Другая цель

Уже сразу после гибели первого же паука из второй волны мне пришло сообщение о том, что мой питомец повысил очередной уровень. Зомби наконец-то догнал папку. Теперь он, как и я, был восемнадцатого уровня. Но уже через два уровня его показатели также замрут на одной отметке, как и мои. По жестоким правилам этого мира питомец может превышать хозяина всего лишь на два уровня. И быть моему лягушонку вечным двадцатым.

С каждым шагом, что мы углублялись на территорию пауков, деревьев становилось все меньше. Даже этех кривых и перекрученных пародий на них. Зато все чаще было видно местных обитателей. Группы, атакующие нас, стали больше и разнообразнее. К привычным мне уже темно-серым паутинникам добавились ярко-салатовые свистуны. Эти членистоногие отличались от своих более тусклых сородичей тем, что были чуть поменьше последних, но зато гораздо более ядовитей. Ну и кроме того они еще издавали мерзкий и противный свистящий звук, от которого хотелось в темпе отрастить такие же локаторы как у МишаКомплита и захлопнуть уши ко всем гиббонам. Нанося раны этим существам, будь готов хлебнуть лиха. Кровь (или что там течет у этих монстров по венам (или по каким сосудам у них там течет кровь)) у свистунов чрезвычайно летучая. Стоит нанести пауку рану средней тяжести — и его окутает настоящее ядовитое облако, что легко проникает сквозь одежду и въедается в кожу. Сражаться с таким противником вблизи настоящая мука. Бедная Бомба, глотнув яду, сперва позеленела, насытив до предела свой природный окрас, а затем побледнела — цвет ее кожи стал почти что серым. Девушка глотала всяческие зелья, как моя сестра конфеты — пачками, но помогало это мало, ее заметно мутило. Несмотря на все сложности, огрша стойко переносила обрушившиеся на нее испытания. Только стала более молчаливой и мрачной. Куда-то пропал их с Кармен веселый настрой. Да и нецензурных выражений у нее в речи заметно прибавилось.

Еще одним пополнением в рати членистоногих стали прядильщицы. Кроме того, они стали еще и неприятным сюрпризом для меня. Я-то наивный считал, что уже увидел максимальные размеры паукообразных. Но не тут-то было. Если паутинники были ростом мне примерно по колено, то прядильщицы в высоту достигали моего пояса. С такими тварями не то что сражаться, на них смотреть было сложно без того, чтобы не упасть от страха в обморок. Но нашему отряду было похоже плевать и на размеры врагов, и на их количество, да и на здравый смысл в целом. Мы перли и перли вперед, цепляясь за каждую пядь, отбитой у пауков земли. Каждая схватка становилось все ожесточеннее, а перерывы между ними все продолжительней. Мы словно больше жизни желали достичь какой-то неизвестной, но очень важной цели. Хотя почему это неизвестной? Скорее всего, все кроме меня прекрасно знают, куда мы так целенаправленно рвемся.

И это у них называется пикник? Веселое времяпрепровождение? Да я лучше в следующий раз в каком-нибудь цирке погрущу.

Когда я уже, наверное, раз в десятый задумался, а не сделать ли мне ручкой моим новым знакомым, а Зомби шумно праздновал повышение очередного уровня, наша группа вышла на небольшое возвышение. Это была каменистая и неровная площадка, свободная от растительности, но украшенная на свой манер. На манер маньяка-психопата. Кругом валялись кости, черепа и высохшие до хруста трупы разнообразных животных и разумных. Нет, с разумными все понятно. Всегда найдется кучка идиотов, что рискнут залезть в гиблое место. Мы тому отличный пример. Но вот животные? Ни один зверь, будь то олень, волк, лось или лисица с нормальным инстинктом самосохранения, обычно не сунется в подобное место. Но ведь вряд ли же кто-то раскидал все эти останки просто для антуража, верно?

