Тактика малых групп

Пока Люмьер в ступоре, а остальные родяне мнутся на одном месте, ожидая решения, пора и делами заняться, а то ситуация всё же не из разряда тех, решение которых можно отложить на время.

— У меня вопрос, — произношу в небо, обычным голосом, не повышая тона, знаю, что буду услышан.

— Да? — тут же рядом материализуется смотритель.

— Как они оказались здесь раньше нас?! Магия, порталы, невидимые тропы?

— Всё в рамках правил.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Ответил: "всё в рамках правил". Нарушений нами не выявлено. А "как" они этого добились, думайте сами.

— Но... — тьфу, я пытаюсь возразить пустоте, слуга Дио уже исчез.

Через несколько минут собрался импровизированный военный совет: Спицы да Тагран с Люмьером.

— Наше дело, похоже, полный караул, — выразил мнение многих Каркуш.

— Плохо дело — это точно, — вторит ему глава железных.

— Их, минимум, сотни три, — с этим подсчётом Павла я, в принципе, согласен.

— И каждая минута может оказаться решающей, а мы тут сидим и голову чешем! — Ну куда понесло Люмьера? Сидел же себе тихо, умным казался.

— Тебя в первых рядах пустить? — тут же навис над французом Эд. — Так беги, воюй, тебя никто не держит.

В ответ француз только пожал плечами, показывая, что на слова гиганта ему плевать. Будь иное место и иное время, я бы с радостью понаблюдал за тем как гигант будет строить Люмьера, но не время, не время, а жаль...

— Как минимум, четыре к одному. Не в нашу пользу, — беру разговор в свои руки. — Не такие плохие шансы, тем более, нападения из леса нападающие явно не ждут. Это в плюсах. В минусах то, что наши в городе, скорее всего, все под смертным проклятием и помочь не смогут. Но и это не главное. Главное, что весы заняли часовню и явно уже начали ритуал осквернения.

— Недавно начали, — перебил меня Тагран.

Зачесались кулаки, приголубить бы его сейчас латной перчаткой, да по носу, чтобы не перебивал! Но моя злость сейчас мешает, и я задвигаю её куда-то глубоко и только киваю железнояйцевому в ответ.

— Да, последний защитник часовни погиб на наших глазах. Так, что у нас время ещё есть. Слушаю ваши предложения. Павел, ты говоришь первым...

Слайд сто шестьдесят третий.

Не знаю как у них получилось, как они успели, но факт остается фактом. Когда сводный отряд родян из столицы поднялся на холм, с которого открылся вид на Родбург, то перед нашими глазами открылась плачевная картина.

На наш город нападали. Причем сам бой уже находился в финальной фазе. Родяне Родбурга проиграли. Причём проиграли в пух и прах. Их разбили на голову. На наших глазах вырезали последних защитников города в одной из часовен. И при этом сами нападающие, а это закономерно были почитатели Орида, сохранили как минимум три сотни живых бойцов. А значит, что возрождённые родяне надежно заперты в Храме.

Мы видели как возродившиеся предприняли попытку прорыва из Храма в надежде отбить часовню. Увы, смертный дебаф — не шутка, и наших перебили почти без потерь. Жаль, но мы находились почти в километре от города и вовремя на помощь бы не успели. По сути, сопротивление в Родбурге после провала вылазки было сломлено окончательно. Так как даже с десятком профессионалов, находящихся под двойным проклятием, справится и один десятилетка без оружия. Думаю, сейчас в Храме Рода никто и на ноги встать не может — сил не хватит.

Время уходило в песок, а мы так и не могли придумать ничего гениального. Всё сводилось к одному — шашки наголо и вперёд бегом с холма. Построения, манёвры -, всё это требовало времени, а мы на словоблудие потратили уже минут двадцать! Двадцать минут от того часа, который требуется на первый ритуал осквернения.

