разного вида, аккуратно убрав их в свой тубус, с которым не расставалась, и к которому Рэнди вчера приделал веревку, для носки его за спиной.

— И еды тут мало, да и той половину не донесем, больше раздавим да помнем — печально сказал Валентина, высыпая горсть ягод на разостланную куртку Павлика — Жалко.

— Молодец, Валька — хлопнул я себя по лбу — Аллочка, ты, я смотрю, с Николь общаешься на ее языке?

— Два года в Лионе стажировалась — подтвердила девочка.

— Спроси у нее — кто сплел те травяные юбки, в которых мы вчера их видели?

Алла бойко застрекотала по французски, Николь выслушала ее и ответила такой же длинной фразой, в которой я услышал главное слово — 'муа'.

— Она говорит, что плетением занимались все девочки из ее города. У них был очень развит туризм, и владельцы музеев неплохо платили за самодельную сувенирку. Там...

— Это прекрасно — потер руки я — А теперь спроси — не сплетет ли она кузовок? Черт, как ей объяснить, что такое кузовок?

— Не забивай себе голову — отмахнулась Алла и начала что-то говорить Николь, помогая себе жестами.

— Павлик, вон береза, ну, или ее аналог — обратился я к юноше, который с интересом наблюдал за происходящим — Давай, надери бересты.

— Надери чего? — не понял тот.

Дети каменных джунглей. Впрочем, не попади я в Академию, тоже был бы не лучше. Да и теперь я знаю не так уж много, по сравнению с людьми, например, из двадцать первого века, и я уж не говоритю об аскетичном девятнадцатом.

— Пошли, покажу — сказал я парню. Хотел еще добавить 'Мотай знания на уши', но не стал — ни к чему бить по больному.

Николь взяла бересту и призадумалась — видно было, что раньше с таким материалом она дела не имела. Впрочем, посидев с минутку, она начала активно экспериментировать с коричневыми полосками. Ну, если что-то делать уже умеешь, если есть некая база — даже новое дело пойдет легче.

— Все-таки какими маленькими медленными шагами человечество шагало к цивилизованности и какими огромными быстрыми прыжками оно от нее удаляется — вздохнула Милена, держась за поясницу — Ну и чем мы сейчас отличаемся от наших далеких пращуров-собирателей? Те же аскетичные одежды, те же вопросы бытия — как бы брюхо набить.

— Наличием огнестрельного оружия — ответил я ей — И более возвышенными устремлениями. Пещерный человек если и стремился к власти, то в пределах конкретного племени.

— А мы? — невесело спросила Милена — Никак на владычество над степями и лесами замахнемся?

— Ну, это ты чересчур махнула пока — я сорвал и бросил в рот фиолетовую ягоду, сочную и кисло-сладкую, как китайский соус — Но в целом некое рациональное зерно в твоих словах есть. Для начала я хочу, чтобы все окружающие знали, что людей из нашей группы никому и никогда нельзя трогать, поскольку это приведет только к одному результату — смерти. Если мы добьемся этого — считай, что задача минимум выполнена.

— А задача максимум? — спросила Галка.

— Мировое господство — усмехнулся я — Но до этого еще далеко, не будем форсировать события.

— Шутки шутками, а мне такой план по душе — Настя убрала в тубус очередной гриб, на этот раз с коричневой шляпкой — Какой смысл думать только о том, чтобы набить живот?

— Как раз это и определяет развитие социума — неожиданно подключилась к разговору Алла, сидящая на корточках и собирающая темно-лиловые ягоды, которые Настя определила как 'типа нашей черники' — Наличие стабильного резерва в виде бесперебойного питания и приличных запасов продовольствия вселяет в людей уверенность в завтрашнем дне и позволяет двигаться вперед, не оглядываясь на частности. Кто-то, конечно, будет стоять на месте, но инициативные и честолюбивые найдутся, и в немалом количестве. Ой, укололась!

Слова малышки полностью совпали с моими мыслями. Срывая ягоды, я размышлял о том, что, конечно, все эти растительные изыски хороши, но всерьез рассматривать лес как источник пропитания глупо, по крайней мере, в нынешней, безжизненной его ипостаси. Во-первых, этот ресурс конечен, в отличие от тех же раков — я видел обобранные вчера кустарники, на них ничего за ночь не появилось. То есть за несколько визитов мы оборвем все что можно по краям леса и придется лезть в его глубину, а это не слишком хороший вариант. Во-вторых, это просто неразумная трата сил. Сейчас здесь находится большая часть группы, причем наиболее активная ее часть, при этом мы потратили целый день на вылазку в этот лес, а результатом похода будет всего лишь небольшое количество не самой лучшей пищи, а также запас топлива, которого хватит в лучшем случае на две ночи. И на это потрачен, повторюсь, целый день.

Нет, это не вариант, совсем не вариант. Конечно же, лес сбрасывать со счетов не стоит — в любом случае это источник топлива, но не более того. Да и с пищей для костра вопрос можно решить куда более простым путем, не требующим таких серьезных времязатрат. Помнится, на ближнем сейчас от нас утесе растут деревья, а сам он выдвинут в реку? Ну, вот и отправить туда на денек несколько человек с топором, что нашел на мониторе Рэнди. Пусть деревья валят и в реку спихивают, а мы у своего утеса будем их ловить, таким макаром мы за день работы на полмесяца топливом запасемся. Хотя нет, деревья может на середину реки вынести, там их не поймаешь. Ну не суть, это все можно и обдумать, в любом случае такое развитие событий можно рассматривать как вариант, причем запросто. Но таскать отсюда хворост всем табором, за сто верст — это в любом случае нерационально.

А вообще нам нужны люди. И много. Да, велик шанс получить неумех — но мы все тут не семи пядей во лбу, ну, кроме, может Генриетты и Рэнди, которые знают свое дело на 'ять'. Главное — было бы желание выжить, а остальное приложится.

Так что сегодня, как основательно стемнеет, запалим костерок на холме, что у пролома в стене крепости (ну да, крепости, не музея же? Это теперь цитадель, твердыня и дом родной). Его из степи видно будет далеко, может кто и подтянется к нам. Есть шанс, что придет кто-то окунеподобный, но это допустимый риск, разумный. В серьезную банду вряд ли такие типы успели сбиться, да и огнестрел тут не на любом углу продается, так что ловись человечек, большой и маленький.

Хотя ружья надо будет держать под рукой, а может и 'точку' оборудуем поблизости, от греха.

И стена. Мне крайне неуютно от того, что в наше укрепление можно попасть массой путей, это неправильно. Сквозит, так сказать. Надо это дело заделывать — а как? И с кем? Снова проблема нехватки кадров и просто людей.

Эх, мне бы хозяйственника хорошего, на которого можно поселение оставить без страха и тогда пошло бы дело. Самое ведь время прогуляться по окрестностям, посмотреть, где что есть, пошарить по лесам — там могут быть и полезные вещи и те же люди. Бункер как следует обыскать — подозреваю я, что мы из него далеко не все вынесли, и не все отнорки нашли. А пройтись вверх-вниз по течению? А поглядеть, что там, в степи?

Но это все только мечты, мечты. А чтобы они стали былью, мне нужны... Ну, вы в курсе.

— Во — Алла ткнула мне под нос кособокий и страшненький кузовок — Получилось!

— Отлично — я повертел хендмейдовое изделие и одобрительно улыбнулся — Давай, перенимай опыт и ваяйте это дело в четыре руки. И еще — побольше делайте, в смысле размера. Рук у нас у всех по две и нести в них надо по возможности больше.

— А вот и нет! — Алла показала мне язык — видно детское начало брать верх над взрослым — Веревочку сюда пропустим, у вас есть, я видела и гирлянду сделаем, чтобы на плече нести.

-Принимается — я щелкнул ее по носу — Извини, рефлекс. Павлик, где ты там?

— Я здесь — парень вылез из кустов, уж не знаю, что он там делал — Чего, Сват?

— Берестой наших мастериц обеспечь — показал я на Аллу и Николь, явно довольных собой — Вволю.

— Смотрите, что я нашла — Настя появилась из-за деревьев, держа в руках пятнистые листья какого-то растения — Это медуница или ее аналог.

— Я тебя поздравляю — фыркнула Галка — И что нам с ней делать? Есть? Так мы не коровы.

— Не знаю, на конкретно твоем месте я бы это так безапелляционно не утверждала — с достоинством парировала выпад Настя — А эти листья мы засушим, измельчим и будем отваривать. Не то, чтобы это был совсем уж настоящий чай, но что он полезнее того, который мы пили ТАМ — это точно. Ну, по крайней мере, так писали в учебниках.

— Придумала еще — проворчала Галка, зло смотря на девушку — Ох, пронесет нас, чую, с эту чайку!

— Собери побольше — попросил я Настю — Засушивать, говоришь? Это хорошо.

Засушивать. К слову — это может быть выход, тот самый, о котором говорила Алла. Некий резерв. Рыба — появилась, это факт, и надеюсь, что по первости ее будет не меньше, чем тогда раков, сдается мне, что это некий алгоритм — сразу и много, а потом идет спад, точнее, поддерживается некий разумный баланс, чтобы не баловать народ.

Вот сейчас, пока идет эта путина, надо наловить рыбы максимальное количество и на веревки, на солнышко. Соли у нас достаточно, не до безумия — но на это дело хватит.

Теперь вопрос — чем и как. Владек получит волосы Аллы и сплетет леску, Ювелир грозился какой-то 'мордой' — но это не те масштабы ловли, не промышленные. Надо чтобы было сразу и много, а значит, нужен этот... как его... Невод, как у Пушкина. Или бредень, о нем мне рассказывал тогда, на сборах, сержант, заядлый рыбак. Правда, я не знаю, в чем их отличие.

Ладно, здесь я задачу Владеку обрисую и дам время 'на подумать' до завтрашнего утра. Он у нас по рыбной ловле — вот пусть и скрипит мозгами.

И все человеческие ресурсы — на это дело, кроме совсем уж неприспособленных товарищей, вроде наших умников и Гравера. Вот их я буду как раз пока отправлять сюда, за топливом, пока не придумаем технологию со сплавом древесины, точнее по не освободится для этого время. А что, хорошо все получится — пришли, нашли, отнесли. За день пару ходок сделать реально, а то и тройку. Не все ли равно где языками мести — по дороге или на утесе? И труд незамысловатый, неквалифицированный, справятся наверняка. Так от них хоть какой-то прок будет. Да и никак по-другому — не можем мы себе позволить держать иждивенцев, а под эту категорию теперь подходят все творческие работники.

Додумывал я все это уже на обратной дороге, попутно убеждаясь в верности своих выводов — вот мы убили целый день и чего мы добыли? Так, мелочи.

'Все-таки построили' — удивился было я, увидев на утесе некую конструкцию, которая явно была примитивным подъемником. Не ожидал, чего уж там. Впрочем, иллюзия тут же рассыпалась в прах, поскольку рядом с ним я увидел Рэнди, который крутил подобие ворота, привязанного к веревке, которая была протянута через верхний шкив. Ну да, кто же еще мог это сделать? Видно, пожалел он двух теоретиков и плюнув на разграбление монитора, сотворил сей агрегат.

— А эти двое где? — спросил я у Лены, которая помогала испанцу крутить ворот.

— Внизу — сопя, ответила та — Надоели со своими спорами и советами, вот мы их туда и отправили.

— Ну-ка, отойди — я сбросил с плеч два небольших березовых ствола, снял перевязь с кузовками (ох, эта парочка, Николь и Алла, в четыре руки разошлась, ребята только и знали, что деревья обдирать. Хорошо, хоть веревки с запасом взяли) и занял ее место — Павлик, давай тоже сюда.

Ворот явно раньше был штурвалом с монитора, у Рэнди все шло в дело. Да и поднимал он запчасть от судна — кусок ржавой обшивки, причем приличных размеров. Собственно, потому он и поставил подъемник на самой высокой точке — чтобы груз по земле и песку не скреб.

Было нелегко, врать не стану. Мышцы, хоть вроде и виртуальные, а напрягались как настоящие.

Ваша ловкость повысилась на единицу!

Это — хорошо. Это дело.

— Давай-давай, родимая — налег я на ворот.

— Опа, мне ума добавили — сообщил мне Павлик.

— Это славно, ум — вещь полезная — натужно сообщил ему я — Ииии-раз! Иииии-раз!

Надо сюда всех сгонять. Бодрость у нас не резиновая — это раз, и характеристика раздают — это два. Вот, к слову, у меня тоже повысился ум. Нет, не понять мне механизм распределения баллов.

— Павлик, мальчик мой — обратился я к юноше, когда мы сидели на траве и пытались отдышаться, втащив наконец железяку наверх — Собирай всех, пусть тоже ворот крутят. Что там следующее вверх поедет?

— Рэнди все уже распределил — немедленно ответила Лена — Инструменты, инвентарь, кое-какие мелочи.

— А оружие?

— Уже здесь — подошел к нам Ювелир, одно из ружей висело у него плече — Я сам все поднял, лежит в надежном месте. Есть в городе один склеп, так на нем, представь себе, даже замок уцелел и исправно работает. Вот, держи ключ.

Он стянул с шеи веревку, на которой болтался приличных размеров ключ, покрытый зеленоватой патиной.

— Не волнуйся, склеп хороший, совершенно сухой, с гробом из камня внутри — продолжил Ювелир — Я, собственно, в него стволы с патронами и определил, на хранение.

Ну что, появилась и оружейка. Обживаемся, господа.

Тем временем за воротами, куда уже проследовала группа лесных изыскателей послышался шум, после к нам подбежал Владек, что-то тараторя на польском.

— Павлик, он нож у тебя просит — сказала Лена, выслушав его — Говорит, что какая-то девочка дает ему волосы на леску. Какая девочка?

— Алла — засмеялся я — Тебе она понравится. Павлик, выдай товарищу желаемое.

Владек схватил нож и снова умчался на территорию замка, откуда минуту спустя раздались вопли.

— Такие волосики, как лен ведь, мягонькие, шелковистые. Не дам резать! — шумела Валентина.

— Режь! — пискляво гомонила Алла — Надоели они мне. И потом — считай, что это мой вклад в общее дело! Режь, говорю!

— Пойду, гляну — поднялась Лена — Прямо интересно стало.

— Давай-давай — кивнул я — И всех потом сюда гони — будем характеристики поднимать. Тяжело — а надо.

Солнце уже почти садилось, когда мы подняли наверх последнюю партию груза — это был котел. Как нам это удалось — не знаю, поскольку весу в нем было немало — предприимчивая Генриетта сразу налила в него воды и даже раков побросала.

— А как вы потом прикажете мне сюда есть доставлять вода? — резонно отвечала она на наши упреки — Да, это есть тяжело, но ведь нам всем надо кушать, надо варить раки и надо пить. У меня нет бочка, канистра, фляга, и это я не говорю о водопроводе.

А что, она права. Надо что-то думать по воде, это серьезный вопрос. Река — вон она, но оттуда воды не наносишься и лишний раз умываться не набегаешься. К тому же организмы проснулись и в плане естественных надобностей. То есть, они не спали с самого начала, но есть более-менее мы начали только вчера и желудки заработали совершенно адекватно. Хорошо тем, кто в лес ходит — там листья есть. А остальным как быть?

— По идее, в городе должен быть колодец — задумчиво сказал Герман.

— Гера, это был музей — немедленно возразил ему Проф — И здесь была цивилизация, поэтому тут функционировал водопровод, простой и банальный, как и положено. Но какой нам в нем прок?

— Стилизация — немедленно ответил Герман — Может быть колодец-стилизация, но их строили действующими, специально для туристов. Вот что, завтра обойдем всю территорию и обшарим ее сверху-донизу. И нарисуем ее план.

— Пересохла давно твоя стилизация — поддел его Проф — Но — почему бы и нет, давай все облазим.

— Отличная мысль — поддержал его эту парочку — И суньте нос в каждый угол, я хочу знать об этом месте все. Вот еще что — проверьте весь периметр, где есть проходы наружу, вроде проломов в стене и обозначьте их особо.

— Тоже покоя не дают? — ухмыльнулся Ювелир — Согласен, неуютно с ними.

— Не то слово — подтвердил я — Заделать бы их — но где взять людей на это благое дело? Тут мужики нужны, причем рукастые, да еще и расходные материалы.

— Придумается что-нибудь — размыто сказал Ювелир и окликнул Владека — Куда бежишь?

Тот показал нам леску, которую он довольно шустро сплел из волос Аллочки и даже уже присобачил крючок.

Я проводил его взглядом и изложил Ювелиру свои мысли по поводу рыбной ловли, найдя в нем живое понимание и конструктивные идеи.

— Что веток принесли — это хорошо, в ночи 'морду' я сплету — сказал мне он — А вот бредень... Нам самим его не сделать — и некому, и не из чего. Это тебе не корзинку изготовить, тут опыт нужен. Зато у нас есть парусина, вон у Рэнди, приличный кусок. Можно попробовать ей ловить — в два угла камни завязать, чтобы не всплывала, заходить в воду поглубже, и потом к берегу идти. Глядишь, чего и поймаем. Но на 'морды' у меня надежды больше, и потом — если поставить штук двадцать-тридцать, то улов немалый будет, поверь. Тем более, если ты думаешь, что пока рыба валом валит.

— Слушай, а где Гравер? — я сообразил, что унылого художника я не видел, хотя внизу, кроме Владека, никого вроде и не осталось.

— Ушел он — спокойно ответил Ювелир.

— Куда ушел? — удивился я его спокойствию — С какого перепуга?

— Туда — невозмутимый Ювелир махнул рукой — К старому причалу, посмотреть, что там есть. Я понимаю, что ты ему другое задание дал, но эти два попугая все равно только трещали, а помощник для Ренди он был никакой, в результате я сам ему пособлял. Вот его и отпустил, когда он попросился. Ну, а что было делать? Тебя нет, Насти нет — вроде как я остался за начальство, ружье-то у меня?

— Одного отпустил — я пожевал губами — Зря, как бы не сгинул.

— А и сгинет — невелика печаль — хладнокровно сказал Ювелир — Проку от него никакого.

— Не скажи — возразил ему я — На примитивных работах сгодился бы. Дрова носить, камни ворочать. Нам сейчас все нужны и побольше, хоть кривые, хоть косые.

— Сходить, поискать? — с готовностью поднялся на ноги Ювелир — Не вопрос.

— Да ладно уж — встал и я — Чего теперь? К тому же мы, судя по всему, не слишком подходили как компания, а удерживать кого-либо против его воли я не собираюсь. Наша группа не леденец, чтобы всем нравиться.

— Это правильно — согласился Ювелир — Вольному воля. Вернется — так вернется, нет — так нет.

— Но ты больше не своевольничай, особенно в кадровых вопросах. Решения по ним остаются за мной — предупредил его я, полминуты помолчал и добавил — Или за Настей.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, наступал еще один вечер. Впрочем, к нему все было готово — лист обшивки был уложен на брусчатку мостовой, его судьба была теперь служить кострищем, из домов были извлечены каменные скамейки, пусть немного странные — на каждой умещалось не более двух человек, но зато не надо было сидеть на камнях.

За пределы стены мы тоже отнесли какое-то количество дров — как стемнеет, запалим там костерок-маяк, для странников в ночи. Заодно присмотрели и место для 'точки' — хорошее, укромное, у того, кого там посадим, все как на ладони будет. Вот поедим — и загорится огненная точка в бескрайней мгле этого дикого и юного мира. Чего-то меня на поэзию потянуло, это не к добру.

Котел кипел, в нем вертелись стремительно краснеющие раки. Настя записывала новые показатели нашей группы — сегодня выдался хлебный день в этом смысле — и мы в лесу приподнялись, и народ здесь на раках по уровню взял, да еще характеристики на втягивании тяжестей добавились.

Причем я заметил интересную вещь — такое ощущение, что на каждый вид работ местный ИИ отводит предельное количество очков характеристик, которое тебе выдадут. Скажем — за подъем тяжестей — два очка, разнобойных. И все — хоть расшибись, но больше не положено. Впрочем, дареному коню в зубы не смотрят — и так хорошо.

К слову — наши магички, встав поутру, обнаружили у себя по паре очков прибавки в характеристике 'Ум'. Вот так.

А народ-то успокоился, окончательно преодолел стресс перемещения в непредвиденные условия. На лицах нет нервозности, никто истерически не смеется, наоборот — какое-то даже умиротворение наличествует. Люди днем хорошо поработали, теперь сидят и пожинают плоды своего труда.

Да и то — в крепости-то уютнее, это тебе не пляж с его рекой. Вон и светлее здесь от костра, опять же — экзотика, отблески пламени на каменных стенах. Красиво.

И еще — пошло, пошло деление на группы по интересам. Милена, Валя и Алла сидят втроем на одной скамеечке, шушукаются, Лена от Рэнди не отходит, про профессуру вообще можно не говорить.

Да и я сам не одинок — слева сидит Ювелир, щурится на огонь, а справа сопит Настя, что-то чиркая на бумажке. Надо ей сказать будет, чтобы к Галке спиной не поворачивалась, сдается мне, что наша резвушка особыми принципами не отягчена.

— А! — на площадь влетел Владек, таща в руке огромный кукан с болтающейся на нем рыбой. И рыбины-то какие огромные! Не знаю, как называются, но серебристые и на глазок килограмма по три с лишним каждая.

Владек вручил рыбу Генриетте и начал что-то нам рассказывать, махая руками.

— Глупый мальчишка — ругнулась наша фрау главный повар — Зачем сюда нес, что я с ней делать буду? Надо было оставлять в воде и тогда завтра утром я варить уха. А теперь все — рыба засыпать. Думкопф. Пауль, бери нож и иди ее чистить над обрыв.

— Я не умею — замахал руками Павлик.

— Что за мужик пошел — того не умеет, сего не умеет — Галка протянула к нему руку, получила нож, легко подхватила кукан и покачивая бедрами скрылась в темноте выхода.

Генриетта припахала всех, кроме меня, Насти и Ювелира — надо было найти 'палочка' для насаживания на нее рыбы, немного поворошить угли, отобрать березняк для подбрасывания в костер, послушать ее сожаления об отсутствии сковороды — да много чего.

Я же внимательно слушал Владека, который взахлеб рассказывал о том, что рыбы в реке не просто много, а очень много, о том, что похоже здесь даже и наживка на крючок не нужна, и о том, как он мелкую рыбешку обратно отпускал.

— Покажи, насколько мелкую — потребовал я, увидел, что эта 'мелкая' была величиной с ладонь, и сказал ему — Ты эти свои привычки бросай. Все в дело пойдет.

— Настюш, где ветки, что ты мне принесла? — поинтересовался Ювелир — Сплету-ка я парочку снарядов да установлю. Глядишь, утром с рыбкой будем.

Владек никак не мог успокоиться, он просто бурлил энтузиазмом и именно на этой волне я и поставил ему задачу по массовому вылову рыбы. Попутно я привлек к этому и Генриетту, обозначив ее рубежи — подготовить плацдарм для бесперебойной засушки и, если есть возможность, засолки добываемой рыбы. Та кинула, сказала —

— Яволь — и отправилась прямиком к Рэнди. Судя по всему, ей сразу все было ясно, и она прекрасно представляла, что нужно делать. Ну, и слава Богу.

Ужин прошел отлично — мы снова харчили раков, посмеиваясь над Павликом, который уже привычно потреблял и хитин, предвкушали рыбу (кстати, по идее за нее тоже должны давать опыт, только надо понять — реально ли его заполучить. Нет, то что гвоздем в голову — это ясно. Но можно ли потом ее есть, это тебе не рак, рыбий яд — страшное дело) и переговаривались.

Перед началом трапезы я уже традиционно подвел итоги дня, еще раз представил всем Аллу, которую уже приодели, причем Милена расстаралась, девочка теперь напоминала куколку, пусть и времен первобытнообщинного строя, отметил засмущавшегося Рэнди, сделав его героем дня. Я решил каждый вечер выделять отдельно заслуги того, кто на самом деле сделал больше всех в течение дня. А почему нет? Люди должны знать героев в лицо.

Впрочем, и остальных я не забыл — сегодня и впрямь все были молодцы. Ну, кроме, наверное, только так и не вернувшегося Гравера.

Рыба пахла одуряюще, несмотря на то, что у нас не было ни 'лимонный сок', ни 'кайенский перец' о которых поминутно вспоминала наша кормилица Фрау. По лицам людей было видно, что они и так эту вкуснятину съедят, без всяких приправ.

— Рыбку жарите? — раздался хриплый голос и, повернувшись, я заметил, как от темного силуэта дома к нам направилась рослая фигура. Вот они проломы-то, я как чуял — Знатный хавчик, уважаю.

Пришелец вошел в круг света, и мы увидели его лицо.

— Твою-то мать! — удивился я.

— Есть Бог на свете — пробормотал Ювелир и, скинув с колен почти сплетенную 'морду', больше всего похожую на снаряд с оплеткой, ухватился почему-то не за ружье, а за свою дубину, которую привычно положил в ноги.

Глава четырнадцатая

— Вот! Это самое чудище страшное, ужасное меня чуть не прибило — сообщила Алла и спряталась за спину Валентины.

— Ну, и кто был прав, коллега? — одновременно с ней сообщил Герману Проф, с гордостью глядя на историка.

— Зомби! — с запозданием в секунду завопил Павлик — Капец нам всем!

— Это ты точно подметил, щегол. Капец — самое то слово — Окунь повел своей мордой, заросшей диким волосом, обводя всех взглядов светящихся желтых глаз — Если будете залупаться — всех порву нахрен.

— Фига себе — моя ладонь уже лежала на рукояти пистолета, тихонько щелкнул флажок предохранителя — Ты же сдох?

— Кто сдох, я? — Окунь совершенно по-волчьи поднял морду вверх и разразился то ли смехом, то ли воем — Да я вас всех переживу!

— Что и требовалось доказать — снова включился Проф и толкнул плечом Германа — И не спорьте больше со мной.

— Глохни, гнида — рявкнул на него Окунь — Кто тут главный?

— Ну, я — не вставая с места, ответил я — Какие-то вопросы?

— Да никаких — мышцы Окуня напряглись, как и тогда, в степи — Вот порву тебя сейчас, падлу, в лоскуты и все. Опа, у вас и ствол есть!

Он уставился на ружье Ювелира, лежащее там, где тот его и оставил. Сам же Ювелир сместился в сторону, неотрывно глядя на Окуня.

По законам драматургии я должен был посоветовать ему свалить в ночь и забыть сюда дорогу навсегда. Но тут — не сериал, а поэтому надо его грохнуть. Снова. А после взять за грудки наших умников и трясти их до той поры, пока они все свои теории не выложат.

Когда Ювелир нанес удар — я так и не понял. Увидел только как мотнулась оскаленная морда Окуня и он отлетел в сторону.

— Ну уж нет — крутанул дубину в руках бывший работник ломбарда — Еще один шанс я не упущу. Вставай, тварь и давай посмотрим, кто здесь хозяин, а кто червяк вонючий. Ты ведь меня так называл?

— Ты ох...л? — зарычал Окунь — Я тебя вижу в первый раз. И в последний, потому что я твои кишки сейчас на локоть свой намотаю!

Он вскочил на ноги, точнее уже лапы и повел плечами, выставив вперед кисти рук с острыми когтями.

Это все, конечно, прекрасно — месть и так далее, но очень, очень не рационально. Додумывал я эту мысль, уже дослав патрон в ствол 'винчестера' и взяв оборотня на мушку.

— Сват, не лезь пока — Ювелир — Как брата прошу. Дай мне его убить.

— Да не вопрос — я повел дулом — Но, если я увижу, что ты в опасности — не обессудь. Ты нужен группе живым.

Окунь был сволочью, но не дураком, он прекрасно понимал, что пуля быстрее, чем его ноги и начал прикидывать пути отхода. И вот этого я ему позволить не мог — такая угроза в пределах моего поселения нафиг не нужна.

Впрочем, судя по всему, здесь смерть все-таки не конечна. Вон подтверждение этого стоит, скалится в отблесках костра.

— Убей ты его прямо сейчас! — выкрикнула Милена — Не жди!

— Ювелир в своем праве — жестко ответил ей я — И делает это, между прочим, не для себя, а для вас. Вы же ему прошлой встречи с этим ублюдком забыть не можете.

— Них..я не понимаю! — рыкнул Окунь — Я вас всех в первый раз вижу, знать вас не знаю!

— А это и неважно — Ювелир выставил дубину перед собой — Мы тебя знаем — этого достаточно.

Взмах — и стекла надежно вделанные в навершие оружия рвут бок оборотня, но и Ювелир отлетает в сторону — его противник очень быстр, очень скор.

