Ниндзя-маг. Узнать врага

— Я знаю, когда от сердца отрывают кусок — это больно. Сегодня от меня оторвали целых два.

— И... вы так спокойно об этом говорите?! Кто, где, когда...

— Посольство на Лунном Лебеде отбыло восвояси два часа назад, вместе с Фриэст и Арвэ на борту, — коротко сообщаю.

Я не стал разбалтывать о том, что благодаря фуиндзюцу на их лбах чувствую: они живы, здоровы и шустро удаляются от меня. Медитация в роще помогла мне почувствовать на расстоянии свою кровь, свою ману и свою чакру. Могу утверждать, что при наличии изъяна со слепым пятном, я бы никогда такого не смог — даже не подумал бы. Возможно, если я освою ментальное заклинание "Послание", то смогу пообщаться без посредничества заблокированных или испорченных артефактов. А возможно, что все дело в новых свойствах фуиндзюцу, которое недавно изменилось благодаря капле квинтэссенции луны, что потратил на меня архимаг, целенаправленно применив на татуировке. Относительно новых свойств лунного фуиндзюцу — одно я выяснил точно. От света показавшейся на небосводе Селунэ мне начинает чуточку легче думаться и самую малость обостряется восприятие. Благодаря Великой Киира вспомнил, что и вчера подобное было, даже посильнее, чем сейчас, но за всеми перипетиями я совсем не обратил на это внимание.

Думая о своем, зафиксировал и реакцию Арибет — эльфийка обозлилась, но постаралась скрыть это.

— Не беспокойтесь, Арибет, вдвоем с Глинклом мы справимся оперативнее, — произнес я, постаравшись убрать из голоса все эмоции и придать ему уверенности.

— Н-но... так просто бросить друзей на произвол судьбы?.. — Сказать, что Арибет удивилась, значит, ничего не сказать. Даже вперед подалась, непроизвольно выставив бронированную грудь в более выгодном свете.

— И вы потеряли веру в сородичей с Эвермита, — заключаю. — Я помню ваши основания, Арибет. И не питаю иллюзий. Но надо идти вперед, надеяться и верить.

Леди долго изучала мое лицо, порываясь что-то сказать или что-то спросить.

— Простите, Арибет, что вы хотите сказать? Вас что-то... гложит? — Спрашиваю я осторожно, глядя ей в глаза сквозь линзы.

— Просто... просто то, что случилось с Фентиком, могло случиться и со мной, Или с вами. Или с кем угодно. Откуда вы знаете, что идете верной дорогой, а не путем предательства?..

— Я осознавал риски, когда ступал на выбранный путь. И не сомневаюсь в вере и долге...

— Я тоже никогда не сомневалась в своей вере и своем долге. Но ведь и Фентик тоже! — Заявила Арибет, перебив меня. И быстро поникла: — А теперь... я сомневаюсь, Неджи, и мне стыдно это признавать, — сказала она в свои ладони. — Возможно, я просто погрязла в своей скорби... и желании отомстить. Я с таким жаром и гневом хочу найти эту проклятую секту, что это даже пугает меня. Жажду найти союзников Дестера и заставить их заплатить или увидеть ужасное правосудие Тира!.. А вы, Неджи? Разве не хотите расквитаться с Коварным Лебедем за столь беспардонное похищение?

— Хочу... Имей они благие намерения в отношении меня самого, то сохранили бы связь или дали бы попрощаться, а не выставляли бы завуалированные ультиматумы... Но я думаю не о мести — не всецело. Для меня пока что возмездие — третично. Идя по выбранному пути, я стану опытнее, наберусь ума и силы, обзаведусь новыми друзьями, союзниками, благодарными и обязанными. Следуя воле небесного отца, наберусь необходимыми возможностями, чтобы держать спрос... Когда придет срок, в удобный и благоприятный для себя момент. Сейчас Долг велит мне сперва завершить взятую миссию. Несмотря ни на что...

— Фентик... Я уверена, Фентик тоже делал только то, что считал своим долгом, — произнесла Арибет, вновь не дав мне договорить.

— Я не знаю всей истории, но каждый может ошибиться, Арибет, даже из лучших побуждений.