Помимо старых костей, пространство площадки украшало большое количество рваных белых лоскутов. Как будто побывал на одной из тканевых фабрик Крежинхола. А прямо перед нами в скале виднелся огромный, темный зев пещеры. Надеюсь, что наш путь лежит не через ее затхлые коридоры, а иначе он будет лежать еще и через мой труп. Кто же проводит пикники под землей?

Вся наша компания застыла, словно в немой сцене очередной театральной постановки на балаганной улице, где местный режиссер, вдохновляясь рассказами и историями чужаков, каждую пятницу придумывает что-то новое. Даже дроу и огрша перестали трещать без умолку как сороки, что для них было весьма знаменательным событием. Все заворожено смотрели на черный провал в скале, и, готов поспорить, никто не хотел в него соваться. Малодушные, или как я их называю, самые мудрые, искали в голове отговорки, чтобы не переступать каменный порог пещеры. А самые упертые, наоборот, перебирали доводы и весомые слова для себя, чтобы дать себе ментальный пинок, заставить сделать первый шаг вперед и найти-таки приключения на тыльную сторону своих поножей.

Первым от созерцательного гипноза очнулся эльф.

— Сойка, ты уверена? — спросил МишаКомплит полушепотом, не отрывая взгляда от провала в каменной стене. В окружающей тишине его голос прозвучал довольно громко, так что вся их конспирация, если она и была, накрылась мифриловым тазом.

— Я ведь уже десять раз тебе ответила, что да. — раздраженно огрызнулась девушка. — Мне нужно кое-что проверить. Мне нужно знать.

— Но ты же понимаешь — с тем, что оттуда выйдет, нам не справиться? Максимум, мы сможем его какое-то время сдерживать.

— Этого достаточно. Я почти уверена, что все будет хорошо.

— Да уж. — остроухий перестал препираться и вздохнул.

Так, если уже даже старый друг и соратник Сойки стал сомневаться в целесообразности наших действий, то мне уже давно пора паниковать и закатывать истерику.

— Если нам надо в эту темную пещеру, то я сразу заявляю, что с вами я не пойду. — уведомил я общественность немножко сиплым, неуверенным голосом, спешно раздумывая, чем бы аргументировать свой отказ. — Я боюсь темноты. И пещер. И ходить.

— Не бойся, Мих. В пещеру мы не пойдем. — успокоила меня сладкоголосая певица. — Мы всего лишь в нее постучимся и любезно поинтересуемся — выйдет ли ее обитатель погулять.

— Что происходит? — спросил я напрямик, окончательно разуверившись разобраться в происходящем. Но лавайка мне не ответила.

— Так, слушайте сюда. — вместо меня она обратилась ко всему отряду. — Я повторно вешаю бафы, и начинаем. Все готовы?

Ответом ей был нестройный хор неуверенных голосов. Самым решительным откликом из которых был крик "москит" моего питомца. Этот зеленый разбышака сегодня был решительно не дурак подраться. Само собой. Если бы у меня уровни прыгали как перевозбудившаяся лягушка, я бы тоже первым в этот темный провал ломанулся.

Девушка взяла в руки свое мирное оружие и решительным голосом, под аккомпанемент лютни, пропела несколько строчек. Каждого из отряда окутало цветными, почти прозрачными аурами, повторно наложенных эффектов. Не обращая внимания на цветную иллюминацию, каждый занимался своим делом. Наша повариха перекладывала пузырьки с какими-то зельями из своей сумки в кармашки на поясе. Темнокожая ловкачка густо мазала свои кинжалы какой-то голубоватой жидкостью, надеюсь, она знает, что делает, потому как ядовитые существа сами имеют неплохой бонус к сопротивлению ядам. Эльф в халате пил в три горла. Возможно, чтобы лучше справиться со стрессом, он решил приложиться к хмельному, но скорее всего он глушил всякие усиливающие зелья на скорость и силу заклинаний. Рыцарь, сев на колени и уткнувшись в перекрестие своего меча лбом, что-то беззвучно шептал одними губами. Медитировал, а быть может, молился, само собой в стихотворной форме. Хотя последнее, насколько я знаю, помогает только жрецам и паладинам, а для остальных абсолютно бесполезно. Ну, разве что, успокаивает немного.