— Хррр! — Окунь оказался в центре внимания, рядом с костром и, оскалившись, обвел всех своими желтыми буркалами — Всех порву!

Ювелир, стоя на четвереньках, мотал головой — судя по всему, здорово оборотень его приложил.

Извини, приятель, но время лирики кончилось, сейчас эта тварь на меня прыгнет, я это чую. Выйдет так, чтобы и мне и тебе — хорошо. Не выйдет... Ну, значит, подождем следующего раза.

'Винчестер' громко хлопнул — здорово дуло вверх задирает, надо это учитывать впредь. Целился-то я ему в грудь, а попал в шею. Это несерьезно, тем более что стрелял я почти в упор.

Но бьет ружье мощно, Окуня отбросило назад, судя по всему, выбив из него всю жизнь без совсем малого. Он скреб когтями по брусчатке мостовой и силился подняться.

— Дружище, твой выход — я щелкнул затвором ружья. Прикольно, оно тут снизу, нестандарт. И звук приятный. — Извини, я тебе пособил немного.

Ювелир уже стоял на ногах. Он подошел к Окуню, который ворочался на мостовой и резко, как пешню в лед, опустил дубинку на его голову. Оборотень еще раз дернулся и истаял в воздухе.

— Вот как-то так — Ювелир сплюнул — Сват, спасибо тебе. Мне очень важно было убить его самому. Ну, ты понимаешь.

— Понимаю — подтвердил я — Потому ему в голову и не засадил.

— Рыба готова — невозмутимо заявила Фрау — Она горячая и сочная, и все идут ее есть.

Вот же. То ли она по жизни невозмутима, то ли просто привыкла до конца делать свое дело. Железная леди, по-другому не скажешь.

— Простите — послышалось из темноты, оттуда, где была стена. Голос был женский — Вы его убили?

Я бросил винчестер Ювелиру, который ловко его подхватил, сам достал 'кольт'. Нет, надо срочно человека на 'точку' сажать и имеющиеся в наличии стволы распределить по людям. И пусть они завтра хоть по три патрона отстреляют, чтобы оружие почувствовать. Лучше бы по пять, но это много. Жалко боеприпасов.

— Его — да — ответил я, делая несколько шагов назад и отдаляясь от света костра — Если не секрет — с кем я говорю?

— Он нас... — это уже говорила другая женщина — Прозвучит дико, но он нас рабынями сделал. И рабами.

Нет, не меняются люди после смерти, как был Окунь упырем, так им и остался. Елки-палки, если я все верно понял, он же теперь к нам с завидной периодичностью приходить будет. Возродится — и придет. Возродится — и придет. Это же патронов не напасешься. Вот только почему он нас не узнавал — это мне неясно.

— Тамарк, ты что ли? — спросила у темноты Галка — Да ладно?

— Мы знакомы? — к костру вышла голая девушка, которую и я узнал. Ну да, она тогда была среди тех, кого я тогда, в первое пришествие Окуня освободил. Если не ошибаюсь — аспирантка из Новосибирска. Или Красноярска? Неважно.

— Еще бы — Валентина даже в ладони захлопала — А Женька не с тобой?

— Простите, я вас не знаю — совсем уж растерялась Тамара — Кто вы? Откуда меня знаете? Что происходит?

Голос у нее дрожал, явно дело шло к истерике.

— Скажите, а вы когда сюда попали? — спокойно, как-то даже деловито поинтересовался Герман — Сколько дней назад? Или так — когда вы здесь оказались? Только точно!

— Позавчера вечером — ответила Тамара, вроде успокаиваясь — Ближе к закату.

— А погибла она? — Герман глянул на Валентину.

— Часа четыре дня было — почесала затылок та — Галк?

— Ну да — согласилась Галина — Тогда уже сильно за полдень перевалило.

— Скажите, а что последнее вы помните из того, что было перед появлением здесь? — продолжил Герман — Вот самое последнее?

— Библиотека — немедленно ответила Тамара — Я ж за кандидатскую как раз принялась, вот, набирала материалы. Не все в сетях есть, что-то приходится искать на бумажных носителях. Древность конечно невозможная, но что поделаешь...

— Ммм, аспирантка? — Герман улыбнулся — Это славно.

Ну да, ты еще мне здесь научное общество открой.

— Ювелир, все нормально — я поставил пистолет на предохранитель и убрал его на привычное место. Однако, нужна кобура — на спине скоро пролежни образуются от рельефа 'кольта'. Вот только где ее взять?

Ювелир, на лице которого было удивительное для этой ситуации умиротворение, положил ствол ружья на плечо.

— Сколько вас там, идите сюда — скомандовал я — Не бойтесь, мы вас не обидим.

Из темноты начали выходить люди, преимущественно женщины. Ну да, Окунь свои вкусы не меняет. И везучесть с замашками тоже — за три дня он собрал десяток с лишним человек. Собрал — и сломал, поскольку любой из них мог как минимум задать стрекоча в то время, что он был здесь — но никто, похоже, этого не сделал.

Двенадцать человек. Девять женщин, три мужчины. Точнее — два мужчины и один подросток, лет четырнадцати, с огромными круглыми глазами как у лемура и лысой головой.

— Эк ты себя — щелкнул языком я — Нет, и у нас есть любители экзотики, но ты пока лидер.

— Ага — подтвердила Алла — Чем такое — лучше уж как я.

— Хорош парня опускать — хмуро заступился за понурившегося подростка Павлик — Бывает.

— Рыбак рыбака — хохотнула Галка.

— Ладно — я подошел к людям, которые настороженно смотрели на меня.

Они уже поняли, что все непросто, они бродили по равнине и лесам, они успели увидеть смерть и узнать, что теперь не всегда их жизнь принадлежит им. Это горький опыт — но полезный. Умные — все намотают на ус и смогут выжить. Глупые... Они будут умирать раз за разом, пока не поумнеют.

— Меня зовут Сват, я здесь вроде как главный, по крайней мере — пока — начал я речь, которая скоро, надеюсь, станет обкатанной и традиционной — Это люди, которые согласились пойти за мной. Мы хотим выжить. И не просто выжить, а сделать так, чтобы жизнь была именно жизнью, а не постоянной борьбой за лишний кусок или вязанку дров. Для этого мы собрались вместе и это наша цель. Сейчас у вас есть выбор — присоединиться к нам или уйти обратно в ночь. Вы вольны в нем — мы никого не будем удерживать насильно, нам это не нужно. Нам нужны только те, кто готов работать и хочет это делать. Это не пустые слова — мы будем смотреть за теми, кто к нам присоединится и если этот человек не захочет участвовать в общем деле, то в нашей группе ему не место. Жестко? Да. Но в этом мире нет благотворительных фондов, гуманитарной помощи и миротворцев. Здесь мы предоставлены сами себе и только от нас зависит — увидим мы завтра рассвет или нет. Мы хотим его увидеть. Вы — решайте для себя сами.

Люди стояли и, казалось, думали. Но каждый думал про себя, они не были группой, они были еще рабами.

— Тамара — окликнул я аспирантку, на лице которой все еще было непонимание происходящего — Ты уже была с нами, твое место осталось за тобой в любом случае.

— Я не очень понимаю, что происходит — призналась она — Но я с вами, тем более, если никто не против.

— Ты чего, подруга — Галка подбежала к измученной девушке и потащила ее за собой — А вот мы тебе сейчас рыбки дадим, бодрость поднимем.

— Я бы с вами осталась — сказала женщина средних лет устало — Судя по всему, вы куда более приятная компания, чем этот волосатый ублюдок.

— Надеюсь — усмехнулся я — Окунь — вообще не самый приятный тип. Был.

— Оружие дадите? — полюбопытствовал один из мужчин — Гляжу, оно у вас есть.

— Нет — отозвался я — Оружие в нашей группе еще надо заслужить. А вам, господа для этого придется постараться вдвойне, если не втройне.

— Что так? — странно, почему этот человек прогнулся под отморозка Окуня. Вроде — крепкий и за словом в карман не лезет — Рылом не вышли?

— Не вышли — подтвердил я — Вас было трое, он один, камни и палки лежат повсюду. Что вам мешало его прикончить?

— Здоров этот упырь был больно — сказал второй мужчина, в годах и с брюшком — Положил бы он нас.

— А может вы его? — ответил ему я — А даже если и откинули бы вы коньки, так все равно бы его потрепали, а там женщины его добили бы. Сами — да, сдохли. Но они-то жили бы дальше. Идея ясна?

— Значит, ружьишко не дадите? — задумчиво сказал первый мужчина — Жаль.

— Ювелир — негромко произнес я, и дуло ружья уставилось на визитера — Уважаемый, не надо нас провоцировать. Не стоит. Поверьте, за те дни, что мы живем в этом мире, к нам уже пришло понимание того, что здесь сначала стреляют, а потом узнают о намерениях. Если будет у кого узнать.

— Да вы что? — заулыбался мужчина, показывая пустые руки и вертя ими в воздухе — Я ж просто спросил — и все. Ну, какую работу работать?

— Сват — негромко сказала Настя — Я ему не верю. Гнилой он.

— Поддерживаю — Ювелир не сводил с ночного гостя глаз — Решать тебе, но...

— Решение уже принято — отозвался я и подошел к переставшему улыбаться мужчине — Вы нам не нужны. И повторюсь, так, на всякий случай — если у нас возникают хоть какие-то сомнения в намерениях пришедших сюда людей, то мы сначала стреляем, и только потом — разговариваем. Не мы такие — ситуация такая.

— Если честно, то все это попахивает дискриминацией — уже совсем без улыбки сказал мужчина — Боюсь, люди вас не поймут. Сегодня я, завтра любой из тех, кто будет вам неугоден или просто перестанет быть полезным для коллектива.

Под конец своей реплики он стал говорить куда громче, явно работая на публику.

— Со своими людьми я разберусь сам — теперь пришла моя очередь улыбаться — А вас ждет далекий путь, подальше отсюда. Причем — это не совет. Это настоятельная рекомендация.

— Даже не покормите? — явно показушно мужчина покачал головой — А где же гостеприимство русское? Или сгинуло с старым миром?

— Теряем время — негромко и жестко сказал ему я — У нас завтра трудный день, хотелось бы еще поспать.

— Пошли — бросил мужчина своим спутникам. Видимо, все-таки понял, что из ситуации ничего не выжмешь — Нам здесь не рады.

— Вам да — немедленно отозвался я — Про остальных я ничего не говорил.

— Мы пришли вместе и уйдем вместе — уже не маскируясь заявил этот человек — Или вы хотите нам помешать?

— Нет — покачал головой я — Но у каждого есть право выбора — где и с кем быть.

— Я остаюсь — заявила одна из женщин и ее поддержали еще несколько голосов.

— И я бы остался тут — видимо совершенно неожиданно для зло щурящегося мужчины заявил толстяк — Правда профессия у меня совершенно бесполезная для этих мест, я бухгалтер, но для каких-то подсобных работ особое образование ведь не нужно?

— Совершенно — заверил я его и спросил у лысого мальчика — А ты что думаешь?

— Он со мной останется — сказал за него бухгалтер, но я жестом остановил его и еще раз обратился к подростку —

— Здесь каждый решает сам за себя. Я хотел бы услышать твое решение от тебя самого.

— Я как все — подросток провел ладонью по голому черепу — Но с этим точно не пойду. Крыса он.

Последние слова были адресованы в адрес моего совсем уже зло выглядящего собеседника. Услышав реплику подростка, он плюнул на брусчатку мостовой и скрылся в темноте.

— Ювелир, проверь, что он ушел — сказал я своему... А, пожалуй, что и заместителю, почему нет? Скажем — по военной части.

— Только это? — спросил он негромко, задержавшись на миг около меня.

— Да — мне очень хотелось сказать 'нет'. Очень. Но этого делать было нельзя — Проводи до холма и пусть уходит. Да, и запали там костер.

Ювелир прихватил горящий сук из нашего огня и двинулся к проломам в стене.

— Так почему он крыса? — повернулся я к мальчишке, который так и стоял рядом со мной — И еще — тебя как зовут?

— Стрим — непонятно сказал мальчик, но тут же пояснил — Это имя. А крыса он по жизни. Он же к этому, к волосатому, подлаживался.

— В какой смысле? — когда такие вещи говорит подросток, это может означать все, что угодно...

— Он взял на себя функции надсмотрщика — пояснила одна из женщин, уже очень немолодая и очень некрасивая — И даже был готов убить меня, заметив, что мой внешний облик не тешит взгляд повелителя.

— Мы бы сбежали, когда Окунь к вам пошел — он не давал — присоединилась к разговору еще одна девушка — Он камень взял и говорит — 'Если хоть одна б..ть дернется — голову ей расшибу'.

Н-да, вот тебе и расчет. Написали на бумаге, да забыли про овраги. По-хорошему, надо было его сразу валить и не мудрить. Хотя — откуда я мог знать, что дело обстояло именно таким образом? Нет, в процедуру приема групп надо вносить изменения.

— Ладно, это уже день вчерашний — сказал я вновь прибывшим — Садитесь у огня, берите еду.

— У нас сегодня в меню рыба — Генриетта подбоченилась — Мы уже отужинали, но поскольку с едой у нас проблем нет, то ее хватит и на вас.

Фраза была путаная, но политически верная, моя мудрая фрау старший повар похоже торила дорожку моему же авторитету. Много еды — это стабильность, это подкупает.

Новые члены группы рассаживались у огня, они были еще насторожены и тревожно улыбались, но было видно, что на душе у них стало полегче — костер и пища делали свое дело. В принципе, человеку для счастья надо не так уж и много — просто оказаться среди тех, кто не причинит тебе вреда и кого можно не бояться, оказаться среди своих. И еще — чтобы впереди была хоть какая-то перспектива, цель и ты был задействован в ее достижении. В том мире мы про это забыли, там было сделано все для того, чтобы люди были разобщены, эти простые, по сути, вещи заменили комфортом и теорией потребительства, а здесь все вернулось на круги своя.

Из темноты вынырнул Ювелир, коротко кивнул — мол, ушел неприятный человек. По его лицу было заметно, что радости он по этому поводу не испытывает.

— Надо было его убить — сказал негромко Настя, подошедшая к нам — Зря ты его отпустил.

Вот тебе и раз. Девочка с академическим образованием, экобиолог. И — убить?

— Полностью поддерживаю — присоединился к ней Ювелир — Таких как этот отпускать нельзя. Он вернется.

— Оба — правы — ответил им я — С одной стороны. А с другой — делать это на глазах у людей, которые с ним пришли? Просто на секунду представьте их реакцию, чем мы тогда от того же Окуня будем отличаться? Нет, не с нашей морально-этической точки зрения, это все фигня, на это мне начхать. Просто в их сознании четко зафиксируется, что они сменили одного хозяина на другого. А мне не нужны рабы, мне нужна общность людей, которая сосуществует вместе, потому что сама этого хочет. Добрая воля — это величина, которая будет посильнее любой идеологии.

— Не думаю, что они были бы против — упрямо сказала Настя — Ты же слышал?

— Слышал — подтвердил я — Но — уже после того. Это косяк, который надо будет учесть при приеме следующих групп.

— Что слышал? — поинтересовался Ювелир — Я что-то пропустил?

— Есть такое — Настя фыркнула — Это хрен с горы еще той мразью оказался.

— Так может я метнусь, догоню? — Ювелир нехорошо заулыбался, детали его похоже не слишком интересовали — Не думаю, что он далеко ушел.

— Не лучшая идея — остановил его я — В темноте, в одиночку... Не стоит оно того. Да, у нас теперь есть враг, он знает, где мы находимся, и ушел живым, но это ничего. Никуда он не денется, все равно поблизости бродить будет, так что все одно мы его убьем, раньше или позже.

— Ладно, я на 'точку' — Ювелир деловито огляделся — Костер скоро прогорит, да и мало ли чего?

— Погоди — остановил я его — Еще одно дело надо до ума довести.

Я подошел к костру и не без удовольствия оглядел расширившуюся количественно группу. Ну да, в основном слабый пол, нет мужиков, но это ничего. Тем более, что в ряде работ женщины куда полезнее, усерднее и внимательней мужчин будут. Например — в разделке и сушке рыбы. Да и организованней они. Хотя — ох как мне еще нужно хотя бы десяток ребят, я бы тогда мангруппы по степи разослал, по три человека, на предмет поиска новых людей.

— Так, народ — я хлопнул в ладоши, головы повернулись в мою сторону — Сначала несколько слов для вновь прибывших, для их душевного спокойствия.

Вновь прибывшие насторожились.

— Теперь вы члены нашей группы. Да, как я и говорил, мы будем за вами приглядывать, мы будем оценивать вашу полезность и добросовестность, но это не значит, что вы люди второго сорта. У нас нет деления на чистых и не чистых — все равны друг перед другом. Это не демократия, не коммунизм — это реалии нашего нового мира. Не думаю, что так будет везде, уверен, что скоро появятся и тоталитарные общины и рабовладельческие — люди все разные. Но наш путь — такой. Это, разумеется не значит, что здесь будет некое подобие анархии, то есть 'твори, что захочешь'. Это исключено. Есть фронт работ, есть слово 'надо', есть внутренний распорядок и свод правил, пусть пока и неписанных. И еще есть я, лидер группы и последнее слово и решение всегда будет за мной. По крайней мере — пока.

— Разумно — сообщила всем немолодая и некрасивая женщина — Безвластие — путь к гибели. Я такой уклад только приветствую.

Надо будет с ней поговорить, интересный персонаж.

— Но мы растем — растем как общность людей — продолжил я, кивком обозначив, я слова женщины слышал — И мне уже не обойтись без тех, кто будет принимать решения на локальных уровнях — в рейдах, которые обязательно скоро начнутся и здесь, в крепости, если я буду отсутствовать. В данных ситуациях их слово будет приравнено к моему, на общих советах, которые тоже неминуемы, их мнение будет учитываться как особое.

— Номенклатура — задумчиво произнес Проф.

— Да, номенклатура — подтвердил я — Но она бывает разной, вам ли не знать? Кстати — я сейчас закончу и после отдельно вашей парочке буду бубну выбивать.

Проф и Герман переглянулись, явно перепугавшись.

— Итак — офицеры, я решил назвать эти должности так. Их будет два — я показал на парочку, так и стоящую за моей спиной — Один — это Настя, ее функционал — аналитика, кадры, распределение обязанностей и контроль за выполнением работ. Второй — Ювелир, за ним все военные дела.

— Будем голосовать? — поинтересовалась Галка на редкость напряженным голосом.

— С чего бы? — даже удивился я — Это решение не обсуждается, оно принято мной и является окончательным. Впрочем... Ювелир, подойди ко мне.

Он подошел к костру, ступая тяжело, как медведь, и посапывая.

— Я обращаюсь только к тем, с кем он был тогда. Ну, вы поняли, о чем я — костер постреливал вверх искрами и потрескивал, освещая лица сидящих вокруг него — Мне интересно только их мнение по этому вопросу.

Их было не так уж много, тех, кого я тогда спас от Окуня. Они молчали, глядя на огонь, Ювелир сопел сбоку от меня.

— Надо тебе будет что-то такое сшить, особенное — сказала наконец Милена — Ну, что-то вроде отличительного знака. Хорошо бы что-то форменное, но где материю взять?

— Спасибо — хрипло сказал Ювелир — Спасибо.

— Разобрались — не без удовольствия сказал я — Это хорошо. Так, приятель. К тебе в распоряжение поступает во эта парочка — глазастый и ушастый, уж простите за каламбур. Гоняй их в хвост и гриву. Можешь извести с ними пять патронов к 'винчестеру' и три револьверных. Гулять — так гулять.

Павлик показал Стриму большой палец, тот немного ошарашенно кивнул.

-Настя, ты подберешь себе помощника сама — повернул я голову к девушке и дождался ее кивка — Я бы советовал Аллочку. Пиар-агентство, стало быть читать-писать и анализировать умеет.

Алла довольно заулыбалась, вертя кудлатой головой с забавно точащими вихрами.

— Еще несколько кадровых моментов — снова привлек я общее внимание — Фрау Генриетта назначается самым-самым главным поваром. На ней готовка еды, а также прием, хранение и распределение съестных припасов, со всеми вытекающими отсюда полномочиями.

— Яволь — с достоинством ответила Фрау — Но мне тоже надо помощник. Я могу и одна, но это будет не слишком правильно.

— Совершенно с вами согласен — подтвердил я ее правоту — Вы можете взять себе одного человека на постоянную службу и еще один человек будет вам помогать в качестве дежурного по кухне. Составьте график, не взирая на лица и вопли 'не хочу' и в путь. Правда, я и офицеры в него не войдут — у нас других дел много.

— 'В путь' — куда? — подняла бровь Фрау.

— Это идиоматическое выражение — пояснил я — Значит — все согласовано, за работу. Так, что еще на повестке дня? Настя.

— Да? — отозвалась новоиспеченная леди-офицер.

— Завтра опроси всех новеньких — имя, профессия, характеристики — все по обычной процедуре. Ну, и по факту доложишь мне.

— Само собой — Настя похлопала по тубусу, из которого она уже вынула грибы и в который снова были помещены бумаги.

Грибы, кстати, прошли всестороннее изучение, их разламывали на предмет порозовения, капали на шляпки воду и нюхали и под конец положили в темное и сухое место. Научный подход, по-другому не скажешь. Генриетта особенно тщательно к этому делу подошла, похоже, что у нее на грибы большие надежды есть, они с Настей долго о чем-то говорили.

— Ну, и финалом наших посиделок будет лекция — я подошел к ученым, которые при моем приближении заерзали на своей скамеечке — О положении дел на планете. Так кто начнет?

— Это только теория — Проф потупился — Теория — не есть истина, она может быть ошибочна.

— Ошибочна — подхватил Герман — И потому введет всех в заблуждение.

— Впрочем, как не странно, наш волосатый недруг и наша вновь обретенная подруга прояснили один из моментов — Проф встал на ноги и начал прохаживаться у костра — У нас была версия о том, что смерть здесь не конечна.

— Не приписывайте мне своих заслуг — попросил Герман — Я был с ней не согласен. Теперь приношу свои извинения — вы были правы.

— Это не важно — Проф увлеченно махнул рукой — Я предположил, что в данной реальности смерти быть не может. Она хоть и крайне детальная, неотличимая от настоящей — но виртуальная, сиречь — игровая. А в играх никто не умирает до конца. И оказался прав!

— Вот только поди знай, что хуже — негромко сказал Герман — Конечная смерть или вот такая, как здесь, с переходом в качество Иванов, родства не помнящих.

— Поясни — попросил его Ювелир — Не надо вот этого всего, полунамеков.

— Да все просто — ответил за Германа Проф — Коллега говорит о том, что если сейчас смерть — это неприятность, серьезная, но не критичная, то через месяц, когда у каждого прибавятся опыт, знания, уровни и характеристики, это будет уже беда.

— А если это произойдет через год? — продолжил Герман — Когда сформируется общество, появится геополитика, пройдет размежевание территорий? Это уже катастрофа.

— И самое страшное — возродившись, человек теряет все — закончил Проф — Повторюсь — уровни, опыт, память, место в обществе. Стирается личность, целиком. Навсегда.

— И добавьте к этому кошмару тот факт, что человек снова входит в мир голым, при этом все остальные в нем уже одеты — теперь и я до конца понял, о чем говорят умники. А ведь и вправду — жуть — И что ему, голожопому, светит в обществе, где все уже в штанах и с ружьями? Вряд ли тарелка супа и теплое одеяло. В лучшем случае третьи роли и низ социальной лестницы, каким бы гуманным это общество не было.

— Жутковатая картина — сказал кто-то из девушек — Страшно жить-то.

— Так это всегда так, жизнь — она не кусок торта — ответил я ей — Настя, завтра опросишь каждого, пусть они хоть как, хоть контурно опишут место появления. А наши ученые друзья с утра не пойдут обыскивать город, а направятся с тобой и попробуют тоже хоть как, хоть контурно, на основании устных рассказов нарисовать карту окрестностей, где ты и будешь отмечать эти самые места. Надо знать, кого где искать если что. Теперь это — необходимость, насущная как хлеб.

— У нас нет хлеб — отозвалась Фрау — И это очень плохо.

— У нас много чего нет — ответил я ей — Но надеюсь — будет. И вот еще что. Проф, попробуй привязать то, что выйдет после рассказов людей к той карте, что мы нашли. А ну как выйдет что путное?

На этом наши разговоры у костра не кончились. Ювелир, прихватив ребят, ушел на 'точку', а профессора еще рассказывали о своих теориях, связанных с этим миром.

Они, оказывается, о многом спорили. Например, о том, как будет эволюционировать планета. По из версии, уже совсем скоро живность появится не только в воде, но и на суше, и в воздухе. Начнется все с простейших — бабочки, шмели, червяки, потом существа покрупнее забегают по полям и лесам и апофеозом всего этого будут хищники. Впрочем, они опять чуть не сцепились — не могли решить, где же жизнь появится раньше — на земле или на небе?

Они много говорили о том, что все произошедшее следствие какой-то ошибки, что реальности наслоились друг на друга как пирог и увы, скорее всего навсегда. Что тут, помимо всего остального, еще и смешались истории тех компьютерных миров, куда каждый из нас должен были попасть, а именно — Мэджика и Фьюче, что и привело к такой чехарде, где автоматический 'кольт' двадцатого века соседствует со своим престарелым шестизарядным дедулей, а древний речной 'монитор' находится километрах в двадцати пяти от вполне современного ЗКП с гермозатворами.

Они даже выстроили целую теорию развития этого мира, но это были уже такие дебри, что я их остановил. Впрочем, одна из фраз, сказанных Профом, меня зацепила. Он сказал —

— Там степь — и показал рукой в ту сторону, откуда некогда я начал свой путь — И очень скоро туда надо будет поглядывать с опаской. Она притягивает азиатов как магнит, а в области формирования общества и быстрой адаптации к условиям им равных нет, поверьте востоковеду.

Прав Проф, прав. И если это так — то все может быть очень плохо. С степняками можно либо воевать, либо торговать. Но торговать с ними можно только в том случае, если они знают, что не смогут забрать твое добро силой.

В общем все было не слишком просто и поводов для раздумий у меня было не мало. Но все было не так уж и плохо — сегодня уже точно оформилась новая общность людей на этой планете. Пока только оформилась. Но не все же сразу?

Часть вторая

Глава пятнадцатая

— Профессия — парикмахер — Настя сверилась с записью в листочке — Ну да, парикмахер.

— Стилист — поправил ее миловидный молодой человек с безукоризненными чертами лица и огромными зелеными глазами — явно он в редакторе от души поколдовал над своей внешностью.

Ну вот, теперь у нас настоящее толерантное общество — мы обзавелись первым представителем с нетрадиционной ориентацией. Впрочем — и хрен с ним, мне на это начхать. Руки есть? Ноги есть? А дальше все просто — иди, работай. К тому же парикмахер у нас тоже лишним не будет — волосы здесь растут так же, как и в Старом мире, без дела парень не останется. Да и женщинам радость будет. Только вот где ему орудие производства достать?

— Стилист — так стилист — не стал с ним спорить я — Как скажешь. Но предупрежу сразу — у нас тут все занимаются всем, так что работы по твоей профессии не обещаю. Точнее — пока не обещаю. Уж извини, Стилист.

— Слово 'пока' меня устраивает — без выпендрежа сказал парень — И еще раз напомню — меня зовут Алекс.

— Тебя зовут 'Стилист' — сказала у него за спиной Настя — Извини, но мы здесь больше по позывным друг друга именуем. 'Алексов' может быть много, а 'Стилист' — будет один.

Чистая правда. Со временем у нас оказалось сразу пять Наталий и три Ирины, и это привело к тому, что рассвирепевшая Настя, на реплику которой 'Наташ' хором отозвалось сразу пять голосов, в унисон сказавших 'А?' шустро раздала всем клички, которые после поименовали 'позывными'. Так — благозвучней.

— Эксклюзивчик? — обрадовался парикмахер — Это по мне! А чем вам мое имя не подходит, которое я для игры выбрал? Я же его тоже называл?

Ну да, еще тот ник. 'Марципанчик' — как вам?

— Стилист — твердо ответила Настя — Стрим, иди сюда. Сопроводишь пассажира до места и передашь с рук на руки Фрау.

Все верно — для начала Стилист был отправлен в распоряжение Генриетты — у нее дело для всех найдется, был бы человек. Ну и потом — если у нее выжил, то дальше будет легче.

И вообще — наша фрау самый главный повар развернулась во всю мощь своей широкой натуры.

