Ниндзя-маг. Победить чуму

— Есть ли... Извините... Я в день могу высвобождать чакры многократно больше, чем все собравшиеся сейчас в храме прихожане вместе взятые... Возможна ли альтернатива нашему Договору?

Я затаил дыхание, и все мысли замерли. В этом месте, в Астрале, время воспринималось иначе. Мне показалось, что задумчивость Тира продлилась вечность.

— Возможна... Хьюга Неджи, тебе должно быть известно, что волшебники Джару и Мельданен создали свой аналог лекарства. Вместе с означенной суммой наличности ты должен передать разработанный ими рецепт, дальше формально забота и ответственность лорда Нашера де Алагондара. Сделаешь это до полуденной службы, и я сочту твой долг передо мной выплаченным. Хьюга Неджи, на момент твоего появления в мире Торил у тебя отсутствовали обязательства перед Кореллоном Ларетианом. Если Он согласится, ответственность за противодействие Мораг и твой увеличенный долг перейдут к нему. Если Он согласится, то не сочтет предательством веры твое обращение ко мне. Если Он согласится, то на полуденной службе поможет тебе открыть врата Хачимон. Если Он согласится, тогда ты помолишься мне и пожертвуешь всю сгенерированную тобой чакру, направив в мой алтарь. Я отвечу на моление и ниспошлю способность метаморфизма на уровне генов. Метаморфизм станет мостиком, существующий жесткий запрет на школы магии нивелируется, но ты сможешь продолжать осваивать слету исключительно магию школы Изменения. После получения способности метаморфизма таким образом она будет передаваться по наследству, по линии крови приоритетной расы. Если Он согласится на все вышеозначенное или дополнит, то тем самым как минимум подаст всем сторонам четкий и недвусмысленный сигнал о сотрудничестве между расами эльфов и людей на самом высоком уровне. Но если Он не согласится, о чем ты узнаешь лишь во время полуденной службы, то ты останешься при своем.

Тир не стращал, он констатировал. Воспользовавшись временем, данным на раздумья, я взвесил все за и против. С учетом войны, развязанной шейдами, моему небесному покровителю сейчас не до меня особо. Однако, как верно заметил Тир, сотрудничество двух сверхсущностей покажет пастве пример успешного взаимодействия. Эльфы в меньшинстве, без прогиба не обойтись — иначе... нас со временем полностью выживут с материка. И еще в церкви Ларетиана обязательно заговорят о серверном побережье, хотя бы вспомнят, что есть такое место, как Невервинтер. Вдруг да пришлют кораблик мечты, которого не дождалась Арибет и другие эльфы? Пришлют с грузом гуманитарной помощи...

В ходе размышлений я понял, что божественные сущности не всеведущи, не вездесущи и не всемогущи. А еще порядочный Тир не только признал, что без дозволения просмотрел мою жизнь, сделал свои выводы и будет ими пользоваться, но более не прикасался к моей памяти и стер все мои личные переживания из своей. Он тыкает, не считая равным, естественно, но при этом относится уважительно. И я не понимаю его собственной выгоды и заинтересованности. И Тир, насколько я уразумел, сам сейчас колеблется. Взвешивает. Чересчур много переменных в уравнении. Но когда ставки громадны, порой лучше рискнуть и расхлебывать последствия, чем потом всю жизнь сожалеть об опущенном шансе. Под лежачий камень вода не течет. Но один камень лавину родит.

— Спасибо. Я согласен пойти на эту альтернативу, Тир-сама, — отвечаю со всем почтением и благоговением. Испытываемые чувства, когда меня еще до поступления в Академию представляли Хокаге, не шли ни в какое сравнение с тем, что я испытывал сейчас, находясь полностью оголенным перед могущественной божественной сущностью на полностью подвластной ему территории. Давление нарастало, но я приспособился противостоять ему — моя уплотненная чакра стала упругой и более не сжималась.

— Да будет так.