Опыт — как нам его не хватает. Сейчас мне уже понятно, надо было нападать сразу. Не думая, не рассуждая, сразу скатится с холма и в бой! Мы сглупили. По житейской привычке ещё того мира решили, что сперва надо подумать. Глупо. Да-да, иногда думать глупо. И как же прав был Эд со своим "трясти надо!". Прав, не правы все остальные. Опыт, как нам не хватает опыта реальной, а не компьютерной войны...

Слайд сто шестьдесят четвёртый.

Очень хотелось напасть на врага, что называется, как гром среди ясного неба. Да, это было бы великолепно. Но реальность — жесткосердечная тварь. Поэтому толпа закованных в латы людей, бегущая по открытому полю целый километр, конечно противника впечатлила, но вот эффект неожиданности за то время, что мы бежали, успел развеяться. Впрочем, не настолько мы тупые, что бы и правда на такое рассчитывать. Наша задумка сводилась к исконно славянскому "против лома нет приёма".

Во-первых, как мы и рассчитывали, равновесники не стали снимать с охраны Храма всех людей. А оставили примерно сотню. Это было их первой ошибкой.

Во-вторых, вместо того, чтобы охватить нас в кольцо или закрыть часовню в круговую оборону, весы поступили иначе. А именно, решили, что главное не нас уничтожить, а довести ритуал до конца. Оридцы выстроились в строй между нами и часовней, выставили копья и опустили щиты на землю. Это была их вторая ошибка.

Мы не собирались воевать в общепринятом смысле слова. У нас не было задачи уничтожить врага. Вообще наша вылазка в условиях реальной войны не имела бы никакого смысла. Потому как у нас была только одна задача. Прервать ритуал. А там хоть трава не расти. Второй раз весы не успеют его завершить. С городских родян к тому времени спадёт проклятие и они просто массой задавят оставшихся равновесников.

Слайд сто шестьдесят пятый.

Глупо было рассчитывать на то, что противник клинический идиот. Нет, конечно, такие бывают, но всерьёз полагаться в своих планах на такой вариант — это самому быть именно таким идиотом. Весь план нашей контратаки сводился к тому, что противник прекрасно понимает нашу цель. Благо, оценить нашу численность не составляло никакого труда.

Вообще наш сводный отряд выглядел до нелепости странным. Сами посудите. Бегут с холма люди, по четверо в ряд, между рядами расстояние около пяти шагов. Причём никто строй не держит, просто бегут друг рядом с другом четверо, а чуть позади бежит такая же четверка, а следом ещё одна и так далее. Бегут эти четверки никуда не сворачивая прямо на центр вражеского строя.

Мне искренне жаль командира противника, он наверное все мозги себе сломал за те шесть или пять минут, что мы бежали к их строю. В попытках догадаться, что же мы задумали.

На самом деле командовал весами не дурак. Всё было очень грамотно. Храм прикрывала примерно сотня. Этого должно было хватить на случай если к нападающим из леса решит присоединится пусть ослабленная, но всё же тысячная толпа. В строю, задача которого остановить нападающих, почти двести бойцов. Плюс саму часовню, в которой проводится ритуал, никто не бросил. В ней остался резерв примерно из полусотни равновесников. Перекрыты, по сути, все важные направления. Молодец командующий весов. Только одна беда, он всё сделал правильно, а в нашем безумном мире это часто путь к провалу.

Слайд сто шестьдесят шестой.

Всё же отсутствие дальнобойного оружия вносит совершенно новый взгляд на тактику. На Земле то, что мы сейчас планировали сделать, обернулось бы мгновенным провалом и нашим уничтожением. Нас тупо бы постреляли из луков, арбалетов, закидали пилумами или ещё чем. Ведь мы просто бежали вперед, без четкого строя, не перекрываясь щитами. Идеальная мишень.