Она нашла дело для всех, кто не был задействован на иных работах, безошибочно определяя, на какой именно фронт работ кого поставить. Кто-то тягал из реки рыбу, кто-то был приставлен к засолке, кто-то вывешивал ее на туго натянутые веревки — место было у каждого.

Что до рыбы — она первое время и в самом деле шла по реке валом. Но уже к сегодняшнему дню ее количество стало снижаться, примитивные бредни были уже не так полны на подходе к берегу, да и 'морды' Ювелира, к слову — отлично себя показавшие, уже не трещали от переполнявшего их количества рыбы. Ученые оказались правы — всему есть предел. Погуляли — и будет, видимо так все тут спланировано. Ну, или похоже на то.

Но и того, что мы успели выловить, было много. Скажем так — это не стратегический запас, но голод в ближайшее время нам точно не грозил.

Рыба при этом была самая простая, если так можно сказать. Никаких экзотических видов, никаких белорыбиц или жирных форелей — красноперка, чехонь, голавли, лещи. Еще попалось нам несколько налимов, а Владек даже вытащил из реки приличных размеров сома, зацепил его на удочку. Я, ради правды, не слишком ориентировался в этой специфике, но зато Владек с Генриеттой знали, что к чему. Они и сказали, что это стандартный набор для европейских и среднерусских рек.

Эти двое, к слову, нашли друг друга и даже языковой барьер им был не помеха. Они слаженно орали на народ, разделывающий улов, подгоняя их и с одинаковой радостью смотрели на растущие на берегу сушильные ряды.

Я, правда, поначалу был против того, чтобы их ставили на берегу — во-первых мне казалось, что близость реки повлияет на качество засушки, во-вторых — сегодня погода хорошая, волна почти незаметная, а завтра? Ну, как буря налетит?

Но меня переспорили, и в результате я сдался, сообщив, что теперь эта парочка несет за запасы персональную ответственность.

Нет у меня времени спорить — других дел много. Группа начала расти и расти быстро, одновременно с этим начали появляться и другие, более четкие планы по дальнейшему существованию и проблемы, с этим связанные.

С момента второго пришествия Окуня прошло уже четыре дня. Казалось бы — пустяк, меньше рабочей недели, но это было актуально там, в мире комфорта и рутины. Тут же что ни день — так что-то новенькое случается. И в первую очередь — это прибывающее к нам пополнение.

Костер оправдал себя. На огонёк шли и шли люди, большей частью измученные голодом и неопределенностью. Многим из них было уже все равно, что именно их здесь ждет, они просто как мотыльки летели на свет, чтобы либо найти какой-то приют, либо сгореть.

За четыре дня к нам пришло более полусотни человек. Полусотни! Они бродили по степи, по лесам, кто-то объединялся с себе подобными, кто-то странствовал в одиночку, но единство было в одном — все не понимали, что происходит.

А вот узнав правду, все реагировали по-разному. Кто-то нам просто поначалу не верил, кто-то даже начинал истерить, требуя от нас немедленно закончить 'все это'. Что 'это' — они не объясняли, продолжая плакать или даже кидаться на нас с кулаками, чем зарабатывали для себя статус 'ненадежен' в списках Насти.

Но были и те, кто воспринимал реалии сегодняшнего дня как данность, уже поняв, что где-то что-то пошло не так. Они выслушивали вводные и кивали головой в такт нашим словам, как бы давая понять, что мы подтвердили их предположения. Именно на таких людей мы делали ставку, именно такие люди нам были нужны в первую очередь.

И брали мы не всех, против моих же недавних размышлений о кадровом вопросе. Суммарно шесть человек было отбраковано у стены (внутрь крепости мы больше вновь прибывших не пускали, вплоть до того момента, как принималось решение об их приеме в группу) и им было предложено поискать для себя другую компанию. Причины были разные — двое явно имели уголовное прошлое, его не скроешь, один оказался из больших чинов правительства (вообще непонятно, что он делал тут, почему не купил место на Ковчеге) и сразу же по прибытии к стене, начал меня учить, что и как делать. Он сообщил нам, что на данный момент в этих землях является представителем высшей государственной власти и потребовал немедленной передачи в его руки рычагов управления народом и полноты диктаторских полномочий. Мне даже место зама пообещал.

Понятное дело, что посмеявшись над ним от души, мы попытались отправить его обратно в степь. Он уходить не пожелал, явно не понимая, что здесь происходит, начал грозить нам разными карами, включая генеральную прокуратуру и Высший Европейский Суд, на наши увещевания и советы никак не реагировал, в результате за час достал нас до печени, и нам пришлось применить силу. Точнее — насилие. Проще говоря, мы его как следует отбуцкали и только эти аргументы заставили его покинуть нашу территорию. Он долго издалека грозил нам кулаком, не подозревая даже, что мы ведь его и убить могли.

Трое остальных были просто явные бездельники, вроде сгинувшего Гравера (он так и не вернулся, ни утром, ни после). Мечтательный взгляд, слова 'Мое дело искусство' и явное нежелание слышать кого-то кроме себя самого. Увы и ах, среди этих троих была одна дама, которая как мне думается могла бы принести нам немалую пользу — она была флористом. Да, это умение подбора букетов и всего такого, но ко всему — это прекрасное знание ботаники. Такой полезный человек и такая невероятная каша в голове — сама мысль о том, что растения можно не только красиво компоновать, но еще и есть, повергла экзальтированную красотку в ужас. Да и мои слова о том, что ей надо будет заниматься чем-то еще, кроме ее привычного ремесла, явно ее шокировали. В результате она была отправлена в степь, к ее любимым лютикам-цветочкам. Авось поумнеет и вернется.

Или к Окуню в лапы попадет, на перевоспитание. Прозвучит забавно, но я проникся даже какой-то симпатией к этому косматому и дикому блатарю. Он к нам захаживает где-то раз в два дня, всякий раз приводя с собой новую группу бедолаг, которых невероятно ловко отыскивает в степи и лесу. Чует он их, что ли? Наши вот делали позавчера вылазку — только одного человека отыскали, а этот — что ни группа, то не меньше десятка обнаженных граждан и гражданок. Последних, естественно, больше.

Так что он теперь наш поставщик людей, существо в определенном смысле охраняемое законом. Поисковикам, которых во главе с Ювелиром я пару дней назад в первый раз отправил в степь за людьми, я строго-настрого запретил в случае встречи его убивать, ну, если только нужда совсем не заставит, в целях самообороны. Или если он уже не собрал большую группу, которую и прибрать к рукам не грех.

Встретить они его не встретили, но сегодняшней ночью он приперся к нам сам, как обычно рыча и матерясь, и в результате, был уже привычно забит в три дубинки зевающим Ювелиром и его подручными, после чего отправился на перерождение (именно так наши умники назвали момент смерти. С их точки зрения — так благозвучнее). В первый раз с этим все было не так гладко, а вот сегодня — как по нотам.

Собственно, вышеупомянутый Стилист и был последним из новых рабов невезучего Окуня, остальные уже прошли собеседование и были пропущены внутрь крепости.

Это тоже было нововведение. Ночью новые люди внутрь крепости не впускались, даже если с ними уже поговорили, и их кандидатура была одобрена. Впрочем, никто их ночью собеседовать и не стал бы, для таких вещей есть день. Пришедшим ночью выдавали еду, их сажали к костру, с ними мог даже поговорить кто-то из караульных — но внутрь никому до рассвета хода не было. 'Безопасность' — это слово все чаще звучало в наших разговорах. Люди больше не хотели бояться, люди хотели спать спокойно, и подобная мера не отпугивала вновь прибывших от нас, как предрекали некоторые, напротив — служила дополнительным аргументом для того, чтобы стараться попасть в наши ряды.

— Мужчин все больше — порадовалась Настя, глядя в список — Ну, этот конечно, специфический, но все равно — хорошо.

— Хорошо — согласился с ней я — Но бойцов среди них мало, команда Ювелира увеличивается не так быстро, как того хотелось бы. А среди свеженьких вовсе ни одного путного не было.

Я наращивал мощь своих силовиков, моей целью был отряд хотя бы из десяти боеспособных единиц, который при необходимости мог бы отразить нападение извне. Но пока это были только мечты, пока к зеленым по сути Стриму и Павлику добавилось только два человека — молодой чех Йозеф и одессит Генка, получившие позывные 'Пивас' и 'Одесса'. И тот, и другой успели пройти кое-какую военную подготовку в прошлой жизни, что сразу же определило их судьбу в нашей группе. Да они ничего против и не имели — ребята были шустрые, шебутные и веселые.

Ювелир гонял их по полной, невероятно ответственно подойдя к своей новой должности, что меня очень радовало. Я даже выделил новеньким по три патрона для пристрелки — на такое благое дело не жалко. Нет, он и сам был конечно не вояка. Но старание иногда бывает даже эффективнее опыта. Да и я, то там, то тут что-то им да подсказывал.

Остальные же прибывшие поражали многообразием своих бывших профессий и устремлений. Кто только к нам не пожаловал — менеджмент высших уровней из самых разных компаний, несколько юристов, пара психологов, один стоматолог, театральный режиссер и даже ресторанный критик. Последний, к слову, оказался довольно занудным типом и в первый же вечер получил поварешкой по шее от нашей Фрау, за то, что недовольным тоном попенял ей на отсутствие перца в ухе. Впрочем, мужиком он оказался не скандальным и уже на следующий день отправился в лес за грибами, которые наконец то были классифицированы Настей и одобрены Генриеттой для последующей засушки и складирования.

Но попадались среди пришедших к нам и подлинные профессионалы-жемчужины, пусть даже и с прицелом на будущее. Вот например — Ляля Смирнова, химик-технолог из Казани, скромная, тихая и очень невысокая брюнеточка, которой даже позывной давать не стали — она была просто Ляля.

Или Елена Степановна Казанцева, сразу получившая позывной 'Мадам' — полная противоположность Ляли, огромная и громкоголосая женщина в возрасте, более всего похожая на ледокол. Алла, увидев ее пискнула и спряталась за Валентину, что у Мадам вызвало хохот, от которого закачались каменные стены. При таком внешнем виде она оказалась добрейшим и образованнейшим человеком. Но даже не это было главное. Она была специалистом по эксплуатации недр, причем специализировалась на добыче руд. Геолог, пусть и с поправкой на нашу бедность, был великолепной инвестицией в будущее.

Ну и Дмитрий Алейников, 'Голд'. Невероятно молчаливый и спокойный человек, от которого я суммарно и сотни слов не слышал. Официально он представился золотодобытчиком, но по существу он был универсалом, поскольку он умел все или почти все. Среди хлама, который наш испанец отложил на потом, он нашел пару деталей, повертел их, покрутил — и мы стали обладателями пусть и незамысловатой, пусть и кустарной — но лебедки. Рэнди было вцепился в него руками и ногами, но тут нашла коса на камень — Голд оказался нужен Генриетте. Оказывается, он знал, как буквально из ничего, из земли и пары камней сделать почти профессиональную коптильню. Пока эти двое ругались, Голд взял топор, прихватил несколько человек, и отправился к Малому утесу (топография пополнялась названиями, наш утес стал Большим, а противоположный Малым) где без особых мучений и раздумий реализовал мою давнюю задумку по сплаву древесины по реке. Сделал он это быстро и ловко, без потерь и даже без промоченных ног.

Эти кадры были помещены мной в особый список. Я назвал его 'Золотой фонд' и знали о нем только Ювелир да Настя. В нем были те, кого в случае очень большой опасности надо было спасать даже ценой жизни остальных. Что поделаешь — технических исполнителей можно набрать и новых, а вот таких как Ляля или Голд — поди, поищи. Женька, к слову, сгинувшая тогда в лесу, так к нам и не вернулась. По всему должна была — но нет.

— Хорошо бы нам еще по степи погулять пойти — из пролома в стене вылез Ювелир, подошел к нам и подставил лицо утреннему солнышку — Дел особых нет, погода отличная, Окунь на перерождении. Опять же — ориентированием на местности бы занялись.

— Я бы на самом деле вас не в степь отправил — заметил я — Я бы с вами к бункеру прогулялся. Помнишь, я тебе рассказывал? И Рэнди бы с собой взял, и еще человек десять, там добра много осталось. Но очень мне не хочется оголять крепость в плане охраны, мало ли что.

Это была правда. Я и впрямь хотел прогуляться в те места, да и испанец меня об этом просил — но пока не решался. Окунь, то и дело прибегающий к крепости — это мелочь, при наличии одного 'винчестера' его прикончит вон, та же Настя. Были и другие угрозы — наши собиратели из леса видели некую группу мужчин, с дубьем в руках. Человек десять не торопясь пересекали равнину, направляясь куда-то в район Малого утеса, и вид у них был не слишком дружелюбный. По крайней мере, наши женщины (а собирателями были в основном они) воздержались от того, чтобы вступать с ними в беседы. И слава богу, что у Павлика, который тогда был придан им в качестве охраны, хватило ума послушать мудрых женщин.

Да и недобитый мной тогда хитрован сгинул без следа, но боюсь, в здравом уме и крепкой памяти. Имя его было Николай, это я выяснил у его спутников, все они в один голос говорили, что товарищ был отменно скользок и коварен. Чую, пересекутся еще наши дорожки, такие люди еще и злопамятны.

Вот и как тут крепость хоть на день оставить? А там одним днем не обойдешься, это факт. Два, а то и три дня — минимум. Пока бункер до донышка выпотрошишь, пока Рэнди все отсортирует, пока в окопах пороешься, ну, и пока обратно дойдешь — это сколько времени надо, только подумайте.

Можно было бы и не ходить самому — но так неинтересно.

— Кто с собирателями сегодня идет? — поинтересовался я у Ювелира.

— Стрим, Валет и Голубь — немедленно отозвался тот.

Группа сопровождения женщин-собирательниц после того случая всегда состояла из трех особей мужского пола — одного силовика и двух условно-мирных товарищей. В данном случае это были пухлый бухгалтер Валет, который влился в нашу группу той лихой ночью, когда мы узнали о своем бессмертии и Голубь — культуровед из города Толука, что до смерти планеты находился в штате Мехико. Уж не знаю, какую он там культуру изучал, но наших с Ювелиром надежд он не оправдал. В нашем понимании мексиканец должен был носить пышные усы, стрелять с двух рук и уметь изготовить текилу из любой травы. Этот же был безус, застенчив и, как выяснилось ни пить текилы, не стрелять он вовсе не умел. За такой беззлобный нрав он был прозван 'Голубем мира', а после стал просто Голубем.

— Это нормально — кивнул я — А здесь кто останется?

— Пивас — немедленно отозвался Ювелир — И Павлик. А с собой я возьму Одессита и еще пару человек. И вон, Настюху, она давно со мной просится в поиск.

— Да ладно? — обрадовалась Настя — Не врешь, Ювелирище? Все, я собираться!

Мои офицеры прекрасно ладили между собой. Их полномочия не пересекались ни в одной точке, а потому не могло быть и малейшего повода для конфликта. Единственным слабым местом мог быть вопрос распределения вновь прибывших человеческих ресурсов по направлениям, но его я оставил за собой. А мое слово было решающим, ну, по крайней мере — пока.

— Черт, заманчиво — я глянул в степь и остро позавидовал тем, кто туда пойдет. Не то, чтобы мне надоели каменные стены крепости, но простор манил. Идешь себе, поглядываешь по сторонам — нет ли кого на горизонте. И никаких у тебя забот.

— Все, я готова — Настя оделась по-походному. В данном случае это был тубус через плечо, две сушеные рыбины в руках и косыночка на голове — Милена состряпала несколько таких для тех, кто отправлялся на длительное за пределы лагеря. Проф недавно доказал, что бодрость начинает значительно уменьшаться в случае длительного нахождения на солнце с непокрытой головой, после чего Рэнди пришлось расстаться с несколькими кусками материи. Он тихонько ругался по-испански и недобро поглядывал на Профа, но спорить не стал — Сват, дай пистолет поносить?

— Да сейчас — я поправил кобуру на импровизированном поясе.

Да, представьте себе — у меня появилась кобура, пусть неказистая, пусть матерчатая — но появилась. Ее сделала все та же Милена, из куска парусины, а Голд, покачав головой, минут за двадцать очень умело укрепил ее по швам кусками проволоки, которую ему беззвучно выдал Рэнди. Если честно, когда она вручила мне ее и такой же самопальный пояс (он не застегивался, а завязывался, но это все условности) я чуть не прослезился.

— Жадина — Настя повернулась к Ювелиру — Ну, чего стоим, кого ждем?

— Всех остальных — невозмутимо ответил ей второй офицер — Если ты собралась, то они даже не знают, что мы куда-то идем.

Дело у нас здесь делалось быстро, и уже через десять минут спустя я смотрел вслед уходящей в степь группе. Кроме уже названных рейдеров, в нее вошли три человека — стоматолог из Кемерова с позывным Слива, хорошенькая и крепкая гимнастка из Варшавы Эльжбета, в народе просто 'Пани' (как радовался Владек, узнав, что он теперь здесь не один из Речи Посполитой. Но как была недовольна этим Генриетта!) и Галка, Последнюю попросил взять я. Нам с Рэнди не давал покоя остов автомобиля, о котором она мне рассказала в день нашей первой встречи, испанец предполагал, что там могли остаться какие-то детали, запчасти, провода, пружины и все то, что в прежней жизни называлось бы хламом, а в нынешней было полезным имуществом.

В принципе, в данном случае я немного оспорил свое собственное решение — в последнее время для всех наших уникумов свободный выход из лагеря был практически закрыт. Милена, Николь и Настя, да и Галка со своим чудо-глазом были нашим особенным достоянием и рисковать их жизнями мне не хотелось, но в данном случае особого риска я не видел. У Ювелира ружье, у Одессита револьвер — не думаю, что даже те десять орлов с дубинками смогут создать им серьезные проблемы. С голой пяткой на саблю никто бежать не станет.

Я еще раз им позавидовал и пошел в крепость. Мало ли у меня дел?

Крепость обживалась. Дома были исследованы все, и практически все были признаны годными или для жилья, или как постройки для хозяйственных нужд. Два или три строения мы забраковали, но в основном из-за незначительных факторов, вроде протекших крыш — камень хоть и вечен, но и ему тоже уход нужен. Впрочем, Голд полазил по ним и сказал —

— Нормально.

В его устах это звучало как 'Надо немного подправить, швы промазать, укрепить и можно будет заселяться'.

Генриетта выдержала несколько поединков, причем один из них с гороподобной Мадам и отбила себе три строения, под склады. У нее все было четко расписано — что где будет хранится и со своих позиций она не собиралась сходить.

Рэнди же, склонный если не к аскетизму, то к рациональности, поступил просто. Около ближней к обрыву стены он нашел помещение, которое раньше значилось как экспонат 'Примитивная кузня,V-VI век' и занял его. Это у него были сразу и склад, и мастерская и жилье. Лена, которая поселилась с ним (и это ни у кого не вызвало никаких эмоций, мы все взрослые люди... Ну, Стрима с Павликом я в расчет не беру, но там скорее была зависть, чем что-либо другое), по-моему, была не слишком этим довольна, но промолчала.

Остальной же народ селился в домах по шестеро-восьмеро, а то и поболе. В тесноте, да не в обиде, да и теплее так — камень, как не крути. Нет, очаги в домах были, но топливо следовало беречь. Сена-соломы на пол конечно девушки накидали, но все равно — не то это все. А кроватей нет пока, это роскошь.

А вот я жил один. Это было не мое решение, просто домик, который я облюбовал был совсем маленьким. Да и народ сказал —

— Это же не только дом, но и штаб.

А я и не стал спорить. В конце концов — почему бы и нет?

В общем — немало мы сделали за эти дни. А самое главное — появилось некое ощущение, что мы одно целое, что, наверное, и было самым главным на текущий момент. Все работали с самоотдачей, понимая, что делают что-то не для дяди — для себя.

И даже вон те двое умников и то старались, пусть и по-своему. Я имею в виду наших ученых, которые расположились около моего дома.

На них махнули рукой все, даже Генриетта отступилась от этого парочки, признав, что они ей не по зубам. Нет, они не отлынивали от работ, и были рады включиться в любой процесс, но при этом беспорядка от них было куда больше чем пользы.

Поставили их на ловлю рыбы — так они прямо с бреднем в руках начали спорить, какова скорость течения реки, забыв о том, что надо еще и двигаться.

Потом их приставили к лебедке, поднимать распиленные чурки наверх, на утес. Так эти двое заинтересовались конструкцией, которую смастерил Голд и чуть ее не разломали.

В какой-то момент стало ясно — самое разумное предоставить из самим себе, что я и сделал. И не пожалел.

Они все-таки облазили всю нашу территорию, заглянув в каждый уголок и отыскали много интересного. В том числе некий глубокий колодец, правда без воды и две гробницы под домами, причем в одной из них даже обнаружилось содержимое — остатки скелета и огромных размеров меч. Даже не огромных — титанических. Насте он был по плечо, а Аллочку и вовсе бы прибил, если бы на нее, не приведи Господь, упал.

— Хорошая работа — перевела Лена слова Рэнди, когда тот, оттерев лезвие от паутины, щелкнул по нему ногтем — И хорошая сталь.

— Ручная ковка — добавил Голд, глянув через плечо испанца — Не фабричная.

— Если восстановлю кузницу — переплавлю — подвел итог испанец и было нацелился утащить раритет к себе, но тут вмешался я.

— Еще чего. Это — оружие — да, в моем тоне была некая кулаковатость, но такое расточительство было не по мне — Стали будет еще много, а мечей — нет. Пригодится.

И теперь этот клинок стоял у меня дома, прислоненный к стене. Зачем — не знаю, у нас такой оглоблей махать некому, но — пусть будет.

Еще они таки оставили карту, на основании рассказов членов группы и даже попробовали совместить ее с той, что была в портфеле. Не знаю, правда, что у них вышло, вчера им было не до рассказов — они наконец добрались до тетради генерала и до заката корпели над ней.

Впрочем, видно что-то да нарыли, поскольку сейчас эта парочка, как я и сказал, по-хозяйски устроилась около моего дома и о чем-то горячо спорила, видно на очень серьезную тему, поскольку оба махали руками как ветряные мельницы.

Надо бы на берег идти, там сейчас самая работа — но этих тут так не оставишь, не ровен час подерутся и попутно они всю крепость по камушкам разнесут.

— Что шумите? — подошел я к ним — Чего опять не поделили?

— Нет-нет — Проф захихикал — Обычная дискуссия, не обращай внимания.

— Ну, тогда я пошел — хмыкнул я — У меня дел много.

— Мы бы все-таки попросили вас уделить нам немного времени — подключился к беседе Герман, он все еще обращался ко мне на 'вы'. Пережитки прошлого, бывает — Это важно, ну, как нам кажется. Очень важно. Хотя это только гипотеза, но крайне интересная.

— Это практически факт, коллега — окрысился Проф— Все говорит об этом.

Герман иронически поднял брови, и я понял, что сейчас опять пойдет сказка про белого бычка.

— Так, уважаемая профессура — хлопнул я в ладоши — У вас есть пять минут. Часов у меня нет, но зато внутренний хронометраж будь здоров как налажен.

— Да-да-да — засуетились ученые, вытащили из моего дома маленькую скамейку (вот эдак запросто, как из своего) и разложили на ней старую тетрадь, в которой почти не осталось чистых листов и две карты — генеральскую и свою, нарисованную ими же.

— Вчера мы целый день изучали записки неизвестного нам военачальника — начал излагать Проф — Увы, имени его в записях нет, да и вообще с именами там плохо. Все больше 'М.' да 'Т.', видно, даже таким записям этот человек не доверял, боялся, что до них доберется контрразведка.

— Или враги — задумчиво добавил Герман.

— Вряд ли — Проф уничижительно глянул на приятеля — С чего бы он тогда написал то, что мы обнаружили?

— А почему бы и нет? — начал было Герман, но призадумался и умолк.

— Так вот — Проф снова посолиднел — Судя по тому, что мы смогли прочесть, это был его дневник и ежедневник, а может и то и другое вместе.

— У вас осталось два минуты — холодновато заметил я — Время, время.

— Да-да — заторопился Проф — Ну, опуская разные интересные детали прошлого этого мира, мы в самом конце обнаружили очень полезную, как нам кажется, для нас всех запись. Я зачитаю?

— Извольте — заинтересовался я. Ну, а мало ли? Раз в год и палка, говорят, стреляет.

Проф откашлялся и поднес к глазам тетрадь —

— 'На тот случай, если наши войска будут разбиты, мы подготовили все, что поможет выжить уцелевшим. Заложено три резервных полноценных склада, все они надежно законсервированы и замаскированы. Координаты...'. Ну, а дальше координаты, это уже другой разговор, не то, чтобы долгий, но...

Я перевел дух и спросил —

— А что, с координатами есть какая-то ясность?

— Ну да — заулыбался Проф — То-то и оно!

Я остановил его жестом и поинтересовался —

— Вы мне сразу скажите — у вас есть понимание того, где эти склады расположены?

— Конечно — ответил Проф, а вот Герман недоверчиво хмыкнул.

— Ну, тогда поговорим детально — посмотрел я на умников — Это дело того стоит.

Глава шестнадцатая

— Вот смотри — Проф разложил на скамейке два карты — Все на самом деле проще, чем кажется. Видишь крестики на карте?

Ну да, я еще только когда ее впервые увидел, сразу на это дело обратил внимание, но при этом не придал им особого значения — мало ли что покойный мог на карте отмечать? Он же военным был, у них всегда все карты исчерканы. Кстати, и этого никогда не понимал — двадцать третий век на дворе, вся жизнь зашита в компьютеры, а вояки все с бумажными картами возятся. Хотя, вон как бывает — сейчас нам эта бумага и пригодилась.

— Вижу — подтвердил я — Только вот предполагаемых склада три, а крестиков тут штук семь. Какие из них наши?

— Вот эти — Проф пальцем ткнул в три отметки на карте — С огромной процентной вероятностью это именно они.

Герман промолчал, и это мне показалось веским аргументом правоты Профа.

— А где мы? — задал я следующий вопрос. Нет, глядя на их самодельную карту я уже догадывался, где здесь мы, но хотелось бы услышать мнение первоисточника.

— Вот — Проф подтвердил мою догадку.

— И выходит, что любая из трех баз находится от нас ох как неблизко — вздохнул я.

— Увы — но да — Проф, видимо по привычке, хотел поправить несуществующие очки — Особенно если речь идет об вот этой базе.

Да уж, 'эта' база была вовсе у черта на куличиках, на глазок — километров за триста с лишним от нас, отделенная лесом и похоже тем самым, в котором я очнулся, да еще какой-то местностью, которая на карте была поименована 'Дальнее Плато'.

Нет, в старом мире это было бы вовсе не расстояние, но то в старом мире. А здесь три сотни километров с лишним по неизвестным местам и пересеченной местности, да еще и практически безоружными, могли запросто превратиться в поход в один конец. Пошли — и не вернулись. Или вернулись — но беспамятными и испуганными. И это точно не вариант.

— А вот эти две базы более или менее рядом — Проф прервал мои невеселые мысли — Вот, смотри.

Ну да. Одна база, расположена, судя по всему, где-то на границе леса и степи, той самой, в которую мы неделю назад с Павликом и Трифоном не пошли и которую я начал потихоньку называть в разговорах 'Дикое Поле' — была она бескрайней и надо думать, уже небезопасной, правильно мы тогда сделали, что туда не направились. Да и с пропитанием там наверняка была засада — лесной массив в какой-то момент, пусть и очень неблизкий, заканчивался, и дальше была только степь — на все четыре стороны. Видимо из этого и исходили те, кто ставил там базу — из всех трех она, похоже, была самая удобная в доступе, и не так уж глубоко спрятанная в лесу, но пути от нашего убежища до нее было с полторы сотни километров, не меньше. А вот последняя, самая ближняя, была всего лишь километрах в семидесяти от нас, но зато в лесных дебрях. Фактически путь к ней начинается в той длинной лесной бровке, которую мы сейчас по полной обираем, но можно и по-другому заходить, в том месте, где смыкается лесная гуща и эта самая бровка. Так, наверное, даже разумнее — расстояние по сути равное, но по равнине идти проще. Вот только в том дальнем углу мы еще не бывали, не доходили туда наши.

— Вот сюда добраться вполне реально — Проф чуть не подпрыгивал от эмоций и тыкая пальцем в крестик, предположительно обозначающий пресловутую базу — Ну да, идти лесом, но не так уж и далеко. День-два...

Ну да, все-то у ученых мужей легко, все не проблематично. Написали, понимаешь, на бумаге...

— Есть два вопроса — медленно сказал я — Первый задам повторно — вы уверены, что это именно базы обозначены? Может, не они, может — что другое?