И, словно откликаясь на мои мысли, добропорядочное сверхсущество пояснило, как будто для себя еще раз обосновывая решение:

— Хьюга Неджи, твоя Нить Судьбы условно вплетена в Гобелен Судьбы Торила, исключительно поэтому в отношении тебя некоторые законы действуют частично или не применимы. Я пойду на эту уступку ради того, чтобы создать прямые связи между своим алтарем, Эфиром и Астралом. Твоей уплотненной чакры должно хватить, чтобы превратить его в трудно уничтожимый Источник Высокой Магии, мою собственную страховку и заготовку под мифаль. На этой основе я создам для верующих анклав на случай худшего сценария. Заодно полнее поведаю тебе о космологии Мирового Древа — сейчас времени не осталось. По моему мнению, вероятность согласия Кореллона Ларетиана высока по той причине, что силы Тултантара одерживают верх над силами эльфов. Эвереске и Долинам не выстоять без всеобъемлющей помощи высших человеческих клириков и Магистров. Селдарин выгоднее поступиться гордостью, частью верующих и территорий, чем еще сильнее сокращать численность увядающих эльфийских рас. Если нам удастся все намеченное, то по окончании сегодняшней полуденной службы ты вместо смерти впадешь в легкую форму летаргического сна. Хьюга Неджи, этого времени хватит на перестройку твоего организма, включая его укрепление для полноценного использования наследия родного мира. Ты очнешься не раньше полнолуния. В Год Дикой Магии оно совпадает с Днем летнего Солнцестояния. Возвращайся.

Упс...

Еле успев запомнить способ выхода, я вынырнул из Купели Сияния и буквально вывалился на пол, тяжело дыша. От нервного перенапряжения меня всего трясло. Не знаю, сколько я отходил от стресса, тупо лежа на каменных плитах в полной темноте. Однако вскоре в Купели Сияния вновь забрезжил свет. Тусклый и неровный, он разогнал тьму и послужил мне сигналом.

Приведя свои мысли и чувства в порядок, я прикоснулся к кулону и... Холод. Недовольство. Одев оберег и зябко поежившись, натянул парадные штаны и запахнулся в такое же строгое кимоно, повязав традиционный пояс и хатимаки с символом Хьюга. Все остальное упаковал в сундуки, кроме волшебного подсумка, браслетов, колец с регенерацией, камней посланий и простого кошеля с пиратскими ювелирными цепочками и кольцами. И еще кроме мокасин — быть босоногим мне статус не велит. И кроме двух фигурок. И еще тонкий эльфийский плащ может пригодиться.

Накладывая на себя "Величие орла" я обнаружил, что плотное общение с Тиром не прошло даром для моих тонких тел. Порыв поблагодарить Тира остудил кулон на шее.

Сделав несколько упражнений на сосредоточение, я воспользовался Купелью Сияния по ее непосредственному назначению. Настроившись на работу, и направил взор на клубы тумана и расфокусировал зрение. Ощущения как от погружения в гендзюцу. Преодолев первый порыв по сбрасыванию наваждения, я потратил какое-то время на освоение предоставляемых возможностей.

Я понимал, что не успею попасть на аудиенцию к лорду Нашеру, и не смогу проследить за тем, чтобы после выплаты назначенной судом компенсации ошейник был снят. Потому наперво тщательно припомнил то, как создаются вещевые свитки, как Тен-тен рисовала и готовила свои оружейные свитки. И попробовал представить, как будет выглядеть рисунок фуиндзюцу, чтобы без проблем запечатать ошейник прямо с шеи. Запечатывание на криволинейную поверхность действие нетривиальное. Запоров несколько пробников и самодельные кожаные браслеты из ремня и кольчужных колец, добился пригодного фуиндзюцу: ровно соединил кончики листа и скрепил их заклятьем "Ремонт". После успеха финального испытания на своем запястье, я вновь заглянул в Купель Сияния. Во второй раз освежил недавнюю память, детально вспомнив занятия с Джару и его операции с маной для закрепления заклятий в предметах.