В нашем плане был один нюанс. Сообрази командующий весов в тот момент, когда до первого нашего ряда оставалось метров пятьдесят, послать свой строй в атаку, тут бы все наши замыслы и накрылись медным тазом. Повезло, их командир не догадался, наверное, наше странное построение и бег навели его на мысли о ловушке. Так что мы только услышали приказ сомкнуть щиты. Противник занял выжидательную позицию основанную на численном превосходстве. Что нам и было надо.

— Бар-р-р-р-ра-а-а-а-а!!!

Я бежал в последнем ряду и только по этому крику понял, что первая группа родян достигла намеченной линии, а именно тридцать метров перед вражеским строем. Рубикон перейден, пути обратно нет, изменить что-то уже не в моих силах.

Слайд сто шестьдесят седьмой.

Издав боевой крик, наша первая четверка разделилась попарно и, как стая испуганных рыбок, увидевших акулу, резко поменяли направление движения. Одна пара побежала налево от фронта строя, а вторая направо. Прежде чем противник хоть как-то смог прореагировать на происходящее, вторая четверка вышла на рубеж и:

— Барра!

После этого, ставшего уже привычным для родян клича, и вторая четвёрка поступила так же. А за ней следующая и так далее.

Если бы часовни Родбурга находились в городской черте, то весы могли бы просто перекрыть улицы своим строём. Но так как эти постройки располагались за чертой зданий, то есть почти в чистом поле, то у нас появился шанс.

Разбиваясь на пары, родяне пробегали вдоль строя весов с целью обогнуть его и напасть на часовню, в защите которой оставалось не более пяти десятков бойцов. На десятой четверке, которая так же глумливо игнорируя строй разделилась на пары и побежала вдоль ряда нацеленных на них копий, командир равновесников понял, что происходит что-то не то и принялся реагировать, раздавая команды.

Ага! Так у него что-то и вышло, у этого командующего. Одно дело за два-три дня научится строится и прикрываться щитами, другое дело — за то же время научить толпу, ничего не знающую о строевой подготовке, маневрированию в составе строя. Вместо того, чтобы растянуть строй и перехватить в полукольцо наших, сохраняя своё построение, получился форменный бардак с распадом линии щитов.

Намного лучше был бы приказ просто нападать на нас, плюнув на построение, но командир весов видимо был человеком нерешительным или из тех, кто до конца гнет свою линию: "я сказал строй, значит строй". Я таких много повидал, дисциплину такие командиры и правда могут наладить в подразделении вполне сносную. Правда, в бою такие командиры показывают себя не самым лучшим образом. Что сейчас мы и собирались доказать.

Слайд сто шестьдесят восьмой.

На шестнадцатой четвёрке их командующий наконец-то сообразил, что что-то идёт не так, и его план на бой катится в тартарары. Сообразил, и всё же отдал приказ рассредоточится и напасть на пробегающих рядом родян. Мы рассчитывали, что такой приказ последует раньше, но на самом деле командир равновесников прореагировал достаточно быстро. Это описывать всё много времени надо, а сколько того времени пройдет, пока рядом с тобой пробегут шесть десятков человек? По сути, за каких-то тридцать, ну максимум сорок секунд отреагировать надо. Так что это я, наверное, клевещу на вражеского командующего, нормально он отреагировал. Наверное, равновесники думали, что сейчас начнётся всеобщая свалка, где их численный перевес окажется решающим. Но кто же им даст такой шанс? Мы что, тридцать минут зря думали и планы составляли? Нет, не зря...

Слайд сто шестьдесят девятый.

— Бар-р-р-р-а-а-а-а!!!

Я бегу в последнем ряду, на полноценную четвёрку уже не хватило народу, так что нас трое. Я по центру, слева Павел, справа Ворон. А впереди весело, как зубочисткой, размахивая пудовым молотом на почти двухметровой рукояти, несётся наш бронепоезд. И дудит, то есть орёт во всё горло.

— Бар-р-р-р-а-а-а!!!

Мы бежим ровно на центр вражеского построения. Точнее на то, что от него осталось, сейчас это просто толпа народа, которая за десять секунд, прошедших с момента получения приказа "нападать", так и не решила направо бежать или налево, а может по центру напасть на тех родян, кто только бежит им на встречу.