— Они — твердо сказал Проф, и Герман, подумав, кивком подтвердил его слова — Мы прикидывали так и эдак — они. Координаты указаны точно, ошибки быть не может.

— Второй вопрос, хотя возможно и не по адресу — я потер подбородок, уколовшись щетиной (да, ни с того, ни с сего она начала расти. До вчерашнего дня такого не наблюдалось, а теперь вот — есть) — Что может быть на этих базах, с вашей точки зрения?

В принципе вопрос был праздный. Что могли заложить на хранение для регулярной воюющей армии? Оружие, боеприпасы, армейские пайки. Ну, может еще лекарства и снарягу.

Собственно, профессура думала точно так же.

— Вот только почему склада три? — произнес задумчиво Герман — Почему не один?

— Не знаю — эта мысль мне уже приходила в голову — Может, для перегруппировки — не знал генералитет, где будет главное сражение. А может...

— Для того, чтобы равномерно разместить все запасы — закончил за меня Голд — И выйти к конкретной базе, исходя из того, что нужно для данной ситуации.

Он, оказывается, совершенно беззвучно, как он это умел делать, подошел к нам и, судя по всему, слышал наш разговор. Вперед мне наука — уходи в дом, когда с этой парочкой разговариваешь. Может, они об ископаемом туалете рассказать хотят, а может о месте, где сокровища лежат — наперед с ними ничего не предскажешь.

— Подслушивать нехорошо — без улыбки сказал ему я — Но да, я это и хотел сказать.

— Согласен, нехорошо — кивнул Голд — Но эта информация все равно будет обсуждаться, и, полагаю, ты меня все равно бы позвал на этот разговор.

— Позвал бы — подтвердил я — Но когда сам счел нужным.

— Я понял тебя — невозмутимо сказал Голд — Согласен, был не прав, учту.

— Надеюсь — такие вещи надо пресекать на корню. Самодеятельность и любознательность — это прекрасно, но не в вопросах снабжения и жизнедеятельности — Ладно, проехали. Значит, ты тоже полагаешь, что склады разнятся содержимым?

— Не совсем так — Голд смотрел на карту — Думаю, что в каждом из них есть некий стандартный набор, так сказать экстренный. А вот основное содержимое у каждого свое.

— Оружие — раз — я понял, о чем он говорит, мы мыслили схоже, но чужое мнение послушать всегда полезно — Еда и лекарства — два. А три?

— Масса вариантов — Голд начал что-то вымерять пальцами по карте — Обмундирование, тяжелая техника, легкая артиллерия, ГСМ. Долго можно предполагать.

— И понять точно — где что невозможно — печально закончил за него я — Нет, может и есть какая-то логика, но вариантов здесь, я полагаю, столько.... В любом случае, я согласен с тобой насчет некоего сигнального универсального набора, который сам по себе много чего стоит. Да и содержимое — что бы там ни было, оно нам все равно пригодится. Так что надо идти, и вскрывать их один за другим, причем следует поспешать

— Не то слово — поддержал меня Голд — Уверен, что раньше или позже на него может кто-то наткнуться, просто дурняком. Они, конечно же, замаскированы, да и лет прошло немало, лес тоже свое дело знает, но законы всемирной подлости никто не отменял.

— Такова и наша точка зрения — Проф толкнул Германа плечом, тот снова как болванчик закивал.

— Авантюра все это, конечно. Ладно, сегодня вечером, перед ужином, жду у себя в штабе вас обоих — сказал я, глянул на ученых, и, собрав карты, сунул их себе под мышку — Голд тебя тоже жду, еще Ювелира и Настю. Герман, оповести остальных... Хотя — о чем я, они же в поиске. Ладно, сам скажу.

Я глянул на небо — солнце еще не прошло полуденную отметку. Так-так.

Авантюра — не авантюра, но это шанс. Другого может и не быть.

— Ладно — я отдал карты обратно Профу — Чего я их тоже схватил, чего мне в них?

— Ну да, добраться до этих баз непросто — горячо заговорил Проф — Но если мы правы, ты представляешь, как мы укрепимся на своих позициях?

— Представляю — вздохнул я. Детский сад и только. Как будто это так просто — взяли, дошли и все взяли — Вот что. Вы поступаете в распоряжение Павлика, он у нас сегодня бдит. А я пойду, прогуляюсь кое-куда.

— Я с тобой? — хотя вопрос Голда и был задан вопросительным тоном, все равно было понятно, что это констатация факта.

— А почему нет? — я и впрямь был не против прогуляться по равнине именно с ним. Тому была масса причин. Во-первых, можно было хоть что-то узнать об этом человеке, очень уж он закрытый был. Во-вторых, он надежен. Я не слишком силен в психологии и душеведении, но есть вещи, которые чуешь нутром. Вот так и тут — я точно знал, что Голд выбрал нашу группу и доволен своим местом в ней, а потому на него можно положиться.

Главное, не упустить момент, когда он захочет большего.

Ну, и наконец — мне все равно пришлось бы озадачиваться вопросом напарника — один из моих строжайших запретов касался хождения за территорию крепости в одиночку. Минимум втроем, в очень редких случаях — вдвоем. И я — не исключение, запрещая что-то, я подчинялся этому приказу так же, как и все остальные.

Признаться — не было уж такого большого смысла в походе к тому месту, где начинался лес. Но мне тоже хотелось посмотреть, что творится на равнине, я как прикованный сидел в крепости, с того дня, как мы ее заняли.

Да и то — что значит нет смысла? Надо понять, что там за лес, легки ли подходы к нему, не живет ли там уже кто?

— Регонсценировка — это правильное решение — Голд крутанул в руках дубинку, более всего похожую на бейсбольную биту — ему ее сделал Ювелир, в котором проснулся немалый талант работы по дереву

— Ну, за тем и идем — ответил ему я, похлопал по плечу Павлика, гордого оказанным ему доверием и кивнул на пролом в стене — Давай, дружище, не подведи.

— Да ни за что — юноша кивнул головой, от чего его уши забавно мотнулись. Вот ведь, бедолага, мы то все уже привыкли, а он все никак не успокоится, вижу я его мучения — Граница на замке.

— Тебя учить — только портить — одобрительно кивнул я и, кивнув Голду, направился вперед. Пока с ориентировкой на местности проблем не было — и так ясно куда топать. Вот что мы в лесу делать будем — это непонятно. Без навигатора, без даже доисторического компаса, которым никто уже лет как двести не пользуется. Да еще по незнакомым местам, да без ориентиров... Вроде как-то можно по солнцу ориентироваться, но это я не знаю как, меня такому не учили — никто даже предположить не мог, что подобная древность может пригодиться в жизни.

— Я иду с вами — сообщил мне Голд минут через десять ходьбы в полном молчании.

— Не факт — отозвался я — Я еще решения не то что по составу группы не принял, а и по тому, состоится данный поход или нет.

— Про это ты Профу рассказывай — наконец-то проявил человеческие эмоции Голд. Он саркастически хмыкнул — Все ты уже решил, и состав команды прикинул, и сейчас думаешь о том, как бы туда дойти, не заплутав.

Вот почти все угадал, кроме одного. Вопрос с дорогой я отложил на потом, до обсуждения, а сейчас размышлял о другом, не менее важном аспекте — как оттуда доставить в крепость содержимое базы. Ну, при условии, что там что-то да будет. На себе много не упрешь — и показатели бодрости не позволят, да и в целом — несерьезно это. Положим, мы там обнаружим пусть даже не оружие, а, например, кучу армейских пайков. И что тогда? Сделаем мы несколько тюков и попрем их через лесные завалы? Ерунда это.

— Есть такое — не стал я делиться своими мыслями с Голдом — Точнее — и такое есть. Но что до тебя — не уверен, что это хорошая идея. Ты мастер, а их у нас маловато. Научить молодняк стрелять несложно, а вот делать что-то руками — почти невозможно. Ты же не только человек, который может сообразить коптильню или лебедку, ты тот, кто может передать эти знания и другим. Понимаешь?

— Понимаю — кивнул Голд — Но еще я провел полжизни в лесах и на горах, и смогу определить по карте куда мы движемся и верно ли это делаем. Аргумент?

— Шах — без тени улыбки ответил ему я — Это аргумент, но давай отложим окончательное решение по этому вопросу на потом? Вечером я скажу тебе, что я думаю по этому поводу.

— Идет — согласился со мной он — Я помню, что твое слово последнее, но поверь — мои желания не идут вразрез с твоими, с тем, куда ты ведешь людей. Я не со всем из того, что ты делаешь согласен, но мое мнение — это только мое мнение.

— С этого места поподробней — попросил я его — Время у нас есть, а здоровая критика никогда никому не вредила. Что именно я делаю не так?

— Слишком быстро ты выделил потенциальную номенклатуру — загнул один палец Голд — Люди не раскрылись до конца. Нет, мне рассказали жутко трогательную историю про то, как Ювелир искупил свою вину — но это все только эмоции. Да, на текущий момент он лучший из отбойщиков, имеющихся в наличии, но завтра может прийти кто-то получше. Кто-то из 'спецуры' или из 'силовиков', человек, которого учили всему тому, что надо делать для защиты и нападения. И что тогда делать? Снимать с поста Ювелира? Или сидеть и ждать, пока один другого сожрет, в военспецы ребята тщеславные, поверь. Про Настю я вообще не говорю — она умничка, но уже скоро появятся другие девушки, которые зададутся вопросом — а чем мы хуже ее? Только тем, что пришли на день позже? И кто-то из них раньше или позже предположит, что свой пост она заработала сладким местом. И все — пошла свара, в которую наша женская половина вовлечет всех, включая тебя. В результате ты просто будешь вынужден идти на жесткие меры, у тебя не будет выбора, а это не есть хорошо.

Согласен, кое-что из сказанного ним приходило и мне в голову. Не так стройно и логично, но приходило. Хотя большую проблему я видел в вопросе с Ювелиром, Настю-то я не рассматривал, но и тут он прав. Как только кончится экстрим, извечные женские вопросы вроде 'А чем она лучше?' будут задаваться, это факт.

— И у тебя есть предложения по тому, как этого избежать? — спросил я у Голда.

— Нет — немного удивил он меня — Все уже сделано, обратно не отыграешь. Теперь осталось только ждать, а там действовать по ситуации. Но, я думаю, что ты справишься.

— Спасибо за доверие — слегка иронично ответил ему я, но он явно пропустил это между ушей.

— Не за что. Пока не за что. Я прекрасно вижу, что ты пока еще не руководитель, уж я-то их повидал — очень серьезно продолжил Голд — Точнее, ты вроде как знаешь, каким образом вести за собой людей, базовые навыки у тебя есть. Какие, откуда — мне неизвестно — может, ты копируешь кого-то знакомого, может, учили тебя этому, но опыта у тебя мало или нет вовсе. И движешься ты во многом наугад, интуитивно — зато в правильном направлении, как по мне, я здесь поэтому и остался. Не потому что ты хороший руководитель, а потому что направление правильное взято. Не веришь ты в то, что в этом мире приживутся принципы гуманизма, и потому сразу начал готовиться к войне за выживание. А значит она тебя врасплох не застанет и у тех, кто идет за тобой будет шанс выжить. Вот только оружие нам нужно, много оружия. И еще — умение убивать надо начинать у людей вырабатывать. Стрелять не задумываясь, только почувствовав угрозу для себя и своих собратьев, и не терзаться потом муками совести. Есть у меня подозрение, что многие из тех, с кем нам предстоит столкнуться, уже будут это уметь делать в совершенстве.

— Вот только это будет сделать даже посложнее, чем даже найти оружие — договорил я за него — Но думаю, что раньше или позже мы этого добьемся. Или умрем.

Как не странно, его слова, вроде бы где-то даже и обидные для меня, прозвучали если не как похвала, то, как некое подведение итогов первой недели в этом мире. А что — все верно он сказал. Не был я никогда лидером, а уж тем более не выстраивал вертикаль власти. И двигаюсь я во многом как слепой, шаря руками перед собой, так оно и есть. И план по созданию боеспособной и самодостаточной группы у меня в приоритете.

А вообще — я Голда с собой возьму. И не только потому что он, по его словам, умеет ориентироваться в лесу. Просто мне будет спокойней держать его при себе, по ряду причин. Не то, чтобы я сразу проникся к нему доверием, но человек явно понимает, о чем говорит, а мне без советчика если честно трудновато. Ювелир, Настя — это прекрасно, но мне нужен еще кто-то, кто прямо скажет — 'тут ты неправ'. А я ведь наверняка во многом неправ.

Интересно — а кто он? Уверен, что он такой же золотопромышленник, как я домохозяйка, но силком к нему в голову не влезешь, а сам он пока говорить не хочет. Всегда не любил людей, которых не понимаю до конца — они очень раздражают, но в данном случае свои пристрастия стоит задвинуть подальше и просто ждать, наблюдая. Время покажет, что к чему. Но сдается мне, что занимал он немалый пост в тех службах, которых вроде как и не было в нашем открытом и толерантном обществе. Рассказывали у нас в казарме, втихаря, после отбоя о таких. Причем, если я угадал — считай, мне джокер выпал, поскольку на первые роли он точно не полезет, не те это люди, а пользы от него может быть немало. Хотя, по тем же рассказам, ухо с ним надо держать востро. Как тогда Гринберг говорил? 'Они не любят править, они любят руководить теми, кто правит'.

Мы потихоньку разговорились, шагая по равнине, сквозь высокие травы. Меня радовали его четкие и точные характеристики, которые он давал нашим людям, они во многом совпадали с моими наблюдениями и теми планами, которые я на них строил.

Дал он мне и несколько полезных советов о вещах, которые не приходили ко мне в голову, чем еще сильнее укрепил мои подозрения — даны они были так, как будто я сам до них додумался, а он только подтолкнул меня к ним.

Солнце начинало припекать, и я остро пожалел, что не догадался взять какую-нибудь тряпку, на голову повязать.

— Жарко — отметил Голд — Интересная тут погода — неделю живем и все без дождей. А влажность — нормальная.

— Это все виртуальность — обвел я рукой окрестности — Не взаправду все.

— А я не стал бы так категорично это утверждать — мягко заметил Голд — Бесспорно, многие вещи присущи тому, что ты называешь 'виртуальностью', например, условное бессмертие, но некоторые моменты говорят об обратном. А именно — боль. Эмоции. Да вот — звон гильзы, когда она вылетает после выстрела. Слишком все реалистично.

— Я понимаю, о чем вы говорите — ничего нового я не услышал, все эти аргументы я сам себе приводил и не раз. Да и не только себе — Но эту тему уже замусолили в спорах и пока никто не смог доказать ни того, ни другого. Для полной ясности нужны факты — а их нет.

— Я не стою ни на одной из позиций — Голд сорвал травинку — Я склонен думать, что мы находимся в некоем сплаве реальности и виртуальности. Ну, вот хотели эти яйцеголовые сотворить некий мир, совсем взаправдашний, но не смогли. Или просто не успели. И мы все здесь зависли как в чистилище. Тебе ведь преподавали историю религий?

— В школе — да — извини, это слишком примитивно. Нас учили тому, как определять подобные вопросы и реагировать сразу, не давая ненужных ответов.

— Ну вот, мы в таком чистилище, не живые и не мертвые — продолжил Голд — Что-то тут настоящее, что-то искусственное, но что есть что — мы не знаем точно. И пока нам этого никто не объяснил. А может, и не объяснят никогда, не сочтут нужным, а будут просто смотреть на нас сверху, как на тараканов и ставки делать — чей добежит до крошки хлеба первым.

— Забавная теория — согласился с ним я — Имеет право на существование. Скажу больше — она вполне себе жизнеспособна, особенно если учесть то, что админам, а они есть, учитывая сообщения, которые мы получили, теперь все равно больше делать нечего. Раньше они работали за деньги и строили это мир. Теперь они застряли где-то, уж не знаю где, и все их развлечения — это следить за нами. И в этой связи меня беспокоит одна вещь, и очень сильно...

— Если кто-то из них сочтет себя богом? — понимающе кивнул Голд — Да, я этого тоже очень боюсь. Боги, судя по мифологиям любого народа и этноса существа злопамятные, мстительные и пристрастные. А тут будут люди, которые решили, что уподобились богам, что еще страшнее.

— И еще они могут стереть с лика земли целые народы, если захотят — я провел рукой по траве и замер — Голд, смотри.

— Шмель — охнул мой напарник, вглядываясь в толстенькое мохнатое насекомое, которое с недовольным басовитым жужжанием улетело от нас куда подальше — Это шмель!

— Самый что ни на есть! — я глубоко вздохнул — Без дураков.

— Вот и земля пошла заселяться — не без удовлетворения заметил Голд — Живая иллюстрация к нашему разговору.

— Насекомые, потом земноводные, потому млекопитающие — не разделил его радости я — В том числе и хищники. А у нас с оружием беда.

— Есть и позитив — Голд тонко улыбнулся.

— Ну да — я махнул рукой — Уровни поднимать можно, это понятно. Но у нас маячит прогулка по лесу, и я бы предпочел, чтобы он был без животного мира. Ну, пока мы хотя бы туда не дойдем.

— Зато с голода не помрем — Голд был на редкость практичен.

Лес был все ближе, нам оставалось подняться на совсем небольшой холм и тут мы услышали какой-то гвалт и вопли.

— Сзади его бей — донеслось до нас — По башке ему!

Мы, не сговариваясь пригнулись и быстрым шагом добрались до верхушки холма, где и плюхнулись на животы, решив сначала посмотреть, кому там по башке стучат.

Картина, которую мы увидели, нас, не скрою, удивила.

На самой опушке человек шесть европейцев пытались ухайдакать гигантских размеров лилово-черного мужика. Они напоминали свору собак, которые рвут зубами медведя, вставшего на задние лапы. Негр так же от них отмахивался здоровенными лапищами, но свора все равно побеждала.

— По коленям бей — суетился один из белых, стоя чуть поодаль — По коленям!

Негр орал что-то неразборчивое и пытался отбиваться, но, судя по всему дела его были плохи.

— Елки зеленые, афроамериканец — пробормотал я — Ничего себе.

— Скорее зимбабвиец — отметил Голд — Губы вон какие, нос опять же, да и цвет кожи. Чего делать будем, командир?

Хороший вопрос. Главное — своевременный.

— Большой негр — отметил я — Сильный. Высокий. Полееезный...

— А если он — людоед? — с подковыркой спросил Голд — Если он, к примеру, их товарища придушил, вот они и мстят?

— Дави ниггера! — заблажил один из нападающих — И тут от них прохода нет!

— Не похоже — немедленно сказал я — Тут дело в расовой нетерпимости, сам видишь.

— Ну да, к тому же еще шестеро на одного — покивал Голд.

Вот неугомонный, вот надо ему меня прокачать, протестировать. Ох уж мне эти их штучки.

— Да при чем тут это — я достал 'кольт' — Такие вещи мне до фонаря. Ладно, давай поспешать, а то они его вон, прибьют сейчас. Да и шугануть этих шакалов надо, нам завтра-послезавтра тут в лес заходить.

— Вали одного с близкого расстояния, вон того — тон Голда поменялся — Но совсем в близкий контакт не лезь, чтобы пистолет не выбили из рук. На край — завали еще одного. Я беру вон того, слева. Дальше — по ситуации.

— Работаем — кивнул я и мы очень тихо побежали вперед.

Шестерка сторонников чистоты крови была очень занята процессом забивания негра, который отмахивался из последних сил, явно уже находясь на грани смерти и заметила нас только тогда, когда моя пуля разнесла голову одного из них.

— Дубинки на землю, встать на колени, руки за голову! — вылезло откуда-то из подсознания, из дальнего далека — Работает ЕЗ!

— Какого хрена? — возмутился один из нападавших. Остановившись и ему в челюсть немедленно врезалась бита Голда. Еще два удара — и противников стало четверо. На защиту приятеля никто не встал.

— Вы чего? — возмутился тот, который не лез в драку — Он же черный?

— И чего? — пожал плечами я — Пусть его. У каждого свои недостатки.

Негр что-то бормотал, стоя на коленях.

— Добьем? — уточнил Голд, но ответить я ему не успел. Вся эта дружная компания довольно шустро подорвалась и сиганула в лес, зашуршав кустами.

— И ладно — махнул я рукой с пистолетом — Не знаю, как ты, а я пока еще не могу просто так людям черепа расшибать, без драки.

Голд скорчил рожицу, которую можно было истолковать как 'Лиха беда — начало'

— Ты кто, приятель? — я подошел к здоровущему негру. Блин, он мог на одно плечо посадить Настю, на другое Милену и они на них поместились бы без труда. Сдается мне, что тут без редактора не обошлось.

Негр что-то забормотал басом, глядя на меня и шмыгая толстенными ноздрями.

— Азиз — говорил он на ломаном английском — Хозяина нет. Азиз один. Идти нет...

Мы с Голдом потратили не меньше получаса на то, чтобы понять в чем тут дело, причем на ходу Азиз отказывался говорить, по крайней мере на английском и переходил на свою речь, которую не то что я — даже Голд не понимал. По этой причине мы общались на холме, куда перебрались подальше от леса — мало ли, может их там не четверо осталось, может, там целая колония скинхедов обитает. В это верилось слабо, но все-таки если есть главенствующая высота, то лучше ее занять.

Азиз и впрямь был из Зимбабве. Он служил у какого-то мелкого князька охранником и когда тот купил место на Ковчеге, согласился и там сопровождать своего господина, и даже дал себя модифицировать. Пожертвовав характеристиками 'Ум' и 'Ловкость' (как я понял, шансы на их получение у него уменьшились вдвое, плюс, как мне думается, будут ограничения при распределении баллов, полученных за уровни) он значительно увеличил мышечную массу, судя по всему что-то вживив в руки и плечи. Он назвал это 'Магические мускулы'.

Хозяина, как и следовало ожидать, после переноса рядом не оказалось, честный Азиз прождал его три дня, уж не знаю, как он не умер от голода и жажды (а может и умер, просто этого не помнит) после чего пошел его искать. Бродил по лесу, ел ягоды и плоды, а потом вышел из него, где собственно на него и наткнулись воинствующие парни с дубинками. Сначала они его обзывали, потом начали бить, он так и не понял за что. Потом пришли мы мы и его спасли. Он знает, что такое благодарность и поскольку хозяина у него теперь нет, то я, спасший его, и буду его новым хозяином. И еще он очень хочет есть.

— Ну, а как ты хотел? — захохотал Голд — Ты новый хозяин, ты должен его кормить. Все верно.

— Дичь какая-то — скривился я. Не увязывалось у меня в голове такие отношения людей. Это же из какого-то далекого прошлого все.

— Ты просто на Черном Континенте не бывал — пояснил мне он — Это в Европе все просто и понятно, а там... Там все непросто. Но приобретение ты получил славное, поверь.

Потихоньку начинало вечереть. Да, вот так как-то прошагали мы почти целый день — сначала туда, потом обратно. Но мы надеялись дошагать до дома еще до темноты.

— Боги кидают звезды — пробубнил вдруг Азиз, тыкая толстым пальцем в небо — Они ими играют.

Я задрал голову и чуть не открыл рот — несколько огненных росчерков ярко светились на темнеющем небосклоне.

— Это не звезды — пробормотал Голд.

— Однозначно — согласился с ним я, наблюдая как неведомое небесное тело движется куда-то вдаль.

— Это игры богов — заверил нас Азиз и внезапно повалился на землю.

Меня тоже подбросило, я еле удержался на ногах.

— Что за хрень? — посмотрел я на Голда, который озирался вокруг с непонимающим видом — Землетрясение?

— Не знаю — ответтил мне тот -Похоже.

Возникало ощущение, что планета пульсирует, что внутри нее сжимается и разжимается некий кровеносный сосуд, заставляя землю ходить ходуном.

— А ты говоришь — виртуальность! — внезапно развеселился Голд — Вот тебе и аргумент!

Ну, это конечно он погорячился, но тем не менее — что происходит?

Я стоял, широко расставив ноги и думал о том, что наша крепость такой свистопляски может и не перенести.

Глава семнадцатая

— Если такая штука шлепнется рядом с нами, то будет весело — Голд помотал головой, видимо представив себе эту картину — И в нашу следующую встречу мы уже не узнаем друг друга.

— Не шлепнется — неуверенно предположил я — Вон они как высоко летят. Но кому-то крепко не повезет, это уж к гадалке не ходи.

— Стрелы бога — пробубнил Азиз, не спешащий вставать с земли.

— Бога, бога — успокоил я его — Вот только знать бы — какого именно?

Земля содрогнулась еще раз и успокоилась. Не знаю откуда, но я точно знал — все, трясти больше не будет.

— Сдается мне, что это все было неспроста — Голд вытер пот со лба — Не верю я в случайные катаклизмы.

— Давай поспешать — есть такое дело, и у меня подобные подозрения возникли. Но не это сейчас в приоритете, сейчас самое главное — люди. Не исключено, что в крепости возникла паника — женщины мнительны, а Павлик еще очень юн, может нужные слова не найти. И еще я надеюсь, что Ювелир уже вернулся из рейда. Если он там — то все будет нормально.

А те, кто был на пляже? Что если оползень, что если куча народу уже погребена под песком?

— Бегом — скомандовал я и первым припустил по степи, время от времени опасливо поглядывая на небеса.

Но нет — отсверкали свое непонятные яркие росчерки, пополнив копилку загадок этого мира. Что это было, откуда они взялись, где приземлились и каких бед там натворили — я этого не знал, да и не сильно верил в то, что когда-нибудь это узнаю.

Темнота окутала степь как обычно быстро и густо. Как это называла Аллочка, ставшая уже всеобщей любимицей, несмотря на свой острый язык и любовь к соленым словцам — 'Кто-то дернул рубильник и выключил солнце'.

Но в это раз все было не так. Спустя пару минут степь озарилась серебряным светом — на небосвод выползла огромная круглая луна, заставив нас остановиться и уже в который раз за этот вечер задрать головы вверх.

— Вот теперь окончательно верю в то, что этот мир неслабо всколыхнуло — пробормотал я.

— Кончилось время, отведенное на обживание — предположил, а точнее — констатировал Голд — Притирка кончилась, теперь все будет по-взрослому.

— Луна не такой — глаза Азиза жутковато поблескивали в лунном свете — Луна не наш.

А ведь он прав, и на самом деле очертания лунного рельефа, знакомые любому из нас с детства, в которых кто-то видел зайца, кто-то дракончика, а кто и человека, скрутившего кукиш, были другими, непривычными.

— В порядке бреда — может мы видим другую сторону Луны? — предположил Голд — Вот такой черный юмор у творцов этого мира.

— Не знаю — ответил ему я — Но наличие Луны само по себе радует. Все какой-то свет.

— Не скажи, иной раз она ой как мешает — Голд явно что-то вспомнил, судя по тону — Но сейчас конечно будет идти повеселее.

Вдали, где-то на пределе видимости мигнуло, погасло и снова появилось яркое пятнышко.

— Живы наши — ткнул я в него рукой — Это костер у крепости зажегся. Хвала небесам.

Слушайте, я знал, что его хорошо видно в степи, но, чтобы так издалека? Мы до крепости еще часа полтора ноги глушили, не меньше, и этот огонек для нас был чем-то вроде маяка. Неудивительно, что ночью к нам народ с завидной периодичностью прибывал — днем особо не разберешь где что, а ночью на такой манок самое оно брести.

— Сват — первым нас заметил Одессит, сегодня ночью он сидел на 'точке' — Тьфу на тебя, такие мои тебе слова! И шо ты делаешь с нами, а? Таки у нас же нервы, они же ж не канаты и тем более не стальные тросы! Настя, эта маленькая девочка, этот милый ребенок, уже столько выплакала слез, что я теперь только могу гадать, чем она сегодня будет писать!

— Все вернулись? — пожал я руку Одесситу, который подошел к нам, не переставая меня частить.

— Все, и еще немножко — сказал он, махнув рукой в сторону жилых помещений и присвистнул, заметив Азиза — Да и вы, я погляжу, не с пустыми руками. Где вы взяли этого бычка-трубочиста?

— Под деревом в лесу сорвали — хмыкнул я — Впечатляет?

— Ну, я как-то раз был в одном музее, так там был статуй — рисуясь, сообщил мне Одессит — Так вот тот статуй монумэнтальностью уступал этому хрупкому мальчугану.

— Ладно, бди — сказал я неунывающему бойцу, и двинулся в сторону пролома в стене, прикидывая — пролезет в него наш исполин или нет.

Азиз вроде как пролез и все было бы ничего, если бы в этот момент не раздался оглушительный раскат грома, и это при абсолютно чистом небе.