Я намеревался провести время до полудня в медитации, однако нарушил свои планы и вышел досрочно. Быстро нашедшийся судья Олефф воспользовался моментом и в назидание прочел мне целую лекцию на тему недопустимости приобщения к некромантии. Будучи предупрежденным Джару, я самолично переписал в свой гримуар "Луч антинежити", поместив заклятье самым первым в соответствующем разделе — Олефф предварительно лично убедился в его девственной чистоте. Я не дал магу-клирику настроится на мою волшебную книгу. Открыв Каймон и Кьюмон, потратив четверть часа на ввод себя в состояние транса, я кое-как (молитвами Олеффа и при его непосредственной помощи) переписал к себе в гримуар "Нежить в прах" из 6-го круга. С первого раза. Но после трех демонстраций с точным соблюдением всех предписаний. И не рабочий вариант самого мага-клирика, а как обычно только каркас (подобно домохозяйкам, стерегущим секрет фирменных блюд, никто из магов в здравом уме не делится заклятьями, переработанными или построенными под себя).

Идя от судьи Олеффа, у меня возникло мимолетное желание договориться с ответственными лицами и занять келью по соседству с той, что выделили Панкину, отправленному в компанию к детям стражников. Однако Тир уже не будет мне покровительствовать, и подобный шаг — это проявление трусости и недоверия к напарникам. Но надо, чтобы у госпиталя был наряд стражи — предатели внутри Невервинтера не выявлены. Пообщаться днем хотя бы с тем же Врарком? Или с кем-то из вылеченных мною стражников?

Я без труда отыскал и Ньюрика, к которому меня отправили. В благодарность Тиру я пожертвовал в храм почти всю артефактную добычу с кровавых моряков. Оставил для Кевэ кольцо Прыжков. Для Эйноли кольцо Сопротивления огненному урону и жезл Огня, метающий "Огненные шары". Себе оставил кольца подводного дыхания, подводного зрения, ясного мышления. Боевую мантию мага и на всякий случай кровавый арбалет Грейс. Глефу, косу Злой Союз, абордажную саблю Бесстрашия, кинжал с емкостью для яда, акульи бутсы и доспех, жилетку из кожи ската, кольчужную рубашку и прочее волшебное снаряжение передал Ньюрику на армию, не взяв ничего взамен. Ко мне щедры — и я постараюсь. Ну, я же могу выказать желание помочь любимой жрице научиться делать святые свечи и самому когда-нибудь обучиться изготовлению чаш домашнего очага и волшебных фонарей?

Кевэ оказался рад слинять от шибко высокомерного друида, делающего плебейскому рейнджеру из лунных эльфов великое одолжение. Я отправил ординарца за готовыми заказами, а так же с анонимной посылкой Офале (надеюсь, Кевэ правильно поймет и оценит оказанное ему доверие). Ниатар и меня облил презрением. Однако ни звука не издал, когда я зашагал по стволу к самой макушке гигантского ясеня. Мимо его дома средь ветвей на то самое место, где в ночи произошло чудо. Кореллон тогда заменил мне родного отца, приласкал, утешил и ободрил. И сейчас кулон словно бы излучает отцовское порицание.

Общение с Тиром имело кардинально иной окрас и тональность. Зато мне стало легче принять такое понятие как небесный отец. К своему земному отцу Хизаши я успел испытать любовь, горечь утраты, презрение и зависть, целый спектр эмоций. Я рос без родной семьи с четырех лет...

Больно и трудно, невыносимо больно в груди и неимоверно трудно в голове признать за кем-то роль собственного отца. Земного уже никогда не будет, а небесный... Я ведь уже поверил в Ларетиана как в своего Бога. Искренне, всей душой. "Прошлый я" обозвал бы "нынешнего меня" сломавшимся и опустившимся. Но что он знал об отцовской любви? Ровным счетом ни-че-го. Не успел оценить. И питал глухую обиду за то, что Хизаши бросил семью, предпочтя свободу — смерть. Он поступил единственно верно и как должно, как требуется от побочной ветви: пожертвовал собой, спасая близнеца и клан от подставы и получая личную свободу. От этого горше и обиднее — все мы чуточку эгоисты. Да и сам я хорошо, поступив как отец...

Я честно пытался донести весь этот сумбур до своего небесного покровителя, до небесного отца. Холодность постепенно пропала, сменившись полной нейтральностью. Я опасался мороза... Кто ж так поступает да в час нужды или ради выгоды? Я пришел к этому решению своим умом — не сердцем. Попытался сознательно распалить чувства. Я никогда не был чувственным, жизнь с малолетства приучила поступать рассудительно. Теперь-то я вижу, что как раз сердечный пожар и пустота там, где был Хизаши, сделали меня таким — все тогда выгорело. Остались угли ненависти. Наруто... он смог остановить мое обращение в бессердечного монстра, повернутого на ненависти. Эйноли...