— Да, это была ошибка... — рассеянно подтвердила Арибет, тиская медальон с портретиком казненного любовника, с которым не сложилось оформить отношения перед небом и землей. Каждый из нас был озабочен своими проблемами и стремился поделиться ими, не особо вникая в чужие. — Но ведь не просто ошибка, верно? Фентик был повешен за измену, был опозорен в глазах своего лорда и своего бога, — мрачно произнесла паладин, нахмурившись. Складка на лбу, тени и мешки под глазами ей совершенно не шли. А еще этот дурацкий светильник создавал поганую и прохладную атмосферу.

— Всегда есть вещи, в которых мы никогда не можем быть уверены, даже когда проживем сто лет, — чуть скорректировал я фразу из одного умного свитка. Сам я в роще успокоился и отвлекся. И хотя Арибет могла многое мне поведать о Лунном Лебеде, я постарался обратить внимание на ее проблемы. — Вам тоже нужно собраться, Арибет, и отринуть пагубные мысли о сиюминутной мести. Вам ведь уже давался урок свыше?..

— Да, я... Я думаю, вы правы, Неджи. Путь слепой мести ведет в никуда. Мне стоит выкинуть из головы все эти мысли — навсегда.

— Да, вам следует собраться, Арибет. И выглядите вы усталой и не выспавшейся, — веско заметил я, видя общую угнетенность СЦ паладина Тира. Арибет, конечно, тот еще трудоголик, но Ларану-то она уже отпустила, потому что секретарша переделала всю работу на сегодня и подготовилась к завтрашнему дню. Дебильное пламя у негасимой свечки.

— Почему вы спрашиваете, Неджи? Вам главный шпион что-то наговорил или Ларана сдуру наябедничала?

— Я думал, вы обо мне лучшего мнения.

— Ах, простите! Простите, Неджи, я не должна вас отвлекать от вашего задания. Уверена, мои проблемы не особенно значимы и вообще вас не интересуют. Пожалуйста, простите меня.

— Это вы простите меня, пожалуйста, — я согнулся на не мытом сегодня полу, исцарапанном сотнями подкованных сапог. — Арибет, вы помогали решать мои трудности, а я отплатил вам черной неблагодарностью, оставив вас наедине с вашими проблемами. Прошу вас, простите меня...

— Ах, Неджи... Встаньте же, встаньте! Вы... я... я прощаю вас, Неджи... Ну, ну встаньте же, Неджи... — растерянно попросила женщина, впечатленная моим поступком до навернувшейся слезинки, тут же смахнутой пальцем.

— Арибет, прошу, поделитесь своими проблемами. Вы плохо спите?

— Право слово, вы с Аарином очень заботливы... Но, по-моему, не стоит так волноваться из-за того, что я плохо сплю. Несколько дурных снов — это еще не повод тревожиться.

— Простите меня, Арибет, но мы оба по уши в этом д...деле. По-моему, взаимопомощь в рамках приличия пойдет на пользу нам самим и общему делу.

— Ах, вас тоже беспокоят плохие сны? — Смущенно спросила женщина о наболевшем.

— Добро почему-то быстро выветривается, а зло гноится годами, — пасмурно отвечаю, сверля взглядом биджево пламя. — Я почти полжизни напрасно ненавидел главную ветвь Хьюга. Всю главную ветвь, — горько добавляю, до крови сжав кулаки.

До меня только дошло, что во всем виноваты старейшины, которые не хотели создавать прецедент выпускания птицы из клетки. Из-за постигшего его горя потери брата-близнеца и сжигавшей меня ненависти Хиаши-доно роковым образом промедлил с моим усыновлением — как можно принимать в семью и объявлять своим наследником того, кто всей душой и сердцем ненавидит тебя? Узнай я сразу правду из отцовского письма, адресованного лично мне, то все могло бы сложиться совершенно иначе — близнецы ведь...

— Ах, Неджи... По сравнению с вами мои сны — такие пустяки... — прошептала женщина.

Собравшись, она невидяще уставилась на свои сцепленные в замок руки и тихо заговорила:

— Слуги утверждают, что я разговариваю во сне. Говорю что-то страшное. Они стали общаться со мной так осторожно, словно я сошла с ума... После всего того, что произошло, после чумы и... и Фентика, я думаю, нет ничего удивительного в появлении тревожных снов. Как вы считаете, Неджи?