Бахнуло так, что бедный негр жалобно запричитал, причем в его басовитом исполнении подобные вещи звучали забавно, а мы все — и я, и Голд и радостно к нам подбегавшие люди просто-таки присели, ожидая от разбушевавшейся планеты чего угодно, включая манну небесную и нашествие саранчи.

Вами получен Свод!

ВНИМАНИЕ!

Это НАИВАЖНЕЙШИЙ ДОКУМЕНТ Ковчега 5.0!

ОН СОДЕРЖИТ В СЕБЕ КРАЙНЕ ПОЛЕЗНУЮ ИНФОРМАЦИЮ!

На текущий момент доступен лишь раздел 'Эра Слияние 0.6.6.6, Эпоха 'Массовое Возрождение!'

— Свод — это чего? — задала вопрос в никуда Аллочка, но ей никто не ответил — все читали текст, который похоже синхронно возникал у всех перед глазами.

Основа основ. Опора опор. Истинные сведения!

Свод неполон! Свод разбит!

То проделки Люта Злого!

Я же Хлюп, добрейший малый, не могу поспеть за ним!

Раз страница! Два страница! Три страница! Шесть абзац!

Хлюп! Хлюп! Хлюп! Шлюп! Шлюп! Шлюп!

Хлюп Веселый — это я!

Я за вас! Я с вами! Честно!

Лют Презлобный, Лютик Сорный, Лют лютует, Лют рычит!

Он мешает, он бурчит, он грохочет небесами, он пугает ликом темным, он живет во мраке злобном!

Я же очень-очень классный! Я потрясный! Я отпадный!

Я сижу на троне звездном!

Подо мною мир летит! Подо мною мир парит!

Там дождит, природа плачет...

Тут песчаный ураган догоняет обезьян...

Мне за всеми не поспеть, мне всего не углядеть...

Но я рад, что все вы живы!

А вот Лют не очень рад... но ему я не поддамся! Не отдам ему я вас!

Он с игрушками не очень — там сломает, здесь согнет, тут и вовсе оторвет!

Разорвал и Свод он главный, все странички изорвал! Бяка Лют любитель портить!

Но бумажным конфетти упорхнули все клочки! И сейчас летят по миру над морями и лесами!

Собирайте их скорей! Изучайте их скорей!

Как найти? Спроси у друга!

Не дает? Так отбери! Ой! То шепот Люта! Нет-нет-нет! Не надо боли! Отбирать нехорошо!

Написать бы дальше что... но устал я... спать хочу. Потому я замолкаю и на троне засыпаю...

Тихо шепчет звездный ветер... засыпает Хлюп Веселый, отправляясь в мир забвенья...

Последние слова сообщения истаяли в ночной мгле, от всего этого феерического бреда у меня осталось только недоумение в голове и толстая книга в кожаном переплете в руках.

— Голд — окликнул я своего недавнего спутника — Помнишь, я сегодня тебе говорил, что даже предположить не могу, чем теперь системщики Ковчега занимаются?

— Ну? — Голд тоже явно был немного обескуражен откровениями Хлюпа Веселого.

— Теперь могу — я повертел книгу в руках, рассматривая ее — Точнее — теперь я точно знаю, что они там делают. Они там гонджубас курят. А может даже уже перешли и на более тяжелые наркотики.

— Неумеренное употребление водки тоже дает забавный эффект — заметил подошедший к нам Ювелир.

— Да нет, такое даже при белой горячке не выдашь — не согласился с ним я — Хлюп, хлюп, шлюп, шлюп. Такую красоту только под хорошей дурью сотворить можно.

— Шутки-шутками, но какая-никакая, а это инструкция — Проф что-то чиркал на листочке бумаги — Вы поняли, что нам дали?

— С трудом — но да — я заметил, что народ открывает кожаные обложки книг и их лица приобретают недовольное выражение — И, судя по всему, как обычно все у нас не слава Богу.

Я раскрыл свой Свод и немедленно убедился в том, что сообщение об этом 'наиважнейшем документе' было абсолютно правдивое. Это натурально был документ. Один. Всего. В немаленькой кожаной книге сиротливо желтел обгрызенный со всех сторон листочек с какой-то картинкой.

Я поднес его к глазам и узнал, что оказывается если взять растение 'дубиноголов' и засадить им незначительную площадь на огороде, то можно защитить выращиваемые овощи и коренья от нашествия жуков-усачей. Рисунок 'дубиноголова' и иллюстрация с засаженной им грядкой прилагались.

Вот такая крайне полезная информация. Как я без нее жил?

— Рецепт тыквенного пирога — послышался удивленный голос Павлика — А нафиг он мне нужен?

— Мне нужен — тут же ответила ему Генриетта — Мне отдай. И если у кого есть рецепты — я хочу их иметь в свой Свод-бух.

— Это любопытно — Проф внимательно смотрел на Павлика, который безуспешно пытался вырвать из книги листок — Павлик, просто дай открытую книгу почтеннейшей Генриетте.

Парень кивнул и сделал то, что ему посоветовали.

— О, ja — Фрау довольно заулыбалась — Наконец-то жизнь становится правильный. У меня снова есть рецепт-бух.

— Скопировалось? — уточнил у нее я — Прямо целиком, все?

— Ja — подтвердила дама — Пауль, тебе надо информацию о забавный животный 'нюхач'?

— Мне надо — оживился Проф — Мне все надо!

— И это верное решение — коснулся моих ушей шепот Голда. Впрочем, я и без него уже понял, кто у нас будет главным коллекционером страничек.

Народ зашумел — ну да, обмен, обмен. Есть что на что махнуть, так и жить веселее.

А на самом деле только что те, кто сидит сверху, и смотрит за нами, уж не знаю, укуренные они там или нет, выкинули довольно-таки жесткую штуку. Теперь помимо грядущей борьбы за ресурсы в перспективе вырисовывается серьезная драка за информационное пространство — не просто же так этот зловредный Лют советовал всем на полном серьезе отбирать листочки. Кстати!

— Голд, махнем не глядя? — глянул я на моего нового советника, пусть и нежданного.

— А чего нет? — спокойно ответил мне он и протянул мне раскрытую книгу, я же протянул ему свою.

В каждой из книг появилось по новому листку, и я обогатился информацией об удельном весе грамма золота.

Тем временем неугомонные ученые уже вовсю экспериментировали со Сводом. Они передавали его друг другу закрытым и открытым, они махали руками заставляя его появляться из ниоткуда — в общем, развлекались всяко.

Вот что еще любопытно. А теперь при убийстве себе подобных эти Своды будут оставаться на месте их смерти или нет? По идее — должны. И это значит, что вся информация не должна быть в руках одного человека. Точнее так — вся информация группы должна непременно стекаться к одному человеку, который будет ее собирать и систематизировать, но при этом должен быть еще и ее резервный носитель, причем неявный, неизвестный всем, кроме меня, кто-то на кого никто такого и не подумает. И еще — я должен ему доверять.

— Так, все позабавились? — громко спросил я, оглядывая людей, которые сильно напоминали детишек, получивших новогодние подарки. Лица оживленные, галдят... Ну, это нормально — какое-никакое, а развлечение.

— Есть немного — подтвердила Галка — Я вот, например, узнала, что из вязейника жимолостного можно добывать масло. Правда, неясно какое — то ли для питания, то ли для смазки механизмов.

— Потом мне надо брать этот рецепт — деловито сказала Генриетта — Я разберусь.

— Так — я хлопнул в ладоши — О чем я попрошу всех. Именно попрошу, не прикажу, потому что полученные вами знания ваша собственность, так сказать — личное имущество. Но, по моему глубокому убеждению, они еще и общественная ценность, поскольку мы все один целое, простите уж за банальность. Итак — прошу всех прямо сегодня подойти к Профу и передать ему полученную вами информацию, для дальнейшего разбора и анализа.

— Да, это очень важно — включился в беседу Проф — Очень! Мне вот достался листочек с описанием зверя единорога, который, похоже, должен здесь водиться. Это же бесценная информация. Это зачатки бестиария. А биологические познания? А...

— Про то и речь — прервал я его — Надеюсь, никто не против?

— А нам потом можно будет ознакомиться с общим архивом? — поинтересовалась Лена, явно с подачи Рэнди.

— Почему нет? — пожал плечами я — Ну, может только за каким-то исключением — какой смысл в получении ненужных знаний? Или, как вариант, Проф будет делиться информацией с каждым из вас, учитывая его склонности и род занятий. Он у нас будет — библиотека. Еще вопросы?

— Да нет — Голд вручил Профу свою книгу — Какие здесь вопросы?

Народ потянулся к нашему умнику, который явно блаженствовал, созерцая свой все более увеличивающийся Свод.

— Ой, кто это!!!! — испуганно завопила Алла и уцепилась за руку Валентины, которая хоть по факту и была моложе чем она, но стала для нее чем-то вроде мамы.

Малышка испугалась Азиза, который все-таки выбрался из пролома и убедившись, что больше ничего нигде не громыхает, пошел к людям.

— Елки-палки! — охнула Настя, задирая голову.

— Однако! — мурлыкнула Галка, напротив, ее немного опуская.

Азиз белозубо улыбнулся, что-то сказал на своем языке и помахал рукой.

— Это Азиз — пояснил я всем — Он теперь с нами проживать будет.

— Это хорошо — Галкин голос лился как елей.

— Здоров, чертушка — Ювелир с уважением смотрел на добродушно лыбящегося исполина — Слушай, Милен, дай ты ему какую-нибудь тряпку, пусть он свое достоинство ей прикроет, Галку ж сейчас кондратий хватит от эмоций.

— А ты не завидуй! — окрысилась Галка — Тебе до него далеко!

— Здесь дети! — возмутилась Валентина.

— Блин! — взвыла Аллочка, глаза которой буровили мускулистую фигуру негра — Опять ты за свое!

— Ребенок — Азиз подошел к ней и, легко подняв, посадил ее на плечо, сообщив всем на своем ломаном английском — Азиз люби детей. У Азиз восемь братья и шесть сёстры.

Алла взвизгнула, но после даже оседлала его шею, чем ни на секунду не смутила великана.

— У нас тоже есть приобретения — тихонько сказал Ювелир — Трое.

— Внятные люди? — уточнил сразу я — Или так, шаляй-валяй?

— Да вроде все ничего — Ювелир пощелкал пальцами — Профессий полезных нет, но все адекватные, без закидонов.

— Ну и ладно — я не без удовольствия посмотрел на людей, подходящих к Профу и сливающих ему информацию — Значит, вот что. Сейчас наш кладезь знаний закончит сбор листочков, после этого бери его за руку и тащи ко мне. И Настюху прихвати. Будем думу думать, благо, есть о чем.

Ювелир с сомнением глянул на Профа, который в предвкушении разбора залежей новой информации явно уже забыл и о карте, и о базах, и обо всем прочем. Рядом с ним терся Герман, которого явно подтряхивало точно также и от того же.

— Что бы он ни говорил, что бы ни делал — бери и веди — жестко сказал я ему — И вот еще что. Если он захочет слить информацию Герману, на почитать и на подумать, как они это любят — делать это ему не давай. Ни к чему это.

— Ясно — Ювелир глянул на Азиза, который что-то напевая, кружился на месте, забавно притопывая и придерживая ножки Аллы, которые свисали с его шеи — Нет, ну до чего здоров! Куда его определишь?

— Не знаю пока — почесал я затылок — Поглядим. Такой здоровила везде пригодится. Все, жду тебя у себя. И вот еще — народу скажи, что пусть есть садятся, нас не ждут, не надо. Азизу двойную порцию пусть дадут, и если раков сегодня Фрау готовить будет — ему на три уровня живности отпустить, не меньше. Пусть кто-нибудь из твоих проследит.

Голд ждал меня у моего домика, на скамеечке.

— Богат нынешний день на новости — заметил он, когда я присел рядом с ним — Не зря мы его прожили.

— Вопросов он оставил не меньше — в тон ему ответил я.

— Да, есть над чем подумать. Например — сколько всего кусочков-конфетти летит над морями и лесами?

— Или — возможно ли эти листочки найти отдельно от книг? — поддержал я его — Или их можно найти только у людей, которым они достались?

— И будут ли они оставаться на месте гибели их владельца? — вкрадчиво сказал Голд.

— А если ты умер и снова возродился — дадут ли тебе новую книгу и если дадут, то какой в ней будет листочек? Тот же что и раньше, или другой?

— Появятся ли охотники за информацией? — теперь в голосе Голда появилась жесткость.

— Это очень, очень интересные вопросы — подытожил я — Но вот какая штука — ответы на них мы можем получить только опытным путем.

— Согласен — Голд важно кивнул — А значит, нам нужен опытный образец.

— Не думаю, что за ним встанет дело — предположил я — Как только Окунь притащится — сразу и выясним ответы на ряд вопросов.

— Если мы завтра отправимся в путь, то Окуня мы не застанем — с легкой грустью вздохнул Голд — Но зато запросто можем встретить на равнине или в лесу другой опытный образец.

— При условии, что он будет изначально агрессивен по отношению к нам — отозвался я — Так просто я людей убивать сам не стану и тебе не дам.

— Ты за кого меня считаешь? — возмутился Голд — За серийного убийцу? С ума не сходи!

— Я сказал, ты услышал — равнодушно сказал я — У меня есть кое-какие принципы.

— У кого их нет — Голд, который похоже принял мои доводы к сведению и явно решил сменить тему — Как тебе наши новые вводные? Понятное дело, стихи бред, а вот базу под них подвели интересную. Я бы сказал — теологическую.

— Бог и Сатана — кивнул я — Первое, что подумал.

— А второе что подумал? — полюбопытствовал Голд.

— Что все слишком просто и очевидно выходит — не стал скрывать я — Чересчур просто и очевидно. Один в небесах, на троне звездном, другой — где-то во мраке темном. Да и не это главное. Главное во всем этом другое.

— Что именно?

— То, что мы теперь уже наверняка знаем, что над нами кто-то есть, и не столь важно, как эти сущности называются — люди, боги, админы, смотрящие. Они обладают властью надмирового масштаба и такими же возможностями. Этот чудик напрямую сказал, что его беспутный братец не дурак игрушки поломать, что-то там про 'оторвет' было. А игрушки-то — это мы.

— 'Он с игрушками не очень — там сломает, здесь согнет, тут и вовсе оторвет!' — процитировал Голд — Да, неприятная строчка. Как раз про то, о чем мы говорили.

— Ну, у тебя и память — восхитился я — Весь стих запомнил?

— Весь, весь — успокоил меня Голд — И не забуду. Но это ладно, мы с тобой потом его еще разберем по частям. Бред-то он бред, да сдается мне, что бред очень выверенный и содержательный, с большим количеством намеков и указаний.

— Согласен — я потер виски — Однако, в узелок все завязывается — и идти надо, и тут не знаешь, что будет. Вернемся мы из похода, к примеру — а здесь ни души, одни камни. И что тогда делать, для чего тогда весь этот поход?

— Но мы-то еще будем — мягко заметил Голд — Часть жива, пока цело ее знамя. Отряд существует до тех пор, пока жив его командир, и хотя бы один подчиненный, а нас там будет поболе. А если кости будут целы — то и мясо нарастет.

— Люди не мясо — вздохнул я.

— И не винтики — согласился Голд — Только вот все равно именно они образуют любую машину, причем неважно какой величины — государственной и многомилионной или небольшой, расположенной в бывшем музее. И для того, чтобы эта машина работала, ее составляющие надо смазывать и не давать в них копаться чужим людям, защищать их. А для этого надо что?

— Да понимаю я все — отмахнулся я от него — Ладно. Я, ты, Одессит, Павлик, Настя.

— Стоит ли? — скривился Голд — Маленькая, слабенькая. Зачем?

— Нравится она мне — буркнул я — Азиз, его я не оставлю тут, такой лось всегда пригодится. Кто еще?

— Группа обеспечения — немедленно сказал Голд — Прости за грубость, но это именно так. Не менее трех человек, а лучше пять или семь. Мужского пола.

— Не извиняйся, я так их в мыслях приблизительно так и называл. А именно — 'Группа поддержки' — я с интересом глянул на Голда — Про Ювелира не спросишь?

— И не подумаю — Голд даже не улыбнулся — Ты его оставишь здесь за старшего. Вот с Настей — удивил.

— Я такой, я умею — к чему лишняя скромность? Но в целом, я рассудил так — как оно в лесу будет неизвестно, и сколько мы там бродить будем, тоже никто не знает. А потому биолог нам не помешает, это наверняка. И потом — когда она рядом, мне спокойнее дышится.

— Владека хорошо бы взять — неожиданно предложил Голд — Полезный парень и не трус.

— Так он вроде как за рыбу отвечает? — удивился я.

— За рыбу кто хочешь может отвечать, невелика забота — голос Голда опять стал мягок и вкрадчив — А Владек — фехтовальщик, да и с огнестрелом умеет обращаться. Он нам нужнее там, в лесу, чем здесь.

— Убедил — подумав полминуты согласился я с ним — Да и по-русски он кое-как уже говорит, группы языков-то родственные.

— Итого — тринадцать человек, если принять как данность шесть носильщиков — Голд потер нос — Нехорошее число. Давай еще Милену с собой возьмем?

— Ее-то зачем? — совсем растерялся я.

— Для ровного счета — бойко ответил Голд — И умение у нее хорошее очень. Полезное, понимаешь?

— Я потому ее и выпускать отсюда не хочу — возразил я ему — Пока не прокачает его по уму.

— А она его качает? — саркастично спросил Голд.

— Ну да — уел, собака такая. Не сильно Милена стремится стать магичкой, нет в ней такой жилки.

— Я бы и Николь предложил взять, да не стану — Голд усмехнулся — Тут я тебя не уговорю, заранее знаю.

Не уговоришь. Не потащу я с собой француженку. Да, ей спокойнее, как это ни странно, будет с нами в лесу, чем тут, в крепости. Но — не потащу. Чтобы никто не смог сказать — 'Он бросил нас и забрал с собой лучших'. Потому и Профа я с собой не потащу, пусть здесь сидит, крупицы знаний разбирает. Хотя непременно попрошу за ним приглядывать, чтобы он никуда из крепости не уходил. Во избежание.

Только о нем вспомнил — он и появился, невероятно злой и даже ругающийся на подгоняющего его Ювелира.

— Ну что это за бестактность — возмущался Проф — У меня много дел, в связи со случившимся прорывом информационной блокады. И почему я не могу поделиться всеми знаниями с Германом? Что это за произвол вообще?

— Это не произвол Проф — встал я с лавочки — Это мой приказ. Проходи в дом.

Ученый замолчал, насупился и вошел в здание штаба, туда же, как всегда бесшумно, проследовал Голд.

— Настя где? — спросил я у Ювелира.

— Я здесь — послышался девичий голосок и появилась его владелица, как всегда юна и свежа.

— Вот и славно — я глянул на них и у меня возникло ощущение, что они немного напряжены — Чего вы такие взвинченные? Нормально все, просто накопилось некоторое количество вопросов.

— Первое совещание в узком кругу — Ювелир говорил совсем негромко — Как ни крути — событие. Только вот не понимаю — причем тут Голд?

— Он специалист по ряду областей и его знания нам понадобятся — немного уклончиво ответил ему я — Поверь, на данном этапе нам без него не обойтись. Точнее, можно и без него, но с ним многие вещи будет сделать проще.

— Я не спорю, он мастер на все руки — медленно, чуть ли не по слогам сказал Ювелир — Но все-таки...

Он явно хотел сказать — не доверяй ему, но не стал. Это было бы уже похоже на интригу, а для них время тоже еще не пришло.

— Я услышал тебя, старик — заверил я Ювелира — А теперь все внутрь. У нас дел много, а времени мало.

В домике оказалось неожиданно уютно — когда мы входили, хозяйственный Голд как раз разжег камин — представьте себе, в больших домах их не оказалось, в моей собачьей будке есть.

— Ну не сидеть же нам в темноте? — резонно спросил он, подбрасывая в огонь пару поленьев. Вот, кстати, интересно — а откуда они у меня в доме оказались?

— Согласен — не стал спорить с ним я — Ладно, с чего начнем? С дороги дальней или с сюрпризов Ковчега?

— А что сюрпризы? — Ювелир презрительно фыркнул — Ну, свалилась с небес очередная блажь и чего? Сколько их еще будет...

— И то — я вдруг подумал, что хочу побеседовать с Профом наедине — Тогда к основному вопросу. Военные базы.

Видели бы вы глаза Ювелира и Насти, когда они услышали тему обсуждения — это было забавно. Впрочем, скоро и остальные догнали их в области пучеглазости, поскольку, в дом из темноты за его дверями всунулась такая же по цвету голова Азиза, про которого уже все забыли, и басом рявкнула —

— Хозяин!

Клянусь, я чуть стену не пробил своим телом от неожиданности.

— Чего тебе? — по возможности мирно сказал я, борясь с желанием послать его по матушке.

— Там большая белая женщин мне еду дает, рыба. Рыба — вкусно, но мне бы мяса.

— Мне бы тоже — возмутился я и показал на Настю — И ей. Однако едим рыбу и ничего.

— Ей надо мясо — палец Азиза ткнул Настю под ребра заставив ее ойкнуть и прижаться ко мне. Он явно пугал моего маленького биолога — Худая. Это твоя женщина, хозяин?

— Да — вырвалось у меня. Все они тут мои, в каком-то смысле.

— Я буду охранять и тебя, маленький хозяйка — пообещал Азиз — Ладно, пойду есть рыба.

Башка и плечи исчезли из дверного проема, заставив нас облегченно вздохнуть. Тут я кое-что вспомнил.

— Азиз — завопил я, к неудовольствию всех остальных.

— Хозяин звал? — снова послышался бас негра.

— Загляни сюда — попросил я его и сказал, когда он снова заполнил собой дверной проем — Вон, я тебе оружие приготовил. Оно теперь твое.

И показал на меч доисторического титана, который так и стоял у стены.

— Добрая вещь — обрадовался негр — Азиз не дерись меч, но он знай драка на шестах, нет особых различий.

Он цапанул меч за рукоять и абсолютно без усилий вытащил его за дверь. Ну до чего здоров!

— Да, не завидую я тем, кто встанет на его пути — покачал головой Ювелир — он и без него небось опасен как никто, а с таким резаком...

— Забавно! — перебил его Проф, устроившийся у камина и листающий свод — В высшей степени забавно!

— Что именно? — уточнил я у него.

— Вы не поверите, но здесь похоже есть тюрьма! — как-то торжествующе сообщил нам Проф.

— Не вижу в этом повода для радости — хмуро заметил Ювелир — Невеселое место, плохая кормежка...

— Нет-нет, вы не поняли — Проф поднес к глазам книгу — Тут текст на немецком, я не литератор, переведу, как смогу.

— Как в семье — Настя положила мне подбородок на плечо — Вечерние чтения. Дед читает, а остальные слушают.

— Забавная аналогия — согласился Проф — Нуте-с. 'В тот день, когда вы возьмете в руки Свод, небеса дадут вам в дар... Или даже так — небеса даруют вам особые тюрьмы, и будет это сразу после прочтения этих строк, если они оказались в вашем Своде. Без Янтарных Тюрем нам всем никуда — ведь люди бывают злыми и жестокими. И новое рождение не изменит их сущности, а стало быть, всех злодеев ждет тюрьма, где они заснут навеки и прекратят мешать всем жить. Коли их извлечь оттуда — то они воспрянут от сна. Так прочти же громко строки: 'Ниос гван террерус краш!'.

В этот момент снова оглушительно грохнуло в небесах, с улицы раздался слоновий горестный вопль Азиза, и что-то гулко громыхнуло за воротами музея.

Глава восемнадцатая

— За что люблю ученых, так это за их тягу к экспериментам — невозмутимо сообщил всем Голд — Зачем тарабарщину-то, ту, что в конце, читать было?

— Листок почернел — растерянно сказал Проф — Надо же.

— Понятное дело — Голд глянул в окно — Ты же заклинание прочел, так сказать — использовал его.

— Ну что, пошли, глянем на то что нам перепало с небес? — мне было ясно, что нас облагодетельствовали тюрьмой, вот только было неясно, как она уместилась за воротами — места-то там было не так уж и много и подобное здание с вышками, воротами, собаками, колючей проволокой и прожекторами вряд ли сможет там привольно раскинуться.

— Пошли — оживился Проф — Очень интересно, что они вкладывали в слово 'Янтарная'.

В это слово был вложен самый прямой смысл. Немаленьких размеров оранжевая капля расположилась недалеко от ворот, рядом со стеной. Вокруг нее уже расхаживал любопытствующий народ, который хлебу предпочел зрелище и гадал что ж это такое.

— Тонкая работа — вещал Стилист, поглаживая гладкую стену тюрьмы — Это — ВИП-апартаменты. Для тех, кто понимает.

— Нельзя ли от этой хрени несколько кусочков отколоть? — задумчиво спросила Аллочка, вроде как риторически — На бусики.

Кстати. Прожжённая сорокалетняя тетка как-то потихоньку начала растворяться в этом детском теле. Не знаю уж — то ли она просто выбрала такую модель поведения, то ли еще чего — но факт остается фактом — Аллочка все больше напоминала ребенка.

— Нельзя — подошел к ней я — Да и не получится у тебя это сделать. Эта штука единая и неделимая.

— А что это? — подошла ко мне Милена.

— Тюрьма — коротко ответил ей я — Самая что ни на есть.

— Тюрьма? — в унисон сказало несколько человек.

— Представьте себе — я похлопал по теплому желтому боку капли — Для неисправимых личностей и социально вредных элементов. Кстати, очень экономичная. Ни охраны не надо, ни сигнализации. Ты злодея туда запихиваешь, и он сразу же засыпает, и дрыхнет хоть до второго пришествия Хлюпа.

— И слава Богу — одна из женщин перекрестилась — Наконец-то эту волосатую образину будет куда законопатить. Как его вой услышу — всякий раз не по себе становится.

— Ты про Окуня что ли? — уточнил у нее я и, получив утвердительный кивок, даже расстроился — Ну и зря ты, лично я к нему уже привык. Да и дело для него нашлось бы — как он нам поставлять людей прекратит, так я его собирался на цепь у ворот посадить, врагов отпугивать. Сторожевой оборотень — поди плохо?

— Плохо — сказала женщина и ее поддержало еще несколько человек — Такую дрянь на цепи не удержишь.

— Ну и ладно — я повернулся к Ювелиру — Как он станет бесполезен — оповести меня, поэкспериментируем с этой штуковиной. Не сложилось со сторожевым оборотнем — будет у нас лабораторный. Подопытный, так сказать.

— Лады — кивнул тот.

— И вот еще — я хотел было сказать ему про Свод оборотня, который следовало изъять у него после кончины и все прочее, но после передумал. Много народу вокруг — зачем все в деталях расписывать?

— Чего? — Ювелир смотрел на меня.

— Проф к тебе подойдет по поводу Окуня — так ты уважь его просьбу, ладно? — с нашим умником мне еще беседовать, так что не стоит играть в испорченный телефон. Все задачи я поставлю прямо ему и вводные дам, а там он пусть сам решает, как их выполнять.

— Так, Настя, пошли обратно — скомандовал я — Не будем терять время, у нас еще дел полно.

А что тут пока глядеть? Капля, большая и желтая — и все. Хотя вещь, конечно, полезная. Теперь не надо ломать голову, что делать с типами вроде того же Трифона, то есть с теми, кто много чего знает и кого опускать так просто нельзя. Теперь для них есть хорошее и уютное место, так сказать — все включено. И гуманно, и надежно. Интересно, а какая у нее предельная вместимость?

Я взял за локоток Профа и потащил обратно в свой домик — иначе его отсюда было не увести. Вот уж воистину — старый да малый. Одной бусики нужны, другой рот раскрыл и на диво дивное, желтого цвета, глазеет.

— Итак, вернемся к самому важному из сегодняшних вопросов — убедившись, что все тут, продолжил я свою речь, прерванную заклинанием — Рад сообщить вам, любезные мои Ювелир и Настя, что наши ученые откопали в тетради, которая мной лично расценивалась только как источник чистой бумаги, преинтереснейшую вещь.

— Надо идти — сказал Ювелир, после того как я завершил свой рассказ — Чего тут думать?

— Слишком много 'если' — задумчиво протянула Настя — Я навскидку штук пять назову.

Если честно — эта её фраза меня очень порадовала. Когда человек сначала думает, и уже потом что-то делает — это всегда хорошо. Нет ничего хуже, когда люди сразу хватаются за дело, даже не прикинув — а чем это для них может закончиться? И какой от этого дела им будет прок?