Вместе с чувствами к девушке спонтанно ощутив ее беготню по госпиталю, я невольно сориентировался по времени и прервал своеобразную молитву-исповедь. Без спешки спустился вниз, где Кевэ уже заждался меня, и вместе с ним двинулся к Эйноли. В закрепленной за нами комнате бывшего доходного дома по соседству со зданием Суда мы втроем порадовались обновкам. Я вернул статуэтки на места, предполагая, что еще вернусь сюда. Передал кошель с ценностями и, кое-как подобрав слова, я объяснил друзьям, что после полуденной службы буду выжат как лимон. Умышленно не назвал сроков и не усугублял про кому. Любовь любовью, но поводок поводком. Я не силен в романтических отношениях, но ради просвещения читал соответствующую литературу, даже осилил нарутовского "эросеннина" Джирайю. Да, он саннин и сеннин, без клановых знаний добился всего сам. Мне очень понравилась его первая книга, озаглавленная "Наруто" — очень жизненно описаны пути шиноби. У Наруто, названного в четь главного героя этой книги, данное произведение вообще настольная книга — я видел. Собственно, если верить эротическо-любовной серии Флирт за авторством Джирайи-сама, то у обеспокоенной за меня Эйноли усилятся испытываемые ко мне чувства. Уж в городской праздник она точно должна простить мне все долги и благополучно расплести поводок, лишь бы я выздоровел и очнулся. Ну, слишком она мне нравится, чтобы верить в обратное, чересчур...

Мне с трудом удалось уговорить Эйноли временно прекратить хлопотать над многочисленными больными и точить лясы с Лину, чтобы вместе с вызванным по переговоному камню гиперактивным Джару телепортироваться к Мельданену. У меня возникло стойкое чувство, что меня надули, когда химеролог обрадовался перспективе расплатиться со мной всего лишь рецептом снадобья от чумы вместе с тремя порциями для примера — Джару был непроницаем. Не зря я заподозрил подвох: первая пробирка оказалась с колонией каких-то микробов, атакующих чуму; вторая пробирка с ядом для микробов; третья пробирка с абсорбентом для вывода из тела продуктов распада микробов и яда. Не зря заподозрил, но зря привлек Эйноли... Оказалось, микробы размножаются в телах-бурдюках — последняя стадия Стенающей Смерти. Или в особом физрастворе, куда помещалась личинка чумного паразита, подкармливаемая... моей чакрой из кристаллов.

Умный Джару "науськал" Боддинока на эльфийку, выгадав момент для того, чтобы втроем улизнуть в лабораторию и "расплатиться" с Мельданеном. В заклинательной зале особняка Мельданена архимаг, оказавшись в доверительном кругу коллег, сбросил личину. По наводке Амаржа Мадура я "вспомнил", что есть фамильяры. Они растут вместе с магом, что объясняют хитромудрые гармонические колебания, какое-то там подобие кого-то там и прочие магические термины. Демонстрируя Мельданену сам процесс в доказательство работоспособности предлагаемого метода, мы с Амаржем улучшили энергетическое ядро архимаговского фамильяра. Радости ушлого коротышки-интеллектуала не было предела. Еще бы, он первым в мире доказал, что законы применимы и в обратную сторону! Грандмаг Мельданен, до того скептически воспринимавший саму идею, впал в прострацию. И попался на удочку. Во-первых, мы формально закрепили, что за "обработку" двоих я получаю всю прежнюю плату в виде кииры с тем, как сам грандмаг осваивал подшколу Полиморфизма, включая ремарки с точки зрения нынешнего опыта, а так же собственно рецепт (я уже понял, что между магами-изобретателями была некая своя договоренность, в которую вмешался третий и порушил). Во-вторых, не случилось чуда сложения или умножения. Пожадничавший Мельданен одновременно со своим фамильяром поднялся всего на одну ступеньку. Зато это произошло гладко и быстро, без боли и мучений, какие наблюдались у Амаржа-ака-Джару.