— Поделитесь ими, Арибет. Легче станет.

Глубоко, тяжело и неровно вздохнув, измученная кошмарами женщина повиновалась, начав рассказ, походивший на рапорт:

— Возможно, вы правы, Неджи... Я... я падаю во сне. Всегда падаю. В полной тьме, которая душит и засасывает меня. Ко мне тянутся скрюченные руки. И голоса... какофония шепота. Они умоляют меня помочь им. И... и потом я вижу замотанную в саван фигуру. Это Фентик. Он уходит от меня. Я пытаюсь догнать его, но он всегда исчезает в темноте... И голоса становятся громче. Они обвиняют меня, и я... я сгораю со стыда, хотя не знаю, в чем меня обвиняют. Я зову на помощь, требую прекращения насмешек, но меня никто не слышит. И... этой ночью я сразу схватила фигуру... и увидела, что это не Фентик. Он медленно повернулся ко мне и глянул с грустью... это был Тир... И мой Бог повернулся ко мне спиной.

Арибет мелко дрожала, отчетливо наблюдался тремор кистей, ушей и челюсти. Но я не стал переходить черту и пытаться утешить ее — она не Эйноли, хотя, не скрою, как мужчине мне бы хотелось с ней переспать. Но сейчас самый что ни на есть неподходящий момент... И она еще не все сказала.

Расцепив пальцы, соединив ладони друг с другом и поднеся их к лицу, Арибет заставила себя продолжить, шепча в большие пальцы:

— Это... это и есть мои сны. Возможно, вы поймете, почему я не хочу обсуждать их. Я... боюсь... боюсь того, что они могут означать.

Вновь повисла пауза. Арибет, не поднимая лица, со страхом и затаенным дыханием ждала моих слов. На краткий миг мне почудилось, что паладин готова в качестве наказания смиренно взяться руками за лезвие собственно меча и воткнуть его себе в сердце. (иллюстрация 089) Усилием воли я прогнал лишние мысли и, сцепив руки в подражание Нара Шикамару, принялся обдумывать только что услышанное и анализировать увиденное бьякуганом. С ведомством Морино Ибики я мало пересекался по службе, в тайны клана менталистов, Яманака, тоже не посвящен, однако я не раз и не два видел последствия воздействия гендзюцу на СЦЧ. Самые распространенные создают грезы наяву, обманывая мозг ложной информацией с органов чувств. Другие погружают в сон — их часто используют ирьенины... врачи. Третьи гипнотизируют, вводя сознание в пограничное состояние. Воздействия могут сочетаться. Додзюцу не видело у Арибет явных следов гендзюцу, а соответствующий раздел магии иллюзий мне знаком лишь по названию в содержании гримуара. Однако по части признаков и грубым допущениям получалось, что кто-то зомбирует Арибет. Но заговорил я о бросающихся в глаза несуразицах:

— Я новичок в этом мире. Но рассуждая чисто логически, скажите, Арибет, разве светлый и добрый Бог Справедливости станет прибегать к тьме и насмешкам? Разве добрый однорукий Искалеченный Бог станет на кого-то насылать страхи со скрюченными руками? Разве Беспристрастный слепец станет глядеть с грустью?

По мере того, как я озвучивал вопросы, женщина успокаивалась, а паладин поднимала голову с широко раскрытыми глазами. А наконец-то побежденное мною пламя ожило теплыми красками, разогнав мрачную атмосферу.

— Арибет, я сейчас же позову Боддинока. Он мастер Школы Иллюзий и поможет вам в борьбе с...

— З-з-меи!!! — Разгневанная Арибет была вне себя от ярости. Распространившаяся от нее волна яки вспугнула нескольких работников и служак на первом этаже, но на меня она не произвела никакого впечатления — только полыхнувшая мощью аура придавила. Магия бусины заглушила звук удара отброшенной подставки для перьев, рыбьим хвостом морского птицеголового чудовища проткнувшего карту на стене. (иллюстрации 090-092) Моя маначакра неожиданно интерферировала с силой от Арибет — пламя схваченного ею светильника взметнулось на ярд.