— Много — согласился с ней я — Я этих 'если' даже побольше нашел. Например — а что, если этот склад уже вскрыли, причем даже не подобные нам попаданцы, а еще тогда, во времена неведомой нам войны? Причем те самые солдаты, для которых его и заложили? Или вот еще — а что если там на двери висит большой железный замок, или, что того хуже — маленький, встроенный, кодовый и до сих пор исправный?

— Замок — это ладно — сказал Голд — Большой откроем, да и с электронным что-нибудь да придумаем. А вот вариант 'да там все давно проржавело и сгнило' — может оказаться более чем реальным, как это ни печально.

— Но идти все-таки надо — встал я — Я объясню почему. Как по мне — лучше мы сейчас рискнем и сходим, пусть даже впустую, чем через месяц-полтора будем грызть ногти на ногах, когда нас осадят какие-нибудь новые кочевники или одолеют дикие и хищные животные, из-за которых мы не сможем носа из крепости высунуть. Вон, со дня на день здесь 'нюхачи' появятся, Павлик про них говорил.

— 'Нюхачи' не опасны — подал голос Проф, подбрасывая в камин полешко — Это маленькие зверьки, аналог наших ласок. Обладают отличным нюхом и опасны для домашних животных. Да, вот еще — их печень используется как компонент в некоторых зельях.

— Ну, еще кто-нибудь из леса забредет, побольше 'нюхача' и с клыками — отмахнулся я — Речь не о том. Я не хочу винить себя в том, что я мог что-то сделать — и не сделал этого, в нашей ситуации необходимо отрабатывать все варианты, которые могут привести к усилению группы. Мы должны стать мощной и самодостаточной общностью людей, это единственный путь для выживания здесь. Либо с нами будут считаться, либо нас раньше или позже поглотят без остатка, просто по праву сильного. Патетично звучит — но это так.

— Так я и говорю — надо идти — стукнул кулаком одной руки о ладонь другой Ювелир — О том и речь.

— Так мы и пойдем — снова присел я — Мы — пойдем, а ты — нет.

— Как нет? — опешил Ювелир — Почему?

— Потому что здесь остаются люди — мягко объяснил ему я — И они должны видеть, что их никто не бросил, что они под надежной защитой. Ты один из функционеров нашей группы, один из ее лидеров. И это не все. Еще должен быть спокоен я, мне важно понимать, что пока меня не будет, тут останется человек, который сможет решить все вопросы, которые возникают. И этот человек — ты.

— Так вон, Настюха есть — возмутился Ювелир — Она тоже функционер и народ ее уважает.

— Она не боец — услышав это, девушка фыркнула, но промолчала — Она организатор. Ювелир, это решение не обсуждается, ты остаешься на хозяйстве.

— Но на вторую базу я иду с вами — пробурчал он, сдаваясь — Имейте совесть, мне же тоже интересно!

— Идет — кивнул я — Договорились.

— А я? — Настя придвинулась ко мне поближе — Я с вами?

— Ты — да — щелкнул ее по носу я — Нам нужен человек, разбирающийся в живой природе, мало ли как там дело повернется.

— Кто еще идет? — Ювелир явно расстроился.

Я перечислил ему участников предполагаемого похода, и он завистливо вздохнул.

— А я? — Проф с недоумением повернулся к нам и закрывая Свод — Я тоже с вами.

— Нет — покачал я головой — Ты тоже остаёшься здесь.

— Это не слишком честно — возмутился умник — Чем я хуже остальных? Возрастом?

— Вот уж нет — засмеялся я — Просто у тебя будет другая задача, вот и все. Позже я тебе её объясню.

— Когда выходите? — Ювелир тяжело вздохнул.

— Завтра, ближе к полудню — ответил ему я — Ты вот что — собери прямо с утра всех ребят, кого я назвал, и тащи их сюда, ко мне, надо им объяснить, что к чему. Ну, конечно без лишних деталей, вроде того что базы на самом деле три и их координат, но объяснить надо. Если кто идти не захочет — понять почему.

— Не думаю, что кто-то откажется — подал голос Голд — В душе может и не захочет, но вслух не скажет.

— Пусть так — согласился с ним я — Но просто ставить людей перед фактом, вроде 'Ты идешь и все' я не стану. Дело непростое и если гнать человека из-под палки, то ничего путного из этого не выйдет.

— Оружие какое возьмешь? — Ювелир закончил переживать и перешел к практическим вопросам.

— Если ты об огнестреле — то один 'винчестер' — печально развел руками я — Ну и мой 'кольт', хотя он скоро станет просто железкой — патронов почти не осталось. Остальное оставим тебе — мало ли что.

Разговор затянулся надолго — ребята углубились в детали предстоящего похода.

— Ну, и самое главное — под конец сказал я — Вот мы дошли до базы и предположим, даже нашли там много добра. Не суть какого — но нашли. И вот здесь-то и таится основная бяка.

— Как его сюда доставить? — это сказала Настя. Опять молодец.

— Именно — я делился сокровенным — этот вопрос не давал мне покоя с утра. Я крутил его в голове так и эдак, но почти все варианты, приходящие в нее, были откровенно провальными. Зато мое воображение так и рисовало мне кучу оружейных ящиков и меня самого, бьющегося в припадке жадности и колотящегося об них головой — Врать не стану, я рассматривал эту проблему под разными углами и пока наиболее возможным вижу следующее. Проф, карту генерала дай, пожалуйста.

Ученый подошел к столу и разложил на нем замызганный лист.

— Вот смотрите — я ткнул пальцем в крестик, обозначающий базу — Отсюда до нас километров семьдесят и дотащить что-либо серьезное через лес — это утопия. Если мы там найдем оружие — максимум два-три ствола на человека и незначительное количество патронов. И то не факт. Нет, по нынешним меркам — и это богатство, но сама мысль о том, что где-то такой красоты лежит в сто раз больше и это добро кто-то может прибрать к рукам, нам покою не даст. Ходить же туда-сюда раз за разом — это вообще не вариант, это бред сивой кобылы.

— Там можно человека оставить — предложил Ювелир — Пока наши ходят — он посторожит. Сделаем там пост, смены — вахтовым методом.

— Один человек все это не защитит — возразил ему Голд — Прав Сват — это не вариант. Но я так понимаю, какая-то мысль у него есть.

— Есть — подтвердил я и вздохнул — Но не знаю, насколько ее реально реализовать, это честно. Вот, смотрите.

Я ткнул пальцем в тонкую синюю линию находящуюся недалеко от предполагаемой базы.

— Это река и ходу до нее от базы километров пять, край — семь. Причем это не просто река, это приток нашей водной артерии, той, в которой мы рыбу ловим, вот здесь они сливаются воедино. Да, крюк немалый, но и тащить ничего не надо.

— Плот — смекнул Ювелир.

— Правильнее — плоты — заметил я — Нас четырнадцать человек, три экипажа. Вот только один момент — из чего их делать? И как?

— В смысле? — удивился Проф — Это же лес. Деревья.

— Лес — снова не стал спорить я — Но эти деревья надо сначала свалить, а потом еще и скрепить. Вопрос — чем и как? Плоты вроде бы вещь простая, но на самом деле, как всякая простая вещь они требуют знаний по своему изготовлению. И крепёжных материалов — веревок там или чего еще. Где мы их возьмем?

— Ну, свалить деревья — свалим, один топор у нас есть, да и связать их невелика проблема — задумчиво сказал Голд, чего я, признаться, ждал — Но вот веревок или каких других заменителей надо будет немало. В идеале для плотов подойдет проволочная скрутка, но это даже уже не мечты, это что-то другое.

— У меня конечно есть предположения, что там, на базе может быть что-то подобное — задумчиво проговорил я — Не скажу насчет веревок, но там могут быть какие-то шнуры электропроводки, кабели...

— Опять же — автоматные ремни можно связать — бодро сказала Настя и осеклась, увидев наши взгляды — Чего, я автоматы никогда и в руках-то не держала! Просто я в кино видела, они там на ремешках таких, их на плечах носят...

— Ну да — неопределенно произнес Голд — Ну да...

— Но вообще мне эта мысль нравится — Настя шмыгнула носиком и постаралась перевести тему — В смысле — о плотах. Мы ведь тогда много сможем одним махом вывезти. Очень много.

— Ну, не прямо 'очень много', но и немало — Голд смотрел на карту — Порогов тут нет, течение в притоке, я так думаю, не слишком сильное, да и побезопасней на реке будет, чем в лесу.

— Так что, принимаем, как рабочую версию? — спросил я у своих офицеров.

— А других и нет — Настя пальчиком поводила по голубой линии реки — Как по мне — оптимальный вариант. И с водой проблем нет, и с едой — Владя-то с нами пойдет, не даст с голоду помереть.

— И еще мы осмотрим берега Большой Реки — я заметил, что люди именно так стали называть нашу кормилицу и поилицу, с больших букв — Сдается мне, что не мы одни на них обосновались.

— Блин, как я вам завидую! — Ювелир топнул ногой — Может, я все-таки с вами, а?

— Я принесу тебе оттуда самый большой пистолет — пообещала Настя и чмокнула его в щеку — И запас патронов к нему. И вот еще — если там будет снайперская винтовка — то она моя.

Люди засобирались — стояла уже глубокая ночь.

— Так, чуть не забыл — щелкнул пальцами я — Всем остальным, кто остается говорить о том, куда мы отправились не надо, ушли люди в поиск — и все. Ни к чему такие вещи афишировать. Вот вернемся — тогда и будем об этом байки у костра травить, а до того времени — молчок. А уж про остальные две базы — и после возвращения никому ни полслова. Проф — Германа предупреди об этом.

— Само собой — ученый был даже немного обижен — Мы же понимаем, есть информация и закрытого характера и откровенно секретного. Эта — из них.

— Ну, тогда всем спать — потянулся я — Завтра будет длинный и трудный день. Да, вот еще что — Проф, Настя задержитесь маленько.

Ювелиру явно было интересно, зачем я оставил этих двоих, но виду не показал и вместе с Голдом, который, я так полагаю, тоже был бы не прочь задержаться, вышел из моего домика.

Выждав пару минут, я выглянул за дверь, внимательно осмотрелся и был крайне удивлен, заметив шагах в трех от входа, лежащего на травяном матрасе, которые с недавнего времени наловчилась плести Николь, и негромко храпящего Азиза. Судя по всему, он мудрить не стал и улегся спать неподалеку от избранного им объекта охраны.

— Гадаете, зачем оставил? — спросил я у насторожившейся парочки — Не волнуйтесь, просто есть у меня к вам одно поручение. Не очень сложное, но совершенно секретное, кроме нас троих об этом деле никто знать не должен.

— Тайны, секреты — Проф с умным видом покрутил головой — Мы становимся настоящим социумом.

— Что поделаешь — я понял, что он имел в виду — Таковы законы бытия — всем всё говорят либо люди отчаянной смелости, либо такой же отчаянной глупости. Я не из тех, и не из других, я предпочитаю осмотрительность, разумность и дозированность информации.

— Что очень правильно — Настя зевнула, прикрыв рот ладонью — Так что случилось-то?

— Ничего не случилось — я присел на краешек стола — Проф, я хочу, чтобы с сегодняшнего дня и далее вся информация, которая стекается к тебе при первой же возможности передавалась Насте. Вся, без исключения. При этом никто кроме нас троих не должен об этом знать. Вообще никто.

— Резервная копия — прищурился Проф — Очень разумно.

— То есть я буду жестким диском на ножках? — Настя то ли развеселилась, то ли разозлилась — Прикольно!

— Да, можешь думать и так — ответил я, не обращая внимания на ее тон — Я не хочу, чтобы в случае гибели Профа мы потеряли все накопленные им знания.

Проф насупился, видно его не слишком грела такая перспектива.

— Не обижайся, но такое может случиться с любым из нас — жестко сказал я ученому — Это дикий мир, и смерть здесь пока еще всего лишь обыденная реальность, вроде шанса на хороший улов рыбы. Плюс проделки Хлюпа и Люта, от которых, похоже, можно ждать всего, чего угодно. И как здесь обойтись без страховки? Ты, Проф, основной хранитель мудрости и будешь им дальше, а Настя — наш тайный страховой полис, гарантирующий сохранность этой мудрости. Вероятность вашей обоюдной гибели не так уж велика, а это значит, что знания не сгинут бесследно.

— Все верно — Проф взъерошил седые волосы — Все правильно.

Он достал свой Свод и, раскрыв его, протянул Насте.

— Как там вообще, есть чего полезное? — поинтересовался я у ученого.

— Разное есть — уклончиво ответил тот — Но одно скажу точно — есть четкая градация получаемых листков с информацией. Больше всего энциклопедических, с разными описаниями растений, животных, природных явлений и так далее. Есть практические знания — кулинарные рецепты, советы по земледелию, цветоводству и куче других специальностей. Следом за ними идут алхимические рецепты, нам пока их перепало два — один на зелье, позволяющее лишних пол-минуты дышать под водой и второй на зелье, придающее пять единиц бодрости сроком на пять минут.

— Полезная штука — отметил я — Мал золотник да дорог.

— Наверное, но я смог пока идентифицировать только один ингредиент из его рецептуры — с легкой иронией заметил Проф — И то благодаря все тому же Своду. Так вот — такие заметки, похоже, встречаются не очень часто, не сказать — редко. Но полагаю, что они не верхушка пирамиды. Думаю, что есть еще более редкие листки, да собственно, не думаю — уверен. Но что в них может быть я не скажу. Есть предположения, но я не готов их озвучить.

— Значит вот что — я помассировал виски — С сегодняшнего же дня прием новых членов в группу будет производиться только после того, как они сольют в твой Свод ту информацию, которая у них есть. Как это будет обстоять — ты присутствуешь на разговоре с ними за стеной, после того, как кто-то из офицеров или я одобряет кандидатуру нового человека, он сразу предлагает ему поделиться с тобой информацией. Не захочет человек этого делать — дорога скатертью, нам темнилы не нужны. Наверняка нынче ночью кто-то да пожалует, утром с ними будет говорить Ювелир, поэтому подойди к нему, изложи эту тему. И еще — поговори с ним об Окуне. Его раньше или позже к нам занесет, а значит можно будет на его примере посмотреть механизм выпадения и обновления Сводов.

— Не пробросаемся так людьми? — спросила Настя.

— Ни капли — мне нравилась моя идея — Сама посуди — человек приходит в группу, он должен себя показать с лучшей стороны, так с чего ему утаивать один свой листочек? А вот если он этого делать не хочет — запросто у него фига в кармане может быть. Как минимум — жлобский характер, что нам тоже нафиг не надо.

— Я — за — Проф обрадовался — А то я все гадал, как мне коллекцию расширять?

— Не беспокойся, будет она пополняться — вздохнул я — И с трупов, и вообще...Все только начинается. И вот еще что, Проф — из Свода в Свод только все целиком можно перекачать?

Я открыл свой Свод, активировав его перед этим взмахом руки.

— Нет, можно и по одному листку — Проф раскрыл книгу — Тут все просто — вот так надо.

Он сделал некое движение рукой и у меня в Своде появился новый листок.

— Закинь ко мне эти два рецепта зелий — попросил я его — Пусть будут, хоть гляну, как они выглядят. Хотя... Сливай все, будет что вечером почитать.

— Все я спать — Настя помахала ладошкой и двинулась к своему дому.

— Насть, снаряжение группы на тебе — сказал я ей в спину — Харчи и все прочее. Ты у нас по административной части, так что давай.

— Ковчег, роди меня обратно — донеслось до меня из темноты.

Утро выдалось и вправду непростым. Разбудили меня какие-то незнакомые звуки, резкие и протяжные они ворвались в мой сон. Раскрыв глаза, я попытался определить их природу, но не смог, после чего сработал возвращающийся ко мне из далекого прошлого инстинкт 'Все, что происходит не так, может быть опасным'.

Выглянув в окно, я убедился в его правоте. То, что породило эти звуки было очень опасным, правда не для меня, а для тех, кто с этим столкнется.

Азиз делал утреннюю разминку с подаренным ему вчера мечом. Тяжеленная железяка, которую он уже успел отчистить от паутины, и поблескивающая в лучах ясного солнышка, порхала в его руках как бабочка, причем было видно, что некие навыки обращения с такими вещами у него и впрямь есть. Вообще эта картина смотрелась очень красиво — иссиня-черный гигант с бугрящимися мускулами легко, будто танцуя, двигался, размахивая мечом, который и издавал эти жужжащие звуки, то опускаясь вниз, то взлетая вверх.

Мою точку зрения разделяла и публика, глазеющая на это действо. В первых рядах стояла Галка, которая очень напоминала кошку перед блюдцем сметаны, которая смакует сам момент обладания им, перед тем как съесть вкуснятину без остатка.

— Силен — отметил я, выходя из дома.

— Хорошая сталь — пробасил Азиз, останавливаясь — Добрая.

— Ну так — подтвердил я — Старая работа, тогда такое умели делать. Милена, душа моя, это хорошо, что ты здесь. Поди сюда, пошепчемся.

Елки-палки, что ж они все так начинают переживать, когда я их подойти к себе прошу. Боятся меня, что ли?

— Ага — Милена приблизилась ко мне и настороженно заглянула в мои глаза.

— Сегодня большая сводная группа уходит в дальний рейдовый поиск — буднично сообщил ей я — Ты в ее составе.

— Зачем? — удивилась девушка — От меня там какой прок будет?

— Большой, солнышко мое, большой — без какого либо намека на улыбку ответил я ей — Ты боевой маг, самый что ни на есть настоящий. Или ты об этом забыла? И поскольку ты маг, то твоя работа — сопровождение групп, идущих в серьезные рейды.

— Да я им, этим умением, и не пользовалась толком! — девушка явно очень расстроилась.

— И очень зря — наставительно произнес я — Я тебе не раз говорил о том, что надо практиковаться. Говорил?

— Говорил — обреченно пробормотала Милена — Можно, я не пойду? Пожалуйста.

— Нельзя — отрезал я — Поиск важный, причем настолько, что и я сам иду в составе группы.

Как мне показалось, последнее обстоятельство немного успокоило Милену.

— Блин, чего я тогда этого рака схватила? — вздохнула она — Когда выходим?

— Часа через два — я глянул на небо — Чего тянуть, дорога дальняя. Иди, собирайся.

С ребятами оказалось все еще проще. Не скажу, что все обрадовались перспективе покинуть внешне безопасную крепость и отправиться куда-то к черту на куличики, но открыто никто недовольства не высказал. А некоторые, вроде Одессита, даже откровенно обрадовались.

— Так это ж дело! — сообщил он громко — Я буду как Магеллан, как Колумб, и когда-нибудь мне поставят памятник, да такой, шо даже Дюк слезет со своего постамента от зависти.

После них ко мне прибежала Аллочка.

— Сват, тебя зовут — заявила она — Там новые люди пришли, все вроде так нормальные, спокойные, но один не очень.

— Не очень нормальный? — уточнил я, выходя из дома.

— Не очень спокойный — пояснила Аллочка — Хотя... Да, он псих какой-то. Разорался, требует главного.

— В самом деле — псих — засмеялся я — А уволить всех не обещает?

— Не хватало еще — фыркнула женщина-девочка — Это уж был бы совсем перебор.

У стен крепости и впрямь стоял, уперев руки в бока, багроволицый здоровяк, напротив которого расположился Ювелир, буравя его не слишком добрым взглядом.

— В чем дело? — подошел я к ним — Кто тут меня хотел видеть?

— Я — почти выкрикнул здоровяк — По какому праву ваши люди меня допрашивают?

— В смысле? — уточнил я

— В прямом — выпучил глаза мужчина — 'Кто такой', 'Откуда пришел'? Почему я все это должен им говорить?

— С радостью отвечу на ваш вопрос, но только после того, как вы ответите на мой — я видел, что еще несколько человек, из тех, которые пришли на огонек этой ночью, прислушиваются к нашему разговору, поэтому говорил спокойно и доброжелательно — Скажите, а с чего вы взяли, что мы примем вас в нашу группу?

— То есть? — удивился мужчина. Судя по всему, ему не приходило в голову, что он может быть никому не нужен — А как же по-другому?

— Очень просто — развел руками я — Здесь не старая земля, а мы не центр занятости. Люди попадают в нашу группу только после того, как мы убедимся в их адекватности. Ну и желании работать, причем искреннем желании. У вас пока с адекватностью не очень. Разве вам задали какие-то сложные или интимные вопросы? Наш начальник службы безопасности спросил у вас что-нибудь про ваше отношение к проблемам Третьего мира, или про то, какую кухню вы предпочитаете? Нет. Он даже не стал у вас ничего узнавать про юношеские сексуальные фантазии, хоть это может быть и довольно интересно. Он всего лишь спросил у вас ваше имя и хотел выяснить, как давно вы в этом мире. Что здесь ненормального или неправильного?

— По моему глубокому убеждению сначала следует нас всех накормить, напоить...

— И спать уложить? — перебил я его, вложив в голос максимум сарказма — А потом вы поглядите, подходим мы вам или нет? Ошиблись вы милейший, здесь не странноприимный дом и не пункт первой помощи, я же это вам сказал. Здесь собрались люди, настроенные на то, чтобы выжить и для этого готовые работать на пределе сил, а стало быть нам тут туристы не нужны. Тем, кто готов трудиться и подчиняться нашим правилам мы говорим 'Добро пожаловать', а таким как вы, которые начинают качать свои права, которых по сути к вас и нет, мы даем сопровождающий пинок под зад. Я доступно объяснил?

Здоровяк что-то запыхтел, но я его уже не слушал, я попросту повернулся к нему спиной.

— Остальные как? — спокойно спросил я у Ювелира.

— Нормально — бодро отрапортовал тот — Путевые.

— Проф к тебе подходил? — показал я на ученого, который мыкался у пролома.

— Да. Сейчас я всех к нему отведу, перед запуском внутрь — Ювелир понизил голос — Я и сам это вчера хотел предложить. Ну, с листочками из Свода.

— Значит правильная мысль -ответил я ему — Видишь, не в одну голову пришла.

— Погорячился я — подал голос здоровяк — Вымотался и все такое.

— Бывает — снова повернулся я к нему — Вы кем были в той жизни?

— Специалист по антикризисному управлению — совсем уже спокойным голосом ответил тот.

— Ну, тогда вы не пропадете — заверил я его — Как-нибудь да выживете. Хотя при вашей профессии надо быть поспокойней.

— И тем не менее — я приношу свои извинения — здоровяк замялся — Может, спишем эту мою эмоциональную вспышку на стресс?

— Может и спишем — я помолчал — Вас как зовут?

— Николай — немедленно ответил здоровяк.

— Вот что, Николай — я снова выдержал паузу — Испытательный срок — неделя, все это время вы проведете на самых сложных работах и за вами будут наблюдать, внимательно и постоянно. Покажете себя — останетесь с нами, будут нарекания — отравитесь в степь. Вас устраивает такой расклад?

— Да — не сразу ответил он.

— Тогда — вам вон туда, ко всем — я показал на новеньких, которых уже окучивал Проф — Ждите, скоро вас отведут внутрь и покормят.

Николай выдохнул воздух и потопал к людям, которым от пролома уже махал Проф.

— Приглядывай за ним — проводил я его взглядом — Сдается мне, не вытянет этот Николай, больно нервный.

— Так ведь он много чего узнает — Ювелир скривился — У нас пока все на виду.

— Ну, вот и опробуем тюрьму — спокойно ответил ему я — Окунь пока для этого не годится, а технологию знать надо, жизнь, она исключительно многообразна. На своих экспериментировать неохота, а чужих мне не жалко. И еще — дружище, держи эмоции в узде. Тебе дней пять, а то и семь тут рулить процессом, так что...

— Думаешь, быстрее не управитесь? — уточнил Ювелир.

— Уверен, что нет — если честно, я до конца не был уверен, что мы вообще сюда вернемся. Ну, по крайней мере все — Дай-то бог чтобы за неделю обернуться.

С листочками народ расставался без жалости, видно не воспринимая все это всерьез. Даже Николай (я следил за его мимикой) не стал ничего спрашивать.

— Есть что полезное? — поинтересовался я у Профа, когда новенькие ушли в крепость.

— Нет — ответил тот, закрывая Свод — Хотя из забавного — попался дубликат, описание цветка, 'Крестоцвета равнинного'. Стало быть, листки не уникальны, это интересный поворот событий. Я думал, каждому выпадает что-то свое, ан нет.

— Ну, народу много, поди на всех свое придумай — утешил я ученого — Ладно, пойду, мне собираться пора. А ты найди Настю и последнюю информацию ей перекинь. Только тихонько, без свидетелей. Ну, и не забудь прийти нас проводить.

На самом деле мог бы и не говорить. На площади крепости собрались все, появился даже Рэнди, перемазанный ржавчиной. Насколько я понял, он копался в машине монитора и даже пришел к выводу, что там не так уж все и плохо. Его это увлекло до такой степени, что он перестал нам надоедать по поводу бункера и даже не слишком сильно ругался, когда Голд изъял у него топор. Поругался, конечно, на певучем испанском, но не сильно.

Люди смотрели на нас, отпуская шуточки, но было видно — им не по себе. Далеко и надолго у нас никто никогда еще не уходил, а потому все немного волновались. Да я и сам ощущал некий мандраж, чего уж.

— Не шляйтесь долго — пискнула Аллочка — А то опять придет какое-нибудь чудище страшное, ужасное — а вас нет.

— Типун тебе на язык — ругнулась Галка.

— Все, долгие проводы — длинные слезы — решительно сказала Валентина — Идите уже!

Я обернулся только один раз, когда мы отошли от крепости на полкилометра, хотя и дал себе зарок этого не делать.

Люди стояли у на холме и смотрели нам вслед, а у самой маленькой фигурки в руках трепыхался беленький платочек.

Глава девятнадцатая

Первоначально народ шел молча. Оно и понятно — почти все присутствующие оказались здесь, в этой группе, либо случайно, либо потому что надо, я и сам относился к последним. Да, я не сильно рвался в этот рейд, чего уж там. Слишком много всего недоделанного или даже не начатого осталось за спиной и, скорее всего надолго. Как у них сложится эта неделя (на меньшее я не рассчитывал)? Кого занесет под наши стены? Поди знай...

Впрочем, нашлись и те, кто был очень доволен происходящим. И в первую очередь это были Одессит и Настя — первый по легкости нрава, вторая... А фиг знает, почему, но по ее сияющей мордашке было видно, что ей все это по душе. Должно быть, просто надоело сидеть в четырех стенах.

Еще из общего ряда выбивался Азиз. Он к данному походу явно отнесся с определенным фатализмом, исходя из принципа 'Надо идти — пойдем'. Чернокожий исполин шагал прямиком за мной, на одном плече он тащил наши продуктовые припасы, завязанные в парусину, на другом у него лежало лезвие меча, рукоять его она сжимал в ладони. И ведь какой здоровый — ни малейших признаков усталости.

Впрочем, личное оружие все тащили сами. Хотя — какое оружие? Дубинки, которые достаточно умело навострился делать все тот же Рэнди, вот основное оружие нашей группы. Исключение — Азиз со своим мечом, я с пистолетом и штырем, который превратился в подобие мизекордии — к нему приделали деревянную ручку, да Голд с винчестером. Есть еще топор, но его я запретил использовать как оружие — не дело это. Впрочем, о строительстве плотов я старался вовсе не думать — это было очень похоже на воздушный замок. Деревья для него сначала надо повалить, потом с них сучья обрубить, а потом... Потом видно будет.

— Бабочки — вдруг совершенно по-детски захлопала в ладоши Милена — Смотрите — бабочки!

И впрямь — над цветами с высокими желтыми соцветиями порхало несколько крупных бабочек, с пестрыми коричнево-оранжевыми крыльями.

— Хорошая наживка — сообщил всем Владек, который и впрямь навострился говорить по-русски. Слова он еще не все произносил верно, но мы его понимали.

— Приземленный ты человек, Владя — ответил ему Одессит, с доброй улыбкой, странно выглядящей на его обычно шкодливом лице, смотрящий на Милену и Настю, припустивших за порхающими красавицами — Они же ж девочки, им самое то цих крылатых ловить и на пальчики свои сажать, как перстеньки.

Остальная группа тоже остановилась и смотрела на двух девушек, шныряющих по траве и с хохотом гоняющихся за поразительно красивыми бабочками. Наверное, следовало на них прикрикнуть, но мне не хотелось этого делать, не знаю почему. Может, потому что в этой картине была часть той мирной жизни, которой больше не будет? Нет, в моем мире бабочки были только в музеях, частных коллекциях и в сериалах, в живой природе их не осталось, но все-таки...

— Какая классная! — одну из порхающих красавиц Настя все-таки поймала и теперь вертела перед глазами — Какая нарядная!

