Вторая часть Великого похода. От океана до степи

— Как-то это неправильно, — размышлял Менлтор, время от времени поглядывая за реку и со вкусом прихлебывая горячий супец. — Не взяли с собой обозы, часть войск отправили незнамо куда, треть вообще остались в лагере как и все припасы, а те войска что есть растянулись, бросили пехоту и одной кавалерией рванули к городу, нас оставили тут незнамо для чего, наверное для красоты. Понятно что герцог боится опоздать, но так гнать — напрашиваться на неприятности. Хотя может быть это я ничего не понимаю — все-таки герцог местный, а я пришлый, да и Шпингалет (выклянченный герцогом наездник на грифоне) сообщил, что имперские легионы уже в дне пути, быстро им не вернуться, так что опасности быть не должно. —

На некоторое время Менелтор отвлекся: отдал разносившему обеды заготовке пустую тарелку и получил бутерброд из двух булок, меж которыми было напихано много чего вкусного, а так же большую кружку сладкого как компот кваса.

— Скорей бы настоящее дело, — лениво думал сытый командир, — занимаемся всякой фигней, а дело стоит. Меньше чем через неделю Дримм откроет портал и что, что я ему скажу, что передам? Два десятка мертвых разбойников, которые не заполнили даже один единственный мешок — не смешно! Надо было отпроситься в соляные копи — набили бы тел, а новички бы поднялись и всяко лучше чем с крыс и колки дров. Не сообразил! И вот теперь мы опять сидим на попе ровно, ждем неизвестно чего и главное, битвы нет и не предвидится. —

Невеселые мысли командира отряда прервал смех из-за спины — Дочка рассказывала анекдоты и веселила скучавших магов.

— Еще неделя-две такой веселой жизни и начнем помаленьку разлагаться: веселье, безделье, пьянка, бабы — хуже не придумаешь, — скривился Менелтор, а затем вспомнил, что бывало по ночам когда он оставался с Василисой наедине, и покраснел прямо как не воин и женатый человек, а как невинная барышня, впервые увидев мужчину без штанов. И не мудрено — Василиса была хороша, неутомима и каждый раз подходила к делу с выдумкой, так что эльфу не приходилось скучать. Особую пикантность происходящему придавало то, что Менелтор часто чувствовал не Василису, а жену, видел ее взгляд в красных глазах питомицы, обонял ее запах, узнавал ее голос в стонах, а иногда и вовсе на какое-то мгновение, на самой вершине страсти, ему казалось, что он сжимает в объятьях Туллиндэ, а не Василису. Менелтор мотнул головой, прогоняя несвоевременные мысли и вернулся к своим ''баранам''. — И как бойцов в этом винить? Столько тренировок, слаживания отряда, учет каждой мелочи, самых плохих вариантов развития событий, возможных потерь и что? Главный противник — скука и безделье! Такие надежды возлагались на Тернокита (старого имперского генерала), а он взял да и просто свалил не приняв боя! И что теперь делать? Нет боя — нет тел! И главное почему? Почему он свалил? Такая удобная, хорошо укрепленная позиция, огромная ресурсная база за спиной, возможность пополнить легионы и он все это просто отдал? Зачем? Так не похоже на то, что нам известно о нем. Очень странно. А может это ловушка?! — пришла в голову неожиданная мысль. — Но имперцы действительно ушли и с воздуха ясно видели их уходящую армию. Ушли не все, а часть например переоделись до срока в гражданскую одежду или спрятались в подземельях под городам? Но дробить армию опасно — герцогские вояки, особенно рыцари, это не мальчики для битья — старый генерал не может этого не знать. Да и у герцога должны же быть шпионы в городе. Ну не может их не быть, не в городе, который граничит с твоими землями и который ты собираешься захватить?! Все равно что-то тут не то — слишком легко, слишком неожиданно, слишком непохоже на старого заслуженного вояку. Не то-не то — чувствую! —

Менелтор как в воду глядел — менее чем через час с ним по амулету связался наблюдатель и, используя способность своего маунта служить ретранслятором ментального сигнала, соединил командира отряда и состоявшего при герцоге летуна (всадника на грифоне).