— Все. Время. — решительно и мрачно молвила бард, меняя вновь лютню на лук. — Бомба, давай!

Огромная зеленая девица и впрямь постучала, только не в пещеру, а в свой собственный щит. Впрочем, куда ей еще было стучать? Двери то в пещере не было. Глухой, раскатистый звук прокатился по всей площадке и, отразившись от скалы, обрушился на нас. Серьезный грохот! Как отдаленный раскат грома. Щиты точно не так звучат, я в свое время наслушался, когда Кристоф молотил по мне, пытаясь превратить в щепки и мое средство защиты и меня самого. Значит, это или какое-то очередное умение чужаков, или в щите у ЭксБомбы живет кто-то очень нехороший.

Естественно, что на такой громоподобный стук в дверь, все, кто был дома, тут же побежали открывать. Не только из провала пещеры, но и из всех щелей полезли пауки. Паутинники, свистуны и прядильщицы были не одни в этой армии членистоногих, со всех сторон их окружали полчища более мелких собратьев. Уровни, как и размеры, у них были совсем маленькими, не думаю, что они могут нанести большой урон даже мне — самому слабому члену отряда. Скорее всего, они были призваны для атмосферы, ибо своим количеством и непрекращающимся шуршанием мерзких лапок по камню, эти твари могли вызвать стойкое чувство гадливости даже у самого небрезгливого существа в мире.

Бомба в ярости прокричала несколько слов, которые вообще-то не должны касаться губ настоящей леди, и большинство пауков тут же бросились к ней. По всей видимости, преподать ей парочку уроков этикета. Остальных встретил Себастьян, неуверенно врубаясь в их ряды своей двуручной оглоблей. Даже по его затылку, плотно закрытому шлемом, я отчетливо читал чувство отвращения к врагам.

Между этими двумя постоянно мелькал маленький черный вихорь, из которого периодически вываливалась стройная фигурка в кожаных доспехах. И там, где появлялся этот небольшой смерч, мелькающий стальными сполохами, членистоногие тут же начинали себя плохо чувствовать и резко теряли здоровье.

Остроухий чародей разразился целой чередой магических залпов, будто бы его изнутри распирало энергией, и он не знал куда ее девать. И даже наша певица вносила свою лепту в общее дело, посылая во врагов стрелу за стрелой. Правда, не так быстро, как это делал со своими заклинаниями эльф, да и урон она наносила намного меньший, но это с лихвой перекрывали те ее положительные эффекты, что до сих пор действовали на каждого из нас. Ну и еще у нее смазливая мордашка, так что ей простительно.

Послав полный тоски и сожаления взгляд в сторону нормального эльфийского леса, я повернулся к нашим противникам и тоже врубился в их ряды. Действовал я теперь уже намного эффективнее. Все-таки опыт важная штука. Пережив несколько волн членистоногих, я перестал бездумно мотылять копьем, надеясь хоть как-то зацепить врага. Орудуя подобным образом, я только тупил наконечник своего оружия, уменьшая и без того не бесконечный запас его прочности. Проломить хоть раз хитиновую броню насекомых-переростков мне так и не удалось. Теперь я бил редко и прицельно, нанося скупой и выверенный удар, и стараясь попасть в сочления природных доспехов пауков или в их мерзкие буркалы, благо, у них их было порядком. Новой тактикой я приносил гораздо больше пользы своему отряду.

Спустя уже минуту боя на плато, я лично уничтожил шестерых пауков. Правда, все они были мелкими, не больше кисти моей руки каждый, но все равно считается. Так и хрустели их мерзкие тельца под моей пяткой.