Вот в эту толпу на полном ходу с молодецким размахом и врезался бронепоезд по имени "Эд". Точнее, сперва самую натуральную просеку во вражеских рядах проделал его молоток, а только потом бронированное тело нашего гиганта втоптало в землю тех, кого пощадило оружие. В отличии от бегущих перед ним родян, атлант изначально не собирался никуда сворачивать. Его задачей было проделать брешь в строю весов и дать возможность моей тройке прорвать его, разрубив силы равновесников на две части. А так как строя по факту уже не было, а была неуправляемая толпа...

Слайд сто семидесятый.

Не обращаю внимания на валяющихся под ногами равновесников. Большинство из них живы, просто сбиты Эдом с ног. Вот он, опыт — наклонись и возьми, но не до этого. Я просто бегу, перепрыгивая через тела.

Каркуш и Павел — их задача была прикрыть меня во время прорыва. Только вот сейчас они остались без работы, атлант все сделал за всех сразу. Там где он пронесся как локомотив, пролегла широкая "автострада", на которой вместо асфальта покрытие, состояло из вражеских тел.

Сам Эд говорил, что весит сто пятьдесят при росте два двенадцать. Плюс доспех готика с подкольчужником — ещё тридцатка, да молоток пудовый. Да это всё при разгоне с холма. Два центнера разъяренной стали. А против него дрожащие от страха, сбитые в неуправляемую толпу щуплые задроты, которые строевой щит поднять-то могут едва-едва. Видимо, лучшие силы весов в этот строй не попали, а может и просто погибли в первом бою за город.

— Вперёд!!!

Этим криком я одёргиваю Ворона, который замешкался, собираясь добить поднимающегося на ноги вражеского бойца.

— Бежать! Наш бой впереди!

До часовни каких-то двести метров. Но я начинаю уставать. И плевать, что ещё не сражался даже, а только бежал. Всё же, несмотря на все левлеапы, я человек, и пробежать буквально галопом в готике почти полтора километра и не запыхаться оказалось выше моих сил. А ведь добежать мало, там еще и охрана.

Каждый шаг дается всё с большим трудом. Никого не убить — это было ошибкой. Надо было задержаться на пару секунд и прибить кого-нибудь из беспомощных равновесников. Благодаря дарованной Родом способности усталость бы как рукой сняло. Нет, был конечно вариант постоять пять минут, и всё пройдет, но сложившейся обстановке это было бы недальновидно. Так что пришлось сжать зубы и терпеть.

Но тут противник сделал мне подарок. Понятно, что железной дисциплины в рядах равновесников не было. В принципе, такой дисциплины за те четыре дня, что мы находились в новом мире, и не могло появится ни у одной из фракций, даже у Порядка. Тем более, думаю, что на охрану часовни поставили самых никчемных, слабых и бесполезных, потому как, скорее всего, до них бой не должен был дойти в принципе. Так что ничего необычного не было в том, что увидев как в направлении часовни бегут три фигуры родян, чуть больше десятка послушников Орида, громко матерясь и выкрикивая боевые кличи, рванула к нам на встречу, размахивая оружием.

Закономерно, самый быстрый из них и умер первым. С громким гиканьем быстроногий худощавый паренёк, одетый как косплещик, фанатеющий от произведений Дюма, в глубоком выпаде направил свою тяжёлую шпагу мне прямо в грудь. Я даже не остановился. Бессильно скользнуло острие по кирасе, не в силах пробить почти сантиметровую кованую сталь, да ещё под углом. Но паренёк в костюме мушкетера короля оказался везунчиком. Его шпага не сломалась, чуть повернулся клинок, и острая полоса, как серебристая хищная рыбка, без труда пробивая кольчужную сетку, скользнула прямо мне подмышку. Моя левая рука бессильно опала вдоль тела.