— У нас тут полная жопа! — воодушевляюще начал Шпингалет. — Сперва все было прекрасно: никакого сопротивления, открытые ворота, горожане орут из окон и кидают в рыцарей цветы. Конница успела дойти до дворца наместника в центре и уперлась в закрытые ворота. Вот. Как они уперлись, говно из жопы и полилось: из тех же окон полетели не цветы, а дротики и арбалетные болты, на крышах оказались укрытые тряпками горы булыжников сбрасывать вниз, еще и котлы приволокли со смолой, все городские ворота закрыли и тут же завалили камнями, часть улиц перегородили телегами с чурбаками, сшибли им колеса и получились баррикады. —

— А из всех щелей полезла пехота с копьями, — закончил за него Менелтор и танком наехал на опростоволосившегося летуна: — И кого ж ты, ''родной'', видел в дне пути от города?! —

— Да жопой собственной клянусь, были там легионы! Пехота с копьями и щитами, обоз, все как положено! — оправдываясь зачастил Шпингалет. — Еще и маг-щитами закрыты! Не меньше 10-12 тысяч, столько сколько и должно было быть! —

— Ладно, верю, — не стал особо наседать на летуна Менелтор, а про себя подумал: — Интересно, как генерал провернул такой трюк? —

— Тут еще за городом какая-то конница закрутилась, концентрируются у ворот, конные арбалетчики в панцирях и легкие всадники с дротами. —

— Ясненько, — не особо удивился Менелтор, — встречать тех кто сумеет прорваться. Ай да генерал — молоток! Что там с лошарой-герцогом? —

— Прорывается по главному проспекту, — сообщил о судьбе нанимателя Шпингалет. — Почти уже у главных ворот, но половину рыцарей, что были с ним, спешили из арбалетов. —

— Сколько у него осталось? Вообще навскидку, сколько герцогских в городе еще сражаются? —

— Непосредственно с герцогом сотен 6 конных и столько же, может чуть больше, пеших, остальные тысячи 3-4 еще машутся по всему городу и ты знаешь круто дают прикурить, хотя все равно их забьют, большая часть уже без коней. —

*

Под невидимым снизу грифоном раскручивалась настоящая трагедия: на залитых благородной кровью булыжных мостовых имперского города бессмысленно погибал цвет рыцарства целого герцогства. Наиболее опасны для рыцарей были арбалетные болты — с пяти-шести метров рыцаря не спасал самый лучший доспех и самый прочный щит, только те кто имел вдобавок к доспеху магические щиты имели шанс пережить выстрел в упор. Сброшенные с крыш булыжники тоже доставляли проблем — тяжелые камни не убивали защищенных хорошими доспехами всадников, но оглушали, ломали кости, сбрасывали с коней. Наименьший вред причиняли дротики и стрелы — в основном от них страдали гораздо хуже защищенные кони. Очень болезненной была смерть от кипящей смолы — многие рыцари умирали еще до того как в облитую пузырящейся смолой фигуру прилетала зажигательная стрела. Однако страшнейшим врагом рыцарей стали легионеры, и пусть индивидуально средний рыцарь превосходил среднего легионера, но в отличие от благородных дворян легионеров специально учили сражаться в стесненных городских условиях, а учили легионеров бывшей Парнской империи туго, и потом их было просто больше и намного. И все же благородные рыцари сражались! Яростно! Умело! Беспощадно! Теряя коней дрались на своих двоих, врывались в дома и рубили там всех, не обращая внимания на наличие оружия, пол и возраст, штурмовали баррикады, жутко резались с легионерами в узких проулках, и после таких схваток стены домов были забрызганы кровью до третьего этажа, одиночки и целые группы пытались прорваться к заложенным камнем воротам, иногда успешно... чтобы умереть в своем последнем бою, а некоторые из них никуда не рвались, а насмерть стояли там, где застигла их судьба.