Лихорадочно соображая, я подобрал и озвучил предложение, показавшееся мне в этот момент наиболее рациональным:

— Мне Эйноли рассказывала о таинстве исповеди. Арибет, доверьтесь пастору Серголу и помолитесь у главной святыни своего бога.

— Я обязательно так и сделаю, Неджи, — твердо заявила паладин, воспрявшая духом. В ее неистово горящих глазах отражалось факельное пламя свечи, которую она держала, стиснув до хруста в подставке. Мне стало не по себе и внутри возникло очень странное и донельзя необычное чувство, которое я не смог идентифицировать, даже обладая Великой Киира. — Спасибо вам, огромное спасибо!

Арибет порывисто встала, стукнув подсвечником по столешнице. Едва она отпустила его, я перестал питать огонь своей энергией и моментом втянул все излишки — рыжее магическое пламя опало до нормального, свечного уровня.

— Не за что... — смутился я под взглядом очей, в которые вернулась сила духа и воля к жизни. Внешне спокойно выдержал не по-женски крепкое рукопожатие.

— Нет! Вы открыли мне глаза на коварство культистов. Вот, примите в благодарность. Отказа не приму.

— Оно... — я хотел сказать слабее, чем мои новые способности. Но подыскал иные слова, одновременно начав плотно напитывать маначакрой вжатое в мою ладонь эльфийское кольцо, так заинтересовавшее меня ранее: — Вам самой пригодится, Арибет.

— Оно не помогло против культистов, — скривившись, заявила она. — Но в честном бою много раз спасало меня от вражеских заклятий...

— Арибет. Прошу, попробуйте попросить Тира защиты от змеиного коварства и приложите кольцо к Его Престолу. Вам это кольцо действительно нужнее, поверьте. А я буду гораздо больше рад услышать историю о том мастере, что изготовил его для вас, леди Арибет...

Я надел волшебное кольцо обратно на палец Арибет и постарался повторить ранее подсмотренный галантный жест — поцеловал дамскую ручку. Это помогло Арибет отвлечься от снедающего ее праведного гнева. Женские щечки порозовели.

— Ах... Неджи... Вы... вы с Боддиноком примите от дамы приглашение на светский ужин?

— Да, но только не сегодня. Простите, леди, предстоит ночная охота... — отговорился я, с ужасом вспомнив свои мучения с вилками и ножами на подобных мероприятиях в заведении у Офалы и обучение в собственной таверне, благодаря которому я не уронил лицо у Нашера.

— Я понимаю, — важно кивнула Арибет, обретшая прежнюю уверенность в себе. Хотя нас скрывали чары из бусины приватной беседы, но береженого бог бережет. — Обязательно поговорите сегодня с Аарином Гендом, Неджи. У него есть несколько мыслей, где могут скрываться культисты. Он уверен, их база расположена за пределами Невервинтера. Возможно, в Лускане. Город закрылся одновременно с Невервинтером и до сих пор его ворота закрыты. Но чтобы вести там какие-либо действия, нам надо иметь веские основания, — в темпе отчеканила вице-мэр.

— Понятно, — кивнул я, активируя извлеченный из подсумка перстень многих посланий. — Боддинок.

— Сэр Неджи. Пора?

— Да, Боддинок. Срочно и неприметно зайдите к вице-мэру.

— Пять минут, сэр Неджи. Леди Арибет.

— До связи.

— До связи.

Арибет сделала то же самое, связавшись с пастором Серголом через свое кольцо посланий, извлеченное из потайного кармашка доспехов. (иллюстрация 093)

— Еще раз благодарю вас, Неджи.

— И я вас благодарю, Арибет. За все. Лучше поздно, чем никогда. До встречи, — рублено произнес я, скрыв охвативший меня стыд под сферой невидимости. Если глянуть со стороны, то получалось так, словно я начал подбивать клинья только из-за возможности принять ее в свой Дом и сделать своей ближайшей помощницей в организационных делах и подборе кадров. Я ведь реально подумал защитить ее налобным фуиндзюцу, но обряд принятия невозможен без клирика...