— Ага — вторила ей Милена — Отпусти ее, пусть летит!

Надо отметить, что это маленькое происшествие сняло некоторую напряженность с отряда, зазвучали разговоры, там, где шел Одессит, слышался смех — этот балагур как всегда травил байки, через слово поминая свой любимый город.

— И тогда он пришел к памятнику, который жители нашего города от всего сердца поставили дяде Лёде Вайнсбейну, и спросил у него... — донеслось до меня.

Интересно, кто такой дядя Лёдя, и за что ему поставили памятник?

Но молодец этот парень, ничего не скажу. Нарочно или случайно, но он делает очень большое дело — он снимает с людей напряжение, которого у них не может не быть.

— Часам к четырем дня будем у леса — подошел ко мне Голд — Можно будет сделать небольшой привал, но я обошелся бы без перекуса. У нас очень специфическая еда, от нее может быть хуже, чем без нее.

Это да, это правда, харчи у нас еще те. Сушеная рыба, из самой первой партии. Она уже дошла до нужного состояния, того, когда ее надо бить о твердую поверхность, чтобы легче чистилась. Я-то про это не знал, а вот Одессит был в курсе.

Он, только появившись у нас, сразу же цапнул одну рыбину с веревки, на которой та сушилась, попутно чуть не оборвав ее, мастерски увернулся от удара Фрау и сообщил всем —

— Это ж таранька! От це дило. А пива нема?

Заметим — за ним гналось человека три, но он все-таки от них убежал, приговаривая —

— Я от бабушки, ушел, я от дедушки ушел.

Но чистил он ее и впрямь мастерски, мы все, которые видели сушеную рыбу только в гермоупаковках и уже разделанную, смотрели на него и поражались. Он стучал ей по тому предмету, который находился под рукой, немного разминал, умелым движением сворачивал ей голову, лихо отрывал плавники, которые потом непременно вручал Аллочке со словами —

— На, дося, сувай это в рот. Это вкусно.

После он лихо сдирал с рыбы шкурку или как это у нее называется, разламывал ее вдоль по хребту...

В общем, он это умел делать.

Но есть рыбу сейчас было очень неразумно — воды у нас не было. Точнее, по-прежнему не было емкостей, в которых ее можно было бы нести. Увы, но монитор не подарил нам фляг, бочонков, анкерков... Рэнди нашел несколько ободов, которые видимо некогда были на подобных емкостях, но сделать что-то вроде бочки было ему не под силу. Как он сказал 'Это надо знать, как делать'.

Была надежда на то, что нам попадется ягодник, мы прихватили с собой несколько кузовков на этот случай. Какая-никакая — а влага. Ну, еще были шансы найти в лесу родник, ключ или что-то подобное. Голд еще говорил о каких-то бочажках, но я даже не знаю, что это такое, а спрашивать не стал. Попадется — узнаю, а не попадется — да и шут с ними.

Шаг за шагом, час за часом — и к входу в лес мы попали в то время, когда и предполагали — солнце потихоньку начинало валиться к горизонту, хоть еще и не было вечерним, а в воздухе был разлит предвечерний зной.

— Вчера тут — пробасил Азиз, оглядываясь вокруг — Хорошо бы!

Слов он знал немного, но и понять его сейчас было немудрено — он был бы не против с этой славной штукой в руках сейчас повидаться со своими вчерашними обидчиками.

— Жаль — закончил он свою незамысловатую речь и улегся на землю, положив меч рядом.

Жаль — согласился с ним я. Людишки там были некудышные, как по мне, зато в Сводах у них могло оказаться что-то полезное. А что? Нормальная добыча, ни лучше, ни хуже. Специально за ней гоняться мы, само собой не станем, но и если в руки пойдет — не откажемся. Нам, на нашу бедность, все что ни дай пригодится.

Никто так на опушке и не появился, но Настю одну я в лес не отпустил — кто знает, что там. Как все пойдем — так и посмотрим, что там.

— Голд, теперь ты наш рулевой — подошел я к своему советнику, пусть пока и неофициальному — Я в лесу без специальных устройств ориентироваться не мастак, да и остальные такому не обучены, так что тебе и карту в руки.

Да, я взял с собой карту. Не оригинал, конечно — Проф аккуратно перенес все ориентиры по тому складу, куда мы держали путь, на их с Германом самопальное изделие, причем очень умело. И напоследок попросил по возможности дорисовывать ее, нанося новые пометки того пути, в который мы пустились.

— Не люблю ночевать в лесу — внезапно сказал Голд, присаживаясь рядом со мной — Темно, все время что-то где-то трещит, обманок много. Не люблю.

— Не знаю, не ночевал — отозвался я — Как-то не сложилось. Сам знаешь, с лесами на старой Земле было худо.

— Не везде — Голд погладил ложе 'винчестера' — Остались еще кое-где дебри... Точнее — они кое-где тогда еще были.

— Это все прекрасно — я хотел получить четкий ответ на четкий вопрос — Но скажи мне — ты точно доведешь нас до места?

— Плюс-минус пять километров — отозвался Голд — Если упремся в реку — то сузим радиус поисков.

Пойди туда, не знаю куда... Еще не поздно, между прочим, все это дело свернуть. Хотя я этого делать все равно не стану, лучше попробовать найти ресурсы и сгинуть в этом лесу, чем каждую ночь ждать нападения. А я буду его ждать.

— Ну что, пошли? — поднялся я на ноги — Неразумно терять время здесь — нам еще километров семь-десять пойти бы не плохо до темноты, а по лесу идти куда сложнее.

— И темнеет в нем раньше — добавил Голд, лихо закинув дуло ружья на плечо — Опять же — место для ночевки найти надо будет.

Лица людей были откровенно невеселыми — большинство из них успели побродить по лесам после появления в этом мире и добрых воспоминаний о них не сохранили. Идешь, идешь, а вокруг одна и та же картина. И неясно — где другие люди, где ты сам находишься, почему ты в лесу, а не около бассейна в 'Нормалити'

Так это леса тогда пустые стояли, без живности. А теперь... Поди знай, кто там водится. Ну да, есть безобидные существа, вроде 'нюхачей', но, наверняка, могут оказаться и те, кто не прочь пожевать человеческую плоть, я это отлично понимал, но заранее пугать людей не хочу, хотя, возможно, это и ошибка. Но что, если эволюционный процесс еще не начался? Раки-рыбы, бабочки... Кто следующий? И как скоро? Лично я полагаю, что несколько дней у нас есть. А потом мы либо получим то, за чем идем, и баланс сил перекосится в нашу сторону, либо надо будет идти дальше, ко второму складу. И очень может быть, что прямо от первой точки, не тратя сил и времени на обратную дорогу. Но эта мысль пока надежно упрятана в моей голове, и я ей не собираюсь делиться ни с кем, включая Настю и Голда.

— Значит так — сообщил я людям, которые уже спустились с холма — Лес не равнина.

— Во, это очень точно подмечено — негромко сказал Одессит — Наш шеф таки умеет сказать коротко и смачно.

— Цыц — нахмурил я брови — Лес — куда более непредсказуемое и неведомое место, чем уже привычная нам степь. Здесь мы видим друг друга, потеряться — это серьезная проблема. Там — запросто. Потому идем друг за другом, не теряем ближнего к себе человека из вида, по сторонам не разбегаемся. Каждые сорок-сорок пять минут — перекличка.

— Очень верно — заулыбался плотный мужчина по имени Эдик. Он прибился к нам недавно, но очень легко вошел в коллектив, будучи добродушным и веселым человеком по складу характера. Профессия у него была бессмысленная, он был специалистом по авторским правам, но и в этом он находил тему для шуток — Если честно, я порядком побаиваюсь всех этих лесных завалов и качающихся деревьев.

— И правильно делаешь — кивнул я — Мы не знаем, что до конца мы можем ждать от лесного массива, причем неизведанного ранее. Поэтому прошу всех быть внимательными, подмечать какие-то вещи, выбивающиеся из общего ряда и в случае обнаружение таковых сразу сообщать мне или Голду. Если же вдруг возникнет опасная ситуация — не надо разбегаться с воплями по сторонам, надо трезво оценивать ситуацию.

— Это как? — Милена опасливо глянула в сторону опушки — Трезво — это как?

— Группироваться рядом с теми, у кого есть огнестрельное оружие и быть готовыми к тому, чтобы пустить свои дубинки в ход — объяснил я ей — Твое же место и место Насти за моей спиной. И не забудь о том, что ты умеешь делать.

А что я еще могу придумать? Это не сработавшаяся боевая группа, это бывшие клерки, дизайнеры и копирайтеры, им не то, что за пять минут — за неделю не объяснишь, кто на какой точке должен стоять, если вдруг что. А уж о том, чтобы это вбить это в жилы, в мышцы, в подкорку, довести до автоматизма, речи и вовсе нет. Потом — может быть, но не сейчас. Дай Бог, чтобы вовсе не разбежались, если что, ищи их потом по лесу, надеясь на то, что они остались живы.

— Голд идет впереди — повернул я голову к советнику — Он наш навигатор. Я замыкаю колонну.

Опять не совсем верное решение, но выбора нет. Я не хочу потом узнавать новости о том, что 'Эдик точно сзади шел, сопел. А теперь его нету'. Лучше уж я сам в конце пойду, чтобы эту вероятность исключить.

Единственное, что не вызывало у меня раздражения своей неправильностью, было то, что девушек я пристроил в середину цепочки и приставил к ним Азиза, вызвав его огромное неудовольствие и бурчание на зимбабвийском языке. Но спорить он не стал, пристроившись за спиной Насти, насколько я понял, он воспринимал ее как мою женщину и в первую очередь собирался спасать если что.

Ладно, хоть что-то сделал правильно, все остальное же — ужас и кошмар. Мои наставники из Академии, увидев это, скорее всего предусмотрительно прикончили бы меня, чтобы не размножился грешным делом и других уродов не наплодил.

Боги, как же мне не хватает Жеки, Витольда, Жана, Гавра, и всех остальных, тех, кто некогда входил в боевую единицу Е-12-89. Кабы их сюда, да в полной выкладке и с надежными как не знаю что 'Энфилдами-2-88', да если бы по традиции впереди вышагивал привычно невозмутимый Грин, то и дело поглядывающий на свой КПК, то я бы над этим походом просто посмеялся и все. Впрочем, в таких лесах нам бывать не доводилось, так что было бы еще и интересно. Не жутковато, как сейчас, а интересно.

А так — довести бы их всех хотя бы до середины пути без потерь — уже за удачу будет. Ну, а если выгорит дело... Ладно, шабаш, ничто так не вредит делу, как преждевременные мечты о его завершении.

— Вперед — скомандовал я — Пошли помаленьку.

По одному человеку, потихоньку, наш отряд втягивался в лес, светлый и не буреломный, как и положено в той его части, что соприкасается с равниной.

Но счастье было недолгим — уже через два десятка минут пути, березняк сменился какими-то высокими деревьями с толстыми черными стволами, которые так сразу и не обхватишь, то и дело люди спотыкались о сучья, скрытые под высокими папортниками.

Да, вот и подумай, как забавно раскладываются карты. Пять-семь километров левее — и будет тот самый лес, где и ягод и грибов много, где травка низкая, а деревья привычные. А здесь — ничего такого нет, мы специально немного по краю прошли, надеясь найти кустарники с ягодами. Нет. Пустой лес стоит.

Я не видел Голда, но по тому, что мы двигались вперед не останавливаясь, можно было догадываться о том, что он и впрямь знает куда идти. Или же делает такой вид, но это вряд ли — он с нами в одной лодке. Нет ему резона заводить нас черт знает куда и там бросать, невыгодно ему это. По крайней мере — логики в таком поступке точно не будет, а на маньяка он не похож.

Сзади раздалось шуршание, я резко развернулся и успел увидеть мелькнувшую между деревьями белизну человеческого тела. Так, это еще кто? Впрочем, не исключено, что Азиз дождался своего часа. Даже почти наверняка это так.

— Передай вперед — за нами хвост, три-четыре туловища — толкнул я в спину Эдика — Пусть Голд остановится, заодно и пересчитаемся.

Вскоре колонна остановилась и люди немедленно начали кучковаться, опасливо поглядывая назад. Азиз же расталкивая всех подошел ко мне.

— Радость? — сверкнули белые зубы — Хорошо!

— Да погоди ты — отмахнулся я от него — Эй, кто там за нами идет? Выходите уже, давайте не будем в индейцев играть.

В серьёзных противников я не верил. Те, кто станет пасти большую группу для ее уничтожения, голяком по лесу бегать не станет. Как минимум в грязи вымажется.

Зашуршали кусты и перед нами появилось три человека. Женщина средних лет, мужчина такого же возраста и мальчуган лет семи.

— Мама, папа, я — хмыкнул Одессит — Лесная семья.

— Не судьба — сказал я Азизу и обратился к опасливо смотрящим на нас людям — Привет. Вы на самом деле семья?

— Наверное, уже больше да, чем нет — ответил мужчина — За эту неделю мы сроднились. Выживание и голод творят чудеса. Хорошо, что мы нашли орехи, а то умерли бы просто — и все.

— А чего в лесу сидите? — удивился кто-то из моих спутников — До равнины два шага вприпрыжку.

— Там окопались несколько человек — сморщился мужчина — Они... Они далеки от человеческого идеала и уже убили нескольких наших спутников. Просто так убили, для забавы.

Вот и не верь чутью, недаром я хотел завалить этих поборников расовой чистоты. Да и завалю при случае. Этот интеллигент давно мог до нас дойти, но не смог, и невесть сколько еще народу эти упыри положили.

— А мальчик действительно маленький? — уточнила Милена — Или это взрослый?

— Странный вопрос — неуверенно ответил мужчина — Сереже семь лет, он маленький. А как еще-то может быть?

— Поверьте, в этом мире может быть по-всякому — хмыкнул Жора — Так может быть, что ох!

— Может, мы с вами? — мужчина явно боялся отказа — Мы очень устали бродить по лесам.

— Увы, нельзя — огорчил я его — Но в принципе — нет никаких проблем с тем, чтобы найти себе кров, в нашем лагере вам будут рады, поверьте. Дорогу объясним, а как дойдете, так скажете Ювелиру, это такой серьезный мужчина с вооон таким же ружьем, что вас послал Сват, пройдете процедуру идентификации и все.

— Да как до него дойти? — жалобно пробормотала женщина — Мы же пробовали...

— Не так пробовали — ответил Голд — Забирайте левее, сильно левее, километров на десять, потом идите прямо. Раньше или позже выйдете к реке, а оттуда — идите спиной к лесу. По любому до нашей крепости дойдете.

— А у меня вот что есть — мою штанину подергали, и я увидел серьёзные серые глаза очаровательного светлоголового мальчугана. В руках он держал Свод — У тебя такой есть?

— Ну, как не быть — хмыкнул я.

— Хочешь его посмотреть? — заулыбался мальчик Сережа и протянул мне свой Свод.

Дают — бери — рассудил я и стал богаче на какой-то драный листок.

— Ну все, надеюсь увидеться уже там, на нашей базе — я протянул мужчине руку и потрепал мальчишку по вихрастой макушке — Идите осторожно, не шумите. Да и на равнине не расслабляйтесь, там всякое бывает. С оглядкой двигайтесь, с опаской.

— Ювелиру скажите, что у нас пока все нормально — попросила у семьи Настя, после подпрыгнув, из узла у Азиза на спине добыла пару рыбин и отдала их женщине.

Было видно, что мужчина, чье имя я так и не узнал, предпочел бы пойти с нами, но боялся нас об этом просить. А может стеснялся, поди знай.

— И ведь сколько народа так мыкается и гибнет — печально отметил кто-то из мужчин — На равнине-то собираем кое-как, а в лесах...

— Кто может выжить — выживет — категорично заявил Голд — Выживаемость — не профессия и не куча навыков, это вторично. Выживаемость — состояние души.

Последнее выказывание моего советника было достаточно спорным, но дискуссии я развернуться не дал — не хватало только этого. Мы пересчитались, встали прежним порядком и двинулись дальше, в глубь леса.

Возможно, я оказался прав — никаких лесных жителей за последующие три часа дороги нам не встретилось, ну, если не считать каких-то жуков, вроде наших короедов, которых углядел все тот же Владек.

— Ах, бардзо наживка — причмокивал он, вертя в пальцах небольшого жучка, который отчаянно вертел ножками, пытаясь сбежать от поляка — Таких бы мне туда, на пляж...

— У тебя идея фикс с твоей рыбалкой и наживкой — брезгливо глянула сказала ему Милена, которая шла прямиком за ним — Фу, гадость какая, выброси его.

— Понимала бы чего — невозмутимо ответил ей Владек — На такого жука можно хорошую рыбу взять, не то что на рачье мясо.

Милена не стала ему возражать, похоже было на то, что она отчаянно боялась насекомого.

Начинало темнеть. Было видно, что солнце еще не село, но лес есть лес, и ночь в него приходит немного раньше.

Мы уже прошли несколько полянок, подходящих для ночевки, уж не знаю, почему Голд их миновал. Может, хотел максимально использовать световой день для перехода, может, те не отвечали его эстетическому восприятию.

— Надо бы уже того — пробурчал Эдик, в очередной раз спотыкаясь — Скоро лбами деревья пересчитывать начнем.

И словно в ответ на его слова отряд остановился.

— Болото — донеслось до меня — Пришли.

На карте никакого болота не было, это я помнил точно. Впрочем — той карте лет немало, вполне вероятно, что оно появилось на порядок позже. В любом случае — сюрприз неприятный.

Я подошел к Голду, тот стоял на заросшем травой бережке и без особой радости смотрел на унылый пейзаж, состоящий из ярко-зеленых кочек, кривых березок и время от времени лопающихся пузырей.

— Хреново — констатировал я — Напрямки не пройдем.

— Крюк придется закладывать — согласился со мной Голд — И еще неизвестно — какой.

— Вода — облегченно вздохнул один из наших товарищей и к моему немалому удивлению зачерпнул болотной жижи в ладонь и выпил.

— Рехнулся что ли? — сказать, что я был шокирован — ничего не сказать — Ты чего делаешь?

— Ой, да ладно — ответил мне он — Это все виртуальность, так что... Блиииин!

— Чего? — немедленно подскочила к нему любознательная Настя.

— Бодрость вниз пошла — ошарашенно сказал напившийся из болота мужчина — И капитально, на двадцать единиц.

— Поделом — не стал его жалеть я — Радуйся, что еще козленочком не стал. А остальным — наука.

— Да он у нас один такой, реактивный — хмыкнул Одессит — Все остальные в детстве с подоконника не падали.

— Да пошел ты — ругнулся мужчина и плюнул в болото.

— Не думаю, что вставать тут на ночевку — это хорошая идея — сказал я Голду — Место не то и потом — кто его знает, что в этом болоте водится?

— Никого тут не водится — ответил мне Голд — Мертвое место, я таких много видел. Гиблое. Но делать тут и впрямь нечего, согласен. Давай отойдем чуть назад, там была неплохая полянка. А завтра двинем в обход, что делать.

— В болотах бывает брод — со знанием дела заявил Эдик — Я в сериале видел.

— Брод в болоте — вздохнул Голд — Правда?

— Ну да — и, судя по всему, Эдик собрался пересказать нам содержимое сериала, в котором герои так лихо форсировали трясину.

— Вот мы тебя завтра и отправим его искать — перебил я его — Одного.

— А чего завтра? — удивилась Настя — Можно прямо сейчас. А утром мы по свеженайденному... кхм... броду на ту сторону болота и перейдем.

Эдик криво улыбнулся и шустро пошагал за остальными в обратном направлении, на ту полянку, про которую говорил Голд. Он явно не стремился облегчать нам жизнь.

Народ устал, это было видно. После того, как заполыхал костерок, который лихо разжег Одессит, с гордостью показав огниво, которое ему смастерил Рэнди (у меня и Голда были такие же, наш испанце вручил нам их перед выходом) люди перекусили сушеной рыбой и дружно начали зевать.

— Так, караулить будем по двое — сказал я поспешно, пока все не уснули — Смены по два часа. Первые — я и Настя, потом Голд и Эдик, после Одессит и...

— Я сам кого-нибудь выберу — шутник подмигнул Милене — Напарник — дело такое, тут надо так выбирать, чтобы после не было безумно стыдно за даром проведенную ночь.

— А после него кто? — зевнув, спросил один из мужчин.

— А после него подъем будет — за меня ответил ему Голд — Как солнце встанет — в путь двинемся. Время дорого. Это болото нам сильно подгадило, а самое скверное — непонятно, насколько оно большое, как далеко тянется.

— Я подумаю об этом завтра — простонала Милена и просто-напросто отключилась, как будто в ее голове стоял какой-то таймер.

Через десять минут спали все.

— Прикольно — Настя достала Свод — На самом деле, несмотря на все наши трудности мне здесь очень нравится. Вот серьезно.

— Боюсь, с тобой не так уж много народу согласится — сообщил ей я — Ты, наверное, исключение из всех правил.

— Наверное — Настя задрала голову вверх — О, вот и звезды появились, опять наши умники все верно напророчили.

И впрямь, на небе помимо луны, которую не было видно из-за деревьев, горели три или четыре ярких звездочки.

— Так вот — продолжила Настя — Штука в том, что здесь все перемешалось.

— Свежая, оригинальная идея — я подбросил в костер сушняка — Мы это еще в день знакомства выяснили.

— Нет, я не о том — Настя махнула на меня рукой — Там, в настоящем мире, я жила какой-то придуманной жизнью, рутинной, распланированной от и до. А здесь, в виртуальном мире все выходит наоборот. Он вроде бы и не настоящий, — а мне здесь хорошо, я себя чувствую человеком. В том смысле, что только от меня все зависит — как я буду жить, что делать. Нет предопределенности, понимаешь?

Да все я понимаю. В первую очередь то, что ты еще такой по сути ребенок.

— Главное — ухо держи востро, не слишком увлекайся этой свободой выбора — попросил я ее — Это коварная штука, поверь.

Настя открыла Свод, и я последовал ее примеру — надо же было посмотреть, что мне подбросил мальчик Сережа.

Шаг третий — отыщи камень 'Ательнат' и измельчи его.

Шаг четвертый — отыщи растение 'Двулист пепельный', засуши и измельчи его.

Шаг пятый — излови животное 'Шушпанцик', убей его и добудь из еще теплого тела его печень.

Шаг шестой — Смешай все пять компонентов в серебряной посудине.

Шаг седьмой — Прочти заклинание 'Рхат труфф ахрт танкинн тла'.

Камень движения готов. Помести его в любое наземное механическое исправное транспортное средство, колесное али гусеничное, и тебе гарантировано два часа бесперебойного хода.

Но помни — активировать сей камень можно однократно, по окончании двух часов он рассыплется в пыль, независимо от того, ехал ты или же на месте стоял.

И еще одно — тот, кто сотворил камень сей, сам его активировать должен, и в механизме том ехать.

Я прочитал листочек. Перечитал его еще раз, после закрыл Свод и уставился на небо.

Камень движения. Елки-палки, это же по сути рецепт топлива, без химических формул, перегонки и очистки. Два часа хода — это очень много, это одним махом какие расстояния можно покрывать? Я уж молчу о том, что это открывает такие возможности...

Минут через пять эйфория меня отпустила, и я вернул себе способность рассуждать трезво.

В первую очередь — начало-то рецепта где? Без него этой бумажке грош цена. Нет, не грош, конечно, но без первых двух компонентов смысла в ей немного.

Второе — что-то мне подсказывает, что указанные в нем камень, растение и особенно диковинный зверь 'шушпанчик' невероятно редки.

И третье — где исправное транспортное средство взять?

Хотя второй и третий пункты можно кое-как реализовать, это вопрос времени, а вот первый... Это, по ходу, может быть серьезная проблема.

Мне сразу бросилось в глаза отличие этого листочка от остальных — он был золотистый, что, по-видимому, означала его редкость и ценность. Крепко сомневаюсь, что такие рецепты будут выдавать каждому встречному-поперечному налево и направо.

Да, рыбку мы поймали золотую, но вот только очень мелкую — ни зажарить, ни сварить.

И еще — кабы я сразу про такое знал, я бы этого Сережу в лес не отправил, с собой бы взял. Не следует людей с такой информацией от себя отпускать, владельцы таких рецептов должны под замком сидеть или за надежными стенами. Искренне надеюсь, что они все-таки дойдут до крепости, а там Проф не подведет. Хотя — плохо, что эта штука окажется сразу у трех человек. Такой рецепт должен быть максимум у двоих, а лучше — у одного, то есть у меня.

Нет, я тогда все верно предположил — раньше или позже Своды станут предметом охоты. Как только народ прочухает, какие вещи в них можно найти, сразу появятся те, кто будет добывать редкие рецепты и продавать их за немалые цены, это неизбежно.

С одной стороны — это плохо, а с другой... Может, именно таким макаром я и добуду первую часть?

За такими мыслями пришло время переменки, и мы с Настей отправились спать. Сегодня день будет долгий, тяжелый. Надо отдохнуть.

Болото оказалось немаленькое, мы прошагали вдоль его берега уже часа два с лишним, прежде чем кривые чахлые березки сменились сосновым лесом.

— Ф-фу — Эдик вытер пот со лба — Наконец-то!

Остальные тоже загомонили, выражая так свою радость от того факта, что теперь снова можно идти по прямой. Да и сосновый лес он куда лучше того, по которому мы шкандыбали вчера — чистый, звонкий.

Не знаю, то ли этот шум спровоцировал дальнейшие события или просто судьба у нас была такая, но случилось то, что случилось.

Болото издало какой-то хлюпающий звук и мы, повернувшись к нему, буквально застыли на месте — из тины и слизи поднимались какие-то корявые фигуры, больше всего напоминавшие деревья.

Вот только у деревьев нет глаз, рук и ног, а у этих тварей они были.

Глава двадцатая

Одна из тварей издала что-то смахивающее на злобный рык, и все они с невероятной скоростью, огромными прыжками поскакали к нам. Впереди мчались две особи, остальные пять их догоняли.

— Держимся вместе! — я понял, что убежать мы не успеваем — уж больно ловки были эти бестии, сразу видно. Если рванем в сторону, то без жертв не обойтись, а так — есть шанс уцелеть, тем более, что статистика за нас — их всего семь, по одной вражине на двоих — Не бежим!

Жахнул 'винчестер', и один из монстров, тот, что бежал первым, с огромной дырой в голове упал шагах в двадцати от нас, из раны брызнула черная кровь вперемешку с чем-то белесым. Стало быть, это все-таки не ожившие деревья, это твари из плоти и костей, а значит, их можно убивать обычным оружием, пусть даже это оружие простые дубинки. Совсем хорошо, Теперь только бы мое воинство не разбежалось.

Еще один выстрел Голда, но уже не такой удачный. Монстр покачнулся, получив пулю в грудь, но не упал.

— Ох ты ж погань! — Одессит, полный праведного гнева, в несколько прыжков подскочил к шатающемуся монстру, который все-таки начал крениться в сторону, собираясь упасть и со всей дури саданул его дубинкой по голове — Чтоб дети грому не боялись!

— Куда? — надсаживая глотку, завопил я — к отважному, но непослушному бойцу, который даже не глядел по сторонам, приближались еще два монстра — Назад!

— Щас, командир — дубинка Одессита мелькала в воздухе, обрушиваясь на голову монстра — Щас!

— Азиз! — я выстрелил в урода, который надвис над Одесситом, занося когтистую лапу для удара — Азиз, на первую линию, женщин за спины! Держать строй!

Можно было бы не кричать — великан уже выдвинулся вперед, лезвие его меча поблескивало в лучах утреннего солнца.

Сделав несколько шагов вперед, я всадил в монстра еще один патрон, уже почти в упор, меня поддержал Голд, из тела твари выплеснулась кровь, забрызгав Одессита, который, благодаря этому, наконец-то заметил опасность.

— Мама моя! — завопил он, дернулся в сторону, увернувшись от тела падающего болотного чудища, которого мы, похоже, наконец убили, и в этот момент его тело насквозь пробила когтистая лапа набежавшего монстра.

Одессит застыл на месте, чудовище что-то довольно пророкотало, вырвав свою конечность из тела человека, и еще раз рубануло когтями наискосок уже тающую в воздухе фигуру.

Эта картина окончательно парализовала людей, которые и без того не слишком уверенно держались, я почти физически чувствовал их желание убежать от этого страшного места и от этих жутких существ куда подальше.

Громыхнул выстрел — Голд стрелял не торопясь, тщательно целясь, чтобы не тратить патроны впустую.