*

— Значит так, — принял решение Менелтор, — как наш лошок (герцог) со своими будет у самых ворот, разломаешь их бомбами и из жезлов приголубишь комитет по встрече. Как он вырвется наружу, доложишь. Все, до связи, — прервал контакт командир отряда и переключился на второго летуна: — Теперь ты: внимательно смотри вокруг, не движется ли кто к нам, в смысле к переправе. —

— Да никого особенного, воинских отрядов нет, путников тоже не богато, пара крестьянских телег, всадник, стадо овец...

— Ясно, кто-нибудь держит путь непосредственно к нам? —

— Да вроде нет... а стой! Вижу какую-то пылюку на 8 часов, счас посмотрю! —

— Жду. —

Ждал Менелтор очень активно и меньше чем за пять минут успел: приказать всем, ВСЕМ, включая воинов, рубить колья и вязать ежи, как можно больше ежей, столько сколько успеют; распорядился увеличить количество замаскированных позиций на деревьях, причем с новых позиций простреливалась не переправа, а нынешнее месторасположение отряда; через мага отправил послание на базу отряда (в герцогский город), распорядившись вести сюда 4 сотни вьючных лошадей, на случай драпа посадить на лошадей эльфов-стрелков и универсалов (спецназовцы в своих тяжелых доспехах бегали не хуже игроков). Наконец наблюдатель вышел на связь:

— Обоз с сеном пилит прямо к нам. Из подозрительного: конной охраны многовато и больно быстро движутся, а не тащутся как обычно, ну а так нормальный обоз, разве что через-чур большой, возов 20, плюс 2 крытых фургона. —

— Фуражиры? — Менелтор уже все понял, но хотел убедиться.

— Не, обычные крестьяне. А че? —

— С каких пор сено начали охранять конные с оружием? —

— Ах ты б..ть! — понял все и наблюдатель. — Не сообразил так сразу! Что делать?! —

— Выбери момент и пройдись над ними в один заход, вали на них все что у тебя есть горючего. Потом тикай подальше, да повыше, чтобы тебя потеряли, чары маскировки обнови, сам не теряй их из виду — расскажешь что было. —

— Сделаю! Зажарить барбекю и потеряться — это я могу, — оборвал связь подчиненный, а Менелтор продолжил готовиться к неизбежной схватке: холм, на котором он находился, обзаводился дополнительной магической защитой, для возможной смены позиции готовили еще два, одновременно до десятка заготовок начали копать не глубокие и не широкие рвы перед каждым из них (не великая защита, но в некоторых случаях пару минут даст). — Получилось! — вышел на связь наездник. — Уж как я их зажарил, как зажарил — любо-дорого посмотреть! Как ты и сказал, в один заход весь обоз прошел, парни (два спецназовца-пассажира) на них полмешка зажигалок (зажигательных бомб) вывалили, и я пару раз успел огненным копьем херакнуть! —

— Ну и!? —

— Ты был прав: в сене по 10-15 бойцов ховалось, в фургоне тоже кто-то был! Теперь уже меньше — думаю я треть всех, включая всадников и возниц, положил! Среди оставшихся много полужженных (обгоревших): орут, бегают, по земле катаются! О! Коняшка сбросила всадника, ну ясно — у нее хвост горит! Счас зайду на второй круг, всех добью! Избавлю головешек от мучений!—

— Стой! — почти вслух заорал Менелтор, но поздно — наездник оборвал связь и не отвечал на повторные вызовы. Ответил через минуту и всего на пару секунд:

— У них, у пид..сов, маги! Мне ха..., — связь оборвалась.

— Урод! — прокомментировал действия подчиненного Менелтор — грифон был потерян на целые сутки, а два опытных спецназовца навсегда.