Воспользовавшись короткой передышкой, я увидел, что дела наши плохи. Членистоногие теснили нас со всех сторон, а хуже всего приходилось большой зеленой тете. Пауки облепили Бомбу, как радостные дети, пришедшую с работы, мамку, и всеми правдами и неправдами пытались повалить на землю, чтобы потом окутать ее в прочный саван. Огрша рычала, но стояла, сквернословя как старый матрос. Она была словно в свадебном магазине на примерке платья — вся в белых кружевах. А пауки, словно маленькие швеи, доделывали великолепное убранство прямо на ходу. Но видимо девушка упорно не хотела замуж, закинув свою палицу в ременную петлю, она с остервенением принялась отрывать от себя белые лоскуты вместе с услужливыми портными.

Из всего нашего отряда самым симпатичным мне разумным являлась ЭксБомба, несмотря на то, что я долгое время путешествовал в компании Сойки и ее рыцаря. А может, и благодаря этому. Кто-то скажет: ну вот, старая поговорка в действии. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Но дело не в том, что зеленая повариха накормила меня и моего питомца. Хотя, это тоже сыграло определенную роль. Но большей степени огрша понравилась мне за свой открытый и прямолинейный характер. Девушка что думала, то и говорила. А это большая редкость среди игроков. По крайней мере, пока что мне встречались только вечно что-то недоговаривающие и скрывающие чужаки. Так что я, не раздумывая, бросился девушке на помощь.

Перехватив копье как палку, я принялся сбивать ползающих по огрше насекомых, рискуя при этом угодить по самой Бомбе. Получалось довольно спорно. Сбивать то я их сбивал, вот только упавшие на землю, но ни сколько при этом не пострадавшие, пауки вновь старались забраться на прежнее место. На меня членистоногие не обращали никакого внимания. Видимо, урон я им наносил совсем маленький, который вполне можно было игнорировать. Словно мелкое жалящее насекомое.

С другой стороны от ЭксБомбы материализовалась темная эльфийка и принялась спешно срезать с девушки паутину. Но, не срезав и двух лоскутов, она была атакована прядильщицей и двумя свистунами, и была вынуждена отступить. По всей видимости, плохая карма в действии.

Нужно постараться отвлечь хоть одного паутинника от нашей поварихи. Иначе ей конец.

Сбросив на землю очередного членистоногого, я запрыгнул на стоящий рядом валун, затем подпрыгнул еще выше и с этой высоты рухнул вниз на, ничего не подозревающего, паутинника, предварительно выставив вниз хищный клюв моего копья. Я не особо прицеливался, в воздухе это сделать проблематично, но мне повезло. Острие угодило точно в зазор между хитиновыми пластинами и под моим брошенным весом пробило паука насквозь, пригвоздив того к земле в лучших традициях моего наставника. С насекомым мы закричали одновременно: я восторженно от триумфа, а он тонко и пронзительно от боли. Глянув на меня всем десятком своих разнокалиберных глаз, паук задергался как в припадке, стараясь освободиться от пронзившего его оружия, и устроив мне настоящее родео. Облегчать ему жизнь и пытаться достать свое копье я не стал. Вместо этого я выхватил кинжал и стал тыкать им в голову врага, стараясь угодить в один из буркал монстра. Прямо как в ярмарочной игре, где ты соревнуешься в меткости по движущейся цели — паук мотал башкой как бешеный и просто не хотел стоять смирно.

Попал! Критическое повреждение. Есть! Еще крит. И еще. Паутинник взвыл совсем жалобно, но это нисколько не замедлило мою руку. Я впал в какой-то кровавый азарт и бил раз за разом, полностью сконцентрировавшись на своем деле и не обращая внимания ни на что другое.

Отвлек меня довольно болезненный укус в ногу, и почти сразу же в бок. Полоска жизни тут же ухнула до половины и продолжила понемногу ползти не в ту сторону, которую мне бы хотелось. Отравлен! И только после этого я понял, что кто-то взял в клещи мою левую стопу, а по спине моей карабкается какая-то тварь. Хитиновый слабак позвал на помощь! Пришла моя очередь трястись и брыкаться в попытке освободиться. Но не тут-то было и силы были неравными. А точнее уровни.