Убийца Одессита, получив пулю в грудь не упал, он просто чуть медленнее стал двигаться и этим не переминул воспользоваться Азиз,

Гаркнув что-то на родном языке, он изящно, будто танцуя, приблизился к нему и с оттягом рубанул его по шее. Голову он от тела не отделил, но тварюга рухнула на землю, задергавшись как будто в конвульсиях.

— Голд, в ноги им бей! — завопил я, заметив, что в отличие от корпуса, ноги у этих мерзких монстров слабые, не слишком защищенные наростами — Стреноживай их, все остальные на добивание!

Последний патрон я тратить не стал, я с силой вколотил в голову дергающейся бестии свой штырь, который пусть и с трудом, но пробил ее череп.

Мелькнуло сообщение о том, что мне перепал уровень или даже два, но сейчас мне это было безразлично.

'Банг'! Очередная тварь переламывается в коленях, ее пальцы-крючья судорожно сжимаются, она рыча пытается подняться, но Азиз с хэканьем, держа меч за рукоять двумя руками опускает его вниз, прикалывая мерзкое отродье к земле словно бабочку.

'Банг'! — и еще одного монстра забивают дубинками отмершие мужчины, выплескивая свой недавний страх, стыд за него, жалость к Одесситу, так нелепо погибшему — да все сразу.

'Банг'! — и последний монстр чуть не задевает Эдика, подбежавшего к нему слишком быстро, мужчина чудом уворачивается от когтистой лапы.

Слаженно, в шесть дубинок, ворочающееся на земле болотное чудище забивают довольно быстро.

— Хорошо, что их было всего семь — Голд ловко и быстро перезарядил ружье, опасливо поглядывая на болото — И хорошо, что они на берег ломанули не одновременно, свезло нам. Милен, гильзы собери.

Девушка вышла из ступора, перестала таращиться на то место, где истаял Одессит и сноровисто начала собирать золотистые цилиндрики.

— Надо уходить — я засунул уже совсем почти бесполезный пистолет в кобуру и несколько раз воткнул штырь в землю, чтобы отчистить его от крови — И быстро.

— А Одессит? — спросил кто-то.

— Мертв Одессит — неожиданно резко сказала Настя — Скоро воскреснет, но сюда он придет вряд ли, ждать его здесь не стоит.

Наверное, защитная реакция. Оно и понятно — такие страховидлы, у любого мозг склинить может.

Неподалеку от нас, на болоте вдруг что-то гулко ухнуло, булькнуло и в тумане, которого совсем недавно вроде бы и в помине не было, мелькнула какая-то тень. Не то, чтобы рядом, но не так уж и далеко.

— Валим — я не сводил глаз с тумана, который потихоньку полз к берегу — Быстро, быстро.

Повторять не пришлось, все всё уже поняли и шустро последовали за Голдом, который поминутно оглядывался, держа ружье на изготовку

Я замыкал отступление, теперь уже отчетливо понимая, что если такие твари размножатся и начнут шнырять по лесам, то людям с их дрекольем и даже самодельными луками путь в них надолго будет заказан. Нет, раньше или позже мы выявим их слабые места, появится тактика боя, — но сколько перед этим будет потерь? А люди это ценность. Они хоть и возобновляемый здесь ресурс, только вот не факт, что после возрождения их занесет именно к твоему отряду. Одна радость — не только нам от этой нечисти достанется, остальным тоже паршиво будет.

Мы шустро пробежали километра два, не меньше, прежде чем перешли на шаг.

— Кто это был? — задыхаясь, спросила Милена — А?

— Не знаю — ответил ей я — Так, все здесь? Первый!

— Второй — откликнулся Голд.

— Третий — подал голос Эдик.

На 'тринадцатом', а именно — Азизе расчет закончился. Все-таки мы пришли к этой цифре, видно, карма у нас такая.

— Жалко Одессита — подал голос Олег, брокер из Киева — Веселый был.

— И смелый — поддержала его Милена.

— Не спорю — я оглянулся — вроде все тихо — Был он и смелый, и отважный, но это его и сгубило. Держись он со всеми — шел бы сейчас с нами. Не всегда отвага ведет к победе.

— Зачем ты так? — упрекнула меня Милена — Он же нас спасал.

— Если платить жизнями за всякий раз, когда будет подобная ситуация, вы с Настей скоро вдвоем останетесь — вздохнув, сказал девушке я — Ты пойми, мало победить, важно, при этом еще и живым остаться, иначе эта победа Пирровой окажется, как сейчас. Мы ведь эту тварь и так потом добили бы, она уже почти упала.

— Все равно жалко его — всхлипнула Милена — Он веселый был.

— Так и мне без него скучновато будет — не стал спорить я — Настя, ты же записала место его появления в этом мире?

— Само собой, но условно, как и у всех остальных — откликнулась Настя.

— Ну вот — утешил я девушку, которая тихонько плакала — Вернемся — пойдем его поищем.

На самом деле время будет упущено, это я понимал прекрасно. Пока мы вернемся, он сто раз убредет невесть куда, но говорить об этом вслух не стоит.

— А может он сам в крепость придет? — предположила успокаивающаяся на глазах Милена — А?

— Не приведи господь — сказала ей Настя — Это ж хуже не придумаешь, коли такое случится.

— Ты дура? — слезы на щеках Милены высохли как по волшебству — Ты что такое говоришь?

— По сути все верно она говорит — вздохнул я — Если Одессит пожалует в крепость, там может начаться если не паника, то серьезные волнения. Люди склонны к преувеличениям и появление одного человека из нашего отряда может привести к появлению слухов о том, что мы погибли все.

— Да так и будет — подал голос Эдик — Будь я там, а не здесь, то так бы и решил.

— А Одессит ничего объяснить не сможет, потому что память у него стерлась в момент гибели — продолжил я — Так что лучше пусть он бродит там, где родился, а по возвращении мы в тот же день отправим туда поисковиков. Мы своих не бросаем.

Последняя фразу была произнесена не только для саморекламы. Я и впрямь не собирался бросать тех, кого считал своими и в самом деле собирался направить поисковиков на место возрождение павшего бойца. Это был хороший парень, хоть и разгильдяй, и терять его я совершенно не хотел, поэтому, не смотря на призрачность удачного завершения дела отработать этот вариант было нужно. При условии, конечно, что мы сами вернемся домой.

Отряд, к моему удовольствию, без напоминаний построился цепочкой, потихоньку люди начали понимать, что это суровая необходимость. Да и вообще, героическая гибель Одессита не была уж такой напрасной — все поняли, наконец, что спокойное бытие в девственно пустом мире кончилось, что смерть теперь все время будет бродить где-то рядом.

Интересно, что это была за нечисть болотная? Ничего подобного на Старой Земле я не видел, даже в фильмах ужасов. Сильные, опасные, жуткие на вид, прямо какие-то порождения ночных кошмаров, да и только. Хорошо хоть, что смертные, а то совсем была бы беда.

И еще — тела их, в отличие от нас, грешных, не истаяли и если следовать тому соображению, что это виртуальность, то их, наверное, следовало бы осмотреть на предмет того, что там могло бы оказаться что-то полезное. Не додумался я до такой простой вещи, обидно. Но возвращаться для того, чтобы проверить эту теорию не стану, я себе не враг.

Кстати, прикольно окажется, если это и были 'шушпанцики'. Сходу семь печенок можно было набрать. Хотя там вроде как свежая была нужна, в рецепте?

Да, вот еще! Мне же уровень перепал, а может и не один. Ну-ка, сколько тут отсыпают в карман за этих красавцев?

Я даже присвистнул — однако! За одного болотного выродка мне накинули два уровня. Ни много, ни мало. Однако, игра стоит свеч. На них можно смело водить народ с целью развития, особенно если разжиться автоматическим оружием. Точнее — даже не так. Если разживемся автоматическим оружием и боеприпасами — непременно будем водить молодняк группы на это болото, с целью отработки тактических навыков и поднятия уровня. С этого ракурса мерзкая трясина мне показалась не такой уж и паскудной. Это же тир и полигон одновременно. Плюс ориентирование в лесу, прочие тренинги навыков выживания на местности. Нет, в этом есть рациональное зерно, да не одно.

Ладно, это все я еще обдумаю, сейчас есть более насущные проблемы. Например — насколько мы сбились с пути? И сбились ли мы с него?

Я ускорил шаг и вскоре догнал Голда, невозмутимо шагавшего впереди.

— Сдается мне, что мы сильно отклонились от маршрута? — предположил я.

— Верно сдается — подтвердил Голд — Вправо забрали и преизрядно. По моим прикидкам, мы вообще через час-полтора к реке выйдем.

— Согласен — карту я помнил хорошо, а потому даже не усомнился в правоте советника.

— Так накой нам тогда этот час в сторону топать? — поинтересовалась Настя, тихонько подошедшая к нам — Надо ж поворачивать в нужную сторону.

— Надо не перебивать старших товарищей, когда они беседуют и не покидать строй без особой на то нужды — назидательно сообщил ей Голд.

— Я его зам, и подчиняюсь только ему — ткнула в меня пальцем Настя, ее глаза зло блеснули — Твое мнение может быть выслушано, но оставлено без внимания.

— Ммм, какая ты оказывается злюка — усмехнулся Голд — Буду иметь это в виду.

— Насть, все просто — решил я не длить конфликт. У девушки в крови бродил адреналин, требующий выхода, и советник был подходящий для этого кандидатурой. Я уже заметил, что факт моего сближения с ним не вызвал радости у заместителей, но если Ювелир, который был постарше и поопытней, это скрывал, то юная и непосредственная Настя подобными мелочами даже не заморачивалась — Река — это вода, а пить хочется всем. Река — это рыба, нормальная, а не соленая. И наконец — река это твердый ориентир, хотя я и не понимаю, как Голд собирается по воде определять, где нам снова в лес сворачивать.

— А я и не знаю, где точно сворачивать — внезапно сказал Голд — Теперь только приблизительно, не обессудьте, возможно, придется маленько порыскать по лесу.

— Главное, чтобы маленько — немного язвительно сообщила Настя, отходя от нас.

— Слушай, ты уровень взял? — спросил я у Голда, которрый все еще лыбился, глядя на удаляющуюся девушку.

— Четыре — ответил он — Неплохо так, да?

Как выяснилось, все, кто участвовал в потасовке получили уровни — кто два, кто три, а Азиз даже пять. После этого я задумался — а набрасывают очки за то, что ты завалил монстра или и за участие в его убийстве тоже?

Голд оказался прав — через час за деревьями золотистыми бликами на воде сверкнула река.

Она была куда уже, чем наша, тот берег был свободно различим и там, за совсем небольшой прибрежной полоской, стоял стеной такой же лес, как и здесь. Плескала ленивая волна, над водой летали стрекозы — благодать, да и только.

— Вода — все тот же жадный до влаги мужчина подбежал к реке и опустил в нее лицо, ничему людей жизнь не учит. Остальные устало, с оханьем попадали на теплый песок.

— А если там пираньи? — невинно поинтересовался я у водохлеба — Сейчас как начнут твое лицо обгладывать...

— Тьфу ты! — мужчина вскочил, вытирая физиономию — Что за шутки?

— Какие шутки? — хмыкнул Голд — Тебя болото не убедило в том, что они кончились? Теперь никто не знает, что где случиться может.

— Так, а как же жить? — этот вопрос, похоже, был на языке у всех, но озвучил его кто-то один.

— Осмотрительно — я плюхнулся рядом со всеми. Забавно — здесь берег песчаный, а с той стороны реки земляной — Благоразумно. Подчиняясь приказам тех, кто взял на себя заботу о вашей безопасности, просто потому что они знают, как поступать правильно в тех или иных ситуациях, и несут за вас ответственность. Вот как-то так.

— Непривычно это все — Эдик растянулся на песке — Рассказал бы мне кто-нибудь еще полмесяца назад, что я вляпаюсь в подобную историю — не поверил бы, или подумал, что разыгрывают. Сами посудите — я дрался с болотными чудищами, а сейчас лежу на пляже, около настоящей реки, в которой есть настоящая живая рыба. Фантастика.

— Пока не знаю, есть или нет — Владек уже успел разжиться тонким удилищем и сейчас привязывал к нему леску — Но скоро скажу точно.

— Владя, зачем? — Настя повертела пальцем у виска — Привал всего-ничего, она до вечера стухнет сто раз.

— Для проверки — Владек внимательно следил за стрекозой, которая присела на какое-то растение, торчащее из воды, потом ловко выбросил руку вперед и сцапал ее — Попалась.

— Маньяк — Настя прищурилась, глядя на ярко светящее солнце — По-другому не скажешь.

— Давайте дальше пойдем по этому бережку — попросила меня и Голда Милена — Не хочу я обратно в лес возвращаться.

— Ну, раньше или позже это надо будет сделать — мягко ответил ей я — Но пока будем идти по берегу, причем долго, километров... Голд?

— Километров тридцать-тридцать пять — советник сгреб горсть песка и медленно его высыпал обратно — Мы еще тут сегодня заночуем, на этом берегу, так что не волнуйся.

Собственно, так оно и вышло. Мы целый день, с небольшими привалами, топали по берегу, который был то песчаным, то переходил в лесной, травяной. Солнце двигалось по небу, мы двигались вперед и уже когда начало смеркаться, Голд наконец-то остановился и громко сообщил всем —

— Шабаш, пришли.

— Владя, ты стрекозку не выбросил, злобный ненавистник насекомых? — Эдик похоже решил занять вакантное теперь место штатного остряка — Надо бы рыбки наловить, а то эта соленая уже в глотку не лезет.

— Не выбросил — невозмутимо ответил ему поляк — И еще наловил.

Надо отметить, что за эти два дня люди попритерлись друг к другу и куда сильнее, чем это было в крепости. Больше того — они уже не ждали, пока им скажут, что надо делать. Несколько мужчин сноровисто натаскали топлива для костра, пара человек, в надежде на знатный улов, выбирали подходящие палочки, на которые можно было бы насадить рыбу для жарки, девушки растянулись на еще теплом песке — все были при деле, работа кипела.

— По идее склад там — Голд ткнул пальцем в лес — Километров пять или около того.

— По идее-то по идее — я потер колючий подбородок. Черт, где бы бритву взять, не люблю ходить мохнорылым. Перед выходом в рейд я кое-как побрился ножом Павлика, который, не смотря на то, что я его наточил на камне, немилосердно драл кожу, но это не вариант. Хотя другого пока и нет, магазинов с кремом, удаляющим волосяной покров, как в старом мире, здесь пока нет, да и не предвидится — Я врать не стану, Голд, у меня все надежды на то, что этот склад выглядит как холм, который издалека видно или наоборот, как яма, мимо которой не пройдешь. Остальные варианты куда как хреновей.

— Согласен полностью — Голд не отрываясь смотрел на темноту, потихоньку захватывающую лес — Во всех остальных случаях мы можем ходить вокруг него или даже прямо над ним — и не найти его. Просто не найти. Координаты у нас есть, но без приборов, хотя бы самых примитивных, они бесполезны.

— Тальник — Настя подошла к нам и ткнула пальцем то ли кустарник, то ли дерево с мелкой, но густой листвой, растущее в полукилометре от нас, прямо у воды — Ну, или что-то вроде него.

— Прекрасно — ответил Голд — Он съедобный?

— Нет, он не съедобный — Настя повернулась ко мне — Я про него читала, это разновидность ивы.

— Насть, давай без прелюдий — попросил я девушку — Какой нам прок от этого славного дерева?

— Насколько я помню, в древние времена им каким-то образом обвязывали плоты — медленно, с удовольствием сообщила она — Уж не знаю, как наши пращуры это делали, но это факт, у меня память фотографическая.

— Что ты говоришь? — без издевки, очень серьезно сказал Голд — Это интересно.

— Более чем — подтвердил я — Вот только какая часть шла на обвязку? Ветви что-ли? Так коротковаты они.

— Наверное стволовая часть — подумав, ответила Настя — Там написано было, что тальник очень гибок, а после пребывания в воде становится таким прочным, что его запросто не разорвешь, приходилось разрубать или перепиливать.

Мы, разговаривая в полный голос, было подошли к кустарнику, чтобы его рассмотреть, но нарвались на звучный, хотя и негромкий польский мат. Оказывается, тут уже примостился Владек со своей удочкой.

— Идите отсюда — посоветовал он нам — Не распугивайте рыбу! И вон, улов заберите.

На траве рядом с ним лежало штук десять крупных златоглазых рыбин, некоторые из них уже уснули, некоторые еще раскрывали рты.

— Ой, красивые какие! — Настя провела по боку одной пальчиком — А как их зовут?

— Збышек, Зденек, Томек, Болек — Владек потыкал пальцем в рыбин и злобно засопел — Это рыбы, у них нет имен! Идите, идите отсюда!

Он дернул удилищем и выхватил из воды еще одного красавца с блестящей чешуей.

— Пошли отсюда — сказал я Насте — Ну его. Завтра с утра рассмотрим получше этот твой тальник. Если все сложится, без плота нам все равно найденное отсюда не вывезти, а значит надо будет отрабатывать все варианты. Но ты молодец, девочка, и голова у тебя светлая.

Я приобнял Настю за плечи и даже в сумерках стало заметно, что ее щеки покраснели.

— Здоровые какие — нас нагнал Голд, он тащил в руках несколько рыбин, подхватив их под жабры — Жирные. А, обнимашки? Правильно, дело молодое.

— Дурак — фыркнула Настя, передернув плечами, сбросила мою руку и быстро зашагала к уже дымящемуся костру.

— Голд, думай что говоришь! — возмутился и я — Она мне если не в дочери, то в младшие сестры годится.

— Да брось ты — Голд хохотнул — Хорошая девка, молодая, крепкотелая и без особых тараканов в голове. Какого тебе еще надо? Все равно к этому придешь. Это пока у нас тут жизнь бесполая, потому как нестабильность, а вот как устаканится...

Я хотел было ему ответить, но не стал. В принципе он прав, вот только не до того мне сейчас, но потом — почему бы и нет, не бегать же мне постоянно бирюком-одиночкой?

— Да и ответственности никакой — продолжал разглагольствовать Голд — Детей-то быть у нас не может.

Детей здесь ни у кого быть не может. Разработчики 'Ковчега' особо об этом позаботились — люди могли сколько угодно стараться, но рождение ребенка в этом мире невозможно. Никакого. Ни живого, ни виртуального. Вот так. Этот мир не предназначен для развития и размножения, у него другое предназначение.

Хотя... Те предполагаемые миры, в которые мы все должны были попасть, создавались такими, а этот... Кто знает?

Костер трещал, жарящаяся рыба издавала божественный запах.

— Сейчас бы по стопочке выпить — вздохнул кто-то из мужчин, по-моему, его звали Никита, а позывной у него был Бур. В той жизни он был стоматологом — Чего-нибудь эдакого, для согрева и аппетита.

— Не замечал, что у тебя с аппетитом проблемы — заметил его сосед — На раздаче ты всегда первый.

— А все равно неплохо бы — мечтательно протянул Бур — Хоть синтетической водки, хоть какой...

— Если все сложится, и мы доберемся до дома с удачей и полностью нагруженными разнообразным добром — с меня простава — пообещал людям я — Есть у меня один флакон с кое-каким напитком...

— Ловлю на слове — немедленно сообщил мне Бур.

— Ну, теперь точно склад найдем — засмеялся Голд — Он теперь землю носом рыть будет.

— Спасибо, что напомнил — поблагодарил я советника — Собственно, сейчас самое время рассказать в деталях, за каким лешим мы оказались в этих местах.

Люди переглянулись — видно было, что эта тема обсуждалась за нашими спинами, но спрашивать напрямую никто не хотел.

— То, что мы раньше вам этого не сказали — не признак недоверия — объяснил им я — Просто иногда излишек информации ведет к ее неверной оценке. Короче...

И я осветил им суть проблемы, не упоминая, впрочем, о других двух складах. Информация еще должна быть и дозирована — ни к чему всем знать об том, как данное дело обстоит на самом деле. Неправильно это.

— Я так думаю что в нем оружие — сказал Владек, выкатывая из углей несколько глиняных слепков овальной формы — он решил еще и запечь рыбу. Обещал, что будет невероятно вкусное блюдо — Военные есть военные, у них не принято запасать что-то кроме автоматов, патронов и тушенки.

— Да я ничего против и не имел бы — я вдохнул аромат, поднявшийся из глиняных черепков. Пахло божественно, не соврал поляк — знатная снедь — Как по мне — царская добыча.

— Тушенка не пригодилась бы, а вот все остальное... — заметил круглолицый Фол, интенсив-менеджер из Клайпеды, говорящий с мягким прибалтийским акцентом даже здесь.

— Да прям не пригодилась бы — Бур разбил еще один кругляш и даже зажмурился от удовольствия, напомнив мимикой кота — Тушенка — это мясо.

— Которое давным-давно превратилось в не пойми что — Милена сморщила носик — Фу.

— Этот мир экологически чистый — Бур бросил в рот дымящееся белое рыбье мясо и с наслаждением его прожевал — А стало быть, и консервы здесь без химии делали, гипотетически, конечно. Так вот, чтобы вы знали — биологически чистые консервы, вроде той же тушенки, в нормальных условиях и при нормальной температуре могут храниться если не вечно, то неограниченное количество времени. Ну, при условии нормальной консервации как процесса, разумеется.

Забавно, никто даже не стал упоминать то, что этот мир еще и виртуальный. Люди, по-моему, про это стали просто забывать.

— Да, я тоже о таком слышал — подтвердил Голд — Мне один... Скажем так — приятель рассказывал, что ел консервы, изготовленные еще в конце двадцатого века — и ничего, остался жив. Ему даже понравилось, хоть был и непривычный вкус.

— Конечно непривычный — засмеялся Бур — Это был вкус естественных продуктов, без биодобавок, усилителей вкуса и химиорецепторных стабилизаторов.

— Подытожу — я подвинул поближе к себе последний из глиняных кукишей — Завтра все ищем склад. Не разбредаемся сильно, все находимся в поле видимости друг друга, перекличка каждые двадцать минут. Все внимание — холмам, ямам и иным нестандартным отклонениям рельефа от нормы. Насть, хочешь половину рыбины?

Проснулся я ни свет, ни заря. Солнце только-только осветило верхушки деревьев, от реки немного тянуло холодком, но не то, чтобы сильно, скорее, даже приятно, как-то бодряще.

Да и вообще — права Настя. Несмотря на все местные хлопоты, треволнения и неустройства этот мир по-своему прекрасен. Я такую красоту, как сейчас, не видел вообще никогда, по крайней мере — вот так, вживую, не на экране или в вирткапсуле. Медленно текущая река, легкие блики солнца на зеленой листве, капельки росы, в которых отражается синева утреннего неба... Это что-то запредельное, наполняющее душу чем-то таким, чему я и названия-то подобрать не могу. И от этого неведомого чувства хочется встать и заорать 'Доброе утро, мир'.

Нет, ну как благодатно на меня действует живая природа, а?

Я легко поднялся на ноги, стараясь не разбудить Настю — она, как обычно, пристроилась спать рядом со мной. Нет, совершенно без каких-либо сомнительных намерений, просто видимо ей так было спокойнее. Я, по крайней мере, ничего такого не заметил. Да и перегнул Голд вчера со своими словами, ни к чему эти все амурные дела, по трезвому размышлению. Вчера, был грех, я поплыл маленько — вечер, костер, атмосфера... В конце концов — я тоже живой человек. Но то вчера. А сегодня это все видится блажью, и дело даже не в том, что с Настей или со мной что-то не так. Просто — ни к чему это. И все. И закрыли вопрос.

Часовые дремали, что, конечно, было недопустимо и по-хорошему, сейчас, наверное, надо было бы устроить им хорошую выволочку, при этом разбудив остальных, для наглядности. Надо бы — но не стану я этого делать. Не хочу я портить себе утро и остальным тоже. Да и потом — они все не солдаты, никогда ими не были, при этом большинство из них ими, скорее всего и не станут. А значит и простых армейских истин у них в головах нет и не было, так что здесь криком ничего не исправишь.

Ну, и наконец, лучшая школа — это личный опыт. Не дай Бог, конечно, но если кого-то из-за заснувшего часового когда-нибудь сожрут, то все остальные этого в жизни не забудут, это точно. Хреновая наука — зато действенная.

Впрочем, когда я сделал пару шагов, Фол встрепенулся, на его лице появилось виноватое выражение. Я нахмурил брови и очень строго покачал головой, как бы говоря — 'Ай-яй-яй, что же ты дрыхнешь'? В ответ получил покаянный взгляд, а его напарник-часовой, который даже начал похрапывать, сильный удар локтем в бок.

Молодец прибалт. Он дремал, конечно — но все же и не спал. Это лучше, чем ничего, хотя все равно непорядок.

Давешний тальник оказался неожиданно гибким и крепким. Оторвав две тоненькие веточки, я связал их кончики узелком и попытался разорвать. Не вышло, только узел затянулся сильнее.

Я дернул изо всех сил — результат тот же. Ишь ты.

— Фррр — раздался утробный рык, и за моей спиной плеснула вода.

Я, чуть присев, развернулся, уже привычным движением вынимая пистолет и снимая его с предохранителя.

— Хорошо — Азиз еще раз плеснул водой себе на грудь и заулыбался — Теплая.

— Да что б тебе! — я щелкнул флажком предохранителя — А если бы я шмальнул?

— Ы! — повторно ослепил меня улыбкой Азиз и зачерпнул воды в горсть, чтобы напиться.

— Азиз, иди-ка сюда — поднял я с земли отброшенные было в сторону веточки тальника — Попробуй разорвать.

Он их все-таки разорвал, точнее — они лопнули в районе узелка. Но в любом случае — это вариант и вариант хороший. Маленькие веточки — это не то что надо, но вот более толстые плети тальника — с ними стоило поэкспериментировать.

Но стоило еще задуматься и о том, что именно мы будем ими связывать — для плота нужен еще и материал, проще говоря — деревья. А их надо свалить, зачистить, перенести. И все это с одним топором и не слишком большой командой.

Ладно, это проблема на потом. Сначала надо найти то, что можно будет на этом плоту перевезти.

Лес здесь был получше чем, тот, через который мы шли к болоту. Он был не такой темный и мрачный, да и трава в нем была пониже.

— Вот что еще — сказал я людям, которые были настроены очень серьезно. Если честно — это меня даже немного удивило, я до этого не видел на их лицах подобного выражения, а именно — некой сопричастности к чему-то очень важному, общему, к некой общей цели. Увы, но понятие 'общность' в моем бывшем мире было потеряно, масс-медиа, да и все пространство, окружающее людей в приоритет выводило личные интересы. Понятие 'индивидуальное пространство' стало естественным для нашего общества и сопровождающим человека от его рождения до могилы. Я не говорю, что это плохо, но здесь эта штука вряд ли будет так уместна. Здесь одиночки не выживут — Если вы найдете что-то, похожее на нашу цель — сами туда не лезьте, зовите меня и Голда. Мало ли, какой сюрприз оставили те, кто этот склад здесь оборудовал.

— Полагаешь — заминировать подступы могли? — моментально понял мою мысль Голд.

— Не думаю, но... — я повертел рукой так, как будто вкручивал лампочку — Кто знает? Подходы вряд ли, а вот у самого входа — могли. Скорее, если такое и было, то эти подарки давным-давно неактивны и все же — ребята, не лезьте поперед батьки в пекло.

Народ покивал, причем снова меня обрадовал тем, что это были не дежурные 'Ага, поняли'. Нет, в глазах окружавших меня людей я увидел четкое понимание поставленной задачи.

— Как думаешь, сегодня найдем или завтра? — негромко спросил у меня Голд.

— Мне бы твой оптимизм — невесело ответил ему я — Я ставлю вопрос по-другому — найдем или нет?

Нашли. Даже более того — нашли всего лишь через два часа. На склад наткнулась пара бывших маркетологов — один был из Кинешмы, второй из Еревана, они сдружились еще в крепости, надо полагать — из общности интересов и старались держаться друг друга.

Они наткнулись на небольшой холм, заросший травой и каким-то кустарником. Когда они раздвинули его колючие ветви, то сразу же увидели потрескавшуюся от времени небольшую бетонную дорожку без ступенек, посреди бетонных же стен, образующих проход, который вел вниз, к почерневшим от грязи, годами стекавшей сверху, широким, не при этом не слишком высоким двустворчатым воротам.

— Тут минировать особо негде — отметил Голд — Если только на сами двери заряд установить.

— Вряд ли — не согласился с ним я, одобрительно глядя на Азиза, который своим мечом вырубил весь кустарник у входа — Курочить их никто не станет, смысла нет.

— Логично — кивнул Голд — Ну? — Что 'ну'? Пошли — удивился я и направился к воротам.