Минут через 20, когда Менелтор только-только начал снимать стружку с обосравшегося и возродившегося летуна, на связь вышел Шпингалет:

— Герцог вырвался из города, с ним 3 сотни конных, пешие остались прикрывать его драп, им в спину заходит конница имперцев от не разрушенных ворот. Мне им помочь? —

— Нет, сопровождай лошару, прикрой если надо, но не подставься — один ты у нас остался. Как там в городе? —

— Возня какая-то еще есть, но по-моему уже все. —

Через 15 минут Менелтор отпустил ''обструганного как Буратино'' подчиненного, а через полчаса с ним вновь связался Шпингалет:

— Герцог добрался до пехоты, отдал им приказы, оставил несколько рыцарей и продолжил драп к вам, пехота подтягивается-стягивается в один кулак и строится для боя. Я тут чуть назад вернулся: от города шустро идет пять тысяч пехоты и больше тысячи конных. Нашей пехоты тысяч 12-14. —

— Вот ведь лошара-идиот! — не удержался от ругательства вслух Менелтор. — Конницу уже слил, теперь и пехоту в то же очко отправил! —

Командир Драконов знал, о чем он говорит: 5 тысяч идущей от города пехоты — опытные ветераны-легионеры, а 14 тысяч герцогской пяхоты — крестьяне, забритые месяц-три назад и лишь совсем чуть-чуть разбавленные опытными пехотинцами-сержантами и немногочисленными отставниками-легионерами, под угрозой расправы ''добровольно согласившимися'' пойти на герцогскую службу. За то время что не было вестей вязка ежей из кольев приобрела промышленные масштабы, а вдоль реки было отправлено два больших отряда усилить возможные переправы и ''заминировать'' фланговые подходы к основной позиции (те же ежи, растяжки, друидские кусты, ловушки).

Уже когда у переправы показались первые конные латники, на связь снова вышел Шпингалет и грустно сообщил вполне ожидаемые новости:

— Наших побили, сходу порвали как тузик грелку, сейчас дорезают тех, кто не побежал или не смог, тех кто смог, рубит кавалерия. —

— Следи и докладывай об изменениях, сам никуда не лезь, — распорядился Менелтор и отправился позырить на дурочка, то есть встретить светлейшего герцога у переправы.

Тяжеловооруженным всадникам на уставших конях приходилось не легко, да еще разбитое тысячами ног и конских копыт речное дно не способствовало скорой переправе. Прямо на глазах у Менелтора под несколькими рыцарями пали кони и его бойцам пришлось доставать стальных истуканов из воды, но большинство все же справлялись и один за другим выбирались на сухое в свободный от ежей проход. Лоханувшегося герцога он узнал сразу по измятым щедро украшенным рунами и позолотой латам и огромному коню (который и вовсе был не конем, а чем-то другим). По роскошным латам словно прошелся обвал, а в крупе коня торчали хвостовики двух болтов, тем не менее герцог сохранил бодрость и силы (возможно из-за все тех же лат).

— Ты, эльф! — герцог не затруднил себя запоминанием имени капитана наемников. — Я знаю, твой летун уже сообщил тебе что произошло. —

— Да, ваша светлость, сообщил. —

— Как думаешь, моя пехота надолго их задержит? —

— Не надолго — их уже разбили, они бегут. Часть имперской конницы, бросив рубить бегущих, летит сюда, другие вернулись к своей пехоте. —

— Никакой империи нет! — взвился задетый за живое герцог, но быстро остыл — не до терминологии. — Ладно. Слушай, наемник: тройное жалование тебе и твоим мордам если задержишь их на сутки. Еще уже тебе: получишь рыцарские шпоры и щедрую награду, и главное — мою милость. Вот ее залог! — герцог швырнул блеснувшую вещицу в Менелтора, ловкий эльф без труда ее поймал, раскрыл ладонь — на ладони лежало золотое кольцо со здоровенным сапфиром. Между тем герцог продолжал: — Вся пехота, что доберется до переправы, поступает в твое распоряжение, можешь хоть всех их положить, но запомни крепко: мне нужны сутки, лучше больше, чтобы собрать армию для боя, только потом ты можешь отступить. —